КУХУЛИН НАКЛАДЫВАЕТ НА ВОЙСКО ГЕЙС
Похищение быка из Куальнге
Цитируется по изданию: "Похищение Быка из Куальнге"
Автор: Издание подготовили Т.А.Михайлова, С.В.Шкунаев
Как было найдено похищение Быка из Куальнге
"Собрались однажды поэты со всей Ирландии вокруг Оенхана Торпеста, дабы выяснить, знает ли кто-нибудь из них Похищение Быка из Куальнге целиком. Но сказал из них каждый, что известна ему лишь часть.
Тогда спросил Сенхан, кто из его учеников с его благословения отправится через страну Лета, чтобы найти целиком текст Похищения, за который один мудрец на востоке обещал книгу Кулмена. Эмин, внук Нинена, отправился тогда в путь вместе с Мупргеном, сыном Сенхана. И случилось так, что путь их лежал мимо могилы Фергуса, сына Ройга. Подошли они к могильному камню у Энлоха в Коннахте. Сел Муирген на тот могильный камень, а остальные оставили его и отправились искать дом для ночлега.
Спел Муирген тогда песнь камню, будто к самому Фергусу он обращался. Так он ему сказал:
Если бы этот камень стал
Самим тобой, о мак Ройг,
Ты бы тоже стал искать
Ночлега, как и они.
Куальнге мы ищем здесь,
В этой долине, Фергус.
Вдруг окутал Муиргена густой туман, и три дня и три ночи никто не видел его. И тогда явился перед ним Фергус во всем великолепии своем, с каштановыми кудрями, в зеленом плаще, в тунике с капюшоном, расшитой алым, с мечом с золотой рукоятью, в сандалиях с бронзовыми пряжками. Рассказал ему Фергус все Похищение целиком, как случилось все тогда, от начала и до конца. И тогда вернулись они к Сенхану с этим рассказом, и рады все были.
|
|
|
Находятся, однако, люди, которые уверяют, что это самому Сенхану довелось услышать весь рассказ после того, как постился он в сиде Фергуса. И это кажется разумным."
Недуг уладов
"Как произошел недуг уладов? Нетрудно сказать.
Жил среди уладов богатый человек Крунху, сын Агномана. Были у него стада и дома, и сыновья его жили с ними. Жена же его умерла. Часто подолгу сидел он один в своем доме. Однажды увидел он, входит в его дом женщина. Прекрасны были лицо ее, стан, облик и одежда. Все, что делала она, она делала хорошо. Скоро чисто и тепло стало в доме. Когда настала ночь, все люди легли на свои ложа, она же той ночью легла рядом с Крунху. С той поры не стало в его доме недостатка ни в еде, ни в лошадях, ни в одежде.
Как-то собрались все улады на праздник. Большой это был праздник, собрались на него и женщины, и мальчики, и девочки. Захотел и Крунху пойти со всеми, надел он свои лучшие пестрые одежды.
— Опасно для тебя идти туда,— сказала ему женщина,— ведь захочешь ты рассказать там обо мне.
— Нет, я не скажу ни слова,— ответил он.
|
|
|
Крунху пришел на праздник и стал смотреть, как колесницы состязаются в беге. Первой пришла колесница, запряженная белыми конями короля.
— Нет никого, кто мог бы бежать быстрее этих коней,— сказал один из королевских слуг.
— Моя жена может бежать и быстрее,— сказал Крунху.
Передали эти слова королю. Он велел привести ту женщину.
— Есть у меня право на отсрочку,— сказала она,— скоро должна я родить, и не могу сейчас бежать.
— Нет у тебя этого права,— сказали ей.
— О король, во имя матери твоей, которая родила тебя,— сказала женщина,— дай мне отсрочку!
— Нет, не могу я этого сделать,— сказал он.
— Добро же вам,— сказала она,— коли так зло обошлись вы со мною, каждого из вас настигнет мое злое мщение!
— Назови свое имя! — сказал король.
— Мое имя, данное мне при рождении,— сказала она,— хорошо запомнят все на этом празднике. Маха, дочь Санрита, сына Имбата — вот мое имя.
Тогда пустили бежать коней. Бежала женщина быстрее коней, но вдруг с криком упала на землю и родила близнецов, мальчика и девочку. С тех пор и назвали это место Эмайн Маха.
Все мужчины, которые слышали этот крик, вдруг почувствовали себя слабыми, как женщина, только что разрешившаяся от бремени. И тогда сказала им та женщина:
|
|
|
— За то зло, которое вы мне причинили, каждый раз, когда на вас будут нападать враги, будете вы испытывать муки, подобные родовым. И будут длиться они четыре дня и пять ночей или пять дней и четыре ночи и так — девять поколений,
Так произошел недуг уладов, и только сыновья и жены уладов не были ему подвластны, да еще Кухулин. И длился этот недуг со времени Крунху, сына Агномана до времени Форка, сына Даллана, сына Манеха, сына Лугдаха.
Вот как случился недуг уладов в Эмайн Маха."
БУРЫЙ БЫК ИЗ КУАЛЬНГЕ
У Медб был чудесный красный бык с белой головой и рогами по имени Финдбеннах, но однажды, когда они с Айлилем стали подсчитывать и сравнивать свои владения, король стал насмехаться над ней, потому что Финдбеннах не захотел принадлежать женщине и прибился к стадам Айлиля. Раздосадованная Медб призвала своего управителя Мак Рота и спросила, есть ли где-нибудь в Эрин бык, который сравнится с Финдбеннахом. «Поистине, есть, — отвечал управитель, — ибо Бурый из Куальнге, что принадлежит Дайре, сыну Фиахна, сильнейший из животных Ирландии». И с тех пор Медб стало казаться, что все ее стада и табуны ничего не стоят, если нет у нее Бурого из Куальнге. Однако Дайре жил в Ульстере, и улады знали, каким сокровищем они владеют, и Медб понимала, что без боя они не отдадут быка. И вот вместе с Айлилем и Фергусом они сговорились устроить набег на Ульстер, добыть Бурого и так начать войну с уладами; ибо Фергус жаждал отмщения, Медб — битвы, славы и быка, а Ай-лиль хотел порадовать Медб.
|
|
|
Отметим, что соперничество за быка, которое составляет внешнюю канву самой длинной из кельтских легенд, «Похищения быка из Куальнге», имеет более глубокий смысл, чем может показаться. Здесь воплощается древнейший пласт арийской мифологии. Бурый — кельтская параллель к индусскому божеству неба, Индре, которого представляли как могучего быка, чей рев — гром. Тот факт, что за этим существом отправляется западное воинство (Коннахт), символизирует приход Ночи. Защищает быка солярный герой Кухулин; однако в конце концов он сражен, и бык оказывается на время в плену. Двое животных кельтского сказания олицетворяют, вероятно, небо в разных его аспектах. Они описаны так торжественно и так удивительно, что становится ясно: это не просто звери. Некогда это были свинопасы из Племен богини Дану. «Они последовательно превращались в двух воронов, двух морских тварей, двух воинов, двух демонов, двух личинок и, наконец, в быков». У Бурого спина настолько широкая, что на ней свободно могут играть пятьдесят детей; а рассердившись, он мог втоптать своего пастуха на тридцать футов в землю; он уподобляется морской волне, медведю, дракону, льву — автор нагромождает образы силы и ярости. Мы имеем здесь дело не с обычным похищением скота, а с мифом, первоначальные черты которого еще различимы за всеми украшениями, подсказанными пылким воображением неизвестного автора «Похищения», хотя точное значение каждой детали и непросто определить.
Сперва Медб посылает к Дайре гонцов с просьбой на год одолжить ей быка и обещанием вернуть по окончании года не только самого быка, но и пятьдесят телок в придачу; если же Дайре надумает поселиться в Коннахте, он получит там столько же земли, сколько ныне принадлежит ему в Ульстере, а также колесницу ценою в трижды семь кумалов и благосклонность и покровительство Медб.
В первый момент Дайре очень обрадовался предложению, но потом ему сообщили, о чем болтали между собой гонцы Медб; а говорили они о том, что, если быка не отдадут добровольно, его следует отнять силой; и он отослал посланцев назад со словами отказа. «Известно, что не отдали б добром то, что должны мы взять силой, — сказала Медб. — Так тому и быть». И она отправила во все части королевства гонцов созывать войска для похищения.
ВОИНСТВО КОРОЛЕВЫ МЕДБ
И вот на зов явились все могучие воины Коннахта — прежде всего семь Мане, сыновья Айлиля и Медб, каждый со своей дружиной; а также Кет и Анлуан, сыновья Маги, с тремястами вооруженными людьми; и золотоволосый Фер Диад с отрядом Фир Болг, неистовых великанов, находивших веселье в битвах и эле. Пришли также и союзники Медб — воины из Лейнстера, которые настолько превосходили воинским искусством всех остальных, что их разделили и распределили среди армии Коннахта, чтобы они не создали никакого беспокойства; и Кормак, сын Конхобара, вместе с Фергусом Мак Ройхом и другими ульстерскими изгнанниками, которые взбунтовались против Конхобара, предавшего сыновей Уснеха.
