Характеристики правильного мышления
Эта и последующая темы грозят быть наиболее сложными и трудными для понимания, но именно в них, как я считаю, содержится то главное, что мы как разумные существа можем противопоставить мошенничеству как интеллектуализированному искусству обмана. Я придаю этим темам особое значение по ряду причин.
Во-первых, потому, что они составляет «бифштекс» этой книги, тогда как все остальные – «гарнир» к ней. В самом деле, как бы тщательно мы ни изучали мошенничество, как бы широко мы ни были информированы о нем, все-таки главное состоит в том, насколько хорошо работают наши мозги, из каких принципов исходит наше мышление, насколько грамотно и умело мы воспринимаем окружающее, исследуем, осмысляем и оцениваем его, т.е. насколько грамотно и основательно мы мыслим. И если это так, то значит нам следует внимательно изучить и потренироваться в применении аксиом и правил мышления, чтобы обладать не только знаниями, но и «антимошенническими» умениями.
Вторая причина, которая заставляет меня считать вопрос об эффективном, адекватном сегодняшнему миру мышлении реально значимой, просто исключительно актуальной для россиян порождена моими наблюдениями над тем, насколько большое значение придается в богатых и благополучных странах Запада этой проблеме.
Конечно, легко заметить, что Россия – не Америка, что у нас свой путь, что нам никто не указ, у нас «особенная стать» и т.д. Но это замечание действительно слишком легковесное, чтобы принимать его всерьез. Какими бы особенностями мы ни обладали, современная Россия по ряду базовых параметров экономической, финансовой, социальной, технологической и инфомедийной жизни однотипна так называемым западным демократиям, хотя мы еще весьма слабая и неустойчивая демократическая страна. Наше сближение и объединение с Западом идет трудно, медленно и подчас незаметно, но широко и неуклонно. Это происходит и на уровне вхождения в Совет Европы, и в процессе вхождения во Всемирную торговую организацию, и в сближении образовательных систем и в ходе нашей интеграции в мировой рынок и т.д. Нет необходимости доказывать, что глобальные и общие цивилизационные процессы настолько сильны и всеобъемлющи, что те страны, которые по тем или иным причинам не хотят или не в состоянии включиться в них, обречены на катастрофу, на фактическое исчезновение из мировой истории. И если это так, то нам нужно знать не только экономику и культуру развитых стран, но и то как «устроены мозги» у народов, идущих в авангарде цивилизационного процесса, как они «делают», «производят» и «эксплуатируют» такие мозги.
|
|
|
В этом отношении для меня одним из решающих доводов в пользу необходимости овладения современными эффективными методами мышления являются программы поддержки научного и критического мышления в образовательных учреждениях США и других развитых стран. Тот факт, что начальная, средняя и высшая школа этих стран весьма рациональна, в основе своей научна и что среди дисциплин, изучаемых молодежью, есть предметы по развитию мышления, особенно критического и исследовательского, больше всего убеждает меня в том, что такого же рода учебные дисциплины должны иметь в России статус обязательных. Во введении их в школьные и вузовские программы я вижу задачу общенациональной значимости. Именно овладение современными наиболее эффективными методами мышления создает главную предпосылку той конкурентоспособности, о которой говорит президент В.В. Путин, имея в виду качество молодых специалистов, выпускников колледжей и вузов.
|
|
|
С некоторых пор я принял за правило мысленно соотносить ту или иную образовательную идею с мнениями серьезных, ответственных и достаточно грамотных, но виртуальных, т.е. воображаемых родителей учащегося или студента. Я мысленно предлагаю им ту или иную идею и спрашиваю: как вы к ней относитесь, здравая она или пустая, ненужная?
|
|
|
Почему мнение родителей для меня в таких случаях оказывается решающим? По очень простой причине. Нормальные родители не только умом, но и сердцем, всем своим существом желают своей дочери или сыну здоровья, добра, счастья, успеха. Они хотят видеть своих детей умными, воспитанными и самостоятельными. Они могут иметь устаревшие взгляды по тем или иным конкретным вопросам молодежной культуры, техники и т.д., но стратегически, в общей форме они хорошо знают, что для ребенка хорошо, а что плохо, и, главное, они не желают ему зла.
И вот когда я ставлю перед ними вопрос: что, на ваш взгляд, предпочтительнее и важнее – научить ребенка решать конкретные узкоспециальные профессиональные задачи, знать что-то, как говорится, от и до, или прежде всего дать ему фундаментальное образование, особенно связанное с научным мышлением, его методами, с технологиями принятия решений, со знанием, как разбираться в различных исследовательских, психологических, нравственных и даже житейских ситуациях? Возможно, я слишком субъективен или у меня что-то со слухом, но мне слышится, что родители предпочитают арифметике – алгебру, узкому подходу – стратегический, слепому «авось» – знание метода.
|
|
|
В конце концов, где бы и кем бы мы ни работали, для всех нас первостепенным является качество понимания ситуации и эффективность решения поставленных перед нами задач. Другим столь же важным для любого специалиста является умение эффективно взаимодействовать со своими коллегами, партнерами, начальством и подчиненными. Все это невозможно без минимума знаний теории и практики правильного мышления. Здесь нет смысла изобретать велосипед, набивать себе шишки «методом тыка», попадать в неприятности, менять одну фирму на другую, набираясь уму-разуму путем проб и ошибок. Время, особенно в молодости, летит быстро, и терять его (как и деньги) просто глупо.
Ну что ж, и мы не будем терять время на «агитацию и пропаганду» и приступим к разъяснению, что же такое аксиомы правильного мышления.
Назовем правильным такое мышление, которое обеспечивает максимально быстрое и адекватное понимание ситуации и наиболее эффективное решение возникающих в ней проблем. Таково прагматическое или практическое определение правильного мышления. Более подробно его определение будет дано ниже, когда мы познакомимся с качествами и стилем правильного мышления.
Надо сказать, что общепринятого и канонического определения правильного мышления не существует. Ученые даже называют его по-разному: научным мышлением, критическим мышлением, исследовательским мышлением, ясным мышлением, прямым мышлением, научно-скептическим мышлением, практическим мышлением и т.д.
У меня на столе лежит стопка книг, в том числе и по вопросам методов мышления. Характерны названия этих работ (их полные данные приведены в разделе «Литература»): «The Art of Deception. An Introduction to Critical Thinking» (Николас Капалди), в переводе на русский это выглядит так: «Искусство обмана. Введение в критическое мышление»; «Clear Thinking. Practical Introduction» (Хай Ручлис), что можно перевести как «Ясное (или чистое, понятное, отчетливое, свободное и даже цельное) мышление. Практическое введение»; «How to Think Straight. An Introduction to Critical Reasoning» (Энтони Флю), что тоже можно перевести по-разному: «Как думать правильно (или честно, прямо, искренне, откровенно, надежно, достоверно). Введение в критическое мышление (или размышление, аргументирование, объяснение, рассуждение)»; «Новый скептицизм. Исследование и надежное знание» (Пол Куртц), «Your Mind Matter. Strategies for Increasing Practical Intelligence» (Винсент Ругеро), т.е. «Превращая свой разум в предмет [размышления или исследования]. Стратегии повышения практической интеллектуальности (или смышлености, понятливости)».
Если попытаться объединить те определения, который даны в приведенных названиях, то можно сказать, что правильным будет мышление достоверное, надежное, прямое, понятное (логически связное и ясное), свободное, аргументированное, критическое, скептическое, откровенное, искреннее, честное и практичное. Будет не лишним добавить к этому и такие слова, как последовательное и непротиворечивое.
Таким образом, выражение «правильное мышление» включает в себя три группы определений или понятий: (1) собственно логические, (2) критические, связанные с критикой суждений или аргументов оппонента или поиском в них ошибок или фальсификаций, также как, впрочем, и с самокритикой (контролем) собственного хода мышления, с выдвижением собственных аргументов и их защитой и (3) этические, относящиеся прежде всего к интеллектуальной честности субъекта суждения или рассуждений. Но это далеко не все признаки правильного мышления, т.к. у него есть и другие характеристики. Это – (4) научность (грамотность) мышления и (5) его зрелая, богатая психология. Все вместе это составляет стиль современного, продвинутого мышления.
Разумеется, границы между выделенными сторонами мышления условны, но важно подчеркнуть, что речь идет о реальном, практическом процессе мышления, а не об абстрактно-логических теориях и формулах.
Именно поэтому главным в данном случае оказывается не изучение законов формальной логики (оно необходимо, но в свой черед), а установление тех простых аксиом, которыми должен руководствоваться разум в процессе своей деятельности, т.е. в мышлении.
Четыре аксиомы
В отношении мышления аксиомы, т.е. положения, принимаемые без доказательств в силу их самоочевидности, достаточно просты и единственное, что здесь требуется, – это запомнить и постараться придерживаться их в жизни.
Что бы не открывать Америку, я приведу здесь те идеи, которые высказывает на этот счет В. Ругеро. К аксиомам мышления он относит следующие:
1 истина скорее объективна, чем субъективна, она скорее открытие, чем изобретение;
2 если два суждения (здесь-и-теперь относительно одного и того же явления или процесса, добавлю я) противоречат друг другу, то одно из них должно быть ошибочным;
3 человеческий разум может ошибаться; идеи имеют свои последствия.
Смысл первой аксиомы прежде всего психологический. В самом деле, часто, сами того не замечая, мы подменяем то, что есть, тем, что нам хочется иметь или видеть. Признание объективности истины, само твердое допущение, что она может быть таковой, требует известного мужества и реализма, установки на то, что в мире есть много такого, что таково именно само по себе, а не по нашей воле или желанию. В житейском смысле объективными, т.е. независимыми от нас, могут быть не только истины математики или физики, но и поведения или общественные правила.
Некоторые философы или люди с обостренным чувством свободы, даже признавая объективность многих истин, но, видя в ней покушение на свою свободу и путь рабства у истин, ищут способов противостояния, борьбы или даже уничтожения таких истин, полагая, что ценности свободы выше ценностей истины.
Вопрос этот слишком большой и сложный, чтобы углубляться в него, но для простоты скажем, что признание объективности истины при правильном отношении к ней не умаляет нашего достоинства и потребностей в свободе. Во-первых, признавая и познавая объективную истину, мы становимся сильнее уже потому, что как бы предупреждены о ней и ее последствиях, а тем самым и «вооружены». «Вооружены» тем, что знаем как себя вести перед лицом этой истины. При этом совсем не обязательно падать перед ней на колени и обоготворять ее. Она должна стать нашим инструментом, помощником, способом, каким мы можем действовать для достижения наших целей. Во-вторых, понимая пределы распространения этой истины, пределы ее применимости, мы можем и «уходить» из сферы ее влияния или даже с помощью других истин каким-то образом управлять или контролировать объективную истину. Ведь знание – это всегда та или иная степень контроля и самоконтроля.
