Www . citizengrad . narod . ru / stalblok . htm ,

Сталина, не трогайте его эпоху, это далеко не ваш

уровень ума"

При Сталине я прожил 20 лет. Деда по материнской линии раскулачили, по отцовской — тоже. При советской власти по статье УК 93 я получил 6 лет усиленного режима. За что? "Шабашил", строил с бригадой коровники, телятники в совхозах, за завышение нормы расценок, то есть хищение, получил наказание. Замечу, что сейчас тем, кто украл 7 млн. долларов, дают 7 лет условно. И даже зачастую за руку хватают таких воров не наши, а ребята из "американского обкома". Помните, как они Черномырдину грозили, как он оправдывался, говоря о Буше: "… Да я его маму знаю, я его папу знаю, как же младший мог такое сказать?"

С моей биографией, казалось бы, надо было пристроиться в ваши ряды и лить помои на прошлое моей родины-матери. Но у меня — другая позиция.

Я читал и Солженицына, и Аксенова. У первого — "Один день Ивана Денисыча", где он описывает нелёгкую житуху в лагерях. А где, в каком государстве осужденным — рай?! У второго читал "Коллеги". А потом оба скурвились.

Вот еще примерчик: Александр Галич (пусть им всем земля пухом будет вместе с Ельциным и Горбачевым) написал пьесу "Под счастливой звездой" и киносценарий "Государственный преступник", где клеймил изменников Родины. Если человека называли "предателем", это было для него оскорблением высшей степени, унижением. Но такое понятие ушло с эпохой советской власти. Сейчас за предательство дают Нобелевские и другие премии.

Оказавшись за рубежом, Галич запел по-другому, повернул на 180 градусов и начал клеймить Родину, забыв, что еще недавно восхвалял ее. Володя Буковский, Андрей Амальрик, Валентин Мороз, уехав за границу, начали клеветать (и Сахаров, трижды герой — обиженка) на свою родину. Вот от таких "классиков", зачастую попросту недоучек, вы и получили представления о прошлом. После чтения радзинских, радзиковских, радзишевских и им подобных ваше мнение о Сталине, о Советской власти было извращено.

Почитайте статьи Владимира Бушина, где он разговаривает языком фактов. Хотя его самого за правду-матку не жаловали чиновники от советской власти, и ему бы в самый раз перекинуться в ваш лагерь. Думаю, если бы он выбрал путь клеветы на наше прошлое, Нобелевская премия у него была бы в кармане. Но он не скурвился и честно бьет вас, телевизионщики, дубиной по голове в надежде, что у вас там просветлеет. Но, наверное, фронтовик переборщил и вышиб у вас последние мозги. Нормальный честный человек, прочитав разгромную критику, которую пишет Бушин в адрес сочинителей кино о войне, повесился бы, но вы продолжаете свое грязное дело. Вам всё — божья роса.

Хочу напомнить сюжет романа Михаила Шолохова "Поднятая целина". В период коллективизации, по чьей-то команде, не подготовив помещений для скота, осенью начали сгонять живность: коров, овец, кур, гусей — в одну кучу, к правлению колхоза. Как думаете, понравится ли хозяину, как на колхозном дворе околевает его живность? Конечно, были недовольные этим. В итоге колхозы все-таки организовали, но в них были такие люди, как Яков Лукич Островной. Так он — "передовой" колхозник, завхоз — коровкам не подстилал солому, а посыпал песочком, и коровы после такой постели умирали. За такое умышленное вредительство надо было по голове гладить?

Когда Шолохов обратился к Сталину, указав на перегибы, то в отношении руководителей обкома партии Ростовской области, допускавших такого рода диверсии, были приняты самые жесткие меры. Но полиповы (герой Анатолия Иванова из "Вечного зова") выскользнули, и на протяжении всей Советской власти старались ей вредить, а их вылавливали, отправляя в места отдаленные. Это — несправедливо?

По сталинской Конституции, которую мы изучали в школе, наряду с колхозами, совхозами разрешалось вести единоличное хозяйство, организовывать артели, кооперативы. В нашей деревне, например, была артель сапожников. Но враги Советской власти плевали на закон, всех сгоняли в колхозы и рапортовали вышестоящему начальству о создании коллективных хозяйств и зрелости крестьян. А "несознательных" — как врагов народа — ссылали на Соловки, за что ссылавшие получали повышения по службе. А на более высокой должности у них был и размах пошире, чтобы настраивать народ против Советской власти. Так, Полипов, начав карьеру с должности секретаря райкома, дошел до обкомовского работника и прижимал крестьян с одной целью: вызвать ненависть к Советской власти. Что, в этом Сталин виноват?

Примеров, как "врагов народа" лепили на местах, можно привести много.

Мой родной дядя (его отца, мельника, раскулачили) купался и на берегу реки пил водку вместе с председателем сельского совета, который в прошлом был батраком на мельнице у деда моего. Но докупались и допились до такого состояния, что предсовета наутро не мог найти святая святых— печать сельсовета. За потерю грозит тюрьма, куда идти не хочется, и он заявил на своего друга, т.е. на моего дядю, что тот украл у него эту печать. Дядя загремел в одну сторону, жену с детьми отправили в Нарым, а оттуда они бежали. Горя хлебнули — не описать. Чтобы как-то прокормиться, мой брат, которому сейчас девятый десяток (двоюродный по отцу), начал приворовывать и по малолетке схлопотал лагерный срок, где прихватил туберкулез легких.

Я спрашивал брата: "Коля, как ты оцениваешь наше время?" Вот его ответ: "Я живу материально так хорошо, что мне и не снилось. Мы с бабкой получаем хорошую пенсию плюс сдаем квартиру, ни в чем себе не отказываем. Но видя, что творится в стране, я проклинаю это время и тех, кто до такого довел".

Как бы ни чернили наше прошлое, многие думают своей головой.

Не буду повторять, что было хорошего до горбача, добавлю, что при Сталине мы просыпались под Гимн Советского Союза, звучавший по радио, затем была физзарядка, которая повторялась 3 раза, т.к. на работу ходили в разное время: в 6, 7, 8 часов. Далее слушали новости. Они были хорошими, не омрачали души убийствами, наводнениями, не собирали все беды с Земного шара и не лили нам в душу. Потом звучала музыка: русские песни, которые исполняли прекрасные вокалисты. По вечерам шли радиопередачи "Театр у микрофона".

