Самый последний день в жизни славной 13 страница
Доннуа с притворной строгостью покачал головой и шлепнул Полли по попке, как привык делать, отправляя детей за обеденный стол.
— Следи за этими чудовищами, сестричка!
Дети со смехом помчались в столовую, которая располагалась в доме параллельно выложенному кафелем холлу. Все, кроме Поликушки. Темноволосая Поликушка вцепилась в отцовскую руку и, неумело подбирая слова, спросила:
— Папа, ты едешь завтра на Луну?
— Да, дочка. А что?
— А почему Стэсси Гармонд, что кварталом дальше, говорит, что ее стари…
— Отец, а не старикан! — поправил ее Доннуа.
— … что ее отец не хочет пожелать тебе на завтра ничего хорошего? Он сказал, что все Черные плохие, и чтоб завтра ты умер. Так мне Стэсси сказала, вонючка!
Доннуа остановился и, наклонившись, заглянул в широко раскрытые черные глаза.
— Малышка, не обращай внимание на то, кто что тебе говорит. Запомни: Черные хорошие, а Белые — плохие. Вот в чем правда, моя милая. И никто не убьет твоего папочку, потому что завтра он сам всем головы пооткручивает. Ну, теперь ты мне веришь?
Девочка быстро закивала.
— Черные хорошие, все Белые — вонючки.
Доннуа с нежностью погладил ее по голове.
— Сформулировано грубовато, но чувства верные. Ладно, пойдем-ка обедать.
Они заняли свои места за столом. Дети сразу замолчали, склонив головы, еле заметно поглядывая в сторону раздатчика, откуда со слабым хлопком выдвигались на стол тарелки с горячим, пока Доннуа произносил молитву:
|
|
|
— Всемилостивый Господь, который на небесах, благодарим тебя за нашу прекрасную пищу, не оставляй нас своей милостью и даруй нам победу над врагами нашими, если мы эту победу заслужим. Благослови нас самих и наш образ жизни. Аминь.
— Аминь, — повторил Массаро.
— Аминь, — сказала Лоутс Массаро.
— Аминь, — кивнула Иоланда.
— Ай-мэн, — пробормотали дети.
Потом вилки устремились к тарелкам, заработали челюсти, обед пошел своим чередом.
Они сидели, спорили и выясняли, кто более прав и разве это не прекрасно, что Луну сделали полем битвы, а Земля теперь избавлена от дальнейших разрушений вроде тех, которые причинили ей варвары еще в двадцатом веке.
— Послушай, Билл, — сказал Массаро. Он помахивал вилкой в воздухе, подчеркивая тем самым свои слова. — Давай-ка ты с Ио и детишками заваливайте в следующее воскресенье в нашу лачугу. Надо же отомстить тебе за вашего киберповара. Мы не привыкли оставаться в долгу.
Все рассмеялись, согласно закивали, и было обговорено время обеда на следующее воскресенье.
Понедельник
Платформы транспортов. Корабли уходят один за другим, влекомые слабым светом, которого они не могут видеть, светом Луны — смертоносного поля битвы. Черные в своих шикарных мундирах выстроились в очередь для посадки. Белые в роскошном обмундировании поспешили к своим кораблям.
|
|
|
Судно Черных лежит перед кораблем Белых.
Билл Доннуа, спеша на посадку, бросает взгляд на соседний корабль. Возле него стоит в очереди Массаро.
— Чтоб ты в ад повалился, Белая собака! — кричит Билл. В его голосе нет ни приветливости, ни дружелюбия.
— Сам сдохнешь, Черная крыса! — раздается в ответ.
* * *
Они заняли места в кораблях. Полет длился недолго. Батареи открыли тот день — пять тысяч пятьсот девятый день войны — в пять пятьдесят. В ком-то проснулся энтузиазм.
В одиннадцать сорок девять вторым лейтенантом Уильямом Ларкспаром Доннуа была выпущена блуждающая бомба с автонаведением на человека, которая, повинуясь вложенной в нее программе, должна была обходным путем преодолеть силовые барьеры, защищавшие передовые посты Белых. Блуждающая бомба — ББ, — осуществив поисковый маневр, наткнулась на комплекс куполообразных бункеров, в которых размещался центр управления излучателями. В результате взрыва комплекс был уничтожен до основания.
