Новые приключения Электроника 11 страница
Праздничное настроение царило в зале. А ребята из восьмого «Б» выглядели несчастными. У Сергея было такое чувство, будто случилось непоправимое. «Что делать?» – растерянно повторял он.
Тринадцатое апреля
ЭЛЕКТРОНИК НУЖЕН ВСЕМ!
Было воскресное утро, но ровно в половине девятого восьмой «Б» собрался в классе. Вчера ребята объездили полгорода, разыскивая Электроника. Быстро бежавшего по улицам мальчика видели многие, но куда он девался, никто не знал. Не приходил Электроник и в школу. Без него кабинет математики выглядел уныло.
Сыроежкин по просьбе Таратара рассказал, какую задачу решал в последнее время его друг. Изучал человека, выводил формулу гениальности.
– Формула гениальности? – удивился Таратар. – Разве может быть такая формула?
– Название придумал я, – признался Сыроежкин и пояснил: – Речь идет о законах человеческого мышления, знание которых позволит машине заниматься творчеством.
Все были поражены этим замыслом.
– Будем продолжать поиски, – предложил Таратар. – В такой ответственный момент он нуждается в помощи и поддержке товарищей. Электроник должен знать, что нужен всем нам!
В комнату ворвался запыхавшийся Виктор Смирнов. Он так торопился, что забыл снять пальто и шапку.
– Где Электроник? – выпалил он.
– Ты нашел его? – встрепенулся Сергей.
– Как это нашел?!
Виктору объяснили, что Электроник исчез.
– Но Электроник мне очень нужен, – упорствовал Смирнов. – Случилась неприятная история. Моя корова жует все подряд…
|
|
|
Виктор разделся, немного успокоился, рассказал, что произошло на выставке. Он приехал туда очень рано, едва только рассвело, и был удивлен, заметив у вольера с коровой людей и машины. Люди суетились, не приближаясь, однако, близко к ограде, а красные пожарные машины нацелили в небо свои длинные лестницы. Над всем этим виднелась гигантская голова с рогами. Надежда спокойно поглядывала сверху на людей.
Не надо было долго расспрашивать, чтобы узнать, что за ночь корова сжевала полстены павильона и два дерева во дворе, а потом откусила здоровенный кусок лестницы у неосторожной пожарной машины. Бетон, стекло, древесина, сталь – все было по зубам Надежде. Сейчас она жевала металлическую лестницу.
Изобретатель так перепугался, увидев это, что побежал искать Электроника.
– Он, только он знает, как ее остановить, – твердил биолог. – Он с Рэсси советовался… Что теперь будет?
– Поехали на выставку! – сказал Таратар.
Фермопила Турина разбудил звонок Королькова. Пианист долго не мог понять, кто такой пропавший Электроник и как он может отыскать его, но в конце концов велел своему новому знакомому приехать.
|
|
|
Профессор был серьезен и сосредоточен. Очень коротко изложил пианисту суть дела, и тот почему‑то сразу поверил, что они найдут Электроника. План Королькова состоял в следующем: он сочинил небольшое произведение, в котором отчетливо звучала музыкальная фраза: «Электроник нужен всем». Если эту пьесу исполнит сам Турин, то ее передадут по радио, и Электроник услышит призыв, поймет, что его разыскивают друзья.
– Предложение принимается, – сказал Турин, взглянув на красные от бессонницы глаза сочинителя. – А сколько сейчас времени?
– Десять часов утра.
В квартире Турина были зашторены окна, горел электрический свет.
– За работу! – сказал пианист, направляясь к роялю. – Попрошу ноты.
Несколько минут Турин изучал нотный лист, потом прикоснулся к клавишам, сыграл первые фразы.
– Нет, не так, – поморщился он. – Надо в другом ключе.
Пианист сыграл снова и неожиданно улыбнулся:
– Что‑то получается… Как, коллега?
