II . Исчезновение лиц и необъяснимая смерть

Статья 2

Право на жизнь

1. Право каждого на жизнь охраняется зако­ном. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного при­говора, вынесенного судом за совершение пре­ступления, в отношении которого законом пре­дусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно являет­ся результатом абсолютно необходимого при­менения силы:

a) для защиты любого лица от противоправ­ного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенно­го под стражу на законных основаниях;

c) для подавления, в соответствии с зако­ном, бунта или мятежа.

 

Введение

 

1. Присоединяясь к незыблемым статьям Конвенции, эта норма гарантирует право на жизнь. Она предусматривает позитивное обя­зательство Государств: национальное законодательство должно со­держать точные нормы, для того чтобы бороться с любым неоправ­данным посягательством на жизнь.

Тем не менее, применение смертной казни прямо разрешено этой нормой, которая этим оставляет след того времени, когда она была задумана и написана. Протокол № 6 упразднил возможность наложения наказания в виде смертной казни в мирное время, но он распространяется только на Государства, которые его ратифициро­вали (41 Государство по состоянию на 31 декабря 2002 года).

К общему обязательству по охране жизни, предусмотренному в первом предложении п. 1, добавляются специфические обязательст­ва, когда государственные должностные лица оказываются вынуж­денными применить силу. Так, применение силы допускается при условии, что оно «абсолютно необходимо», что подразумевает кри­терий прямой необходимости, критерий, который особо освещался в последней судебной практике.

 

I . Право «каждого» на жизнь — Толкование

II . Исчезновения лиц или необъяснимая смерть — Толкование

III . Применение силы, способной причинить смерть: общие положения

Толкование

IV . Применение силы, способной причинить смерть: конкретная ситуация,

Рассматриваемая судом — Толкование

V . Смертная казнь — Толкование

I . Право «каждого» на жизнь

 

 ------------Толкование-------------

2. Эта норма присоединяется к основополагающим статьям Конвенции. Она закрепляет одну из основных ценностей демокра­тических обществ, создавших Совет Европы. Это означает, что толкование норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничительным.

В силу теории позитивных обязательств Государство обязано принимать необходимые и соответствующие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни против угрожающей ей опасности при условии, однако, что об этой опасности известно, что она является реальной. Очевидно, что этим не может быть ограничено общее обязательство Государства противодейство­вать любой возможности насилия.

Кроме того, если имело место посягательство на жизнь лица, Государство связано процессуальными обязательствами. Другими словами, правовая система должна быть в состоянии старательно проводить эффективное расследование, позволяющее правильно установить факты, могущие послужить основанием для возмож­ного привлечения к ответственности, как представителей Государ­ства, так и тех, кто окажется виновным в подобном посягатель­стве.

3. Значимость права на жизнь в практике Суда, «Среди норм Конвенции, которые Суд считает основополагающими, Суд в своей практике устанавливает верховенство статьи 2. Статья 2 защищает право на жизнь, без которого пользование какими бы то ни было правами и свободами, гарантируемыми Конвенцией, было бы иллю­зорным. Статья называет ограниченные случаи, когда допускается умышленное лишение жизни, и Суд осуществляет строгий контроль каждый раз, когда Правительства-ответчики ссылаются на подобные исключения» ( Pretty ,37).

4. Общее толкование понятия. «Нужно также иметь в виду, что статья 2 не только защищает право на жизнь, но и излагает об­стоятельства, при которых лишение жизни может быть правомер­ным; это одна из основополагающих статей Конвенции, в отноше­нии которой в мирное время не допускается отступления, возможного по статье 15. В сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократических обществ, создавших Совет Европы (...). Толкование норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничительным» ( McCann et al .,147).

5. Право на жизнь: общие принципы. «Суд напоминает, что статья 2 является одной из основополагающих статей Конвенции, в отношении которой в мирное время не допускается отступления. В сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократических обществ, создавших Совет Европы (...). Толкова­ние норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничитель­ным» ( Andronicou et Constantinou ,171).

6. Право на жизнь. Негативный аспект: право умереть (будь то от руки третьего лица или с помощью государственной вла­сти).«Во всех делах, которые им рассматривались, Суд делал ак­цент на обязательстве Государства защищать жизнь. Он не убежден, что право на жизнь, гарантируемое статьей 2, может толковаться как содержащее негативный аспект. Например, если в контексте ста­тьи 11 Конвенции свобода объединения подразумевает не только право объединения с другими, но и соответственно право не быть принужденным к вступлению в объединение, Суд отмечает, что оп­ределенная свобода выбора в отношении осуществления свободы объединения присуща понятию последней. Статья 2 написана иным образом. Она не имеет никакого отношения к вопросам, касающим­ся качества жизни или того, что лицо намерено сделать со своей жизнью. В той мере, в какой эти аспекты признаются основными для человеческого существования, которое требует защиты от вмеша­тельства со стороны Государства, они могут отражаться в правах, закрепленных Конвенцией или другими международными докумен­тами в области прав человека. Статья 2 не может, без искажения языка, толковаться как содержащая диаметрально противоположное право, а именно право умереть; кроме того, она не может создавать право на самоопределение в том смысле, в каком она предоставляет каждому право выбрать смерть, а не жизнь» ( Pretty ,39).

