ПО ПОВОДУ ОДНОЙ ФАЛЬШИВОЙ ВЕРСИИ 8 страница
Показания девицы и обнаруженный документ оказали большую помощь в выявлении виновников чудовищного преступления. МЧК встала на правильный путь розыска и в короткий срок раскрыла и ликвидировала организацию анархистов‑террористов, имевших десятки пудов взрывчатых веществ, при помощи которых они намечали взорвать Кремль и произвести ряд других диверсионных и террористических актов.
Успехи работы ВЧК во многом зависели также и от личных качеств сотрудников. Напряженная работа, постоянная опасность выработали в чекисте стойкого бойца‑революционера, способного с неиссякаемой энергией и искусством бороться и добиваться победы над контрреволюцией. Основными чертами характера чекиста были твердая решительность и настойчивость, безоговорочная дисциплинированность, беспредельная преданность революции, личная отвага, умение проникать в тайные замыслы врагов и вовремя нанести сокрушительный удар. Во время расследования преступления по делу взрыва в Леонтьевском переулке потребовалось узнать, что представляет одна из квартир на Арбате, не является ли она штабом организации анархистов‑бандитов? Проверку надо было сделать незаметно. От того, как это будет сделано, зависел успех всего дела.
И вот один из чекистов проникает вечером в эту квартиру и, спрятавшись в прихожей за вешалкой с верхним платьем, узнает, что это и есть штаб‑квартира контрреволюционной организации. Нужны были исключительная выдержка, личная смелость и преданность революции, чтобы совершить такой подвиг, ибо чекист знал, что в случае неудачи у него не было ни единого шанса сохранить свою жизнь.
|
|
|
Зимой 1918/19 года в Москве сильно был развит уголовный бандитизм. Дело дошло до того, что бандиты однажды остановили на улице автомобиль, в котором ехал В. И. Ленин, отобрали и угнали автомобиль, а Владимир Ильич спасся благодаря случайности[20].
В борьбе с бандитизмом все те черты характера чекиста, о которых говорилось выше, проявились в полной мере. В короткий срок МЧК справилась с уголовным бандитизмом. Банда Кошелькова, ограбившая Ленина, вскоре была настигнута и ликвидирована. 10 февраля 1919 года по приговору МЧК были расстреляны известные бандиты: И. М. Волков, по кличке Конек, участник многих вооруженных ограблений (при его участии в ночь на 26 января 1919 года был ограблен на 130 тысяч рублей артельщик артиллерийского склада); В. О. Михайлов, по кличке Васька Черный, профессиональный бандит, судившийся шесть раз, участник ограбления касс Московско‑Рязанской железной дороги, особняков Иванова на Новинском бульваре и артельщика за Крестьянской заставой; Ф. А. Алексеев, по кличке Лягушка, матерый уголовный преступник, за попытку ограбления Лубянского пассажа и за ограбление кассирши Марковой; И. С. Лазарев (кличка Данилов) – за участие в грабежах вместе с Волковым, Михайловым, Алексеевым; К. Ф. Гросс – за укрывательство бандитов и снабжение их оружием.
|
|
|
Колоссальную нагрузку выполняли работники следственного отдела МЧК. С января по февраль 1919 года 12 следователей отдела провели около 8 тысяч дел, что составляет почти три дела в день на каждого следователя, считая праздничные и воскресные дни. Неудивительно, что следователям приходилось часто работать 30–40 часов без передышки. Сверхчеловеческая работа многих сотрудников МЧК преждевременно выводила их из строя. Несмотря на это, сотрудники Чрезвычайной комиссии то и дело отзывались на другую работу или мобилизовывались на фронт. Так, в августе 1919 года было отправлено на фронт 30 сотрудников МЧК. Острый кадровый голод был постоянным спутником в работе комиссии.
Хочется рассказать и о другой стороне деятельности МЧК.
