Только благодаря Милосердию Господа 3 страница
Картуш сказал, что ашрам Хари Пури Баба находится в Раджастане, рядом с Джайпуром. Самое время встретиться с этим гуру.
ГЛАВА 3
Моя мечта об Индии окончательно оформилась в Раджастане, родине королей. Оставив позади розовые здания Джайпура, автобус отправился на север по Биканер Роуд, борясь за право на свободный проезд по дороге с караванами верблюдов, одинокими верблюдами и даже верблюдами, спящими посередине трассы. Впереди простиралась обширная пустынная местность, в которой не было иной растительности, кроме маленьких чахлых кустиков.
Я крепко держался за ржавый поручень сиденья впереди меня, пока автобус, тяжело преодолевая рытвины, ехал по сельской дороге в направлении Чомона. Фантастический ландшафт земли, проступающий сквозь легкий туман поднятой пыли, напоминал фильм "Арабские ночи" или даже "Лоуренса Аравийского". По обе стороны от дороги вздымались холмы Аравалли, кое-где мелькали прилепившиеся к склонам древние форты из красного камня, большей частью полуразрушенные. Бывшие когда-то мощными аванпостами, теперь форты стали памятниками благородным раджпутам*. Наконец-то я приехал туда, куда хотел, подумал я.
Картуш дал мне очень точные объяснения, как добраться до ашрама. Приехав в Чомон, я сел на еще более древний и разбитый автобус, направляющийся в деревню Самод. Дальше автобусы уже не ходили.
На скалистом холме, возвышающемся над деревней, располагался величественный дворец Равала Самодского. Он имел три этажа и был окружен стеной из красного камня. Позади остались проезжие дороги, электричество, телефоны и прочие приметы цивилизации. Начиналось путешествие пешком сквозь средневековую Индию с обваливающимися руинами, грязными деревеньками, редкими скалами, лачугами с соломенными крышами и маленькими каменными храмами.
|
|
|
В Раджастане цвета и их дерзкие сочетания дразнят чувства и достигают наивысшего уровня эстетики, чем где-либо еще в Индии. Простые деревенские женщины, увешанные серебряными украшениями, носят одежды ослепительного оранжевого, ярко синего, нежнейшего розового, страстного красного и полного жизни зеленого оттенка. Огромные тюрбаны мужчин красного, пурпурного или бордового цветов бывают одноцветными или в горошек и прикрывают от жаркого солнца их сухие темные лица, похожие оттенком на местную землю. Весело раскрашенные земляные домики и красные груды острого перца, разложенные у их стен на просушку, яркими пятнами выделяются на высохшей бесплодной земле.
Тропинка, ведущая к деревне под названием Амлода, была полна нарядно одетыми селянами, идущими в одном направлении. Должно быть, сегодня какой-то праздник, подумал я, или фестиваль, или даже матч по крикету. Я прошел мимо "кхатрий", сооружений, похожих на куполообразные беседки с каменными колоннами, построенных в честь великих воинов и их верных жен, которые кончали жизнь самосожжением на погребальных кострах своих мужей. Чем ближе я подходил к Амлоде, тем гуще становилась толпа.
|
|
|
Небольшой оркестр, музыканты которого были облачены в потрепанную униформу а-ля Армия Спасения, обходил маленькую площадь кругами, играя слащавую маршевую музыку на трубах, тромбонах, кларнетах и маленьких барабанах, - так западное изобретение видоизменилось на индийской почве. Я спросил, где можно найти Хари Пури Баба, и получил совет идти на восток, туда, где собралась большая толпа.
Пробираясь сквозь столпотворение, я огибал музыкантов, танцоров, кукольников, показывающих представления с тряпичными куклами, фокусников и многих других, спрашивая время от времени, как мне найти Хари Пури Баба. Я получал туманные ответы, сопровождаемые кивками направо или налево. "Он где-то там..." Мне уже начало казаться, что никто не знает, где на самом деле можно найти этого человека. Наконец меня направили к жертвенной площадке со священным очагом, где двенадцать жрецов-браминов совершали "хаван", жертвоприношение огню. Дым клубами поднимался над огороженной площадкой, покрытой большой покатой крышей из бамбука и соломы. Один из священников поднял голову и радостно улыбнулся мне. Позже я узнал, что его зовут Пандит Шеш Нараян. Именно он посвящал в баба.