7. Толкование понятия: позитивное обязательство. «Ста­тья 2, которая закрепляет в п. 1, что "право каждого на жизнь охра­няется законом", может в сочетании с другими статьями Конвенции, возложить на Государство позитивное обязательство. Это не означа­ет, что можно исключить из этой нормы позитивное обязательство противодействовать любой возможности насилия» ( D 16734/90, Dujardin с. France , DR 72, p . 236, spec . p . 239).

8. Право на жизнь. Обязательства Государства. Принятие позитивных мер. «Суд считает, что первое предложение п. 1 ста­тьи 2 предписывает Государству не только воздержаться от умыш­ленного и незаконного лишения жизни, но также обязывает его при­нять необходимые меры по защите жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией» ( L . S . B . с. Royaume - Uni ,36).

9. Право на жизнь. Обязанность властей. «Суд напоминает, что обязанность защищать право на жизнь, которая предусмотрена статьей 2 Конвенции, в сочетании с общей обязанностью Государства в силу статьи 1 Конвенции "обеспечивать каждому, находящему­ся под его юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", подразумевает и требует проведения надлежащего и эффективного официального расследования в случае, когда приме­нение силы повлекло смерть человека» ( Yasa ,98).

10. Право на жизнь. Позитивное обязательство охранять право на жизнь законом. «Суд повторяет, что статья 2 является од­ной из основополагающих статей Конвенции, и что в сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократи­ческих обществ, создавших Совет Европы. Обязательство не касает­ся только умышленного убийства, являющегося результатом приме­нения силы представителями Государства, но также распростра­няется, в первом предложении п. 1 статьи 2, на позитивное обязательство Государств охранять право на жизнь законом. Это подразумевает и требует проведения надлежащего и эффективного официального расследования в случае, когда применение силы по­влекло смерть человека» ( Qakici , 86).

11. Право на жизнь. Значимость. «Статья 2 Конвенции, кото­рая охраняет право на жизнь и перечисляет обстоятельства, при ко­торых лишение жизни может быть оправдано, считается одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции, из которой не может быть сделано никакого отступления. Вместе со статьей 3 Конвенции она также закрепляет одну из базовых ценностей демо­кратических обществ Государств, входящих в Совет Европы. По­этому перечисление обстоятельств, при которых лишение жизни может быть оправдано, является исчерпывающим. Объект и цель Конвенции как инструмента защиты конкретного человеческого су­щества также требует толкования и применения статьи 2 таким об­разом, чтобы сделать эту защиту практически применимой и эффек­тивной» ( Ilhan ,73; см. также Salman ,97).

12. Соблюдение права на жизнь. Позитивные обязательства Государства. «Европейский Суд напомнил, что первое предложение п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает Государству не только воз­держиваться от преднамеренного и незаконного лишения жизни, но также предпринимать соответствующие меры для защиты лиц, на­ходящихся под его юрисдикцией. Сюда входит главнейшая обязан­ность Государства обеспечить право на жизнь, закрепляя эффектив­ные уголовно-правовые положения для прекращения совершения преступлений против личности, поддерживаемых государственным аппаратом, созданным для предотвращения, пресечения и наказания за нарушения указанных положений. Это правило также распространяется, при определенных условиях, на обязанность властей по принятию оперативных предупредительных мер по защите лица или лиц, чья жизнь находится под угрозой преступления со стороны третьих лиц» ( Cemil Kilic ,62; тот же принцип, Machmut Kaya ,85).

13. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государст­ва. Принятие мер, имеющих целью защиту лиц. «При общем рас­смотрении текст статьи 2 показывает, что она рассматривает не только умышленное убийство, но и ситуации, когда законное при­менение силы может повлечь неумышленное причинение смерти. Эта норма может также, в определенных обстоятельствах, возло­жить на компетентные органы власти позитивную обязанность при­нять практические меры для защиты лица, находящегося под их от­ветственностью» ( Demiray ,41).

14. Право на жизнь. Защита от произвольных посяга­тельств: обязанность Государства. «Суд отмечает в этой связи, что первое предложение п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает Го­сударствам предпринять соответствующие шаги, чтобы защитить жизнь тех, кто находится под их юрисдикцией. Это подразумевает, в первую очередь, обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уголовного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменительным механизмом, предна­значенным для предупреждения нарушений таких положений, борь­бе с ними и наказания за них» ( Streletz , Kessler et Krenz ,86).

15. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государст­ва: защита жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. «Обя­зательство Государства подразумевает обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уго­ловного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменитель­ным механизмом, предназначенным для предупреждения наруше­ний таких положений, борьбе с ними и наказания за них. Также, при определенных обстоятельствах, статья 2 может возложить на власти позитивную обязанность принять превентивные практические меры для защиты лица, жизнь которого поставлена под угрозу преступ­ными действиями другого лица» ( Mastromatteo ,67).

16. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государства защита жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. Принятие превентивных мер. «Тем не менее, это не означает, что можно вычесть из этой нормы позитивную обязанность противодей­ствовать любому потенциальному насилию. В действительности нужно толковать это обязательство таким образом, чтобы не возла­гать на власти неподъемную или чрезмерную ношу, учитывая труд­ности для полиции в осуществлении своих функций в современном обществе, а также невозможность предвидеть человеческое поведе­ние и оперативный выбор, который должен быть сделан в соответст­вии с приоритетами и возможностями.

В связи с этим, любая угроза жизни не обязывает власти, с точ­ки зрения Конвенции, принять конкретные меры, чтобы предотвра­тить реализацию этой угрозы. Суд определил, что позитивное обяза­тельство имеет место в случае, когда установлено, что власти знали или должны были знать о существовании реальной и непосредст­венной угрозы жизни одного или нескольких лиц, и что они не при­няли, в рамках своих полномочий, мер, которые, с разумной точки зрения, без сомнения частично устранили бы эту угрозу» ( Mastromatteo , 68).

17. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы. «Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, которая гарантирует право на жизнь, является одной из основополагающих статей Конвенции. Учитывая важность защиты, предусмотренной этой нормой, Суд должен рассмотреть с наибольшей бдительностью основания применения смертной казни» ( Velikova , 68).

18. Право на жизнь. Защита от реальной и известной опас­ности, исходящей от частного лица. Необходимые и надлежа­щие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни от этой угрозы. Позитивные обязательства и эффектив­ное расследование. «Суд считает, что первое предложение п. 1 ста­тьи 2 предписывает Государству не только воздержаться от умыш­ленного и незаконного лишения жизни, но также обязывает его принять необходимые меры по защите жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. Никто не спорит с тем, что обязательство Госу­дарства в этом отношении подразумевает обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уго­ловного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменитель­ным механизмом, предназначенным для предупреждения нарушений таких положений, борьбе с ними и наказания за них. Также, ли­ца, явившиеся в Суд, соглашаются с тем, что статья 2 Конвенции может, при определенных обстоятельствах, возложить на власти по­зитивную обязанность принять превентивные практические меры для защиты лица, жизнь которого поставлена под угрозу преступ­ными действиями другого лица» ( Osman ,115).

19. Право на жизнь. Защита от реальной и известной опас­ности, исходящей от частного лица. Необходимые и надлежа­щие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни от этой угрозы. Позитивные обязательства и эффектив­ное расследование. Обязанности полиции. «Суд должен толковать это обязательство таким образом, чтобы не возлагать на власти не­подъемную или чрезмерную ношу, учитывая трудности для полиции в осуществлении своих функций в современном обществе, а также невозможность предвидеть человеческое поведение и оперативный выбор, который должен быть сделан в соответствии с приоритетами и возможностями. В связи с этим, любая угроза жизни не обязывает власти, с точки зрения Конвенции, принять конкретные меры, чтобы предотвратить реализацию этой угрозы. Другим замечанием, отно­сящимся к делу, является необходимость удостовериться в том, что полиция осуществляет свои полномочия по пресечению и преду­преждению преступности, полностью соблюдая законные пути и другие гарантии, которые законно ограничивают пределы действия уголовного расследования и привлечения преступников к судебной ответственности, включая гарантии, предусмотренные статьями 5 и 8 Конвенции.

Суд полагает, что, ввиду утверждения о том, что власти нару­шили их позитивную обязанность защищать право на жизнь в рам­ках их обязательства по предупреждению и борьбе с посягательст­вами против личности, ему нужно убедиться, что вышеуказанные власти знали или должны были знать о существовании реальной и непосредственной угрозы жизни одного или нескольких лиц, и что они не приняли, в рамках своих полномочий, мер, которые, с разум­ной точки зрения, без сомнения частично устранили бы эту угрозу. Суд не принимает положения Правительства, согласно которому факт неустранения угрозы жизни при обстоятельствах, известных на тот момент, и непринятия превентивных мер для предотвращения конкретизации угрозы, был бы равносилен тяжкому дисциплинарному проступку или умышленному нарушению обязанности защи­щать жизнь. В действительности, такой строгий критерий не соот­ветствовал бы требованиям статьи 1 Конвенции и конкретной и эф­фективной защите прав и свобод, закрепленных в этом документе, включая статью 2. Для Суда, принимая во внимание природу права, защищаемого этой статьей, занимающей существенное место в Кон­венции, заявителю достаточно показать, что власти не сделали всего того, чего от них можно было разумно ожидать для предотвращения осуществления определенной и непосредственной угрозы жизни, о которой они знали или должны были знать. Речь идет о вопросе, от­вет на который зависит от совокупности обстоятельств конкретного дела» ( Osman ,116).

