Развитие фотографического дела в Казанской губернии конец 1870-х - 1917 гг.

Глава 2. Становление фотографии в Казани.

Зарождение и становление светописи в Казани в 1843 – 1870-е гг.

Светопись проникает в Казань уже в начале 40-х годов XIX века. Сначала это приезжие дагеротиписты. Именно они открывают первые в Казани временные мастерские фотографии. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-С.3.)

Первыми наш город посетили в 1843 г. братья Барт. Они поселились в доме Перцова на Рыбной улице, где они открывают первое в Казани фотографическое ателье. Это принесло им немало выгод: многие жители города стали посещать их заведение с целью испробовать новшество, не смотря на довольно высокую це­ну, назначенную за портреты. Вскоре братья покинули Казань и продолжили своё путешествие. Вслед за ними, из Петербурга, приез­жает Давиньон, давно известный своими дагерротипами, и братья Тицнер, а в 1844 г. в наш город приезжает французский поданный Иосиф Иванович Пейшес.

В рекламном объявлении И.И.Пейшес сообщал, что он «намерен ос­таться некоторое время в Казани, для снятия портретов в несколько се­кунд». Светописное заведение И.И.Пейшеса располагалось в «доме Дамера против Университета». Там же «госпожа Пейшес, урожденная Лонер, воспи­танная в Парижской консерватории, бывшая артистка Большого Парижского и Санкт-Петербургского театра» давала уроки танцев.

Вскоре у г. Пейшеса появляется конкурент в лице некоего живописца Перского, который не только «занимается живописью и золочением в церк­вах, комнатах, на стекле, вывесками и прочими живописными работами; равно и малярною», но также «делает Дагерротипные портреты». По всей ви­димости, дагерротипные опыты Перского не имели успеха. Десятилетие спу­стя Перский принимает «заказы всякого рода изящной живописи, отделки комнат, оклейки оных обоями», о дагерротипии, равно как о фотографии, ни слова.

Не смотря на большое количество желающих иметь дагеротипные портреты, самые ранние фотографии горожан, сделанные в Казани, были выполнены купцом и дагеротипным живописцем Христианом Фридрихом Вильгельмом Вегнером. Он посетил Казань во время своего путешествия по России в октябре 1848 г. До при­езда в Казань прусский подданный, уроженец города Вильснака В.Вегенер успел посетить Архангельск и Вятку. В нашем городе мастер жил год, а затем продолжил свой вояж.

Практически, сразу же после обнародования об изобретении, появилось и новое слово - «фотография», введённое сэром Джоном Гартелем. Новый термин возник путем слияния двух греческих слов «ФОТО» - свет и «ГРА- ФО» - пишу. В русском языке новое искусство долгое время именовали «све­тописью», но европейский вариант со временем вытеснил это слово из обще­го употребления.

В январе 1855 г. в Казань из Санкт-Петербурга приехал фотограф Готлиб Ман. Тридцатисемилетний мекленбургский подданный из Ростока пу­тешествовал вместе со своей супругой Наталией, урожденной Эрне. По при­езду Ман подал прошение на имя казанского губернатора с просьбой снаб­дить его билетом на пребывание в Казани. Документ ему был выдан, и су­пруги Ман прожили в Казани полгода. Возможно, в это время Ман открыл в городе фотографию. Любопытно написание профессии Мана. Чиновники канцелярии казанского губернатора, дабы не иметь никаких неприятностей, именуют Мана «Фото-Графом». В июне 1855 г. Ман покинул Казань и уе­хал в Нижний Новгород, возможно, чтобы поработать на Нижегородской яр­марке.

Практические сразу же после появления фотографии в России её начи­нают осваивать и русские мастера. Некоторые фотографы открывали стацио­нарные мастерские, а многие так же и иностранцы разъезжали по российским городам в поисках клиентов.

В 1851 г. в Казани непродолжительное время работал П.Александровский. Фотография его располагалась на Воскресенской улице в доме Акчурина. Дела его шли успешно, и «по желанию почтеннейшей пуб­лики» он продлил свое пребывание в Казани. Вероятно, интерес казанцев был вызван тем, что кроме возможности быть запечатленным посредством дагерротипа Александровский предлагал «всем желающим снимать и фото­графические портреты».

«Портретист» Ф.Пец, прибывший из Петербурга в середине сентября 1853 г., изготавливал помимо «обыкновенных дагерротипных портретов ... фотографические на бумаге и миниатюрные на слоновой кости». Все же­лающие могли обращаться «в дом Меркулова против клиники». Правда сам фотограф предупреждал, что «пребывание его здесь будет непродолжитель­ным, он будет жертвовать всем, чтобы заслужить одобрение почтеннейшей публики».

В 1850-х гг. фотографы-гастролеры стали привычными гостями Каза­ни. Проработав несколько месяцев, а иногда пару недель на новом месте, владелец передвижной фотолаборатории продолжал свое путешествие по российским городам. (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

В это же время в Казани появляются первые стационарные фотографические заведения. Съемки производятся только в светлое время дня, так как электрического освещения ещё нет и в помине. Называются эти помещения «галереями». В рекламе мастерских подчёркивается, что галереи – тёплые. Это немаловажно. Приезжая фотографироваться, дамы нередко привозили нарядное платье с собой, боясь измять в дороге. Переодевались за ширмой. Фотограф, как художник, обдумываю композицию портрета. Да и выдержка была долгой. Так что весь процесс занимал довольно длительное время. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-С.3.)

Одно из самых известных таких заведений принадлежало Александру Окуловскому. Свою фотомастерскую он открыл в 1853 г. Это было первое стационарное фотографическое заведение в Казани. Кроме дагеротипных портретов мастер изготавливал и «фо­тографические, иллюминованные красками и просто в туши». Кроме фото­графии, Окуловский занимался также переплетными работами. В мае 1857 года фотогра­фическое заведение А.Окуловского переходит во владение зубного врача Эд­варда Вестли.

Новую профессию дагерротиписта, а позже фотографа осваивают ху­дожники, физики, химики, литографы, часовщики, коммерсанты, переплет­чики и те люди, которых влекло всё новое.

Среди них были и братья Вестли. Оба имели профессии не связанные с изобразительным искусством или фотографией. Эдвард был зубным врачом. Он приехал в Казань в ноябре 1854 г. и поселился на Воскресенской улице в Месетникова, куда и приглашал казанцев лечить зубы.

Что заставило практикующего врача столь кардинально изменить род занятий - неизвестно. Однако с 1857 г. фотографическое заведение в доме Акчурина работает под маркой «Фотография Братьев Уэстли». Эдвард Вестли был совладельцем фотографии вместе со своим братом-близнецом, «учеником словесности» Клодом Вестли. Братья много ездят по России.