|
|
|
Несколько крестьян подошли ко мне, почтительно поклонились, коснувшись моих ног, и стали с почтением глядеть на меня. А я стоял и смотрел, как в огонь бросают семена сезама, сухую кокосовую мякоть, душистую камедь, а потом тонкой струйкой выливают туда топленое молоко. Гармония ритмичных ведических мантр наполнила мое сердце покоем. Два брамина повесили гирлянды календулы мне на шею. "Как гостеприимны эти люди!" - подумал я. Пандит Шеш Нараян поздоровался со мной и пригласил поприсут-вовать на жертвоприношении. Я поблагодарил его, но ответил отказом, объяснив, что ищу Хари Пури Баба. Пандит указал на холм, возвышающийся над противоположной стороной деревни.
- Гуру Джи, - сказал он. - Там.
Я взглянул на холм и был так ошеломлен увиденным, что начал тереть глаза, а потом и очки. Не знаю, как мне описать увиденное так, чтобы вы не подумали обо мне слишком плохо? Думаю, я все же должен рассказать вам об увиденном, ибо вид, расстилавшийся передо мною, был столь живым и ярким, что я и сейчас вижу его как наяву: из голой скалы, на которой не росло ни травинки, выступали мягкие обводы бедер огромной женщины, и единственной растительностью на холме были волосы ее лона. Я тщетно попытался прогнать мысль о том, что приехал для встречи с целомудренным отшельником, который на самом деле живет в самом сокровенном месте огромной каменной женщины...
|
|
|
Карабкаясь на холм по тропинке, вьющейся меж больших камней, я увидел, что лоно каменной женщины было на самом деле пышно разросшейся рощей манговых деревьев. Когда я наконец взобрался наверх, то увидел перед собою настоящий оазис. Бамбуковые ворота были украшены стеблями сахарного тростника, ветками бананового дерева, сгибающимися под тяжестью плодов, зелеными кокосами, цветами ноготков, блестящей разноцветной фольгой и ярко-красной тканью. Пока я разглядывал это чудо, два крестьянина в тюрбанах успели пройти сквозь ворота ашрама.
Последовав за ними, я помахал рукой худому садху, восседающему на потрепанном одеяле у самого входа.
- Эй, ты! - крикнул он, вынув изо рта трубку чилима. На садху не было надето ничего, кроме набедренной повязки "линготи". - Эй! - снова выкрикнул он и преградил мне дорогу. Я постарался как можно лучше объяснить уважаемому, что хочу увидеть Свами Хари Пури Баба.
- Он ведь здесь, верно?
- Кто? - спросил садху зажав между пальцами ног спичечный коробок Чиркнув спичкой, он зажег чилим и выдохнул дым через нос.
Я раз за разом стал повторять ему имя Хари Пури Баба, пока наконец упрямец не согласился, что я пришел туда, куда нужно. Разговор продолжился при помощи языка жестов. Я слишком плохо владел хинди, а произношение баба оставляло желать лучшего из-за полного отсутствия зубов. Я сказал ему, что приехал из Америки, и, сложив руки перед грудью и кланяясь, выказал желание повидать Хари Пури Баба и засвидетельствовать ему свое почтение.
- Тик хайл, - сказал он, - Хорошо! - Но прежде, чем я успел пройти мимо, садху снова протянул руку ладонью вверх. - Билет! - потребовал он.
- Билет? - переспросил я. - Вы шутите?
- Ха! - воскликнул он, протягивая руку. -Билет!
- А! - наконец-то понял я и достал для него из сумки маленький шарик гашиша.
- Иди! - сказал садху.
Еще издалека я увидел прямую, полную достоинства фигуру, облаченную в одежды цвета охры. Баба сидел на большой деревянной платформе "тахт" и водил туда-сюда в воздухе руками, объясняя что-то нескольким обнаженным садху, сильно смахивающим на привидения из-за пепла, покрывающего их кожу. Волосы привидений, сплетенные в особые косички "джата", непокорной копной свисали вниз, напоминая плети баньянового дерева. Хари Пури Баба, напротив, был очень аккуратно причесан, редеющие черные волосы были завязаны в пучок на затылке, а редкая борода перехвачена шнурком чуть ниже подбородка. Хитрая улыбка пряталась под длинными усами, а на широком лбу три горизонтальных линии из сандаловой пасты горчичного цвета пересекались двумя красными точками "бинду". "Это знак мудрости", - подумал я.
