Тесный путь - лестница евангельских блаженств.
Курсовая работа
на тему: «Учение св. Игнатия Брянчанинова о тесном пути»
Автор: cтудент 2 курса бакалавриата
заочной формы обучения
Андрей Иванович Кулагин
_______________________________
Научный руководитель:
иерей Константин Владиленович Корепанов
_______________________________
«____» __________________ 2021 г.
Екатеринбург, 2021
Оглавление
Введение. 3
ГЛАВА 1. В ПОИСКАХ ДУХОВНОГО ЗАКОНА.. 5
1.1. Учение о тесном пути в творчестве святителя Игнатия. 5
1.2. Тесный путь - лестница евангельских блаженств. 6
1.3. «Приимите всеоружие Божие». 9
ГЛАВА 2. ДУХОВНЫЙ АРСЕНАЛ.. 12
2.1. Духовное зрение. 12
2.2. Плач. 15
2.3. Кротость. 16
2.4. Жажда правды.. 19
2.5. Святая любовь. 21
2.6. Богоподобие. 24
2.7. Рождение от Духа. 27
2.8. Жизнь в Духе Святом. 29
Заключение. 32
Список использованных источников и литературы.. 35
Источники. 35
Литература. 38
Введение
Ищущий спасения человек ещё не знает, чего именно он ищет. Он только чувствует, что нельзя ему оставаться там, где он есть. Там, где он есть, нет истины, нет жизни. И вот Иисус говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин.14:6). И он идёт ко Христу в темноте невежества своего, посреди ночи, как Никодим, чтобы узнать, как войти в Царство Божие.
С удивлением слышит он о том, что для спасения надлежит ему родиться ещё раз – от Духа, потому что только от Духа рождённое – есть Дух. (Ин.3:5). Только то, что от Духа и может быть спасено, а всё страстное обречено на смерть и Царства Божия не наследует (Гал. 5:19-21).
|
|
|
Но как родиться от Духа? Этот вопрос ставит в тупик не только Никодима. Предупреждает Господь: «Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Матф.7:14).
Святые отцы нашей Церкви толковали Священное Писание с целью – указать нам путь спасительный. Об этом «Лествица» преподобного Иоанна Синайского, об этом учение святителя Феофана Затворника о Кресте Христовом. А святитель Игнатий Брянчанинов называет это общее для всей церкви учение о спасении – учением о тесном пути. Оно будет объектом нашего исследования. Учение церкви – предмет исследования.
Цель работы - описать своеобразие учения святителя Игнатия Брянчанинова о тесном пути. Для этого мы должны выделить его различные аспекты, систематизировать и обобщить их под определённым углом зрения.
Остановимся на этом несколько подробнее. Какая именно точка зрения выбрана для обобщения?
Некоторые авторы, характеризуя путь спасения, описанный святителем, указывают, прежде всего, на самые общие условия его осуществления. Так, например, Игумен Марк (Лозинский) пишет: «В одной из своих проповедей епископ Игнатий перечисляет, при каких условиях человек может усвоиться Христу и получить спасение. Прежде всего – вера в Иисуса Христа и крещение во имя Отца и Сына и Святого Духа. Крещение запечатлевает – с миропомазанием. Затем покаяние в грехах, совершенных после крещения. Постоянное усвоение Господу поддерживается причащением Его Пречистого Тела и Крови и жизнью по Его заповедям»[1].
|
|
|
Нельзя с этим не согласиться. Это, действительно – одно из описаний тесного пути. Однако оно не объясняет: во что должен человек веровать, в чём приносить покаяние, как исполнять заповеди, как относиться к таинствам. Очевидно, мы должны знать какой-то духовный закон, соблюдая который можно было бы не упасть с лестницы, соединяющей землю и небо. (Быт. 28:12—16). Без него мы крещёные, миропомазанные, сделавшие добрые дела, прошедшие через исповедь и даже причастившиеся, уподобимся человеку, незнающему о законе тяготения и решившему полетать над пропастью, размахивая руками.
Задача нашей работы - найти в трудах святителя описание этого духовного закона, доказать, что выраженная этим законом мысль святителя, действительно, определяет контекст всей его проповеди о тесном пути.
Источниковую базу исследования составили в основном статьи Святителя Игнатия Брянчанинова, включённые в его труд «Аскетические опыты». Они выбраны не случайно, так как содержат ответы на широкий круг духовных вопросов, актуальных для читателя живущего в мире. Именно здесь и нужно искать формулировку самого важного закона – закона о спасении.
|
|
|
Глава 1. В ПОИСКАХ ДУХОВНОГО ЗАКОНА
Учение о тесном пути в творчестве святителя Игнатия.
Достаточно открыть оглавление «Аскетических опытов» или «Приношения к современному монашеству», достаточно взглянуть на заглавия сборников, включающих в себя отдельные статьи, вышедшие из под пера святителя, как мы тут же увидим, что описание тесного пути – центральная часть его творческого наследия.
Опыты во многом адресованные мирянам, включают в себя такие бессмертные произведения святителя, посвящённые тесному пути, как «Крест свой и Крест Христов», «Песнь под сенью Креста», «Вера и дела», «Чаша Христова», «Плач мой», «Странник», и т.д.
«Приношение современному монашеству», посвящает этой теме такие глубокие статьи, как «Тесный путь установлен Самим Богом...» или «Учение святых отцов о тесном пути».
Прекрасные небольшие сборники, такие, например, как «Крестоношение», «Тесный путь», включают в себя статьи на эту тему, собранные в удобном для читателя формате.
|
|
|
В последнем из упомянутых сборников, мы находим выписки, которые делал Святитель из творений Макария Великого, Марка Подвижника, Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Исаии Отшельника. Они показывают, на какие мысли святых отцов опирался преосвященный Игнатий в своем учении о тесном пути.