В-третьих, что касается общественной жизни и тех истин, которые являются результатом человеческого установления, договоренности или принятых большинством законов или норм, то и здесь у нас остается много места для свободы и действий, в том числе и для изменения или отмены некоторых истин юридического, гражданского или политического характера. В частности, и с помощью использования других истин или норм права, а не только своим волеизъявлением, т.е. на основе свободы.
В-четвертых, каждому из нас важно понять, что какой бы бесконечной ценностью ни обладала личная свобода, в любом случае свобода каждого из нас не может быть абсолютной, всегда и всюду безграничной, поскольку она должна учитывать и уважать как свободу других людей, так и саму природу вещей, мира устроенного так, а не иначе. И потому сами законы или истины бытия могут быть признаны нами как своего рода его «характер», принципы, требующие уважения, как и всякие естественные и неотчуждаемые права людей.
Не менее значима и мысль, что истины суть скорее открытия, чем изобретения. Это положение подкрепляет аксиому об объективности истины, поскольку если мы открываем что-то, то это значит, что оно существовало и до своего открытия нами. Но открытие не противоречит изобретению, и даже творчеству, поскольку и то и другое возможно только на основе некоторого знания, в том числе и объективной истины. Если я хочу изобрести новый физический или медицинский прибор, то я должен как минимум иметь хорошие познания в физике и медицине. Если я хочу написать хороший рассказ или музыкальное произведение, то я как минимум должен быть человеком грамотным, имеющим опыт чтения и переживания литературных произведений или музыкальное образование,.
Таким образом, когда мы говорим об истине природы, нам следует всегда помнить о том, что она одна на всех, что она относится к миру, в котором мы живем и в котором мы открываем ее в познании и используем во всех областях нашей деятельности. Путь истины в наш внутренний мир и наш путь к пониманию ее содержания и значимости иногда бывает трудным, порой болезненным, но рано или поздно она становится нашим достоянием, опорой и надежной основой во всех наших делах.
Не менее важной является вторая аксиома мышления: если два утверждения противоречат друг другу, то, по меньшей мере, одно из них является ложным. Действительно, если мы говорим, что И. Сталин был диктатором, и по его воле в советских концлагерях погибли миллионы ни в чем не повинных людей, то, как бы ни хотелось некоторым выставить его благодетелем, это невозможно. Существуют многочисленные свидетельства его злодеяний, огромное число расстрельных списков, большое число материальных доказательств этих преступлений. Те, кто не хотят признавать эту истину, прибегают к самым разным способам опровержения, по большей части косвенных. Они могут утверждать, что соответствующий опыт в этой области искусства и т.д.
Особый вопрос – специфика творчества, его суть как такого человеческого действия, в результате которого заключено что-то небывалое, новое и оригинальное. Строго говоря, творчество не изобретает новых законов и истин, но оно порождает те уникальные реальности, которых не было прежде, нет таких же точно в настоящем, и они не смогут быть повторены, ввиду неповторимости оригинала. Копия ведь это не второй акт творения, а всего лишь подражание первому, однако и хорошую копию нужно делать творчески.
Вместе с тем то подлинно новое, что мы обнаруживаем в творениях человеческого гения, действительно нельзя свести к ранее известному. Откуда берется эта новизна, если ее нельзя найти ни в холсте, ни в красках, ни в до творения существовавших нотах?.. Некоторые философы склонны считать, что эта новизна берется из ничего. Но когда начинаешь разбирать этот вопрос, то выясняется, что органом этого «ничто» является мозг человека, его разум, эмоции и чувства, т.е. то, что определяет сущность человека и его отличие от животных. А сознание, действительно, – это не вещь и вообще не бытие, а функция мозга, содержание которой не материально, а идеально. Нам остается – если мы действительно сотворили что-то новое (но что сперва начинает рождаться в нашем виртуальном внутреннем мире) – найти ему соответствующее материальное воплощение: бумагу, камень, железо, музыкальный инструмент, театральные подмостки и т.д.
Как видим, и здесь мы никаких истин не изобретаем. Мы только обогащаем человеческую культуру новым творческим опытом, новыми ценностями и достижениями человеческого разума и чувства, приобщаясь к которым мы становимся лучше, богаче и прекраснее «Сталин выиграл войну», что «при Сталине был порядок», что «это была классовая борьба, и жертвы были неизбежны», что «расстрелянных и погибших в лагерях были не миллионы, а несколько десятков тысяч». Однако все эти суждения не в силах поставить под сомнение сам факт массовых репрессий. В любом случае отвергнуть эту истину очень трудно. Слишком велика она в своем очевидном трагизме и чудовищности.
Существует огромное число причин логических противоречий. Это могут быть разные смыслы, которые придают словам разные люди, сбои в ощущениях, субъективизм или предвзятость, невежество, различные методы и условия эксперимента. Но, как правило, со временем, когда истина становится хорошо подтвержденной и широко принятой, споры вокруг нее затихают.
Особое значение противоречия в суждениях имеют в спорах и дискуссиях. Но здесь важно различать истинность или ложность аргументов сторон, о чем будет речь ниже.
Другой случай, который, на первый взгляд, опровергает эту аксиому мышления, состоит в том, что два человека утверждают разное относительно одного предмета. Но источниками этих различий могут быть просто разные углы зрения, разные стороны предмета, его различные качества, либо сам предмет может находиться в разных состояниях. В этом случае к истине ведет всесторонность наблюдений и исследования, когда случайные или отдельные свойства предмета начинают отличать от его существенных, коренных, достаточно устойчивых свойств.
Особенно много различных и, казалось бы, взаимоисключающих суждений высказывается относительно правил поведения людей. Мы с одинаковым основанием говорим: «будь осмотрителен в жизни» и «будь смелым и решительным». Но эти суждения не противоречат друг другу, поскольку с точки зрения здравого смысла есть ситуации, когда мы должны быть особенно осмотрительными, а бывает, что нам нужно действовать быстро, смело и решительно. Житейские, практические истины обычно требуют понимания того контекста и обстоятельств, в которых они действительно к месту и действительно истинны. Истина, как говорят некоторые философы, конкретна, так же как и конкретна вся наша жизнь.
Одной из труднее всего понимаемых и признаваемых аксиом мышления является третья аксиома, т.е. та из них, которая говорит об ошибочности нашего разума и познания. Психологически, особенно когда мы защищаем свою точку зрения, согласиться с этим очень трудно, поскольку эмоционально это почти одно и то же, что признать несостоятельность защищаемой тобой истины, ошибочность своей точки зрения, как если бы ты сам был воплощением ошибки, а то и лжи. Действительно, как нам кажется, потенциально за этим начинают маячить утверждения или намеки на твое невежество, глупость, смехотворность и т.д. Против этого восстает все существо человека и потому признавать, даже безотносительно к себе, это положение достаточно трудно.
И вместе с тем, именно признание способности людей ошибаться несет в себе много логически и этически позитивного. Нужно только разобраться в чем здесь дело и изжить те предубеждения и психологический комплекс, который так часто возникает при этом. Уместно в данном случае вспомнить народную мудрость. Она говорит: «Человеку свойственно ошибаться», «лошадь о четырех ногах и та спотыкается», «не ошибается тот, кто ничего не делает». Все эти поговорки отражают одну простую мысль – ошибка в наших делах и суждениях также естественна, как и не ошибка, правильная мысль или действие. Выше уже было высказано предположение об источнике самой естественности ошибки. Она связана с самим «устройством» мира, в котором всегда что-то есть (бытие), чего-то нет (ничто или небытие), и то ли есть, то ли нет нечто, т.е. мы имеем дело и с неизвестностью, с ее постоянном присутствием в мире и в нас. Все это делает наше познание как определенным, истинным, так и ошибочным или же неопределенным, когда нам по объективным обстоятельствам трудно сказать «да» или «нет», и мы получаем право сказать «не знаю».
Мы не можем знать всего и потому признание этого не должно рассматриваться как порок. Дело в другом. Если ты должен знать это по своему образованию, по долгу службы или как профессионал в этой области, но этого не знаешь, то тогда это недостаток, который нужно как можно быстрее устранять. И принципиальных трудностей здесь нет. Ведь не даром же говорят, что не боги горшки обжигают.
Признание ошибочности познания имеет особое значение в развитии науки. Мы уже достаточно говорили о ее развитии как процессе проб и ошибок. Ошибка, точнее ошибочность, была даже возведена в ранг методологического принципа вместе с так называемым принципом фальсификационизма. Одним из критериев научности стали признавать принцип, согласно которому утверждение нельзя признавать научным, если его невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. Это кажется странным, но ведь практически все заявления о паранормальных явлениях, особенно связанных с НЛО, разного рода «чудесами», бывает не только невозможно подтвердить надежными свидетельствами, но и опровергнуть ввиду того же отсутствия этих свидетельств. Просто-напросто всякое реальное научное исследование оказывается невозможным, поэтому и невозможно дать какой-либо определенный ответ на разного рода заявления о паранормальных феноменах. Ясно только одно – эти заявления не имеют статуса научных, что не означает их простого игнорирования или отбрасывания.
Признание ошибочности (ошибок) познания благотворно для человеческого общения, обсуждений и диспутов, для создания позитивного морально-психологического климата. Если человек хорошо осознает, что людям, в том числе и ему самому, свойственно ошибаться, то он никогда не будет злорадничать по поводу ошибки собеседника, будет терпимее, сдержаннее и внимательнее к другим. Зная о способности ошибаться, нам легче отделить ошибку или добросовестное заблуждение от обмана или корыстной лжи. Искреннее признание собственной ошибки, даже если в ней и были элементы корысти, обладает мощным положительным импульсом. Оно не только позволяет освободиться от нее, но и может «обезоружить» вашего собеседника или оппонента, потому что против требующих мужества и мудрости правдивости, искренности и открытости воевать почти невозможно. Это значит представать уже не в качестве поборника истины, а в качестве борца против человека. А это не одно и то же.
Если мы снисходительны к невольным ошибкам близких нам людей или к тем, с кем мы работаем или общаемся, то невольно, рано или поздно создается благожелательная атмосфера общения, общей работы или отдыха, мы становимся терпимее к недостаткам других, понимая, что и мы едва ли лишены их. Так торится дорога к взаимопомощи, поддержке, искренности, дружбе, уважению и – почему бы и нет? – к любви.
