THE USE OF ANTIPSYCHOTIC DRUGS IN DIFFERENT COUNTRIES OF THE WORLD: LITERATURE REVIEW

ОБЗОРЫ

УДК 615.214.2:615.03

ББК 52.817.105

А.В. ГОЛЕНКОВ, Т.А. ИЛЕХМЕТОВА, К.В. ПАВЛОВА, А.Д. ПЕТРОВА

ПРИМЕНЕНИЕ АНТИПСИХОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ В РАЗНЫХ СТРАНАХ МИРА: ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

Ключевые слова: антипсихотики (нейролептики), страны мира, Российская Феде­рация (Чувашия), пожилые люди, дети, подростки.

В обзорной статье рассматриваются вопросы использования антипсихотических препаратов в США, некоторых странах Европы, Океании, Азии, Российской Феде­рации (Чувашии). В частности, анализируются в длительной динамике ассорти­мент препаратов (международное или торговое название), их распространенность в половозрастных и социальных группах, структура и объем продаж, выписка ре­цептов врачами общей и частной практики. Отмечается повсеместный рост на­значения антипсихотических препаратов больным с психическими расстройства­ми и коморбидной соматоневрологической патологией. В настоящее время наблю­дается преобладание атипичных антипсихотических препаратов (второго поко­ления), отрабатываются рекомендации по рациональному использованию типич­ных нейролептиков, инъекционных препаратов длительного действия, сочетанию антипсихотических препаратов между собой и с другими психотропными сред­ствами (полипрагмазия) для эффективной и безопасной терапии.

Антипсихотические препараты (АПП), или нейролептики, были внедрены в психиатрическую практику около 70 лет тому назад в первую очередь для лечения больных с психозами (включая бред, галлюцинации, помрачение сознания, состояния возбуждения и др.) [2, 9, 10]. По мере их изучения рас­ширялись список показаний и арсенал лекарственных средств. По химиче­ской (пространственной) структуре АПП могут быть разделены на шесть больших групп (фенотиазиновые и другие трициклические производные; бу­тирофеноны; тиоксантены; замещенные бензамиды; производные бензодиа­зепина или бензотиазепина; производные индола или диона), имеющих раз­ные профили действия на рецепторы мозга (дофаминовые [D] антагонисты с селективным или преимущественным антагонизмом в отношении D2- рецепторов; дофамино-серотониновые антагонисты; частичные агонисты до­фамина; препараты с недофаминовым механизмом действия или потенци­ально мультирецепторные АПП) и антипсихотическую (потентную) активность (высокую, среднюю и низкую потентность с учетом хлорпромазинового экви­валента). В клинической практике принято выделять типичные АПП (нейро­лептики; антипсихотики I поколения) и атипичные АПП (антипсихотики II и III поколений), а также АПП пролонгированного действия (депо-препараты, пер­вого и последующих поколений) [9]. На конец 2019 г. в регистре лекарствен­ных средств России по фармакологической группе Нейролептики содержа­лась информация на 5457 препаратов, 176 торговых названий и 32 дейст­вующих вещества.

Согласно данным современной литературы, применение АПП очень раз­личается в разных популяциях, что связано с особенностями организации системы здравоохранения в той или иной стране в целом и психиатрической помощи в частности. Определенную роль играют система подготовки врачей специалистов, национальный, гендерный и возрастной состав населения.

Анализ лекарственных средств, используемых для лечения с определенной патологией (классом болезней по МКБ-10), имеет научный интерес и большое практическое значение, помогает их рациональному назначению с целью по­вышения эффективности терапии. Все это укладывается в рамки фармако- эпидемиологических и фармакоэкономических исследований, ставших новы­ми направлениями доказательной медицины [7]. В отечественной литературе не так много публикаций на обозначенную тему, что делает ее актуальной и своевременной.

Цель настоящего обзора - изучение особенностей использования АПП в различных странах мира.

Распространенность применения АПП в разных странах мира

США. АПП в Америке стали широко применяться с 50-х годов прошлого века (1953 г. - хлорпромазин,1958 г. - галоперидол, трифлуоперазин, тиопро- перазин). По данным Национального аудита рецептов, в 1976 г. в различных аптеках был выдан 21 млн рецептов на АПП, в 1985 г. - 19 млн. Три ведущих АПП - тиоридазин, галоперидол и хлорпромазин - составляли от 66% до 69% назначений АПП и наряду с трифлуоперазином, тиоктиксеном и флуфенази- ном составляли более 90% назначений в течение этих 10 лет. На тиоридазин приходилась треть всех назначений АПП, доля хлорпромазина сократилась, а доля галоперидола - увеличилась (особенно в частной медицинской практике для пациентов в возрасте 60 лет и старше). Доля женщин, получающих АПП, уменьшилась, а количество больных с впервые установленным диагнозом психического расстройства (ПР), принимающих эти препараты, возросло, особенно в качестве монотерапии [56].

В конце 80-х - начале 90-х гг. прошлого века в психиатрическую практику был внедрен первый атипичный АПП - клозапин, а чуть позднее - риспери­дон. С 1996 по 2003 г. назначение больным атипичных АПП и комбинаций других психотропных средств с АПП увеличилось на 195% и 149%, а типич­ных АПП - сократилось на 71%. На долю атипичных АПП приходилось 61,2%, типичных АПП - 37,3% и в комбинации с другими психотропными средствами - 38,3%; чаще АПП применялись у пациентов в возрасте от 18 до 40 лет, по­лучающих лечение по страховке и с диагнозами из группы аффективных рас­стройств [45]. В 2000-2004 гг. в отделениях неотложной помощи на долю ти­пичных АПП приходилось 38%, атипичных АПП - 55%, в комбинации с други­ми средствами - 8%; число посещений, соответственно, возросло в 1,5, 3,5 и восемь раз [46].

После 2010 г. в США использовались 20 АПП - 10 типичных и 10 атипич­ных, в том числе несколько АПП пролонгированного действия (галоперидол- деканоат, флуфеназин-деканоат, рисперидон-конста). Среди типичных АПП наиболее часто использовался галоперидол, среди атипичных АПП - кветиа­пин (квентиакс). Высокопотентные (преимущественно с антипсихотическим действием) препараты (галоперидол, флуфеназин и др.) использовались ча­ще, чем низкопотентные (тиоридазин, хлорпротиксен, хлорпромазин) [10].

Депо-нейролептики используются в США с 1963 г., когда флуфеназин- энантат впервые был одобрен для продажи. В штате Нью-Йорк 21,2% ста­ционарных больных с ПР в первом квартале 1999 г. получали инъекционные АПП пролонгированного действия и 34,1% - в третьем квартале 2008 г. [23]. На основании прогноза 2003 г. использование рисперидона-конста может привести к улучшению результатов лечения психически больных (шизофре­нией) и снижению общих затрат на здравоохранение по сравнению с анало­гичными показателями при пероральном приеме рисперидона, аланзапина, кветиапина, зипразидона, арипипразола и галоперидола [26]. При этом доля полностью приверженных к приему АПП составляла 14,8%, частично привер­женных - 20,7% и не соблюдающих лечение - 64,5%. Показатели согласия выполнять назначения врача зависели от этнических и социальных особен­ностей больных, пола, числа предыдущих госпитализаций. Лучшие показате­ли приверженности показали больные, находящиеся на амбулаторной помо­щи с использованием АПП пролонгированного действия [12].

С 1997 по 2007 г. расходы по рецептам АПП в амбулаторных условиях увеличились более чем в три раза (с 1,7 до 7,4 млрд долл.), среднегодовые расходы для лиц с одним или несколькими рецептами АПП увеличились поч­ти в 1,5 раза (с 765 до 1905 долл.). При сравнении данных за 1997 и 2007 гг. общее количество покупок АПП увеличилось с 17,4 до 32,4 млн, расход средств увеличился с 96 до 228 долл. Доля населения, приобретающего АПП, увеличилась с 2,2 (0,8%) до 3,9 млн человек (1,3%). Среднегодовые расходы на приобретение АПП увеличились примерно на 138% (с 96 до 228 долл.). Хотя средний личный счет существенно не изменился, средние расходы уве­личились с 75 до 203 долл. США (рост на 17%) [49].

Антипсихотики были одними из самых продаваемых из всех лекарств с прибылью 22 млрд долл. в глобальных продажах в 2008 г. К 2003 г. в США око­ло 3,21 млн пациентов получили антипсихотики на сумму 2,82 млрд долл. Бо­лее 2/3 рецептов предназначались для более новых, более дорогих атипичных АПП, стоимость каждого из которых в среднем составляла 164 долл. в год, по сравнению с 40 долл. для типичных АПП. К 2008 г. объем продаж в США достиг 14,6 млрд долл., что является самым продаваемым лекарством в США по те­рапевтическому классу.

В 2009 г. около 29,4 млн человек среди населения США имели покупки, по крайней мере, одного назначенного психотерапевтом средства (27,3 млн для антидепрессантов и 5 млн для антипсихотиков). Средние расходы на од­ного человека с расходами на АПП были намного выше, чем на антидепрес­санты (1924 долл. против 467 долл.). Доля потребителей АПП по полу не раз­личалась [24].

В Азии. В психиатрии нейролептики эффективны в лечении широкого диапазона ПР - начиная от краткосрочной терапии острого психотического расстройства, возбуждения при делирии и деменции и заканчивая долгосроч­ной терапией хронических психозов. Атипичные АПП в значительной степени заменили в клинической практике относительно устаревшие препараты из групп фенотиазинов, тиоксантенов и бутирофенонов [55].

В Гонконге с 2004 по 2014 г. число назначений АПП увеличилось с 1,06% до 1,54% в общей популяции, с 0,10% до 0,23% - среди детей в возрасте от 3 до 17 лет и с 2,61% до 3,26% - среди пожилых пациентов (> 65 лет), имею­щих диагноз «психоз» (54,1% - в 2004 г., 47,5% - в 2014), ПР, связанные с беременностью и родами - с 0,18% до 0,38%. Наблюдалось увеличение на­значений АПП второго поколения больным с непсихотическими ПР [37]. Од­нако препаратами выбора в Азии при шизофрении являются АПП первого поколения в высоких дозах. Были проанализированы данные по 1439 пациен­там в шести азиатских странах и территориях, включая Китай, Гонконг, Япо­нию, Корею, Сингапур и Тайвань. Частота назначения АПП составляла 51,6% в объединенной выборке с широкими межстрановыми вариациями. В 2014 г. общая распространенность применения АПП была самой высокой на Тайване (78,2 пользователя на 1000 человек). Учитывая ограниченные данные, под­тверждающие их эффективность, серьезные побочные эффекты и высокую стоимость АПП первого поколения, данную группу препаратов следует ис­пользовать с осторожностью. Причины и результаты использования в этой группе населения заслуживают дальнейшего изучения [57]. АПП пролонгиро­ванного действия получали15,3% больных, чаще всего в Сингапуре, за кото­рым следовали Тайвань, Япония и Китай. Депо-препараты также чаще назна­чались мужчинам (особенно на Тайване и в Японии) в связи с бредом - в Японии, агрессией, в более высоких суточных дозах с одновременным назна­чением корректоров, но реже с дезорганизованной речью (в Китае) и негатив­ной симптоматикой (в Японии и Сингапуре). При многофакторном анализе значимыми сопутствующими факторами были установка на лечение, молодой возраст, большая длительность болезни, агрессия и отсутствие использова­ния перорального атипичного АПП [48]. Причем рецепт с психотропными пре­паратами в 2016 г. у взрослых больных с шизофренией значительно варьиро­вал в 15 странах Азии. Средняя доза АПП в аминазиновом эквиваленте со­ставляла 424±376 мг / день; 31,3% и 80,8% больных получали АПП первого и второго поколения, соответственно, а 42,6% - имели антипсихотическую по­липрагмазию [25]. Самый высокий показатель полипрагмазии отмечен во Вьетнаме (59,1%), а самый низкий - в Мьянме (22,0%). Средняя психотропная нагрузка у всех пациентов составила 2,01±1,64, причем самые высокие и са­мые низкие нагрузки отмечены в Японии (4,13±3,13) и Индонезии (1,16±0,68), соответственно [58].