Цитаты из этих авторов, как и цитаты из Священного писания, которыми наполнены труды святого Игнатия мы с полным правом можем рассматривать как неотъемлемую часть учения о тесном пути, потому что само это учение неотъемлемо связано со всем учением православной церкви.
За какую бы мы работу мы не взялись, мы видим глубокий анализ одного или нескольких духовных состояний человека на его пути к Богу, а в некоторых работах мы видим человека уже обретшего Бога в своей душе. Об этом, например, удивительная проникновенная статья святителя Игнатия «Странник». Это даже не статья – это духовная поэзия, изложенная в прозе. Невозможно не процитировать её: «Ты приходишь! Я не вижу образа шествия Твоего; вижу Твое пришествие, вижу не плотскими очами – ощущением. Ты не даешь ни времени, ни способа размыслить – кто Ты? Неожиданно являешься в душе, Невидимый и Непостижимый! Являешься с несказанной тихостью и тонкостью, вместе с властью и силой Творца, потому что изменяешь всего человека: изменяешь, претворяешь, воссоздаешь, обновляешь и ум, и сердце, и тело!» [2].
Очень трудно осознать значение того или иного аспекта учения даже ознакомившись со всеми работами. Вот статья «Зрение греха своего» - в ней святитель объясняет, как обрести нищету духа. О том, как обретает человек Крест Христов – в статье «Крест свой и Крест Христов». В различных своих работах Святитель рассказывает: о таинстве христианского терпения, о том, как обрести духовное зрение, о том, что такое мир Христов. Одним словом, перед нами великое многообразие духовных тем, каждая из которых представляется чрезвычайно важной.
Чтобы увидеть учение о тесном пути как совокупность взаимосвязанных элементов, нам нужна помощь самого святого автора. И она не заставит себя ждать…
Тесный путь - лестница евангельских блаженств.
Свою небольшую работу о «О евангельских блаженствах» святитель предваряет указанием на то, что она отражает наследие святых отцов церкви - заимствована из «Отеческих писаний, преимущественно же из книги священномученика Петра Дамаскина. Добротолюбие, ч. 3»[3].
А начинает её прямо с того, что протягивает руку помощи блуждающему во тьме Никодиму. В первом же абзаце, как пароль, звучит цитата из Евангелия «Рождённое от Духа дух есть» (Ин.3:6.).
Здесь точно есть то, что мы ищем – тайна духовного рождения и пути к нему. Ухватимся же и мы за святую руку епископа, чтобы не потеряться во мраке.
Святитель начинает своё объяснение с того, подводит читателя к первой ступени духовной лестницы, где человек должен обрести нищету духа. «Нищета духа – блаженство, первое в евангельском порядке, первое в порядке духовного преуспеяния, первое состояние духовное, первая ступень в лествице блаженств»[4], - говорит он.
Исполняя заповеди, внимательный человек, обнаруживает крайнюю недостаточность своих сил, поврежденность своей природы, которая восстаёт против Евангелия – это и есть нищета.
Ступень вторая. Видение собственной нищеты рождает плач.
«Кто видит себя оскверненным бесчисленными грехами, кто признает себя достойным вечной муки, и уже оплакивает, как присужденного к ней: тот мало видит или вовсе не видит недостатков в ближнем»[5]. Таким образом, от блаженного плача человек восходит на ещё одну ступень - к кротости духа.
Это третье евангельское блаженство - кротость приводит духовного странника к неожиданной находке. Он, как и обещано Господом в Нагорной проповеди (Мф. 5:3–12), становится наследником земли. «Какая это земля? – спрашивает святитель. И отвечает, - после падения Бог назвал землею Адама, а в Адаме назвал землею и меня: «земля еси и в землю отыдеши» (Быт.3:19)»[6]. Кротость возвращает человеку способность подчинить духу свою плоть и кровь.
Только после этого может быть реализовано желание человека обрести небо: «Вхожу в новое состояние, устрояемое во мне благодатью, в новое блаженство: начинаю «алкать и жаждать правды» Божией»[7].
Правда Божия – в Его милосердии, которое любит даже врагов. Истинное познание правды – это уподобление ей, так человек становится Богоподобным. Вот почему он не может быть не помилован. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5:7).
Следующее евангельское блаженство и ступень духовной лестницы – способность видеть Бога. «То сердце, в котором движется одно добро, есть сердце чистое, способное к Богозрению», - утверждает святитель[8].
А почему миротворцы будут наречены сынами Божиими? За что их поставил Господь на самую высокую духовную ступень? Ведь блаженство, находящееся здесь, прямо свидетельствует о том, что уподобившийся Богу и узревший Его будет причислен к сынам Божиим. Вот оно рождение от Бога, которое искали мы с Никодимом. Но достаточно ли для этого призывать враждующих к миру и разнимать дерущихся?
Святитель Игнатий Брянчанинов даёт этому духовному состоянию более глубокое объяснение: «В чистое сердце нисходит мир Божий, соединяет дотоле разделенные ум, душу и тело, воссозидает человека, соделывает его потомком Нового Адама»[9].
Чтобы быть миротворцем, который умиряет окружающих, нужно, оказывается, обрести мир внутри себя. Вот о чём эта заповедь блаженства. Об этом же слова преподобного Серафима Саровского, который для спасения окружающих призывал стяжать Дух мирен.
Невозможно помыслить большую степень совершенства, чем та, которую имеют сыны Божии. Восьмое и девятое блаженство обещаны им: изгнанным за правду, тем, кто за эту правду оклеветан. Они вместе с Господом вознесены на Крест. И, по мнению святителя, это - форма существования добродетели в этом мире. Он пишет: «Стяжавший в себя мир Божий, способен к прочим окончательным блаженствам: к благодушному претерпению, к претерпению с радостью поношений, клевет, изгнаний и прочих напастей»[10].
Неприемлемый для духа мирского вывод: абсурдный, дикий, безумный. Зачем, поднявшийся по лестнице совершенств, получает страдания? Воистину: «Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1Кор.1:23).