Ошибки бывают теоретическими и практическими. Ими буквально усеян весь исторический путь человечества. Но вместе с тем это и дорога освобождения от ошибок и заблуждений. Каждый из нас делал, делает и будет делать ошибки. Главное постараться овладеть доступным человеку уровнем осведомленности и просвещенности и с пониманием относиться к способности человека ошибаться.
Особенно много ошибок делают дети. Но именно ребенок практически не делает «корыстных ошибок», поскольку его действия мотивированы не желанием обмануть кого-то, а жаждой познания и овладения миром. Устами младенца, говорят в народе, глаголет истина. Это и значит, что у него нет никаких причин обманывать людей, а его ошибки – это его испытания мира и себя в мире. Большую ошибку делают те родители, которые в каждом неправильном с их точки зрения действии ребенка видят его намеренное желание огорчить или даже разозлить мать или отца. Лучше всего в этом случае постараться поговорить с малышом, постараться узнать, почему он это сделал или, в крайнем случае, отвлечь его. Но в любом случае важно разобраться в мотивах поступка, которые за редким исключением бескорыстны. Если же в них обнаруживается «вредность», то поищите ее истоки в себе.
Четвертой аксиоме мышления – «идеи имеют свои последствия» – я бы дал более сильную формулировку: идеи обладают силой, их действия и последствия могут быть мощными и непреодолимыми.
Большинство из нас считают идеи, мысли, слова чем-то вроде бестелесных и бессильных существ, которые не обладают никаким реальным воздействием на человека. Мели Емеля, твоя неделя, говорим мы. Хоть горшком назови, только в печь не сажай, говорит другая русская пословица. Такие высказывания отражают наше понимание, что слово и дело – не одно и то же. В принципе, это так. Но тем не менее идея может оказывать и оказывает на человека свое действие. И именно потому, что мы существа не только физические, но и интеллектуальные.
Власть идей бывает столь мощной, что человек превращается в рупор мыслей, господствующих в его сознании, а догматик всегда является кандидатом в фанатики, который в свою очередь – кандидат в параноики, которого уже ждет психлечебница. К сожалению, это не фантазия. Каждый из нас знает, встречал и догматичных и фанатичных людей.
Когда мы имеем дело с этой стороной мышления как процесса имеющего дело с идеями: их производством, передачей, уничтожением или опровержением, – то важно помнить, что за всякой идеей есть ее какой-то собственный призыв или требование следовать ее указаниям, т.е. что-то как-то делать или чего-то каким-то образом не делать. Этот призыв становится призывом к другим людям, когда мы сообщаем им какую-то идею. Поэтому бывает не лишним задуматься о последствиях, о возможных действиях людей, если они будут подчиняться командам этих идей. Идеи могут лечить и убивать, они могут поддержать или сбить человека с толку, они могут возвысить или унизить человека.
Какие выводы мы можем сделать из этого «энергетического» свойства идей? По меньшей мере три: ценность любой идеи ниже ценности человека, его благополучия, здоровья и жизни. Поэтому важно признавать первичность ценности человека и вторичность идей. Не идеям принадлежит человек и его жизнь, а идеи принадлежат человеку и являются его слугами и друзьями. Если же хозяином внутреннего мира индивида становятся идеи, то они оказываются настоящими деспотами и врагами человека. Таковы особенности «психологии» идей.
Следовательно, второй вывод связан с процедурой контроля над идеями и их последствиями, с пониманием того возможного эффекта, который может произвести та или иная идея в жизни человека, если ей «дать волю».
Третьим выводом является понимание того, что мы ответственны за последствия идеи, когда «засылаем» ее в сознание другого человека. С другой стороны, мы должны быть столь же грамотными и осмотрительными, когда обнаруживаем ее в качестве пришельца нашего внутреннего мира. «Злые языки страшнее пистолета», – говорит один из персонажей пьесы Грибоедова «Горе от ума». Чтобы не приносить людям не заслуженных ими неприятностей, не травмировать их, мы должны понимать или чувствовать, как «слово наше отзовется» в душе другого человека. Понимание этого делает наше мышление гуманным, позитивным, эффективным и минимально опасным для окружающих. Такое мышление можно называть цивилизованным или культурным мышлением. Оно является необходимым условием установления плодотворных контактов между людьми, условием конструктивного взаимовыгодного партнерства, взаимного уважения и дружеских связей.
Мы должны по возможности полно просчитать варианты тех вероятных позитивных и негативных последствий, которые может произвести идея в жизни человека, если она овладеет им (или нами). Власть идей хорошо понимали и понимают все диктаторы и вожаки. «Идея становится материальной силой, когда она овладевает массами», – говорил К. Маркс. В этой правильной мысли нет, тем не менее, ответственности за последствия действия этой силы со стороны «производителей» идей, также как и заботы о конкретной живой личности. Она здесь – не более чем песчинка в буре революционных преобразований.
По-другому представлял себе власть идей В. Высоцкий. «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков», – пел он в одной из своих песен. Да, «вожак» – это всегда «буйный», это «харизматик», человек, способный «зажечь» массы, превратить индивидов в одно ревущее стадо. Но нельзя забывать при этом, что, как правило, в семье он не таков (это он перед нами и для нас «буйный»), и этот «буйный», забравшись на трон по спинам масс, становится весьма практичным и отнюдь не буйным, но властолюбцем, окруженным роскошью и богатством паразитом и демагогом.
Таким образом, идеи неотделимы от истины и заблуждений, от добра и зла, от свободы и ответственности, от заботы и насилия, от достоинства и деспотизма. Короче говоря, идеи – это часть нашей жизни, всего ее многообразия.
Чтобы наши отношения к идеям и с идеями были правильными, эффективными и безопасными как для нас самих, так и для окружающих, нам стоит разобраться с природой нашего мышления, т.е. того процесса, который имеет непосредственное отношение к бытию идей, их жизни в человеке, к их путешествиям от человека к человеку.
Вопросы к теме:
1 Что значит правильное мышление? Дайте ему определение.
2 В чем суть первой аксиомы мышления?
3 Расскажите о второй аксиоме мышления.
4 Как звучит третья аксиома мышления?
5 Что означает четвертая аксиома мышления?
6 Почему так важно признавать собственные ошибки?
Тема 11. ОБЩИЕ СВОЙСТВА МЫШЛЕНИЯ
Мышление – это разум в действии, в работе. С другой стороны, мышление – это функция мозга, т.е. процесс, имеющий определенную материальную основу. Но каковы его признаки, в чем выражается этот процесс, каковы его возможности, каковы измерения мышления?
Укажем вначале на то, что является общим свойством как сознания, так и мышления, на фоне которого проявляется, совершается мышление, – на рефлективность. Рефлективность, отражательная способность роднит сознание и мышление: сознание отражает все то, что попадает в его сферу, мышление также работает с материалом внешнего мира и может обращаться на самого себя, скажем, в анализе своих содержаний, форм, механизмов проявления. В сферу умственного взора, как и сознания могут входить все данные, получаемые человеком в виде ощущений, эмоций, представлений, образов, понятий, слов, суждений и т.д.
Выражаясь по-современному, мышление в сознании репрезентирует мир для нас. Оно его представляет нам как познающим и живущим в этом мире существам. Отсюда можно заключить, что помимо прочего мир – это явление мира нам в сознании и мышлении. Одновременно это означает размышление о тех предметах, которые попадают в пространство мышления. Мыслить – это значит думать, находиться в процессе мышления. При этом главным в мышлении как процессе является осмысляющее отражение. Мышление – это не только «субъективный образ объективного мира» (В. Ленин), но и область внутреннего мира человека.
Рефлексия (отражение) – это способ удержания человеком (в виде отражения) объективного мира, который составляет основное содержание нашего мышления. Но не менее значимо и то содержание нашего мышления, которое связано с мышлением человека о самом себе и своем мышлении. Я имею в виду мысли о себе не просто как о «вещи среди вещей», но и как о существе, обладающем внутренним миром, сознанием и мышлением, т.е. это и субъективный (человеческий) образ субъективного (человеческого) мира. И этот мир также находится в нашем мышлении вместе с запечатленном нами миром окружающей действительности.
Но, быть может, это не так? Отражает ли наше мышление само себя? Как кажется, нет. Разве может зеркало отразить само себя? Нет, не может. Однако мышление как рефлексия отличается от зеркала именно тем замечательным качеством, которое позволяет ему, не прекращая одного процесса рефлексии (отражать и осмыслять мир), наблюдать за самим собой, за самим процессом отражения. Этот, второй вид рефлексии мы можем назвать саморефлексией, интроспекцией, но проще – видом интеллектуального самосознания, мышлением, которое одновременно осознает само себя, сопровождает и как бы видит, наблюдает со стороны за процессом отражения человеком мира и за самим мышлением.
У саморефлексии много функций, ее последствия и роль весьма разнообразны. Она – необходимый элемент научного познания, поэтического, как и всякого другого творчества. Она спутник многих эмоциональных состояний: воспоминаний, ностальгии, мечтаний и фантазий… Вместе с тем такая вторичная рефлексия (как бы второй этаж мышления) является одним из средств обеспечения безопасности человека, средства, предохраняющего его от поспешных и рискованных действий. В истории хорошо известна теория воздержания от суждений древних греков. Саморефлексия в чем-то схожа с нею, но это активное воздержание, т.е. процесс деятельного отражения того, что отразилось в сознании и того, как это отражается им. Такая рефлексия близка состоянию деятельного сомнения. И то и другое, по меньшей мере, суть время для размышлений, предшествующих решению, выводу и действию.
Строго говоря, самосознание как отражение того, что отразилось в сознании – это нейтральное, чисто познавательное отношение к содержаниям сознания и формам мышления. Речь в данном случае идет об отражении и познании того, что и как мы познаем. Результатом этого становится знание или понимание того, что мы знаем или понимаем и того, как мы это знаем или понимаем.
Другими формами сложной рефлексии, о которых речь ниже, являются скептицизм и критичность. Они близки друг другу, но в некоторых отношениях и различны.
В целом, как таковая интеллектуальная рефлексия, по мнению Ругеро, опознает, «идентифицирует те вызовы, которые мы встречаем в своей жизни, определяет открывающиеся перед человеком возможности, она углубляет наше понимание повседневного опыта. Существенным элементом рефлексии является любопытство».
