Переброска соединений фашистского блока на советско-германский фронт весной, летом и осенью 1942 г. 30 страница
Несмотря на принимавшиеся меры, морской путь севернее Нордкапа оставался небезопасным. Это обстоятельство правящие круги Великобритании использовали в качестве повода для задержки поставки грузов в Советский Союз. «В начале апреля первый морской лорд{273}Дадли Паунд предупредил комитет обороны кабинета министров: географические условия в Арктике благоприятствуют противнику настолько, что потери в конвоях могут свободно достичь размеров, при которых проводка их станет экономически невыгодным предприятием...» Через месяц Черчилль писал И. В. Сталину, что «проход каждого конвоя стал серьезной морской операцией»{274}.
К тому времени в Исландии уже скопилось свыше 100 судов с военными материалами для Советского Союза. Рузвельт, осведомленный о предстоявшем наступлении немецко-фашистской армии на советско-германском фронте, 27 апреля настоятельно просил Черчилля ускорить отправку конвоев в СССР. Прибытие в Скапа-Флоу американского оперативного соединения в составе линейного корабля «Вашингтон», авианосца «Уосп», двух крейсеров и шести эсминцев увеличило возможности британского флота. Но Черчилль и руководители британского адмиралтейства не хотели считать отправку конвоев в СССР настолько важным делом, ради которого стоило бы рисковать потерей крупных боевых кораблей. И все же, по настоянию Советского правительства, англичане были вынуждены согласиться продолжать отправку грузов. Черчилль заявил при этом: «Операция будет оправданна, если половина (судов. — Ред.] доберется до места»{275}.
|
|
|
26 апреля из Исландии вышел конвой PQ-15, состоявший из 25 транспортов. 3 из них были потоплены противником.
Очередной конвой PQ-16 (35 транспортов, в том числе 5 советских) вышел из Исландии 21 мая. В тот же день Ставка приказала с 23 по 29 мая совершать налеты на аэродромы противника на севере Норвегии. В распоряжение Северного флота была выделена 36-я авиационная дивизия дальнего действия и бомбардировочная авиация Карельского фронта. Авиация совершила свыше 2 тыс. самолето-вылетов. Несмотря на это, противник с 25 мая начал систематические атаки конвоя и к исходу 27 мая потопил из его состава 6 и повредил 3 транспорта.
В ходе операции советские подводные лодки заняли позиции на пути движения крупных кораблей противника, а эсминцы и сторожевые корабли усилили непосредственное охранение конвоя. В официальном труде, подготовленном английским адмиралтейством, об этом событии сказано [259] следующее:
«До порта назначения еще нужно было идти три дня, каждый из них нес экипажам новые испытания и ежедневное 24-часовое напряжение, а боеприпасы на кораблях охранения были на исходе.
|
|
|
К счастью, оказалось, что худшее осталось позади. 28 мая конвой потерял еще 1 судно. С подходом 3 советских эсминцев дышать стало легче. Последующие атаки противника не принесли ему успеха — конвой потерь больше не понес»{276}.
30 мая конвой прикрывала четверка истребителей, ведомая Героем Советского Союза подполковником Б. Ф. Сафоновым, на счету которого было 25 сбитых самолетов. В ожесточенном воздушном бою Сафонов лично уничтожил три вражеских самолета. Но и его машина загорелась и упала в море. Отважный летчик погиб. Б. Ф. Сафонов награжден посмертно второй медалью «Золотая Звезда».
Подвиг совершил в эти дни экипаж теплохода «Старый большевик» во главе с капитаном И. И. Афанасьевым. За трое суток советские моряки отразили 47 атак вражеских самолетов. Когда на судне, груженном взрывчаткой, возник пожар, командир конвоя предложил команде покинуть судно и перейти на борт одного из союзных кораблей. Экипаж «Старого большевика» отказался покинуть теплоход. Героическими усилиями он потушил пожар и устранил повреждения. Когда теплоход догнал конвой, его команда увидела сигнал «Сделано хорошо», который был поднят на мачте британского флагманского корабля. Все суда конвоя повторили этот сигнал. Через несколько минут командир эскорта передал: «Поздравляю! Так могли поступить только русские». За этот подвиг теплоход был награжден орденом Ленина, а его капитан И. И. Афанасьев, заместитель капитана по политической части К. М. Петровский и рулевой матрос Б. И. Аказенок были удостоены звания Героя Советского Союза.