Приглашает святитель внимательно осмотреть всю лестницу блаженств каждую ступень и предупреждает, что движение по ней не есть заслуга или способность человеческая: «Ведет по ним Божественная благодать: возводит человека на следующую ступень не тогда, когда он удостояет себя этого, но когда она признает его достойным»[11]. Эта же благодать и вознаграждает путника за страдания, наполняет душу его радостью.
Приимите всеоружие Божие».
Последуем совету святого епископа. Осмотрим ещё раз тесный путь - лестницу евангельских блаженств. Если, как сказано выше, благодать возводит от ступени к ступени, не происходит ли спасение наше автоматически, без нашего участия?
Вот она дорога спасения: от познания своей нищеты, от слёз, проливаемых об этом, через кротость, дающую власть над своей душой и телом, к жажде правды Божией, которая - в милосердии.
Проявляемое милосердие – уподобляет Богу, дарует истинное зрение, очищает сердце. И в очищенную душу нисходит Мир Божий, преобразующий, воссоздающий в человеке Нового Адама.
После этого всякое испытание в этом мире изгнанием ли, клеветой ли, становится для человека, ставшего Сыном Божьим, - блаженством.
Нет, ни о какой лёгкой прогулке не идёт тут, конечно, и речи. На всём протяжении своём путь остаётся тесным - на человека возлагается обязанность стремиться к исполнению заповедей Божиих и терпеливо нести свой Крест.
«Евангельские блаженства суть духовные состояния, открывающиеся в христианине от исполнения евангельских заповедей»[12], подчёркивает святитель в другой своей работе.
Интересно, что в этом месте епископ делает ссылку на слова преподобного Симеона Нового Богослова (одна из множества цитат которые приводит святитель в подтверждение своего учения): «Тщательное соблюдение (евангельских заповедей) научает человека «немощи его».
Тот факт, что описание тесного пути дано через духовное толкование евангельских блаженств и в лице святых отцов имеет множество сторонников, подчёркивает глубокую укоренённость учения святителя Игнатия в Священном писании и предании церкви.
Господь в Нагорной проповеди, которая лежит в основе учения о тесном пути, выразил Свою святую волю, научил подвижников духовному закону, действующему на этой дороге. Святитель же своими трудами готовит их к предстоящим испытаниям, вручает в их руки оружие правильных мыслей и устремлений. Это оружие призвано соподчинить волю человеческую воле Божией, только в этом случае Дух Святой сможет провести человека по тесному пути.
Следующая часть нашей работы будет посвящена описанию этого духовного арсенала. «Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолев, устоять» (Еф. 6, 10–17).
Глава 2. ДУХОВНЫЙ АРСЕНАЛ
Духовное зрение.
«Блаженны нищие духом,
ибо их есть Царство Небесное» (Ин. 5:3).
Невозможно найти отца церкви, который обошёл бы в своих писаниях тему покаяния. Сам Господь начал свою проповедь с призыва к этому. У святителя Игнатия состояние падения нашего описано с крайней степенью откровенности: «Что такое – человечество, исполненное гордого мечтания о себе, обезумленное этой суетной и ложной мечтой? Человечество - сор, непотребный для Неба, выметенный с Неба, повергнутый сперва к устью пропасти, потом повергаемый постепенно, по мере своего размножения, в самою пропасть»[13]. Человек же есть: «… раб Божий, раб преступный, создание отверженное, пресмыкающееся и гибнущее в падении своём»[14].
Отсутствие у нас мотивов к покаянию Святитель Игнатий Брянчанинов связывает прежде всего с нашей слепотой. «...Неведение есть первый, главный исполин злобы»[15], - приводит он слова Марка Подвижника в подтверждение своей правоты.
Именно поэтому первое горькое лекарство, первое оружие и первое блаженство – духовное зрение, которое приводит к познанию собственной нищеты.
Для обретения зрения нужно очень важное условие - решительное желание жить по заповедям Христовым. «Кто совершит великое дело – установит вражду со грехом, насильно отторгнув от него ум, сердце и тело, тому дарует Бог великий дар: Зрение греха своего»[16]. Человек не может получить это зрение своими собственными усилиями, оно даруется Богом. Но человек должен стремиться к этому. «С постом и коленопреклонением научает святая Восточная Церковь испрашивать у Бога зрение греха своего»[17].
Святитель уделяет очень много внимания тому, каким должно быть состояние души молящегося и делает это не случайно. Правильная молитва и зрение своей нищеты взаимосвязаны друг с другом. Этот духовный закон святитель выражает так: «Покаяние рождает молитву, и в сугубом количестве рождается от дщери своей»[18].
Любое наслаждение молитвой, могло бы привести к возникновению высокого мнения о себе, поэтому все чувства, кроме покаяния недопустимы. Мёртвое сердце должно раскрыться и увидеть своё ничтожество, ужаснуться так, чтобы отвергнуть себя. «Ты возстенаешь перед Богом и будешь вопиять к Нему молитвою из бедственного состояния души, тебе внезапно открывшегося; будешь вопиять как из темницы, как из гроба, как из ада»[19].
Для обретения дара нищеты духовной нужны не только правильные чувства нашего сердца, но и правильное настроение ума. Святой епископ рассказывает своим читателям о том, что есть смиренномудрие: «Смиренномудрие есть образ мыслей, заимствованный всецело из Евангелия, от Христа. … По мере упражнения в смиренномудрии, душа приобретает смирение» [20].
Ещё одно из пособий к обретению нищеты духовной – самоукорение. «Самоукорение – есть обвинение себя в греховности...иноки... стараются при посредстве его уверить, убедить себя, что они – грешники: падшее естество не хочет верить этому...»[21].