Неменее значимым качеством деятельного разума является вопрошающий характер мышления, его способность формулировать вопросы. Вопрос – начальная форма активного отражения, начало осмысления. Обыкновенно мы не любим вопросов, нам нужны ответы, подобно тому ключу от квартиры, где деньги лежат. Но ценность вопросов несомненна. Если человек спрашивает, то он активно думает. Вопрос – мощнейшее орудие познания, это тот снаряд, который мышление забрасывает в неизвестность, в мир, который нужно понять, в любую проблемную ситуацию. Но в отличие от боевого снаряда вопрос как снаряд не разрушает ситуацию, но начинает прояснять и разрешать ее. Вопрос означает, что мы начали процесс исследования, анализа, осмысления и т.д. Правильно сформулированный вопрос – это уже половина дела.
Вопрос – инструмент открытия раковины. В некоторых из них мы можем обнаружить жемчужину истины. Правда большинство «раковин» фактически полезны не тем, что там лежит жемчужина никому не ведомой истины (такие раковины редки), но тем, что там есть истины, которых не знает спрашивающий. Проще говоря, вопросы суть способы не только отражения, определения, идентификации предметов, процессов, явлений и т.д., но и путь познания, образования и, конечно же, исследования и открытий.
Вопрос (по научному, проблематизация) ценен тем, что, продуманный, сформулированный и заданный основательно, он помогает выявить пробелы в той или иной области знания, направления дальнейших исследований, места, где может быть «зарыта» разгадка тех трудностей, которые мешают обрести более полную и точную истину об объекте. Если вопрос возникает на основе хорошего изучения уже известного, то сам по себе он может быть прелюдией к обнаружению уникального знания, его приращению, к уточнению уже известного или обнаружению встроенных в знание ошибок и заблуждений. Именно поэтому так важно фиксировать свои вопросы, не проходить мимо них, ведь они могут быть сигналами того, что под ногами у вас «золотая жила», что вы на пороге открытия нового, более глубокого постижения мира.
Вместе с тем, находиться в состоянии вопрошания, когда, несмотря на все ваши усилия, ответ на вопрос не приходит, а сам вопрос продолжает беспокоить и требовать ответа, – отнюдь не легко и не приятно. Оно может оборачиваться разочарованием, усталостью, даже отчаянием. Иногда даже говорят о «муках творчества», каковые нередко происходят в поисках истины, добра, совершенства или красоты. И, тем не менее, есть способы, которые позволяют смягчить этот дискомфорт или разочарование.
Этих способов достаточно много. Наиболее распространенный среди них – коллективное обсуждение проблем, иногда называемое «мозговым штурмом». Хотя такой «штурм» как поиск ответа на вопрос не обязательно заканчивается победой, нагрузка от вопроса как бы распределяется на группу людей, что, конечно же, ведет к психологической разгрузке. И даже такая простая процедура, как рассказ о своих затруднениях и вопросах, может быть эффективным способом психологической разрядки, способом «облегчить душу».
В других случаях полезно проанализировать ситуацию, когда возник этот вопрос, узнать, возникали ли аналогичные вопросы у других людей и почему они у них возникли. Полезным в таких случаях бывает обратиться к эксперту в той же или соседней области знания, чьи советы или опыт помогут вам найти ответ на возникший вопрос. Но в любых случаях полезно проговаривать ситуацию, либо фиксировать ее в какой-то иной форме. Эта объективация вопроса позволяет работать с ним как с чем-то объективированным, «вынесенным во вне»: на бумагу, на дисплей компьютера, на диктофонную ленту и т.д.
Столь же важно не терять и чувство юмора, помня о том, что идеи уходят и приходят, а человек остается. Или, говоря иначе, идей и вопросов много, а я один и потому ценность меня как человека заведомо больше, чем тревожащих меня вопросов.
Способность человека формулировать и задавать вопросы – одна из важнейших антропологических способностей человека разумного. Разум может находиться в самых разных состояниях и по разному направленным. Он может быть вопрошающим, аналитическим, исследовательским, созерцающим, спекулятивным,[37] интеллигибельным (в смысле «сверхчувственным», познающим исключительно интеллектом), эвристическим (совершающим открытия), догматическим, различным образом эмоционально окрашенным, прагматическим (нацеленным на практическое применение и пользу) и т.д. Но одно из его первых проявлений в познании состоит в формулировке вопроса относительно опыта, ситуации, потребности, состояния или идеи.
Само по себе пребывание разума в вопрошающем состоянии окрашено различными эмоциями. Наиболее типичные из них: недоумение, скептичность и критичность. Недоумение – скорее начальное и преходящее состояние разума, не имеющее самостоятельного значения. Оно означает, что разум «уперся» во что-то, что в принципе непонятно, что как бы вводит его в замешательство. Однако это не более чем момент, после которого разум начинает формулировать вопросы. А это уже начало скепсиса и критического исследования. Если же недоумевающий или находящийся в замешательстве разум минует вопрошающее состояние и сразу переходит к «ответам» или действиям, то это чревато серьезными теоретическими заблуждениями или ошибочными поступками. В этом случае они будут, скорее всего, беспорядочными, хаотичными и неэффективными.
Следующим замечательным свойством мышления является его продуктивный, творческий характер. Мышление способно порождать новые идеи, новое знание на основе опыта, эксперимента, проверки гипотез, анализа, индукции, рассуждений и т.д.
Сегодня творческий потенциал мышления поддерживается большими экспериментальными и инструментальными возможностями науки и техники, современными информационными технологиями, высокоскоростными способами проверки гипотез, идей и выводов на базе компьютерной техники.
Само по себе творчество как рождение новой идеи (решения, изобретения, формулы и т.п.) происходит в результате получения ответа на поставленный вопрос или как разрешение проблемы.
В житейской ситуации полезно делать различие между возникшей проблемой и вопросом как предметом обсуждения и или спора. В первом случае формулировка проблемы не является противоречивой, тогда как предмет спора (спорный вопрос) по определению представлен набором различных несовпадающих между собой суждений или мнений относительно одного и того же предмета.
Когда мы имеем дело с какой-то практической проблемой, то главное здесь, как ее решить. Скажем, вам необходимо улучшить работу вашей фирмы. Можно взять кредит и купить новое оборудование. Можно реструктурировать ее, освободившись от неэффективного персонала или сократив его. Можно использовать новые технологии менеджмента, поменять поставщиков товара и т.п. Как правило, имеется много вариантов решения проблемы. Чтобы упорядочить ситуацию бывает полезным составить список вариантов ее решения. Большинство из них, если не все, едва ли будут оригинальными.
Для увеличения степени креативности в решении проблемы попробуйте отойти от стандартных способов решения и придумать что-то необычное. Разумеется, это нелегко, но попробуйте облегчить себе задачу.
Во-первых, попробуйте использовать аналогию или сравнение и посмотреть, как работают фирмы делающие другое дело. Есть шанс, что, несмотря на все различия, вы найдете у них те решения, которые обычно не применяются в фирмах, аналогичных вашей.
Аналогия – известный способ открытия новых решений. Она работает даже в науке. Говорят, что придти к идее вращения Земли вокруг Солнца Галилею помог вид вращающейся церковной люстры, а Гуттенберг получил творческий импульс в изобретении им печатного станка, наблюдая, как на винной фабрике с помощью пресса выжимали сок из винограда.
Во-вторых, важно использовать воображение и фантазию. Скажем, вы замечаете, что порой клиенты вынуждены с неудовольствием ждать пока освободится один из ваших менеджеров. Однако взвесив затраты на увеличение штата, вы убеждаетесь, что это серьезно снижает рентабельность бизнеса. Включив свое воображение, вы пытаетесь представить себе клиентов не раздраженно, но терпеливо и даже благодушно-расслабленно ожидающих своей очереди. Не выключая воображения, постарайтесь мысленно окинуть взглядом всю ситуацию. Возможно, вы увидите на стенах приемной изящные акварели, услышите приятную музыку или увидите весьма симпатичный аквариум с еще более симпатичными рыбками. Возможно, это и будет решением проблемы. Если к тому же вы сможете изучить вкусы и интересы ваших клиентов, то тогда будет еще проще решить возникшую у вас проблему, не расширяя штат сотрудников.
Если же речь идет о различных, порой противоположных мнениях об одном и том же предмете обсуждения или спора, то решение ищется иными способами. При этом важно понимать, что проблема, лежащая в основании споров, не должна решаться прежде, чем не будут устранены очевидные разногласия сторон. Вместе с тем самому обсуждению вопроса должно предшествовать уточнение, чтó каждая из сторон имеет в виду, высказывая свое мнение. Не исключено, что люди говорят просто о разных вещах или об одном и том же, но разными словами.
Сам процесс нормального обсуждения, т.е. свободного от внешнего давления, чрезмерных эмоций и проходящего в достаточно комфортных условиях места и времени, означает сопоставление и анализ мнений разных сторон. Это предполагает формулировку предмета обсуждения, его обоснование, оценку, проверку (экспертизу) и т.д. Ставя, формулируя вопросы и отвечая на них, участники обсуждения информируют друг друга, проясняют как свою позицию, так и предмет обсуждения. Все это – позитивный и продуктивный путь к достижению результата, т.е. решению вопроса. При этом такие процедуры, как ограничение темы обсуждения, уточнение сути дела, выключение из обсуждения посторонних вопросов также способствуют успеху.
Разумеется, при обсуждении вопроса необходимо обращаться не только к логике, но и к иным процедурам. Необходимо правильно построить сценарий обсуждения и свою линию поведения в нем. В дискуссиях важно включать воображение как в отношении идей оппонента и своих собственных, так и особенно в отношении возможных последствий результатов обсуждения, его итогов. Уместны здесь и элементы проектирования и моделирования идей и мнений.
Мы не касаемся здесь психологии переговорных процессов, но нельзя не подчеркнуть, что их общей атмосферой должна быть эмпатия, т.е. установка на понимание и сопереживание позиции другой стороны, на попытку встать на место другого и пережить как его идею, так и его аргументы. В одном отношении это не имеет ничего общего ни с симпатией, ни с антипатией. Это просто означает желание как можно лучше понять другого человека, т.е. его идею, его мотивацию, его аргументацию и его цели.
Как уже упоминалось, одним из следствий рефлективности мышления являются такие его свойства, как скептичность и критичность. Те же самые свойства вытекают и из способности разума вопрошать. Это позволяет нам определить скептичность и критичность мышления как результат рефлектирующего вопрошания или вопрошающей рефлексии.