Вы любите долдонить, что СССР был отгорожен от западной "цивилизации" железным занавесом. А тов. Бушин пояснил, что был не занавес, а фильтр, чтобы никакая зараза к нам не проникала, вот и не было у нас ни "птичьего гриппа", ни "свинячьего", ни познеровского, и не глазели мы на самопровозглашенных горе-звезд эстрады.

Почему вы не задумываетесь над тем, откуда брал Сталин деньги, чтобы содержать многомиллионную Красную Армию? О квартирах, об образовании, медицине бесплатной уже много говорили, но помимо того, что студенты вузов получали еще и стипендию, в некоторых вузах Новосибирска выдавали форму: водный институт (водное училище), горный, связи, железнодорожный. Студенты гордились своей формой и своим вузом.

В Новосибирской области было более 100 (судя по петлицам на форме) ФЗО (фабрично-заводское обучение), ремесленных училищ. Александр Покрышкин учился в ФЗО № 1. Я учился в РУ № 2, где было порядка 500 учащихся, и всю эту армию одевал (сами посчитайте, какая это сумма по стране) обувал и кормил тов. Сталин. Где он брал деньги на спортзалы, стадионы? Форма одежды была у железнодорожников — не спецовка, а форма. Форма у работников связи, у финансистов, лесников и др. Электроэнергия была 2-х копеечная за 1 квт. При Советской власти пенсионер (я) мог на свою пенсию 2 раза скатать до Ленинграда из Новосибирска, а сейчас, пожалуй, по Новосибирской области проехаться не хватит.

Сталин не загонял в долговую кабалу свой народ, не просил кредиты за бугром. Как думаете, где же Сталин брал деньги? Подскажу: не воровал сам и другим не давал, а советские люди трудились и не беспокоились о завтрашнем дне. Вы на Сталина смотрите с позиции своего времени. Многие из ваших талдычат: "СССР — тюрьма народов!" Господи, но когда в тюрьмах рождались радостные светлые песни, которые и сейчас поют? В какой неволе может родиться песня "Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!" Знаменитый певец, бас, Поль Робсон, американский негр, пел эту песню на русском языке.

Это вы теперь при демократах поёте про конвой и ветер северный. Кто за 20 последних лет написал стихи, музыку, воспевая прекрасную житуху дорогого россиянина? Где кто читал поэму о партии "Единая Россия"? Кто-нибудь сложил песню про неё, про Ельцина и других? Почитайте Михаила Исаковского, книгу Евгения Долматовского "Было" — записки поэта", возможно, в голове просветлеет. Только о Москве в "тюрьме народов", было написано более десятка песен радостных и вдохновенных. Почему сейчас о ней так не поют? На заре Советской власти великий акын казахского народа Джамбул Джабаев радостно писал, что благодаря этой власти "дети аульские едут учиться в школы столицы…"

Было время, когда на московских сценах, в театрах проходили декады народов СССР, где показывали свое искусство в танцах и песнях народы Советского Союза. Сейчас нам показывают "звезд", которых ни смотреть, ни слушать не хочется…

Афиши пестрели, оповещая, что в таком-то клубе, театре проходит литературный вечер. Залы были полны. На таком вечере мне посчастливилось видеть одного из братьев Покрасс, композитора, который написал "Как родная меня мать провожала, тут и вся моя родня набежала: ах, куда ты, паренёк, ах, куда ты, не ходил бы ты, Ванек, во солдаты. В Красной Армии штыки, чай, найдутся, без тебя большевики обойдутся!" Почему-то Ленин не посчитал, что это песня контрреволюционная, и нашел нужным сфотографироваться на память с автором песни Демьяном Бедным. Да и Сталин его не расстрелял.

А вот вам еще одна головоломка: почему руководители не особо дружественных к нам стран так высоко и искренно ценили талант И.В. Сталина?

…По ТВ идет передача "Следствие вели". Так за 75 лет советской власти накопали криминальных сюжетов около 20 случаев и крутят по нескольку раз, убеждая, как было жутко плохо "тогда". Кто будет опровергать, что сейчас, при глубоком плюрализме, в сутки совершается преступлений больше, чем за 75 лет Советской власти?

Телевизионщики, своими передачами наживаете вы горе себе. Но народ вам всё простит, если вы вместо "Следствие вели", "Глухарей", "Часов Волкова" и прочих ЧП начнете показывать светлые стороны нашей жизни в прошлом. Светлым настоящим могут похвастаться только чубайсы, абрамовичи и им подобные. Поднимите свой голос в защиту справедливости, чтобы имя и портреты Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР тов. И.В. Сталина воссияло по Москве и всей стране. Не было, нет, и не может быть грандиозных побед без командира. Сталин был организатором и вдохновителем всех наших побед! Сталин скристаллизировал народ в монолит и победил как в соцстроительстве, так и в войне.

Да, Сталина нам не хватает!

Анатолий Крюков, дед из Сибири

---------------------------------------------

Военное

Сопротивление Юго-Востока

Смогло

Выработать эффективную

Тактику

Противодействия

Украинской армии

Неспособность украинских силовиков выбить из городов Юго-Востока восставшее ополчение не может быть объяснена только слабостью украинской армии. Стрелков и его команда смогли противопоставить профессиональным военным новую, весьма эффективную тактику сопротивления.

Ополчение Донбасса и Луганской области проявило в последний месяц не только чудеса личной храбрости, но и удивительные военные таланты в обстановке, когда им противостоят заметно превосходящие их в огневом плане украинские войска и парамилитарные образования. Будучи практически в изоляции, в условиях скудности ресурсов и нехватки офицерского состава, знакомого с театром военных действий (ТВД), ополчение смогло выработать тактику, позволившую эффективно и с наименьшими потерями защищать крупную городскую агломерацию с самой большой плотностью населения в Восточной Европе. И это без какой-либо внятной и открытой технической помощи со стороны России.