Непросто обрести зрение нищеты своей. Для этого, учит святой Игнатий, нужно отвергнуть мир, вступить в борьбу со своими греховными навыками[22], отказаться от правды своей и подчиниться воле Божией[23]. Нужно увидеть, что исполнение тобой заповедей более похоже на искажение их[24]. Словом, нищий духом отвергается себя даже до погубления души своей[25].
Достигший зрения греха своего обретает в качестве награды покой. «Укоряющий себя куда бы ни пошёл, как сказал и авва Пимен, чтобы ни случилось с ним, вред ли, или бесчестие, или какая скорбь, уже предварительно считает себя достойным всего неприятного и никогда не смущается. Может ли быть что спокойнее этого состояния?»[26].
«Содержи сердце в глубоком спокойствии, в которое оно приводится чувством покаяния, - подтверждает эту мысль аввы Пимена святитель. - Сердце твоё нуждается в очищении плачем покаяния и молитвой покаяния, когда же оно очистится, тогда Сам Бог ниспослет в него Свой всесвятой духовный огонь» [27].
Плач.
«Блаженны плачущие,
ибо они утешатся.» (Ин. 5:4).
«Причина слёз – нищета духа: будучи сама собою блаженство, она рождает другое блаженство – плач»[28], - утверждает Святитель Игнатий.
О чём же плачут святые? О нищете своей, о смерти души своей. «Помяни и оплачь сам себя заживо, - говорит память смертная...»[29]. Они оплакивают осквернение ими заповедей Христовых, потому что прозрели и видят каково оно это исполнение. «Так никогда не плачет ослеплённый грешник об ужаснейших грехах своих, как плачут рабы Христовы о своих добродетелях»[30].
Откуда же взяться здесь утешению? Вот что говорит святитель: «Никакая земная радость не может остановить, прервать этого плача. Одна Божественная благодать останавливает его по временам, преподавая плачущему и растерзанному сердцу надежду спасения, духовное успокоение и Небесное наслаждение, истекающее из мира Христова» [31].
Это утешение дарованное Богом и составляет блаженство плачущего. Результатом же этих слёз является не только искоренение грехов, которыми поражена душа, но и начинающееся её перерождение. «Мало-помалу начинает соединяться со слезами утешение, состоящее в особенном спокойствии, в ощущении кротости и смирения. Когда же дар слёзный усилится в нас Божиею милостию: тогда укрощается внутренняя борьба, утихают помыслы, начинает действовать в особенном развитии умная молитва, насыщая и увеселяя внутреннего человека. Тогда снимается покрывало страстей с ума, и открывается ему таинственное учение Христово»[32].
Таким образом, блаженный плач делает молитву чистой, чтобы добиться этого, необходимо понуждать себя к слезам, великодушно терпеть сухость своего сердца.
Удивительный образ разумного младенца даёт святитель, рассказывая о тех, кто стяжал непрестанную молитву в тайне душевной клети. Все желания такого человека направлены на исполнение воли Божией. Он постоянно видит свою немощь, постоянно жаждет Божественной правды, просит её со слезами, поэтому и молится непрестанно[33].
Нужно отличать греховные слёзы, изливаемые из-за тщеславия, лицемерия, человекоугодия, самообольщения, сладострастия, от слёз святых. Епископ Игнатий, ссылаясь на опыт святых отцов, призывает изменять побуждения слёз и плакать о своих согрешениях, а также о неизвестной смерти своей и страшном суде.
Учение о тесном пути содержит в себе наставление и о том, какой труд должен быть предпринят для обретения слёз: благоразумное воздержание от пищи и пития, бдение, нестяжание, отвлечение внимания от всего окружающего, сосредоточение внимания к самому себе[34].
Кротость.
«Блаженны кроткие,
ибо они наследуют землю.» (Ин. 5:5).
Как уже говорилось выше, наследство духовное – земля, истолковывается святителем как получение человеком власти над собой. Почему же именно кроткие оказываются способны принять это блаженство?
Дело в том, что только они способны проявить высшую степень терпения. А без него невозможно преодолеть ни свои страсти, ни испытания выпадающие на долю всякого человека. Кротость и терпение рождаются от глубокого понимания своей нищеты, от слёз, пролитых над своим мёртвым сердцем.
В своей статье «Крест свой и Крест Христов» святитель открывает перед нами основной закон, который действует на тесном пути. Желающий двигаться по нему должен принять свой крест как Крест Христов.
Для этого человек изменяет своё отношение к страданиям собственной жизни, а также принимает на себя добровольные испытания. (Они нужны для подчинения своей плоти духу). Как крест принимает такой человек и свои страсти, и вредные навыки, и свою обязанность бороться с ними. Силою веры принимает он мысль о том, что никакая скорбь не касается его без воли Бога. «Ученик Христов тогда несет правильно крест свой, когда признает, что именно ниспосланные ему скорби, а не другие, необходимы для его образования о Христе и спасения» [35]. Более того, желая принести терпение скорбей, в качестве доказательства своего покаяния, почитая себя достойными лишь суда и возмездия, такой человек принимает всё, что даёт ему Бог, как дар.
Призывает святитель с креста славословить Господа, с креста благодарить Его «за драгоценную участь, за участь подражать Христу» [36], с креста и богословствовать, потому что без креста невозможно познать Бога.
Таким образом, необходимость принятия креста - это ещё один закон тесного пути. Нарушение его приводит к падению, потому что кротость – несовместима с ропотом; потому, что это отвержение воли Бога. «Устрашимся этого бедствия, - призывает святитель, - недоверяя немощи нашей, прибегнем скорее к верному оружию самоукорения»[37].