Рефлексия в данном случае играет функцию отступления, установления дистанции, с которой мы начинаем рассматривать то, что оказывается в зоне нашего мышления. Так же как ближний бой является далеко не всегда самым эффективным, а вошедшие в клинч боксеры и вовсе теряют способность вести бой, так и при рассмотрении, идентификации чего-либо нужна оптимальная дистанция. Ее устанавливает рефлексия. Она как бы поднимается над предметом мысли с целью его лучшего познания. В силу рефлексивного характера скептичности и критичности эти свойства или модификации мышления тоже включают в себя определенное отступление от предмета сомнения или критики. Быть скептичным – это значит быть так или иначе свободным от того, на что обращено сомневающееся мышление, сохранять дистанцию свободы, вежливости и безопасности. То же мы можем сказать и о критичности, которая с самого начала означает неприятие предмета или идеи в этот момент критического отношения к нему. Точнее, объект критического рассмотрения принят, но не более чем для проверки, анализа, экспертизы, однако его оценка как подлинного или сфальсифицированного, полезного или вредного, истинного или ложного и т.д. еще впереди.
Со своей стороны способность мышления быть вопрошающим вносит в скепсис и критичность вопрос в его скрытом или открытом виде. Скепсис не может быть не вопрошающим, поскольку само его возникновение связано с попыткой связаться через вопрос с тем, что сомнительно. Там, где все ясно и нет вопросов, там нет ни сомнения, ни критики.
Тем не менее, сомнение и критичность – не одно и то же.
Скепсис происходит от греческого skeptikos, что означает «рассмотрение», «проверка», skepsis – это «вопрос», «сомнение». Соответственно скептичность как одна из модификаций мышления означает прежде всего познавательную установку человека, которая совсем не обязательно включает критику. Люди давно обнаружили сомнение как способность разумного человека. Возникло много учений о сомнении, составивших традицию скептицизма.
Особенно популярен скептицизм был в Древней Греции. Ему были привержены философы различных школ: софисты, стоики, пирронисты, киники, представители платоновской Академии и др. Можно выделить три типа скептицизма: тотальный, нигилистический скептицизм; умеренный скептицизм; современный, исследовательский скептицизм. Все они, так или иначе, являются определенными методами познания и отношения к действительности, но только последний сознательно связывает себя с научным мышлением.
Как пишет один из ведущих теоретиков и сторонников этого метода, американский мыслитель Пол Куртц, «его движущей силой является не сомнение… а исследование». П. Куртц выделяет такие черты этого метода мышления, как позитивность и конструктивность; скептицизм должен быть именно методом, программой исследования, а не абстрактной философией или психическим субъективным состоянием; исследовательский скептицизм является контекстуальным, т.е. включенным и используемым там и тогда, где и когда это необходимо для познания, а не догматично заявляющем о себе всегда и везде (что и может превратить скептика в нигилиста и циника, проваливающегося в бездны пессимизма или бредущего в пустыню отчаяния); методологический скептицизм включает в себя современные методы исследования, т.е. он научен; этот скептицизм рассматривает себя как часть процесса познания, а не как что-то самостоятельное, т.е. он – своего рода стартовая позиция процесса исследования реальных проблем, поэтому он встроен в общий ход познания и практического применения полученных в исследовании результатов. Иначе говоря, исследовательский скептицизм практичен и оптимистичен в силу оптимизма научного разума. Наконец, этот современный скептицизм универсален в той мере, в какой универсальны и общеприняты научные методы познания. На практике нет таких областей человеческой деятельности, куда запрещен вход научно-скептическому исследовательскому мышлению. Единственными ограничителями здесь являются нормы морали и права, принятые в данном обществе.
Понятие критического мышления не менее широко принято в современной науке, особенно в философии, психологии и педагогике. Также как и современный научный скептицизм не имеет ничего общего с унынием, пессимизмом и нигилизмом, так и критическое мышление не имеет ничего общего с цинизмом и критиканством, с тотальной критикой всего и вся, с неприятием жизни, с бесконечным брюзжанием, с неспособностью или нежеланием видеть возможности, ценности и красоту жизни.
Существует множество определений критического мышления.
Так, согласно одному из них, «критическое творческое мышление – это способность и стремление оценивать разные утверждения и делать объективные суждения на основе хорошо обоснованных доказательств. Это способность видеть упущения в аргументах и не поддаваться утверждениям, не имеющим достаточных оснований».
Согласно А.Е. Петрову, «критическое мышление… характеризуют как рефлексивное мышление, т.е. мышление, обращающее внимание на само себя, проверяющее свою правильность». А. Веретенникова определяет его как «систему психических состояний, процессов и свойств, направленных на продуцирование оценки».[41]
В.А. Шамис и Л.А. Мальц пишут, что «критичность мышления и критическое мышление сводятся первично к обнаружению ошибок. Можно выделить три аспекта в понимании этих понятий:
– выявление ошибок и несоответствий, а также их исправление, обнаружение сильных и слабых сторон изучаемого объекта;
– «контроль», суть которого состоит в сознательном соотнесении контролируемого (задачи или поведения) с эталоном;
– обоснование истинности выдвигаемых предположений».
Одно из словарных определений критического мышления имеет более развернутый вид: «Критическое мышление – способность анализировать информацию с позиций логики, умение выносить обоснованные суждения, решения и применять полученные результаты как к стандартным, так и нестандартным ситуациям, вопросам и проблемам. Этому процессу присуща открытость новым идеям. Формирование критического мышления – одна из актуальнейших задач современного обучения».
Очевидно, что все эти определения имеют свои достоинства, и, видимо, какие-то односторонности, неполноту. Конечно, идеальных определений не бывает, но попробуем внести некоторую ясность в вопрос об определении критического мышления, чтобы иметь более полное и адекватное представление о нем.
Судя по приведенным формулировкам, критическое мышление предстает как (1) рефлексивное мышление, и с этим можно согласиться, хотя вопрос о его специфике здесь не решается; (2) обращается внимание на психичность критического мышления, т.е. на то, что это психический феномен, связанный с оценкой; с этим трудно спорить, хотя это и не вносит ясность в отличительные особенности этого явления; (3) выделяются функции критического мышления, прежде всего обнаружение ошибки и обоснование истинности выдвигаемых положений; здесь нельзя не согласиться с идеей, что функцией критического мышления является обнаружение ошибки в суждениях, тогда как в формулировке и обосновании истинных положений оно играет, хотя и важную, но служебную роль. Последнее, словарное значение критического мышления кажется приемлемым только с первого взгляда, поскольку «способность» анализировать информацию с позиций логики может и компьютер, едва ли обладающий критическим мышлением, хотя некоторые слабые аналоги его и возможно заложить в виде определенных программ. Например, саморегулируемые, автореферентные системы или системы с обратной связью могут имитировать некоторые функции критического мышления.
Тем не менее, приведенные определения уже дают некоторое представление о критическом мышлении. Чтобы идти дальше, воспользуемся одним из правил правильного мышления, согласно которому, большую или трудно решаемую задачу можно попробовать разделить и решать ее по частям. В этом случае мы можем иметь следующее. Во-первых, если критическое мышление – это процесс, то у него должна быть своя природа, качества, признаки и свойства. Во-вторых, если критическое мышление – это содержательный процесс, т.е. на базу этого процесса «наложено» некоторое содержание, и его можно характеризовать через это содержание. В-третьих, если критическое мышление – это определенные действия с этим содержанием, то тогда эти действия также входят в формулировку критического мышления как научно-исследовательского метода.
Начнем по порядку. Во-первых, в природу критического мышления входит его психичность, т.е. это, несомненно, психический процесс, конкретнее ментальный, умственный процесс как один из видов психических процессов. Природа этой психичности обладает рядом уже названных важных свойств и способностей: рефлективностью, способностью к вопрошанию, оценке, креативности и эвристичности и тем самым способностью участвовать в формировании правильного, позитивного или отрицательного ответа (хотя сама по себе последняя способность не является его основной функцией).
Во-вторых, эти способности нагружаются определенным содержанием, в основном в форме утверждений, предположений и гипотез, претендующих на истинность и являющихся объектами критического мышления. При этом будем помнить, что в широком смысле критичность проявляется в любом акте мышления. Когда мы что-то отражаем и одновременно размышляем об этом, то критичность проявляется сразу в двух отношениях: она обращена как к содержанию мышления, так и к правильности или ложности размышлений об этом содержании.
Поэтому другой составной частью этого содержания являются методы контроля критическим мышлением форм «работы» мышления с этими заявлениями (объектами мышления). К этим формам относятся наблюдение, эксперимент, рассуждения, различные виды исследований и коммуникативных экспертиз. Свои внутренние критерии правильности функционирования, работы со своими содержаниями критическое мышление получает от логики с ее принципами ясности, точности, очевидности, последовательности, непротиворечивости и т.д.
В-третьих, все действия, вся работа критического разума может быть представлена как ряд процедур и правил, которые суммируются в метод исследования, выражаемый в виде набора оценочных и прескриптивных (предписывающих или нормативных) утверждений. Следовательно, критическое мышление может быть программой, учебной и тренинговой дисциплиной, помогающей выработать и укрепить наши интеллектуальные, когнитивные и исследовательские навыки и умения.
В-четвертых, у критического мышления как метода правильного, эффективного, практического и творческого мышления возникает область практического применения и приложения. В этом случае мы можем с полным основанием говорить, что критическое мышление – это необходимый элемент системы образования и воспитания, что критическое мышление имеет практически неограниченную область приложений: от научного исследования до разоблачения случаев мошенничества, от выбора жизненного пути и формирования ценностей внутреннего мира до выбора цвета галстука или рубашки.
Наконец, в-пятых, это мышление приобретает определенный ценностный статус, т.е. критическое мышление – одна из важных ценностей человека. Это значит, что оно выходит за рамки свойств, содержания и метода мышления и становится знаком достоинства личности, одной из ее интеллектуальных добродетелей, показателем уровня образованности и культуры человека.
Очевидно, что свести все эти частные определения критического мышления, все его пять сторон в одно относительно компактное целостное определение дело нелегкое и, возможно, нецелесообразное. Чтобы не изобретать громоздкий и функционально неудобный велосипед, я приведу достаточно корректное определение, содержащееся в английской версии Википедии: «Критическое мышление представляет собой ментальный процесс анализа или оценки информации, особенно заявлений или предположений, которые люди предлагают в качестве истинных. Оно формирует процесс рефлексии относительно смысла утверждений, проверяя предложенные доказательства и рассуждения и вырабатывая суждения относительно фактов. Источником информации для критически мыслящего человека могут быть наблюдения, опыт, размышления и/или отношения. В основе своей критическое мышление – это интеллектуальная ценность, которая остается таковой во всех областях исследования и которая включает: ясность, аккуратность, точность, очевидность, истинность и справедливость».
