НАРОДНОХОЗЯЙСТВЕННАЯ ПРАКТИКА
АПРЕЛЯ 2017
Сталин и Гитлер — будущее человечества?
Воеводина Т. В.
Автор Татьяна Владимировна Воеводина — предприниматель, публицист и блогер.
История фашизма не исчерпана трагедией 20 века. Его фундаментальная сущность родом из древних времен и как «спящий вирус» тлеет в «организме человечества». Ошибочно замыкаться в представлении, что гитлеризм и муссолиниевизм исключительные воплощения фашизма. Природа фашизма глубже, и без понимания глубинной природы фашизма невозможно распознать и победить его современные облики и проявления — рассмотрению этих вопросов будет посвященанаучно-экспертная сессия «Современный фашизм: новые облики и проявления », котораясостоится завтра, 26 апреля 2017 г.
А сейчас представляем статью Татьяны Владимировны, исследовавшую общее и различия социализма и национал-социализма как моделей устройства общества.
Фото: Международная выставка в Париже, 1937 г. Эта выставка осталась самым известным символическим противостоянием, которое состоялось в Париже в 1937 году между Советским Союзом (с его колоссальной скульптурой Рабочий и Колхозница) и нацистской Германией (огромным орлом), которые были обращены по обе стороны от моста Йена.
Уже давно сказано, а теперь всё более охотно повторяется: Сталин и Гитлер — одно и то же, а Вторая мировая война — разборка двух тоталитарных правителей. И то сказать, всё-то у них было одинаковое, вплоть до социалистического названия: и превознесение человека труда, и пятилетки (у Гитлера четырёхлетки), и концлагеря для «врагов народа», и боевой дух, и забота о материнстве и детстве. А ежели что и было различное, то это просто национальные особенности, местный колорит. Сталин, к примеру, не любил и гнобил буржуев. А Гитлер — евреев.
|
|
|
Это умопостроение легко и просто для восприятия, правдоподобно, опирается на фоновые знания, которые гнездятся в головах у обывателей, а потому принято на вооружение в той гибридной войне, при эскалации которой мы все присутствуем, а кто-то и участвует — сознательно или нет.
Внятного ответа на это утверждение у нас нет. Во всяком случае, мне ни разу не пришлось встретить лишённого эмоций сравнения гитлеризма и сталинизма. Или лучше даже в более общем виде — фашизма и социализма.
Очень важно понять, чем отличаются эти системы. Хотя бы потому, что они ждут человечество за ближайшим перекрёстком истории. И толки о фашизме и социализме — это не о прошлом — это о будущем. Когда-то де Голль сказал о Сталине, что он не ушёл в прошлое, а растворился в будущем. То же можно сказать и о социализме. И о фашизме тоже. Поэтому сравнивать эти системы — надо. Тут нужен прямой взгляд на вещи, без эмоциональных выкриков и дамского закатывания глаз с прижиманием пальцев к вискам: «Ужас-ужас-ужас!». Очевидно: для того, чтобы что-то сравнивать, предметы должны иметь что-то общее. Фашизм и социализм — имеют много общего: это государственное руководство всеми сторонами жизни. Государство ставит цели, планирует и мобилизует граждан на их достижение. И фашистское, и социалистическое государства имеют цель — в отличие от государств либеральных, которые (по крайней мере, по идее) являются просто механизмом согласования частных воль.
|
|
|
«В едином строю — к общей цели» — этот старый советский лозунг хорошо выражает центральную идею социализма. Равно — и фашизма.
То и другое — явления многоаспектные. Выделим основные аспекты:
1. Это религия, вера. Можно сказать — идеология, но это и есть светская религия.
2. Это политическая организация.
3. Это народно-хозяйственная практика.
Нельзя сравнивать явления, относящиеся к равным аспектам. Например, часто можно слышать такую «полемику».
Социализм — это прекрасно, фашизм — это ужасно. Социализм — это учение о всемирном братстве народов, а фашизм — это вражда и война.
|
|
|
А при Сталине были такие же концлагеря, как при Гитлере, и плановая экономика была. Значит, это одно и то же.
Если мы хотим, в самом деле, понять, в чём разница, нужно сравнивать эти системы поаспектно. К тому же надо помнить, что в ХХ веке было немало режимов фашистского типа: в Испании, Португалии, Греции, Болгарии, Венгрии. Да и прежде всего — в Италии, где и было придумано само слово «фашизм».