20. Право на жизнь. Жалоба заявительницы: Государство не поставило в известность ее родителей о риске, который мог угро­жать ее здоровью (лейкемия) вследствие участия ее отца в ядер­ных испытаниях, а также не проследило за дозами облучения, полу­ченными последним. Суд не убежден, что существование причинной связи между облучением отца и появлением лейкемии у ребенка, за­чатого позже, считается установленным. «При отсутствии уве­ренности в этом отношении Суд также исследует, можно ли было разумно ожидать от властей, что они дали в это время советы роди­телям заявительницы и наблюдали за здоровьем их ребенка, в слу­чае, когда они располагали информацией, дающей основание опа­саться, что отец был облучен. Суд полагает, что можно было требовать от Государства принятия подобных мер по собственной инициативе только, если стало вероятным, что подобное облучение отца было способно повлечь реальную угрозу жизни заявительни­цы» ( L . S . B . с. Royaume - Uni ,38).

21. Толкование понятия «каждый».«По общему правилу, ис­пользование в Конвенции выражения "каждый" и контекст, в кото­ром это слово употребляется в статье 2 (...), не применяются к ре­бенку, который должен родиться» ( D 8416/79, DR 19, р. 244, spec . 259; см. также D 17004/90, DR 73, р. 155, spec . p . 180).

22. Право на жизнь «утробного плода».«"Жизнь" утробного плода тесно связана с жизнью женщины, которая его носит, и не может рассматриваться отдельно. Если кто-либо заявил бы, что со­держание статьи 2 распространяется на утробный плод и что защита, предоставляемая этой статьей, должна считаться, при отсутствии прямого ограничения, абсолютной, то следовало бы из нее вывести, что производство аборта запрещается, даже когда продолжение бе­ременности ставит в серьезную опасность жизнь будущей матери. Это означало бы, что "жизнь" утробного плода считалась бы более ценной, чем жизнь беременной женщины. "Право на жизнь" уже родившегося лица должно рассматриваться, в этом случае, как под­лежащее не только прямым ограничениям, упомянутым в статье 2 Конвенции, но и другому подразумеваемому ограничению» ( D 8416/79, DR 19, р. 244, spec . p . 261).

23. Право на жизнь: амнистия в отношении предумышлен­ного убийства. «Этот факт не противоречит как таковой Конвенции, если только он не свидетельствует об общей практике, имеющей целью систематическое препятствие тому, чтобы преследование ав­торов таких преступлений было надлежащим» ( D 16734/90, Dujardin с. France , DR 72, p . 236, spec . p . 240).

24. Право на жизнь: амнистия в отношении предумышлен­ного убийства. «Государство вправе принять, в рамках своей уго­ловной политики, законы об амнистии, которые он посчитает необ­ходимыми, при условии, однако, что будет обеспечено равновесие между законными интересами Государства и интересом граждан в том, чтобы право на жизнь охранялось законом» ( D 16734/90, Dujardin с. France , DR 72, p . 236, spec . p . 240).

                                                                                                                                 назад

II . Исчезновение лиц и необъяснимая смерть

 

                                                                                             ----------Толкование-----------

 

25. Из общей обязанности защищать право на жизнь также вытекает, что Государство обязано проводить эффективное рас­следование причин исчезновения или смерти, какими бы ни были об­стоятельства, при которых эти события произошли, и какой бы ни была непосредственная ответственность представителей Госу­дарства. Простой факт информирования властей влечет обязан­ность провести подобное расследование. Последнее верно, в особен­ности, в отношении исчезновения лиц — в тот момент, когда они были в контакте с представителями Государства — или смерти, наступившей во время задержания. Очевидно, задержанные лица оказываются в уязвимом положении, что еще больше повышает ответственность властей. В сфере доказательств судебная прак­тика применяет особенно строгий для Государств критерий: любая смерть, наступившая в это время, дает основание для веских кос­венных доказательств объективной ответственности властей.

Вырисовывается интересная тенденция в том, что касается ответственности Государства за то, чтобы населению была обес­печена надлежащая забота во избежание того, чтобы жизнь не была поставлена в опасность отсутствием санитарных условии.

Кроме того, медицинская небрежность в лечебном учреждении может также послужить поводом к возникновению проблемы в области права на жизнь.