До какого предела должна доходить кротость? Чтобы объяснить это святитель приводит диалог души с бесами, готовыми ввергнуть её после смерти тела в ад: «Возьмите, возьмите меня, - мужественно скажет она (душа) им (ангелам отверженным), - ввергните в бездну тьмы и пламени, ввергните в бездну ада, если есть на то воля Бога моего, если последовало от Него такое на меня определение: легче лишиться сладостей Рая, легче сносить пламень ада, нежели нарушить волю, определение великого Бога»[38]. Устрашённые силою смирения бесы уходят. Чтобы так и случилось, уже здесь, на земле, христианин должен умалить себя на столько, чтобы перестать существовать как самобытное существо. Жить, получая всю полноту жизни от другого существа – от Христа.
Учение о тесном пути наставляет верующего человека не только в терпении скорбей, но и в правильном отношении к ближнему[39], к церкви[40], к трудам святых её отцов[41], к собственным подвигам благочестия[42], к своим страстям. Так, например, тема земли чужой - души обладаемой страстями, очень важна для понимания того, какой должна быть молитва: «Отречёмся от всякого наслаждения духовного, от всех высоких молитвенных состояний, как недостойные их и неспособные к ним, - пишет святитель, - Нет возможности воспеть песнь Госпдню на земли чуждей – в сердце, обладаемом страстями. ... На реках Вавилонских можно только плакать» [43].
Таким образом, мы видим, что учение святителя Игнатия Брянчанинова вооружает верующего человека многими пособиями для преодоления одного из самых главных препятствий на тесном пути – гордыни и самомнения. Именно они являются главными причинами утраты власти над землёй своего сердца.
Жажда правды
«Блаженны алчущие и жаждущие правды,
ибо они насытятся.» (Ин. 5:6).
Описывая этапы тесного пути, мы недостаточно сказали о том, почему все перечисленные испытания: зрением собственной духовной нищеты, слезами, кротким принятием креста являются не только испытаниями, но и блаженствами. А это очень важный момент для всего учения о тесном пути.
Описывая в своих работах духовные состояния на лестнице блаженств, святитель везде подчёркивает, что они бывают достигнуты благодаря действию Божественной благодати, которая как бы вознаграждает самоотверженные труды подвижника, принимает их как свидетельство крепкого, безупречного намерения человека. В этой награде радость, в ней блаженство подвижника. Так приходит покой от зрения нищеты своей, так приходит утешение во время плача, так приходит и смирение, когда человек принимает крест свой.
И чем больше действует благодать, тем больше усиливается жажда её. «Мученики принимали лютые казни как дары, как прохладное питие, утолявшее возгоравшуюся в них жажду смирения.»[44].
Чтобы объяснить как это происходит, святитель цитирует святого Илию Евдика: «Дом души – терпение: потому что она живёт в нём; пища души – смирение: потому что она питается им»[45]. Можно сказать так: душу, находящуюся в доме (в состоянии) её терпения, питает смирение - неизъяснимая благодать Божия.
Мы привыкли к тому, что смирение – это состояние души человека, и во многих своих работах святитель употребляет это слово именно в этом значении, например: «Смирение есть сердечное чувство, есть залог сердечный, соответствующий смиренномудрию» [46]. Но здесь он даёт иное определение: «Смирение есть неизъяснимая благодать Божия, непостижимо постигаемая одним духовным ощущением души» [47].
Таким образом, святитель утверждает, казалось бы, две противоположные вещи, один раз называя смирение даруемой нам благодатью, другой – состоянием нашего сердца, обретённым от упражнения в смиренномудрии. В этом противоречии скрыта ещё одна тайна тесного пути. На нём всё имеет двойное значение: наше человеческое и высшее – духовное. Есть молитва покаяния и есть даруемое благодатью «священнодействие ума в сердце»[48], есть любовь страстная и есть «божественная»[49]. Поэтому есть смирение как необходимый, но недостаточный результат усилий человека и есть смирение как спасающая и решающая всё Божественная благодать.
Познания правды этих вторых Божественных значений, жаждут подвижники, ступившие на эту ступень лестницы блаженств. Для того они поселяются в доме, который есть святое терпение, чтобы вкушать: покой, утешение, смирение. Дом же этот святитель прямо называет Крестом. На него возводит учеников Христовых благодать[50].
Святая любовь
«Блаженны милостивые,
ибо они помилованы будут.» (Ин. 5:7).
Какое блаженство даёт благодать Божия подвижнику в этот момент путешествия по тесному пути, в чём состоит помилование? Что ожидает путника? Впервые блаженства так явно указуют на необходимость действий, направленных во вне. Это не нищета, которую видит подвижник внутри, не плач, который творит он в уединении, не кротость и смирение, которые он обретает в своём сердце. Проявление милости по необходимости адресовано другому. Её можно назвать интегрированным выражением заповедей, следовательно, именно их исполнение лестница блаженств ставит в центр внимания.
Впрочем, разве их не нужно было выполнять ранее? Отметим, что святитель Игнатий Брянчанинов не рассматривает тесный путь как последовательность меняющихся друг за другом состояний. Скорее это для него - развитие истинной жизни. Поэтому на этой ступени ничего не остаётся в прошлом – в недостатках исполнения заповедей созерцается нищета духа: «Раб Божий, исполняя евангельские заповеди, более и более открывает в себе страсти, и в то время, как благодать Святаго Духа образует в нём блаженные духовные состояния, нищету духа, плач, кротость, милость, целомудрие, духовный разум, он признаёт себя грешником из грешников...»[51].
Также как и ранее душа в доме святого терпения своего при исполнении заповедей насыщается благодатным смирением: «Ненасытно насыщайся словом Божиим, ненасытно насыщайся исполнением заповедей Христовых; ненасытно насыщайся трапезою, уготованную сопротив стужающих тебе, и упивайся чашею державною»[52].
Но подстерегают подвижника на тесном пути и новые препятствия. Научая правильному отношению к исполнению заповедей, святитель Игнатий, раскрывает перед читателями значение ещё одной пары духовных омонимов. По его словам, пропасть отделяет добро падшего естества человеческого от добра истинного, духовного. «Пагубно льстя себе и обманывая себя, падшие человеки называют и признают своё сердце добрым... по падении добро его смешалось со злом и для спасения должно быть отвергнуто как осквернённое. Отделение собственными усилиями прившедшего зла от природного добра сделалось для человека невозможным» [53].