|
|
|
Английское адмиралтейство считало проводку конвоя PQ-16 значительным военным успехом. Начальник главного морского штаба Д. Паунд прислал в Советский Союз телеграмму: «Мы поздравляем весь личный состав с его великолепным подвигом в боевом конвоировании PQ-16 по пути в северную часть России, несмотря на опасность атак противника с моря и воздуха. Желательно, чтобы это сообщение было доведено до командира конвоя, офицеров и рядового состава торгового флота союзных стран и всех лиц, имеющих к этому непосредственное отношение»{277}.
27 июня из Исландии вышел конвой PQ-17 в составе 35 транспортов, 2 танкеров и 24 кораблей охранения. На его судах находилось 297 самолетов, 594 танка, 4246 грузовых автомашин и тягачей, 156 тыс. тонн других грузов{278}. Как всегда, навстречу ему из Архангельска и Мурманска вышел конвой QP-13 в составе 35 транспортов и 15 кораблей охранения. Чтобы обезопасить конвои от нападения надводных кораблей, в море вышли отряд ближнего прикрытия (4 крейсера и 3 эскадренных миноносца) и силы дальнего прикрытия (2 линейных корабля, авианосец, 2 крейсера, 8 эскадренных миноносцев). На выходах из баз и шхер Северной Норвегии заняли позиции 14 подводных лодок, в том числе 5 советских. На аэродромах Кольского полуострова командование сосредоточило 287 боевых самолетов{279}.
|
|
|
Этих сил было вполне достаточно для обеспечения успешного перехода конвоя. Однако английское адмиралтейство стремилось к уничтожению линкора «Тирпиц» и других немецких кораблей, угрожавших судоходству [260] в Атлантике, считая задачу обеспечения безопасности конвоя второстепенной. Оно рассчитывало выманить крупные надводные корабли противника, особенно «Тирпиц», подальше от баз и уничтожить. Предлагалось даже повернуть конвой PQ-17 на обратный курс. «Фактически операция по проводке конвоя должна была превратиться в постановку ловушки для «Тирпица» с приманкой, состоявшей из более тридцати тяжело нагруженных судов...»{280}
Это обстоятельство и предопределило трагическую судьбу конвоя PQ-17. Немецкое командование заблаговременно подготовило операцию по его разгрому. На аэродромах Северной Норвегии оно сосредоточило 264 самолета, в том числе 190 бомбардировщиков и торпедоносцев{281}. В Тронхейме и Нарвике стояли готовые к выходу в море основные силы немецкого флота, включая «Тирпиц». Группы подводных лодок были развернуты в районе островов Ян-Майен и Медвежий. Общее руководство всеми силами, выделенными для ударов по конвоям, осуществлял командующий группой военно-морских сил «Север» генерал-адмирал Р. Карле.
С 1 июля в течение четырех суток подводные лодки врага, бомбардировщики и торпедоносцы преследовали конвой, но все атаки успешно отражались. 4 июля немецкой подводной лодке удалось потопить один транспорт, а четыре — получили повреждения от попадания авиационных торпед. И все же были все основания надеяться, что благодаря организованности и стойкости экипажей конвой дойдет до места назначения. Но, вопреки здравому смыслу, первый морской лорд адмирал Д. Паунд в 21 час 4 июля послал радиограмму: «Весьма срочно. Крейсерам на полной скорости отойти на запад». В 21 час 23 минуты последовала вторая радиограмма: «Срочно. Ввиду угрозы надводных кораблей конвою рассеяться и следовать в советские порты»{282}.