Оценка международных тенденций назначения АПП с использованием стандартизированной методологии данных с 2005 по 2014 г. в 16 странах ми­ра показала, что в течение этого периода общая распространенность приме­нения АПП возросла в 10 из 16 исследуемых стран. В 2014 г. общая распро­страненность применения АПП была самой высокой на Тайване (78,2 на 1000 человек) и самой низкой в Колумбии (3,2 на 1000). У детей и подростков (0-19 лет) применение АПП варьировалось от 0,5/1000 (Литва) до 30,8/1000 (Тай­вань). У взрослых (20-64 года) этот диапазон составлял от 2,8/1000 (Колум­бия) до 78,9/1000 (застрахованное население США), а у пожилых людей (65+ лет) применение антипсихотиков варьировалось от 19,0/1000 (Колумбия) до 149,0/1000 (Тайвань). Применение атипичных АПП увеличилось во всех попу­ляциях (диапазон атипичных/типичных АПП: от 0,7 (Тайвань) до 6,1 (Новая Зеландия, Австралия). Кветиапин, рисперидон и оланзапин назначались наи­более часто. Распространенность и характер использования АПП в странах заметно различались, хотя в большинстве популяций использование атипич­ных АПП со временем увеличивалось. Высокие показатели назначений АПП у пожилых и молодых людей в некоторых странах заслуживают дальнейшего изучения и систематического фармакоэпидемиологического мониторинга [29].

Исследование оценки тенденций использования клозапина в международ­ном масштабе (2005-2014) из 17 стран мира показало, что в 2014 г. общая рас­пространенность назначения клозапина была самой высокой в Финляндии (189,2/100 000 человек) и в Новой Зеландии (116,3/100 000), а самой низкой в японской когорте (0,6/100 000) и в частном сегменте США (14,0/100 000). С 2005 по 2014 г. потребление клозапина возросло почти во всех исследованных странах (относительный рост - 7,8-197,2%). В большинстве стран употребление клозапина было самым высоким в возрастной группе 40-59 лет (от 0,6/100 000 (Япония) до 344,8/100 000 (Финляндия). Среди молодежи (10-19 лет) употребле­ние клозапина было самым высоким в Финляндии (24,7/100 000) и среди застра­хованных граждан США (15,5/100 000). Хотя потребление клозапина в большин­стве исследованных стран за последние годы возросло, во многих популяциях этот препарат используется недостаточно, при этом характер использования клозапина в разных странах существенно различается [16].

В Скандинавии. Распространенность использования АПП возрастает и популяционные исследования показывают, что использование АПП при не­психотических ПР, таких как депрессия, тревожность, является обычным яв­лением. В Норвегии было обнаружено, что увеличение использования кве­тиапина совпадает с уменьшением средних доз и увеличением числа назна­чений при непсихотических ПР. Среди тех, кто употреблял АПП в Дании, наи­более распространенным психиатрическим диагнозом был «реакция на тяже­лый стресс и расстройства адаптации» с последующим серьезным депрес­сивным эпизодом и органическими ПР. Было проведено многонациональное исследование употребления лекарственных препаратов по рецептам АПП, среди населения Дании, Норвегии и Швеции в течение 11 лет (с 2006 до 2016 г.). В результате исследования выявили 315 982 человек, которые при­обрели один или несколько рецептов АПП в Скандинавии в 2006 г., что со­ставляет 16,5 потребителя на 1000 жителей, в 2016 г. это число выросло до 375 354 человек (17,2 пользователя на 1000 жителей).

В 2016 г. общее число потребителей АПП составило 117 473 в Дании, 103 383 в Норвегии и 136 498 в Швеции, что на 18,4%, 26,9% и 0,9%, соответ­ственно, больше, чем в 2006 г. Из скандинавских стран Дания имела самый высокий годовой показатель распространенности в 2016 г. с 20,6 пользователя на 1000 жителей, затем следовали Норвегия - 19,7 и Швеция - 13,9. Среди па­циентов старше 75 лет обнаружили высокую распространенность и низкое среднее значение дозы галоперидола, рисперидона и кветиапина. Однако ме­жду исследуемыми странами были различия: потребление галоперидола уве­личилось в Дании с 2006 по 2016 г. (с 4,5 до 8,2 пользователя/1000 жителей), но уменьшилось в Норвегии и Швеции за тот же период (с 6,2 и 11,2 до 4,4 и 7,1 пользователя/1000 жителей, соответственно). Среди людей моложе 20 лет наиболее часто применяемыми препаратами были кветиапин, рисперидон и арипипразол. Среди взрослых людей (20-64 лет) наиболее часто применяе­мыми препаратами были хлорпротиксен, оланзапин и кветиапин. В свою оче­редь, в пожилом возрасте (старше 64 лет) галоперидол, кветиапин и риспери­дон были наиболее часто используемыми лекарственными средствами. Хлор­протиксен (АПП первого поколения) по-прежнему широко используется как в Дании, так и в Норвегии, но не в Швеции. Таким образом, обнаружили увели­чение распространенности применения АПП в двух странах (Дания и Норвегия) из трех за последнее десятилетие [32].

Франция. В настоящее время продолжающиеся исследования показали увеличение назначений АПП за последние два десятилетия с переходом от нейролептиков первого поколения ко второму поколению. Тем не менее неко­торые европейские исследователи, в том числе во Франции, обнаружили, что АПП первого поколения по-прежнему в значительной степени используются в популяции, в то время как в США процент назначений АПП второго поколения среди молодежи в настоящее время очень низкий. Вторая проблема связана с социально-экономическим статусом пациентов. В очень немногих исследо­ваниях изучалось влияние социально-экономического статуса или статуса проживания на показатели выписки нейролептиков. Для изучения этих двух вопросов провели описательный анализ лекарств, отпускаемых в течение одного года (1 июля 2013 г. - 30 июня 2014 г.), в исчерпывающем исследова­нии северо-западного региона Франции с населением 3 658 000 человек, включая 941 857 человек моложе 18 лет, чьи социально-экономические усло­вия были известны.

В результате французские исследователи обнаружили, что доля пациен­тов с назначениями нейролептиков была почти в 10 раз выше в семьях с низ­ким доходом в общей популяции. Одновременно выявили, что географиче­ское распределение пользователей АПП не было однородным: больше в ок­ругах с самой низкой медицинской плотностью для детей в возрасте до 10 лет и в районах с низкими социально-экономическими ресурсами для подро­стков в возрасте 16-20 лет. Кроме того, обнаружили более высокий уровень назначения нейролептиков первого поколения, чем второго поколения (65% против 57%). Отношение АПП первого поколения к препаратам второго поко­ления уменьшалось с возрастом пациентов: 86% против 32% для субъектов в возрасте 0-4 лет и 63% против 61% для субъектов в возрасте 15-17 лет. Наи­более часто назначаемыми АПП были циамазин и рисперидон, третьим по величине назначенным препаратом был арипипразол [18].

Испания. C 1985 по 2000 г. использование АПП постепенно увеличива­лось - с 1,51 суточной дозы на 1000 жителей в день в 1985 г. до 5,73 (2000). Если в 1985 г. наиболее распространенными АПП были типичные нейролеп­тики - галоперидол, флуфеназин (модитен) и тиоридазин, то в 2000 г. - к га­лоперидолу добавились атипичные АПП, такие как рисперидон и оланзапин. Внедрение оланзапина в конце 1996 г. в психиатрическую практику сократило использование клозапина в два раза. Несмотря на рост использования АПП в Испании, нейролептики назначались реже, чем в среднем по Европе (Скан­динавским странам), хотя распространенность шизофрении во всем мире была схожей [47]. За период 1990-2001 гг. использование АПП выросло на 146%. Галоперидол был наиболее часто назначаемым препаратом в Испании в это время. В 2001 г. атипичные АПП составили 49% от общего потребления АПП и 90% от их стоимости [27].

Великобритания. С 1991 по 2000 г. ежегодное использование АПП уве­личилось на 16% с 10,5/1000 жителей до 12,2. Рост у мужчин составил 25,2%, у женщин - 2,7%. Тиоридазин был наиболее назначаемым АПП в течение всего периода наблюдения, хотя Комитет по безопасности лекарственных средств отнес его ко второй линии лечения шизофрении. Большинство АПП выписывались больным с непсихотическими ПР, на долю шизофрении при­ходилось лишь 10% [35].

В 2007-2011 гг. основными потребителями АПП оставались пожилые больные с деменцией, непсихотической депрессией, тревожными и личност­ными расстройствами, нарушениями сна. Более ²/3 получали АПП второго по­коления, значительно чаще женщины, пожилые люди и больные с низким со­циально-экономическим статусом («обездоленные»). 62% приходилось на оланзапин и 36% - на кветиапин. Рисперидон получали 22% больных с депрес­сией, 14% - с тревогой, 12% - с деменцией, 11% - с нарушениями сна, 4% - расстройствами личности. Менее 50% больных с психозами либо биполярным аффективным расстройством получали АПП первого поколения; средние су­точные дозы и продолжительность лечения были выше у больных шизофрени­ей (например, доза рисперидона составляла у них в среднем 4 мг/сут. в тече­ние 1,2 года). Описанные закономерности, по-видимому, обусловлены тем, что использовались данные первичной медицинской помощи [39].

Страны Океании (Австралия и Новая Зеландия). Опрос 1126 больных в середине 90-х годов прошлого века в Австралии показал, что 54,3% прини­мали «типичные» АПП (24,8% в форме депо), 8,3% - клозапин, 13,3% - рис­перидон и 8,8% - оланзапин. Около 30% женщин и 20% мужчин принимали стабилизаторы настроения или антидепрессанты. Более половины респон­дентов использовали более одного лекарственного агента. Из тех, кто прини­мал только один препарат, почти 80% сообщили, по крайней мере, об одном побочном эффекте; среднее число побочных эффектов составило 3,9 для типичных АПП и 3,3 - для атипичных. Атипичные АПП, особенно клозапин, пациенты оценивали как более эффективные, чем типичные АПП; депо- препараты, в частности, как правило, рассматривались как бесполезные и связывались с более высоким бременем побочных эффектов [22]. Однако в течение второй половины 2001 г. на атипичные АПП уже приходилось 67,3%, на типичные пероральные АПП - 16,0%, а на депо препараты - 16,7% от об­щего числа назначений АПП, отпускаемых через общественные аптеки в Ав­стралии. Рост назначения атипичных АПП был в значительной степени обу­словлен резким увеличением использования оланзапина (65,0% от общего числа назначений атипичных АПП) [41].

Доля назначенных атипичных АПП увеличилась с 61% в 2002 г. до 77% в 2007 г. У мужчин чаще всего они назначались в возрастной группе от 25 до 55 лет, у женщин - 75 лет и старше. Более низкие дозы этих препаратов на­значались пожилым людям. На атипичные АПП было потрачено 334,4 млн австралийских долл. в 2007 г. [31].

С 2000 по 2011 г. в Австралии произошло увеличение дозировки атипич­ных АПП (увеличение на 217,7%), а типичные АПП снизились на 61,2%. Оланзапин был наиболее часто назначаемым АПП [50].

У большинства больных, получающих депо-АПП (89%), был диагноз «ши­зофрения или шизоаффективное расстройство», чаще всего назначали дека­ноат зуклопентиксол (57%) в модальной дозе 200 мг и интервале введения один раз в две недели. 53% пациентов имели, по крайней мере, одно сниже­ние дозы в течение курса лечения. У 57% пациентов в прошлом году был проведен как минимум один анализ глюкозы в крови, причем почти половина показала высокие результаты, 47% прошли, по крайней мере, одно исследо­вание липидов в прошлом году, более половины имели высокий уровень об­щего холестерина и 22% имели высокий уровень триглицеридов [30].