По ряду причин Россия не может копировать бытовые привычки США, которые они наверняка опять продемонстрировали бы в подобной ситуации. Не может, например, ввести бесполетную зону над юго-востоком Украины. В результате два украинских штурмовика безнаказанно терроризируют мирное население и атакуют гражданские объекты под Славянском и Краматорском. Эта же авиация используется для психологического воздействия, пролетая на предельно низкой высоте над жилыми кварталами. Активно используется воздушная разведка, украинские штабы получают информацию от американских же спутников. Все, чем может ответить Россия в этом плане – «жесткий троллинг» «украинских партнеров», когда, например, на следующий день после публичного распоряжения президента Путина отвести сухопутные войска от границы начинаются учения войск и сил ВВС и ПВО в треугольнике Воронеж-Брянск-Белгород под названием «Авиадартс-2014». Отрабатывать будут, как обычно, координацию, взаимодействия и нанесение ударов по наземных целям.

Россия не может перекрыть украинские границы, закрыть порты и аэродромы, чтобы остановить поступление на Украины западного вооружения взамен растащенных, распроданных и полусгнивших украинских арсеналов и поток наемников. Россия даже не может дать внятную «отмашку» ветеранским организациям. И не только потому, что эти организации сами собой не достаточно «внятны», а опыта использования «частных армий», в РФ, слава Богу, практически нет, а просто потому, что внешнеполитические методы остаются приоритетными.

Можно сколько угодно долго рассуждать о том, каким образом у донбасских и луганских ополченцев появилось специальное вооружение. Например, ПЗРК или противотанковые комплексы. Это, поверьте, в современном мире не так уж сложно. Это целая космополитичная индустрия, в которую очень активно в последние лет 20 были вовлечены и многие граждане Украины. Куда сложнее правильно с этим оружием управляться.

Например, полеты вертолетов украинской армии вдруг прекратились сразу же после того, как число сбитых и поврежденных машин превысило 5. Скорее всего, это была критическая масса, после которой летчики стали бояться летать и изображать из себя помесь Рэмбо и персонажей из «Топ гана». А ведь как было в первые дни проведения так называемой АТО: по, например, Изюмскому тракту медленно движется колонна бронетехники, а над ней на малой высоте и на одной скорости с колонной летят два, а то и все четыре вертолета боевого охранения. Голливуд. Очень кинематографично. Больше такого не будет. Появление вертолетов с раскраской ООН – это ведь не от хорошей жизни. Да, они до этого (где-то с января, примерно) патрулировали акваторию Азовского моря и были географически ближе к театру военных действий, вот их туда и перебросили. От большого ума и нехватки краски не перекрасив. Но других дееспособных вертолетов ведь уже не нашлось. Как не нашлось и экипажей, готовых идти на верное самоубийство. Даже за деньги Коломойского.

Донецким ополченцам потребовалось 3-4 дня, чтобы фактически парализовать украинскую авиацию в том виде, в каком ее могут использовать в рамках АТО, не переходя уж совсем грани разумного.

Украинская тактика состояла изначально в попытках проникновения в населенные пункты небольшими механизированными группами сразу с нескольких направлений. Тактика ополченцев же состояла в том, чтобы успевать перемещать свои небольшие силы, распределяя их так, чтобы создать превосходство в обороне над противником в той точки прорыва, которая оказалась в сию секунду наиболее проблемной. Без прекрасного знания местности организовать такое практически невозможно, что, кстати, еще раз подтверждает отсутствие серьезного российского компонента на тактическом командном уровне. И именно поэтому ополченцы так нуждаются в офицерах среднего звена именно из местных. Тех, кто знает театр военных действий и способен эффективно перемещать в пространстве небольшие, легко вооруженные отряды. Для чего нужны не только профессиональные знания, но и харизма.

Ополченцы с видимой легкостью отдавали противнику первую линию обороны – те самые блокпосты на окраинах городов, заняв которые, украинские части просто не знали, что дальше делать. Через час-полтора украинская армия оказывалась вынуждена оставить блокпост и отойти в чистое поле на прежнюю позицию. Эти позиционные «набеги» длятся уже больше месяца и закономерно подорвали боеспособность украинских частей. Они оказались тактически слабее ополченцев, хотя заранее предполагалось, что они просто сомнут внешнюю линию оборону «ватников с обрезами», а затем зачистят административные здания. На это не нашлось ни сил, ни средств, а «ватники с обрезами» организовали на удивление эффективную оборону.

Именно мобильность обороны ополченцев и их способность к управляемости по ходу боя – неожиданное открытие всей этой военной кампании. Никто не собирается оборонять каждую баррикаду до последнего. Можно отойти и перегруппироваться, а через пару часов просто выдавить украинские части на прежние позиции. Этим объясняются и столь неожиданно скромные боевые потери ополченцев, несмотря на нехватку медикаментов. Кстати, часть невозвратных потерь связана именно с отсутствием медикаментов на первой линии обороны и удаленностью от места оказания медицинской помощи. Потеря крови даже при относительно легком ранении становится в такой обстановке критической.

Сдерживает ополченцев и психологическая нестабильность ситуации. Люди, привыкшие к десятилетием мирной жизни, все еще не могут поверить в реальность творящегося вокруг. Каждый терроризирующий население минометный залп, конечно, «облегчает понимание» того, что это настоящая война, и эти люди с украинскими нашивками на камуфляже приехали на Донбасс действительно убивать. Но многие местные мужчины опасаются брать в руки оружие, полагая, что в городах вполне могут действовать диверсионные группы и снайперы, охотящиеся в том числе и за членами семей ополченцев. Потому численность отрядов ополченцев ночью заметно превышает дневную – многие не хотят попадать в кадр телекамер или даже на глаза соседям.

Мобильная оборона не только остановила украинские части, но и выбила из-под их тактики основу. Захватить Краматорскую городскую агломерацию – именно так в советское время назывался этот перенаселенный промышленный район – сходу не удалось, а на длительную осаду никто не рассчитывал. Отсюда и переход украинских частей к тактике блокады, в ходе которой они уже по всем законам военного времени отключили в регионе газ, свет и воду. Такие действия, не имеющие ничего общего с военными, всегда показатель слабости и злобы.