По словам командующего флотом метрополии адмирала Д. Тови, решение британского морского штаба о рассредоточении конвоя в случае опасности со стороны эскадры германского флота было принято еще до выхода конвоя и «противоречило всей предшествовавшей нашей практике». В разговоре по телефону с первым морским лордом он заявил, что такое решение приведет к «кровавому побоищу»{283}. В дальнейшем адмиралтейство действовало в соответствии с разработанной схемой. Когда радиограммы о рассредоточении конвоя были зашифрованы, от разведки поступили сведения, что «Тирпиц» и «Адмирал Шеер» находятся в Альтен-фьорде{284}. Но адмиралтейство не изменило своего решения.
Эскадра во главе с «Тирпицем» вышла в море лишь 5 июля. В 18 часов севернее острова Ингей ее обнаружила и атаковала советская подводная лодка «К-21» под командованием Н. А. Лунина. Донесение об этом, посланное командованию Северного флота, противник перехватил и расшифровал. Считая, что его замысел раскрыт, гитлеровское командование решило не рисковать крупными надводными кораблями и приказало эскадре возвратиться в норвежские шхеры.
Между тем конвой распался. Небольшие группы и одиночные суда оказались беззащитными и стали жертвами атак фашистских самолетов и подводных лодок. На поиски и прикрытие транспортов командование Северного флота направило почти все корабли и авиацию. К сожалению, уже ничто не могло исправить рокового решения английского адмиралтейства. [261]
С того момента, как конвой рассеялся, только 11 транспортам удалось дойти до советских портов. 23 потопленных транспорта и спасательное судно общим тоннажем около 143 тыс. тонн унесли с собой на дно океана 3350 автомашин, 430 танков, 210 бомбардировщиков и около 100 тыс. тонн других грузов{285}.
Случившееся послужило поводом для союзников задержать отправку в СССР очередных четырех-пяти конвоев, а их своевременное прибытие в июле — ноябре могло бы в известной мере улучшить оснащенность советских войск осенью и зимой 1942/43 г.
В начале сентября англо-американское командование с большой неохотой согласилось отправить из Исландии в Советский Союз конвой PQ-18 в составе 40 транспортов. Кроме непосредственного охранения он имел мощное ближнее прикрытие — крейсер и 16 эскадренных миноносцев. Впервые в состав его был включен авианосец. Как и раньше, советское командование выделило для обеспечения конвоя почти все корабли Северного флота и свыше 300 самолетов. На аэродромы в районе Кольского залива из Великобритании прибыли 24 торпедоносца.
Гитлеровское командование направило против конвоя PQ-18 подводные лодки, более 330 самолетов (в том числе 92 торпедоносца и 133 бомбардировщика). Первыми 12 сентября начали атаки подводные лодки. На другой день в результате массированных налетов торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков было потоплено 8 судов. Атаки продолжались до 18 сентября, но не принесли успеха противнику. Американский историк С. Морисон в книге «Битва за Атлантику» писал по этому поводу: «Несмотря на уход авианосца и других средств ПВО, действия германских самолетов не были такими дерзкими, как прежде. А четыре русских эскадренных миноносца («Гремящий», «Сокрушительный», «Куйбышев», «Урицкий». — Ред.], присоединившихся к конвою 17 и 18 сентября, еще больше отбили у них охоту к атаке».
Английское командование считало, что операция проведена успешно. Хотя противнику и удалось потопить 13 транспортов, он понес при этом значительные потери — 4 подводные лодки и 41 самолет. Кроме того, советская авиация уничтожила на вражеских аэродромах около 20 самолетов. Стало очевидно, что при достаточных мерах обеспечения противник не сможет прервать путь в северные порты СССР. И все же, несмотря на приближение полярной ночи и уменьшение численности вражеской авиации на севере, союзники отказались от отправки очередных конвоев. 22 сентября Черчилль сообщил Рузвельту, что наступило время сказать Сталину о прекращении до января посылки конвоев в Советский Союз. Такое решение было принято главным образом по политическим мотивам.
В период арктической навигации (июль — ноябрь) в морях советской Арктики (от Белого до Чукотского) скопилось большое количество судов. Гитлеровское командование, понимая важное народнохозяйственное и военное значение Северного морского пути для СССР, летом 1942 г. направило в восточную часть Баренцева моря надводные корабли, подводные лодки и авиацию, которые развернули активные миннозаградительные действия на подходах к новоземельским проливам. Тральщики Северного флота провели большую работу по устранению минной опасности.