В австралийских исследованиях, опубликованных в период с января 2000 г. по февраль 2015 г., сообщалось о распространенности множественного применения АПП от 5 до 61%. Из исследований, оценивающих используемые дозы, от одной трети до половины всех пациентов, принимавших множествен­ные АПП, получали дозы, превышающие рекомендованные. Больные, прини­мающие несколько АПП, чаще отмечали один побочный эффект по сравнению с аналогом среди потребителей, принимающих один АПП, несмотря на то, что от 50 до 75% людей с серьезными ПР могут быть успешно переведены на ле­чение одним лекарственным средством. При этом до 25% отмечают улучшение состояния, а оставшиеся 50% ПР остаются хорошо управляемыми [53].

Полипрагмазия АПП между 2006 и 2015 гг. составила 5,9-7,3%. Распро­страненность одновременного назначения нескольких препаратов была вы­ше, чем ожидалось, несмотря на ограниченные данные о рисках и преимуще­ствах. Увеличение числа полипрагмазий при многократных назначениях мож­но объяснить плохой связью между пациентами и специалистами здраво­охранения [20].

В Австралии в период с 2007 по 2015 г. наблюдали относительное уве­личение частоты и распространенности применения АПП (14,2% и 26,8%, со­ответственно). Галоперидол имел самую высокую долю единичных дозировок среди всех АПП в течение всего периода исследования (47,5% в 2015 г.) [19].

Онлайновый опрос 832 пользователей АПП из 30 стран - преимущест­венно США, Великобритании и Австралии - показал, что более половины (56%) думали, что лекарства уменьшали проблемы, для которых они были предписаны, но 27% не отметили ухудшения в состоянии. Чуть меньше лю­дей сочли препараты, как правило, «полезными» (41%), чем «бесполезными» (43%). В то время как 35% сообщили, что их «качество жизни» было «улуч­шено», 54% констатировали «ухудшение». Среднее число зарегистрирован­ных побочных эффектов было 11, в среднем пять на «тяжелом» уровне. О 14 эффектах сообщили 57% участников, в том числе на: «сонливость, чувство усталости, седация» жаловались 92%, «утрату мотивации» (86%), «замед­ленные мысли» (86%) и «эмоциональное онемение» (85%). Суицидальность (мысли, намерения), как сообщалось, была побочным эффектом в 58% слу­чаев. Пожилые люди отмечали особенно плохие результаты и высокий уро­вень побочных эффектов. Продолжительность лечения не зависела от эф­фективности приема АПП, но была тесно связана с отрицательными резуль­татами. 70% респондентов пытались прекратить прием АПП из-за побочных эффектов (64%) и беспокойства по поводу долговременного физического здоровья (52%). Большинство (70%) не помнили, чтобы им вообще что-либо говорили врачи о побочных эффектах [44].

Новая Зеландия. 71,3% амбулаторных пациентов в Окленде и Нортлен­де в 2004 г. были назначены АПП, из которых 82,5% были атипичными: перо­ральный рисперидон (30,9%), оланзапин (30,3%), кветиапин (17,1%), клозапин (26,3%) и депо-рисперидон (0,4%). Психотические расстройства наблюдались у 73,2% амбулаторных больных, шизофрения была наиболее распространен­ным ПР в целом (62,5%). Комбинированное антипсихотическое лечение име­ло место у 13,5%; у 4,8% был какой-то атипичный АПП и у 8,7% был совмест­ный прием с АПП первого и второго поколения. Клозапин реже всего сочетал­ся с типичными АПП. Те, кто получал комбинацию типичных и атипичных АПП, имели большую вероятность назначения антихолинергических препара­тов. Атипичные АПП являются предпочтительным лечением для амбулатор­ных больных с психотическими расстройствами и назначаются в соответствии с руководящими принципами клинической практики. Совместное назначение АПП было низким, но оно может вызывать ненужные побочные эффекты и риски [54].

Показатели назначения АПП в Новой Зеландии варьируют в зависимости от географического положения, этнической принадлежности, пола и возраста. Количество новозеландцев, принимающих АПП, увеличилось до 1 на 36 взрос­лых в Новой Зеландии (2,81%) в 2015 г., что на 49% больше, чем в 2008 г. Так­же в зависимости от этнической принадлежности доля назначения АПП варьи­ровала. В 2015 г. АПП были назначено 3,37% маори (коренное население) по сравнению с 3,15% новозеландцев европейского происхождения, 1,87% жите­лей Тихоокеанских островов и 0,86% азиатов. С 2008 г. количество АПП для взрослых увеличилось во всех этнических группах. Показатели по маори уве­личились на 60%, тихоокеанской группе - на 50%, европейской - на 52%, ази­атской группе - на 53%.

Абсолютное количество назначений за три года увеличилось на 13%, но доля общих назначений, составленных по каждому классу препаратов, явля­ется стабильной. Атипичные АПП увеличились с 86,4% в 2012 г. до 87,4% в 2015 г. Типичные АПП снизились с 13,6% в 2012 г. до 12,6% от общего числа назначений в 2015 г. Кветиапин, оланзапин, клозапин и рисперидон составля­ли 93% всех атипичных АПП в 2015 г., при этом в 2012-2015 гг. количество дозировок оланзапина и кветиапина увеличилось на 24% и 22%, соответст­венно, а рисперидона снизилось на 4,7% за три года.

Женщины европейского и азиатского происхождения получали АПП в 1,16 и 1,25 раза больше, чем мужчины. Однако обратное наблюдалось для маори и жителей Тихоокеанских островов, где мужчины по сравнению с жен­щинами получали АПП в 1,14 и 1,13 раза больше. Мужчины маори в возрасте 25-44 лет получали больше нейролептиков, чем любая другая мужская под­группа. Женщины-маори, европейского и азиатского происхождения, жители тихоокеанских островов в возрасте старше 65 лет получали АПП с наиболь­шей частотой.

Существенные различия по этническому признаку были очевидны. Мао­ри были более склонны назначать АПП, чем «европейцам» (3,37% против 3,15% в 2015 г.), и частота назначений АПП маори расло быстрее, чем в дру­гих этнических группах (60% за семь лет). В целом женщинам назначали АПП в 1,10 раза больше, чем мужчинам [56].

В Российской Федерации. В отечественной литературе сравнительно мало публикаций результатов фармакоэпидемиологических исследований, посвященных использованию психотропных препаратов и АПП. Известно, что среди лекарственных средств этих групп преобладают дженерики (75%), ко­торые проходят в России исследование биоэквивалентности с отклонением от оригинального в пределах ±20-25%. Фармацевтический рынок АПП демон­стрировал рост в 2011 г. по сравнению с 2009 г. в натуральном (53,1%) и де­нежном (22,6%) выражении. Затраты на атипичные АПП выросли в восемь раз (с 0,21 млн руб. до 1,9), на типичные АПП - в 3,8 раза (с 1,52 млн руб. до 5,7) [2]. Лидером потребления (23,3%) среди АПП являлся клопиксол (зукло- пентиксол), далее следовал рисперидон - 13,5% (10,0% - в 2009 г.), аминазин (хлорпромазин) - рост на 3,5% [4, 15].

По результатам анализа 30 наиболее востребованных групп лекарствен­ных препаратов, проведенного компанией «Ремедиум», психолептики (нейро­лептики) занимали 17-е место в 2015 г. и 20-е место - в 2016 г. Объемы про­даж препаратов группы психолептиков выросли на 6% в рублях, но снизились на 4% в упаковках относительно показателей предыдущего года. Суммарно в 2016 г. было реализовано 204 млн упаковок лекарственных средств этой группы на сумму порядка 18 млрд руб. Наиболее часто покупаемым препара­том был аминазин [8].

В Чувашской Республике. По результатам однодневной переписи больных с ПР в трех психиатрических больницах республики (2014 г.) АПП (нейролептики) назначались чаще всего. Так, в республиканской психиатри­ческой больнице г. Чебоксары АПП первого и второго поколений использова­лись примерно с одинаковой частотой (43,4 и 42,8%), пролонги - в 9,4%, в межрайонных психиатрических больницах отчетливо (57,5-67,7%) преобла­дали типичные АПП, пролонги получали 3,0-6,2% больных [3]. Для сравнения в психиатрических больницах Московской области типичные АПП получали 66,3%, атипичные АПП - 29,3%, депо-препараты (пролонги) - 12,4% [4].

В ходе проведения программы АНКОРПСИ в г. Москва и г. Чебоксары, было выявлено, что наиболее часто назначали: галоперидол, рисперидон, клозапин, зуклопентиксол, трифлуоперазин, оланзапин, кветиапин, флуфена- зин-деканоат, хлорпротиксен, тиоридазин, хлорпромазин. Все пациенты полу­чали от одного до трех препаратов. 165 больных (77,4%) получали дополни­тельно препараты для коррекции экстрапирамидных побочных симптомов (ЭПС; лекарственного паркинсонизма и острой дистонии): тригексифенидил, бипериден и амантадин. Установлено, что тригексифенидил достоверно чаще назначался при обеднении мимики, треморе, гримасах, а амантадин - при причудливых положениях конечностей или торса. У больных, принимавших тригексифенидил, отмечались более выраженные ЭПС, нежели у остальных пациентов [1,5].

Использование АПП у детей и подростков. В данный момент при изу­чении решения проблемы со здоровьем значительное внимание уделяется фармакологическому воздействию на симптомы ПР. Так, отмечается рост количества использования лекарственных препаратов во всех возрастных группах, в том числе у детей и подростков. В период с 1993 по 2009 г. количе­ство применяемых АПП на 100 человек увеличилось с 0,24 до 1,83 для детей, с 0,78 до 3,76 - для подростков и с 3,25 до 6,18 - для взрослых. Получается, что частота назначений АПП для детей увеличилась в семь раз, тогда как для подростков - в четыре раза и для взрослых - в два раза [43].

В период с 2005 по 2009 г. частыми диагнозами у детей и подростков (63,0 и 33,7%, соответственно) стали расстройства поведения, при которых назначают АПП, среди взрослого населения были распространены депрес­сивные (21,2%) и биполярные расстройства (20,2%). АПП чаще назначают детям (67,7%) и подросткам (71,6%), чем взрослым (50,3%). Назначение и применение лекарственных средств в педиатрической практике с каждым го­дом увеличиваются. В последние годы детям, подросткам и взрослым АПП назначают в равных пропорциях [1].

Одинаковое назначение лекарственных препаратов отмечается в боль­шинстве европейских стран. С 2005 по 2012 г. ежегодное увеличение приме­нения АПП среди молодежи возросла в четырех из пяти исследуемых стран: в Дании - на 83,9%, Германии - на 40,8%, Нидерландах - на 31,7% и Велико­британии - на 29,3%. В США наблюдалось снижение этих показателей на 15,6% [15, 33, 38]. В 2012 г. наибольшая распространенность применения АПП наблюдалось в Нидерландах (1,03%), что было в восемь раз выше, чем в стране с самой низкой распространенностью (Великобритания - 0,14%). За исключением Нидерландов, использование АПП было выше в группе старше­го возраста, причем среди 15-19-летних пациентов демонстрировалась наи­большая распространенность. Только в нидерландской группе использование АПП было самым высоким в группе пациентов в возрасте 10-14 лет (2012 г. - 1,59%) [8].

В ходе статистических исследований, проведенных в Германии, было уста­новлено, что наиболее часто назначаемым АПП является рисперидон при сле­дующих ПР: гиперкинетическое расстройство с дефицитом внимания и гиперак­тивностью - 61,5%; поведенческое расстройство - 36,5%; нарушение когнитив­ного развития - 23,0%; тревожные расстройства и эмоциональные нарушения - 17,4%; депрессии - 16,4%; расстройства адаптации - 6%; расстройства лично­сти - 4,6%; шизофрения - 3,6%; обсессивно-компульсивные расстройства - 2,4%; расстройства сна - 0,9%. У одного пациента может отмечаться более од­ного диагноза. Однако эти сведения не отображают реальную ситуацию показа­ний для применения рисперидона в детской психиатрической практике [28].