Ополченцы попытались грамотно перехватить инициативу, для чего потребовалось несколько концентрированных контратак на высоту Карачун – единственную господствующую над степью возвышенность. Одновременно первая линия блокпостов была отодвинута от окраин населенных пунктов дальше в степь и лесопосадки, что со стороны казалось ошибкой, если забыть о том, что в противном случае неприцельный минометный огонь накрывал бы куда больше жилых кварталов, чем сейчас. Линия соприкосновения на северном и северо-восточном направление продвинулась до перекрестка на Красный Лиман, что мешает украинской армии беспрепятственно маневрировать резервами со стороны Изюма – их главного опорного пункта.

По сути дела, критичными для всего театра военных действий остаются только гора Карачун и аэродром под Краматорском. Это только название такое громкое – аэродром, никакие крупные военные самолеты он принимать и обслуживать не может, но зато прекрасно подходит в качестве передовой базы. После того, как ополченцы в упор сожгли там два вертолета и боевой «кукурузник», больше украинские войска предпочитают там авиации вообще не держать. Вертолеты только выгружают десант, не глуша двигатели, и сразу уходят обратно на Изюм.

Гора Карачун же превратилась в базу снайперов и артиллерии – единственный доступный для украинской армии метод ведения военных действий против Славянска и Краматорска, если не считать утренних наскоков на блокпосты. Тактика ополченцев лишила войска, задействованные в АТО, возможности наступать массированно, в результате чего боевые действия превратились в «набеги» одной-двух мобильных групп за ночь. Да и то это обусловлено относительной узостью фронта. В районе собственно Донецкой городской агломерации даже этого не происходит. Там, как на Луганщине, мобильная тактика ополчения оказалась универсальной. Она не только не позволяет украинским частям даже близко подойти к крупным городам, но и пока способна эффективно решать внутриполитические проблемы и бороться с диверсионными группами. Руководство ополчения прекрасно организовало управляемость и связь, что позволило эффективно работать в собственном тылу, в тех районах, которые контролируются киевскими частями.

Все это командованию ополчения удалось организовать буквально в считанные дни, как и изобрести весьма эффективную модель мобильной обороны в условиях нехватки офицерского состава, знакомого с местностью. Без какой бы то ни было авиационной поддержки, без средств дальней разведки и радиолокации. Практически без бронетехники (эти несчастные пять БМД и одна «Нона» вынуждены перемещаться по всему театру военных действий, затыкая бреши) и вообще без артиллерии.

В такой обстановке обещания перейти в контрнаступление если уж не в масштабах всего ТВД, то хотя в районе горы Карачун и Краматорского аэродрома, выглядели несколько преждевременными. Однако если вдуматься, именно такая тактика является как единственно верной, учитывая слабый боевой настрой украинских военных и их неспособность к тяжелым оборонительным боям. Командование ополчения понимает, что сейчас есть чисто военный шанс снять осаду со всех населенных пунктов агломерации и восстановить снабжение города со стороны Донецка. Другое дело, что такого рода операции сопряжены с политическими рисками, с опасностью быть обвиненными в излишней агрессии в ситуации, когда общий курс направлен именно на возобновление переговорного процесса. Это классический случай, когда политические игры откровенно мешают радикально изменить обстановку на ТВД. Следовательно, украинские части получают шанс укрепиться и продолжить терроризировать население города.

До самого последнего момента командование ополчения не допустило ни одной ошибки в чисто военных вопросах. Наоборот - в обстановке неуправляемости, политического хаоса и превосходства противника в технических средствах нанесло ему ряд весьма чувствительных поражений. В украинских и либеральных СМИ уже вспомнили старый американский термин «гибридная война», придуманный в другое время и совсем по другому поводу. Командование ополчения, может быть, и незнакомо с этой терминологией, но выбрало крайне эффективный в местных условиях способ ведения боевых действий. Выбрало, скорее всего, интуитивно, исходя из оценки ТВД и объективного анализа собственных сил и возможностей. Их вообще отличает довольно реалистичный взгляд на обстановку.

В то же время внутриполитическая ситуация в ДНР может отрицательно сказаться на эффективности обороны в том случае, если политические соображения в какой-то момент возобладают над реалистичным военным подходом. Вряд ли это приведет к какому-то внутреннему конфликту в ДНР между правительством в Донецке и командованием ополчения в Славянске и Краматорске. Серьезных предпосылок для этого нет, несмотря на всю активность украинской пропаганды, направленную в последние дни именно в этом направлении – на раскол в среде народных руководителей ДНР и ополчения. Но внести некоторую дезорганизацию в оборону населенных пунктов это может… Кроме того, мобильные группы украинских сил попытаются захватить наиболее количество населенных пунктов вдоль границы с Днепропетровской и Запорожской областями, например, все то же Красноармейск.

Это новый вызов для всего ополчения. Пока оно со всеми предложенными вызовами справлялось на редкость эффективно.

http://rushor.su/articles/17930

___________________________

= немного теории =

Рустем Вахитов

ОБЩИНА

ПРОТИВ ГРАЖДАНСКОГО

ОБЩЕСТВА

Официальная пресса западного мира и современной России, затрагивая проблему мигрантов (прежде всего, из стран Азии и Африки) делает упор на конфронтации между мигрантами и населением тех стран, куда они переселились, сводит все к взаимной ксенофобии мигрантов и отдельных представителей местного населения. Вместе с тем, в этом как раз ничего удивительного и из ряда вон выходящего нет. Можно этому огорчаться, но человек устроен так, что другие люди, говорящие на другом языке, имеющие другое мировоззрение, ведущие себя по-другому в быту, инстинктивно вызывают в нем странную смесь комизма, полупрезрения и страха. Культурный человек может подавить в себе это естественное, хотя и не самое лучшее чувство, полуграмотный тинейджер современного мегаполиса, не обремененный высокой культурой, выросший на телевизионных боевиках и компьютерных играх, зачастую сделать это не может. Отсюда драки на улицах и увлечение идеями и атрибутикой скинхедов. Удивлять должно иное – что сообщества мигрантов, будучи крайне малочисленными, могут не просто успешно противостоять превосходящему их в численности коренному населению, но и буквально терроризировать его, навязывать ему свои порядки, вытеснять его из определенных областей экономической жизни, буквально из некоторых районов городов. Это настоящая проблема, о которой открыто говорить в респектабельных СМИ не принято, потому что это связано с нарушением табу политкорректности. Но от того, что серьезные СМИ об этом молчат, проблема никуда не исчезает. Статистика показывает, что коренные жители Германии или Франции вынуждены покидать районы, где селятся мигранты, в силу сразу же возрастающего уровня преступности и ксенофобских выходок, направленных против европейцев. Европейские, американские, российские рабочие теряют свои места на производстве, так как производители нанимают мигрантов, которым нужно платить гораздо меньше, а о социальных гарантиях они вообще не слыхивали. Российские студенты страдают от настоящего морального террора, которые устраивают в вузах землячества кавказских студентов.