ПРОКЛЯТИЕ УЛЬСТЕРА
Но прежде чем выступать, Медб отослала в Ульстер соглядатаев, чтобы те сообщили ей, что там творится. Разведчики поведали королеве удивительную и весьма приятную новость: провинцию охватил недуг уладов. Король Конхобар в корчах лежит в Эмайн-Махе, его сын Кускрайд — в своей крепости на острове, Эоган, правитель Фернмага, беспомощен как дитя; могучий Кельт-хайр, сын Утехайра, и даже Конал Кернах лежат, стеная и корчась, на ложах, и ни одна рука в Уладе не может поднять копье.
ГОЛОСА ПРОВИДЦЕВ
Тем не менее Медб пошла к своему главному друиду и спросила у него, какова будет ее судьба в войне. И друид сказал ей: «Что бы ни случилось с другими, ты вернешься». На пути домой она внезапно увидела стоящую рядом с ее колесницей прекрасную девушку в зеленом плаще, с золотыми локонами, спадавшими ниже колен; в руке у нее был ткацкий станок с золотым челноком. «Кто ты, девушка, и что ты делаешь здесь?» — вопросила Медб. «Я Федельм-ве-дунья из сида Круахан, — отвечала дева, — и я сплетаю четыре провинции Ирландии для набега на Ульстер». — «Что видишь ты, глядя на наше войско?» — спросила королева. «Красное вижу на всех, алое вижу», — молвила пророчица.
«Но все герои-улады охвачены муками, и некому поднять против нас копье», — сказала Медб. «Красное вижу на всех, алое вижу, — повторяла Федельм. — Вижу мужа небольшой стати, но сияние героя на челе его — то мальчик юный и скромный, но в битве подобный дракону; он схож с Куху-лином из Муиртемне; удивительные боевые приемы проделывает он с оружием; густо лягут твои мертвецы из-за него».
Тут видение исчезло, и изумленная Медб поехала дальше в Рат-Круахан, удивляясь всему увиденному и услышанному.
КУХУЛИН НАКЛАДЫВАЕТ НА ВОЙСКО ГЕЙС
На рассвете войско выступило в поход под предводительством Фергуса Мак Ройха, и, дойдя до границ Уль-стера, Фергус попросил всех соблюдать осторожность, чтобы Кухулин из Муиртемне, охранявший южные границы Ульстера, не напал на них неожиданно. В то время Кухулин и отец его Суалтайм действительно были на границе, и Кухулин, которого Фергус предупредил о приближении войска, велел Суалтайму идти в Эмайн-Маху и передать весть жителям Ульстера. Однако сам герой не остался охранять земли уладов, поскольку у него была договоренность с девушкой, жившей у жены Лойгайре-землепашца; он отправился в лес и там, стоя на одной ноге и прикрыв один глаз, одной рукой срубил молодой дуб и скрутил его в кольцо. Затем он начертал на кольце огамическими письменами, как оно было сделано, и наложил на воинство Медб гейс не уходить с этого места, пока кто-нибудь не сделает таким же способом такое же кольцо, «кроме моего друга Фергуса Мак Ройха», закончил он и подписался. Кольцо это Кухулин водрузил на острый верх камня в Ард-Куиллен и пошел на свидание.
Придя на Ард-Куиллен, воины Медб нашли кольцо и принесли его Фергусу, чтобы тот прочел надпись. Никто из воинов не смог повторить подвиг Кухулина, поэтому армия стала лагерем в ближайшем лесу. Ночью выпал снег, и войско пребывало в положении довольно бедственном, но, когда взошло солнце, они по белой равнине продолжали путь в Ульстер, сочтя, что запрет действует в течение одной ночи.
БРОД СТВОЛА
Кухулин отправился в погоню и определил по следам, что в армии Медб 54 000 человек. Обойдя войско, он зашел спереди и вскоре натолкнулся на две колесницы, посланные на разведку. Он убил воинов и возниц, затем одним ударом меча срубил ствол с четырьмя ветвями, воткнул его глубоко в отмель у брода, называемого Ат-Габла (Брод Ствола), и насадил на каждую ветвь по окровавленной голове. Когда отряды Медб подошли, то, естественно, изумились и испугались, и Фергус объявил, что на них наложен гейс не переходить этот брод, пока один из них не вырвет ствол так же, как он был воткнут — пальцами одной руки. Сказав это, Фергус сам полез в воду, и под ним развалились семнадцать колесниц, прежде чем он смог осуществить этот подвиг, но в конце концов он вытянул дерево; и поскольку было уже поздно, воинство здесь же и заночевало. Все эти кухулинские выдумки имели своей целью задержать захватчиков, пока улады не оправятся от своего недуга.
Далее в тексте легенды — в том виде, как она помещена в Лейнстерской книге, а* также в некоторых других источниках, — следует своего рода интерлюдия: Фергус объясняет Медб, кто их противник («мальчик Кухулин на Кердда, что доводится Конхобару и мне самому приемным сыном»), и повествует о детских подвигах героя, часть из которых была уже описана в этой книге.
ВОЗНИЦА ОРЛАМА
На следующий день войско продолжало свой путь и снова встретилось с Кухулином; но на сей раз герой был более благодушен. Услышав, как рубят лес, он отправляется выяснить, в чем дело, и узнает, что это колесничий Орлама, сына Айлиля и Медб, вырезает из падуба оглобли для колесницы, «ибо вчера износились все наши в погоне за славным оленем, самим Кухулином». Кухулин, который, как следует помнить, вообще-то выглядел довольно хрупким, однако в битве увеличивался в размере и страшно искажался (что напоминает нам о неистовстве берсерков), решил помочь вознице. «Что мне делать — собирать шесты или очищать их от коры?» — спросил он. «Можешь очищать их от коры», — сказал колесничий. Герой брал деревца, пропускал их между пальцами ног и рук, и они становились такими гладкими и блестящими, будто над ними поработал плотник. «Посмотрел на это возница и молвил:
— Вижу, что недостойную работу поручил я тебе. Ответь же мне, кто ты, о воин?
— Я тот достославный Кухулин, о ком говорил ты, — ответил Кухулин.
— Гибелью буду наказан за то, что я сделал! — вскричал юноша.
— Я не убью тебя, юноша, — молвил Кухулин, — ибо не проливаю кровь гонцов, возниц и безоружных. Но иди и скажи твоему господину Орламу, что Кухулин собирается навестить его».
Возница бросается бежать, но Кухулин следует за ним, а под конец опережает его и срубает Орламу голову. Какое-то время войско Медб видит, как он потрясает своим кровавым трофеем; затем он вновь скрывается из виду — так впервые коннахтцы видят своего врага.
ПОХИЩЕНИЕ БУРОГО БЫКА
Во время поединка Кухулина с героем Нат Крантайлом Медб вместе с третью своего войска дошла до самого Дан-северика, что лежит на северном побережье, грабя и разоряя все на своем пути. Но Морриган уже раньше предупредила Бурого из Куальнге (графство Даун), чтобы он скрылся, и бык, вместе со стадом коров, спрятался в долине Слиаб-Кулинд, ныне графство Армаг. Воины Медб отыскали его там и, ликуя, вместе со стадом погнали к себе, но по дороге их встретил Кухулин. Тот убил главу процессии — Буйде, сына Байн Блаи, — но не смог отобрать быка, и сказано, что «за все время похода не было Кухулину большего горя, безумия, бесчестия, чем это».
БИТВА БЫКОВ
Но Бурый бык из Куальнге, которого Медб отослала в Коннахт кружным путем, повстречал белорогого быка Айлиля на Маг-Ай, и они сразились; и Бурый вскоре одолел Белого и разбросал куски его тела по земле так, что они валялись везде от Рат-Круахан до Тары; а затем помчался вперед, обезумев, мыча и извергая черную кровь, пока не упал мертвым у Хребта Быка, что между Ульсте-ром и Ивегом. Айлиль и Медб заключили мир с Ульсте-ром на семь лет, и улады со славой возвратились в Эмайн-Маху.
Так кончается «Похищение быка из Куальнге»; в 1150 г. оно было записано в «Лейнстерской книге» рукой Финна Мак Гормана, епископа Килдаре, и в конце повести сказано: «Благословение каждому, кто достоверно запомнит Похищение, как записано здесь, и ни в чем от него не отступит».
Похищение коров Дартады
"Был Эоху Бек, сын Kapпpe, короля Клиу, в Дуне Куилне. Было у него на воспитании сорок сыновей королей Мунстера. Было у него сорок молочных коров для их пропитания. Раз пришли к нему послы от Айлиля и Медб, чтобы позвать его на переговоры с ними.
— Приду я к ним в день Самайна,— сказал Эоху.
И тогда послы ушли.
Однажды ночью спал Эоху и вдруг увидел он нечто: приближались к нему женщина и молодой воин.
— Привет вам!—сказал Эоху.
— Откуда ты знаешь нас? — сказала женщина.
— Кажется мне, что где-то близко я вас видел.
—А я думаю, что были мы близко друг от друга, да друг друга не видели.
— Где же это было? — сказал он.
— В Сиде Куилне,— сказала она.
— Зачем вы пришли сюда? — сказал Эоху,— что за совет ты хочешь мне дать?
— Хочу я предложить тебе то, что увеличит почет твой и славу, когда будешь ты проезжать по этой стране и через другие страны. Отряд воинов на прекрасных лошадях будет сопровождать тебя.
— Сколько их будет? — сказал Эоху.
— Прибудут к тебе от меня завтра,—.сказала она,— пятьдесят всадников на вороных конях с уздечками из золота и серебра, будут они вооружены оружием из сида. Пусть и воспитанники твои поедут с тобой, хочу я помочь тебе, чтобы был ты силен под охраной наших земель и наших людей.