Коллега, красный от смущения, не понимал: неужели это он написал такую прекрасную музыку? Но ясно слышал фразу: «Электроник нужен всем», – значит, звучала именно его пьеса. Турин отметил, что в этом сочинении чувствуется настроение автора, его душа, есть выраженный смысл, и Профессор правильно понял эти слова как невысказанную критику по поводу «вертолетного концерта». Его душа, его мысли – пропавший Электроник, которого так ждут товарищи.
|
|
|
Через час Турин кончил работу над пьесой. Кое‑что было сокращено, кое‑что добавлено, а главное – мелодия, выглядевшая в представлении автора лирически‑печальной, звучала радостно, солнечно и немного торжественно.
– Ты согласен с такой трактовкой? – спросил Турин. – Ведь он должен вернуться. «Электроник нужен всем!» Понимаешь, Корольков?
Корольков только краснел в ответ.
Пианист позвонил в музыкальную редакцию радио и предложил записать небольшую пьесу в его исполнении. Там, конечно, с радостью согласились, назначили время записи.
Турин переоделся, вышел к сочинителю в парадном костюме, накрахмаленной рубашке и бабочке. Профессор даже перепугался – так торжественно выглядел пианист.
– Никогда не выступал в роли музыканта‑милиционера, – смущенно признался Турин. – Как ты думаешь, стоит ли работников радиовещания посвящать в наш тайный план? – И, нагнувшись к Профессору, спросил озабоченно: – Кстати, как там на улице – не очень скользко?
…Майя Светлова говорила по телефону с академиком Крымовым.
|
|
|
– Понимаете, мы его ищем! И вы должны помочь!
– Но как? – удивленно спросил Крымов. – И почему я?
– Разве вы не догадались, что только один Электроник знает устройство а‑коврика? Он предложил мне схему!.. Понимаете, как это важно, товарищ академик?
– Понимаю. Куда приехать? Как установить его приметы? Где ваш учитель?
– Мы все на выставке, – затараторила Майка. – Здесь смирновская корова все поела. И только потому, что ей забыли на ночь оставить корм. Между прочим, корова с Юпитера и коврик с Юпитера, надо только установить связь с Рэсси. А живого двойника Электроника мы вам покажем.
Пока Майка говорила с академиком, у вольера с коровой вновь произошли неожиданные события: Надежда начала уменьшаться в размерах. Она худела на глазах у собравшихся, пока из гиганта не обратилась в прежнюю упитанную корову. Никто не мог понять причину этого явления. Пожарные, во всяком случае, считали, что переварить здоровенный пролет стальной лестницы не в состоянии даже такой могучий организм.
Приехали специалисты, осмотрели животное, поговорили с Виктором Смирновым. Владелец коровы совсем растерялся, на все вопросы отвечал односложно: «Надо посоветоваться с Электроником».
Биологи установили дежурство в вольере.
Тот, кого искал весь класс и многие знаменитости, сидел в полутемном зале Института прогнозов погоды, беседовал со старой машиной.
– Как ты думаешь, я принял правильное решение?
– Ты очень умный, Электроник. Ты поступаешь верно.
– Спасибо, мама, – совсем по‑человечески сказал Электроник, положив руку на теплую панель счетной машины.
Это была мать Электроника – машина, которая когда‑то рассчитала его схемы. По сравнению с ним она была медлительна, громоздка, устаревшей конструкции и доживала свой век, занимаясь очень старинным ремеслом – сравнением погоды на земном шаре за все прошедшие времена. Но она была так нужна Электронику в критический момент его жизни! По смутным воспоминаниям первых минут существования, по устройству своих схем Электроник перебрал тысячи машин Вычислительного центра, чтобы отыскать ту единственную, которая даст безошибочный совет, поймет его.
– Я вызываю на бой шесть лучших игроков мира, – сказал Электроник.
После недолгого молчания счетная машина зашуршала перфолентой:
– А если ты проиграешь?
– Я изучил все шахматные партии. Кажется, я знаю то, что ищу: как делает открытие человек…
– Неужели ты хочешь превзойти самого человека, Электроник?
– Нет, мама. Я стараюсь не для себя. Для человека…
– Ты посоветовался со своим учителем?