Вопреки рассуждениям либералов о мулькультурализме и коммунистов – об интернационализме трудящихся, мигранты не желают интегрироваться в общества стран, в которых живут. Часто после 20-30- летнего пребывания в стране они даже не знают языка этой страны. Они живут своей замкнутой жизнью, не скрывая ненависти и неуважения к коренным жителям, их культуре и не желают соблюдать ни неписаные, ни писанные законы, существующие в этих странах. Впрочем, это не мешает им пользоваться благами, которые предоставляют им законы: получать денежную помощь, защищать свои гражданские права и т.д. В случае преследования их со стороны государства сообщества мигрантов легко могут представить это как преследования по расовому признаку, организовать нужное общественное мнение при помощи левых организаций, осуществить давление на суд. Они обладают очень высокой организованностью и мобильностью, так по сообщениям Интернета, однажды после ареста курда в ФРГ, по всей стране прокатились демонстрации курдов: чтоб вывести людей на улицы курдской диаспоре понадобился один час (министр внутренних дел Германии О. Шилли сетовал, что немецкой полиции требуется для этого куда большее время). Наконец, несмотря на бедность каждого мигранта по отдельности, их диаспоры располагают значительными финансовыми средствами, и применяют их не только для взаимной поддержки, но и для подкупа государственных чиновников, судей, полицейских.

Местные жители, как правило, ничего не могут противопоставить этой агрессивной активности мигрантов. Зачастую они боятся даже высказать свое недовольство вслух, так как человек, сделавший это сразу прослывет нацистом и расистом. Большее на что они отваживаются: отдать голоса за правую партию на выборах, и то это не помогает (вспомним историю про австрийского правого Йорга Хайдера, который лишился своего места, данного ему голосами избирателей, потому что другим странам ЕС не понравились его взгляды). Да и что может это население сделать: по закону осуществлять правосудие, задерживать преступника, наказывать его имеют право лишь представители государства – полицейские, следователи, судьи и т.д. Любой человек, попытавшийся самостоятельно или при помощи соседей и друзей приструнить распоясавшихся хулиганов из числа мигрантов, рискует сам попасть под карающий меч Фемиды. Гражданин только и может, что позвонить в полицию. Впрочем, даже если бы местные жители захотели, вряд ли в современных условиях они могли противостоять той же этнической преступности: каждому памятны телекартинки хулиганских выходок мигрантов в Париже: даже вооруженные полицейские их с трудом могли остановить.

Я не принадлежу к числу расистов и ультранационалистов, но не разделять подобные идеи вовсе не значит отрицать очевидное, только потому что на него указали неприятные тебе политические деятели. Ультраправые совершенно справедливо указывают на то, что сплоченные легко мобилизующиеся и закрытые для внешнего мира сообщества азиатских и африканских мигрантов в странах первого и второго миров представляют явную опасность не только для местного населения, но и в обозримом будущем для самого существования культурной и национальной идентичности этих стран. Я лишь не разделяю объяснений этого феномена, которые предлагают ультраправые, а также их советов относительно решения проблемы. Ультраправые убеждены, что виной нашествия мигрантов и беззащитности перед ними местного населения – либеральная идеология мультикультурализма, а также недостаточная жесткость и сила государств и их позиционирование себя как многонациональных. По мнению ультраправых, если государства Европы и России стану националистическими и решатся на ограничение либеральных свобод и на репрессии против мигрантов, то проблема будет решена. Я же думаю, что причина беззащитности европейцев и перенявших европейские ценности россиян перед мигрантами в другом. Европейцы и россияне в мегаполисах пережили модернизацию и объединяются в гражданское общество, а мигранты, будучи представителями традиционных народов, объединяются в общину. Таким образом в нынешней Европе, а также в наиболее европеизированных районах России мигрантам противостоит гражданское общество. А в противостоянии маленькой общины и большого гражданского общества обязательно выигрывает община.

2. И община, и гражданское общество представляют собой формы социальной самоорганизации, но при этом они отличаются друг от друга градусом сплоченности. Гражданское общество представляет собой множество объединений атомизированных граждан, которые собрались для решения одной конкретной проблемы, затрагивающей всех. После того как проблема решена, эта ячейка гражданского общества рассыпается. Например, по Америке в 1960-е годы прокатилось мощнейшее движение против службы в армию по призыву. Оно было вызвано тем, что юноши призывного возраста не желали идти в армию, которая вела во Вьетнаме затяжную кровопролитную войну. Молодые люди считали эту войну несправедливой и не хотели умирать за империалистические планы правительства. Но как только война кончилась и армия перешла на профессиональную основу, движение распалось. Да и высшее предназначение гражданского общества согласно либеральной доктрине – выборы представителей законодательной и исполнительной власти предполагает лишь временное объединение граждан в корпус избирателей, организованный избирательными комиссиями. Сразу же после выборов корпус избирателей перестает существовать как целое вплоть до следующих выборов.

Правда, некоторые ячейки гражданского общества иногда существуют очень долго, фактически на постоянной основе. Так, клуб филателистов может не распадаться десятилетиями, потому что некоей перспективной, конечной цели у него нет, его цель - помогать вступать в общение людям, имеющим одно и то же увлечение – коллекционирование марок. Политическая партия также может существовать десятилетиями, регулярно обновляя свою программу, вряд ли она когда-нибудь заявит, что партия полностью выполнила свое программное предназначение и распускается. Но и в этом случае остается характерное свойство гражданского общества – объединение лишь по одному интересу, отражающему лишь одну грань многообразной человеческой деятельности и жизни. Филателисты обмениваются в своем клубе марками, этим их общение исчерпывается. Они не занимаются вместе политикой, не помогают друг другу в финансовых вопросах, не связаны соседскими отношениями. То же касается партий западного типа: здесь людей объединяет лишь признак согласия с партийной программой.