И тут эта женщина исчезла. Рано утром встал он и вдруг увидел нечто: пятьдесят вороных коней, богато украшенных, с уздечками из золота и серебра стояли у входа, были у всадников в руках золотые булавы, было там пятьдесят слуг с позолоченными украшениями, было там пятьдесят белых лошадей с красными ушами и длинными хвостами, красными были хвосты их и гривы, а подковы их были выкованы из бронзы, были у всадников в руках бодила из светлой бронзы с золотыми рукоятками, чтобы держать их в руке.
Проснулся утром король и стал собираться в путь. Поехали они все в Круахан Ай. Приветствовали их Айлиль и Медб, и был почет и внимание их людям. Большим был этот его отряд, был он великолепным, гордым, сильным.
— Зачем вы меня позвали? — спросил Эоху Айлиля.
— Хотел бы я знать, можно ли ждать от тебя дара,—сказал Айлиль.—Нужна мне теперь помощь людей Ирландии, чтобы отправиться за Быком в Куальнге.
— Что тебе от меня нужно?— сказал Эоху.
— Дай мне твоих молочных коров,— сказал Айлиль.
— Нет у меня лишних коров,—сказал Эоху,—ведь на воспитании у меня сорок сыновей королей Мунстера, нужны мне эти сорок коров для их питания, п еще семь раз по двадцать коров принадлежат лично мне.
— Дай мне,— сказал Айлиль,— по одной корове от каждого двора, которые есть в твоих владениях. Если же нужна тут сила, то могу я помочь тебе.
— Лучше пусть твои люди сами сделают это,— сказал Эоху,— пусть они сегодня и отправляются.
Пробыли они в гостях у Айлиля и Медб еще три дня п три ночи. Потом отправились они домой и встретили сыновей Гласку из людей Ирос Домнан. Было их семь рад по двадцать воинов. Началась тут между ними битва.
Все сорок короле не к их сыновей погибли в тот день умеете с Эоху Беком. Разнеслась эта весть по всей Ирландии, и четырежды двадцать юношей из Мунстера умерли от горя по этим сыновьям.
Как-то ночью лежал Айлиль на ложе, и вдруг явились ему молодой вони и женщина, прекрасней которой не было в Ирландии.
— Кто вы? — спросил Айлиль.
— Коскар и Немкоскар, вот наши имена,— сказала женщина.
— Привет тому, чье имя Коскар, но не тому, чье имя Немкоскар,— сказал Айлпль.
— Пусть во всем будет у тебя удача,— сказала она.— Хочу я научить тебя, как получить коров Дартады, дочери Эоху. Принадлежат теперь ей те сорок молочных коров, и никого не любит она так, как любит она твоего сына, Орлама, сына Адлиля. Пусть отправится он к вей в сопровождении сальных мужчин, а пусть будут с ним сорок сыновей королей Коннахта. А я дам им снаряжение, которое принадлежало раньше другим юношам, павшим в бою. Дам я им уздечки, одежду и оружие.
Тогда исчезли они и явились Корбу Клиаху, сыну Тассаха, был его Сид на берету реки Неман на севере. Были у него длинные руки и злой нрав.
Явились они ему.
— Как зовут вас? — спросил он.
— Такмар и Косград,— сказали они.
— Правится мне богатство и не правится разрушение,— сказал Корб Клпах.
— Не будет у тебя ничего разрушено, а сам ты убьешь сына короля и знатной женщины.
— Что это будет? — спросил он.
— Нетрудно сказать,— сказали они.— Теперь каждый сын короля и королевы в Коннахте собирается идти к вам, чтобы увести ваших коров, раз погибли ваши королевские сыновья. Будут они здесь завтра утром. Не много людей с ними и это лишь юноши, спасешь ты честь всего Мунстера, когда остановишь их.
— Сколько человек должен я взять с собой? — спросил он.
— Семь раз по двадцать сильных воинов,— сказала она.— А теперь мы должны уйти,— сказала женщина,— увидимся завтра утром.
Рано утром увидели люди из Конпахта у ворот Круахана коней и яркую одежду. Стали они совещаться, идти ли дальше.
— Стыдно нам будет,— сказал Айлиль,— ес ли не поедом мы дальше. Орлам выехал вперед и подъехал к дому Дартады.
Девушка очень обрадовалась ему. Пропали у нее три быка.
— Нет, не можем мы ждать,— сказал Орлам,— всадники найдут их и приведут с собой, а ты иди вместе с нами со всеми своими коровами.
Собрались все юноши вместе и отправились в обратный путь. Тут напал на них сын Тассаха со своими воинами, и погибли в той битве королевские сыновья Коннахта и все юноши, которые были с ними. Только Орлам спасся и еще восемь человек с ним. Увели они с собой сорок молочных коров и двадцать телок, а та девушка погибла в первой же схватке. И теперь это место называется Имлех Дарты в Клиу.
Вот рассказ о похищении коров Дартады, которое было перед Похищением Быка из Куальнге."
Похищение коров Флидас
"Флидас была женой Айлиля Финда из Карраге. Любила она Фергуса, сына Ройга, оттого, что слушала рассказы о его доблести, каждые семь дней посылала она к нему послов. Когда Фергус пришел в Коннахт, он рассказал об этом Аилилю.— Как должен я поступить,— сказал Фергус,— чтобы не было ущерба для чести твоей и имени?
— Что же нам делать? — сказал Айлиль,— ждем мы помощи от Айлиля Финда, нужен нам с Медб дар от него. Почему бы тебе не пойти к нему? Хорошую добычу ты приведешь к нам!
Отправился тогда Фергус в путь, было их тридцать воинов и еще двое, Фергус и Дубтах, пришли они к Ат Фенай на севере Карраге. Они подошли к крепости, их там сердечно приветствовали.
— Зачем пришли вы сюда? — сказал Айлиль Финд.
— Хотим мы у тебя поселиться, потому что в ссоре мы теперь с Айлилем, сыном Мага.
— Если бы был с ним в ссоре кто-нибудь из твоих людей, я оставил бы его у себя до того дня, когда ссора их сменилась бы миром. Но сам ты не должен у меня оставаться,— сказал Айлиль Финд,— ведь известно мне, что моя жена тебя любит.
— Нужен тогда нам от тебя дар,— сказал Фергус,— чтобы кормить наших людей, которые ушли в изгнание вместе с нами.
— Ничего ты от меня не получишь,— сказал Айлиль Финд,— и не звал я тебя к себе. Если дам я тебе то, что ты просишь, скажут люди, что, мол, моя жена дала тебе все это. Вот, если хочешь, возьми на пропитание своих людей одного быка и кабана.
— Не стану я есть твой хлеб,— сказал Фергус,— раз не дал ты мне в дар своих коров.
— Тогда вообще уходи отсюда! - сказал Айлиль Финд.
— Да уж, действительно, лучше нам уйти отсюда, пока мы еще можем это сделать.
И они вышли из дома.
— Пусть кто-нибудь выйдет против меня к броду у ворот крепости,— сказал Фергус.
— Не позволит мне моя честь отказать тебе в этой просьбе,— сказал Айлиль Финд. И он вышел к броду против него.
— Кто из нас, о Дубтах,— сказал Фергус,— выйдет против этого человека?
— Я выйду,— сказал Дубтах,— я моложе и смелее тебя.
И Дубтах вышел против него. Бросил в него Дубтах свое копье, и пронзило оно оба его бедра. Тогда Айлиль Финд бросил свое копье в Дубтаха, и пронзило оно его насквозь. Вышел тогда Фергус со щитом в руке, чтобы закрыть им Дубтаха, но и этот щит пробил Айлиль.
Вышел тогда другой Фергус, Фергус сын Однорукого, держал он перед собой щит. Бросил Айлцль Финд копье и пробил этот щит насквозь. Подпрыгнул Фергус и упал рядом со своим другом.
Тут вышла из ворот крепости Флидас и накрыла всех троих своим плащом. Люди Фергуса пришли к ручью, и там Айлиль напал на них. Осталось их всего двадцать воинов, семеро из них пошли к Айлилю и Медб и рассказали им все. Собрались тогда Айлиль п Медб, и лучшие люди Коннахта, и изгнанники из уладов. Отправились они со своими людьми к границе Карраге Ай, к Броду Февай. Тем временем собрала Флидас всех раненых в крепости и начала лечить их. Пришли туда все воины.
Позвал тогда Айлиль, сын Маты, Айлиля Финда на переговоры.
— Нет, не выйду я к тебе из крепости,— сказал тот,— слишком велики гордость и высокомерие твоих людей.
Решили тогда Айлиль, сын Маты и Айлиль Финд заключить на время мир и вылечить Фергуса, рады были этому люди из Коннахта. И других раненых вывезли на телегах из крепости, чтобы их люди позаботились о них.
Тогда началась осада той крепости, но целых семь дней не могли они взять ее. Тогда пришло к ним еще семь раз по двадцать воинов, чтобы взять крепость Айлиля Финда.
— Нет у нас с этой крепостью большой удачи,— сказал Брикриу.
— Верно это,— сказал Айлиль, сын Мата,— и мало в этом чести для уладов, ведь трое их героев пали тут, а они за них так и не отомстили. Каждый из них был опорой в битве, не осталось больше среди них ни одного такого. Велики были эти герои, а люди из этой крепости будто сделаны из соломы. Позор и насмешка на всех уладов, что один такой человек смог ранить троих их героев.