Помимо борьбы с контрреволюцией и бандитизмом на Чрезвычайную комиссию были возложены и другие, казалось бы не связанные с ее прямыми задачами обязанности. Вследствие расхлябанности, саботажа и неналаженности работы в ряде советских организаций, острого недостатка в них надежных, преданных Советской власти людей на ЧК нередко возлагались хозяйственные функции. Чекистам приходилось доставать солому для матрацев и мыло в красноармейские казармы, ибо в тот период холода, голода и тифа от этого зависела боеспособность Красной Армии. Одновременно приходилось бороться с мешочничеством, заготовлять дрова, налаживать разрушенный транспорт, контролировать национализированные склады. Всю эту многогранную работу ЧК смогла выполнить успешно благодаря революционной энергии, которая характерна для чекиста, и тому глубокому сочувствию широких трудящихся масс и их всесторонней помощи, которую мы неизменно получали.
|
|
|
В конце 1919 года я был назначен руководителем Украинской ЧК. Условия работы там оказались еще более сложными и трудными. Сказывалась непосредственная близость фронта. Вся Украина была покрыта сетью контрреволюционных организаций разных мастей. Тут были и петлюровцы, и деникинцы, и врангелевцы, и шпионские организации белополяков. По Украине разгуливали банды Махно, Заболотного и многих других «батек» и атаманов, имевших в своем составе несколько тысяч сабель, сотни пулеметов, десятки орудий.
|
|
|
Силы, которые чрезвычайные комиссии могли выделить для борьбы с бандами, были незначительны, так как все наши боевые кадры находились на фронтах гражданской войны. Основные кадры для чрезвычайных комиссий на Украине в этот период были выделены ВЧК, которая направила туда и отряды чекистских войск, например батальон МЧК и войска внутренней охраны, отличившиеся в борьбе с бандитизмом. И вот здесь‑то особенно пригодились опыт и закалка чекистов, которые они приобрели, работая в центральных районах России.
Должен отметить, что в особо трудные периоды и на Южном и на Западном фронтах, благодаря работе Украинской ЧК, ни один заговор, ни одно сколько‑нибудь серьезное контрреволюционное начинание не увенчалось успехом. Чрезвычайные комиссии раскрыли и ликвидировали десятки контрреволюционных, повстанческих организаций. Уголовный бандитизм – бич Украины – был вырван с корнем.
В борьбе с бандами на селе огромную помощь ЧК оказала крестьянская беднота, незаможные селяне. Незаможные селяне на собственные средства создали специальные кавалерийские части, которые вписали не одну славную страницу в историю борьбы с бандитизмом на Украине. Эти части были созданы крестьянской беднотой в ответ на призыв Советской власти и партии: «Незаможные, на коня!»
Белогвардейцы и буржуазия за рубежом усиленно распространяли клевету о жестокости и бесчеловечности чекистов. Хотелось бы привести несколько фактов, которые убедительно опровергают эту клевету.
Однажды в Харькове была арестована уголовно‑бандитская шайка, которая еще только начала свои действия. Вся она, кроме организатора (гайдамацкого юнкера), состояла из юношей 17–20 лет, бывших учеников средних учебных заведений, выходцев из интеллигентской среды, начитавшихся всякой пинкертоновщины и испорченных плохим воспитанием. Чекистам было ясно, что, если эти молодые люди будут поставлены в другие условия, они могут стать на правильный путь и поэтому подвергать их какому‑либо наказанию нецелесообразно.
После обстоятельных разговоров с ними они осознали всю ошибочность своих поступков и были выпущены на свободу. Некоторые из них вскоре вступили добровольно в Красную Армию.
Вспоминается еще один случай. При ликвидации саботажнических и вредительских организаций меньшевиков в ряде районов Донбасса были арестованы рабочие, примкнувшие к этим организациям. Выяснилось, что они не злостные меньшевики, а на выступления против Советской власти их толкнуло тяжелое материальное положение и неумные действия местных властей. Мы разъяснили этим рабочим, что Советская власть – их власть, что недочеты местных властей мы должны исправлять совместно. И после этого, не требуя от рабочих никаких гарантий, освободили их. На другой день эти рабочие опубликовали в газетах заявление о том, что никогда больше ни в какую контрреволюционную организацию они не вступят и никакой борьбы с Советской властью вести не будут, что меньшевистских провокаторов они презирают и за ними больше не пойдут.