Община же объединяет людей не только по одному признаку – скажем, профессии, соседства, национальности, увлечений, сходства мировоззрения и т.д. В общине люди соприкасаются всеми основными аспектами своей жизни и деятельности. Община создана не для решения какой-либо одной проблемы, а просто для совместной жизни и работы группы людей, причем такой жизни и работы, которая гарантировала бы каждому члену общины реализацию главных жизненных потребностей – от еды и жилья до социального признания и личностного удовлетворения. Она предполагает не объединение разумных эгоистов, когда их интересы случайно совпали, а личностные взаимоотношения людей близко друг друга знающих и объединенных самим жизненным сосуществованием и взаимопомощью.

Гражданское общество – лишь слабая тень общины и это естественно, потому что оно и возникает лишь на заре Нового времени, после распада традиционного общества, в котором каждый человек принадлежал к какой-либо локальной общине, и которое и было иерархической системой таких локальных общин (ведь возвышающиеся над производственными – крестьянскими и ремесленническими общинами аристократия и церковь тоже представляли собой своеобразные общины). Гражданское общество уже не имеет таких сильных внутренних связей и такой большой жизненной силы и уже не может заниматься самоуправлением. Оно поручает функции охраны порядка государству – специально выбранному аппарату профессиональных управленцев – чиновников. Сил гражданского общества хватает лишь на то, чтобы время от времени пытаться контролировать этих чиновников, так как получив в свои руки власть, они, будучи чужими этому обществу, могут использовать власть ему во вред (тем более, сама природа власти изменяется, если для общины была свойственна власть, основанная на авторитете («власть политическая» по Аристотелю), то для государства – власть, основанная на насилии («власть деспотическая» по Аристотелю)). Община же, будучи спаянной личностными связями, могла и может сама собой управлять и поэтому старается свести вмешательство государства в ее жизнь к минимуму (например, в русской крестьянской общине все конфликты решались на общем сходе, с участием мудрых стариков или старосты, которого все уважали и потому избирали на это место; виновных в беспорядках сами наказывали; чтоб полицейский появился в деревне и занялся расследованием было делом невиданным).

Совокупность граждан, живущих в одном районе города европейского типа – это именно гражданское общество. Жителей района мало, что связывает друг с другом, они не знают даже соседа, они принадлежат к разным социальным слоям, короче они – социальные атомы, которые могут лишь объединиться временно, для решения одной конкретной проблемы (например, покупки домофона). Сами себя защитить от агрессии чужаков они не способны, они рассчитывают в этом случае на государство (также как и рабочие, выступающие против вытеснения их с предприятий мигрантами, тоже рассчитывают на государство). Но либеральное государство обладает ограниченными возможностями по контролю за тем, что происходит в обществе. Нельзя же поставить полицейского у каждого дома и подъезда. Тогда членам гражданского общества пришлось бы отдать все свои доходы в качестве налогов, чтоб содержать такую армию полицейских. Кроме того, усиление государства противоречит самой идеологии либерализма, которая является сегодня господствующей в европейском, западном мире. Поэтому жалобы жителей на этническую преступность мало что дают, а если какие-либо подростки и попадают в руки полиции, то высокая степень мобилизации мигрантов приводит к тому, что их, ничего е доказав, отпускают.

Само устройство западного либерального жизнеустройства таково, что оно при всей своей показной мощи бессильно перед небольшими, группами мигрантов (число которых, впрочем, все возрастает). Ведь мигранты объединены не в гражданское общество, а в общину – сплоченный, легко мобилизуемый коллектив, основанный на взаимопомощи. Община входит в гражданское общество как нож - в масло, да и либерально-демократическое государство для нее не является смертельно опасным врагом. Результаты этого плачевны. Если в ближайшее время в западном жизнеустройстве ничего не изменится, то, думается, общины мигрантов не просто захватят власть, но и вытеснят коренных европейцев из и же родных стран.

3. Ультраправые идеологи и политики, как я уже говорил, предлагают решить эту проблему, превратив государство в орган, выражающий интересы лишь одной, коренной нации и предоставив ему самые широкие возможности для репрессий по отношению к мигрантам. Можно сказать, что ультраправые, националистические политики, озабоченные проблемой мигрантов, видят выход из ситуации в усилении государства. Судя по социологическим опросам, эти призывы находят горячую поддержку среди обывателей, градус ксенофобии которых в европейских странах и в российских мегаполисах столь высок, что это пугает либеральных политиков. Весьма показателен успех Йорга Хадера в Австрии или Ле Пена во Франции, особенно если учесть, что эти политики и их партии действовали и действуют под шквалом обвинений в неполиткорректности и прямом сопротивлении со стороны государственного аппарата (в России также в последнее время набирает популярность лозунги вроде «Россия для русских!»). Однако мало кто задумывается над тем, что бороться против мигрантов с их высокой общинной самоорганизацией при помощи усиления государства - значит заведомо ослаблять коренное население европейских стран и России.

Предположим, что сбудутся самые смелые мечты ультранационалистов, европейские государства и Российская Федерация сделают этнонационализм государственными идеологиями. Мигранты будут выселяться за пределы этих государств. Для того, чтоб обнаруживать нелегальных мигрантов будут организованы специальные службы, установлена тотальная слежка, контроль за документами, передвижениями граждан, регулярные обыски жилых помещений. Будут объявлены вне закона организации, защищающие мигрантов и граждане, им помогающие. Государство станет тоталитарным, что означает, что оно станет проникать во все поры общественного организма, контролировать даже частную жизнь людей. Даже если путем такого жесточайшего насилия над обществом проблема мигрантов будет решена и все они будут выдворены за границу, достигнуто это будет ценой подавления малейших попыток общественной самоорганизации европейцев и россиян. Будет уничтожена даже самоорганизация в виде гражданского общества, не говоря уже о самоорганизации общинного типа, которая сохранилась кое где в остаточных формах в странах южной Европы и в российской провинции. Ведь даже установление либерального государства было связано в Европе с уничтожением социальной самоорганизации; община, как в деревнях, так и в городах, либеральным государством сознательно подергалась давлению и истреблению и заменялась худосочным и неопасным гражданским обществом. Тоталитарное же государство покончит даже с теми низовым формами самоорганизации, что остались.