— Увы,— сказал Брикриу,— долго будет болен мой папаша Фергус от той раны, что нанес ему этот человек.
Собрались тогда все изгнанники из уладов, сколько их было, и бросились на приступ. Разбились бревна ворот крепости, и ворвались они внутрь. А люди из Коннахта вошли за ними. Бросились они на людей, которые были там. Началась тогда битва, каждый старался разрушить все вокруг себя. Скоро обессилели люди в крепости от ран, и тогда победили их. Убили там улады семь сотен воинов, и среди них Айлиля Финда и тридцать его сыновей, и Амалгада, и Нуаду, и Фиаху Мунметана, и Кайрпре Кромма, в Айлиля из Брефне, и троих Энгусов Бодбина, и троих Эохайдов из Ироса, и семерых Бресленов из Ай, и двадцать Доналов. Собрались по приказанию Айлиля все, кто участвовал в этой битве. Изгнанники из уладов, Айлиль и Медб пришли туда, где лежал Фергус, и он встал среди своих людей. Был это третий род воинов в Ирландии, род из Ироса Домнана, а еще есть потомки Деда-да в Темре Лохра и потомки Рудрайге в Эмайн Махе. Потомки Рудрайге победили потом все другие роды. Собрались вместе все улады и люди Айлиля и Медб, ворвались в ту крепость и увели с собой Флидас. Увели они и других женщин, а еще взяли с собой все что было там из украшений и драгоценностей, все что было из золота и серебра, рогов для питья н чая, блюд и бочек, все что было из одежды всех цветов, все что было из скота — сто молочных коров, сто двадцать быков и еще три сотни других животных.
Потом пошла Флидас по совету Айлиля и Медб к Фергусу, сыну Рейха и осталась с ним во время похищения быка из Куальнге. Посылала она каждые семь дней свой скот для людей Ирландии, и питались они им во время того похищения. Были это коровы Флидас.
Потом отправилась Флидас с Фергусом на его родину, и получили они там во владение землю в той части долины Муиртемне, где был Кухулин сын Суалтама. А потом умерла Флидас, и плохо после этого стало в доме Фергуса. Ведь привык он получать от нее все, что хотел. Тогда пошел он в Коннахт к Айлилю и Медб, чтобы узнать всю правду и получить возмещение за скот своей жены. Нашел он на западе Круахана свою смерть, так приказал сделать Айлиль.
Вот рассказ о похищении коров Флидас, которое было перед Похищением Быка из Куальнге. Аминь."
Похищение коров Регамона
"Владел землей в Коннахте во времена Айлиля и Медб славный муж по имени Регамон. Было у него много скота, сильного и красивого. И было у него семь дочерей. Любили они семерых сыновей Айлиля и Медб, семерых Мане: Мане Моргора и Мане Мингора, и Мане Атремала, и Мане Матремала, и Мане Милбела, и Мане Аида, и Мане Моперта, и Мане Кондагаба-уиле, казался он матери его, отцу и их людям самым достойным на вид.
Троих дочерей Регамона звали — Дунан, а четверых — Дунмед, от их имен стал называться Инбер Дунан в Западном Коннахте и Брод Дунмед в Брефнэ.
Однажды разговаривали между собой Айлиль, Медб и Фергус.
— Надо нам,— сказал Айлиль,— пойти к Регамону и попросить у него скота. Ведь нужен нам будет скот, чтобы кормить людей Ирландии во время похищения быка из Куальнге.
— Думаю я,—сказала Медб,—что лучше пойти за ним тем, кому легче получить его. Пусть отправятся все семь Мане.
Позвали к Айлилю его сыновей. Он говорил с ними.
— Должны вы пойти туда,— сказала Медб,— против вашей воли.
— Да уж, вправду, против воли пойдем мы туда,— сказал Мане Моргор.
— По зато богатой будет наша добыча! — сказал Мане Мингор.
— Плохие из нас воины, слаба наша сила, лучше пойти гулять в поле по нашей земле, в нашей стране. Привыкли мы к нежности, никто не учил нас военному искусству, а ведь сильны люди там, куда мы пойдем!
Попрощались они с Айлилем и Медб и стали собираться в путь. Собрались они, а было их всего семь раз по двадцать воинов, на юге Коинахта, у границы Коркомруад в Ниннусе.
— Пусть кто-нибудь из вас,— сказал Мане Моргор,— пойдет и разведает, что это за девушки, чего можно от них ждать.
Пошел Мане Мингор и с ним еще двое других. Так шли они и у ручья встретили трех девушек. Были они похожи друг на друга, как сестры.
— Жизнь за жизнь! — сказала девушка.
— Дай мне сказать хоть три слова! — сказал Мане.
— Скажи то, что на языке у тебя,— сказала девушка,— но только вряд ли сможем мы чем-нибудь помочь тебе.
— Только вы и можете нам помочь,— сказал Мане.
— Кто ты?— спросила девушка.
— Мане Мингор, сын Айлиля и Медб,— сказал он.
— Привет тебе,— сказала девушка,— что нужно тебе в нашей стране?
— Хочу я взять с собой коров и девушек,— сказал Мане.
— Правильно, что хочешь ты взять их вместе, только, думаю, трудно вам это будет, ведь сильны люди в этой стране.
— От вас мы ждем помощи,— сказал он.
— Надо сначала все решить. Сколько вас?— спросила она.
— Семь раз но двадцать воинов,— сказал он.
— Ждите нас здесь,— сказала она,— а мы посоветуемся с другими девушками. Мы поможем вам, как сможем.
Пошли они к другим девушкам И сказали им:
— Пришли к нам из Коннахта те люди, которых мы любим, все семь Мане, сыновья Айлиля и Медб.
— Что им нужно?
— Коровы и жены.
— Согласились бы мы на это, только не просто это сделать.
— Боюсь я, что придется им уехать.
— Надо поговорить с ними.
— Пойдемте к ним.
Все семь девушек пошли к ручью. Они приветствовали Мане.
— Идите,—сказал он,—и приведите ваш скот. Хорошо это будет. А мы поможем вам нашей честью и силой, вам, дочерям Регамона.
Девушки собрали вместе своих коров, свиней и овец так, что никто ничего не заметил. Потом вернулись они туда, приветствовали сыновей Айлиля и Медб и остались с ними.
— Надо разделить стадо на две части,— сказал Мане Моргор,— у нас достаточно для этого людей. Мы пройдем через Брод Бриун. Так они и сделали.
Короля Регамона в тот день не было, он был у Фир Болг в Корко Баискен. Но услышал он вдруг крики и узнал обо всем. Бросился Регамон со своими людьми в погоню, догнали они Мане Моргора и напали на него.
— Надо встать нам всем вместе,— сказал Мане Моргор,— и послать кого-нибудь к остальным юношам с коровами, пусть девушки отведут коров в Круахан и расскажут Айлилю и Медб обо всем, что случилось с нами.
Пришли те девушки в Круахан и рассказали все.
— Напали на твоих сыновей у Брода Бриун,— сказали они,— просят они, чтобы вы пришли им на помощь.
Воины Коппахта с Аплилем, Модб, Фергусом и другими изгнанниками из уладов отправились к Броду Брпун на помощь своим людям. К тому времени, когда пришел туда Айлиль со своими людьми, сыновья его сделали поперек брода укрепления из боярышника и терновника, чтобы не могли пройти Регамоп и его люди. Отправились все к Броду Клиат Медрайди в Ок Бетра на севере О Фиахрах Айдне, между Коннахтом и Коркомруадом. Встретились там все.
Начались между ними переговоры о юношах, которые увели с собой скот, и о прекрасных девушках, которым он принадлежал. Вернули Регамону его скот, а девушки остались с сыновьями Айлиля, п осталось у каждой ей на радость семь раз по двадцать молочных коров, чтобы кормить ими людей Ирландии во время Похищения Быка из Куальнге.
Вот рассказ о похищении коров Регамона, которое было перед Похищением Быка из Куальнге.
Конец. Аминь."
Похищение коров Регамны
"Однажды спал Кухулин в своем доме в Дун Имриди, и вдруг с севера донесся до него крик. Безобразным и страшным показался ему этот крик. Проснулся он и вскочил на ноги так резко, что упал на землю в той части дома, Яде раньше встает солнце. Как был, безоружный, вышел он во двор, а жена его вышла за ним следом и вынесла ему оружие и одежду.
И увидел он колесницу и Лаэга в ней, ехал он из Ферта Лаэга, с севера.
— Что случилось?— сказал Кухулин.
— Я слышал крик,— сказал Лаэг.
— Откуда? — спросил Кухулин.
— С севера и запада,— сказал Лаэг,— со стороны дороги в Кайл Куан.
— Едем туда,— сказал Кухулин.
Они доехали до Ат да Ферта. Скоро услышали они стук колесницы, доносился он со стороны Грелах Кулгари. Тут увидели они и саму колесницу, запрятана в нее была только одна лошадь красного цвета. Была у этой лошади только одна нога, а дышло колесницы протыкало ее насквозь, копей дышла выходил изо лба и там держался.
На колеснице сидела красная женщина. У нее были красные брови, красный плащ и красное платье. Плащ ее свисал сзади между колесами и мел землю. Рядом с колесницей шел высокий мужчина в красной одежде. Он нес на плече копья и вилы и гнал впереди себя корову.