ЧК была грозным оружием в руках диктатуры рабочего класса, но ее действия всегда отличались гуманностью по отношению к тем, кто по ошибке или обманным путем был вовлечен в антисоветскую деятельность. Чекисты были и останутся преданными защитниками Советской Республики. Они отдают всю свою энергию и самую жизнь за дело рабочего класса и торжество революции.
С. Уралов
НЕЗАБЫВАЕМЫЕ ВСТРЕЧИ
О сентябре 1918 года, вскоре после возвращения с Северного фронта, куда я командировывался В. И. Лениным с военным поручением особой важности[21], меня вызвали в Секретариат ЦК РКП(б) и предложили пойти на работу в ВЧК. Я ни минуты не раздумывал. Слишком свежо было впечатление от злодейского покушения на вождя революции Ленина, слишком горячо было желание, чтобы это больше не могло повториться, чтобы враги рабочего класса были разгромлены.
В марте 1919 года в числе других товарищей я был утвержден Совнаркомом членом коллегии ВЧК. Удостоверение, подписанное 29 марта 1919 года Председателем Совнаркома В. И. Лениным, гласило:
«Предъявитель сего, тов. Сергей Герасимович Уралов, утвержден Советом Народных Комиссаров 27 марта с. г. членом Коллегии Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности».
Этот документ останется навсегда для меня самой дорогой реликвией.
Никогда не забудется 25 мая 1919 года. На этот день был назначен на Красной площади парад рабочих полков Всевобуча, который должен был принимать В. И. Ленин. За день до парада меня вызвал Ф. Э. Дзержинский и объявил, что президиумом ВЧК мне поручено обеспечить личную безопасность Ильича.
– Учтите, – говорил Феликс Эдмундович, – белогвардейцы, эсеры и прочие контрреволюционеры не отказались от тактики белого террора. События, имевшие место 30 августа 1918 года[22], не должны больше повториться. Мы должны быть постоянно начеку. Подберите сотрудников и продуманно расставьте свои силы.
Признаться честно, кроме гордости за такое высокое доверие я испытывал и сильное волнение. Ведь предстояло обеспечить охрану самого дорогого для партии и рабочего класса – жизни Ленина. Уже поздно вечером, подробно проинструктировав своих помощников, хотел немного отдохнуть, но сон бежал прочь. Я вновь и вновь продумывал всю расстановку охраны во время парада.
Весь день 25 мая прошел в невероятном напряжении. Я ни на одно мгновение не упускал Владимира Ильича из виду. День выдался теплый, солнечный. Ленин шел по площади в распахнутом легком пальто. Я шел рядом с ним. Обходя выстроенные на площади рабочие полки, Ильич был очень оживлен.
После того как парад был принят, Ленин обратился ко мне:
– Откуда я могу выступать?
– Вот отсюда, Владимир Ильич, – ответил я и проводил Ленина к грузовику, который был заранее для этого подготовлен.
Выступление Ленина перед полками Всевобуча было заснято на кинопленку, и народ с неослабным интересом смотрит и теперь живого Ильича.
После парада мы проводили Ленина в Кремль. Прощаясь, он крепко пожал нам руки и поблагодарил. И это сердечное рукопожатие вознаградило нас за все треволнения прошедшего дня.
…Лето 1919 года выдалось жаркое, сухое. Долгие недели на небе не появлялось ни одного облачка. Стояла великая сушь.
Как‑то я был ответственным дежурным по коллегии ВЧК. Вдруг – телефонный звонок.
– Говорит Ленин. Кто у аппарата?
Докладываю:
– Член коллегии Уралов.
– Товарищ Уралов, а вы знаете, что в Кашире пожар?
– Знаю, Владимир Ильич.
– Что же вами сделано?
– Посланы две пожарные команды.
– Почему только две? Мало. Надо послать еще, немедля! И пожалуйста, докладывайте мне через каждые четверть часа о ходе тушения пожара.