Всегда до начала терапии перед лечащим врачом стоит задача: поста­вить правильный диагноз. Ряд заболеваний проявляются психотической сим­птоматикой, что важно для точности диагноза. Не все дети и подростки с ПР имеют такие симптомы. После установления диагноза и принятия решения о приеме АПП в качестве лекарственной терапии необходимо решить, какой нейролептик следует назначать. Препаратом выбора является АПП с наи­меньшими побочными эффектами и лучшей переносимостью. С учетом этого в качестве препаратов первого выбора рекомендовано использование ари- пипразола, рисперидона или зипразидона [33].

При хорошей переносимости пациентами таких лекарственных препара­тов, как арипипразол, рисперидон или зипразидон, при приеме стандартной терапевтической дозы, но при отсутствии эффективности лечения следует назначить дальнейшую терапию оланзапином вследствие того, что другие препараты первого выбора имеют одинаковую эффективность. В сравни­тельных исследованиях оланзапин проявлял более значимый, выраженный терапевтический эффект. Для достижения максимальной эффективности его терапевтическая доза составляла более 30 мг/сут. При недостаточной эф­фективности оланзапина в адекватных дозах в качестве другого лекарствен­ного препарата можно рассмотреть клозапин [17, 18, 28, 29].

АПП у пожилых. Развитие гериатрической психофармакологии было ос­новано на достижениях гериатрической психиатрии и клинической фармако­логии, а также на увеличении инвестиций в исследования старения со сторо­ны Национального института психического здоровья и академических учреж­дений. Клинические испытания у пожилых людей показывают, что эффектив­ность АПП сохраняется на протяжении всей жизни, но чувствительность к специфическим побочным эффектам изменяется в пожилом возрасте, а пло­хая переносимость часто снижает эффективность лечения. Значение гериат­рической психофармакологии будет возрастать по мере увеличения средней продолжительности жизни во всем мире [40]. Поэтому важно мнение экспер­тов о применении АПП у пожилых пациентов (в возрасте 65 лет и старше) относительно показаний к применению АПП, их выбора при различных со­стояниях (например, делириях, деменции, шизофрении, бредовом расстрой­стве, психотических расстройствах настроения) и для пациентов с сопутст­вующими заболеваниями или историей побочных эффектов, стратегии дози­рования, длительности лечения и комбинации лекарств.

У пожилых 1452 пациентов из восьми стран Азии с шизофренией прове­ли исследование, в котором изучали применение низких доз АПП в период с 2001 по 2009 гг. В общей сложности 594 пациента получали низкие дозы АПП (40,9%) в трех исследованиях. АПП первого поколения назначались в 40,8% случаев, второго поколения в низких дозах - 56,2%.

Пациенты, получавшие низкие дозы АПП, чаще были женщинами, имели более старший возраст, меньшую продолжительность ПР и менее выражен­ные положительные симптомы. Среди пациентов в шести странах и террито­риях, которые участвовали в трех исследованиях, пациенты из Японии в меньшей степени получали низкие дозы АПП [11].

Применение АПП распространено у пожилых азиатских пациентов с ши­зофренией. Учитывая ограниченные данные, подтверждающие эффектив­ность, потенциально серьезные побочные эффекты и высокую стоимость, АПП следует использовать с осторожностью в этой группе населения. Причи­ны и результаты использования АПП в этой популяции пациентов заслужи­вают дальнейшего изучения. АПП второго поколения часто использовались у азиатских пожилых пациентов с шизофренией и ЭПС. Учитывая потенциаль­ные неблагоприятные воздействия АПП второго поколения на существующие ЭПС, необходимо определить причины их частого использования [38].

Montastruc et al. сообщили, что годовая распространенность применения АПП во Франции составляет 2,0% среди населения в целом и 3,6% среди лиц старше 65 лет [42]. В Каталонии (Испания) в период с 2008 по 2013 г. потреб­ление населением АПП в целом увеличилось с 9,8 до 11,9 определенных су­точных доз на 1000 жителей и в сутки [5]. Распространенность использования АПП оценивалась как процент лиц > 70 лет в общей популяции, у которых был как минимум один зарегистрированный рецепт АПП в период с 1 января по 31 декабря 2015 г., для всего населения, а также по возрасту и полу. В течение одного года 89 431 человек > 70 лет (60 329 женщин, 67,5%) получил по край­ней мере один рецепт АПП (21,3% АПП первого поколения и 78,7% АПП второ­го поколения). Это соответствовало распространенности в 9,12% из тех, кто был > 70 лет (женщины - 10,42%; мужчины - 7,25%). Каждый пациент находил­ся на лечении в среднем 7,5 месяца. Воздействие АПП второго поколения бы­ло более длительным, чем АПП первого поколения (8,2 против 4,4 месячных единиц на пациента в год). Распространенность использования увеличивалось с возрастом, достигая 20,9% среди тех, кому было > 90 лет [14].

Многие вопросы об использовании аПп у пожилых пациентов остаются без ответа. Группа из 52 американских экспертов по лечению пожилых людей (38 гериатрических психиатров, 14 гериатрических терапевтов/семейных вра­чей) достигла консенсуса по 78% вариантов, оцененных по 9-балльной шкале. Они не рекомендовали использовать АПП при паническом расстройстве, гене­рализованном тревожном расстройстве, непсихотической депрессии, ипохонд­рии, невропатической боли, сильной тошноте, укачивании или раздражитель­ности, враждебности и нарушениях сна в отсутствие основного психиатриче­ского синдрома. Тем не менее АПП были одобрены при некоторых других ПР. При возбуждении у больных со слабоумием и психозом рекомендациями пер­вой линии экспертов был один АПП, а также добавление тимостабилизаторов. Рисперидон (0,5-2,0 мг/день) был первой линией такой терапии, затем следо­вали кветиапин (50-150 мг / день) и оланзапин (5,0-7,5 мг/день) в качестве ва­риантов второй линии. Первой рекомендацией экспертов в отношении поздней шизофрении был рисперидон (1,25-3,5 мг/день). Кветиапин (100-300 мг/день), оланзапин (7,5-15 мг/день) и арипипразол (15-30 мг/день) были на втором месте. Для пожилых пациентов с бредовым расстройством единственным ре­комендуемым лечением были АПП. Терапией выбора при психотической де­прессии у пожилых больных было назначение АПП с антидепрессантами (98% первой линии), проведение ЭСТ было другим альтернативным вариантом ле­чения (71% первая линия). При психотической мании предпочтительным лече­нием являлся тимостабилизатор и АПП (98%; первая линия). Рисперидон (1,25-3,0 мг/день) и оланзапин (5-15 мг/день) были вариантами первой линии в сочетании со стабилизатором настроения при мании с психозом; второй ли­нии - кветиапин (50-250 мг/день). В случае эффективности терапии длитель­ность приема АПП колебалась от 1 недели (возбуждение) до шести месяцев (психотические расстройства). Для пациентов с диабетом, дислипидемией или ожирением эксперты рекомендовали не назначать клозапин, оланзапин и ти­пичные АПП (особенно низкой и средней потенции). Клозапина, зипразидона и обычных АПП (особенно низкой и средней потенции) также следует избегать у пациентов с пролонгацией QT или застойной сердечной недостаточностью. Для пациентов с когнитивными нарушениями, запорами, диабетом, диабетиче­ской невропатией, дислипидемией, ксерофтальмией и ксеростомией эксперты предпочитали назначать рисперидон либо кветиапин (вторая линия). Более четверти экспертов сочли нежелательными комбинациями: клозапин и карба­мазепин, зипразидон и трициклический антидепрессант (ТСА) и обычный низ­копотентный АПП и флуоксетин. Комбинируя антидепрессанты и АПП, экспер­ты призывали быть осторожными при назначении селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, которые являются более сильными ингибито­рами ферментов CYP 450 (флуоксетин, флувоксамин, пароксетин), нефазодо- на, ТСА и моноаминоксидазы. Они рекомендовали дополнительный монито­ринг при сочетании любого АПП с литием, карбамазепином, ламотриджином или вальпроатом (кроме арипипразола, рисперидона или обычного высокоэф­фективного вальпроата) или с кодеином, фенитоином или трамадолом. Экс­перты достигли высокого уровня консенсуса по многим ключевым вопросам лечения. В рамках экспертного мнения и с учетом того, что данные будущих исследований будут иметь приоритет, эти руководящие принципы обеспечива­ют направление для общих клинических дилемм при применении АПП у пожи­лых пациентов [13].

Половые различия в применении нейролептиков. Установлено, что пол является важным фактором, влияющим на назначение АПП. Различия в дозах АПП между полами могут быть связаны с различиями в ответах на ле­чение и сочетанием фармакокинетических, фармакодинамических, генетиче­ских, гормональных и психосоциальных факторов. В исследованиях, которые проводились в Китае, Гонконге, Японии, Корее, Сингапуре, Тайване, было обнаружено, что у мужчин более выражены негативные симптомы и агрес­сивное поведение, в связи с чем им назначают большие дозы нейролептиков и даже используют полипрагмазию. Довольно часто у мужчин применяют препараты депо, тем самым снижая частоту и тяжесть рецидивов с после­дующей госпитализацией. Стабилизаторы настроения также могут быть ис­пользованы для контроля агрессивного и импульсного поведения и усиливать действие АПП. У женщин в большей степени были обнаружены изменения настроения, в связи с чем им также часто выписывают нормотимики. Что ка­сается побочных эффектов, то женщины чаще жалуются на развитие ЭПС и антихолинергические побочные эффекты, поэтому им назначают атипичные АПП, у которых к тому же менее выражено влияние на уровень пролактина. Помимо этого большинство АПП вызывают увеличение массы, тем самым по­вышая риск развития сахарного диабета, гипертонии, ишемической болезни сердца и связанных с ними состояний, особенно у женщин. Предполагается, что вызванное АПП увеличение массы является результатом повышенного ап­петита, связанного с взаимодействием этих препаратов с дофаминергически­ми, серотонинергическими и гистаминергическими рецепторами. Но в этом не­отъемлемым фактором является генетический. В целом также обнаружено, что пациенты женского пола с шизофренией лучше реагируют на АПП [57].

ГАМКергическая дисфункция тесно связана с патофизиологией шизоф­рении. В одном из исследований были проанализированы уровни экспрессии нескольких ГАМКергических генов в передней поясной извилине (ППИ) у умерших пациентов с шизофренией (n = 21) и в группе сравнения людей без ПР (n = 18). Анализ выявил значительные различия в экспрессии ГАМКерги­ческих генов в зависимости от пола и статуса лекарства. В группе мужчин по сравнению с контролем экспрессия генов была обычно ниже в случаях ши­зофрении со значительно более низкими уровнями экспрессии GABA-Aa5, GABA-Aei и GABA-Ae. У женщин экспрессия ГАМКергических генов была вы­ше в случаях шизофрении со значительно более высокой экспрессией генов GABA-Aei и GAD67. Анализ действия лекарств у пациентов с шизофренией выявил значительно более высокую экспрессию GABA-Aa1-3, GABA-Ae2, GABA-AY2 и GAD67 в группе, получавшей лекарство, по сравнению с аналогич­ным показателем в группе, не получавшей лекарство. Эти данные показывают, что половые различия в экспрессии ГАМКергических генов возникают в ППИ при шизофрении. Таким образом, данные подтверждают предыдущие выводы о ГАМКергической дисфункции при шизофрении и подчеркивают важность уче­та пола в анализах патофизиологии шизофрении. Половые различия в ГАМ­Кергической регуляции функции ППИ могут способствовать различиям, наблю­даемым у пациентов с шизофренией у мужчин и женщин. Кроме того, эти ре­зультаты показывают, что АПП могут изменять передачу сигналов в ППИ, под­держивая потенциал мишеней для разработки новых АПП [21].