В результате после тоталитарного эксперимента общество станет совершено беззащитным перед потоками мигрантов, если таковые вдруг когда-нибудь снова хлынут в страну. Единственным препятствием для них в этих условиях остается государство. Но исторический опыт показывает, что тоталитарное государство нестабильно и способно существовать лишь краткий срок, затем следует либо его военный разгром, как это случилось с Германией в 1940-е годы (тем более, что тоталитарное государство всегда крайне милитаризиро-вано и агрессивно и охотно развязывает войны), либо мирное перерождение тоталитаризма в просвещенный авторитаризм, как это произошло с СССР в 1950-е-1960-е г.г. После падения такого государства дезорганизованное, утерявшее социальную активность и солидарность население превращается в легкую жертву для пассионариев-мигрантов.

Кстати, пример Германии хорошо подходит, чтобы проиллюстрировать это. До прихода к власти Гитлера Германия была страной, в которой сохранялись остатки общинной самоорганизации средневекового типа (общинного самоуправления и взаимопомощи в некоторых землях и городах, автономии университетов, самоорганизации аристократии), а также разветвленное и вполне дееспособное гражданское общество. Нацисты выстроили вертикаль власти, которая проникала до самых низших этажей общества – вплоть до улицы и семьи. Принцип фюрерства предполагал, что свой фюрер – представитель партии и государства должен быть в каждом переулке, в каждом доме. Соседи должны были следить друг за другом, дети писать доносы на родителей, все духовные ценности, свойственные для традиционного общества: аристократическая честь, соседская взаимопомощь, детская и родительская любовь, безжалостно искоренялись во имя проводимой государством идеологии. Гитлеровский режим вскоре рухнул, но он успел воспитать поколение немцев, которые не были способны ни на какую самоорганизацию и социальную самостоятельность (тем более, что наиболее активные, волевые личности погибли либо в ходе политических репрессий, либо во время войны). Немцы превратились в нацию обывателей, которые ни о чем не заботятся, кроме как об удовольствиях, развлечениях, все свои проблемы они взвалили на государство, которое в ФРГ превратилось в общенационального опекуна. Немцы не желали и не желают работать, рожать и растить детей из-за неизбежно возникающих при этом трудностей. Неудивительно, что в Германию хлынули иммигранты из Турции, с арабского Востока, из стран Африки: они выполняли ту работу, от которой отказывались немцы, и неудивительно также, что эти иммигранты без особого напряжения сумели потеснить коренное население, заставить его с собой считаться, и даже почти безнаказанно терроризировать его. Когда ультраправые говорят о том, что в притоке мигрантов виновата либеральная политика государства, они забывают о том, что эта политика вполне устраивает миллионы «цивилизованных» обывателей, совершено погрязших в гедонизме и социальной пассивности.

Итак, проблема противостояния мигрантов и коренного населения Европы и России действительно, существует. В этом противостоянии выигрывают мигранты, несмотря на свою малочисленность. И нельзя решить эту проблему при помощи усиления государства, как предлагают ультраправые политики и поддерживающие их обыватели (кстати, обыватели, таким образом еще раз подтверждают наш вывод об их крайней социальной пассивности; ведь они и проблему с раздражающими их мигрантами желают переложить на плечи государства, только уже не либерального, а националистического). Чем сильнее государство, тем слабее и дезорганизованнее общество, тем легче подчинить себе это общество пусть маленьким, но сплоченным общинам чужаков. Общине может достойно противостоять лишь другая община.

4. Вспомним, что было время, когда Западная Европа умела справляться с мигрантами. Например, в средние века по ней кочевали общины цыган. Несмотря на то, что и тогда цыгане-мигранты не питали особого пиетета к государствам и народам стран, где они оказались - известно, что слово «рома» в цыганском языке означает одновременно, и человек, и цыган, представителей остальных народов традиционные цыгане к людям не относят и обман и обворовывание их грехом не считают - тем не менее вели себя цыгане тогда куда более спокойно, чем современные мигранты. Объяснить это страхом перед государством невозможно: средне-вековое государство было значительно слабее нынешнего, вмешивалось оно в общественную жизнь крайне редко, предоставляя ей течь по своим законам (так что отдельные феодалы, или города почти не зависели от власти короля), да и не было оно вооружено техническими средствами, позволяющими контролировать жизнь общест-ва, как сейчас (преступнику, например, достаточно было оказаться за пределами городских стен, в лесу, чтоб он стал недоступным для королевской полиции). Дело в другом, а именно – в том, что в средние века в Европе общество состояло из общин: крестьянских, ремесленнических, уличных, городских, торговых, религиозных. Чужак, попавший в такое общество, был вынужден либо принять его правила и влиться него, либо объединиться с такими же чужаками, образовать общину и заключить своего рода договор с общинами коренных жителей и с государством. Общины чужаков при этом не только не могли навязывать свои порядки и терроризировать коренных жителей, но и существовали на строго оговоренных условиях.

Обратившись к России, мы увидим, что здесь общинная самоорганизация общества в ослабленных формах сохранялась даже вплоть до конца советского периода. Разрушение крестьянской общины в период коллективизации привело к тому, что множество крестьян-носителей общинного сознания, переехав в города, стихийно организовывали свою жизнь на предприятиях и в городских кварталах по привычным им принципам деревенского «мира». Каждое предприятие, учреждение, заведение воспринималось работающими или учащимися там людьми как община. Мигранты из азиатских республик СССР были и тогда, и градус их ксенофобии к местному населению был не мал. Тем не менее они беспрепятственно ассимилировались российским сообществом или по крайней мере находили общий язык и компромиссы с гражданами Советской России (тем более что коммунистическая идеология с ее идеей равенства всех народов способствовала этому). Ситуация, подобная тем, что возникают в современных московских вузах, где землячества студентов с Кавказа терроризируют всех остальных студентов, атомизированных и разобщенных, тогда была бы невозможна. Эти кавказцы были бы либо поглощены комсомольской организацией, действовавшей по законам общины, либо отторгнуты и изгнаны из вуза.