– Будет исполнено, Владимир Ильич, – ответил я.
Не прошло и десяти минут, как вновь раздался звонок. В трубке – характерный ленинский голос:
– Послали? Хорошо. Держите постоянную связь с Каширой и регулярно ставьте меня в известность.
– Слушаюсь, Владимир Ильич.
Докладывая о результатах тушения пожара, я чувствовал, что Ленин явно волновался: Кашира была его любимым детищем, там строилась первая советская тепловая электростанция.
Осень 1919 года была исключительно тяжелой для Советской Республики. Деникинская армия, взяв Орел, наступала на столицу. Дивизии белого генерала Юденича вплотную придвинулись к Петрограду. Наступавшим белогвардейцам оказывали помощь окопавшиеся в тылу шпионы и предатели. Чекисты распутывали, рвали тайную паутину измен и провокаций.
В одну из темных и суровых ночей, когда я находился еще в оперативном отделе, раздался телефонный звонок.
– Говорит Дзержинский. Товарищ Уралов, зайдите, пожалуйста, ко мне.
Через несколько минут я в знакомом нам, чекистам, кабинете председателя ВЧК. Феликс Эдмундович что‑то писал. Предложив мне сесть, он извинился и попросил немного подождать. Лицо склонившегося над столом Дзержинского, худое, с запавшими щеками, с глазами, красными от недосыпания, было очень усталым. Ему, видимо, нездоровилось, так как он зябко запахивал сползавшую с плеч шинель. По тому, как Дзержинский встретил меня, по взгляду, которым быстро окинул, я понял, что разговор предстоит очень важный.
Поинтересовавшись, как идут дела в руководимом мною секретно‑оперативном отделе, расспросив о раскрытой нами подпольной левоэсеровской типографии, о том, где и как эта типография была устроена, о способах распространения провокационных прокламаций и каналах получения бумаги, он неожиданно сказал:
– Соображения по этому поводу передайте, пожалуйста, товарищу Ксенофонтову, а вам новое важное задание. Вы поедете на восток…
На восток… В столь опасные дни здесь, в Москве? Это поразило меня.
– Владимир Ильич категорически запретил снимать с Восточного фронта части для обороны Петрограда и Москвы. Он требует развивать наступление против Колчака… – Дзержинский продолжал с дружеской проникновенностью: – Значит, и нам, чекистам, тоже следует заглянуть немного вперед… Правда?
– Кое‑что начинает проясняться, Феликс Эдмундович, – сконфуженно ответил я. – Охвостья колчаковщины будут оставаться?
– Вот именно! – откликнулся Дзержинский. – Но самое главное вот что: Владимир Ильич считает, что лучшая помощь Петрограду и Москве – наступление против Колчака. Налаживание советской работы в районах, только что очищенных от белогвардейцев. Это, наконец, сибирский хлеб…
Феликс Эдмундович встал, прошелся по кабинету, придерживая шинель, и уже совсем мягко сказал:
– Вы поедете полномочным представителем ВЧК по Сибири. А теперь давайте‑ка выпьем по стакану горячего чая и подумаем вместе, как вам приняться за дело…
В Омск мы прибыли во второй половине октября с агитпоездом имени В. И. Ленина. Город только что освободили от белогвардейцев. Повсюду были видны следы жестоких боев. Столицу «сибирского правительства» колчаковцы обороняли с остервенением. Но под натиском частей доблестной Красной Армии вынуждены были откатиться на восток. На заснеженных дорогах и в холодных лесах вокруг Омска, на грязном льду у взорванного железнодорожного моста через Иртыш валялись трупы белогвардейцев, замерзших или убитых при отступлении.
В Омске, как советовал Дзержинский, мы связались с партийными, советскими и военными органами. Вскоре были созданы чекистские аппараты на местах. Работы навалилось уйма. Ежедневно осаждали сотни дел, больших и малых, государственной важности и решавших судьбу одного человека, дел, порой смертельно опасных. Все было срочно, очень срочно. Все требовало немедленного решения… Взято несколько десятков тысяч пленных офицеров. Надо всех их проверить, отпустить по домам насильно мобилизованных, выявить шпионов, предателей и офицеров‑карателей, ознакомиться с показаниями захваченного под Иркутском в плен адмирала Колчака. Найдены дела колчаковской контрразведки, связанные с засылкой шпионов в советский тыл и партизанские отряды… Побеседовать с рабочими, рекомендованными в ЧК.