Использование нейролептиков врачами общей практики. После по­явления атипичных АПП препараты этой группы в большей части заменили типичные АПП. Так, начиная с 1995 г., снизилась потребность в госпитализа­ции пациентов с ПР. Врачи общей практики (ВОП) стали назначать АПП вто­рого поколения: рисперидон, оланзапин и кветиапин, что, в свою очередь, привело к повышению показателей терапевтической эффективности в амбу­латорном лечении ПР. В Испании с 1995 г. уменьшилось число госпитализа­ций пациентов с 451 до 387 в 1998 г. и до 395 в 2000 г., когда показатели со­ставляли 593 из 1230 заболевших. В проведенном в Америке исследовании также было показано, что число госпитализаций среди пациентов с ПР ниже при первичном назначении АПП врачом общей практики, чем при назначении препаратов первого поколения. То, что АПП второго поколения имеют высо­кую стоимость, не должно ограничивать их применение по показателю соот­ношения цена/эффективность в долгосрочном периоде, так как этот показа­тель является более выгодным по сравнению с АПП при условии уменьшения бремени, возлагаемого на общество, пациентов, их семьи, а также экономи­ческих затрат, связанных с госпитализациями. Стоит заметить, что снижение частоты госпитализаций пациентов с ПР связано с изменениями в структуре оказания психиатрической помощи, смещения акцента на использование со­циальных ресурсов, направленных на социальную реабилитацию и повыше­ние значимости первичного звена медицинской практики [6].

Анкеты 516 врачей (85% из которых были специалистами по семейной медицине, 15% - других) по 152 практикам ВОП разных форм собственности показали, что для большинства врачей (62%) легче назначить психотропные препараты, чем прекратить их прием (доверительный интервал 95%, 57-66%) против 8% (6-10%). Многие из них сочли психотерапию более подходящей, чем психотропные препараты в случаях легкого ПР: 81% (77-84%) против 4% (3-6%). Проблемы для лечения психотропными препаратами были обуслов­лены в основном социально-экономическими или медицинскими причинами. Врачи были в среднем удовлетворены уровнем назначений антидепрессан­тов и седативных препаратов в зависимости от медицинских потребностей. Многие терапевты считают, что их назначение АПП слишком низкое, нежели высокое: 33% (28-39%) против 7% (4-10%) [51].

Кветиапин является АПП, который широко назначается семейными вра­чами, несмотря на доказательства существования более безопасных альтер­натив. 15 городских ВОП в Альберте (провинция в Канаде) в 2015-2016 гг. назначали кветиапин с целью поддержания повседневной функции пациентов со сложными психосоциальными потребностями. Показаниями являлись не­ясные или множественные диагнозы психического здоровья и сложные пси­хосоциальные проблемы. ВОП неохотно прекращали прием лекарств, нача­тых коллегами. Ограниченные знания о побочных эффектах кветиапина по­буждали тех, кто назначал препарат, выбирать низкие дозы. Это помогало ВОП лечить пациентов с ПР без назначения бензодиазепинов, но осведом­ленность о побочных эффектах кветиапина была низкой [36].

Оценка использования АПП и распространенность/заболеваемость по­требителей АПП в Италии в 1999-2002 гг. показала постоянный рост атипич­ных АПП на протяжении этого времени. Женщины, пожилые люди и пациен­ты, страдающие психотическими расстройствами, отличными от шизофрении, с большей вероятностью получали АПП. Наиболее распространенным не по назначению употреблением атипичных АПП была старческая деменция. Бы­стро растущее использование этого нового класса АПП подчеркивает необ­ходимость лучшей оценки их профиля безопасности и точного определения их роли в лечении ПР [52].

Консенсусное мнение экспертов об АПП. Опрос 50 экспертов о фар­макологическом лечении психотических расстройств достиг консенсуса по 88% вариантов ответов, оцененных по 9-балльной шкале. Эксперты в подав­ляющем большинстве одобрили атипичные АПП для лечения психотических расстройств. Рисперидон был лучшим выбором для пациентов с первым и/или повторным психотическими эпизодами, получающих другие новые ати­пичные АПП в качестве первой или второй линии в зависимости от клиниче­ской ситуации. Клозапин и инъекционные атипичные АПП длительного дейст­вия были другим вариантом второй линии терапии для пациентов с множест­венными эпизодами. Рекомендации экспертов по дозировке соответствовали инструкциям лекарств, и их оценки эквивалентности дозы среди АПП следо­вали линейному закону. Они считали 3-6 недель адекватным испытанием АПП, но с возможным продолжением приема АПП 4-10 недель, прежде чем вносить существенные изменения в схему лечения, если будет частичный ответ. Эксперты рекомендовали попытаться улучшить реакцию путем увели­чения дозы атипичных и депо-препаратов АПП перед переходом на другой препарат; было меньше согласия относительно увеличения дозы обычных АПП до изменения лечения, вероятно, из-за опасений по поводу побочных эффектов при более высоких дозах. Если возникала необходимость в изме­нении терапии из-за низкой эффективности, рисперидон рекомендовался экспертом в первую очередь, независимо от того, какое лекарство было пер­воначально опробовано. Наблюдались определенные расхождение в отно­шении того, сколько препаратов следует попробовать перед переходом на клозапин, который также является АПП выбора для пациентов с суицидаль­ным поведением. При изменении пероральных АПП эксперты считали кросс­титрование предпочтительной стратегией. При переходе на инъекционный АПП подчеркивалась важность продолжения приема АПП в таблетках до тех пор, пока не будут достигнуты терапевтические уровни инъекционного агента. Когда у пациентов возникает рецидив из-за проблем с соблюдением приема АПП, эксперты рекомендовали использовать инъекционный АПП пролонгиро­ванного действия и выбрали бы атипичный инъекционный препарат. Они подчеркнули важность мониторинга проблем со здоровьем, особенно ожире­ния, диабета, сердечно-сосудистых заболеваний, рискованного поведения в связи с ВИЧ, медицинских осложнений злоупотребления психоактивными ве­ществами, интенсивного курения и его последствий, гипертонии и аменореи у пациентов, получающих АПП. Несмотря на то, что многим пациентам назнача­ют дополнительное лечение, несколько АПП и в комбинации с различными классами лекарств (например, АПП в сочетании со стабилизаторами настрое­ния или антидепрессантами), эксперты оказали мало поддержки любой из этих стратегий, за исключением назначения антидепрессантов для пациентов с дисфорией/депрессией, антидепрессантов или ЭСТ для пациентов с суици­дальным поведением и стабилизаторов настроения для пациентов с агресси- ей/насилием. Отвечая на вопрос о показателях ремиссии и выздоровления, эксперты считали, что быстрая редукция психотических симптомов является наиболее важным показателем ремиссии, в то время как более устойчивое улучшение во многих областях жизнедеятельности (например, профессио- нальное/образовательное функционирование, отношения со сверстниками, независимая жизнь) важно для оценивания выздоровления (интермиссии).

Эксперты достигли высокого уровня консенсуса по многим ключевым во­просам лечения. При этом подчеркивалось, что данные будущих исследова­ний будут иметь приоритет, а эти руководящие принципы обеспечивают на­правление для решения распространенных клинических дилемм, возникаю­щих при фармакологическом лечении психотических расстройств. Их можно использовать для информирования врачей и обучения пациентов относи­тельно преимуществ различных вмешательств. Врачам-специалистам необ­ходимо помнить, что ни одно из руководств не может учитывать все сложно­сти, связанные с уходом за каждым отдельным пациентом, и при применении этих рекомендаций следует опираться на здравые клинические суждения, основанные на профессиональном опыте [34].

Заключение. Обзор литературы по использованию АПП в разных стра­нах мира позволяет утверждать, что нейролептики остаются одной из распро­страненных групп лекарственных средств среди населения. Причем почти повсеместно в мире наблюдается увеличение назначения АПП, главным об­разом, при непсихотических ПР (поведенческих нарушениях, депрессии, тре­воге, личностных расстройствах, нарушениях сна и др.). При психозах (ши­зофрении, расстройствах шизофренического спектра, аффективных) прово­дятся исследования по оптимизации использования АПП, направленные на редукцию негативной и когнитивной симптоматики, стабилизацию (профилак­тику) аффективных расстройств, более безопасное применение с минимиза­цией (коррекцией) побочных эффектов и повышения приверженности к тера­пии; апробации инъекционных атипичных АПП, в том числе и длительного действия. Происходит переход к использованию АПП второго поколения, внедрению новых препаратов в психиатрическую практику (арипипразин, бу- фепрунокс, норклозапин), появляющихся на фармакологическом рынке. Про­должаются сравнительные исследования АПП, включая депо-препараты, изучение их побочных эффектов и осложнений, разработка рекомендаций по использованию АПП у детей и подростков, женщин репродуктивного возраста (беременных и кормящих матерей), лиц пожилого и старческого возраста врачами общесоматической сети (общей практики, семейными). Особое вни­мание уделяется назначению нескольких АПП одному больному, сочетанию их с другими группами психотропных средств, фармакоэкономическим аспек­там. Можно надеяться, что проведенные исследования будут способствовать оптимизации оказания психиатрической и медицинской помощи населению.

Литература

1. Антохин Е.Ю., Дробижев М.Ю., Калинина Е.В., Сорокина Е.Ю. Практика применения анти­психотиков и корректоров в психиатрии. Первые результаты программы АНКОРПСИ (антипсихотики и корректоры в психиатрии). Социальная и клиническая психиатрия. 2015. Т. 25, № 2. С. 91-94.

2. Голенков А.В. Основы психиатрии: синдромы и психотропные средства. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2019. 104 с.

3. Голенков А.В., Сафронов С.А., Кузнецов С.Д. Результаты однодневной переписи боль­ных с психическими расстройствами в трех психиатрических больницах Чувашии // Социальная и клиническая психиатрия. 2015. Т. 25, № 3. C. 56-60.

4. Горбенко Л.Н., Дъяченко С.В., Кортелев В.В., Слободенюк Е.В. Анализ структуры фар­мацевтического рынка нейролептиков в госпитальном секторе на примере города Хабаровска // Дальневосточный медицинский журнал. 2013. Т. 1. C. 91-94.

5. Гурович И.Я., Шмуклер А.Б., Костюк Г.П., Нарышкин А.В. Контингент пациентов психиат­рической больницы (по материалам однодневной переписи) // Социальная и клиническая психи­атрия. 2013. Т. 23, № 2. С. 5-14.

6. Касерес М.С., Пенас-Ледо Е.М., Рубиа А., Лерена А. Повышение использования антипси­хотиков второго поколения в первичном звене медицинской помощи: возможная взаимосвязь с числом госпитализаций пациентов с шизофренией // Социальная и клиническая психиатрия. 2009. T. 19, № 1. С. 56-60.

7. Петров В.И. Фармакоэпидемиология и фармакоэкономика - новые направления доказа­тельной медицины // Вестник Волгоградского государственного медицинского университета. 2005. № 4(16). С. 3-7.

8. Препараты лидеры Российского фармацевтического рынка в 2016 году // Ремедиум. 2017. № 3. C. 118-150.

9. Рациональная фармакотерапия в психиатрической практике: руководство для практикующих врачей / под общ. ред. Ю.А. Александровского, Н.Г. Незнанова. М.: Литтерра, 2014. 1080 с.

10. Шацберг А.Ф., Дебаттиста Ч. Руководство по клинической психофармакологии / под общ. ред. А.Б. Смулевича, С.В. Иванова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: МЕДпресс-информ, 2017. 656 с.

11. Adams C.E., Fenton M., Quraishi S., David A.S. Systematic meta-review of depot antipsychot­ic drugs for people with schizophrenia. Br. J. Psychiatry, 2001, vol. 179, pp. 290-299.

12. Ahn J., McCombs J.S., Jung C., Croudace T.J., McDonnell D, Ascher-Svanum H., Edgell E.T., Shi L. Classifying patients by antipsychotic adherence patterns using latent class analysis: charac­teristics of nonadherent groups in the California Medicaid (Medi-Cal) program. Value Health, 2008, vol. 11(1), pp. 48-56. DOI: 10.1111/j.1524-4733.2007.00214.x.

13. Alexopoulos G.S., Streim J., Carpenter D., Docherty J.P. Using antipsychotic agents in older patients. J. Clin. Psychiatry, 2004, vol. 65, Suppl. 2, pp. 5-99.