 

26. Защита права на жизнь. Процедурное обязательство в силу статьи 2. Эффективное расследование причин смерти. «Вы­шеупомянутое процедурное обязательство также подразумевает до­казательство спорного утверждения о том, что лицо, которого по­следний раз видели содержащимся под стражей полномочными представителями Государства, пропало затем при обстоятельствах, которые могут считаться угрожающими жизни» ( Chypre с. Тиг quie ,132).

27. Защита права на жизнь. Процедурное обязательство в силу статьи 2. «Обязательство охранять право на жизнь в соответ­ствии со статьей 2 Конвенции, рассматриваемое в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1 Конвен­ции, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффективное офи­циальное расследование в случае гибели граждан в результате ис­пользования силы официальными представителями какого-либо Го­сударства» ( Chypre с. Turquie , l 31).

28. Позитивные обязательства. Процессуальные обязатель­ства, вытекающие из статьи 2. «Процессуальные обязательства рассматривались Судом в различном контексте положений Конвен­ции. Он считал необходимым показать не теоретическую или иллю­зорную, а практическую и эффективную природу прав, гарантиро­ванных Конвенцией. Обязательство провести эффективное расследование случая смерти, причиненной, inter alios, силами безо­пасности Государства, подразумевается в статье 2 Конвенции, которая гарантирует право на жизнь. Эта статья, тем не менее, содержит требование о том, что право на жизнь должно "охраняться законом". Это также может касаться ситуаций, когда инициатива расследова­ния лежит на Государстве по той практической причине, что потер­певший скончался, и обстоятельства его смерти могут быть в значи­тельной степени известны только представителям Государства» ( Ilhan ,91).

29. Право на жизнь. Умышленное убийство. Позитивные обязательства (процессуальный аспект). «Суд напоминает, что позитивные обязательства, предусмотренные в первом предложении статьи 2 Конвенции, подразумевают также обязательство обеспечить эффективную и независимую судебную систему, позволяющую ус­тановить причину убийства лица и наказать виновных. Основной целью подобного расследования является обеспечение эффективно­го применения норм внутреннего права, защищающих право на жизнь, и наблюдение за тем, чтобы представители и власти Государ­ства несли ответственность за наступившую смерть, когда их пове­дение могло иметь отношение к делу» ( Mastromatteo ,89).

30. Право на жизнь. Позитивные обязательства. Расследо­вание. Небрежность, на которую ссылается Государство. «Фор­ма расследования может варьироваться в зависимости от обстоя­тельств. Когда речь идет о привлечении к ответственности за небрежность, может быть достаточно гражданского или дисципли­нарного пути» ( Mastromatteo ,90).

31. Право на жизнь. Смерть, вменяемая небрежности вла­стей. Позитивные обязательства. Независимость властей, обя­занных проводить расследование. «При расследовании смерти, якобы вменяемой представителям или властям Государства, необхо­димо, чтобы лица, ответственные за проведение расследования, бы­ли независимыми по отношению к лицам, причастным к этим дейст­виям. Это подразумевает не только иерархическую или институциональную, но и практическую независимость» ( Mastromatteo ,91).

32. Право на жизнь. Умышленное убийство. Позитивные обязательства (процессуальный аспект). Наказание убийц. Воз­мещение, истребуемое в порядке ответственности Государства. Отказ. Доказательство наличия вины. «Суд обращает внимание на то, что статья 2 Конвенции не возлагает на Государства обязательство предвидеть возмещение на основании объективной ответ­ственности, и на тот факт, что иск будет подчинен установлению умысла или тяжкого дисциплинарного проступка со стороны судьи, рассматривающего дело, и не исключает процессуальной защиты, предлагаемой внутренним правом» ( Mastromatteo ,95).

33. Право на жизнь. Смерть, вменяемая силам охраны поряд­ка. Уровень доказывания. «Если правда, что требуемый уровень доказывания может быть достигнут благодаря совокупности косвен­ных доказательств и неопровержимых презумпций, в достаточной сте­пени серьезных, точных и совпадающих, их доказательная ценность должна рассматриваться по отношению к обстоятельствам конкретного дела, а также к значительности и природе обязательства, которое они возлагают на Государство-ответчика» ( Tanrikulu ,97).

34. Право на жизнь. Применение силы, повлекшее смерть. Эффективное расследование. «Суд напоминает, что обязательство охранять право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции, рассматриваемое в совокупности с общей для всех Государств обя­занностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффективное официальное расследование в случае гибели граждан в результате использования силы» ( Tanrikulu 101).