Хари Пури Баба восседал на тигровой шкуре важно, как какой-нибудь генерал. Его хрупкое тело казалось большего размера, чем оно было на самом деле. Баба делил трон с садху, который был намного выше его, и которого, как я узнал позднее, звали Амар Пури Баба. Он выглядел не менее аккуратным и ухоженным, но старался казаться меньше размером из любви к своему "гуру-бхак", своему духовному брату. Двое этих людей были очень разными по характеру и внешнему виду, но бьшо в них обоих что-то такое, что делало их похожими на близнецов.
Как только я приблизился к платформе, Хари Пури Баба поднял обе руки, заставив свое шумное войско угомониться. Шесть призрачных лиц повернулись ко мне, и шесть ртов одновременно приоткрылись в изумлении. Они что, никогда не видели иностранца? Призраки оглядывали меня с головы до ног, и то же делал Хари Пури Баба. Амар Пури Баба не желал делать это столь явно и время от времени искоса бросал на меня полные подозрения вгляды. Хари Пури Баба наклонился вперед и ухватился за один из когтей тигриной шкуры.
- Бабаджи, вы Свами Х-х-х-а-р-р-р... - начал, запинаясь, я под пристальным взглядом восьми пар глаз.
- Конечно, это я, - перебил меня Баба на безупречном английском. - Ты пришел сюда, чтобы увидеться со мной, верно? Ну, так что тебе нужно?
Конечно же, я знал, что мне нужно, но вопрос застал меня врасплох. Среди собрания привидений послышалось бормотание и какой-то невнятный шум. Один из призраков что-то проворчал в мою сторону. Другой поднялся и, приблизив покрытое пеплом лицо к моему, вопросительно поднял брови, явно пытаясь добиться ответа. Опустив глаза, я помимо своей воли заметил, что на пенис садху было надето серебряное кольцо. Амар Пури Баба нахмурился.
- Ты ведь не говоришь на хинди? - спросил Хари Пури Баба.
- Я пришел просить у вас даршан, - сказал я дрожащим голосом, с лицом, красным от стыда. Хари Пури молча смотрел на меня, дергая себя за бороду.
Происходило что-то непонятное, что никогда не случалось со мною прежде. Мне казалось, будто я попал на сцену и отчаянно пытаюсь не забыть свою реплику, словно снова стал ребенком и пытаюсь ответить перед доской домашнее задание, которое позабыл сделать. Эти люди были похожи на судей, внимательно изучающих все, что я говорил и делал. Всего несколько мгновений назад имя Хари Пури Бабы было всего лишь записью в моем дневнике. И вот лицо, тело, голос и, более всего, особое присутствие внезапно заявили свои права на это имя.
Я прикоснулся к его ногам так, как уже привык делать, встречая святых людей, но в этот раз какая-то тяжесть потянула мою голову вниз, пока лоб не коснулся ног Хари Пури Баба. Ласковое похлопывание по затылку заставило меня сделать это. Я не стал глядеть Баба в глаза и вместо этого сделал медленный шаг назад. Просветленные призраки покачали головами в знак одобрения.
А, есть же еще один баба, тот, который сидит рядом и хмурится! Я прикоснулся к правой ноге Амара Пури Баба. Хари Пури Баба пригласил меня сесть справа от него. Там сразу же появилась подстилка из холстины, на которую я и сел. Баба подходили к Хари Пури Баба один за другим, брали его ногу в свои руки и прикасались к ней лбом, а затем подкладывали ему под бедро бумажку в десять рупий и монетку в одну рупию. Хари Пури Баба заметил мое удивление и сказал:
- Это просто маленькое пари между мной и "бхутами", которое я выиграл. Неужели ты проделал такой длинный путь, только чтобы встретиться со старым безумцем? - спросил он, указывая на себя. - Или ты просто пришел набрать воды? - И тут Хари Пури Баба кивнул на "кунд", родник, который какие-то сказочные великаны обложили огромными валунами. Пять каменных ступенек вели к водоему, на поверхности которого то и дело появлялись пузыри. Каменные изображения богов и богинь со всех сторон окружали бурлящую воду. "Должно быть, это сам потерянный Источник Молодости", - подумал я.