В 90-е годы прошлого века в Италии можно было встретить стариков, помнящих, каково жилось при Муссолини, и я любила с ними беседовать. А уже в нашем веке мне привелось долго слушать рассказ о жизни при Франко старика-испанца, нашего тогдашнего поставщика (мы оба приехали на нашу профессиональную выставку). Забавно, что сидели мы в стильной пивнушке во Франкфурте-на-Майне за грубым столом, над которым с потолка свешивались старинные сковороды, кастрюли и утюги, а в углу стояли рыцарские доспехи. Испанец очень хвалил порядки, бывшие при «режиме»: что разрешено — то разрешено, что запрещено — то запрещено, для бизнеса — чёткие правила, закон и порядок. Так что не надо сводить фашизм к гитлеризму: их, фашизмов, было немало. Как и социализмов.
Правильно было бы, наверное, сказать, что в ХХ веке возник целый ряд тоталитарных режимов правого и левого толка. Я не люблю слова «тоталитарный», т.к. за ним закрепилась отрицательная коннотация. А как сказать? Этатистского? Можно и так.
|
|
|
В чём же фашизм отличается от социализма?
В первую очередь — религией.
Я не разделяю центральной идеи исторического материализма о примате экономики, а, напротив, считаю, что ведущим аспектом и движущим механизмом жизни является религия, вера, широко понимаемая. Человек действует согласно своим верованиям, осознанным или подсознательным. Религия — это некая картина мира, принимаемая без рациональных доказательств и вытекающие из неё нормы поведения.
Что социализм — это именно и есть религия, понимали давно. Луначарский написал даже толстую книгу «Социализм и религия», где утверждал, что социалист по накалу веры гораздо сильнее «старорелигиозного человека», как он выражался. И это верно.
Борьба советской власти против религии — это не борьба против любой религии вообще, это борьба двух религий между собой. В сущности, это религиозная война. Современная идеология консюмеризма, вытеснившая большинство традиционных верований, — это религия мамонизма.
Фашизм — тоже религия.
Отец-основатель фашизма Муссолини в книжке «Доктрина фашизма» пишет важнейшую вещь: «Фашизм — это не только и не столько образ правления, сколько образ мысли».
Любопытно, что ведущие деятели того и другого чуть было не стали прямо-таки священниками: это Сталин и Геббельс. Геббельс, уже став министром пропаганды, говорил: партия — моя церковь. Страстно и самоотверженно верующим католическим монахом на манер Савонаролы был по психотипу Дзержинский.
В чём суть этих вероучений?
«В КОММУНИСТИЧЕСКОЙ БРИГАДЕ И С НАМИ ЛЕНИН ВПЕРЕДИ»
Социализм — это по существу христианство, где царствие небесное, отнесено не в загробную жизнь, а в будущее. Социализму свойствен культ будущего, ради него можно претерпеть ужасы настоящего, пожертвовать всем, что имеется сегодня. Люди, учившиеся в школе при советской власти помнят цитату из идеологического романа Чернышевского «Что делать»: «…будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести: настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести».
Социализм, как и христианство, постулирует принципиальное равенство всех людей, их равноценность, равное достоинство. Для него «нет ни эллина, ни иудея». Национальные различия — это просто форма, вроде национальной одежды.
Идеал жизни — общий (можно сказать — общинный), дружный, совместный труд на общую пользу. Социализм отрицает имущественное неравенство. Практически оно допускалось, но в очень незначительных размерах. В Советском Союзе для его оправдания было придумано учение о двух фазах коммунизма, на первой из которых, осуществляется принцип: каждому — по труду. Материальные привилегии, которые имели советские начальники, смешны по сравнению с нынешним материальным неравенством. Стремление выйти за пределы установленных норм потребления — жестко пресекались. Но я здесь не хочу обсуждать конкретную общественную практику, а говорю об идее, замысле, конструкции. В сущности, идеал социализма — это раннехристианская община. Не случайно Энгельс написал не лишённую иронии статью «К истории первоначального христианства», где проводил параллели между христианскими общинами и рабочим движением.
В семью трудящихся принципиально принимали всех, кто веровал в царствие божие на земле. Разумеется, были и «плохие парни», с которыми велась непримиримая борьба. Эти парни — буржуи. Эксплуататоры. У них надо было отнять их неправедно нажитое богатство и использовать его на общее благо. В отношении буржуев все средства хороши, они как бы и не люди. Но! Если буржуи «передут на сторону рабочего класса» и станут вместе с трудящимися дружно работать — их буржуазность как бы обнуляется. Таков, в первую очередь, был Энгельс — прямо-таки фабрикант-буржуй. Такими были царские офицеры, служившие в Красной Армии, таков был «красный граф» А.Толстой, да и множество фигур меньшего масштаба.