14. Asensio C., Escoda N., Sabate M., Carbonell P., Lopez P., Laporte J.R. Prevalence of use of antipsychotic drugs in the elderly in Catalonia. Eur. J. Clin. Pharmacol., 2018, vol. 74(9), pp. 1185­1186. DOI: 10.1007/s00228-018-2469-6.

15. Bachmann C.J., Aagaard L., Bernardo M., Brandt L. et al. International trends in clozapine use: a study in 17 countries. Acta Psychiatr. Scand., 2017, vol. 136(1), pp. 37-51. DOI: 10.1111/acps.12742.

16. Bachmann C.J., Lempp T., Glaeske G., Hoffmann F. Antipsychotic Prescription in Children and Adolescents (An Analysis of Data from a German Statutory Health Insurance Company from 2005 to 2012). Deutsches Arzteblatt Int., 2014, vol. 111(3), pp. 25-34. DOI: 10.3238/arztebl.2014.0025.

17. Bo Q.J., Li X.B., Wang Z.M., Li A.N., Ma X., Wang C.Y. Extrapyramidal Symptoms During Risperidone Maintenance Treatment in Schizophrenia: A Prospective, Multicenter Study. J. Clin. Psychopharmac, 2016, vol. 36, no. 2, pp. 125-129.

18. Bonnot O., Dufresne M., Herrera P., Michaud E., Pivette J., Chaslerie A., Sauvaget A., Vigneau C. Influence of socioeconomic status on antipsychotic prescriptions among youth in France. BMC Psychiatry, 2017, vol. 8, pp. 17-82. DOI: 10.1186/s12888-017-1232-1233.

19. Brett J., Karanges E.A., Daniels B., Buckley N.A., Schneider C., Nassir A., Zoega H., McLach­lan A.J., Pearson S.A. Psychotropic medication use in Australia, 2007 to 2015: Changes in annual inci­dence, prevalence and treatment exposure. Aust. NZJ Psychiatry, 2017, vol. 51(10), pp. 990-999. DOI: 10.1177/0004867417721018.

20. Brett J., Daniels B., Karanges E.A., Buckley N.A., Schneider C., Nassir A., McLachlan A.J., Pearson S. Psychotropic polypharmacy in Australia, 2006 to 2015: a descriptive cohort study. Br. J. Clin. Pharmacol., 2017, vol. 83(11), pp. 2581-2588. DOI: 10.1111/bcp.13369.

21. Bristow G.C., Bostrom J.A., Haroutunian V., Sodhi M.S. Sex differences in GABAergic gene expression occur in the anterior cingulate cortex in schizophrenia. Schizophr Res., 2015, vol. 167(1-3), pp. 57-63. DOI: 10.1016/j.schres.2015.01.025.

22. Castle D., Morgan V., Jablensky A. Antipsychotic use in Australia: the patients' perspective. Aust. N Z J Psychiatry, 2002, vol. 36(5), pp. 633-641. DOI: 10.1046/j.1440-1614.2002.01037.x.

23. Citrome L., Jaffe A., Levine J. Data points: depot antipsychotic use in New York State hospi­tals, 1994 to 2009. Psychiatr. Serv., 2010, vol. 61(1), p. 9. DOI: 10.1176/appi.ps.61.1.9.

24. Davis K. Use and Expenses for Prescribed Psychotherapeutics, by Subclass, 2009: Estimates for the U.S. Civilian Noninstitutionalized Population. Statistical Brief #386. September 2012. Agency for Healthcare Research and Quality, Rockville, MD. Available at: http://www.meps.ahrq.gov/mepsweb/ data_files/publications/st386/stat386.shtml.

25. Dong M., Zeng L.N., Zhang Q., Yang S.Y., Chen L.Y. et al. Prescription of antipsychotic and concomitant medications for adult Asian schizophrenia patients: Findings of the 2016 Research on Asian Psychotropic Prescription Patterns (REAP) survey. Asian J. Psychiatr., 2019, vol. 45, pp. 74-80. DOI: 10.1016/j.ajp.2019.08.010.

26. Edwards N.C., Locklear J.C., Rupnow M.F., Diamond R.J. Cost effectiveness of long-acting risperidone injection versus alternative antipsychotic agents in patients with schizophrenia in the USA. Pharmacoeconomics, 2005, vol. 23. Suppl 1, pp. 75-89. DOI: 10.2165/00019053-200523001-00007.

27. Garcia del Pozo J., Isusi Lomas L., Carvajal Garcia-Pando A., Martin Rodnguez I., Sainz Gil M., Garcia del Pozo V., Velasco Martin A. Evolution of antipsychotic drug consumption in the autono­mous community of Castile and Leon, Spain (1990-2001). Rev. Esp. Salud Publica, 2003, vol. 77(6), pp. 725-733.

28. Geddes J., Freemantle N., Harrison P., Bebbington P. Atypical antipsychotics in the treatment of schizophrenia: systematic overview and meta-regression analysis. Br. Med. J., 2000, vol. 321, pp. 1371-1376. DOI: 10.1136/bmj.321.7273.1371.

29. Halfdanarson O., Zoёga H., Aagaard L., Bernardo M., Brandt L. et al. International trends in antipsychotic use: A study in 16 countries, 2005-2014. Eur. Neuropsychopharmacol., 2017, vol. 27, no. 10, pp. 1064-1076. DOI: 10.1016/ j.euronewo.2017.07.001.

30. Herriot P., Kheirani K.. Survey of depot antipsychotic prescribing in southern Adelaide. Australas Psychiatry, 2005, vol. 13(3), pp. 253-257. DOI: 10.1080/j.1440-1665.2005.02196.x.

31. Hollingworth S.A., Siskind D.J., Nissen L.M., Robinson M., Hall W.D. Patterns of antipsychotic medication use in Australia 2002-2007. Aust. NZJ Psychiatry, 2010, vol. 44(4), pp. 372-377. DOI: 10.3109/00048670903489890.

32. H0jlund M., Pottegard A., Johnsen E., Kroken R.A., Reutfors J., Munk-J0rgensen P., Correll C.U. Trends in utilization and dosing of antipsychotic drugs in Scandinavia: Comparison of 2006 and 2016. Br. J. Clin. Pharmacol., 2019, vol. 28, pp. 1598-1606. DOI: 10.1111/bcp.13945.

33. Kalverdijk L.J., Bachmann C.J., Aagaard L., Burcu M., Glaeske G. et al. A multi-national com­parison of antipsychotic drug use in children and adolescents, 2005-2012. Child Adolesc. Psychiatry Ment. Health, 2017, vol.11. no. 55, pp. 1-9. DOI: 10.1186/s13034-017-0192-1.

34. Kane J.M., Leucht S., Carpenter D., Docherty J.P. The expert consensus guideline series. Optimizing pharmacologic treatment of psychotic disorders. Introduction: methods, commentary, and summary. J. Clin. Psychiatry, 2003, vol. 64, suppl 12, pp. 5-19.

35. Kaye J.A., Bradbury B.D., Jick H. Changes in antipsychotic drug prescribing by general practi­tioners in the United Kingdom from 1991 to 2000: a population-based observational study. Br. J. Clin. Pharmacol., 2003, vol. 56(5), pp. 569-575. DOI: 10.1046/j.1365-2125.2003.01905.x.

36. Kelly M., Dornan T., Pringsheim T. The lesser of two evils: a qualitative study of quetiapine pre­scribing by family physicians. CMAJ Open., 2018, vol. 30, no. 6(2), pp. E191-E196. Doi: 10.9778/cmajo.20170145.

37. Lao K.S.J., Tam A.W.Y, Wong I.C.K., Besag F.M.C., Man K.K.C., Chui C.S.L., Chan E.W. Prescribing trends and indications of antipsychotic medication in Hong Kong from 2004 to 2014: Gen­eral and vulnerable patient groups. Pharmacoepidemiol. Drug Saf., 2017, vol. 26(11), pp. 1387-1394. DOI: 10.1002/pds.4244.

38. Lehmkuhl G., Schubert I. Psychotropic Medication in Children and Adolescents. Deutsches Arzteblatt Int., 2014, vol. 111(3), pp. 23-24. DOI: 10.3238/arztebl.2014.0023.

39. Marston L., Nazareth I., Petersen I., Walters K., Osborn D.P. Prescribing of antipsychotics in UK primary care: a cohort study. BMJ Open., 2014, vol. 4(12), e006135. DOI: 10.1136/bmjopen-2014- 006135.

40. Meyers B.S., Jeste D.V. Geriatric psychopharmacology: evolution of a discipline. J. Clin. Psy­chiatry , 2010, vol. 71(11), pp. 1416-1424. DOI: 10.4088/JCP.10r06485gry.

41. Mond J., Morice R., Owen C., Korten A. Use of antipsychotic medications in Australia be­tween July 1995 and December 2001. Aust. NZJ. Psychiatry, 2003, vol. 37(1), pp. 55-61. DOI: 10.1046/j.1440-1614.2003.01110.x.

42. Montastruc F., Benard-Laribiere A., Noize P., Pambrun E., Diaz-Bazin F., Tournier M., Be- gaud B., Parente A. Antipsychotics use: 2006-2013 trends in prevalence and incidence and characteriza­tion of users. Eur. J. Clin. Pharmacol., 2018, vol. 74(5), pp. 619-626. DOI: 10.1007/s00228-017-2406-0.

43. Olfson M., Blanco C., Liu S.M., Wang S., Correll C.U. National trends in the office-based treatment of children, adolescents, and adults with antipsychotics. Arch. Gen. Psychiatry, 2012, vol. 69(12), pp. 1247-1256. DOI: 10.1001/archgenpsychiatry.2012.647.

44. Read J., Williams J. Positive and Negative Effects of Antipsychotic Medication: An Interna­tional Online Survey of 832 Recipients. Curr. Drug Saf., 2019, vol. 14(3), pp. 173-181. DOI: 10.2174/ 1574886314666190301152734.

45. Sankaranarayanan J., Puumala S.E. Antipsychotic use at adult ambulatory care visits by pa­tients with mental health disorders in the United States, 1996-2003: national estimates and associated factors. Clin Ther., 2007, vol. 29(4), pp. 723-741. DOI: 10.1016/j.clinthera.2007.04.017.

46. Sankaranarayanan J., Puumala S.E. Epidemiology and characteristics of emergency depart­ments visits by US adults with psychiatric disorder and antipsychotic mention from 2000 to 2004. Curr. Med. Res. Opin., 2007, vol. 23(6), pp. 1375-1385. DOI: 10.1185/030079907X187900.

47. Santamaria B., Perez M., Montero D., Madurga M., de Abajo F.J. Use of antipsychotic agents in Spain through 1985-2000. Eur. Psychiatry, 2002, vol. 17(8), pp. 471-476. DOI: 10.1016/s0924- 9338(02)00705-8

48. Sim K., Su A., Ungvari G.S., Fujii S., Yang S.Y., Chong M.Y., Si T., Chung E.K., Tsang H.Y., Chan Y.H., Shinfuku N., Tan C.H. Depot antipsychotic use in schizophrenia: an East Asian perspective. Hum. Psychopharmacol., 2004, vol.19(2), pp. 103-109. DOI: 10.1002/hup.571.

49. Stagnitti M.N. Trends in Antipsychotics Purchases and Expenses for the U.S. Civilian Noninstitutionalized Population, 1997 and 2007. Statistical Brief #275. January 2010. Agency for Healthcare Research and Quality, Rockville, MD. Available at: http://www.meps.ahrq.gov/mepsweb/ data_files/ publications/st275/stat275.pdf.

50. Stephenson C.P., Karanges E., McGregor I.S. Trends in the utilisation of psychotropic medi­cations in Australia from 2000 to 2011. Aust. NZJ. Psychiatry, 2013, vol. 47(1), pp. 74-87. DOI: 10.1177/0004867412466595.

51. Svensson S.A., Hedenrud T.M., Wallerstedt S.M. Attitudes and behaviour towards psycho­tropic drug prescribing in Swedish primary care: a questionnaire study. BMC Fam. Pract., 2019, vol. 20(1): 4. DOI: 10.1186/s12875-018-0885-4.