- Отсюда исходит жизнь, - сказал Хари Пури Баба.
- Бабаджи, я приехал в Индию, чтобы найти учителя, - сказал я и заметил, что с веток манговых деревьев за мной неотступно наблюдает банда худощавых серебристых обезьян-лангуров.
- Кого? Учителя? Учителя бывают разные, -ответил Баба.
- Я хочу познать себя, - объяснил я.
- Нет проблем, это очень легко, - ответил Хари Пури Баба, - садись с прямой спиной и дыши. Именно так, вдыхай и выдыхай. И все. Тебе вовсе не надо было уезжать так далеко от Англии, чтобы узнать это! - засмеялся он. И остальные баба засмеялись тоже, словно понимали, над чем смеются.
- Далеко от Америки, не Англии, Бабаджи, -поправил я его.
- Америки, Германии, Франции, Малазии!.. Что еще ты хочешь узнать? - спросил он.
Я ничего не смог ему ответить.
- Хорошо, - сказал Хари Пури Баба. - Тогда я приглашаю тебя в священную рощу богини Амлоды!
Хотя никто из присутствующих, кроме Хари Пури Баба, не говорил по-английски, все напряженно слушали ответы на ураган вопросов, которыми засыпал меня Хари Пури Баба. Первый вопрос был самым обычным: "Откуда ты?". С одной стороны, это очень неопределенный вопрос, с другой - очень важный, поэтому обычно его всегда задают первым. За этим вопросом последовало множество. Хари Пури Баба хотел знать обо мне все. Пока я отвечал, он продолжал изучать меня. Его явно удивило, что я американец. "Я думал, ты будешь англичанином", -сказал он. Что, ради всего святого, он имел в виду? Как это, я буду англичанином? - терялся в догадках я. Ему показалось странным, что, не смотря на то, что я был родом из Америки, говорил на английском, а не "американском". Он сказал мне, что даже не знал о том, что сам умеет говорить "по-американски". Я удивился еще больше. Может, я что-то не понимаю?..
Хотя я никак не мог разобраться, что же происходит в этом странном месте, и почти не разбирал слова на хинди, я замечал загадочные вещи. Меня угощали чаем, надевали на шею приветственные гирлянды цветов, добродушно подшучивали, снова и снова повторяя слово "рампури", и, похоже, этим словом называли меня. Интересно, что оно значит? Всеобщее настроение становилось все более непринужденным и радостным, а я изо всех сил пытался понять шутки, которые, должно быть, рассказывал Хари Пури Баба, потому что толпа все время смеялась.
Я спросил его, что это за праздник в деревне. Хари Пури перевел мой вопрос всем остальным, и в ответ снова раздался смех. Баба наклонил голову набок и спросил:
- Как? Ты не знаешь? Разве тебе никто не сказал?
Глубоко посаженные глаза и выдающийся нос Хари Пури Баба занимали большую часть его лица, губы же были наполовину скрыты усами. "У него было лицо мангуста и глаза лисы", - так Амар Пури Баба впоследствии отозвался о внешности Гуру Джи.
- Оглянись вокруг! А теперь посмотри вон туда, - сказал Хари Пури, указывая на огромную толпу внизу. - Ты видишь садху? Смотри, сколь ко браминов пришло. Многие добирались сюда из самого Уджайна, а некоторые - даже из еще более отдаленных мест. Они совершают "яджну", ведическое жертвоприношение огню. А теперь посмотри на публику, Рам Пури Джи. Сотни и сотни людей собрались здесь из-за великого события!
Разноцветные флаги и растяжки цвета охры были развешаны по всей деревне. Храм сверкал свежей побелкой. Повсюду были цветы: гирлянды "малас", букеты, цветочные лепестки и целые охапки цветов, которые держали в руках продавцы. Бродячие барды пели народные песни, но их едва было слышно из-за оркестра и громкоговорителей, которые с ужасающим скрипом передавали религиозные песни из индуистских фильмов. Вездесущие барабаны привносили в шум гипнотический ритм, напоминавший о первобытном прошлом человечества. Повсюду бродили продавцы трав, магических зелий и когтей животных. Высокопоставленные полицейские, одетые в накрахмаленные униформы, расхаживали тут и там, и повсюду мелькали раджастан-ские тюрбаны всех цветов и оттенков радуги.