Только за 1858-1860 гг. они выехали в Симбирск , в Пермь , Нижний Нов­город, Тифлис, Уфу. Но дело от этого отнюдь не страдало, так как пу­тешествовали братья всегда порознь. А к 1864 г. братья Вестли окончательно покидают Казань, и новым владельцем фотографии становится Иван Иванович Маслов .

В Казани растет число постоянных фотографических заведений. Если такие «фотографические места», как дом Акчурина, уже не нуждались в рек­ламе, то владельцы вновь открытых заведений, а особенно тех, которые распо­лагались за пределами «казанского проспекта», то есть Воскресенской улицы, предпочитали давать об этом знать казанцам посредством объявлений.

Также в это время стационарные фотографии становятся своеобразными ориентирами в городском пространстве. Начиная с конца 1850-х гг. в объявлениях и реклам­ных сообщениях все чаще встречаются ссылки на фотозаведения. Например: «За отъездом продается рояль С.-Петербургской работы. Спросить в фото­графическом заведении у зубного врача г-на Вестли, на Воскресенской улице в доме Акчурина» или «Продается за отъездом две ветряные мельницы, с двумя домами, кухнями, каретным сараем, погребами, конюшней и всеми службами на чрезвычайно выгодных условиях.. .О цене и условиях узнать на углу Проломной и Гостинодворской улиц, в доме Заусайлова, в «Новой фо­тографии». Житель Амстердама Альберт Кон, торговавший в Казани гол­ландским полотном «по нераспродаже в Нижегородской ярмарке», пригла­шал в свой магазин, который помещался «на Воскресенской улице, в доме Акчурина, где находится фотография Маслова». ( Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Как мы уже упоминали ранее, в 50-60-е годы XIX ве­ка в России начинают набирать популярность «крашенки». Раскрашивание фотографий хоть как-то нарушало монотонность черно-белой гаммы, но требовало много терпения и вкуса. Иногда снимки лишь слегка оттеняли цветом.

Чтобы угодить клиенту, мастера часто подправляли снимки, прибегая к ретуши. Ретушь бывала двух категорий. «Техническая» осуществлялась на негативе с помощью туши и ластика, а в «художественной», более тонкой, применяли карандаши, кисти, тушь, акварель или пастель, так что нередко снимок сильно изменялся, приобретая «живописность». Ретуширование по второму разряду нередко превращалось в раскрашивание всего отпечатка, хотя чаще ретушеры ограничивались подкрашиванием отдельных его участков. (Бажак К. История фотографии. Возникновение изображения. - М.: ACT, 2003.- 160 с.)

Эта техника являлась своеобразным переходом от господствовавшей долгие годы живописи к фотографии. Взаимоотношения этих двух видов искусств долгое время оставались достаточно сложными.

Использование художниками оптических приборов — камеры-обскуры и камеры-лючиды —можно отнести к предвестникам фотографии. До появления фотоснимка документальная функция, то есть способность фиксировать и информировать, была возложена на живопись. Зачастую художник был призван выполнять функцию репортера. Для этого он применял технические приборы, например, камеру-обскуру — устройство, позволяющее снимать виды с помощью проекции. Известно, что этим изобретением пользовался один из основоположников архитектурного пейзажа в России М.И. Махаев. Причем он разделял разные способы исполнения видов — «снимание» при помощи камеры-обскуры и рисование с чертежей. На рисованных проспектах мастер подписывался «рисовал М. Махаев», а когда пользовался камерой-обскурой — «снимал М. Махаев».

Художники нередко принимали участие в географических экспедициях в качестве документалистов. С начала XIX века их поездки по Российской империи для зарисовок видов местностей и городов становятся все более частыми. При подготовке экспедиции живописцев снабжали инструкциями, основным требованием которых было подробнейшее, с передачей реальных цветов, фиксирование всего, что они увидят. По сути их просили привезти «фотографические» изображения.

Камера-обскура являлась средством быстрого запечатления натуры. Это ее свойство отвечало общему стремлению эпохи к быстрому накоплению информации. Художники же в связи с учащением ритма и ускорением жизни спешили наблюдать и фиксировать натуру. (Горленко Н. Фотография - ловушка для живописца. К вопросу о живописи и фотографии в России во второй половине XIX века / Режим доступа: https://www.tg-m.ru/articles/3-2010-28/fotografiya-lovushka-dlya-zhivopistsa-k-voprosu-zhivopisi-fotografii-v-rossii (дата обращения: 1.05.2020 г.))

В Европе и США фотографию долго не принимали. Несмотря на оглушительный успех отдельных, пусть и немногих, и невзирая на бесспорную одаренность некоторых иных, профессия фотографа долгое время оставалась незначительной и малопочтенной. Нередко новая профессия оказывалась занятием временным, едва ли не разовым, а то и случайным.

В первые два десятилетия после изобретения фотографии и бешеной популярности дагерротипа, было большое количество картикатур на светопись и дагеротипистов.  (Бажак К. История фотографии. Возникновение изображения. - М.: ACT, 2003.- 160 с.)

В Казани в такой технике работал фотограф Я.П.Данилевский. Он посетил Казань в 1855 г. и открыл свое заведение в доме Меркулова на ул. Воскресенской. До приезда в Казань мастер поработал в Орле, Курске, Москве, Нижнем Новгороде. Он занимался «сниманием фотографических портретов в тушь и акварель». Ретушером у Да­нилевского по трехлетнему контракту (1853 - 1857) работал известный в бу­дущем художник И.Н.Крамской (1834 - 1887).

Произведения И.Н. Крамского не раз подвергались нападкам за отсутствие в них колорита. Сказывался ретушерский опыт. Когда живописец работал в ателье фотографа А.И. Деньера в Петербурге, его называли «богом ретуши». Стасов в одном из писем Третьякову крайне резко отзывался о работах Крамского: «Вот насчет Крамского я совершенно расхожусь с большинством публики: это не успех в колорите, а только “потуги” человека, не обладающего колоритом и ищущего на “европейский лад”. Дети Гинзбурга, мадам Вогау, кокотка в коляске — это не картины, а потуги!» Известна целая серия монохромных портретов с белыми полями, созданная Крамским в начале 1870-х годов: портреты Ф.А. Васильева, М.К. Клодта, М.М. Антокольского, С.Н. Крамской, К.А. Савицкого, Д.И. Фонвизина. «Портреты г. Тулинова, — писали «Санкт-Петербургские ведомости» в 1862 году, — графа Д.А. Толстого и в особенности княгини Е.А. Васильчиковой, вышедшие из-под кисти этого художника, были бы безукоризненно образцовыми произведениями, если бы автор в таком же совершенстве владел колоритом, в каком обладает рисунком, умом и вкусом в постановке фигуры и уменьем окружать их подходящими аксессуарами». Опыт работы Крамского в фотоателье сказывался на его живописном творчестве: у него «навсегда осталась манера создавать объем лица мелкими штрихами, тонкой кисточкой, любовь к бесфактурной поверхности, незаметному живописному рельефу». (Горленко Н. Фотография - ловушка для живописца. К вопросу о живописи и фотографии в России во второй половине XIX века / Режим доступа: https://www.tg-m.ru/articles/3-2010-28/fotografiya-lovushka-dlya-zhivopistsa-k-voprosu-zhivopisi-fotografii-v-rossii (дата обращения: 1.05.2020 г.))