– Профессор знает, что я решаю эту задачу. Или я проиграю окончательно, или буду Победителем невозможного. От меня этого ждут друзья.
И он включил радио. Звучала торжественная, смелая мелодия, в которой повторялась фраза: «Электроник нужен всем!»
– Ты слышишь, мама? – спросил он.
– Ты будешь Победителем невозможного. Я спокойна за тебя, – заключила, подумав, машина.
Почему Электроник выбрал именно шахматы?
Изобретения, которые он делал вместе с восьмиклассниками, привели к неожиданным результатам.
Физики просили показать антигравитационное устройство. Новая система передвижения заинтересовала их. Но коврик был утерян.
Астрофизики и астрономы бомбардировали школу телеграммами о расчетах энергии сверхзвезд.
Биологи не понимали, почему странное существо, похожее на корову, то неудержимо растет, то вновь уменьшается.
Электроник растерялся: одно дело – отвечать на уроке, демонстрировать Тара‑тару домашние опыты, а другое – научно обосновывать изобретение, давать в конечном итоге советы человечеству. И какие советы – о будущем! О полетах к звездам, об энергии для кораблей, о новых условиях жизни…
Как ни серьезен был замысел проекта «Космический корабль „Земля“», не могли же его авторы построить настоящий антигравитационный корабль!
Ответы на все важные вопросы о будущем требовали бесконечных расчетов, перебора огромного числа вариантов. Ни одна машина в мире не решила бы такие задачи и за миллион лет. А люди не могли ждать.
Ответы в виде формул, математические модели будущего – вот что хотел предложить Электроник. Для этого надо было уметь играть в шахматы, как человек.
Шахматная игра, в которой пробовал свои силы Электроник, позволяла ему не перебирать все варианты, а находить новые пути осмысления информации, самые короткие решения.
Чемпионаты мира по шахматам среди компьютеров проводились не раз. В них было все, что и полагается международным состязаниям: участники, судьи, болельщики, награды победителям. Больше всех переживали ученые, которые составляли программу для своих машин. Сами игроки, которые находились в разных концах планеты, не волновались, делая очередной ход, и не испытывали вообще никаких чувств по поводу своей победы или поражения. Зато они анализировали ошибки и учились играть все лучше.
Но никогда еще машина не выигрывала у знаменитого шахматиста. Пока машина перебирала варианты, опытный игрок делал неожиданный ход, и компьютер не мог предвидеть все его последствия. Силы их были неравными.
Однажды Электроник признался Громову:
– Учитель, вы помните, как я сказал вам, что решаю самую трудную для себя задачу, и вы предложили сыграть в шахматы. Я сдался через несколько ходов, но я задумался. Спасибо за подсказку! Шахматы помогают мне понять творческий процесс. Может быть, я научусь играть, как человек…
В тот вечер они говорили очень долго. Громов знал, как нелегко обучить шахматной стратегии обычный компьютер: для этого требуется гибкий язык программ, похожий на естественную человеческую речь. С Электроником все было сложнее. Он выбрал самое трудное решение: или он обыграет чемпиона, или…
Победа могла открыть новые блестящие возможности для работы человека и машины.
Поражение… Поражение, пожалуй, было опасно для Электроника: ведь он умел чувствовать…
Громов волновался за ученика, который сам должен был решить свою задачу. Победа в шахматной игре привела бы его и все в мире компьютеры к большому открытию.
Четырнадцатое апреля
СЕАНС ОДНОВРЕМЕННОЙ ИГРЫ
Шесть гроссмейстеров, шесть экс‑чемпионов мира по шахматам, получили вечером письмо одинакового содержания. Незнакомец вызывал их на поединок, предлагая дать сеанс одновременной игры. Письмо было написано очень уважительно, но имело странную подпись: «Электроник, машина пятого поколения».
Шесть гроссмейстеров пожали плечами и забыли про письмо. Им было не до шуток, они сражались друг с другом, чтобы определить, кто из них достойный партнер чемпиона мира. А чтобы завоевать титул претендента, надо хорошо знать своего завтрашнего противника, его характер, слабые и сильные стороны в игре, его искусство быть самим собой на обыкновенной шахматной доске.