Как видно из определения, критическое мышление имеет высокую репутацию, этот вид мышления практичен. Наиболее очевидная функция критического разума – быть нашим помощником в отыскании истины, а также защитником как перед лицом лжи и мошенничества, так и ввиду нашей способности ошибаться. Но, прежде чем познакомиться с разнообразными видами заблуждений, рассмотрим более подробно логику критического мышления.
Вопросы к теме:
1 Что такое рефлексия?
2 Назовите области, на которые направлена рефлексия.
3 В чем особенности актов самосознания как рефлексивных актов?
4 Дайте характеристику способности мышления формулировать вопросы.
5 Перечислите рекомендации, помогающие решению проблемы.
6 Что вы знаете о различных состояниях разума и об интенциональности мышления?
7 Что означает продуктивность и творческий характер мышления?
8 В чем отличие между возникшей проблемой и вопросом как предметом обсуждения или спора?
9 Назовите рекомендации по повышению креативности решения вопроса.
10 Что такое вопрошающая рефлексия, какова ее роль в скепсисе и критичности?
11 Что такое скептицизм? Каковы основные характеристики исследовательского скептицизма?
12 Что такое критическое мышление?
13 Назовите пять основных сторон критического мышления.
14 Приведите определение критического мышления, данное в английской версии Википедии – свободной Интернет-энциклопедии.
Тема 12. ЛОГИКА КРИТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ
Как было показано выше, критичность – это одно из проявлений более общей способности мышления, его рефлективности, т.е. способности мышления или сознания отражаться в себе самом, мыслить или осознавать себя, мышление, когда оно работает, т.е. мыслит. Критичность и самокритичность входят в стиль правильного мышления. Эти качества столь важны, что нужно дать им более подробный анализ как комплексу характеристик и процедур правильного мышления.
Существуют выработанные жизнью и научным исследованием правила критического мышления, которые не являются абсолютными и окончательными, но они достаточно надежны в нашей практической деятельности, обучении и познании. Некоторые из них просты и понятны с первого взгляда, некоторые требуют осмысления, но в любом случае знать их лучше, чем не знать или игнорировать. Особенно в тех случаях, когда мы сталкиваемся с мошенничеством, дезинформацией или заявлениями о паранормальных феноменах.
Первым в этих правилах, назовем, возможно, самое необычное и трудное, но, как считают скептики и многие ученые, самое важное – опровержимость.
1. Опровержимость (фальсифицируемость), одно из наиболее фундаментальных правил ясного мышления относительно заявлений о конкретных фактах, событиях или явлениях. Фальсифицируемость означает, что должна иметься возможность представить такие доказательства или основания, или условия, данные или признаки, которые доказывали бы несостоятельность или невозможность предлагаемого нам свидетельства или заявления.
На первый взгляд этот принцип кажется парадоксальным, странным или даже ошибочным. Ведь если мы делаем истинные утверждения относительно чего бы то ни было, то как и зачем их нужно опровергать? Но здесь речь идет об особого рода опровержении. Оно имеет в виду то обстоятельство, что всякий реальный факт не является абсолютным в том смысле, что он может отвечать одним условиям, но не выдерживать других или не соответствовать им. Однако если вы сталкиваетесь с утверждениями, за которые просто невозможно «зацепиться», и они, в принципе, не подлежат никакому опровержению, поскольку невозможно представить себе условия или факты, которые могли бы опровергнуть это заявление, то считать его реалистичным, достоверным или соответствующим чему-то фактическому нет никаких оснований.
Так, например, если я заявляю о том, что в созвездии Большой Медведицы живут разумные существа, то опровергнуть такое утверждение фактически невозможно, поскольку в данном случае невозможно предоставить такие очевидные факты или условия, которые опровергали бы это заявление. Или, скажем, утверждения о том, что человечество ожидает светлое будущее. Оно также нефальсифицируемо и потому научно несостоятельно и бессмысленно, как и высказывания о том, что в прошлой жизни мой сосед по лестничной площадке был верблюдом.
Все суждения такого рода лишены содержания и бесполезны, они, как принято их называть, эмоциональны, но не фактуальны (т.е. связаны не с фактом как таковым, а с нашими субъективными и эмоциональными реакциями на них). Грубо говоря, в их основе лежат чаще всего субъективные психологические мотивы, вызываемые желаниями, идеологической, религиозной или паранормальной верой, симпатией или неприязнью и т. д.
Вместе с тем надо сказать, что принцип опровержимости играет большую роль в науке. Кроме прочего, он создает своего рода водораздел между фактами и научными гипотезами. Скажем, если мы говорим, что Вселенная бесконечна, то это будет гипотеза прежде всего потому, что точно доказать это утверждение, как и опровергнуть его, невозможно. Но эта гипотеза как общая философская и методологическая предпосылка не противоречит научным исследованиям, скажем, в области физики или астрономии. Практически все фундаментальные науки содержат в себе такие общие научные гипотезы или предположения, которые служат и исходными основаниями научных исследований, и границами между известным и неизвестным в той или иной области науки.
2. Последовательность, непротиворечивость, логичность. Любой аргумент в защиту высказываемого заявления должен быть логически строгим. Правила вывода должны соблюдаться корректно и последовательно. Однако на практике случается так, что их трудно применять, поскольку это предполагает хорошее знание предмета, о котором идет речь.
3. Систематичность, всесторонность. Свидетельства, предлагаемые в качестве основания какого-либо заявления, должно быть исчерпывающим или достаточным. Иначе говоря, должны быть учтены все доступные данные. Противоречивые или отрицательные данные, обычно игнорируемые защитниками высказываемой точки зрения, должны непременно учитываться для проверки достоверности утверждения.
4. Честность (искренность). Честность предполагает свободу от самообмана, принятие отрицательных результатов, способность изменить точку зрения или позицию под давлением очевидных данных, противоречащих первоначально высказанному суждению. Особое значение имеет интеллектуальная честность в различных мировоззренческих ситуациях, когда речь идет о столкновении истин разума и различных моральных, религиозных, семейных, культурных и иных ценностей. В этих случаях вступают правила свободы совести, ответственности и взвешивания последствий. Однако в рамках самого научного познания честность – это честное принятие как подтверждения результата, так и ошибки. Это смелость признать то, что открывает разум и показывает эксперимент или опыт.
5. Воспроизводимость (повторение, репродукция). Воспроизводимость объявленного результата или обнаруженного феномена предохраняет от ошибки, упущения, обмана, совпадения или случайности. Если показания, связанные с тем или иным свидетельством, основаны на экспериментальных данных, независимые эксперты должны будут получить такие же результаты.
6. Достаточность (достаточное основание). Аргумент о том, что утверждение не было опровергнуто, не является доказательством его истинности. Если отсутствие не подтверждающих свидетельств считать достаточным для признания утверждения истинным, то тогда мы можем «доказать» все, что только можно себе представить. Проще говоря, отсутствия опровергающих фактов недостаточно, должно быть и подтверждение, т.е. свидетельства в пользу высказанного суждения, а не только допущения о возможности его опровержения.
Искренность, вера, компетенция, заверения, опыт или рекомендация сами по себе не являются достаточными основаниями истинности. Вера склонна порождать самообман, заверение может попадать в объятья лжи. Завышенные или эмоционально «подогретые» ожидания могут вводить в заблуждение. Восприятие всегда выборочно, а памяти могут быть присущи искажения, провалы, подмены или преувеличения.
Наряду с такими логическими и формальными принципами критического мышления существует немалое число более простых рекомендаций для людей, сталкивающихся с какими-то научными, теоретическими или словесным конструкциями. К таким правилам, в частности, можно отнести следующие.
Не принимай на веру (а если принимаешь, то помни, что это принято без каких-либо фактических, логических и научных доказательств) ничего из того, о чем читал или что услышал. Иногда это правило называют правилом «резервного суждения», т.е. необходимо резервировать за собой право на проверку и решающее суждение относительно услышанного или прочитанного.
Трезво и внимательно относись к исследованиям и экспериментам, из которых различные ученые получают различные результаты или толкуют их по-разному. Лучшим в данном случае является правило «идти к источнику» или первоисточнику, т.е. к исходным данным, поскольку разноголосица ответов или перекрестные ссылки (Иван кивает на Петра, а Пётр – на Ивана) могут свидетельствовать о заблуждениях, ошибках или обмане.
Если объявленный феномен не соответствует одному или более фундаментальных законов природы, то к нему нужно относиться с повышенным скепсисом.
Скептически относись к мнению людей, не являющихся экспертами в данной области. Так, например, целое племя «космобиологов», возникшее внезапно и неизвестно откуда и пропагандирующих некую космобиоинформационную энергию или биокосмическую ритмику, не имеет никакого отношения ни к космологии, астрономии и космическим исследованиям, ни к биологическим наукам, поэтому их «экспертиза» соответствующих классов явлений должна восприниматься особенно критично.
С осторожностью и трезво относись к ученым, экономистам, богословам, экстрасенсам и т. д., которые безумно влюблены в проповедуемые ими теории. Уж если профессиональный ученый в состоянии любви к своей науке может наделать много глупостей, то что же говорить о сомнительных теоретиках и учителях мудрости?
Небесполезными могут быть и такие напоминания:
- спрашивай об основаниях, фактах и доказательствах и проверяй их;
- обратись к возможно более надежному эксперту, а лучше к нескольким для проверки утверждения; ведь недаром же мы, даже приходя на рынок, покупаем не у первого попавшегося продавца а переходим к другому, смотрим на разницу в ценах, на качество товаров, на исправность весов и т.д.;
- будь последователен и смел в проверке фактов, здесь нет ничего заведомо запретного; ищи альтернативные (иные) объяснения;
- одному интуитивному свидетельству или установке попробуй отыскать другую, противоположную. Например: угроза глобального парникового эффекта? но в этом случае увеличение в атмосфере углекислого газа ведет к улучшению роста растений; «мальтузианский» эффект: рост народонаселения? но мировой рынок продуктов питания растет и цена на них стабильно падает; некоторые исследования показывают, что те, кто пережил Хиросиму, обладают лучшим здоровьем, чем соответствующие контрольные группы, может быть радиация – это благо? Такие контрустановки и иное интуитивное отношение к каким-то широко известным фактам делают наш ум более гибким, «взрыхляют» его, заставляют мыслить шире, подвижнее, острее;
- если кто-то просто верит во что-то безо всяких доказательств, то, возможно, это заблуждение;
- ставь под вопрос «образцовые» методы; в области методов познания нет «священных коров»;
- спрашивай себя: насколько объективно обработаны эмпирические данные и насколько рациональна эта обработка; субъективное и эмоциональное отношение к данным, их подтасовка – практически неизбежная вещь;
- следи за тем, каким образом модели или теории, опирающиеся на выборочные данные, упускают из виду неучтенные или противоположные данные;
- доказывай себе, что твоя теория ошибочна, а не истинна (принцип фальсифицируемости или «будь “адвокатом дьявола” даже по отношению к своим идеям»), помни, что есть доля истины в утверждении: ни в чем мы так не талантливы, как в доказательстве нашей правоты и оправдании собственных заблуждений;
- допускай собственное невежество, резервируй право на решающие суждения и вместе с тем не культивируй неуверенности в себе;
- не давай скепсису перерасти в самодовлеющее неверие, разочарование, уныние, расслабленность, скуку и цинизм.