52. Trifiro G., Spina E., Brignoli O., Sessa E., Caputi A.P., Mazzaglia G. Antipsychotic prescribing pattern among Italian general practitioners: a population-based study during the years 1999-2002. Eur. J. Clin. Pharmacol, 2005, vol. 61(1), pp. 47-53. DOI: 10.1007/s00228-004-0868-3.

53. Westaway K. Sluggett J.K., Alderman C., Procter N., Roughead E. Prevalence of multiple an­tipsychotic use and associated adverse effects in Australians with mental illness. Int. J. Evid. Based Healthc, 2016, vol. 14(3), pp. 104-112. DOI: 10.1097/XEB.0000000000000082.

54. Wheeler A. Atypical antipsychotic use for adult outpatients in New Zealand's Auckland and Northland regions. NZ Med. J., 2006, vol. 119(1237): U2055.

55. Wilkinson S., Mulder R.T. Antipsychotic prescribing in New Zealand between 2008 and 2015. NZ Med. J., 2018, vol. 131, no. 1485, pp. 52-59.

56. Wysowski D.K., Baum C. Antipsychotic drug use in the United States, 1976-1985. Arch. Gen. Psychiatry, 1989, vol. 46(10), pp. 929-932.

57. Xiang Y.T., Wang C.Y., Si T.M., Lee E.H., Ungvari G.S., Chiu H.F., Yang S.Y., Chong M.Y., Tan C.H., Kua E.H.,Fujii S., Sim K., Yong M.K., Trivedi J.K., Chung E.K., Udomratn P., Chee K.Y., Sar­torius N., Shinfuku N. Use of Anticholinergic drugs in patients with schizophrenia in Asia from 2001 to 2009. Pharmacopsychiatry, 2011, pp. 114-118. DOI: 10.1055/s-0031-1275658.

58. Yang S.Y., Chen L.Y., Najoan E., Kallivayalil R.A., Viboonma K, Jamaluddin R. et al. Polypharmacy and psychotropic drug loading in patients with schizophrenia in Asian countries: Fourth survey of Research on Asian Prescription Patterns on antipsychotics. Psychiatry Clin. Neurosci., 2018, vol. 72(8), pp. 572-579. DOI: 10.1111/pcn.12676.

ГОЛЕНКОВ АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ - доктор медицинских наук, профессор, заведую­щий кафедрой психиатрии, медицинской психологии и неврологии, Чувашский государст­венный университет, Россия, Чебоксары ( golenkovav@inbox.ru ).

ИЛЕХМЕТОВА ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА - студентка V курса медицинского факуль­тета, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ( iltanya0903@mail.ru ).

ПАВЛОВА КРИСТИНА ВЛАДИМИРОВНА - студентка V курса медицинского факультета, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ( pavlovakristina100@gmail.com ).

ПЕТРОВА АЛЕКСАНДРА ДМИТРИЕВНА - студентка V курса медицинского факультета, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ( aleksandra.p.1997@mail.ru ).

Andrei V. GOLENKOV, Tatyana A. ILEKHMETOVA, Kristina V. PAVLOVA, Alexandra D. PETROVA

THE USE OF ANTIPSYCHOTIC DRUGS IN DIFFERENT COUNTRIES OF THE WORLD: LITERATURE REVIEW

Key words: antipsychotics (neuroleptics), countries of the world, the Russian Federation (Chuvashia), elderly people, children, teenagers.

The review article discusses the use of antipsychotic drugs in the United States, some countries in Europe, Oceania, Asia, and the Russian Federation (Chuvashia). In particular, the range of drugs (international or trade name), their prevalence in gender, age and social groups, the sales pattern and sales volume, and prescriptions by general and prvate practi­tioners are analyzed over a long period of time. A widespread increase in prescrbing anti­psychotic medications to patients with mental disorders and comorbid somatoneurological pathology is noted. Currently, there is a predominance of atypical antipsychotic drugs (se­cond generation), recommendations are being developed for the rational use of typical neu­roleptics, long-acting injectable drugs, the combination of antipsychotic drugs with each oth­er and with other psychotropic drugs (polypragmasy) for effective and safe therapy.

References

1. Antokhin E.Yu., Drobizhev M.Yu., Kalinina E.V., Sorokina E.Yu. Praktika primeneniya antipsikhotikov i korrektorov v psikhiatrii. Pervye rezul'taty programmy ANKORPSI (antipsikhotiki i korrektory v psikhiatrii) [The practice of using antipsychotics and proofreaders in psychiatry. The first results of the AN-CORPSI program (antipsychotics and proofreaders in psychiatry)]. Sotsial'naya i klinicheskaya psikhiatriya [Social and Clinical Psychiatry], 2015, vol. 25, no. 2, pp. 91-94.

2. Golenkov A.V. Osnovy psikhiatrii: sindromy i psikhotropnye sredstva [The basics of psychiatry: syndromes and psychotropic drugs]. Cheboksary, Chuvash University Publ., 2019, 104 p.

3. Golenkov A.V., Safronov S.A., Kuznetsov S.D. Rezul'taty odnodnevnoi perepisi bol'nykh s psikhi-cheskimi rasstroistvami v trekh psikhiatricheskikh bol'nitsakh Chuvashii [Results of a one-day census of patients with mental disorders in three psychiatric hospitals in Chuvashia]. Sotsial'naya i klinicheskaya psi-khiatriya [Social and Clinical Psychiatry], 2015, vol. 25, no. 3, pp. 56-60.

4. Gorbenko L.N., D"yachenko S.V., Kortelev V.V., Slobodenyuk E.V. Analiz struktury farmatse- vtiche-skogo rynka neiroleptikov v gospital'nom sektore na primere goroda Khabarovska [Analysis of the structure of the pharmaceutical market of neuroleptics in the hospital sector using the example of the city of Khabarovsk]. Dal'nevostochnyi meditsinskii zhurnal, 2013, vol. 1, pp. 91-94.

5. Gurovich I.Ya., Shmukler A.B., Kostyuk G.P., Naryshkin A.V. Kontingent patsientov psikhiatri- che-skoi bol'nitsy (po materialam odnodnevnoi perepisi) [The contingent of patients in a psychiatric hospital (based on materials from a one-day census)]. Sotsial'naya i klinicheskaya psikhiatriya, 2013, vol. 23, no. 2, pp. 5-14.

6. Kaseres M.S., Penas-Ledo E.M., Rubia A., Lerena A. Povyshenie ispol'zovaniya antipsikho- tikov vtorogo pokoleniya v pervichnom zvene meditsinskoi pomoshchi: vozmozhnaya vzaimosvyaz' s chislom gospitali-zatsii patsientov s shizofreniei [Increased use of second-generation antipsychotics in primary care: a possible relationship with the number of hospitalizations of patients with schizophrenia]. Sotsial'naya i klinicheskaya psikhiatriya, 2009, vol. 19, no 1, pp. 56-60.

7. Petrov V.I. Farmakoepidemiologiya i farma-koekonomika - novye napravleniya dokazatel'noi meditsiny [Pharmacoepidemiology and pharmacoeconomics are new areas of evidence-based medi­cine]. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo meditsinskogo universiteta, 2005, no. 4 (16), pp. 3-7.

8. Preparaty lidery Rossiiskogo farmatsevticheskogo rynka v 2016 godu [Drugs leaders of the Russian pharmaceutical market in 2016]. Remedium, 2017, no. 3, pp. 118-150.

9. Aleksandrovskiy Yu.A., Neznanov N.G., eds. Ratsional'naya farmakoterapiya v psikhiatri- cheskoi praktike: rukovodstvo dlya praktikuyushchikh vrachei [Rational Pharmacotherapy in Psychiatric Practice: A Guide for Practitioners]. Moscow, Litterra Publ., 2014, 1080 p.

10. Smulevich A.B., Ivanov S.V., eds., Shatsberg A.F., Debattista Ch. Rukovodstvo po kliniches- koi psikhofarmakologii. 2-e izd., pererab. i dop. [Guidelines for Clinical Psychopharmacology. 2^nd ed.]. Moscow, MEDpress-inform Publ., 2017, 656 p.

11. Adams C.E., Fenton M., Quraishi S., David A.S. Systematic meta-review of depot antipsychot­ic drugs for people with schizophrenia. Br. J. Psychiatry, 2001, vol. 179, pp. 290-299.

12. Ahn J., McCombs J.S., Jung C., Croudace T.J., McDonnell D., Ascher-Svanum H., Edgell E.T., Shi L. Classifying patients by antipsychotic adherence patterns using latent class analysis: characteristics of nonadherent groups in the California Medicaid (Medi-Cal) program. Value Health, 2008, vol. 11(1), pp. 48-56. DOI: 10.1111/j.1524-4733.2007.00214.x.

13. Alexopoulos G.S., Streim J., Carpenter D., Docherty J.P. Using antipsychotic agents in older patients. J. Clin. Psychiatry, 2004, vol. 65, Suppl. 2, pp. 5-99.

14. Asensio C., Escoda N., Sabate M., Carbonell P., Lopez P., Laporte J.R. Prevalence of use of antipsychotic drugs in the elderly in Catalonia. Eur. J. Clin. Pharmacol., 2018, vol. 74(9), pp. 1185­1186. DOI: 10.1007/s00228-018-2469-6.

15. Bachmann C.J., Aagaard L., Bernardo M., Brandt L. et al. International trends in clozapine use: a study in 17 countries. Acta Psychiatr. Scand., 2017, vol. 136(1), pp. 37-51. DOI: 10.1111/acps.12742.

16. Bachmann C.J., Lempp T., Glaeske G., Hoffmann F. Antipsychotic Prescription in Children and Adolescents (An Analysis of Data from a German Statutory Health Insurance Company from 2005 to 2012). Deutsches Arzteblatt Int., 2014, vol. 111(3), pp. 25-34. DOI: 10.3238/arztebl.2014.0025.

17. Bo Q.J., Li X.B., Wang Z.M., Li A.N., Ma X., Wang C.Y. Extrapyramidal Symptoms During Risperidone Maintenance Treatment in Schizophrenia: A Prospective, Multicenter Study. J. Clin. Psychopharmac, 2016, vol. 36, no. 2, pp. 125-129.

18. Bonnot O., Dufresne M., Herrera P., Michaud E., Pivette J., Chaslerie A., Sauvaget A., Vigneau C. Influence of socioeconomic status on antipsychotic prescriptions among youth in France. BMC Psychiatry, 2017, vol. 8, pp. 17-82. DOI: 10.1186/s12888-017-1232-1233.

19. Brett J., Karanges E.A., Daniels B., Buckley N.A., Schneider C., Nassir A., Zoega H., McLach­lan A.J., Pearson S.A. Psychotropic medication use in Australia, 2007 to 2015: Changes in annual inci­dence, prevalence and treatment exposure. Aust. NZJ Psychiatry, 2017, vol. 51(10), pp. 990-999. DOI: 10.1177/0004867417721018.

20. Brett J., Daniels B., Karanges E.A., Buckley N.A., Schneider C., Nassir A., McLachlan A.J., Pearson S. Psychotropic polypharmacy in Australia, 2006 to 2015: a descriptive cohort study. Br. J. Clin. Pharmacol., 2017, vol. 83(11), pp. 2581-2588. DOI: 10.1111/bcp.13369.

21. Bristow G.C., Bostrom J.A., Haroutunian V., Sodhi M.S. Sex differences in GABAergic gene expression occur in the anterior cingulate cortex in schizophrenia. Schizophr Res., 2015, vol. 167(1-3), pp. 57-63. DOI: 10.1016/j.schres.2015.01.025.

22. Castle D., Morgan V., Jablensky A. Antipsychotic use in Australia: the patients' perspective. Aust. N Z J Psychiatry, 2002, vol. 36(5), pp. 633-641. DOI: 10.1046/j.1440-1614.2002.01037.x.

23. Citrome L., Jaffe A., Levine J. Data points: depot antipsychotic use in New York State hospi­tals, 1994 to 2009. Psychiatr. Serv., 2010, vol. 61(1), p. 9. DOI: 10.1176/appi.ps.61.1.9.