К середине 1860-х гг. фотография прочно вошла в жизнь горожан. В семьях начинают формироваться фотоальбомы, в которых сохранялись порт­реты нескольких поколений. Как, правило, фотографии для таких альбомов выполнялись в лучших фотоателье. (Миролюбова Г.А., Петрова Т.А. Русская фотография 1840-1910 годы Из собрания Эрмитажа. - Ленинград, 1991. – С. 5.) Фотоснимки с видами различных достоприме­чательностей и портретами известных людей становятся предметами прода­жи и коллекционирования. В это же время возникает традиция, сохранив­шаяся до наших дней: составления альбомов учебных заведений. Самое ра­нее упоминание о подобном альбоме относится к 1867 г., когда Первая казан­ская мужская гимназия готовилась к празднованию своего столетнего юби­лея. В связи с этим событием было принято решение составить «альбом из фотографических портретов лиц, кончивших курс в этой гимназии», для чего педагогический совет просил всех закончивших гимназический курс вы­слать до 1 января 1868 г. фотографические портреты.  (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

В Казани фотографами, которых, в местном масштабе можно назвать звездами первой величины: московский мещанин В. П. Бебин, прусский подданный Г. Ф. Локке, имевший ранее фотографические заведения в Петербурге и Дрездоне. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Еще одной модной тенденцией становятся фотографические бланки. Они представляли собой прямоугольный кусок картона, на который клеился позитивный отпечаток фотографии. Печать бланков производилась как по имевшимся образцам, так и по индивидуальным рисункам фотографов. Как правило, они содержали сведения о фотографе, местонахождении фотомастерской, наградах фотографа на международных выставках, высочайших благодарностях и проч. Медали, помещенные на бланках, свидетельствовали о том, где и когда проводились выставки, в которых участвовал владелец фотографического заведения и на каких отличился. (Ликбез. Тема №4: фотографический бланк или паспарту? [Электронный ресурс]. / www.antik-war.lv// Ликбез. Тема №4: фотографический бланк или паспарту? – 2017. – январь. – Режим доступа: https://www.antik-war.lv/viewtopic.php?p=4787539, свободный. – Проверено 16.04.2020.)

В Казани так же, как и в боль­шинстве крупных городов были типографии и литографии, изготавливавшие фотографические бланки. В литографии Перова заказывали бланки В.П.Бебин, К.Т.Сафонов и И.Т.Кухмаков, бланки фотографии А.Н.Колокольникова изготавливались в литографии Чиркова, а для «Цен­тральной фотографии» в доме Золина печатались в заведении М.А.Гладышевой. Известная владелица фотографии в Черноозерском саду А.П.Вяткина пользовалась услугами литографии Данилова. Среди казанских фотографов была популярна типография В.М.Ключникова, в которой печата­лись бланки для фотозаведений В.П.Бебина, Н.Н.Соболева и А.Г.Шумилова.

Кроме того, большое количество бланков заказывались казанскими фо­тографами в крупных российских и европейских литографиях. Особой попу­лярностью пользовалось заведение австрийского подданного Иосифа Иоси­фовича Покорного, наладившего в России производство фотографическихбланков. Его литографические заведения располагались в Москве, Либаве, Одессе. Из казанских фотографов-профессионалов услугами его литографий пользовались А.Ф.Беляев, М.А.Засыпкина, С.И.Иванов, М.Н.Капустин, А.А.Несмелов, братья Фельзер и владелец фотографии «Рембрандт» А.Х.Зимсон. У московского литографа И.К.Гека, заведение которого работа­ло под фирмой «Первая русская фабрика художественных паспарту, рамок, альбомов и фотографических бланков», печатались бланки фотографии А. П.Хлебникова. В петербургских литографиях Скамони и Б.Ф.Зенгер зака­зывали бланки братья Фельзер, позже услугами Скамони пользовался и Г.Финкелыптейн. Многие крупные казанские фотоателье заказывали бланки для своей продукции в Варшаве: М.А.Вяткин и В.А.Гисси у Л.Карпинского, С.И.Иванов у П.А.Лебедзинского, С.Г.Михайлов у Г.Кона, В.Г.Трюмпер иВ. Г.Федорову Оттона Флека. В литографии «Кюле, Микше и Тюрк», имев­шее производство не только в Варшаве, но и в Вене, изготавливались бланки для фотозаведений А.П.Вяткиной и С.С.Фельзера. Таким образом, зарождавшаяся фотоиндустрия способствовала развитию типографского дела.