К сказанному следует добавить еще один принцип, который иногда называют «принципом милосердия»: относись к позиции оппонента справедливо, объективно и по возможности бесстрастно; относись к оппоненту с уважением; спроси себя: каким могло бы быть научно приемлемое доказательство защищаемой им точки зрения или объявленного факта?
В качестве заключительного, относящегося уже не только к нормам критического мышления, но и к психологии скептико-гуманистического образа мысли и поведения, следует назвать принцип отношения к принципам или правила соотнесения правил мышления к мыслящему человеку. Вкратце суть их состоит в следующем.
Попытайся осмыслить, насколько известны, очевидны, понятны, приемлемы и соблюдаются тобой выше перечисленные принципы.
Если степень знакомства и практического применения их в своей жизни ты оцениваешь меньше, чем на тройку с минусом, то постарайся продумать и ответить на следующие вопросы:
А. Почему ты не следуешь, не готов или не хочешь им следовать:
- по психологическим соображениям?
- по моральным, религиозным или другим мировоззренческим основаниям?
- из-за лени?
- просто не хочу и все?
Б. Что ты теряешь, т.е. какой ущерб ты несешь или можешь понести, не следуя правилам критического мышления?
В. Какой ущерб ты можешь понести, отказавшись от привычных для себя (но не соответствующих правилам критического мышления) методов и стиля мышления, способов принятия решения и их практической реализации?
Г. Перевешивает ли ущерб Б ущерб В или наоборот?
Д. Если реальный и потенциальный ущерб Б явно больше реального и потенциального ущерба В, то подумай, как освободиться от того, что мешает тебе принять принципы критического мышления и что необходимо делать, чтобы оптимально освоить их, сделать эти принципы привычкой, практическим навыком своего мышления?
Но может случиться так, что изменение стиля мышления и попытки усвоить новые для человека принципы критического мышления приведут к такому эмоциональному или психологическому дискомфорту, что нужно будет посоветоваться со специалистами, прежде всего, с психологом. (Правда, молодым это обычно не грозит, так как их мировоззрение не столь догматично и консервативно.)
Критический ум еще никому не приносил вреда. Вред может быть от некорректных методик его усвоения, а также игнорирования особенностей среды. Нужно также учитывать и ту интеллектуальную микросреду, в которой вы живете. Может случиться так, что, например, ваша бабушка, человек глубоко верующий и не очень здоровый, окажется первым «подопытным кроликом» ваших попыток потренироваться критическому мышлению. Это может травмировать ее или ваших близких. Иначе говоря, важно учитывать контекст, ситуацию и не нарушать обычных этических правил.
И все-таки если вы чувствуете, что ничто всерьез не мешает вам попытаться повысить качество вашего мышления, но вы не в состоянии даже начать этого, то, как правило, дальше следуют методики интеллектуальной честности и волевой подготовки. Именно ослабление воли к истине, к правильному мышлению является той последней инстанцией, которая мешает сдвинуть дело с мертвой точки, особенно если мотивация слаба, а лень и равнодушие сильны. Кроме того, здесь важно «завести» интеллект, настроить его против безволия, расслабляющих и негативных желаний ничего не менять к лучшему, не прояснять и просто плыть по течению. Разум, если его слушать и слышать, обязательно победит лень, безволие и те глупости, которые мы не в силах бываем избежать.
Вопросы к теме:
1 В чем суть правила опровержимости?
2 Каково место логичности и всесторонности в критическом мышлении?
3 Что такое честность, воспроизводимость и достаточность в логике критического мышления?
4 Назовите основные рекомендации критического разума.
5 В чем суть принцип отношения к принципам критического мышления?
6 Как быть, если признаешь правду и пользу критического мышления, но следовать ему нет ни сил, ни желания?
Читайте далее: Тема 13. ПРЕОДОЛЕВАЯ ЗАБЛУЖДЕНИЯ
[1] Такое уже случалось в России. Это произошло в годы революционных переворотов 1917 года. Русский мыслитель В.В. Розанов с горькой откровенностью и великим недоумением писал: «Русь слиняла в два дня. Самое большее – в три… Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей… Что же осталось-то? Странным образом – буквально ничего. Остался подлый народ <…> Переход в социализм и, значит, в полный атеизм совершился у мужиков, у солдат до того легко, точно в баню сходили и окатились новой водой». (Розанов В.В. Апокалипсис нового времени. № 1-10. Сергиев Посад, 1917-1918, с. 6-11.)
[2] Сциентизм – уничижительное понятие, изобретенное критиками науки, обвиняющими ее в возникновении современных кризисов, которые, как ими утверждается, возникают вследствие господства научного стиля мышления и превращения науки в новое божество, порождающее технократию. Реально теоретиков сциентизма среди ученых назвать не представляется возможным, хотя некоторые из них порой преувеличивали возможности науки и возлагали на нее надежды, которые она не могла оправдать. Одной из причин недобросовестной критики науки является необоснованное перенесение негативных сторон технократизма и бюрократизма на науку. Отчасти это произошло ввиду использования в ХХ веке некоторыми тоталитарно-технократическими режимами науки и научного сообщества для «переделки» людей и природы в ходе реализации своих безумных социально-политических утопий.
[3] Бесплатной такая пресса, конечно же, не является. Затраты на производство и распространение этой продукции покрываются стоимостью рекламируемых в этих газетах «заказных статей», товаров и услуг. Кроме того, эти издания могут использоваться и как факторы политического влияния.
[4] Круглов А. Что такое разум? / Словарь: Характерология и психология понятий. В 4-х т. Т. 4 (Р-С) М., 2004. С. 404-405.
[5] Экзистенциальными чаще всего называют задачи, связанные с фундаментальными смыслами: смыслом жизни и смерти, смыслом истории, смыслом универсума. Экзистенциальными называют и соответствующие состояния и ситуации: высшего счастья или трагедии, смертельные риски или невероятные удачи, т.е. то, что иногда определяют и как пограничные ситуации.
[6] Как видно из самой структуры этих слов, и в первом, и во втором заключено слово «любовь». Это вновь напоминает нам о сложности человека, о таких заключенных в нем глубинных качествах, которые служат основой для многих других способностей человека, в данном случае любви к жизни и любви к познанию.
[7] Эти слова принадлежат Френсису Бэкону (1561 – 1626), английскому мыслителю и государственному деятелю. В своих трудах он один из первых стал разрабатывать идею науки как способа укрепления мощи и возможностей человека, а разума – как способа его самоочищения от различного рода заблуждений и предрассудков.
[8] Дубровский Д.И. Обман. Философско-психологический анализ. – М.: Изд-во «РЭЙ», 1994, с. 85.
[9] Подробнее о неизвестности см. Кувакин В.А., Ковалева В.П. Неизвестность. М. – Ижевск: НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика»; Институт компьютерных исследований, 2006.
[10] Можно даже сказать, что есть Я, а все остальное, т.е. мир – это не-Я. Об этом много писал немецкий философ Иоганн Фихте (1762 – 1814). И это не было праздным пустословием, так как он продвинул наше знание о человеке, его познавательных ресурсах, о возможностях нашего воздействия на окружающий мир, а мира – на нас.
[11] Ложь во спасение является особым случаем непредосудительного обмана. Однако в данном случае вопрос стоит не об обмане как таковом, а о более значительных и важных вещах. Человек оказывается не перед выбором истины или лжи, а перед выбором между жизнью и смертью, здоровьем или болезнью, горем или относительным благополучием человека, которому мы сообщаем нечто. Если в обмане как таковом речь идет об истине или лжи, то в ситуации «лжи во спасение» речь идет о выборе между разнокачественными ценностями: истина или здоровье, истина или жизнь, истина или дружба, истина или семья, ее сохранение и т.д.
[12] Дубровский Д.И. Обман, с. 69.
[13] Но чаще источником лжи может быть не ошибка, а заведомо ложная идея, суждение, какая-то выдумка, «красивая» или «сладкая» ложь, одетая как правда. Нередко источником как бескорыстной, так и корыстной лжи является «идея-фикс», «пунктик», который не всегда можно опровергнуть в силу его гипнотизирующего, ненаучного или метафизического характера.
[14] Дубровский Д.И. Обман, с. 3.
[15] Большой энциклопедический словарь. Изд. 2-е. – М., 1998, с. 765.
[16] Злостный обманщик – это, в конечном счете, маргинал, человек криминального сознания, пребывающий обычно в группе риска. У него всегда более высокие шансы угодить в тюрьму, быть искалеченным или убитым при криминальных разборках. Среда его обитания, как правило, связана с нездоровым образом жизни, развратом, алкоголизмом, наркоманией, психическими заболеваниями, средняя продолжительность жизни людей с криминальным сознанием не превышает 50 лет и часто заканчивается либо насильственной смертью, либо болезнями, приобретенными в местах заключения или в преступных сообществах.
[17] Фойницкий И.Я Мошенничество по русскому праву. В 2-х частях, Ч. 1, М.: Изд-во СГУ, 2006, С. 9.
[18] Чего стоит, например, реклама так называемой «кремлевской» таблетки, которой якобы лечили членов политбюро ЦК КПСС.
[19] Всякая «национальная медицина» – уже ложь или полу ложь. Дело в том, что в принципе есть мировой опыт научно обоснованной медицины. Медицинская наука одна на всех. Так же как не может быть особой китайской физики или американской биологии, не может быть и особой русской или тибетской медицины. Хотя есть научные школы в медицине и различного уровня практики лечения, в основном зависящие от уровня экономического и социального благополучия страны. Национальные особенности здравоохранения не касаются существа медицины и лечения, они относятся к условиям и уровню их доступности, эффективности, т.е. определяют развитие медицины как социальной сферы услуг и мало влияют на развитие медицины как мирового исследовательского процесса, научного знания и опыта лечения.