РАЙ ДЛЯ СВОИХ
Вероучение фашизма тоже рисует своеобразное «царствие божие на Земле» — мир дружного труда, процветания и радости. Но этот рай принципиально предназначается не для всех, а только для своих. В этом его антихристианский характер. Отчасти он смахивает на протестантизм с его учением о предопределённости: кого-то к спасению, кого-то — к вечным мукам. Но протестантизм, при всех его оргмассовых достоинствах, в сути, в ядре — учение не только не христианское, но и антихристианское.
Британская газета «Сан» распространила видео , на котором запечатлено, как королева Великобритании Елизавета II в шестилетнем возрасте вскидывает руку в нацистском приветствии. 17-секундный черно-белый ролик, размещенный на интернет-сайте популярного в Великобритании таблоида, был снят, предположительно, в 1933 году на территории резиденции английских королей в шотландском замке Балморал.
Если в социализме «нет ни эллина, ни иудея», то в фашизме всё основано на изначальном неравенстве людей. «Плохие парни», в отношении которых «всё позволено» были либо людьми иных рас, либо иных государств или культур. Они рассматривались как кормовой ресурс для высшей расы. Это очень английская точка зрения, возникшая очень давно, в эпоху английских колониальных захватов, получила санкцию в дарвинизме, а потом была охотно воспринята поднимающимся нацизмом. Есть очень обстоятельная книжка Мануэль Саркисянц «Английские корни немецкого фашизма» от британской к австро-баварской «расе господ», где подробно исследуется этот вопрос. Так что найденная кем-то старая фотография английской королевы в детстве, где та вздымает руку в нацистском приветствии, наделала шуму единственно по невежеству публики. Ничего тут особенного нет: нацизм — это творческая переработка английского расизма. Любопытно, что Геббельс до самого конца не забывал учить своих многочисленных детей английскому языку.
Итальянцы любят подчёркивать, что-де их фашизм был мягким, лагерей уничтожения не было, а сам дуче расистом не был. Действительно, в руководящем документе итальянского фашизма «Доктрина фашизма» принят взгляд на нацию как на культурно-историческое, а не биологическое явление: «Раса! Это чувство, а не действительность: на девяносто пять процентов, по крайней мере, — это чувство. Ничто никогда не заставит меня поверить, что сегодня существуют биологически чистые расы. Достаточно забавно, что ни один из тех, кто провозгласил „величие“ тевтонской расы, не был германцем. Гобино был француз, Хьюстон Чемберлен — англичанин, Вольтман — еврей, Лапуж — француз».
В «Доктрине фашизма», тексте официальном (он был написан для итальянской энциклопедии), Муссолини формулирует:
«Нация не есть раса, или определенная географическая местность, но длящаяся в истории группа, т. е. множество, объединенное одной идеей, каковая есть воля к существованию и господству, т.е. самосознание, следовательно, и личность». (Перевод корявый, но смысл понятен).
Такой взгляд вообще более свойствен латинским народам. Важно понять, что дело не в биологическом критерии, а в принципиальном разграничении высших и низших категорий людей. Критерии этого разграничения могут быть разные, не обязательно чисто биологические. Важно, что одни предназначены для жизни в «раю», а другие служат им кормовым ресурсом. Вот коренная, ядерная идея фашизма.
Обычно «рай» предназначается для своей нации.
Вот здесь и пролегает принципиальное различие меж социализмом и фашизмом. Концлагеря и прочие ужасы могут быть выражены в разной степени. Суть в том: для всех рай или для избранных.
Такова религия.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ
Теперь о политической практике — в самых беглых чертах.
Тому и другому строю свойственная демократия. Эти системы возникают на волне народного движения, поддерживаются народом, всячески превозносят народ. Общий стиль жизни, эстетика — народные. Тот и другой строй лишён всякого аристократизма. Любопытно, что барон Джулио Эвола, итальянский социолог и писатель, которого многие считают чуть не теоретиком фашизма, испытывал эстетическое отторжение от фашизма по причине его плебейского духа и стиля. Он был ему противен, как Шариков профессору Преображенскому.
Своеобразная демократия, свойственная обеим системам, это, безусловно, управляемые демократии. Иных демократий вообще не бывает. Вопрос лишь в том, как управляется демократия. Фашистская и социалистическая демократии управляются не манипулятивно, как в либеральном обществе, не с помощью забалтывания не крепкого на голову обывателя, не с помощью обольщения в духе Вороны и Лисицы, а с помощью прямого приказа.