Вечером того же дня Билл Доннуа начал прикидывать, к кому бы нагрянуть в гости в ближайшее воскресенье.
|
|
|
Кто сказал, что война — это ад? В тот день на фронте все шло прекрасно.
Рецепт для выносливых
Причина, по которой Максим Хирт оказался в камере смертников, была достаточно простой. Он скверно провернул убийство. А причина этой его ошибки была еще проще. Максим Хирт отличался невероятной тупостью.
Он воображал себя актером и до поры до времени смог кое -кого убедить, что так дело и обстоит. Потом началась эра телевидения, и он взялся за дело с размахом, каждую неделю появляясь перед всей нацией. Сущность его таланта стала мучительно очевидной для каждого, кто видел его серию "Клиппер", в которой он изображал наемного пилота скоростного авиалайнера, благо трансляционные сети были озабочены тем, чтобы эта роль не досталась кому-нибудь из "Искателей Фортуны", снятой для известного пивного концерна.
Прошло всего тринадцать недель, но признаки того, что заказчики согласятся продлить сериал, становились все более смутными. Вот тогда-то Максим Хирт взялся за телефон и прнялся названивать критикам.
- Хэлло, Сид!
- Кто это?
- Это Макс, Сид, старина Макси Хирт, прямиком из Колдвотэ-Каньон.
- Привет, Макс. Чем могу?
- Да просто захотелось позвонить и сказать, что пошла моя новая серия "Клиппер". Может, знаешь?
|
|
|
- Угу, Макс, знаю.
- Так вот, хочу тебе сообщить, что та стюардессочка, ну, которую показывали в прошлый вторник, настоящая. Все снималось по пути в Бальбоа. Кисочка, скажу тебе! Ну, помнишь, в той серии, где у нее еще объявляется дядюшка, который нашел клад...
- Слушай, Макс, чего ты хочешь? Рекламку? Тогда порядок, рекламку я тебе сделаю. А пока... Позвони как-нибудь потом, Макс, я занят.
- Нет, больше ничего, Сид. Просто хочу поблагодарить. Я... Мне необходима эта реклама, Сид.
- Ладно, Макс, порядок. Считай, все о'кей. Пока!
В обзоре под псевдонимом, напечатанном автором суперприключенческих романов, рассчитанных на журналы, специализирующиеся на мужиках с поросшей волосами грудной клеткой, говорилось:
"Прошлой ночью мы наткнулись на новый сериал Максима Хирта, именуемый "Клиппер". Мы даже смогли понять, что речь идет о молодом красивом парнишке, который сдает в наем свой самолет и свои таланты тому, кто больше заплатит. Теперь, когда свет "ящика для дураков" померк, мы не понимаем, почему именно такое толкование пришло нам в голову, поскольку коротышка с брюшком, которого изображает Хирт, демонстрирует полнейшее отсутствие каких-либо талантов. К счастью, эту мерзость не собираются возрождать, так что Хирту предстоит подыскать себе другую работенку".
И так далее. Использование слова "изображает" являлось чуть ли не обязательным, когда речь шла о Максиме Хирте.
Это и послужило причиной, из-за которой он убил обозревателя Сиднея Гросса, уже после того, как "Клиппер" свернул свои паруса и отбыл в небытие, за что и бьыл арестован. Это также являлось причиной, которая свела насмарку все старания защитника, так что в камере смертников он оказался благодаря исключительно своим заслугам.
В ней он и пребывал теперь, держа в руках блокнот и карандаш и прикидывая, что бы ему хотелось заказать для своего прощального ужина.
Являясь тем, кем он был, и отличаясь невероятной тупостью, Максим смог представить пока что лишь один деликатес для своей последней трапезы - печеные бобы.
Он сидел на зачехленном матрасе, сосредоточившись, пытаясь выдумать хоть что-нибудь еще из еды, когда воздух у него перед носом задрожал, замерцал и уплотнился в фигуру, напоминавшую призрак человека. Человек был одет в плотно облегавшие джинсы, черный свитер с высоким воротником и плетеные сандалии. Его бородка была определенно взята напрокат у Мефистофеля.