— Мало радуется эта корова, что идет она с вами,— сказал Кухулин.
— Не твоя это корова,— сказала женщина,— и не принадлежит она никому из твоих друзей или товарищей.
— Мне принадлежат все коровы Улада,-— сказал Кухулин.
Больно длинные у тебя руки, Кухулин,— сказала женщина,— раз ты так считаешь.
— Почему женщина отвечает мне?— сказал Кухулин,— почему женщина, а не мужчина?
— Но ведь и сам ты не к нему обращаешься,— сказала женщина.
— Это так,— сказал Кухулин,— но это ты сама говоришь вместо него.
— Зовут этого мужчину Сильный Холод и Ветер, Высокий Тростник.
— Длинное, однако, имя,— сказал Кухулин. — Но раз он молчит, ответь мне сама: как вое имя?
— Женщину, с которой ты говоришь,— сказал мужчина,— зовут: Острие, Тонкие Губы, Короткие Волосы, Глубокая Заноза, Сильный Ужас.
— Сдается мне, смеетесь вы надо мной,— казал Кухулин. Вдруг прыгнул он в колесницу. Уперся он ногами в плечи этой женщины, а копьем — в ее голову
— Не стоит, думаю, играть со мной копьем,— сказала женщина.
— Скажи мне правду: кто ты,— сказал Кухулин.
— Я колдунья,— сказала она,— Корова эта принадлежала Дайре, сыну Фиахны, получила ее в уплату за свою песнь.
— Мы хотим ее слышать,— сказал Кухулин.
— Тогда отойди от меня и не трогай мою голову,— сказала женщина.
Он отошел в сторону и стал возадв колесницы, между колесами. II женщина епела ему вою песнь.
Тут вновь захотел Кухулин прыгнуть в колесницу, да вдруг не увидел он больше ни лошади, ни колесницы, ни мужчины, нп женщины. Увидел он только, как превратилась женщина в черную птицу и села на ветку над его головой.
— Странная ты, однако, женщина,— сказал Кухулин.
— Греллах, называется это место. Пусть же называют его все теперь Греллах Доллай,— сказала женщина.
Так и говорят все с тех пор: Греллах Доллай.
— Знал бы я раньше, кто ты,— сказал Кухулин,— мы бы так просто с тобой не расстались.
— То, что ты сделал, — сказала она,— мало тебе принесет добра.
— Ничего ты не сможешь сделать,— сказал Кухулин.
— Все я могу,— сказала женщина. — От меня зависит жизнь твоя и твоя смерть,— сказала она.— Привела я эту корову из Сида Круахан, чтобы покрыл ее Черный из Куальнге, бык Дайре сына Фиахны. Будешь ты жить на свете, пока теленку, которого носит она сейчас, не исполнится ровно год. Из-за него и произойдет Похищение Быка из Куальнге.
— Только возвысится моя слава после этого похищения, — сказ ал Кухулин.
— Я буду убийцей всех воинов,
Я буду победителем всех битв,
Я переживу Быка из Куальнге.
— .Как же удастся тебе это?— сказала женщина. — Ведь придется тебе сражаться с человеком, который так же силен, так же славен, так же страшен, так же ловок, так же благороден, так же неутомим, так же могуч, так же смел. А я превращусь в угря и буду обвиваться вокруг ног твоих, когда ты будешь сражаться ним у брода, и мало помощи тебе от этого будет.
— Клянусь я Богом, которым клянутся все улады,— сказал Кухулин,— что раздавлю я тебя зелеными камнями у брода. И не жди от меня пощады, если не оставишь меня в покое.
— Превращусь я в серую волчицу,— сказала женщина. — Кинусь я на тебя, схвачу за правую руку и растерзаю тебя, лишь левая рука от тебя останется.
— Когда ты ко мне приблизишься,— сказал Кухулин,— я ударю тебя копьем в голову. B правый глаз или в левый, но не жди от меня пощады, если не оставишь меня в покое.
— Превращусь я в белую корову с красными ушами,—сказала она.—Подойду я к броду, где ты будешь сражаться с человеком, таким же ловким, как ты. И сто белых коров с красными ушами придут туда вслед за мной. Все мы войдем в воду, и победит тогда правда воинов, и лишишься ты головы.
— Брошу я в тебя камнем из своей пращи,— сказал он,— сломает он тебе ногу. Правую или левую, но не жди от меня пощады, если не оставишь меня в покое.
И тогда Бадб улетела прочь, а Кухулин вернулся в свой дом.
Тут кончается эта повесть, повесть о делах, которые произошли перед Похищением Быка из Куальнге."
Похищение стад Фроэха
"Родом из Коннахта был Фроэх, сын Идата и Бэ Финд из сидов, той самой, что приходилась сестрой Боанн. Не было мужа прекрасней его среди ирландцев и бриттов, да выкала ему недолгая жизнь. Двенадцать чудесных коров из сидов получил он от матери, белоснежных с красными ушами. Восемь лет прожил Фроэх в своем доме, но так и не нашел себе жены. Пятьдесят юношей королевской крови было при нем, и воистину ни один не уступал своему господину обличьем и статью.
Меж тем, дотла до Финдабайр, дочери Лилиля. и Медб, молва о Фроэхе, и она полюбила его. Узнал об этом Фроэх в своем доме и решил отправиться поговорить с девушкой, ибо славилась Фандабайр по всей Ирландии и Британии. Поведал он о том своим людям и услышал в ответ:
— Иди же тогда к сестре своей матери, ибо от нее получишь ты невиданное платье и диковинные дары из сидов.
Пошел тогда Фрозх к Боанн, сестре своей матери, в Маг Брег н получил от нее пятьдесят темно-синих плащей, каждый словно спинка майского жука, во углам темно-серых, скрепленных золотыми заколками. К ним дала Боанн пятьдесят белоснежных рубах, с золототкаными ликами диких зверей, пятьдесят серебряных щитов с золотой кромкой, пятьдесят факелов из королевских покоев, каждый с пятьюдесятью заклепками светлой бронзы и пятьюдесятью золотыми лентами. В основании древка у каждого сверкал карбункул, а у острия драгоценные камни, что и ночью светились, как солнечные лучи. Пятьдесят мечей с золотой рукоятью получили люди Фроэха да пятьдесят светло-серых коней с золотой сбруей, серебряными обручами и золотыми колокольчиками на шеях. Пурпурные сапоги с серебряной нитью, золотыми и серебряными пряжками да звериными ликами дала людям Фроэха Боанн. У каждого было стрекало из светлой бронзы с золотым крючком на конце. Семь охотничьих псов, скованных серебряными цепочками с золотыми шарами были при воинах. Ноги их прикрывали бронзовые доспехи, а в убранстве играли все краски, что есть на земле. Семь золотоволосых трубачей шли при них, все в многоцветном невиданном платье, с рогами из золота и серебра. Три друида с серебряными диадемами шли впереди воинов, неся изукрашенные щиты, отделанные но бокам бронзой. Но три арфиста в королевских одеждах было при каждом из них.
Так пустились они в путь к Круахану. Когда ж оказались воины в долине Круахана, подле самой крепости, заметил их оттуда дозорный.
— Воинов вижу,— сказал он,— что движутся к нам. С того самого дня, как начали править Айлиль и Медб не случалось встречать здесь столь славное войско, да уж видно и не придется вовеки. Моя голова словно в чане с вином, когда чую я запах, что ветер доносит от них. Не видывал я боевого приема, равного тому, что проделывает один из воинов. Далеко вперед метает он свое копье, но всякий раз подхватывают его псы на серебряных цепочках, прежде чем коснется оно земли.
Меж тем, устремилась толпа из крепости поглядеть на пришельцев, и столь великое нетерпение овладело всеми, что шестнадцать человек нашли там погибель. Люди Фроэха подошли к воротам, разнуздали лошадей и, спустив своих псов, принялись охотиться. Семь оленей, семь лис, семь зайцев да семь кабанов загнали они и убили на лугу перед крепостью. Потом бросились псы в реку Брэн, поймали семь выдр и отнесли их на холм к дверям королевских покоев.
Когда же расселись там люди Фроэха, вышел к ним посланец короля и спросил, откуда они явились. Назвали пришельцы свои имена без утайки и сказали: — Вот Фроэх, сын Идата. Воротился гонец к королю с королевой.
— Мир им!— сказали Айлиль и Медб.
— Он славный воин,— сказал Айлиль,— пусть входит.
Отвели людям Фроэха четвертую часть королевских покоев.
Было всего в тех покоях по семь. От очага до стены шли семь помещений вокруг всего дома. Вход в каждое украшен, а резной красный тис покрыт искусным узором. Три бронзовые полосы обвивали центральный столб каждого покоя, а семь медных: полос тянулись от места котла до крыши. Построен был дом из сосны и крыт черепицей. Шестнадцать окон было в нем и каждое с медными ставнями. Медная рама была Да отверстии в крыше. Четыре медных столба подпирали изукрашенные броней покои Айлиля и Медб в самом центре дворца. Два украшенных серебром входа вели в те докой. Против них была серебряная балка, что шла вокруг дворца от одной двери до другой. В том дворце повесили люди Фроаха свое оружие, расселись и выслушали приветственные речи.
— Мир вам,— сказали Айлиль и Медб.