Несмотря на красивое оформление бланков, основным продуктом фо­тографического заведения был снимок, стоимость которого зависела от тех­ники изготовления, размеров, оформления, имени фотографа. Самыми доро­гостоящими были снимки, выполненные в технике дагерротипии. Цена на портрет составляли от 10 до 3 рублей серебром и устанавливались в зависи­мости от оформления и популярности автора. С переходом к отпечаткам на бумаге цены на фотоснимки снижаются, однако остаются достаточно высо­кими. В 1859 г. Свистунов предлагал изготовить фотоснимок от 3 рублей и выше «цены же акварельных и масляных будет зависеть от величины и сте­пени выполнения самих портретов». В 1860 г. фотограф Лешковский уста­новил стоимость фотопортрета от 1 рубля серебром и выше. Для сравнения в эти годы можно было снять хорошую комнату с прислугой и самоваром за5-6 рублей в месяц. ( Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Также в это время в обиход входят понятия «фотографическое заведение», «фотография». А комиссионер Казанского университета Г. Ф. Локке называет свое заведение «фотографическим институтом». Несколько позднее, уже к концу века, придёт пора первых «ателье». Постепенно, на рубеже веков, будет сходить на нет и слово «светопись» - русская калька слова «фотография». (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Фотография все более проникает в жизнь казанцев и подобно столич­ным магазинам в Казани начинают торговать различными фототоварами: альбомами, рамками для фотографий, стереоскопами. В столице казанской губернии они продавались как в так называемых «временных магазинах», так и в заведениях, которые работали ни один год. Одесский оптик Зальцвиш, открывший в Казани на Воскресенской улице в доме Акчурина временный магазин оптических инструментов в 1859 г., среди разных товаров предлагал «стереоскопы с прекраснейшими дагерротипными картинками на пластинах и стекле», здесь вероятнее всего речь шла об амбротипах. Эту технологию в 1854 г. запатентовал Джеймс Каттинг. Суть её состоит в следующем: высохший коллодионный слой поливали канадским бальзамом и накрывать еще одним стеклом. Тем самым изображение становилось полностью запечатанным между двух стекол и лишалось доступа воздуха, а следовательно, не могло окисляться и разрушаться. (Алексеев А. Мокрый коллодионный процесс. Вечный коллодий/Режим доступа: http://www.foto-video.ru/practice/pract/42410/ (дата обращения:12.05. 2020 г.))Амбротип, процесс недорогой и сравнительно простой в работе, во второй половине 1850-х гг. тягался с дагерротипом и подражал ему: амбротипы тоже оправляли в рамки и шкатулки. Пик популярности этой технологии пришелся на 1856-1857 годы. Однако амброти­пия использовалась вплоть до 1870-х гг. (Бажак К. История фотографии. Возникновение изображения. - М., 2003. - С.53)

В начале 1860-х гг. в магазине Ю.Ф.Кюна на Большой Проломной ули­це в доме Щербакова можно было приобрести «стереоскопы из красного дерева, бумажные складные», а также наборы стереоскопических картин. Большой популярностью пользовались альбомы300 и рамки для фотографий, которыми торговали в магазине Ю.Ф.Кюна, в футлярном и переплетном заведении А.Раутенберга, в книжном художественном музыкальном и канцелярских принадлежностей магазине братьев Петрик.

В Казани крупные магазины, специализирующие исключительно на фототоварах, откроются только в конце XIX столетия. Однако уже в середи­не 1860-х гг. в казанских магазинах появляется товары для фотографов- профессионалов. Так, в магазине Ю.Ф.Кюна можно было приобрести «объ­ективы для фотографии», у оптика Зальцвиша - «угольные фильтры, упот­ребляемые в хозяйстве, лабораториях, фотографиях, в походах и путешестви­ях, на охоте для очистки воды».

Но в эпоху господства мокроколодионного процесса, фотографы вы­нуждены были заказывать все необходимое оборудование и препараты либо в столичных магазинах, либо, же выписывать из-за границы. Например, вла­делец «Депо фотографических принадлежностей» в Санкт-Петербурге Л.Вульф предлагал свою продукцию фотографам Казани, поместив объявле­ние на страницах «Губернских ведомостей», «уведомляю всех занимающихся фотографией, что в оном депо можно получать все принадлежности для фо­тографии по самым умеренным ценам. Заказы исполняются со всевозможною аккуратностью. Прейскурант высылается безденежно». (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Начало 70-х годов 19 века ознаменовано появлением первых известных нам фотоальбомов с видами Казани. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Видовая фотография становится предметом продажи, и фотографы, из­готавливавшие подобные снимки для реализации, часто украшали ими вит­рины своих заведений. В это время появляется традиция преподносить фото­альбомы с видами городов высокопоставленным лицам в качестве памятных подарков о пребывании в той или иной местности. Альбомы эти изготавли­вались в одном единственном экземпляре по специальному заказу. В 1868 г. великий князь Алексей Александрович во время посещения Казани получил в дар от супруги начальника губернии П.И.Скарятина альбом с фотографиче­скими видами города Казани и типами инородческого населения Казанской губернии. Через год подобный альбом был изготовлен по заказу казанского губернатора для преподнесения в дар цесаревне, урожденной принцессе Дагмаре, будущей императрице Марии Федоровне, путешествовавшей по России вместе со своим супругом, наследником престола цесаревичем Александром Александровичем.

Традиция преподнесения памятных альбомов сохранялась долгое вре­мя. С удешевлением фотографического процесса альбомы начинают изготав­ливать по заказу к кому-либо памятному событию, в чиновничьей среде ста­новится традиционным изготовление альбомов или фотографий на память коллеге, получившему более высокое назначение в другой регион или ухо­дящему в отставку. (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Развитие фотографического дела в Казанской губернии конец 1870-х - 1917 гг.

В 70 - 80-е годы, наступает расцвет фотографического дела в Казани. Одни заведения открываются, другие закрываются. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Период работы фотографического заведения составлял от нескольких месяцев до десятилетий. Настоящими долгожителями на фотографическом олимпе можно считать фотографов В.П.Бебина, А.П.Вяткину и А.Х.Зимсона, содержавших фотографические заведения более 15 лет. Более четверти века на фотографическом поприще трудились Г.Ф.Локке, М.А.Вяткин и С.Г.Михайлов.

Однако необходимо отметить, что в Казани сложились целые «фото­графические династии» и фотография стала семейным бизнесом. Некоторые фотографические заведения управлялись продолжительное время представи­телями одной семьи. В 1857 г. губернский секретарь М.А.Вяткин открыл фотографическое заведение на Гостинодворской улице в доме Заусайлова. После смерти М.А.Вяткина в 1896 г. это заведение перешло к его дочери - Людмиле Матвеевне Быковой. Фотография на Гостинодворской улице бы­ла закрыта между 1901 и 1903 гг. Второе заведение М.А.Вяткина распола­галось в Чернооозерском саду и работало под маркой «Черноозерская фото­графия», в 1891 г. официально владельцем этого предприятия стала его супруга - Анна Петровна. «Черноозерская фотография» проработала под её ру­ководством вплоть до 1907 г. Таким образом, Вяткины содержали фотогра­фии в Казани пятьдесят лет.

Успешно вели свой фотографический бизнес представители семьи Фельзер. Часовых дел мастер, могилевский мещанин Семен Абилевич Фельзер в 1875 г. получает свидетельство на открытие фотографии на Проломной улице в доме Тихонова. С конца 1870-х гг. «Фотография Фельзер» распо­лагалась на центральной казанской улице - Воскресенской. В разные годы ею заведовали ветеринарный врач Абэ Фельзер и доктор медицины Иосиф Фельзер. 1896-1920-е гг. фотографией управлял младший из братьев Фель­зер - Соломон. После строительства Чернояровского пассажа надпись «Фотография Фельзер» на долгие годы разместилась на фасаде зда­ния. Представители этой семьи более сорока лет работали на ниве фо­тографии.