35. Право на жизнь. Применение силы, повлекшее смерть. Эффективное расследование.«Суд подчеркивает, что вышеупомя­нутое обязательство не относится только к случаю, когда было уста­новлено, что смерть была вызвана действиями представителя Госу­дарства. Также не играет решающей роли, подали или нет члены семьи умершего или другие лица официальную жалобу на предмет смерти властям, компетентным в области расследования. В данном случае, простой факт информирования властей о смерти влечет ipso facto обязательство провести эффективное расследование обстоя­тельств наступления смерти; это обязательство вытекает из ста­тьи 2» ( Tanrikulu ,103).

36. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы лицами, уполномоченными применять принужде­ние. Обязанность Государства. «Суд считает, что в случае, если лицо было доставлено в полицейский участок здоровым и впослед­ствии умерло, на Государство возлагается обязанность предоставить правдоподобное объяснение причин наступления смерти. За неиме­нием этого власти должны быть привлечены к ответственности на основании статьи 2 Конвенции» ( Velikova , 70).

37. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы лицами, уполномоченными применять принужде­ние. Обязанность Государства. Оценка доказательств. «В сфере оценки доказательств основным принципом является применение Судом критерия доказывания "за рамками любого разумного сомне­ния". Однако подобное доказывание может следовать из совокупно­сти косвенных доказательств или презумпций, неопровержимых, достаточно веских, точных и совпадающих. Если события, о кото­рых идет речь, полностью или в большей степени известны только властям, как в случае, когда лица задержаны и находятся под кон­тролем властей, ранения или смерть, наступившие во время задер­жания, дают повод к веским косвенным доказательствам. В силу этого факта бремя доказывания ложится на власти, которые должны предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение» ( Ve ­ likova , 70).

38. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы лицами, уполномоченными применять принужде­ние. Обязанность Государства. Эффективное расследование. Раз­нообразие ситуации. «Суд напоминает, что, рассматриваемое в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", обязательство охра­нять право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффек­тивное официальное расследование в случае гибели граждан в ре­зультате использования силы. Расследование должно быть в частно­сти углубленным, беспристрастным и тщательным.

Кроме того, Суд считает, что природа и степень исследования, отвечающие минимальному критерию эффективности расследова­ния, зависят от обстоятельств конкретного дела. Они определяются на основе совокупности фактов, относящихся к делу, и с учетом практических реалий проводимого расследования. Невозможно со­кратить разнообразие ситуаций, могущих повлечь простые действия по расследованию или другие упрощенные критерии» ( Velikova ,80).

39. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы лицами, уполномоченными применять принужде­ние. Обязанность Государства. Эффективное расследование. «Суд считает, что необъяснимое неосуществление необходимого и само собой разумеющегося расследования требует особой бдительности. В подобном случае, при отсутствии правдоподобного объяснения Правительством-ответчиком причин, по которым не было выполне­но необходимое расследование, на Государство возлагается ответст­венность за особо тяжкое нарушение обязательства защищать право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции» ( Velikova ,82).

40. Право на жизнь. Смерть лица от рук официальных пред­ставителей Государства. Обязанность провести эффективное расследование в случае, когда применение силы повлекло смерть че­ловека, «В этом отношении Суд подчеркивает, что вышеупомянутое обязательство не относится только к случаю, когда было установле­но, что смерть была вызвана действиями официального представи­теля Государства. (...) В данном случае, простой факт информиро­вания властей о смерти во время задержания (...) влечет ipso facto обязательство провести эффективное расследование обстоятельств наступления смерти; это обязательство вытекает из статьи 2. Это подразумевает, в исключительном случае, вскрытие трупа для того, чтобы предоставить полный и точный отчет о возможных признаках плохого обращения и ранений и объективный анализ клинического осмотра, включая причину смерти» ( Salman , 105).

41. Право на жизнь. Смерть лица во время задержания. Обя­занность Государства. «Учитывая значимость защиты, предусмот­ренной статьей 2, Суд должен тщательно исследовать случай лише­ния жизни, принимая во внимание не только действия официальных представителей Государства, но также совокупность обстоятельств дела. Задерживаемые лица находятся в уязвимом положении, и вла­сти должны их защищать. Если лицо было доставлено в полицей­ский участок здоровым, и ко времени освобождения у него имеются травмы, то на Государстве лежит обязанность предоставить правдо­подобное объяснение об их происхождении. Обязанность властей оправдать свое обращение с задержанным лицом тем более возлага­ется на них, если лицо умирает» ( Salman ,99).