Матч претендентов проходил в павильоне «Искусство». Это было одно из самых многолюдных мест на Выставке достижений народного хозяйства. Зал не мог вместить всех болельщиков, и любители шахмат часами простаивали перед павильоном, наблюдая, как медленно передвигаются на электронном табло фигуры. Зато каждый ход пешки вызывал волнение, а шаг слона был сравним лишь с бегом этих мирных животных по улицам большого города.
Один из гроссмейстеров перед матчем вспомнил про письмо, и его товарищи посмеялись над находчивым болельщиком, придумавшим выдать себя за машину, чтобы получить автографы.
На сцене были расставлены столики для игры, и телевизионные камеры, предназначенные для трансляции матча внутри павильона, примеривались уже к полю боя, зрительному залу, судейской коллегии, когда перед гроссмейстером, севшим раньше назначенного срока в свое кресло, встал мальчик в синей куртке и серьезным тоном произнес: «Вы готовы? Я делаю ход. Я вам писал». Именно так, незаметно для большинства населения земного шара, начался матч века.
Неожиданно для гроссмейстера, для судей, для зрителей мальчик начал партию ходом ферзевой пешки.
Гроссмейстер мельком взглянул на мальчика и задумался.
А тот перешел к следующему столу.
Новый ход Электроника вызвал реакцию компьютеров на всемирной выставке, находящейся неподалеку от павильона «Искусство». Компьютеры, не переставая работать, как и прежде, обслуживали посетителей, но все они вдруг тихо загудели, и зал выставки словно наполнился неподдельным волнением: компьютеры следили за игрой своего товарища с бывшими чемпионами мира.
«Машина играет с человеком».
«Машина вызвала на поединок гроссмейстеров».
«Машина ставит задачи экс‑чемпионам…» Так гудели нетерпеливо компьютеры, просчитывая каждый ход своего коллеги.
– Это Электроник! – сказал сразу профессор Громов, узнав о настроении компьютеров. – Но где он играет?
Ему сообщили, что компьютеры имеют своеобразную информацию. Одна из машин – «Космос» – среди многих своих дел случайно уловила космический диалог «Земля – Юпитер», в котором сообщается о каждом ходе машины против гроссмейстеров на шахматной доске.
Компьютеры немедленно включились в игру, как завзятые болельщики.
Громов догадался, что Электроник держит связь с Рэсси. Профессор подумал, надо ли тратить дорогую машинную энергию на трансляцию матча специально для Рэсси, и хотел было распорядиться отключить канал связи, но что‑то удержало его от этого шага. Он вспомнил разноцветного загадочного Китюпа, который всегда молчал… Рэсси не такая примитивная система, чтобы впустую расходовать энергию, да и Электроник, конечно, не зря советуется с Рэсси…
– На Земле или на Юпитере – он должен доказать свое! – сказал тогда с загадочной усмешкой профессор Г. И. Громов. Эту фразу запомнили и позже цитировали компьютеры и живые свидетели.
Но компьютерам было все равно, где проходит игра. Им важно было существо: победа или поражение машины?.. А Таратар и его восьмой «Б» особенно переживали за Электроника: было ясно, что это решающий поединок всей его жизни.
Громов попросил справочную службу узнать, где могут играть гроссмейстеры.
В зале, где проходил матч, стояла напряженная тишина. Три гроссмейстера застыли над досками, обдумывая предложенную им позицию.
Внесли еще три столика, и мальчик в синей куртке сделал новые ходы белыми. Кто‑то из судей пытался протестовать, но самый авторитетный гроссмейстер внимательно посмотрел на судейскую коллегию, и шум утих. Зрители догадывались, что перед ними шахматный гений: с первых же ходов он создал трудную ситуацию для знаменитых игроков.