Падшее добро осквернено эгоизмом, тщеславием, предвзятостью. Оно превратилось в свою противоположность как пища, которая вся называется ядом даже тогда, когда яда в ней – крупица. «...человек, насилуемый живущим в нём злом, не может не совершать зла, хотя бы и желал совершать добро»[54].
Заповедь повелевает любить ближнего, но естественная любовь не умеет «светить на праведных и неправедных» (Мф: 5: 45-45) и пристрастное сердце становится способным «ко всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей. Естественная любовь...враждует против Неба и Духа Святого; потому что дух требует распятия плоти»[55].
Настолько противоположны две любви, что любовь страстная должна быть «умерщвлена»[56]. Если этого не сделать даже любовь к Богу может быть отравлена. Поэтому святитель уделяет большое внимание анализу состояний, в которых пребывает подвижник в момент молитвы, даёт необходимые ориентиры: «Естественная любовь, любовь падшая, разгорячает кровь человека, приводит в движение его нервы, возбуждает мечтательность; любовь святая прохлаждает кровь, успокаивает и душу и тело, влечёт внутреннего человека к молитвенному молчанию, погружает его в упоение смирением и сладостью духовную»[57].
Святитель учит о том, как отречься от предметов своей страстной любви и указывает на молитву и смирение, как на главные орудия необходимые для этого[58].
Учение о тесном пути – это ещё и учение о молитве, ведь на каждом из его этапов святитель указывает на взаимосвязь блаженств с молитвенным трудом. Так, например, об исполнении заповедей и молитве говорит: «Опыт не замедлит открыть уму молящегося теснейшую связь между заповедями Евангелия и молитвою Иисусовою. Эти заповеди служат для молитвы тем, чем служит елей для горящего светильника»[59].
Как и на всех других ступеньках лестницы блаженств, главное действие в деле спасения остаётся за Господом: «Святой Дух научает любить ближнего свято. Любовь возжженная, питаемая Святым Духом, - огонь. Этим огнём поглощается огнь любви естественной, плотской, повреждённой грехопадением»[60]. Великая награда ожидает подвижника на этом этапе: «Святая любовь – чиста, свободна, вся в Боге. Она действие Святого Духа, действующего в сердце по мере его очищения.»[61].
Богоподобие.
«Блаженны чистые сердцем,
ибо они Бога узрят.» (Ин. 5:8).
Конечно, это блаженство говорит не про зрение как таковое. Нельзя Бога увидеть ни обычными глазами, ни глазами души. Только нетварный свет Его энергий созерцают православные подвижники на высших ступенях молитвенного делания.
Святитель не зря говорит, что присутствие Бога человек может увидеть только по изменениям, происходящем в его душе. Речь здесь действительно идёт об уподоблении Богу, о познании Его через обретение соответствующих свойств.
«Невидимое Солнце правды – Бог испущает и лучи невидимые, но познаваемые явственным ощущением души: они исполняют сердце чудным спокойствием, верой мужеством, кротостью, милосердием, любовью к ближним и к Богу»[62]. Такие ощущения называет святитель началом оживления души и описывает их в статье «Молитва новоначального».
«Хочешь ли усвоиться Богу молитвою? Усвой сердцу милость, которою заповедано нам уподобляться Небесному Отцу и достигать благодатного совершенства. Принуждай сердце к милости и благости, погружай, облекай весь дух твой в эти качества, доколе не ощутишь в себе человеколюбия, подобного тому, которое сердцем своим сияет равно на злые и благия, и дождит на праведныя и неправедныя»[63].
Тема молитвы в науке видеть Бога становится основной. Ссылаясь на слова преподобного Иоанна Лествичника, святитель говорит, что подвижнику предстоит тяжёлая борьба за очищение сердца «непрестанной памятью Божией»[64].
Познать Бога живым, опытным путём сможет он «освободившись от расхищения и пленения помыслами»[65]. Чистая молитва приведёт путника от внутреннего молчания к удивлению и страху, возникающих от того, что человек начнёт ощущать присутствие Божие. Тогда молитва станет для молящегося «страшным судилищем Божиим»[66].
Указывает святой епископ и на то, как именно должно молящемуся бороться за чистоту: «Посекай именем Иисусовым главы, то есть начальные проявления греха в помыслах, мечтаниях и ощущениях; уничтожь в себе владычество над тобой дьявола, уничтожь всё влияние его на тебя, стяжи духовную свободу»[67]. Тот кто «непрестанно утомляет Неутомимого» «возрадуется о чистоте и бесстрастии своём»[68].
Святитель постоянно обращается к опыту святых отцов, показывая идущим по тесному пути, те знаки, по которым они могут ориентироваться в дороге. «Одни исходят от молитвы своей, как бы из жарко натопленной бани, ощущая некоторое облегчение от скверны и вещественности, другие же выходят просвещённые светом и одеянными в сугубую одежду смирения и радования. Те же, которые после молитвы своей не ощущают ни какого из этих двух действий, молятся ещё телесно, а не духовно...»[69], - приводит он слова преподобного Иоанна Лествичника.
Словами преподобного Мелетия Исповедника предупреждает об опасностях пути: «Человек до обновления его Святым духом,… как находящийся ещё в области духов падших, в плену и в рабстве у них, способен видеть только их … заметив в нём высокое мнение о себе и самообольщение, (они) являются ему в виде Ангелов светлых, в виде Самого Христа, для погубления души его»[70]. Учитывая это, подвижник должен понять, что внимательная молитва есть видение невидимого Бога. «Ум зрит безвидно и вполне удовлетворяет себя невидением»[71].