— За тем и пришли мы сюда,— сказал Фроэх.
— Да не будет поспешным уход ваш,— сказала Медб.
Тут стали Медб и Айлиль играть в фидхелл, а Фроэх тогда сел играть с одним из своих людей. Прекрасна была доска для игры в фидхелл из светлой бронзы с золотом по углам и золотыми да серебряными фигурами. Из драгоценного камня был горящий над ними светильник.
— Позаботься о пище для воинов! — сказал Айлиль Медб.
— Не по душе это мне,— ответила Медб,— ибо хочу я сыграть в фидхелл с Фроэхом.
— Я согласен, пусть будет по-твоему,— сказал Айлиль, и тогда королева начала играть с Фроэхом.
Между тем, люди Фроэха готовили кабана.
— Пусть твои музыканты сыграют для нас,— сказал Айлиль Фроэху.
— Да будет так! — ответил Фроэх.
В сумках из меха выдры лежали арфы, а по меху шли узоры из парфянской кожи, золота и серебра. Белоснежные шкуры косули с серыми пятнами посередине покрывали те арфы.
Ткань, белей лебединого пуха, укрывала их струны, а сами арфы были из светлой бронзы с золотыми и серебряными фигурами псов, змей и птиц. Стоило коснуться пальцами струн, как псы, змеи и птицы принимались кружиться вокруг людей. Начали музыканты играть, и двенадцать человек во дворце скончались от слез и великой печали.
Воистину прекрасны и сладкозвучны были те трое, что звались музыкантами Уайтнэ. Три брата они, три достославных: Голтрайгес, Гент-райгес и Суантрайгес. Боанн из сидов приходилась им матерью, а имена свои получили они от музыки, что играл Уайтнэ, арфист Дагда. Когда охватывали женщину родовые муки, казалась музыка тоскливой и жалобной, подстать жестоким страданиям. Затем становилась она веселой и радостной, славя рождение двух сыновей. А под конец напевала она дремотный покой третьему сыну, ибо тяжко было его появление на свет. Оттого и получил свое название третий напев. Меж тем очнулась Боанн ото сна и молвила:
— Прими своих сыновей, о неистовый Уайтнэ, ибо это Музыка Сна, Музыка Смеха и Музыка Плача для людей и скотины, что будут рожать при Айлиле и Медб. Немало погибнет из тех, кому суждено.
Потом смолкла музыка в королевском дворце.
— Воистину искусен: пришедший сюда,— сказал Фергус.
— Поделите нам мясо! — сказал Фроэх своим людям.
Тогда выступил на середину дома. Лотур начал делить мясо. На своей ладони перерубал он мечом каждый сустав да притом не касался ни мяса, ни кожи руки. Ни один кусок не упал с его ладони с той поры, как начал он уделить пищу.
Так целых три дня и три ночи играли они в фидхелл на драгоценные камни, что нашлись у людей Фроэха, а потом сказал Фроэх Медб:
— Не в чем тебе упрекнуть меня, ведь, чтобы не было ущерба твоей чести, я не беру твою ставку в игре.
— С той поры, как я здесь, никогда не казался мне день таким долгим,— сказала Медб.
— Оно и понятно,— ответил ей Фроэх,— ибо нем целых три дня и три ночи.
Тут поднялась Медб, устыдившись, что воины были так долго без пищи. Подошла она к Айлилю и сказала об этом.
— Нехорошо поступили мы,— молвила Медб,— оставив без пищи пришедших издалека.
— Игра в фидхелл пришлась тебе больше по сердцу,— ответил Айлиль.
— Не это помешало накормить людей в доме, но уж миновали три дня и три ночи, а все не замечали мы темноты из-за блеска драгоценных камней.
— Вели им прекратить игру,— сказал тогда Айлиль,— покуда не получат они еду.
Тут принесли воинам кушанья да напитки, и пировали они три дня и три ночи. Потом пригласили Фроэха в покои совета и спросили, `зачем он явился.
— Захотелось мне побывать у вас,— ответил Фроэх.
— Воистину это и наше желание,— ответил Айлиль,— и лучше остаться надолго, чем скоро отправиться в путь.
— Тогда останемся мы на семь дней,— сказал Фроэх.
Две недели провели они во дворце, и каждый день люди Фроэха охотились подле крепости, а коннахтцы приходили туда поглядеть на них.
Между тем печалился Фроэх, что не смог поговорить с девушкой, ради которой пришел в те края. Как-то под вечер отправился он умыться на реку. В ту же пору пришла туда и девушка со своими спутницами. Взял ее Фроэх за руку и сказал:— Останься поговорить со мной! Из-за тебя оказался я здесь.
— Осталась бы я,— сказала девушка,— будь на то моя воля, но ничего не могу я поделать.
— Скажи,— молвил Фроэх,— хочешь ли ты убежать со мной?
— Воистину нет,— ответила девушка,— ибо я дочь короля с королевой. Не настолько ты беден, чтоб не посватать меня у моей родни, и уж тогда я тебя не отвергну. Я полюбила тебя, возьми же это кольцо, и пусть оно будет залогом меж нами. Отец подарил мне его и наказал хранить, но скажу я, что обронила кольцо.
На том расстались они и пошли каждый своей дорогой.
— Боюсь я,— сказал тем временем Айлиль,— как бы не убежала наша дочь с Фроэхом. Иное дело отдать ее, ибо тогда в час похода придет к нам на помощь Фроэх со своей скотиной.
Между тем, явился Фроэх в покои совета.
— Тайный ли ваш разговор?— спросил он.
— Не от тебя,— ответил Айлиль.
— Отдадите ли вы за меня вашу дочь?— спросил Фроэх.
— Получишь ее ты,— ответил Айлиль,— если заплатишь условленный выкуп.
— Быть по тому,— сказал Фроэх.
— Хочу я,— сказал Айлиль,— три раза по двадцать темно-серых коней с золотыми уздечками да двенадцать коров, что дают в день молока для пятидесяти воинов. К каждой впридачу желаю я белую телку с красными ушами. Еще же поручишься ты, что придешь со всеми своими людьми да музыкантами в пору Похищения Быка из Куальнге. Если согласен, то будет твоей моя дочь.
— Клянусь своим щитом, мечом и всем прочим добром, что не дам такого выкупа и за саму Медб,— ответил на это Фроэх и вышел из дома.
Так говорили между собой Айлиль и Медб.
— Не счесть королей Ирландии, что пойдут против нас, если он уведет нашу дочь. Лучше всего напасть на него и убить, покуда не причинил он нам зла,— сказал Айлиль.
— Не годится так делать,— ответила Медб,— ибо пострадает оттого наша честь.
— Не опасайся бесчестья, коль сделаем как я задумал,— сказал ей Айлиль.
Вошли Айлиль и Медб в королевские покои.
— Пойдем,— молвил Айлиль,— посмотреть на собак, что будут охотиться до полудня пока не устанут.
Тогда пошли они все к реке искупаться.
— Говорили мне, будто ты искусный пловец,— сказал Айлиль,— иди же к воде и покажи нам свое умение.
— Какова здесь река?— спросил Фроэх.
— Она не опасна, и издавна все мы купаемся в ней,— ответил Аилмль.
Снял Фроэх одежду, положил сверху пояс и вошел в реку. Айлиль, между тем, раскрыл кошель па поясе Фроэха и увидел кольцо. Сразу узнал его Айлиль и сказал:— Подойди сюда, о Медб!
Приблизилась к нему Медб.
— Узнаешь ли ты это кольцо?— спросил Айлиль.
— Воистину да! — ответила Медб.
Тогда бросил Айлиль кольцо в воду. Заметил это Фроэх и вдруг увидел, как метнулся к кольцу лосось и проглотил его. Бросился к лососю Фроэх, схватил его и, вытащив из воды, спрятал на берегу. Потом собрался оп выйти на берег к Айлилю.
— Не выходи,— сказал тут Айлиль,— покуда не принесешь мне ветвь с той рябины, что растет на другом берегу. Не сыскать нигде ягод вкуснее, чем эти.
Снова вошел в реку Фроэх, сорвал на другом берегу ветку рябины и, держа ее над собой, воротился обратно. С той поры и говорила всегда Финдабайр, что ни одно из чудес света не сравнится с обликом Фроэха, переплывающего реку Дублинд — с белизной его тела, красотою волос, прелестью лица, цветом серо-голубых глаз, безупречностью юного стана, широким сверху в узким внизу лицом, когда он, стройный и прекрасный, переплывал реку Дублинд с алой ветвью рябины между горлом и белым лицом. И всякий раз говорила финдабайр, что хоть на половину пли на треть не сравниться ничему с обликом Фроуха.
Меж тем, из воды подал он им ветвь рябины.
— Вот сладчайшие и прекрасные ягоды,— сказал Айлиль,— принеси нам еще таких же!
Снова поплыл Фроэх к другому берегу и добрался уже до середины реки, как вдруг схватило его водяное чудовище.