На первой доске против Электроника выступал молодой ленинградский студент. Худенький, ростом чуть больше Электроника, он представлялся очень грозным любому противнику, потому что наносил поражения не одному известному мастеру. Достаточно сказать, что из ста тридцати партий с авторитетами сто две студент выиграл. Человек тонкой интуиции, гроссмейстер достойно оценил ход белой ферзевой пешки, создавшей осложнения на доске, и считал варианты, чтобы найти верную контригру. Такая возможность как будто представлялась, когда белые могли проявить инициативу на королевском фланге. Однако юный противник неожиданно предложил в жертву слона, и у черных возникли трудности. Гроссмейстер нахмурился, оценивающе, взглянул на дебютанта: «Сколько ему лет? Тринадцать… четырнадцать? И такой серьезный… Наверное, как и я, любит засахаренные орехи. Неужели я могу проиграть этому… пионеру?» – подумал мастер и откинул со лба прядь волос.
Мальчик в синей куртке был сосредоточен, бледен от волнения и казался одиноким в переполненном, напряженно замершем зале. Он ничего не видел, кроме фигур на каждой из шести досок, между которыми он ходил.
Электроник возмужал в своем творчестве, проиграв тысячи и тысячи исторических шахматных партий. Он помнил все победы своих соперников, знал их бойцовские качества, закаленные в огне турнирной борьбы. Для него не было неожиданностью, что гроссмейстер на второй доске избрал спокойную систему развития игры: экс‑чемпион мира столь замечательно расставлял свои фигуры, что обычно лишал противника возможности активно вести борьбу, и здесь белым – Электронику – надо было разгадать план сильнейшего позиционного шахматиста.
На третьей доске разыгрывалась древняя испанская партия. Такое начало всегда доставляло особое удовольствие международному гроссмейстеру, который часто и очень искусно применял это оружие в турнирах на разных континентах. Всегда уравновешенный, гроссмейстер во время игры обладал повышенным чувством опасности. Взирая на соперника большими грустными глазами, он ни одним движением не выдавал своих переживаний. Только особое искусство защиты в наиболее напряженных партиях раскрывало болельщикам истинные чувства мастера. В партии с Электроником после обычных ходов на доске возникла закрытая позиция, которая требовала маневрирования в глубине своих боевых порядков, и шансы сторон как будто были равны.
Строго говоря, и гроссмейстеры и Электроник действовали по одной формуле, на которой базируется вся шахматная теория: всегда, в любой позиции существует лучший ход. Каждый игрок, как известно, стремится к выигрышу, но в поединке более сильный противник старается выиграть за минимальное число ходов, а более слабый, сопротивляясь, стремится оттянуть свое поражение. И, как нередко случалось в истории шахмат, проигрывающий чрезвычайным напряжением силы воли, самодисциплиной, тонким знанием психологии противника добивался победы, делая неожиданные, рискованные, даже парадоксальные ходы. Машина в игре с человеком не проявляла таких качеств: в проигрышных ситуациях она всегда оказывалась вялым, сереньким, безынтересным игроком, которому простая логика подсказывала неизбежный проигрыш. Перебрав варианты, машина обычно сдавалась.
А Электроник, к великой радости своего учителя Громова, наблюдавшего за игрой, вел себя иначе. Он проявлял инициативу, шел на разумный риск, вел активную оборону – словом, проявлял лучшие качества шахматного бойца во всех партиях.
Восьмой «Б» добыл где‑то доски, расставил фигуры и переставлял их, все еще не зная, что сеанс одновременной игры проходит совсем рядом. Да и гроссмейстеры вряд ли догадывались, что играют не просто с гениальным мальчиком.
Число болельщиков росло. Профессор Громов с удивлением отметил, что рядом с восьмиклассниками задумались над доской академик Крымов и пианист Турин; впрочем, здесь, в толпе любителей, они были обыкновенными болельщиками. У электронного табло бурлили страсти, возникали стихийные дискуссии – верный признак того, что накал игры возрастал. Лишь компьютеры «переживали» про себя, проигрывая партии в своих схемах, но повисшее в воздухе напряженное гудение свидетельствовало, что они работают на полную мощность.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 61; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!