Ряд фотографических заведений, сменив неоднократно владельцев, работал по одному адресу несколько десятилетий. Фотография на Черном озере под руководством А.А.Рончевского, М.А.Вяткина, А.П.Вяткиной, А.А.Несмелова работала с 1868 по 1917 гг. Фотографическое заведение на Воскресенской улице в доме Алкина было знакомо казанцам с 1864 г. Оно неоднократно меняло название (“Фотографический институт”, “Фотография Г.Ф.Локке”, “Художественная фотография”) и владельцев (Г.Ф.Локке, В.А.Гисси, А.А.Соколов, В.Г.Трюмпер, А.Ф.Беляев, Г.Финкельштейн, М.М.Якобсон, И.М.Якобсон). В доме Месетникова на Воскресенской улице с начала 1860-х гг. размещалась фотография компании “Б. и А.”, с 1864 г. – фотозаведение художника П.В.Зимухина. Последующее десятилетие это заведение работало под маркой “Московская фотография”, возглавляли его П.С.Ахмаметьев, И.М.Егерев, П.В.Грубер. На ул. Лобачевского в доме Пальчиковой фотография размещалась с 1890 г., руководили ею А.Н.Колокольников, С.И.Иванов, А.Д.Анисимов.

Стабиль­ность в расположении заведений объясняется тем, что специфика фотогра­фии такова, что она требовала специально приспособленных посещений. Кроме того, сохранение месторасположения фотографии гарантировало и со­хранения постоянных клиентов. Необходимо также отметить, что при прода­же фотографии прежний владелец передавал новому хозяину не только обо­рудование, но иногда архив негативов, накопленный за время работы. Не редки были случаи, когда новый владелец, не имея еще достаточной извест­ности в городе, пользовался достижениями и именем своего предшественни­ка. Например, мелекесский мещанин А.Ф.Беляев, купив заведение Г.Ф.Локке, писал на своем паспарту: «Фотография Локке, приемник А.Ф.Беляев». Ана­логичную надпись использовал и владелец фотографии в Черноозерском са­ду: «Фотография А.Вяткиной, приемник А.А.Несмелов». При этом указыва­лись награды, полученные прежними владельцами на выставках.

Таким образом, период работы ряда фотозаведений значительно увели­чивается. Это свидетельствуют об опытности, уровне профессионализма фо­тографов. Кроме того, существовала практика сохранения фотоархивов заве­дений. На оборотах паспарту помещалась надпись «негативы сохраняются», иногда также указывался номер негатива. Клиент мог повторно обратиться в фотографию, чтобы дополнительно получить снимки с понравившегося нега­тива. (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Фотографические заведения выполняли самые различные виды работ, о чем свидетельствуют их объявления: «Фотография С. Г. Михайлова в Казани близ Чёрного озера, на углу Николаевской площади, собственный дом. Всевозможные фотографические работы, как то: снимки домов, садов, заводов, фабрик, дач, внутренностей зданий и машин, лошадей и т. д., для чего имеются особо приспособление аппараты, за самую умеренную цену. Копировка планов, карт, рисунков, чертежей и фотографий; уменьшение их по данному масштабу. Всё снимки производятся по новому эмульсионному способу».

Можно было заказать портрет любого размера, увеличить фотографию, перенести её на камень, фарфор, металл. Цены были следующие: групповая фотография выпускников гимназии обходилась в 1 рубль 50 коп. ; визитный портрет – 1 рубль 50 коп. за 6 штук, кабинетный 4 рубля за полдюжины.

Но фотографические заведения не только запечатлевали казанцев. Они ещё и готовили кадры фотографов, ретушеров, акварелистов.  Например, в фотографии И.М. Егерева можно было обучиться фотоискусству за четыре месяца и по окончанию курсов выпускников снабжали всеми необходимыми аппаратами для устройства фотографического заведения.А ретушерному и акварельному мастерству учились у бывшего преподавателя рисования, фотографа-художника М. С. Мастрюкова, впоследствии действительного члена Казанского фотографического общества. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Для фотографов, работавших в период использования мокроколлодионного процесса, характерна определенная кастовая замкнутость. Сложность фотографического процесса способствовала сохранению высокого уровня мастерства. Внедрение сухих бромжелатиновых пластин и массовое их рас­пространение отразилось на профессиональной фотографии. В этой сфере появилось масса людей, которые получив минимальное представление о процессе фотосъемки, открывали свои заведения.( Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Помимо профессиональной деятельности открывается широкое поле для занятий фотографов-любителей. Состоятельные казанцы – владельцы магазинов, аптек – открывают у себя фотолаборатории. Учёные, университетская профессура также быстро оценивают достоинства фотографии как спутницы и помощницы науки. Да и остальной люд, при всей пестроте тогдашних сословий, жаждет подвизаться на фотографическом поприще :от бывшего крестьянина до вышедшего в отставку чиновника, от иностранных подданных до местных жителей. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

По национальному составу среди фотографов большую часть составля­ли русские, но были также немцы, швейцарец, евреи, поляки. Татар среди владельцев фотозаведений не было. Однако татары могли состоять фотогра­фами, ретушерами при фотографическом заведении. В собрании Националь­ного музея РТ сохранились материалы Абдулгазиза Миннигалеева, работав­шего помощником фотографа Частихина во время Международной выставки 1909 года. Об уровне его мастерства свидетельствует тот факт, что он был награжден бронзовой медалью за жанровую съемку на Второй Казанской фотографической выставке.( Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Стоит отметить, что Фотографические изображения, утвердившиеся в Европе со второй половины XIX века, в жизни татар-мусульман получили массовое распространение в начале XX века. Связано это было как с более поздним развитием фотоуслуг в провинциальных регионах России, так и спецификой мусульманского мировосприятия. Как известно, в исламских культурах не приветствовалось традиционное изобразительное искусство. Религия запрещала изображать людей, животных и птиц. В исламе на протяжении многих веков отрицательно относились к живописи, а также к другим аналогичным художественным практикам.

В начале XX века реклама русских и забежных фирм подвергались цензуре: не допускалось изображение лица людей. Но несмотря на меры по защите традиционных ценностей, изобразительное искусство, а вместе с ним и фотография, постепенно проникало и в мусульманскую среду.