24. Davis K. Use and Expenses for Prescribed Psychotherapeutics, by Subclass, 2009: Estimates for the U.S. Civilian Noninstitutionalized Population. Statistical Brief #386. September 2012. Agency for Healthcare Research and Quality, Rockville, MD. Available at: http://www.meps.ahrq.gov/mepsweb/ data_files/publications/st386/stat386.shtml.

25. Dong M., Zeng L.N., Zhang Q., Yang S.Y., Chen L.Y. et al. Prescription of antipsychotic and concomitant medications for adult Asian schizophrenia patients: Findings of the 2016 Research on Asian Psychotropic Prescription Patterns (REAP) survey. Asan J. Psychiatr., 2019, vol. 45, pp. 74-80. DOI: 10.1016/j.ajp.2019.08.010.

26. Edwards N.C., Locklear J.C., Rupnow M.F., Diamond R.J. Cost effectiveness of long-acting risperidone injection versus alternative antipsychotic agents in patients with schizophrenia in the USA. Pharmacoeconomics, 2005, vol. 23. Suppl 1, pp. 75-89. DOI: 10.2165/00019053-200523001-00007.

27. Garda del Pozo J., Isusi Lomas L., Carvajal Garda-Pando A., Martm Rodriguez I., Sainz Gil M., Garda del Pozo V., Velasco Martin A. Evolution of antipsychotic drug consumption in the autono­mous community of Castile and Leon, Spain (1990-2001). Rev. Esp. Salud Publica, 2003, vol. 77(6), pp. 725-733.

28. Geddes J., Freemantle N., Harrison P., Bebbington P. Atypical antipsychotics in the treatment of schizophrenia: systematic overview and meta-regression analysis. Br. Med. J., 2000, vol. 321, pp. 1371-1376. DOI: 10J136/bmj.321.7273.1371.

29. Halfdanarson O., Zoёga H., Aagaard L., Bernardo M., Brandt L. et al. International trends in antipsychotic use: A study in 16 countries, 2005-2014. Eur. Neuropsychopharmacol., 2017, vol. 27, no. 10, pp. 1064-1076. DOI: 10.1016/ j.euronewo.2017.07.001.

30. Herriot P., Kheirani K. Survey of depot antipsychotic prescribing in southern Adelaide. Australas Psychiatry, 2005, vol. 13(3), pp. 253-257. DOI: 10.1080/j.1440-1665.2005.02196.x.

31. Hollingworth S.A., Siskind D.J., Nissen L.M., Robinson M., Hall W.D. Patterns of antipsychotic medication use in Australia 2002-2007. Aust. NZJ Psychiatry, 2010, vol. 44(4), pp. 372-377. DOI: 10.3109/00048670903489890.

32. H0jlund M., Pottegard A., Johnsen E., Kroken R.A., Reutfors J., Munk-J0rgensen P., Cor­rell C.U. Trends in utilization and dosing of antipsychotic drugs in Scandinavia: Comparison of 2006 and 2016. Br. J. Clin. Pharmacol., 2019, vol. 28, pp. 1598-1606. DOI: 10.1111/bcp.13945.

33. Kalverdijk L.J., Bachmann C.J., Aagaard L., Burcu M., Glaeske G. et al. A multi-national com­parison of antipsychotic drug use in children and adolescents, 2005-2012. Child Adolesc. Psychiatry Ment. Health, 2017, vol.11. no. 55, pp. 1-9. DOI: 10.1186/s13034-017-0192-1.

34. Kane J.M., Leucht S., Carpenter D., Docherty J.P. The expert consensus guideline series. Optimizing pharmacologic treatment of psychotic disorders. Introduction: methods, commentary, and summary. J. Clin. Psychiatry, 2003, vol. 64, suppl 12, pp. 5-19.

35. Kaye J.A., Bradbury B.D., Jick H. Changes in antipsychotic drug prescribing by general practi­tioners in the United Kingdom from 1991 to 2000: a population-based observational study. Br. J. Clin. Pharmacol., 2003, vol. 56(5), pp. 569-575. DOI: 10.1046/j.1365-2125.2003.01905.x.

36. Kelly M., Dornan T., Pringsheim T. The lesser of two evils: a qualitative study of quetiapine prescribing by family physicians. CMAJ Open., 2018, vol. 30, no. 6(2), pp. E191-E196. DOI: 10.9778/cmajo.20170145.

37. Lao K.S.J., Tam A.W.Y, Wong I.C.K., Besag F.M.C., Man K.K.C., Chui C.S.L., Chan E.W. Prescribing trends and indications of antipsychotic medication in Hong Kong from 2004 to 2014: Gen­eral and vulnerable patient groups. Pharmacoepidemiol. Drug Saf., 2017, vol. 26(11), pp. 1387-1394. DOI: 10.1002/pds.4244.

38. Lehmkuhl G., Schubert I. Psychotropic Medication in Children and Adolescents. Deutsches Arzteblatt Int., 2014, vol. 111(3), pp. 23-24. DOI: 10.3238/arztebl.2014.0023.

39. Marston L., Nazareth I., Petersen I., Walters K., Osborn D.P. Prescribing of antipsychotics in UK primary care: a cohort study. BMJ Open., 2014, vol. 4(12), e006135. DOI: 10.1136/bmjopen-2014-006135.

40. Meyers B.S., Jeste D.V. Geriatric psychopharmacology: evolution of a discipline. J. Clin. Psy­chiatry , 2010, vol. 71(11), pp. 1416-1424. DOI: 10.4088/JCP.10r06485gry.

41. Mond J., Morice R., Owen C., Korten A. Use of antipsychotic medications in Australia be­tween July 1995 and December 2001. Aust. NZJ. Psychiatry, 2003, vol. 37(1), pp. 55-61. DOI: 10.1046/j.1440-1614.2003.01110.x.

42. Montastruc F., Benard-Laribiere A., Noize P., Pambrun E., Diaz-Bazin F., Tournier M., Be- gaud B., Pariente A. Antipsychotics use: 2006-2013 trends in prevalence and incidence and characteriza­tion of users. Eur. J. Clin. Pharmacol., 2018, vol. 74(5), pp. 619-626. DOI: 10.1007/s00228-017-2406-0.

43. Olfson M., Blanco C., Liu S.M., Wang S., Correll C.U. National trends in the office-based treatment of children, adolescents, and adults with antipsychotics. Arch. Gen. Psychiatry, 2012, vol. 69(12), pp. 1247-1256. DOI: 10.1001/archgenpsychiatry.2012.647.

44. Read J., Williams J. Positive and Negative Effects of Antipsychotic Medication: An Interna­tional Online Survey of 832 Recipients. Curr. Drug Saf., 2019, vol. 14(3), pp. 173-181. DOI: 10.2174/ 1574886314666190301152734.

45. Sankaranarayanan J., Puumala S.E. Antipsychotic use at adult ambulatory care visits by pa­tients with mental health disorders in the United States, 1996-2003: national estimates and associated factors. Clin Ther., 2007, vol. 29(4), pp. 723-741. DOI: 10.1016/j.clinthera.2007.04.017.

46. Sankaranarayanan J., Puumala S.E. Epidemiology and characteristics of emergency depart­ments visits by US adults with psychiatric disorder and antipsychotic mention from 2000 to 2004. Curr. Med. Res. Opin., 2007, vol. 23(6), pp. 1375-1385. DOI: 10.1185/030079907X187900.

47. Santamaria B., Perez M., Montero D., Madurga M., de Abajo F.J. Use of antipsychotic agents in Spain through 1985-2000. Eur. Psychiatry, 2002, vol. 17(8), pp. 471-476. DOI: 10.1016/s0924- 9338(02)00705-8.

48. Sim K., Su A., Ungvari G.S., Fujii S., Yang S.Y., Chong M.Y., Si T., Chung E.K., Tsang H.Y., Chan Y.H., Shinfuku N., Tan C.H. Depot antipsychotic use in schizophrenia: an East Asian perspective. Hum. Psychopharmacol., 2004, vol.19(2), pp. 103-109. DOI: 10.1002/hup.571.

49. Stagnitti M.N. Trends in Antipsychotics Purchases and Expenses for the U.S. Civilian Noninstitutionalized Population, 1997 and 2007. Statistical Brief #275. January 2010. Agency for Healthcare Research and Quality, Rockville, MD. Available at: http://www.meps.ahrq.gov/mepsweb/ data_files/ publications/st275/stat275.pdf.

50. Stephenson C.P., Karanges E., McGregor I.S. Trends in the utilisation of psychotropic medi­cations in Australia from 2000 to 2011. Aust. NZJ. Psychiatry, 2013, vol. 47(1), pp. 74-87. DOI: 10.1177/0004867412466595.

51. Svensson S.A., Hedenrud T.M., Wallerstedt S.M. Attitudes and behaviour towards psycho­tropic drug prescribing in Swedish primary care: a questionnaire study. BMC Fam. Pract., 2019, vol. 20(1): 4. DOI: 10.1186/s12875-018-0885-4.

52. Trifird G., Spina E., Brignoli O., Sessa E., Caputi A.P., Mazzaglia G. Antipsychotic prescribing pattern among Italian general practitioners: a population-based study during the years 1999-2002. Eur. J. Clin. Pharmacol, 2005, vol. 61(1), pp. 47-53. DOI: 10.1007/s00228-004-0868-3.

53. Westaway K. Sluggett J.K., Alderman C., Procter N., Roughead E. Prevalence of multiple an­tipsychotic use and associated adverse effects in Australians with mental illness. Int. J. Evid. Based Healthc, 2016, vol. 14(3), pp. 104-112. DOI: 10.1097/XEB.0000000000000082.

54. Wheeler A. Atypical antipsychotic use for adult outpatients in New Zealand's Auckland and Northland regions. NZ Med. J., 2006, vol. 119(1237): U2055.

55. Wilkinson S., Mulder R.T. Antipsychotic prescribing in New Zealand between 2008 and 2015. NZ Med. J., 2018, vol. 131, no. 1485, pp. 52-59.

56. Wysowski D.K., Baum C. Antipsychotic drug use in the United States, 1976-1985. Arch. Gen. Psychiatry, 1989, vol. 46(10), pp. 929-932.

57. Xiang Y.T., Wang C.Y., Si T.M., Lee E.H., Ungvari G.S., Chiu H.F., Yang S.Y., Chong M.Y., Tan C.H., Kua E.H.,Fujii S., Sim K., Yong M.K., Trivedi J.K., Chung E.K., Udomratn P., Chee K.Y., Sar­torius N., Shinfuku N. Use of Anticholinergic drugs in patients with schizophrenia in Asia from 2001 to 2009. Pharmacopsychiatry, 2011, pp. 114-118. DOI: 10.1055/s-0031-1275658.

58. Yang S.Y., Chen L.Y., Najoan E., Kallivayalil R.A., Viboonma K, Jamaluddin R. et al. Polypharmacy and psychotropic drug loading in patients with schizophrenia in Asian countries: Fourth survey of Research on Asian Prescription Patterns on antipsychotics. Psychiatry Clin. Neurosci., 2018, vol. 72(8), pp. 572-579. DOI: 10.1111/pcn.12676.

ANDREI V. GOLENKOV - Doctor of Medical Sciences, Professor, Head of Department of Psychiatry, Medical Psychology and Neurology, Chuvash State University, Russia, Cheboksary ( golenkovav@inbox.ru ).

TATYANA A. ILEKHMETOVA - 5^th Course Student of the Medical Faculty, Chuvash State University, Russia, Cheboksary ( iltanya0903@mail.ru ).

KRISTINA V. PAVLOVA - 5^th Course Student of the Medical Faculty, Chuvash State Univer­sity, Russia, Cheboksary ( pavlovakristina100@gmail.com ).

ALEXANDRA D. PETROVA - 5^th Course Student of the Medical Faculty, Chuvash State Uni­versity, Russia, Cheboksary ( aleksandra.p.1997@mail.ru ).

---

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 118; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!