В чём-то народу предоставляются большие права, в чём-то решения спускаются сверху. В режиме Муссолини, равно как и при советской власти было участие трудящихся в управлении предприятиями, разумеется, ограниченное.
Наиболее рельефная разница в политической организации имеется, пожалуй, только между фашизмом и социализмом, с одной стороны, и либерализмом — с другой. Фашизм/ социализм — это приказ, либерализм — обольщение и забалтывание. Мне кажется, прямой приказ — честнее. Впрочем, некоторым больше нравится стать жертвой мошенников, чем подчиниться прямому приказу.
НАРОДНОХОЗЯЙСТВЕННАЯ ПРАКТИКА
Это, пожалуй, наиболее интересный вопрос.
Даже самые завзятые либералы и вольнолюбцы не могут отрицать, что оба тоталитаризма показали высокие темпы экономического развития. Россия «пробежала» путь от сохи до атомной бомбы, Италия стала промышленной страной, Германия поднялась из руин.
При этом они отчасти противоположны: социализм отрицает частную собственность на средства производства, а фашизм — нет. При этом в той и другой системе есть важные общие черты:
— Высокий уровень государственного участия в экономике. Большие, в т.ч. инфраструктурные проекты.
— Планирование на уровне народного хозяйства в целом.
— Серьёзные ограничения банковского сектора и вообще возможности делать деньги из денег. В нацистской Германии, как пишут, была запрещена фондовая биржа.
— Специальные инвестиционные деньги (СССР, Германия).
— Рационирование потребления.
К сожалению, нет удовлетворительного описания, как функционировала экономика тоталитарных режимов. Данные приходится буквально вылавливать из книг, написанных на другие темы. Отчасти «экономика Сталина» описана В.Ю.Катасоновым, но этого недостаточно. Например, деятельность производственных артелей, которые по существу были частными предприятиями в сталинском СССР, — это миф или реальность? Если реальность, то какого размера? Я хорошо знаю, что об этом есть в интернете, но насколько это правдиво?
Очень важный вопрос о планировании в условиях большого частного сектора. Как это делается? Исторический опыт очень бы пригодился.
Сегодня человечество стоит перед важным выбором. Ресурсы Земли истощены, дальнейшее наращивание потребление (а т.н. «развитие» связывается в умах с наращиванием потребления) — невозможно. Многократно подсчитано, что для достижения уровня потребления развитых стран всеми жителями Земли, потребуется пять или шесть дополнительных земных шариков. Отсюда следует, что длить наличный образ жизни человечество не может. Конкурентный капитализм — это чересчур ресурсозатратная система. Значит, в любом случае потребуется управляемое общество, условно — тоталитарное. Выбор между двумя типами тоталитаризма: социализмом или фашизмом. Социализм предполагает всеобщий труд с рационированием потребления. Всем достанется по малой порции потребительских благ, но при рачительном хозяйствовании хватит на всех. Более-менее так было в Советском Союзе. В этом случае можно будет обойтись без масштабного сокращения населения.
Фашизм — это, как было сказано, рай для избранных. Критерии избранничества могут быть разными, важно, что есть предназначенные к спасению и предназначенные к вечным мукам. Если человечество пойдёт по линии фашизма, то придётся выморить значительную часть населения, возможно, бОльшую, часть — превратить в обслугу, но тогда «спасённые» смогут ещё несколько веков наращивать потребление.
БУДУЩЕЕ: КТО ПОБЕДИТ?
Таковы два варианта, два лица «дивного, нового мира». В ХХ веке была лишь проба пера. XXI век сделает эти системы безальтернативными.
Какая именно победит?
Нам, русским, ближе социализм, поскольку нам органична идея братства, мы не имеем опыта уничтожения других народов, чтобы воспользоваться их территорией, — нам это чуждо. Европейцы — такой опыт имеют: им ближе фашизм. Вообще, фашизм психологически связан с чувством тесноты, узости, нехватки жизненных припасов. Это очень хорошо показал в своих произведениях Эрих Фромм (в частности в широко известном «Бегстве от свободы»). Вся эта борьба за жизненное пространство, за хлеб, за чернозём — всё это живёт в душах европейцев и легко может актуализироваться.
В ХХ веке эти режимы вышли из войны. Новая жизнь всегда начинается после большой войны. Так же, скорее всего, будет и в XXI веке. Если планета не будет уничтожена, то нам суждено будет увидеть либо фашизм, либо социализм. Они противоположны друг другу и равно противоположны конкурентному капитализму.
Дата добавления: 2020-11-23; просмотров: 66; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!