- Ай! - воскликнул Максим, когда хвост, пропущенный сквозь прорезь в седалище джинсов, стегнул его по ногам.
- Ах, прошу прощения, человек, - сказал бородатый. Это инстинктивно, лихорадит каждый раз, как прибываешь по вызову. Рефлекс Вайдсвилла, знаешь ли, человек.
Максим Хирт был не из скородумов, но и он узнал дьявола, хотя тот скорее напоминал досужего бездельника.
- Сгинь! - взмолился Хирт.
- Ах, прости за эту одежонку, приятель, но я только что с визита к одному композиторишке с Тин Цан Элли. Он, видишь ли, шлягер пожелал. Черт побери, его душонка стоит немногого, но что поделаешь, бизнес есть бизнес.
- Я тебя не вызывал, - с трудом выговорил Максим.
- Ты уверен? А как же эта штучка? - бородатый ткнул острым грязноватым пальцем в блокнот. - Как же этот священный символ, дружок, напоминающий ягоды шиповника?
- Я просто так чиркал, - возразил Максим.
- Не пачкай мозги, папочка, - сказал дьявол. - Кстати, тот музыкантишка тоже не знал, что делает заказ, и изрядно удивился, узнав, до чего древние руны похожи порой на рок-нролльские песенки.
Максим Хирт почувствовал, что ему становится зябко.
- Чего тебе от меня надо?
- Мне? - Шея в свитере дернулась вверх-вниз. - Приятель, мне ничего не надо. Полагаю, что ты вроде как пригласил меня своими рисуночками в блокноте. Что угодно тебе?
Некоторое время Максим Хирт криво улыбался.
- Не так уж много ты можешь для меня сделать, но как бы там ни было, имя-то у тебя есть? Или ты Сатана?
Бородатый согнулся вдвое от хохота, сполз на бетонный пол и принялся колотить по нему. При этом его хвост с ужасным щелканьем хлестал по стенам, полу, табуретке. Наконец, он успокоился, уселся поудобнее, уперся ногами в стену и пробормотал:
- Ну, парень, ты даешь! Сатана! Надо же! Проклятье, да мы отправили старикашку на свалку тысячи лет назад, спустили с лестницыи перевели на канцелярскую работу. Дьявольщина, да его теперь на оперативную работу и силой не выволокешь. И скажи ему за это спасибо, а то бы он показал, как это делали по-старинке. Я, к примеру, занимаюсь этим сам, без всяких там кошек и прочих, подъемных не требую, сговорились - и шлеп, все на мази.
- Но вы-то кто? - настаивал Хирт.
Он все еще до конца не проникся ощущением противоестественности происходящего.
- Ах, парень, если уж тебе так необходимо на все навешивать ярлыки, то нацепи на меня, скажем, Скидуп. Усек?
- Да. Вроде бы, да...
- А теперь, папаша, раз уж я вышел на сцену, чего же тебе угодно? Ты заказываешь, я исполняю. Порядок?
- Как я уже сказал, нет ничего такого, чем бы ты мог быть для меня полезен, разве что ты в состоянии забрать меня отсюда. - Хирт страдальчески прижал руки к груди. - В противном случае, застра утром я отправлюсь в газовую камеру.
Скидуп покачал головой и поглядел в потолок.
- Не ной, дружок. Я могу почти все, но не это. Тогда бы изменилась твоя судьба, а это уже е г о ведомство. - Он ткнул пальцем куда-то вверх. - Мы тут со всей нашей чертовой лавочкой в прогаре. Вот если бы ты с самого начала обратился к нам...
- Ладно, тогда чем же ты можешь быть полезен?
Казалось, Скидуп расстроился.
- Дружок, я начинаю чувствовать, что ты впадаешь в тоску. А почему бы тебе не попытаться подумать, покопаться у Камю, Гете, Керуака, Рексрота и прочих умников?
- Гм... - проговорил Хирт.
- Ясненько. Ты слишком далек от того, чтобы принимать участие в маскараде. Но, как говорил мой дядюшка Моисей, дельце есть дельце. Значит, что же я могу тебе предложить, верно?
- Вот именно. Что ты можешь мне предложить?
- Мы всегда можем ввести смягчающие обстоятельства, только и всего. Против этого законов нет. Я ввожу смягчающие обстоятельства, а потом видно будет, чего тебе захочется. Как тебе такое?