Так час за часом, сутки за сутками работали чекисты, падая с ног от усталости…
Как ни далеко мы находились от центра, мы постоянно ощущали на себе заботу Ленина о чекистах. В круговороте больших дел страны, изнемогавшей от разрухи, голода, бившейся с врагами, внешними и внутренними, Ленин ни на минуту не забывал о ЧК. Товарищи, приезжавшие из Москвы, рассказывали нам, что Ильич всемерно защищает ВЧК от нападок и клеветы меньшевиков, эсеров и троцкистов, которые требуют ликвидировать этот орган диктатуры пролетариата. На VII Всероссийском съезде Советов он сказал:
«Когда нам говорят: «Ваши ЧК либо надо убрать, либо лучше организовать», то, товарищи, мы отвечаем… Нет, ЧК у нас организованы великолепно»[23].
Заботу Ленина мы видели и в директивном письме ЦК РКП(б) от 24 декабря 1919 года ко всем губернским и уездным комитетам партии о направлении на работу в чрезвычайные комиссии наиболее проверенных и стойких коммунистов. Работа ЧК, подчеркивалось в письме ЦК, всегда будет достигать положительных результатов и не вызывать вполне справедливых подчас нареканий, когда на всех ответственных местах будут коммунисты – вполне сознательные, стойкие борцы за рабоче‑крестьянскую власть[24].
Ильич неустанно думал о работе ЧК, изыскивал способы более эффективной работы, направлял через Дзержинского деятельность ВЧК по самому верному пути. Он неоднократно подчеркивал в своих выступлениях и директивах необходимость тесной связи ЧК с народом, с массами, укрепления коллектива чекистов за счет лучших партийцев. И не случайно он поручал чекистам наиболее сложные задания, требующие беспредельной преданности революции, энергии, партийной дисциплины.
Когда на повестку дня встал вопрос о налаживании разрушенного транспорта республики или когда страна коченела без топлива, Ленин, мобилизуя все силы на преодоление трудностей, вовлекал в эту работу и ЧК. Так, в речи на IV конференции губернских чрезвычайных комиссий 6 февраля 1920 года он говорил:
«В настоящее время наш транспортный кризис доходит до того, что железные дороги грозят полной остановкой. В последнее время запасы хлеба в Москве были на три дня, а десятки поездов остановились, потому что не хватало топлива и его не могли подвезти.
…У нас есть хлеб, соль, у нас есть достаточное количество сырья, топлива, мы можем восстановить промышленность, но это требует много месяцев напряженной борьбы, и в этой борьбе органы ЧК должны стать орудием проведения централизованной воли пролетариата, орудием знания такой дисциплины, которую мы сумели создать в Красной Армии.
…ЧК должны опираться на коммунистические ячейки, на профсоюзы – объединить свою работу с пропагандой и агитацией, вызвать в массе железнодорожников сознательное отношение к борьбе»[25].
Ленинские указания открывали перед нами перспективы нашей работы, учили видеть в наших буднях великий смысл борьбы за будущее. А ленинская забота и вера в ЧК окрыляли нас.
Характерно, что Владимир Ильич в им предложенном и подписанном постановлении Совета Труда и Обороны от 17 сентября 1920 года приравнял чекистов к военнослужащим действующей Красной Армии. Это было признание того, что мы, по мысли Ленина, находимся также на одном из самых ответственных фронтов сражения за социализм.
И чекисты старались оправдать доверие Ленина, доверие партии.
Перебирая пожелтевшие от времени документы тех лет, я внимательно разглядываю бесчисленные повестки на митинги, собрания, совещания, лекции, диспуты. Некоторые документы заканчиваются словами:
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 48; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!