— Подайте мне меч! — сказал Фроэх, но не нашлось бы на земле человека, что осмелился бы совершить это из страха перед Айлилем и Медб. Тогда сняла Финдабайр одежду, подняла меч и вошла в воду. Схватил ее отец пятиконечное копье и метнул его ей вдогонку, но пробило копье лишь косу Финдабайр и оказалось в руках Фроэха. Метнул Фроэх копье обратно на берег, а чудовище тем временем было рядом с ним. То был пронзающий удар, один из боевых приемов, и прошло то копье через пурпурное одеяние и рубаху Айлиля. Тут встал Айлиль и все его воины, а Финдабайр тем временем вложила меч в руку Фроэха и вышла из воды. Ударом меча отсек Фроэх голову чудовища, свалилась она подле него, а тело вытащил на берег. Отсюда и пошло название Дублинд Фроэх в Бри, что в Коннахте.
Воротились Айлиль и Медб в крепость.
— Нехорошо поступили мы,— сказала Медб.
— Жаль, что мы так обошлись с ним,— ответил Айлиль,— но еще прежде завтрашнего вечера отлетит дыхание с губ девушки, ибо воистину правое дело занести меч, который поразит ее. Теперь же готовьте вы Фроэху все для купания: суп из свинины да мясо теленка, отбитое топором и теслом, а потом отведите его в купальню.
Так все и было сделано.
Тем временем впереди Фроэха выступили к крепости трубачи, и от звуков их рогов тридцать любимейших друзей Айлиля погибли от упоения. Фроэх вошел в крепость и направился к купальне, где уже собрались женщины, чтобы растереть его и вымыть голову. Потом вышел Фроэх из купальни, и ему приготовили ложе. Вдруг услышали все плач и стенания, разносившиеся над Круаханом, и увидели трижды пятьдесят женщин в пурпурных одеяниях с серебряными браслетами на запястьях и зелеными уборами на головах. Послали к тем женщинам людей узнать, кого они оплакивают.
— Фроэха, сына Идата,— отвечали женщины,— юного любимца королей сидов Ирландии.
Между тем, и сам Фроэх услышал тот плач.
— Уведите меня отсюда,— сказал он своим людям,— ибо это плач моей матери и женщин Боанн.
Тогда подняли его и отнесли к женщинам, а те окружили Фроэха и увели в Сид Круахан. На другой же день к вечеру предстало пред людьми Круахана чудесное зрелище — вышел из сида Фроэх, а с ним пятьдесят женщин. Был Фроэх здоров, как и прежде, без следа недуга иль порчи. Равны красотою, летами, обличьем, равно прекрасные, стройные, ловкие были те женщины в одеяниях, жителей сидов, так что не отличить бы никому одну от другой. Столпились вокруг них люди, а женщины распрощались с Фроэхом против ворот крепости, ц от их стенаний немало людей там упали в беспамятстве. С той поры и знают ирландские музыканты “Плач женщин из сидов”.
Тогда вошел Фроэх в крепость. Встали все воины при виде него и приветствовали так, будто явился он с того света. Встали и Айлиль с Медб и повинились во всех неправых делах, да во всем зле, что причинили они Фроэху. Так помирились они. Под вечер же принялись все пировать, и тут подозвал Фроэх одного из своих людей.
— Иди к тому месту, где я вошел в воду,— сказал ему Фроэх,— и отыщи там лосося. Отнеси его к Финдабайр и покажи ей, да вели хорошо приготовить. В желудке у него кольцо, и мнится мне, что попросят его у Финдабайр сегодня же вечером.
Тем временем все захмелели, слушая музыку и песни.
— Принесите мне все мои сокровища,— сказал Айлиль.
Принесли Айлилю его богатства и разложили перед ним.
— Чудесно! Чудесно! — воскликнули все.
— Позовите ко мне Финдабайр! — сказал Айлиль.
Пришла к королю Финдабайр, и с ней пятьдесят девушек.
— О дочь моя,— молвил Айлиль,— где то кольцо, что подарил я тебе год назад? Принеси его нам, дабы взглянули па него мои воивы, а потом заберешь обратно.
— Не знаю я, что с ним случилось,— ответила Финдабайр.
— Разыщи же его,— сказал Айлиль,— ибо уж лучше тебе найти кольцо, чем проститься с жизнью.
— Нет в том нужды,— сказали тогда воины,— довольно и так здесь богатств!
— Не пожалею я ничего из своих сокровищ, чтобы выкупить девушку,— сказал Фроэх,— ибо она подала мне меч, чтобы сласти мою жизнь.
— Никаких сокровищ не хватит, если не найдет она то кольцо,— ответил Айлиль.
— Не в моей власти вернуть его,— сказала девушка,— поступай со мной как желаешь.
— Клянусь богом, которым клянется мой народ, что помертвеют твои губы, коли не принесешь ты кольцо,— сказал Айлиль. И прошу я о том, ибо знаю, что доколе не восстанут вновь все умершие от сотворения мира, не добраться до места, куда оно брошено.
— Да уж не появится эта драгоценность за деньги или любовь,— сказала Финдабайр,— но если вы так спешите увидеть ее, отпустите меня за кольцом.
— Ты не пойдешь,— отвечал ей Айлиль,— но можешь послать за ним девушку.
Послала тогда Финдабайр девушку принести кольцо.
— Клянусь богом, которым клянется мой народ,— сказала Финдабайр,— что если отыщется копыто, не останусь я больше в твоей власти, пусть только кто-нибудь возьмет меня под свою защиту.
— Уж если найдется кольцо,— ответил Айлиль,— не стану я тебя удерживать и отпущу хоть к конюху.
Тем временем принесла девушка блюдо с политым медом лососем. Вкусно приготовила его девушка, а кольцо положила на рыбу. Увидели его Айлиль и Медб.
— Глядите-ка,— сказал тут Фроэх и открыл свой кошель. — Помнится мне, при свидетелях клал я свой пояс. Во имя чести короля, скажи, что ты сделал с кольцом?
— Не скрою я от тебя правду,— ответил Айлиль. Моим было кольцо, что лежало в твоем кошеле и я знал, что дала его тебе Финдабайр. Вот почему я и бросил кольцо в Дублинд. Во имя чести твоей и жизни ответь, как удалось достать его оттуда?
— И я не скрою от тебя правду,— ответил Фроэх. Однажды нашел я кольцо у ограды и сразу же понял, что в нем ценный камень. Вот почему сберегал я его в кошеле. Когда же пошел я к реке, то увидел обронившую кольцо Девушку, которая искала его. Спросил я девушку, как вознаградит она меня за кольцо, и ответила девушка, что на год отдаст мне свою любовь. Случилось так, что не было при мне того кольца, ибо, отправляясь в путь, оставил я его дома. С той поры не встречал я девушку до того дня, как в реке подала она мне меч. Видел я, как ты открыл мой кошель и бросил кольцо в воду, и как потом кинулся к кольцу лосось и проглотил его. Тогда поймал я лосося и спрятал на берегу, а немного спустя отдал девушке. Это тот самый лосось, что сейчас пред тобою на блюде.
Тут принялись все восхвалять их и не могли надивиться на то, что услышали.
— Не смогу и помыслить я ни об одном ирландском воине, после того как узнала тебя,— сказала Финдабайр.
— Обручись с ним,— сказали Айлиль и Медб Финдабайр. Ты же приходи к нам со всей своей скотиной в пору Похищения Быка из Куальнге. Когда снова придешь ты с востока со своей скотиной, тогда и проведешь первую ночь с Финдабайр.
— Так я и сделаю,— ответил Фроэх.
До следующего дня оставались Фроэх и его люди во дворце, а потом собрались в путь и распрощались с Айлилем и Медб.
Отправились они в свои родные края, и случилось так, что тем временем похитили скотину Фроэха. Вышла к нему его мать.
— Не к добру ты ушел в этот раз,— сказала она,— и немало узнаешь ты горя. Похитили твою скотину, трех твоих сыновей и жену увели в Альпы. Три коровы теперь на севере Британии у круитни.
— Скажи, что мне делать?— спросил Фроэх.
— Не нужно тебе идти за ними и губить свою жизнь,— ответила мать. Я дам тебе других коров.
— Нет, я пойду,— сказал Фроэх,— ибо честью и жизнью поручился перед Айлилем и Медб, что Явлюсь со своей скотиной в пору Похищения Быка из Куальнге.
— Не видать тебе того, что ты ищещь,— сказала ему мать и ушла от него.
Тогда взял с собой Фроэх три раза по девять мужей, сокола да пса и отправился в страну уладов. Там у холмов Баирхэ встретил он Конала Кернаха и рассказал ему все.
— Несчастье принесет тебе то, что ты задумал,— сказал ему Конал. — Много узнаешь ты горя, если и вправду решился.
— Раз уж мы встретились,— сказал Фроэх,— то помоги мне и раздели со мной путь.
— Хорошо, я пойду,— сказал Конал.
Втроем переправились они через море, прошли страну саксов, переплыли пролив и, проникнув на север страны лангобардов, добрались до Альп. Там увидели они перед собой женщину, которая пасла стада.
— Пусть останутся здесь наши воины,— сказал Конал Фроэху,— а мы с тобой пойдем поговорить с женщиной. Пошли они поговорить с женщиной.
— Откуда вы?— спросила та.
— Мы ирландцы,— ответил ей Конал.
— Несчастье принесут ирландцам эти земли,— сказала женщина,— моя мать тоже из ваших краев.
— Тогда помоги нам как соплеменникам в Укажи дорогу. В какую страну мы попали?
— Это дикая и ужасная страна,— ответила женщина,— и живут здесь свирепые воины. Во всe концы света отправляются они за скотиной, женщинами и иной поживой.
— Какова же их последняя добыча?— спросил Фроэх.