42. Соблюдение права на жизнь. Позитивные обязанности Государства, Роль властей и полиции в особенности. «Учитывая трудности в поддержании порядка в современных обществах, не­предсказуемость поведения людей и функциональные выводы, ко­торые должны быть сделаны при учете приоритетов и ресурсов, пределы обязанности должны быть такие, которые не возлагают не­возможное или несоразмерное бремя на органы власти. Поэтому, не каждый случай угрозы жизни человека может повлечь для властей выполнение закрепленного Конвенцией требования принять опера­тивные меры по предупреждению материализации этой опасности. Чтобы возникла обязанность, должен быть установлен факт того, что власти знали или должны были знать в то время о наличии ре­альной и прямой опасности для жизни для любого лица или лиц ввиду преступных действий третьих лиц и что они не смогли при­нять меры в пределах их полномочий, которые, при разумной оцен­ке, могли бы помочь избежать опасности» (Сети Kilic ,63; тот же принцип, Machmut Kaya , 86).

43. Право на жизнь. Смерть лица, содержащегося под стра­жей. Оценка доказательств. «В сфере оценки доказательств ос­новным принципом является применение Судом критерия доказы­вания "за рамками любого разумного сомнения". Однако подобное доказывание может следовать из совокупности косвенных доказа­тельств или презумпций, неопровержимых, достаточно веских, точ­ных и совпадающих. Если события, о которых идет речь, полностью или в большей степени известны только властям, как в случае, когда лица задержаны и находятся под контролем властей, любое ранение или смерть, наступившие во время задержания, дают повод к веским косвенным доказательствам. В силу этого факта бремя доказывания ложится на власти, которые должны предоставить удовлетворитель­ное и убедительное объяснение» ( Salman , 100).

44. Право на жизнь. Обязанности Государства. Ущерб, воз­никший во время задержания. Бремя доказывания и оценка доказа­тельств. «В сфере оценки доказательств основным принципом яв­ляется применение Судом критерия доказывания "за рамками любого разумного сомнения". Однако подобное доказывание может следовать из совокупности косвенных доказательств или презумп­ций, неопровержимых, достаточно веских, точных и совпадающих. Если события, о которых идет речь, полностью или в большей сте­пени известны только властям, как в случае, когда лица задержаны и находятся под контролем властей, любое ранение или смерть, наступившие во время задержания, дают повод к веским косвенным доказательствам. В силу этого факта бремя доказывания ложится на власти, которые должны предоставить удовлетворительное и убеди­тельное объяснение» ( Demiray ,43).

45. Право на жизнь. Защита от потенциально смертельных действий со стороны представителей Государства.«Суд счита­ет, что плохое физическое обращение представителей Государства, не повлекшее смерти, может являться нарушением Статьи 2 Кон­венции только в исключительных обстоятельствах. То, что уголов­ная ответственность виновных в применении силы не подлежит рас­смотрению в соответствии с положениями Конвенции, соответствует действительности. В то же время, степень и вид при­меняемой силы, и несомненный умысел или цель, скрывающиеся за этим применением, могут, среди других факторов, быть учтены при оценке того, должно ли рассматриваться в каждом конкретном деле применение силы представителями Государства, не повлек­шее смерть, как несовместимое с объектом и целями статьи 2 Конвенции. Практически во всех случаях, когда лицо подвергает­ся нападению или плохому обращению со стороны полиции или солдат, их жалобы скорее должны рассматриваться по статье 3 Кон­венции» ( Ilhan , 76).

46. Соблюдение права на жизнь. Исчезновение сына заяви­тельницы. Ответственность полиции после его ареста. Ситуа­ция, которая была официально допущена. Собирание конкретных доказательств, позволяющих сделать вывод за рамками любого ра­зумного сомнения, что сын заявительницы был убит властями. «Дело заявительницы целиком основывается на предположениях, связанных с обстоятельствами ареста ее сына, и эти предположения усиливаются при анализе ситуации в стране, где власти не рассле­дуют и не пресекают случаи исчезновения людей и плохого обраще­ния с задержанными, равно как и случаи лишения жизни без приго­вора суда. Тем не менее, Суд считает, что сами по себе эти доводы явно недостаточны, чтобы восполнить отсутствие более веских до­казательств того, что сын заявительницы был действительно лишен жизни после ареста» ( Kurt , 108).

47. Право на жизнь больных: позитивные обязанности. «По­зитивные обязанности Государства в целях защиты жизни подразумевает применение лечебными учреждениями законных мер, способных обеспечить их пациентам защиту жизни» ( Isiltan с. Turquie , DR 81-А, р. 35, spec . p . 40).

48. Право на жизнь больных: позитивные обязанности. «По­зитивные обязанности Государства также подразумевают создание эффективной судебной системы, позволяющей установить причину смерти, наступившей в лечебном учреждении, и, при необходимо­сти, ответственность лечащих врачей» ( D 20948/92, Isiltan с. Tur ­ quie , DR 81-А, р. 35, spec . p . 40).