[20] «Лептоны (от греч. leptós – легкий) – элементарные частицы со спином ½, не участвующие в сильном (ядерном – В.А.) взаимодействии. К лептонам относят электрон, отрицательно заряженные меон и тяжелый τ-лептон… электронное, меонное нейтрино и их античастицы» (Большой энциклопедический словарь, М. 1998, с. 638).
[21] См. http://subscribe.ru/archive/philosophy.sciesot/200604/11134132.html
[22] 7 января 2007 г. канал РТР вновь показал этот телефильм.
[23] Желающих узнать о Масару Эмото подробнее я отсылаю к английской версии «Википедии»: http://en.wikipedia.org/wiki/Masaru_Emoto. Здесь он проходит по категории лиц, названных “Pseudoscientists” (псевдоучёные) (http://en.wikipedia.org/wiki/Category:Pseudoscientists), среди которых есть и наш соотечественник Трофим Лысенко (прим. Ю.Ю. Чёрного).
[24] http://subscribe.ru/archive/philosophy.sciesot/200604/11134132.html
[25] Там же. Подробнее об афере с «тайной воды» см. Приложение.
* Главы 7 и 8 написаны на основе материалов соответствующих разделов книги Борзенко И.М., Кувакин В.А., Кудишина А.А. Человечность человека. Основы современного гуманизма. М.: РГО, 2005.
[26] Эйдельман Е. Псевдоученые под микроскопом науки // Здравый смысл, 2006, № 2. С. 35. Автор дает следующие рекомендации по использованию и анализу теста:
«а) Если в ответах 1–6, более четырех раз имеется отрицательный ответ, то автор-источник не заслуживает доверия. Анализировать дальнейшие ответы не следует.
б) Если пункт (а) не выполнен, но в вопросах 1–12 набрано 6 и более балов, то источник не заслуживает доверия. Анализировать дальнейшие ответы не имеет смысла.
в) Если пункт (б) не выполнен, но по всем вопросам (1–18) набрано 10 и более баллов, то источник не заслуживает доверия.
г) Желательно, чтобы на вопросы 1–18 отвечал сам источник, а на вопросы 13–18 также и работник, принимающий решение. Если в ответах на вопросы 13–18 этим работником получено более четырех баллов, а в ответах источника по всей анкете набрано менее шести, то следует подвергнуть сомнению правдивость ответов источника и считать источник не заслуживающим внимания». (Там же, с. 35.)
[27]Как объясняет академик Э.П. Кругляков, «в физике известно четыре вида взаимодействия: гравитационное, электромагнитное, сильное и слабое. С 20-х годов прошлого столетия в науке обсуждается возможность существования пятого вида взаимодействия. В качестве некоторой очень слабой “добавки” к полю тяготения могут существовать “поля кручения”. По-английски они называются torsion fields. Отсюда возникло выражение “торсионные поля”. Сейчас физики готовятся к экспериментальному обнаружению гравитационных волн. С этой целью создается сложнейшая установка. Торсионные поля намного слабее. Если предположить, что они существуют, то для их обнаружения необходимы более сложные и чувствительные установки, чем та, которую строят для изучения гравитационных волн. На сегодня у мировой науки нет возможности обнаружить “поля кручения”» (Кругляков Э.П. «Ученые» с большой дороги-2, с. 191.)
[28] К наиболее крупным аферам, связанным с лженаучными проектами, относится финансирование «торсионных проектов». В последние годы существования СССР на разработку «торсионного оружия» было израсходовано около 500 млн. рублей. Тогда председатель Совета Министров СССР Н.И. Рыжков подписал распоряжение о создании Центра нетрадиционных технологий во главе с А. Акимовым. В 1991 г. стало известно, что с 1986 г. правительство выделяло сотни миллионов рублей на исследования и эксперименты в этой области использования полей, которые до сего дня ученые не могут зафиксировать ввиду их крайне слабой силы. Несмотря на разоблачение этой аферы и резкие протесты РАН, финансирование продолжалось вплоть до 1996 г. в основном через Минобороны и Миннауки. Но и после этого торсионные аферы продолжались. Так в 1997 г. на «торсионную очистку» Геленджикской бухты было выделено 600 тыс. долларов. «Торсионное исследование» реки Яузы было оценено в 160 млн. рублей. Но в этом случае афера не состоялась. В последние годы существования СССР на разработку «торсионного оружия» было израсходовано около 500 млн. рублей. Известно, что «торсионщики» обещали «Норильскому никелю» годовую экономию в 250 млн. долларов. Однако в ходе научной экспертизы афера была разоблачена и предложение не было принято. Известен почти анекдотический случай, свидетелем которого был председатель комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследователей академик Э.П. Кругляков. В 1991 г. во время посещения Б.Н. Ельциным Института ядерной физики в Новосибирске российский президент сказал, что ему известно об опытах извлечения атомной энергии из камня. Когда Э.П. Кругляков заметил, что ему (президенту) «докладывали шарлатаны», Б.Н. Ельцин замолчал. Нависла зловещая тишина. Выручил один из присутствующих, сказав, перефразировав В.А. Ленина, что камень также неисчерпаем, как и атом. Все рассмеялись. Но потом выяснилось, что на извлечение атомной энергии из камня мошенникам удалось получить от государства 120 млн. рублей. (Подробнее см. Кругляков Э.П. «”Ученые” с большой дороги-2», М.: Наука, 2005.)
[29] Открытое совместное письмо… / В кн. Кругляков Э.П. «Ученые» с большой дороги-2, с. 317.
[30] Эзотерический (от греческого esótericós – внутренний) – тайный, сокровенный, предназначенный и понятный только посвященным, верующим в особого рода знания, сверхъестественные способности и умения.
[31] «Собес» – сокращенное обозначение выражения «социальное обеспечение». Масштабы и формы этого социального, точнее государственного обеспечения были в СССР исключительно велики, что и неудивительно в силу столь же очевидных способов функционирования сначала тоталитарного, диктаторского, а потом бюрократического и авторитарного государственного социализма (или государственного капитализма – ученые так и не смогли определить, что же было построено в СССР за его более чем семидесятилетнюю историю). Государство брало на себя максимум прав, но уже в силу этого оно с необходимостью должно было выполнять некоторые обязательства по отношению к лишенным многих прав гражданам.
[32] На воровском жаргоне для нас, обыкновенных граждан всегда заготовлен набор уничижительных и презрительных определений: «лох», «лопух», «мужик», «терпило» (потерпевший) и др.
[33] Кузнецов В.Г., Нерушева Л.Г. Вселенная Россия: Истины и мнимости. Винница: ЧП Усатюк, 2000, с. 50. Было бы ошибкой думать, что подозрительное и враждебное отношение к разуму присуще определенным сегментам только российского населения. Скажем, в США антиинтеллектуализм тоже существует, хотя и в смягченных формах ввиду прагматизма американского менталитета. Но именно в этой стране ученых могут иронически называть «яйцеголовыми». Одной из существенных причин победы Дж. Буша над А. Гором в президентской предвыборной кампании была «простоватость» первого и блестящий интеллект Гора, который напугал многих простых американцев, с трудом понимавших, о чем говорил тогдашний вице-президент США. Автор работы о «стратегиях увеличения практического интеллекта» В. Ругеро начинает свою книгу словами полными драматизма: «В течение целого столетия американское образование с пренебрежением относилось к разуму студентов, так что это затронуло каждого. Знание о том, как случилась эта трагедия, является первым шагом к преодолению ее последствия в вашей жизни» (Ruggiero, Vincent Making Your Mind Matter. Strategies for Increasing Practical Intelligence. Rowman & Littlefield Publisher, Lahman – Boulder – New York – Oxford, 2003, p. xiii.)
[34] Ruggiero,V. Making Your Mind Matter. Strategies for Increasing Practical Intelligence. Р. 9.
[35] Случается, правда, хотя и редко, иметь дело с такими вопросами, перед которыми ценность нашей собственной жизни оказывается вторичной. Так бывает на войне, когда мы защищаем свою страну, народ, или когда мы защищаем свою семью или детей от смертельной угрозы. Но и в таких ситуациях мы защищаем себя как человека, для которого достойная смерть выше и предпочтительнее недостойной жизни, т.е. и здесь мы ставим себя, свое достоинство на первое место, выше смерти. Да и на другой чаше весов – тоже жизнь, т.е. своей жизнью мы жертвуем не абстрактной идее, а другой жизни.
[36] В современной философии и психологии широко принята точка зрения, согласно которой, наряду со многими другими свойствами разума, у него как одного из проявлений сознания есть направленность, разум – это всегда вектор, точнее интенция, т.е. такая направленность, в основании которой лежит тот или иной замысел, цель или намерение. Поэтому говорят, что и разум, и мышление как разум в действии интенциональны.
[37] Спекулятивный разум, спекулятивное мышление – это такое проявление разума, при котором он как бы из себя самого полагает различные идеи, образы, теории, основания теорий и имеет дело с чисто теоретическими объектами, созерцая и наблюдая за ними (позднелатинское speculativus и означает наблюдаю, созерцаю). В философии такой разум называется основополагающим, т.е. полагающим идеи, которые говорят о предельных или последних (метафизических) основаниях мира, человека, бога и т.д.
[38]Куртц П. Новый скептицизм: Исследование и надежное знание. М.: РГО, 2007, с. 25-26.
[39] Wade C., Tavris C. Psychology. – Harper and Row, 1990. / Цит. по Ноэль-Цигульская Т.Ф. О критическом мышлении / http://zhurnal.lib.ru/c/cigulxskaja_t_f/criticalthink.shtml
[40] Петров А.Е. Критическое мышление, постмодернизм и информатика /
http://center.fio.ru/vio/vio_16/cd_site/Articles/art_1_3.htm
[41] Веретенникова А. Американский опыт - толчок к критическому мышлению / http://www.prof.msu.ru /publ/book6/c62_03.htm
[42] Шамис В.А., Мальц Л.А. Особенности функционирования критического мышления / http://drupal.psychosfera.ru/?q=node/889
[43] http://window.edu.ru/window/glossary?p_gl_id=643
[44] http://en.wikipedia.org/wiki/Critical_thinking#Overview К сожалению, в русской версии Википедии нет статьи о критическом мышлении. Нет ее и в доперестроечном издании «Философской энциклопедии».
[45] В основу текста этой главы положена статья «Азбука критического мышления», опубликованная мною под псевдонимом О. Петрова в первом номере журнала «Здравый смысл» (1996).
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!