— Это скотина Фроэха, сына Идата с запада Ирландии, да его жена и трое сыновей,— ответила женщина, — Жена его с их королем, а скотина пасется перед вами.
— Помоги нам,— сказал Конал.
— Немногим могу я помочь,— ответила женщина,— разве что укажу дорогу.
— Перед тобою сам Фроэх, сказал Конал,— это у него угнали скотину.
— Верите ли вы женщине?—спросила она.
— Верил я женщине, когда она пришла, но теперь, может быть, нет ей веры.
— Пойди к женщине, что пасет скотину, и расскажи ей все. Из Улада и Ирландии ее род.
Подошли они к женщине, обняли ее и назвали свои имена. Тогда приветствовала их женщина.
— Что с вами случилось?— спросила она.
— Несчастье,— ответил ей Конал,— ибо скотина и женщина в крепости наши.
— Воистину нелегко будет вам одолеть ее стражу,— сказала женщина- — Но самое трудное победить змею, что охраняет крепость.
— Пусть она не приближается ко мне. Уж лучше я поверю не этому, а тебе, ибо ты из уладов.
— Как вас зовут, если и вы из уладов?— спросила женщина.
— Вот Конал Кернах, лучший воин среди уладов,— сказал Фроэх.
Обняла женщина Конала.
—- На этот раз не избежать разрушения,-— сказала она,— ибо пришел его час. Предсказано, что тебе суждено разрушить крепость. Не останусь я здесь и не буду доить коров. Открою я ворота крепости, которые мне положено закрывать. Скажу я, что высосали телята все молоко у коров. Вы же входите в крепость, когда все заснут. Нет ничего страшнее для вас, чем змея. Немало уже людей стало ее добычей.
Потом напали они на крепость, и тогда бросилась змея на Конала Кернаха и попала в его боевой пояс. Разрушили они крепость, вызволили женщину да трех сыновей и взяли дорогую добычу. Тогда выпустил Конал змею, в никто из них не причинил вреда другому.
Потом отправились они в страну круитни и привели оттуда трех своих коров. С востока обошли они Дун Оллах мак Брион и подошли к Ард Уа Эках. Там умер слуга Конала, Бикнэ, сын Лоэгайре, который гнал скотину. Отсюда и название Инбер Бикне, что близ Беннкура. Через это устье перевели они скотину, что сбросила там свои рога. Отсюда и название Трахт Беннкур.
Потом отправился Фроэх в свои края, а с ним его жена да сыновья, да скотина. И был он с Айлилем и Медб при Похищении Быка из Куальнге.
Конец. Аминь."
О ссоре двух свинопасов
"Как произошла ссора двух свинопасов? Нетрудно сказать.
Охал Охни был королем Сида Коннахта, и был у него свинопас. Был свинопас и у Бодба, короля Сида Мунстера. Звался Сид Охала Сидом Круахан, а Сид Бодба — Снд Фемен. И была между этими двумя королями большая дружба.
Служили у них два свинопаса. Фриух и Рухт звали их. Фриух служил свинопасом у Бодба, а Рухт — у Охала. Крепка была их дружба, и много постигли они в тайном ремесле и колдовском знании — принимать они могли любые обличья, как делал это Монган, сын Фиаху.
Так велика была их дружба, что если больше желудей и орехов оказывалось в Мунстере, приводил туда свое стадо и свинопас с севера, а если в Коннахте лучше был урожай, приходил туда свинопас с юга.
Но нашлись люди, которые захотели поссорить их. Сказали они свинопасу из Мунстера, что, мол, больше у его друга колдовской силы, чем у него. А свинопасу из Коннахта сказали они, что не сравниться ему в колдовстве с его другом из Мунстера.
И вот однажды много желудей уродилось в Мунстере. Свинопас с севера отправился на юг со своими свиньями. Там его приветствовал свинопас из Коннахта.
— Видно, поссорить нас хотят,— сказал он.— Говорят, что больше у тебя колдовской силы, чем у меня.
— Что же, так, наверное, и есть,— сказал свинопас Охала.
— Не верю я в это,— сказал свинопас Бодба.— Вот, смотри, наложу я заклятье на твоих свиней. Пусть едят тут желуди, сколько хо тят. Толще они от этого все равно не станут, а мои свиньи вдвое против прежнего растолстеют!
Так и случилось. Свинопас Охала привел домой свиней тощих да никудышных, будто и не ели они ничего вовсе. Все стали над ним смеяться.
— Да, видно, плохие дни ты там провел,— говорил ему каждый,— Видно, и вправду у друга твоего больше колдовской силы, чем у тебя.
— Неправда это! — сказал он.— Вот, посмотрите, будет тут хороший урожай, тогда и я поступлю с ним, как он со мной.
Так и случилось.
Через год уродилось много желудей в Коннахте, и пришел туда свинопас Бодба со своими свиньями. А свинопас Охала наложил на них заклятье, так что остались они тощими, будто и вовсе ничего не ели. И сказал тогда каждый, кто видел это, что равна у обоих свинопасов колдовская сила.
Свинопас Бодба отправился домой со свиньями худыми да никудышными, и не велел ему Бодб больше пасти свиней. Тогда и на севере свинопас Охала не стал больше ходить за своим стадом.
Приняли они тогда обличье птиц на целых два года. Первый год провели они возле крепости Круахан, на севере Коннахта, а второй год — возле сида Фемен. Собрались там однажды все люди Мунстера.
— Больно много шума от этих птиц,— сказали они.— Вот уже целый год кричат они тут и ссорятся.
Решили тогда послать за управителем дома Охала; Фуйдел, сын Фиадмиере, было его имя. Когда он пришел, все его сердечно приветствовали.
— Больно много шума от этих птиц,— сказал он.— Я уверен, что это те самые птицы, которые год назад никому не давали покоя на севере. А теперь нам от них покоя нет.
И вдруг обе птицы спустились на землю и приняли человеческий облик. Все узнали в них двух свинопасов и сердечно их приветствовали.
— Не стоит нас приветствовать,— сказал свинопас Бодба. Там, где мы, там раздаются стоны битвы и предсмертные хрипы.
— Что вы делали? — спросил их Бодб.
— Ничего хорошего не делали мы,— ответили они.— Провели мы два года в обличье птиц, а что делали мы — сами вы об этом знаете. Год, провели мы в Коннахте и год — в Мунстере, чтобы и на севере, и на юге видели люди нашу силу. А теперь станем мы морскими тварями и проведем два года под водой.
И разошлись они в разные стороны. Бросился один из них в реку Синанн, а другой — в реку Сиур. Два года провели они под водой. Первый год провели они в реке Синанн и пытались там пожрать друг Друга, а второй год провели они в реке Сиур.
Потом превратились они в двух оленей, выбрал себе каждый стадо из молодых олениц и бились они друг с другом за то, кому быть - первым.
Потом превратились они в двух воинов и сражались друг с другом.
Потом превратились они в двух призраков и пугали друг друга.
Потом превратились они в два снежных облака и хотели засыпать снегом земли друг друга.
А потом из снега того закапали они дождем на землю и превратились в двух личинок. Весной поселился один из них в реке Круйнд в Куальнге, и корова Дайре, сына Фиахны, проглотила его случайно, когда пила воду. А другой поселился в реке Гарад в Коннахте, и корова Айлиля и Медб проглотила его случайно, когда пила воду. И когда настал срок, родилось у этих коров два теленка. И выросли из них быки — Финнбенах, Белорогий с Равнины Ай и Дуб, темно-бурый бык из Куальнге.
Фриух и Рухт — были имена двух свинопасов. Инген и Эйте, звали их, когда были они в обличье птиц, Блед и Блод, звали их, когда были они водяными тварями.
Ринн и Фэбур, звали их, когда были они воинами.
Скат и Скиат, звали их, когда были они призраками.
Круйнниук и Туйнниук, звали их, когда были они личинками.
Финдбенах и Донн стали их звать, когда приняли они обличье быков.
Был Бурый Бык из Куальнге
Темной масти, здоровым, гордым,
Страшным, свирепым, сильным,
Могучим,
Красивым, бесстрашным, с крутыми боками,
С большой головой в крупных кудрях,
С крепкой грудью.
Был храбрым и грубым
Бурый Бык из Куальнге,
Ревущий яростно, глазами сверкающий,
С жесткой шерстью, широкой шеей,
С мокрой мордой.
Были у Бурого из Куальнге
Брови быка,
Волны волнение,
Птицы полет,
Ярость зверя,
Гнев короля,
Удар убийцы,
Львиная легкость.
Тридцать юношей садились свободно
На его спине
От хвоста до затылка.
Подобно герою, гордо ступал он
Впереди стада,
Хозяин достойный
Коров и телок,
Не знал на земле он себе подобных,
И был он бурым.
Были у Быка Белорогого
Белая голова и белые ноги,
А тело — алое, цвета крови ".
Весь он казался
Облитым кровью,
Или в болоте алом увязшим,
Или цветами украшенным ярко —
— Перед и зад,
Бока и спина.
Любили коровы с Равнины Ай
Его гриву густую, крутые копыта,
Хвост тяжелый,
Конскую поступь
Взгляда влеченье,
Рыло лосося,
Kpeпкие бедра,
Когда выходил он,
Ранней весною,
Ревя победно.
Не знала земля подобного чуда,
И был он Белым."
Дата добавления: 2021-01-20; просмотров: 107; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!