В августе противник провел в Арктике операцию «Вундерланд» («Страна чудес»). В ней участвовали тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» и 5 подводных лодок. В их задачу входило уничтожение каравана из 19 транспортов и 4 ледоколов, а также отряда военных кораблей (лидер «Баку» и 2 эскадренных миноносца), осуществлявших переход с Дальнего Востока Северным морским путем. 25 августа в Карском море «Адмирал [262] Шеер» встретил ледокольный пароход «А. Сибиряков», вооруженный орудиями калибра 76 мм, и потребовал сообщить о месте нахождения каравана. Экипаж «А. Сибирякова» под командованием старшего лейтенанта А. А. Качаравы вступил в неравный бой с тяжелым крейсером и геройски погиб. Через два дня немецкому крейсеру удалось потопить транспорт «Куйбышев» и совершить нападение на порт Диксон с целью разрушить его. Но, встретив упорное сопротивление сторожевого корабля «Дежнев» и артиллерийской батареи, «Адмирал Шеер» был вынужден отступить.
CoBeicKoe командование, получив сведения о появлении в Карском море крупного надводного корабля противника, стало стягивать силы для его уничтожения. Опасаясь, что советские подводные лодки и авиация закроют выходы из Карского моря, «Адмирал Шеер» ушел в воды Северной Норвегии. Немецкие подводные лодки оставались в Арктике до конца навигации, но успеха не достигли. Большая заслуга в защите коммуникаций принадлежит Беломорской военной флотилии под командованием вице-адмирала Г. А. Степанова, в частности ее кораблям и самолетам, находившимся на Новой Земле в составе сформированной там военно-морской базы.
Северный флот решал и такую важную задачу, как нарушение морских перевозок противника у северного побережья Норвегии. Из-за отсутствия шоссейных дорог вдоль побережья морской путь являлся единственной коммуникацией. Общий грузооборот доходил здесь до 350 — 400 тыс. тонн в месяц.
По договоренности с британским командованием военно-морские силы союзников действовали западнее меридиана 20°, а Северный флот — восточнее этого меридиана — на участке от Тромсё до Петсамо протяженностью около 350 миль. Морской путь противника заканчивался в портах Киркенес и Петсамо Последний находился в 5 милях от полуострова Средний. Установленные на нем артиллерийские батареи блокировали вход в залив, обстреливая все входившие и выходившие суда. Поэтому ближайший к линии фронта порт Петсамо противник не мог использовать в полной мере.
Северный флот все активнее нарушал вражеские перевозки. С мая по ноябрь он уничтожил 40 вражеских судов. Кроме того, при входе в Петсамо артиллерия повредила 8 и потопила 3 менее крупных судна{286}. Общий тоннаж потерянных судов противника составил свыше 80 тыс. тонн. Это заставило его усилить охрану коммуникаций и защиту каждого конвоя. В Северную Норвегию были переброшены из Германии десять соединений эскортных и сторожевых кораблей и катеров. Со стороны моря коммуникация стала усиленно прикрываться минными заграждениями. В таких сложных условиях Северный флот потерял четыре подводные лодки.
Действия Северного флота летом и осенью 1942 г. имели важное значение. В тесном и четком взаимодействии с военно-морскими силами союзников он не дал возможности флоту и авиации противника сорвать перевозки в северные порты Советского Союза. Северный флот обеспечил судоходство к востоку от Мурманска и по Северному морскому пути. Определенное влияние на снижение боеспособности врага оказали корабли флота, нарушавшие морские перевозки противника у северного побережья Норвегии.