- Прекрасно! Но каким образом я смогу это сделать?
Скидуп подергал себя за бородку, бормоча что-то невнятное, но явно ругательное, потом торжествующе воскликнул:
- Придумал! Ты тут расписывал свою последнюю кормежку. Вот и отлично. Я наделю тебя способностью есть, не отрывая морду от тарелки, без всяких там расслабляющих побочных эффектов, и они никогда тебя не траванут.
- Не отравят газом? Почему?
- А где это видано, чтобы парня прикончили во время его последнего завтрака? Такого не может быть. Это же варварство! Так что все гарантировано.
Солидное, словно у коммерсанта, лицо Максима Хирта исказилось гримасой, означавшей задумчивость.
- Ты уверен, что это сработает? Я смогу есть неограниченно, и это мне ничуть не повредит?
- Ни на йоту, - небрежно махнул рукой бородач.
- Слыхал я о сделках с вашим племенем, - заявил Хирт. Сперва я должен получить бессмертие. Ты можешь сделать так, что я буду есть и есть до самой своей смерти. А бессмертие вместе с этим ты можешь мне дать?
Скидуп ненадолго задумался, затем произнес:
- Хорошо, можно включить в договор и этот пункт. Не исключено, что так или иначе они постараются угробить тебя. Если нет - ты получаешь свое бессмертие. Если же да, то какого дьявола я стану тратить на тебя драгоценные жизненные силы, если ЕГО воля в любом случае окажется сильнее, и тебя не газом заушат, так другим способом прикончат.
- Значит, если эти оправдательные мотивы срабатывают, я становлюсь бессмертным, так?
- Точненько, - согласился Скидуп.
Он нащелкивал пальцами контрапунктическую вариацию. Хирт снова насторожился.
- Чем это ты занимаешься? Я слышал, что ваши ребята всегда гипнотизируют клиента.
- Все это досужие вымыслы бульварной прессы, дружок. Ничем таким мы не занимаемся, только вкалываем на НЕГО, как проклятые. Да разве смогли бы мы так долго оставаться при деле, если бы не гарантировали качество обслуживания?
- Что ты хочешь взамен?
- Твою душу, приятель. Стандартная цена.
Хирт почувствовал, что бледнеет, и с неистовой активностью замотал головой из стороны в сторону.
- М-м... - выдавил он, отвергая предложение.
Скидуп молитвенно сложил руки.
- Ну, будь добр, успокойся. Спрячь зубки. Ты хоть знаешь, что такое душа?
Хирт снова замотал головой.
- Это всего лишь твое воображение, и ничего больше. Представляю: наболтали тебе того, сего, душа, мол, жизненные силы и все такое прочее. А ведь любому дураку ясно, что это просто твое воображение.
- Всего-то?
- Всего-то, папаша. Давай-ка посмотрим фактам в лицо, хотя наши Адские Профсоюзы и не одобряют такие методы. Сам я от твоего вызова ничего не получу. Мне кажется, если говорить честно, с воображением у тебя не густо.
- Значит, больше ничего?
- Больше ничего.
- Честное слово?
- Чтоб мне провалиться!
- О'кей, договорились. Но не мог бы ты еще раз...
- Ладно, повторяю от начала до конца. Я наделяю тебя способностью неограниченно много есть до тех пор, пока ты жив, и, если они тебя не убьют, то в конечном результате ты обретаешь бессмертие. В обмен за все это я забираю твое воображение.
- А где ручка, чтобы подписать бумагу? - обеспокоенно спросил Хирт.
- Бумага? Ручка? Ах, дружок, эти современные сказочники только и способны, что эксплуатировать легенды. Мы сделаем это кровью: добрый, старый, испытанный метод. Никаких контрактов, простое смешивание гемоглобина, дружок.
Хирт был удивлен.
- Кстати, какая у тебя группа? Тогда я буду знать, не заскочить ли к нотариусу, чтобы заверить лишние кровяные шарики, а то еще придерется ОКБ - Общественная Кровяная Бухгалтерия.
Хирт повспоминал, затем сказал:
- У меня группа "ноль".
- Порядочек, - пропел Скидуп.