Устами преподобного Григория святитель напоминает о необходимости правильного несения креста: «Многие в течение многих лет, неболезнено делали или делают, но как они трудятся без болезни и теплого усердия сердца, то и пребывают непричастными чистоты и Святого Духа, отвергши лютость болезней»[72].
О многих других не менее важных аспектах борьбы за чистоту души говорит святитель в своих трудах: о том, что нельзя «чинить насилия совести»[73], о необходимости строгой нравственности, которая подобна сосуду хранящему «бесценное миро: молитву»[74], о борьбе с греховными навыками, которых нужно бояться «более нежели бесов»[75] (Святой Исаак Сирский), о заражении мнением, которое «не допускает быть мнимому»[76] (Преподобный Симеон Новый Богослов), о том, что есть «неслагающийся помысел»[77] (Преподобный Иоанн Лествичник,), словом, о всей «бездне сердца»[78], в которой нужно узреть змея, отравившего твою душу (Преподобный Макарий Великий).
Перед нами, конечно, не стоит задача перечислить все те бесценные рекомендации и наставления, которые даёт святитель Игнатий Брянчанинов последователям своим. Нам важно показать, что учение о тесном пути, действительно, даёт в руки подвижников разнообразное оружие против вечного врага их, оружие закалённое в огне духовного опыта многих отцов святой православной церкви.
Рождение от Духа.
«Блаженны миротворцы,
ибо они будут наречены
сынами Божиими.» (Ин. 5:9).
Все события радостные и скорбные на тесном пути готовили странника к этому моменту – к духовному рождению. Всё его шествие было очищением и принесением жертв – наслаждений чувственных и умственных. Молитва Иисусова долго влагала огонь в землю сердца, попаляла страсти как терние, производила в душе веселие и тихость. Обрёл подвижник теплоту, прозябающую в самом сердце, «как источник воды от Животворящего Духа»[79]. Пришло время излиться благоволению Божию на Сион, восстановиться стенам разрушенного Иерусалима. На алтарь будут возложены тельцы: «новорождённые ощущения обновлённого Святым Духом человека»[80].
В сердечной горнице уже давно собраны ученики Христовы - помыслы и чувствования, заимствованные из Евангелия. Вот-вот сойдёт огонь, который «не опаляет, не горячит сердца, напротив того орошает, прохлаждает его, примиряет человека со всеми людьми и со всеми обстоятельствами, влечет сердце в неизреченную любовь к Богу и к ближним»[81].
Святитель Игнатий описывает процесс рождения как момент обретения душой подвижника нового состояния – Мира Христова. В этот момент «Искупителем, всесовершенным и всесвятым, заменяется падший человек, исповедующий Искупителя»[82]. Обретение такого Мира, как уже отмечалось раньше, делает человека миротворцем, вокруг которого спасутся тысячи.
Наступление этого момента не зависит от подвижника. От действия Святаго Духа появляется необычная тишина, мёртвость к миру, к наслаждениям его и служениям посреди его. Дух Святой согревает человека духовно, «орошая и прохлождая душу, доселе знакомую только с разнообразными разгорячениями крови»[83].
Внимание углубляется. Слова молитвы потрясают душу. И вдруг «молящийся внезапно соединяется сам с собой и видит себя исцелившемся от прикосновения к нему перста Божия. Ум, сердце, душа, тело доселе рассечённые грехом, внезапно соединяются воедино о Господе.
Первое из духовных дарований, которыми и призводится чудное соединение, есть мир Христов. За миром Христовым последует весь лик даров Христовых и плодов Святого Духа...: любы, радость, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание»[84]. Молитва же преобразится из умно-сердечной и душевной в «священнодействие ума в сердце»[85].
Обретённое состояние Мира характеризуется, по словам святителя тем, что в нём «сокровенно жительствует такая духовная сила, что он попирает ею всякую земную скорбь и напасть»[86]. Он превосходит всякий ум и немедленно обличает всякий приближающийся помысел сопротивного, какой бы личиной праведности не был прикрыт этот помысел»[87]. Душа ощущает, что приближается к ней супостат, но молитвенная сила, её наполняющая, не попускает врагу приблизиться и осквернить храм Божий. Молящийся знает, что приходил к нему враг, не ведает, с каким помыслом, с каким видом греха»[88].
Только в этот момент, считает святитель, последует истинное покаяние: враги отступят, получит человек отпущение грехов, «будет исцелён и возвращен к непорочному естественному состоянию, когда дух его будет восстановлен во власти своей»[89].
В статье «О образе и подобии Божиих в человеке» святитель говорит о значении исцеления, происходящего на тесном пути: «Троица – человек исцеляется Троицей Богом: Словом исцеляется мысль, переводится из области лжи, из области самообольщения, в область истины. Духом Святым оживотворяется дух, переводится из ощущений плотских и душевных в ощущения духовные; уму является Отец – и ум соделывается умом Божиим. Ум Христов имамы, говорит Апостол»[90].
Святой учитель говорит, что Бог при искуплении человека дал огромную возможность к усовершенствованию своего подобия, а именно - возможность соединения «образа с Подлинником, бедной твари с всесовершенным Творцом её»[91].
Жизнь в Духе Святом.
«Блаженны изгнанные за правду,
ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны вы, когда будут поносить вас
и гнать и всячески неправедно
злословить за Меня.» (Ин. 5:10-11).
Итак, учение о тесном пути, проповеданное святителем Игнатием Брянчаниновым – это учение о восхождении по лестнице евангельских блаженств. Человек есть существо падшее, смертельно заболевшее после своего грехопадения, доживающее на земле последние мгновения перед вечной и почти неизбежной смертью, поэтому «земная жизнь – этот кратчайший срок – дана человеку милосердием Творца для того, чтоб человек употребил ее на свое спасение, то есть на возвращение себя от смерти к жизни»[92].
Это говорит о том, что в понимании святителя, конец духовного пути на земле – духовное рождение, описанное в предыдущей части главы. Оно и возможно благодаря изгнанию за правду, терпению клеветы и прочим смиряющим нас неприятностям.