Сохранялась и общинная солидарность по территориальному признаку: особенно это касалось частного сектора городов. Там общиной была улица, на которой все друг друга знали, друг другу готовы были помочь, но при этом к чужим относились подозрительно и расправлялись с хамящими чужаками в случае необходимости без апелляции к милиции. Всякий городской житель среднего возраста помнит те улицы и дворы, куда чужак даже не мог войти без того, чтобы к нему не подошли местные и не поинтересовались: к кому он идет и зачем. Продолжать путь можно было лишь тем, кто мог это четко объяснить. Представить себе, чтоб на такой улице кто-либо сдал жилье цыганам, которые будут торговать наркотиками, невозможно. Схожие общины представляли собой так называемые ведомственные дома, то есть дома, построенные за счет предприятий, и заселенные работниками этих предприятий. Здесь все друг друга знали, потому что работали на одном заводе или в одном учреждении: поступивший на этот завод и получивший в доме квартиру азиат или кавказец не чувствовал себя членом только лишь общины земляков, в которой он только и может искать помощь; он становился еще и членом профессиональной и соседской общины, интернациональной по определению, тем самым вопрос с ксенофобией снимался сам собой.

5. Из сказанного ясно, что решение проблемы мигрантов лежит на пути самоорганизации общества на своеобразных общинных началах, разумеется, не в архаической и традиционной форме, а с учетом современных реалий. Опыт советского периода показал, что такая самоорганизация возможна. Правда, в советском прошлом, этот общинный характер предприятий, домов и улиц не позволяли осознать европоцентристские элементы господствовавшей тогда идеологии, которая в силу этого видела в общине лишь архаическую, обреченную на исчезновение, «непрогрессивную» форму хозяйствования, не умея рассмотреть выгод общинного жизнеустройства. Теперь возникает возможность сознательно выстраивать общины по профессиональному и территориальному принципу и оговаривать взаимоотношения таких общин и государства, на которое можно возложить лишь обязанности самого общего свойства – международная политика, защита от внешнего врага, координация деятельности разны общин (подобный проект в 19 веке уже выдвигал славянофил К.С. Аксаков).

Однако, думается, что население Европы на такое уже не способно; тенденция к усилению государства на Западе столь очевидно, что трудно сомневаться, что Запад пойдет по пути своеобразного тоталитаризма, возможно, прикрытого остатками демократических лозунгов. После этого периода тоталитаризма население Запада настолько лишится социальной активности, что станет легкой добычей для мигрантов из Азии и Африки, которые постепенно возьмут верх в европейских государствах. Судьба России, надеемся, окажется счастливей. В нашем Отечестве пока что многое сохраняется от общинной организации жизни, несмотря на разрушение крестьянской общины в советские времена и на постсоветскую атомизацию общества. Кризис 1990-х показал, что россияне не отучились решать проблемы сообща (что выразилось во многих явлениях – от сохранения предприятий советского типа до самоорганизации по типу землячеств). Новая советская цивилизация, возникновение которой предсказывает С.Г. Кара-Мурза, разовьет эти тенденции и в ней общинная организация россиян будет осуществляться уже целенаправленно, а не стихийно, инерционно, как в «первом Советском Союзе». Это позволит не только решить проблему мигрантов, но и добиться справедливого распределения важнейших жизненно важных средств, сохранить своеобразие местных региональных культур и малых народов. Конечно, это перспектива, рассчитанная на будущее. Но и сейчас, развивая социальную самоорганизацию среди россиян можно победить ксенофобию и агрессию и со стороны местного населения и со стороны мигрантов. С одной стороны мигрантов можно и нужно вовлекать в российские трудовые и учебные коллективы, устроенные по знакомому им общинному принципу, для чего необходимо развивать самоуправление на предприятиях, в вузах, в городских домах и микрорайонах (например, если возвратить студенческое самоуправление, хотя бы на уровне вузовской группы, то мы можем добиться вхождения в этот самоуправляющийся коллектив студентов с Кавказа). С другой стороны можно и нужно развивать движение народной самозащиты, которое будет бороться с этнической преступностью и вообще с преступностью, уровень которой сегодня высок, при помощи патрулирования дворов и улиц, предупреждения преступлений и конфликтов. Однако важно, чтоб эта народная самозащита была устроена не по национальному, не по религиозному принципу, а по признаку общего места жительства или места работы (с целью избежать религиозной и национальной розни).

Такого рода акции возможны уже сейчас, нужно только решиться и проявить социальную активность.

-------------------------------------

ТОВАРИЩИ!

БЕЗ ВАШЕЙ РЕГУЛЯРНОЙ ПОДДЕРЖКИ БЮЛЛЕТЕНЬ

«ЗА СТАЛИНА!»

ВЫХОДИТЬ НЕ СМОЖЕТ!

Наш кошелек QIWI:

965-917-6587

------------------------------------------------------

Внимание!

Все номера бюллетеня до № 117 включительно и

документы «Сталинского блока Красноярья»

выложены на страничке

www . citizengrad . narod . ru / stalblok . htm ,

№ 118 и далее –

http://vk.com/id191520975

-------------------------------------------------------------

ВНИМАНИЮ НАШИХ

КОРРЕСПОНДЕНТОВ:

1. Не все публикуемые материалы отражают мнение редакции.

2. Материалы для публикации принимаются только в электронном виде (по электронной почте).

3. Поступившие в редакцию материалы не рецензируются и назад не возвращаются.

4. Врагам народа просьба не надрываться: пакостные отзывы о И. В. Сталине уничтожаются (стираются) без прочтения (автоматически).

--------------------------------------

Редактор: Гончаров Е. А.

Телефон редакции:

(391) 244-07-73.

Электронная почта:

genepotters@mail.ru

Тираж 999 экз.

-------------------------------------

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 45; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

Мы поможем в написании ваших работ!