Чувство разочарования и сомнения
Когда наши современники, воспитанные на житиях древних святых, читают жизнеописания новомучеников, они испытают чувство разочарования и сомнения. Ни чудес, ни обличений из уст мучеников, обращенных к их палачам, ни каких-то сверхъественных исцелений мы не встречаем, и кажется: какие же они после этого мученики, если никакими чудотворениями не сопровождалась их гибель? Либо неведомые чудеса этих святых остались сокрытыми от нас, и некоторые в этом находили успокоение, либо святость как таковая — это вымысел. Это смущало и смущает очень многих.
А наша русская православная ментальность очень боится сомнений. Хотя я считаю, что это очень плохо: только вера, прошедшая через горнило сомнений, может быть по настоящему твердой. А вера, не прошедшая их, скорее, отдает доверчивостью, которая с легкостью заменяется доверчивостью к чему-либо другому, что и случилось в нашей истории в 1917 году: от созидания святой Руси на земле вместо Руси святых на небесах к созиданию коммунистического рая на земле с квазисвятыми героями коммунистического строительства — и то и другое оказалось химерой.
Новомученики были обыкновенными люди, не стремящимися стать мучениками, боящимися этого. Достаточно вспомнить эпизод, когда в 1937 году один многодетный священник, прощаясь с членами своей семьи, благословил старшего сына, чтобы он на следующий день заявил, что отрекается от отца и подал заявление в комсомол — чтобы в семье был хоть один человек, который возьмет на себя бремя поддержки матери, братьев и сестер.
|
|
|
Как отнестись к такому шагу новомученика? Благословить сына на предательство не только отца, но и по сути дела Христа. Вы скажете, что на этот вопрос может ответить только Христос. И мне почему-то кажется, что в такой ситуации Христос простил бы сына-комсомольца и понял бы священника-отца. Трагизм положения нашего духовенства усугублялся тем, что они имели семьи.
Многие годы мы — члены комиссии по канонизации — видели целью своей работы составление достоверных жизнеописаний новомучеников, которые бы открыли нашему церковному народу их подвиг. Только выяснилось, что, читая их, человек ничем не вдохновляется, не назидается и думает только об одном: как хорошо, что ничего подобного со мной не случилось. Это вызывает и вопросы, и сомнения и лишний раз заставляет задуматься о правоте той точки зрения, что вопрос о канонизации какого-либо усопшего христианина надо возбуждать только тогда, когда есть какое-то его почитание в церковном народе. А осознанного и ответственного и, главное, широкого почитания новомучеников в русской церковной жизни не было и нет.
|
|
|
Надев рясы и кресты, многие ностальгируют по советскому прошлому
Кто такие святые в принципе? Это такая часть христиан — немощных грешных людей, каковыми являются и все христиане, которые в силу разных обстоятельств, каких-то своих личных добродетелей и помощи Божией в какой-то момент или продолжительный период жизни ведут себя таким образом, что их жизнь может послужить примером для жизни других христиан. И почитание начинается тогда, когда среди христиан существуют представления, что этот человек воплотил христианский идеал наиболее полно.
Правда, у нас популярны те умершие христиане, которые прежде всего были наделены каким-то сверхъестественным способностями, чудесами, которые были способны прозревать будущее, исцелять и так далее. Да, такие случаи имеют место в истории, но они крайне редки, и подобные чудотворения были дополнением к духовному нравственному совершенству человека, а не наоборот, когда нравственное совершенство могло и не присутствовать, лишь бы были потрясающие воображение чудеса, что мы имеем в случае с блаженной Матроной. Ведь дать ей четкие этические характеристики совершенно невозможно, она как будто по сторону добра и зла, только чудотворит…
|
|
|
Кроме того, чем дальше, тем больше я начал сталкиваться с тем, что у некоторых православных христиан, пришедших в Церковь из советского прошлого, но нравственно его от себя не отвергнувших, вызывала критику в чем-то непримиримая позиция к власти у части новомучеников, например, у митрополитов Кирилла (Смирнова), Агафангела (Преображенского), архиепископа Серафима (Самойловича), епископов Виктора (Островидова) и Серафима (Звездинского), еще так и не канонизованного Иосифа (Петровых). Они были готовы идти на переговоры с властью, но не могли принять любые ее условия, в частности, для них было неприемлемым назначать епископов только при согласовании с ГПУ и НКВД. И это их разделило с митрополитом Сергием (Страгородским).
Сейчас уже иногда приходится слышать и такого рода критику: “Можно ли таких антигосударственных служителей считать святыми? Правильно поступал митрополит Сергий, который искал компромиссы, считал, что Церковь должна быть со своим народом, а значит, со своей родиной, а значит, со своим государством и тем, кто его возглавляет”. И в этом проявляются усиливающаяся тенденция огосударствления и сервилизма нашей современной Церкви и конформизма наших граждан по отношению к государству, который, к сожалению, всегда был свойственен нашему народу. Многие из нас, даже надев на себя рясы, кресты и панагии, ностальгируют по советскому прошлому и главной трагедией ХХ века считают не крушение Российской империи в 1917 году, а развал СССР в 1991 году.
|
|
|
А феномен “православного сталинизма”! Любой мало-мальски знающий историю человек понимает, что наиболее страшные репрессии происходили именно тогда, когда партийное руководство возглавил Сталин. И тем не менее именно с ним в том числе некоторые православные, связывают очень распространенный миф о том, что наше государство довольно быстро опомнилось от богоборческого ленинско-троцкистского морока и вернулось к традиционному православному мировоззрению. И с этой точки зрения представляется нежелательным, чтобы мученики, которые погибали при Сталине, напоминали, что “великий тайный православный христианин”, спасший Церковь от уничтожения, на самом деле являлся ее главным палачом на протяжении десятилетий.
Государственный конформизм, насаждающийся сейчас в обществе, все больше и больше проникает и в Церковь и способствует затуханию и без того не очень горящего почитания наших новомучеников.
Но чудо святости Церкви заключается в том, что часто прославляются те, кого при жизни официальная церковная власть преследовала.
И чудо собора канонизации для меня в том, что тех или иных святых канонизуют епископы, которые бы при жизни их гнали. Но Церковь ведут не епископы, Церковь ведет Христос.
Дата добавления: 2020-11-29; просмотров: 55; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!