49. Защита права на жизнь. Позитивные меры, возложенные на Государство: обязанность предоставить медицинское обслужи­вание. «Европейский Суд отмечает, что может возникнуть проблема в соответствии со статьей 2 Конвенции, которая наглядно показыва­ет, что власти Договаривающейся Стороны подвергают риску жизнь отдельного человека путем отказа ему в медицинском об­служивании при том, что она (Сторона) занимается организацией здравоохранения для населения в целом. В этой связи Европей­ский Суд отмечает, что п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает этой Стороне не только воздержаться от умышленного и незакон­ного лишения жизни, но также обязывает ее принять необходи­мые меры по защите жизни тех, кто находится под ее юрисдикци­ей» ( Chypre с. Turquie , 219).

50. Право на жизнь. Смерть, наступившая в государствен­ном лечебном учреждении. Медицинская небрежность. Процессу­альная обязанность провести эффективное расследование обстоя­тельств смерти. «Конечно, первое предложение п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает Государству не только воздержаться от умышленного и незаконного лишения жизни, но также обязывает ее принять необходимые меры по защите жизни тех, кто находится под ее юрисдикцией. Для Суда не может быть исключено, что действия или бездействие властей в рамках политики здравоохранения могут, при некоторых обстоятельствах, влечь их ответственность с точки зрения материального аспекта статьи 2. Тем не менее, после того, как Государство — участник Конвенции сделало то, что было необ­ходимо для обеспечения высокого уровня компетенции среди спе­циалистов по здоровью и для обеспечения защиты жизни пациентов, нельзя допустить, чтобы такие проблемы, как ошибочное суждение со стороны специалиста по здоровью или плохая согласованность специалистов при лечении отдельного пациента, были достаточными для возложения обязанности на Государство дать отчет в силу позитивной обязанности защищать право на жизнь, предусмотрен­ной статьей 2 Конвенции» ( Powell , Dec .).

51. Право на жизнь. Медицинская небрежность: смерть но­ворожденного. Заявление о привлечении к уголовной ответственно­сти вместе с предъявлением гражданского иска к акушеру. Срок давности преступления вследствие длительности процесса. Заяви­тели, обратившиеся в гражданские суды и согласившиеся заклю­чить соглашение со страховщиками врача, привлеченными к уча­стию в деле. «Соответственно, Европейский Суд считал, что заявители сами отказали себе в доступе к наилучшему средству — и оно одно, при особых обстоятельствах данного дела, удовлетворило бы позитивные обязательства, возникающие по статье 2 Конвен­ции, — проливающему свет на степень ответственности врача за смерть их ребенка» ( Calvelli et Ciglio , 55).

52. Защита права на жизнь: обязанности Государств при­нять необходимые меры по защите жизни лиц, находящихся под их юрисдикцией, в области здравоохранения. «Данные принципы также применимы в сфере здравоохранения. Таким образом, выше­указанные положительные обязательства требуют от Государств создания норм, которые заставят больницы, будь то государствен­ные или частные, принимать необходимые меры по защите жизни пациентов. Они требуют и установления эффективной независимой системы правосудия таким образом, чтобы причина смерти пациен­тов, находящихся под присмотром медицинских работников, будь то в государственном или частном секторе, могла была быть определе­на, а ответственные были наказаны» ( Calvelli et Ciglio , 49).

53. Защита жизни. Позитивные обязанности. Область здра­воохранения: медицинская небрежность. Уголовная репрессия посягательств на жизнь. «Даже если Конвенция как таковая не гарантировала право на возбуждение уголовного дела против треть­их сторон, Европейский Суд ранее в ряде дел утверждал, что требо­вание установления эффективной судебной системы в соответствии со статьей 2 Конвенции может, а при определенных обстоятельствах должно включать в себя обращение к уголовному праву (...). Однако если нарушение права на жизнь или личной неприкосновенности не причиняется намеренно, принятое позитивное обязательство по ста­тье 2 Конвенции об установлении эффективной судебной системы не обязательно требует положения об уголовно-правовой защите в каждом случае. Например, в особой сфере халатности среди врачей данное обязательство может быть удовлетворено также, если право­вая система предоставляет жертвам средство защиты в гражданских судах, независимо или в сочетании со средством защиты в уголов­ных судах, давая возможность определения ответственности данных врачей, а также соответствующей гражданской компенсации, такой, как приказ об уплате убытков, и опубликования решения, которое надлежит получить. Могут быть рассмотрены и дисциплинарные меры взыскания» ( Calvelli et Ciglio , 51).

54. Защита права на жизнь. Позитивные обязанности, вы­текающие из статьи 2: надлежащее отправление правосудия (процессуальный срок).«Однако данное положение не будет удов­летворено, если защита, предложенная внутренним законодательст­вом, существует только в теории: более того, оно должно эффектив­но применяться на практике в течение такого промежутка времени, чтобы суды могли закончить свое расследование существа каждого отдельного дела» ( Calvelli et Ciglio , 53).

Назад

 

---

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 47; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!