Как только Финский залив освободился ото льда, Краснознаменный Балтийский флот, которым командовал вице-адмирал В. Ф. Трибуц, начал активную борьбу подводными силами на коммуникациях в Балтике, чрезвычайно важных для противника. Эти коммуникации обеспечивали [263] фашистской Германии использование ресурсов Прибалтийских стран для увеличения военно-экономической мощи «третьего рейха». В общем импорте железной руды в Германию поставки из Швеции составляли до 80 процентов — свыше 10 млн. тонн. Кроме того, из Швеции и Финляндии поступало свыше 2,5 млн. тонн лесоматериалов, 270 тыс. тонн целлюлозы и другое сырье. Гитлеровскому государству поставлялась также продукция шведской промышленности.
Транспортный флот Швеции совершал регулярные рейсы из Балтийского моря во многие страны мира, включая США и Великобританию. С мая по октябрь 1942 г. в Атлантике было отмечено свыше 200 шведских транспортов. Широко практиковались провоз стратегического сырья, закупленного Швецией в США и других странах и переотправка его в Германию{287}.
Балтийское море использовалось противником также для перевозок войск, вооружения и снабжения на советско-германский фронт. В 1942 г. было переправлено свыше 400 тыс. солдат и офицеров, около 13 тыс. автомашин, 15,5 тыс. лошадей, около 40 тыс. тонн других воинских грузов{288}. Вместе с тем Балтийское море являлось полигоном для подготовки экипажей подводных лодок к боевым действиям в Атлантике.
Чтобы беспрепятственно использовать Балтийское море, гитлеровское командование решило блокировать советские корабли в восточной части Финского залива. Основные усилия врага были направлены на минирование кронштадтских рейдов и восточной части Финского залива. С мая до середины июня авиация произвела 12 групповых ночных налетов для постановки донных мин. Советская зенитная артиллерия и истребители сбили при этом более 40 самолетов. Вскоре удалось вытралить на фарватерах свыше 400 мин.
Главное минное заграждение военно-морские силы Германии и Финляндии поставили на рубеже Гогланд, Нарвский залив. Его плотность на отдельных участках достигала 170 мин на милю. Немного позднее к северу от Таллина поперек залива противник оборудовал мощное найссар-порккалауддское минное заграждение. Всего в Финском заливе вместе с заграждениями 1941 г. было поставлено более 21 тыс. мин. На островах и побережье были установлены артиллерийские батареи и технические средства наблюдения. В прилегающих к ним районах флот противника развернул свыше 100 различных кораблей и катеров, в воздухе патрулировала авиация. Эти силы и средства образовали две противолодочные позиции, составившие единый рубеж глубиною свыше 150 миль.
Несмотря на значительные потери в 1941 г., в состав Балтийского флота входила 51 подводная лодка. Военный совет Балтийского флота на основании указаний народного комиссара Военно-Морского Флота решил провести летом 1942 г. самостоятельную операцию подводными силами с целью прорвать блокадные позиции в Финском заливе, выйти в Балтийское море и нарушить там вражеское судоходство. По плану операции предполагалось наносить удары по морским сообщениям противника на всем Балтийском море непрерывно в течение навигационного периода, до ледостава в Финском заливе. Подводные лодки должны были действовать в три эшелона. Подводным минным заградителям ставилась задача на постановку 300 мин в местах пересечения вражеских коммуникаций. Обеспечение выхода подводных лодок силами военно-морских баз первоначально планировалось лишь от Ленинграда до Кронштадта, но в ходе операции корабли и самолеты стали помогать лодкам форсировать гогландскую позицию. Для выполнения боевых задач выходило 11, 9 и 15 подводных [264] лодок. Каждый эшелон действовал последовательно на коммуникациях врага до полного израсходования торпед.
3 июня из Ленинграда в Балтийское море вышла первая подводная лодка «Щ-304» под командованием капитана 3 ранга Я. П. Афанасьева. За ней следовали остальные лодки первого эшелона. На переходе из Ленинграда в Кронштадт и далее до острова Лавенсари их прикрывали надводные корабли и авиация. Береговая артиллерия вела борьбу с артиллерийскими батареями противника. Водное пространство западнее Кронштадта стало ареной ожесточенных боев. Ударам немецко-фашистской авиации подвергались Котка и Лавенсари — передовые пункты базирования.
Дата добавления: 2021-04-07; просмотров: 51; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!