Первые фотоснимки татар известны еще с 60-х годов XIX века, но это были скорее исключительные случаи. Например, на коллективной фотографии, сделанной в 1864 году в Санкт-Петербурге, запечатлены купцы И.Г. Юнусов, И.И. Апаков, Г. Усманов, М. Мустакимов. Все они представляли казанскую депутацию по разным общественным делам. Таким образом, в результате тесного взаимодействия с христианским миром высшие слои татарского общества приобщались к европейским новшествам, в том числе к искусству фотографии, гораздо раньше жителей отдельных мусульманских стран.

Конечно, в этом отношении, помимо русской культуры, ориентиром являлась Османская империя, где её жители, особенно высшие слои, пользовались фотоуслугами.

Но для перестройки коллективного сознания татарского мусульманского общества мало было примеров из соседних культур. Большинству населения недостаточно убедительным казались и отдельные представители татарского купечества. Ведь главную роль в духовной жизни играли муллы. Поэтому, знаковым событием стало то, что в 1874 году появилась фотография одного из самых авторитетных казанских имамов, ученого-богослова Шигабутдина Марджани. Его об этом попросило одно лондонское издательство, где собирались выпустить энциклопедию. Для этого нужны были сведения о знаменитом мулле вместе с его портретом. В ответ на просьбу представителя издательства — профессора Й. Адамса — Ш. Марджани подготовил свой фотоснимок.

Уже после смерти Ш. Марджани, в 1897 году его фотография и статья о нем появились на страницах турецкой газеты «Маглюмат». Большую роль в более лояльном отношении татар к фотографии сыграло не только то что, на фотоснимке — авторитетный богослов Ш. Марджани, но и публикация данного портрета в мусульманском издании.

К этому времени многие религиозные деятели были вынуждены фотографироваться по служебной необходимости. Фотографии мусульманского духовенства прилагали к свидетельствам городских училищ о знании кандидатом в имамы русского языка. Причем среди фотографируемых было немало мулл-кадимистов, позиционировавших себя как противников всех нововведений. В новое направление визуализации были вовлечены самые ортодоксальные представители мусульманского духовенства. И это стало своеобразным разрешением для остального населения, часть которого по религиозным убеждениям еще избегала фотообъективов.

Значительное влияние оказывало и все более активное распространение фотоуслуг в регионах.  (Габдрафикова Л. Татары и фотография: швея без головы, портреты Марджани и Фахреддина и «харам» от Баруди/ Режим доступа: https://realnoevremya.ru/articles/62378-istoriya-proniknoveniya-fotografii-v-sredu-tatar (дата обращения: 11.05.2020 г.))

С начала ХХ в. одновременно со стационарными заведениями работают и передвижные фотографии. Например, фотограф Е.А.Борков, характеризуя себя, при подаче прошения пишет, что занимается фотографическим делом, “переезжая из уезда в уезд, из деревни в деревню”.

Историк фотографии В.Т.Стигнеев называет таких фотографов “кустарями-одиночками” и отмечает, что “их товар” стал действительно массовой продукцией. Этим объяснялся явный упадок общего уровня профессиональной портретной фотографии.

Следствием фотолюбительства также стало развитие массового возникновения фотографических обществ. И Казань не стала исключением. В 1895 г. было образовано Казанское фотографическое общество. (Идрисова Р.Р. “Желающие иметь дагерротипные портреты благоволят адресоваться…” (К 170-летию казанской фотографии)/Режим доступа: http://www.forum.antique-photos.com/topic/3927-история-казанских-фотоателье/ (дата обращения 11.05.2020 г.))

Идея устроения в Казани такого общества принадлежала фотографу-любителю Петру Дмитриевичу Викторову. Возникла она за два года до её реализации. Сначала был ознакомлен малый круг близких людей, таких же фотографов-любителей, а затем, через одного из членов этого небольшого кружка М. К. Крылова, она распространилась значительно шире. Состоялись несколько частных собраний, в которых принимали участие профессор ботаники университета Н. В. Сорокин, юристы С. В. Манассеин и И. А. Котелов и ещё несколько фотографов-любителей. Они выработали устав, проредактированный И. А. Когеловым и М. А. Дублицким, после чего собрали подписи желавших быть членами-учредителями. Благодаря энергичному участию в этом деле профессора Н. В. Сорокина устав быстро прошёл все инстанции и 15 сентября был возвращён новорождённой обществу казанским губернатором.

Однако идея создания в нашем городе фотографического общества стала близка и фотографам-профессионалам. Среди его членов можно увидеть фамилии таких известных казанских фотографов как В.П. Бебин, С. Фельзер, А.П. Вяткина и т.д.

Проявили живой интерес и торговцы фотопринадлежностями: Фреландт, Ключников, позднее Герингслаке.

Членами общества могли стать как мужчины, так и женщины. Не было национальных ограничений. Сразу же создание общества было замечено татарской интеллигенцией, татарский купечеством. Среди членов общества есть представители таких известных фамилий как Азимов, Айтуганов, Усманов.

Разумеется, позволить себе занятия фотографией могли довольно состоятельные люди. Но никаких сословных различий общество не допускало. Солидные, заслуженные, в высоких чинах люди находились под одной крышей с молодыми, только что начинавшими служебную карьеру.

Тем не менее, некоторые ограничения были. В общество не могли быть допущены лица, не достигшие совершеннолетия, за исключением имеющих классные чины; учащиеся в учебных заведениях, то есть студенты и гимназисты; состоящие на действительной военной службе младшие чины и юнкера, а также лица, подвергавшиеся ограничению прав по суду. Прием производился только по баллотировке. Причем требовалось предложение кандидата не менее чем от двух действительных членов общества. Имя, отчество,фамилия кандидата, его звание и место жительства заносились в особую книгу за собственноручной подписью предлагающих его членов. Только после этой процедуры выписка из книги вывешивалась в виде объявления в помещении, где занималось общество, и не менее чем за 14 дней до баллотировки, дабы члены могли собрать надлежащие сведения о кандидате.

Столь же строго проходила баллотировка. Она была закрытой, причем сами кандидаты присутствовать не имели права. Если кандидат не подходит, то снова баллотироваться он мог не раньше чем через год. А избранный в действительные члены общества был обязан в течение месяца внести годовой взнос – 7 рублей. Правда, в отдельных случаях правление общества могло снизойти к нему и рассрочить взнос на два полугодия: в марте и октябре.

Кроме действительных членов и членов-учредителей были еще почетные. Ими считались лица, оказавшие какие-либо услуги Обществу или фотографическому искусству. Они освобождались от всех обязательных взносов.

Казанское фотографическое общество ставило перед собой следующие цели: содействовать разработке и распространению художественных и технических знаний, относящихся к фотографии; поддерживать и содействовать развитию путешествий фотографов с научною и художественной целью для создания материалов к изучению родины; иллюстрировать древние памятники, выдающиеся архитектурные сооружения, живописные местности, виды городов и т.п., имеющих значение для истории родины или развития искусства.