Он царапнул себя по запястью. Потекла кровь. Он вытянул острый коготь к Хирту и нанес осужденному ранку на предплечье. Они смешали свою кровь.
- Готово!
Скидуп хихикнул, обеими руками схватил воображение, небрежно свернул его и исчез со сцены.
Максим Хирт сидел на табуретке и знал, что все будет хорошо, все его неприятности позади.
Как и оказалось в действительности.
Потому что когда к нему пришли с завтраком, он начал есть, есть, есть...
Он ел, не переставая, так что его приговор был заменен на пожизненное заключение, ибо кто же отправит человека в газовую камеру, если он еще не закончил свой последний завтрак.
Может, это было бы и не худшим из способов времяпрепровождения, если бы не одна мелочь: когда Скидуп забрал у Хирта воображени, одновременно лишил его возможности представить себе какую-либо другую пищу, кроме печеных бобов.
Таким образом, последний его завтрак состоял исключительно из печеных бобов. Тарелка за тарелкой, тарелка за тарелкой...
Этот рецепт оказался для выносливых.
Во многом такая судьба была х у ж е, чем смерть.
Ветер с гор
Так сказано в Книге Предков, и
это правда. Рускинды знают
только один дом. Дом этот
Руска, поскольку дом может быть
только там, где лежит твое
сердце. Звезды не для рускиндов,
так как они знают, что их сердце
лежит там, где находится дом.
Буммел видел, как опустился блестящий предмет. Он находился возле зарослей шишкокустов и наблюдал оттуда, как заостренный предмет сверкнул в небе, перечеркнув красное солнце. Ярко светясь, он пронесся над землей и быстро исчез.
Буммел почувствовал себя встревоженным. Его вытянутое лицо задрожало, а раздвоенный язык то нервно показывался, то снова исчезал во рту. Это не было прицей, что очевидно. Не было и каким-то сухопутным чудовищем. Но чем бы это ни было, в нем, Буммеле, оно пробудило странные чувства.
Он подумал о давно отсутствовавших братьях, которые некогда ушли к предгорьям и возвращаются наконец-то домой после долгого отсутствия. Но это не могли быть они: он никогда раньше не видел подобный металлический предмет.
Такое зрелище не могло не взволновать его.
Впервые за всю свою жизнь Буммел наполнился страхом, был невероятно испуган. Он припал к земле, скрестив под собой трехсуставчатые ноги, присел и продолжал наблюдать за небом. Если светящийся предмет появится еще раз, он должен находиться там, где его можно увидеть.
Ждать пришлось недолго. Солнце заползло за блеклое пятно на сером небе, когда сверкающий предмет вернулся. Он снизился, словно приманиваемый лесом, и пошел к земле сквозь тянувшиеся вверх кроны деревьев с желтыми листьями.
Буммел видел, как острый клюв падающего предмета погрузился в лес, но потом все скрыли ветви.
Беззвучный гром ударил по рогам-ушам Буммела, толстый столб едкого дыма пополз в послеполуденное небо. Рев возрос до невыносимого и внезапно оборвался. Вновь опустилось приглушенное молчание леса, словно ничего в нем не разбивалось.
Возобновились трели лесных сверчков. Стоило предмету умереть, вновь послышалось рычание и пофыркивание лесных животных. Желто-полосатый бродячий кот пронесся по деревьям вдоль опушки. Ветер нежно засвистел среди желтых иглолистьев, и лес снова выглядел так же, как и всегда.
Только Буммел, а значит, и все рускинды, знал, что там находится предмет, знал, что лес стал не тем, чем прежде.
Он тут же развернулся и, торопливо перебирая копательными пальцами и трехсуставчатыми ногами, поспешил к рускиндам с вестью. Конечно, он мог бы послать мыслесообщение Единому, который передал бы его остальным, но как бы там ни было, такие известия следовало доставлять лично. Буммел скрылся в подлеске.
А в лесу, возле предмета, прекратившего извергать пламя, начиналось движение.
* * *
— Селлерс, прогуляйся со своим отрядом вон к тому участку леса. Может быть, обнаружишь кого-нибудь из тех, кто выстроил деревню. Гален, тебе давно хотелось полетать, так что будь добр, смотайся вон к тем горам и проверь, не населены ли они.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 63; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!