Рождение в духе Святом и жизнь в Нём происходят одновременно. Таким образом, блаженства изгнанных за правду и оклеветанных – это блаженства «окончательные»[93] не потому, что они заменяют другие, а потому, что они являются наиболее полным выражением всех предшествующих блаженств. Истина в этом мире по-другому существовать не может.
Поэтому святой епископ в своей статье «О евангельских блаженствах» завершает описание тесного пути рождением от духа - обретением Мира. Эта победа соединяет человека с Богом, со всеми вытекающими из этого факта последствиями: человек вместе с Богом побеждает мир (Ин. 16:33).
Как следовало бы думать – информация, содержащая данные необходимые для спасения от вечной смерти, является чрезвычайно важной. Понимать взаимосвязь духовных состояний, знать о наградах, ожидающих на каждой из ступеней, разве это может быть второстепенным? Почему же святитель не уделяет должного внимания описанию величественного пути восхождения к духовным вершинам? Статья о блаженствах, которая по сути дела является картой тесного пути, почти затерялась среди множества других более обширных и обстоятельных трудов.
Ответ: «Не сочини сам себе блаженства: гордое и глупое самомнение может сочинить для человека такое блаженство, и оно в течение всей жизни будет обманывать тебя, льстить тебе, – лишит истинного блага на земле и на небе»[94]. По мнению святого епископа позволительно искание только нищеты духовной. Всё остальное придёт, если будет на то воля Божия.
Таким образом, мы имеем вывод весьма парадоксальный: вступая на тесный путь и двигаясь по нему, нужно отказаться от всех стимулов, осознать, что ты недостоин всех перечисленных выше блаженств, в том числе и самого рождения духовного. По недостоинству твоему нельзя тебе и искать их, и мечтать о них, а если и знать о них, так только для того, чтобы вместе с разбойником выразить сожаление о недоступном тебе Царстве Божием (Лк. 23:42).
Заключение
Начиная эту работу, мы ставили перед собой задачу - найти в трудах святителя Игнатия Брянчанинова описание того духовного закона, знание и соблюдение которого должно помогать подвижникам избегать ошибок на тесном пути к духовному рождению, которое является спасением от вечной смерти.
Мы нашли этот закон. Он изложен Господом в Нагорной проповеди и широко известен как евангельские блаженства. Они истолкованы святителем Игнатием, как последовательность друг друга дополняющих духовных состояний, каждое из которых включает в себя труд подвижника и ниспосылаемую ему Божественную благодать.
Так блаженный покой обретается от зрения духовной нищеты, благодатное утешение - во время плача, неземное смирение от принимаемого кротким сердцем Креста, Святая любовь - от исполнения заповедей милосердия, наконец, Богоподобие - от чистоты сердца, а Мир Христов - в рождении от Духа Святого.
Самым добросовестным образом мы перепахали «Аскетические опыты», проведя своебразный контент- анализ этого труда, выбрав в качестве единиц учёта темы высказываний святителя. Выборочная совокупность включала в себя более 200 цитат, которые тем или иным образом были связанны с темой духовного спасения. Все они были сгруппированы по группам, относящимся к тем или иным блаженствам.
Мы не ставили перед собой задачи количественного или качественного анализа совокупности, ограничились лишь распределением тем по группам с соответствующими контекстуальными признаками.
Оказалось, что практически все темы затронутые святителем в «Аскетических опытах», могут быть отнесены к тому или иному блаженству, а часто и прямо содержат указания на них. На наш взгляд, это безусловно доказывает, что святой епископ в своих трудах систематически использовал знание о соответствующих духовных состояниях. Исходя из этих знаний, очевидно почерпнутых из своего личного опыта и опыта отцов Церкви, он формулировал духовные закономерности, назидал своих читателей по широкому кругу духовных вопросов.
Каждое из таких назиданий – бесценное оружие в духовный арсенале учения о тесном пути. Чтобы хоть как-то описать это богатство, мы нашли уместным использовать в этой работе наиболее яркие и важные 92 цитаты из выборочной совокупности. Насколько интересным и полезным получилась опись цейхгауза каждого из блаженств судить вам, уважаемый читатель. Не рискнём утверждать, что всё найденное нам удалось разложить идеально, но это доставило огромное удовольствие.
Найдены и описаны прекрасные омонимы, с помощью которых святитель раскрывает значение различных духовных свойств: любовь святая и страстная, добро падшее и истинное, смирение, как результат смиренномудрия и как дар Божественной благодати, молитва благодатная, читая, как священнодействие ума в сердце и молитва умная, сердечная, душевная.
Обнаружены духовные законы, призванные соподчинить волю человеческую воле Божией. Святитель принёс их из наследия святых отцов или отлил их формулы самостоятельно: «Покаяние рождает молитву, и в сугубом количестве рождается от дщери своей», «Учеников Христовых смирение возводит на крест», «Дом души – терпение: потому что она живёт в нём; пища души – смирение: потому что она питается им», «Нельзя воспеть песнь Господню на земли чуждей – в сердце, обладаемом страстями. На реках Вавилонских можно только плакать» и так далее.
Нашей целью было отразить своеобразие учения святителя, одного из учений святой православной Церкви о спасении. Думается, что особая ценность этого учения заключается в том, что оно описывает закономерности духовных состояний, делает это с привлечением бесконечно большого материала из наследия святых отцов, а в своей основе имеет текст проповеди Господа Иисуса Христа о евангельских блаженствах. Глубина их духовной трактовки, выполненной святителем Игнатием Брянчаниновым, вызывает восхищение.
Таким образом, наша работа доказывает, что объект исследования – учение о тесном пути святителя Игнатия Брянчанинова, глубоко укоренён в Священном писании и духовном наследии Святых отцов православной церкви.
Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 70; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!