- Зайдем внутрь, - сказал Хари Пури Баба, вставая. Он отвел меня в маленькую комнатку, сам сел на деревянную кровать, застеленную хлопковым матрацем, а меня заставил сесть на старый джутовый мешок у его ног. Один из баба принес кувшин с горячим молоком. Хари Пури Баба наполнил две чашки и протянул одну из них мне. Он достал с полки пестро раскрашенную коробку, вытащил оттуда три леденца и положил на тарелку передо мной.
- Это слишком много для меня, Бабаджи, -сказал я.
- Сьешь их все. Ты слишком тощий. Вижу, ты не слишком хорошо питался в последнее время, - сказал он, хмурясь и неожиданно выказывая материнскую заботу. - Со здоровьем нормально? Ты счастлив, доволен? Хорошо!
Я старался углядеть в поведении Хари Пури какие-то особые знаки. "То, что я вижу в его глазах, это мудрость? Может, просветление? - подумал я. - Не уверен. Он сидит словно статуя, с невероятно прямой спиной".
Я поглядел на его потрескавшиеся ступни, сплошь покрытые мозолями от долгих странствий, а потом быстро осмотрел комнату. На одной из стен почему-то висела старая заржавевшая сабля. Зачем тут оружие? Может, это символ знания?
- Зачем здесь эта сабля, Бабаджи? - спросил я.
- Чтобы отрубать головы британцам! - сказал он, подняв руку, и с жестокой властностью рубанул ею воздух. - Мы - простые баба, но даже такие простые баба могут быть опасными, - заметил Хари Пури, широко раскрыв глаза и потянув себя за ус. - Потому что не играем по правилам.
Я всегда думал, что смогу распознать реализовавшегося человека, воображал, что, как только такая встреча произойдет, я почувствую близость, будто встретил кого-то, кого знал в прошлой жизни, кого-то родного и близкого. Я думал, у такого человека должна быть длинная белая борода и цветок лотоса в руке...
- Мы можем потратить много времени на то, чтобы познакомиться, и в процесе узнавания будем проверять друг друга. Я буду проверять, станешь ли ты плодотворным учеником, а ты в своей неуклюжей манере будешь выяснять, являюсь ли я достаточно компетентным гуру. Так может быть, но я в этом не заинтересован, - сказал Хари Пури Баба.
Амар Пури Баба вошел в комнату и сел на кровать рядом с ним. Суровый баба внимательно осмотрел меня с ног до головы, а затем приклеился ко мне взглядом, следя за каждым моим движением.
- Видишь ли, - объяснил Хари Пури Баба, - я знаю, как ты получил вон ту шишку на голове.
Когда я в изумлении дотронулся до небольшого шрама, надежно скрытого волосами, Баба рассмеялся.
- Я не знаю тебя, но о твоей жизни знаю все, - сказал он. - Я читаю этот мир. В знаках сокрыта вся Вселенная, и по какой-то причине Бог научил меня понимать эти знаки. Конечно, ты хочешь знать, могу ли я научить тебя секретам души, "атма виды", показать тебе, кем ты на самом деле являешься. Ведь ты поэтому пришел? В нашей традиции есть условия, согласно которым человека можно назвать гуру. Первое условие таково, что, поскольку гуру обрел власть над смертью и реинкарнацией, он обладает силой вести остальных по тому же пути. Как ты узнаешь, где был я? Если человек находится в духовном поиске, стремясь познать Брахму, что на деле является познанием своего Истинного Я, между гуру и учеником устанавливается тесный союз. Цель этого союза - такая трансформация ученика, которая приведет к его самореализации и возможности самому стать гуру
Шастра - это единственный источник знаний об истинных вещах, лежащих за пределами чувственных восприятий. Что я имею в виду под словом "шастра"? Ты бы перевел это как "священное писание" или "текст", но я имею в виду совсем не тот текст, к которому ты привык. Это не написанный текст и не книга. Его не найдешь ни на страницах, ни на обложке. Конечно, можно напечатать мантры и звуки. Можно даже написать одну из версий рассказываемых историй, но их сила и власть содержатся между строк. На бумаге - это белое пространство, незатронутое чернилами. Напечатанное может восприниматься по-разному, ведь есть разные люди, духи и боги. Текст же - это традиция, проявляющаяся через того, кто ее хорошо знает.
Дата добавления: 2021-04-05; просмотров: 49; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!