Для осуществления этих целей объединившиеся фотографы намеревались проводить общественные собрания и общие экскурсии, организовывать научные беседы, рефераты, лекции и опыты; издавать труды с надлежащего разрешения, а также устраивать и содержать особые помещения для собраний и научных занятий членов общества; устраивать музеи, фотографические выставки с присуждением наград за лучшие произведения. (Жаржевский Л.М., Павлов М.Н., Фролов Г.В.Из Казанской истории. / Ред.: М.Н.Павлов - Казань: Издательство «Титул», 2003.-256 с.)

Также на заседаниях КФО обсуждалось использование фотографии в ходе научных исследований: профессор И.Н.Смирнов сделал доклад об этнографи­ческой съемке, приват-доцент А.Я.Гордягин - о ботанической, профессор Д.В.Айналов показал фотографии Италии, профессор Н.М.Любимов - виды Поволжья. При этом докладчики отмечали «какого рода фотографические работы могут иметь научное значение для этнографа и ботаника» и «каким путем фотография может служить истории искусства и археологии» . (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Стоит отметить, что в Европе и в США ученые почти сразу же после изобретения фотографии успели оценить её достоинства. Ученые опробовали дагеротип в столь различных сферах, как медицина (в 1839-1840 г: Альфред Донне в Париже получил первые микрофотографии - снимки с помощью микроскопа, а Джон Дрэпер в 1847 г. в Бостоне снимал хирургические операции), этнография (братья Биссоны фотографировали черепа и «живые типы», то есть тех представителей различных народов, которые были сочтены «типичными»), астрономия (немец Берковски в 1842 г. снимал солнечное затмение, в 1845 г. в парижской обсерватории получили дагеротип Солнца, а с 1850 г. в Гарвардской обсерватории снимали Луну). (Бажак К. История фотографии. Возникновение изображения. - М.: ACT, 2003.- 160 с.)

В Казани, как крупном научном центре, развивается научная фотография. Фотографы А.А.Рончевский и Г.Ф.Локке были комиссионерами Ка­занского университета. А.А.Рончевский был членом Общества естествоис­пытателей, К.Т.Сафонов - Общества археологии, истории и этнографии. А.А.Рончевским выполнена одна из самых ранних видовых съемок Казани с высотных точек (пожарная каланча). Г.Ф.Локке и В.П.Бебин делали серии этнографических снимков. Постановочные (павильонные) снимки киргизов работы Г.Ф.Локке экспонировались на Научно-промышленной выставке 1890 года.

Фотографическую съемку начинают применять в ходе экспедиционной работы. В 1840 г. путешественник Г.С.Карелин предпринял попытку исполь­зования дагерротипных съемок при исследовании Сибири. О применении фотографии в отечественном землеведении заботились такие выдающиеся ученые, как П.П.Семенов-Тянынанский (гео­граф), Н.А.Северцев (зоолог), Н.М.Пржевальский (географ), Г.Н.Потанин (географ), Д.Н.Анучин (антрополог), И.В.Мушкетов (геолог), В.Л.Комаров (ботаник). Фотофиксация также используется и в медицине. В 1852-1856 гг. во Фран­ции врач Дюшанн де Булонь составляет анатомический атлас костно- мышечной системы, используя в качестве иллюстрации фотографии.

Успешно применялась фотография в астрономии. В 1914 г. Общество естествоиспытателей организовало публичные лек­ции, в числе которых магистр астрономии, ассистент Энгельгардтовской об­серватории Ф.А.Банахевич сделал сообщение о «Фотографии в современной астрономии». Лекция сопровождалась световыми картинами по фотографиям самого лектора.

В начале XX века демонстрация фотографий, как дополнительного ма­териала к докладам, выступлениям, лекциям становится обычным явлением.

О развитие научной фотографии, как отдельного направления свиде­тельствуют программы фотографических выставок, которые предусматривали выделение специализированной группы экспонентов в раздел «Научная фотография». (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

Увеличение числа фотолюбителей создало необходимость в 1890-е гг. появления в Казани профессиональных магазинов фотографических принадлежностей, которые раньше выписывались из Петербурга или из-за границы.

Такие магазины предлагали широкий ассортимент то­варов: камеры, объективы, пластины, бумагу, картон, бланки, альбомы, хи­мические вещества, предметы для ретуши, фоны, стереоскопы, волшебные фонари и т.д. Фототовары можно было заказать по почте. Издавались прей­скуранты товаров, которые кроме списка продукции и цен содержали также руководства по фотографии.

Еще одно нововведение в работе казанских фотографий отмечается в начале XX века - использование электрического света.

В Казани успешно электрическое освещение первым в 1901 г. начал применять С.С.Фельзер. Казанские журналисты сразу же начали восторженно писать о том, что такого новшества нет даже в столицах России, и Фельзер является новатором.

Однако, впервые фотографии, выполненные при искусственном осве­щении, были продемонстрированы санкт-петербургским фотографом С.Л.Левицким в 1879 г. на заседании V (фотографического) отдела ИРТО.

Поэтому С.С.Фельзера можно считать первым казанским фотографом, успешно внедрившим практику применения электрического освещения при фотографировании, а заявления в прессе не более чем рекламным ходом, чтобы привлечь внимание к фотоателье.

Несколькими годами позже при электрическом освещении можно было сфотографироваться в заведениях И.М.Якобсона и М.Н.Капустина. (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) :Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-358 с.)

В это время фотография прочно вошла в жизнь практически всех слоев татарского населения. Исключение составляли лишь бедные семьи, которые не могли себе это позволить. Особенно охотно заказывали карточки на память представители интеллигенции, члены состоятельных буржуазных семейств.

Если в конце XIX — в первом десятилетии XX веков в татарских снимках преобладали художественные фотографии, коллективные или индивидуальные, сделанные, как правило, в салоне, то в 1910-х годах встречаются кадры из обычной жизни: на природе, на даче, за игрой в крокет и т. д. Хотя в некоторых семьях имелись фотографии из пикников, датируемые и концом XIX века.

Фотография постепенно выходила из домашнего обихода и приобрела публичный характер. Портретами тюркских деятелей украшали и разного рода торговую продукцию: от конфет до мыла. Например, после смерти Г.Тукая продавалось мыло, конфеты и даже значки с его изображением. В этом случае, фотографии имели не только рекламный, но и несомненный просветительский характер. Многие предприниматели направляли свои капиталы на развитие национального образования и культуры, на социальные нужды. Для продвижения идей национального прогресса они использовали даже такие неожиданные ходы.

В 1910-е годы фотографии использовались более открыто в частной жизни, составлялись фотоальбомы. Помимо толстых фотоальбомов в татарских семьях их могли вывешивать на стены. Например, развитие фотоуслуг способствовало появлению новых вариаций «визуального» бизнеса. Так еще до 1917 года работали мастера по увеличению фотографий (наибольший размах эта услуга приобрела уже в советское время).

Если в мировой истории фотография развивалась под воздействием живописи, то в истории татарского народа наоборот: распространение фотоуслуг повлияло на развитие изобразительного искусства. Благодаря фотографии исчезли некоторые стереотипы визуального восприятия мира. Изображения татарских деятелей публиковались в книгах и журналах, свидетельствах об окончании медресе. Татары увеличивали собственные фотоснимки для домашнего пользования, начали писать первые портреты и устраивать художественные выставки. Примерно в 1912—1913 годах в мусульманской библиотеке Казани была организована небольшая художественная выставка, где экспонировались портреты татарских писателей (Г. Тукая, Ф. Амирхана и др.).

Широкому распространению фотографии среди татар способствовало, прежде всего, их необходимость при оформлении различных документов, выдаваемых государственными органами. Например, к свидетельству об окончании Казанской татарской учительской школы прикреплялось фото выпускника. Имелись фотоснимки в личных делах студентов и вольнослушателей Казанского императорского университета, им выдавались специальные билеты-пропуски с фотографиями. Фотопортрет человека мог понадобиться для проездных билетов. Для официальной документации фотография имела огромное значение, ведь при идентификации человека по справкам об удостоверении личности, ориентировались на отмеченные в них описания его внешности: брови, глаза, нос, рот, подбородок, волосы и т. д.

Появление фотографии стало шагом к раскрепощению татарской женщины. Новое явление интересовало многих. Но для того, чтобы получить снимок, татарки должны были предстать перед мужчиной-фотографом, показать ему свое лицо. Фотографию, конечно же, демонстрировали родственникам, друзьям. И женщина, в обычное время, скрывавшаяся в своей женской половине, в любом случае представала на совместном снимке с мужем перед его близкими товарищами.

Вероятно, значительную роль играло и появление женщин-фотографов. Мусульманки могли фотографироваться, не нарушая традиционные нормы мусульманского общества.

Кроме того, фотокарточки играли определенную роль и в выборе супруга или супруги. Девушке показывали фотографию потенциального жениха, и она уже решала — нравится он ей или нет.

Например, богослов Муса Бигеев и его будущая супруга Асьма Камалова сначала обменялись фотокарточками, после этого между ними завязалась переписка, которая завершилась личным знакомством перед свадьбой и бракосочетанием. Распространение фотоснимков значительно облегчило процедуру сватовства.

Благодаря развитию фотоуслуг в татарском мусульманском обществе изменилось отношение к изобразительному искусству. Значительную агитационную работу в этом направлении вели татарские газеты и журналы. В редакциях татарских газет «Юлдуз» и «Кояш» искали талантливых рисующих ребят, оказывали им материальную помощь. Особо выделялся журнал «Аң». Писатель и публицист Г. Ибрагимов в 1915 году как приложение к этому периодическому изданию выпустил альбом с образцами мировой живописи для просвещения татарской молодежи. Веяния нового времени, а также постоянная агитация татарской прессы оказали влияние и на учебную программу медресе. В начале XX века к рисованию начали относиться с большим вниманием. (Габдрафикова Л. Татары и фотография: швея без головы, портреты Марджани и Фахреддина и «харам» от Баруди/ Режим доступа: https://realnoevremya.ru/articles/62378-istoriya-proniknoveniya-fotografii-v-sredu-tatar (дата обращения: 11.05.2020 г.))

Октябрьской переворот 1917 года повлек коренные изменения: были кардинально изменены условия работы фотографических ателье, закрыты фотомагазины, прекратило свою деятельность Казанское фотографическое общество.Поступательное развитие фотографии было прервано революци­онными событиями 1917 года. С 1918 г. фотографические заведения, зани­маемые ими павильоны, оборудование, лаборатории подлежали национали­зации. (Идрисова Р.Р. Становление и развитие фотографического дела в Казани и Казанской губернии (1843 -1918 гг.) : Дис. ...к.и.н.: 07.00.02. - Казань, 2012.-С. 122.)

Таким образом, развитие фотографии в Казани и Казанской гу­бернии шло в контексте развития общероссийской и зарубежной истории. Её начало восходит к 1843 г., когда в наш город приехали первые дагеротиписты-иностранцы. Вскоре после этого в Казань начали приезжать и русские мастера. Проработав несколько недель на новом месте, владельцы передвижных фотомастерских продолжали своё путешествие. В начале следующего десятилетия в городе появляются стационарные фотозаведения, которые быстро становятся своего рода городскими ориентирами. Кроме того, фотоателье также готовили кадры ретушеров, фотографов и акварелистов.

Новую профессию фотографа осваивают люди абсолютно разных родов деятельности. Складываются целые фотографические династии.

К середине 1860-х гг. светопись прочно вошла в жизнь горожан. Появляются новые традиции, частично сохранившиеся и до наших дней – ведение семейных и создание выпускных фотоальбомов.

Популярность фотографических бланков способствовала развитию типографического дела.

Удешевление и упрощение фотографического процесса рождает такое явление как фотолюбительство. Оно в свою очередь дало толчок к образованию Казанского фотографического общества и появлению специализированных магазинов для фотографов.

Наряду с фотографами, работающими в стационарных заведениях, фотографической деятельностью занимаются мастера, переезжающие из города в город. Основными жанрами были портретная и видовая фотография.

В Казани, как крупном научном центре развивается научная фотогра­фия. Большая заслуга в распространении научной фотографии принадлежит Казанскому университету. Деятельность профессоров и преподавателей уни­верситета способствовало использованию фотографии и в образовательном процессе.

Большое количество изменений привнесла фотография и в татарское мусульманское общество. В исламе запрещено изображать живых существ, но после того как знаменитый просветитель Ш.Марджани сфотографировался по просьбе мусульманского журнала, светопись постепенно начала проникать в среду татар. Фотографии стали использоваться в официальных документах, в качестве иллюстраций к книжной и газетно-журнальной продукции, в рекламе. В частной жизни, помимо эстетических функций, значительной была роль фотография при выборе будущего супруга или супруги, так как жених и невеста не могли видеть друг друга до свадьбы.

 

---

Дата добавления: 2021-04-05; просмотров: 130; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!