ПСАЛОМ ДАВИДУ, АГГЕЯ И ЗАХАРИИ, 137

 

Псалом сей есть благодарственная песнь Господу за Его благоволение к псалмопевцу, за спасительную помощь в опасностях во время гонений жестокими врагами и особенно за возвещенное ему величественное откровение, имеющее некогда обратить к Господу все народы земные. Согласно его надписанию и означенному содержанию, нужно считать его принадлежащим Давиду, как составителю его. Что же касается Аггея и Захарии, то прибавление имен этих пророков к древнейшему надписанию псалма нужно считать позднейшим и сделанным с тою целию, чтобы показать, что псалом сей был любимою и очень употребительною песнию во время Аггея и Захарии. Начинается он теми же словами, как и псалмы 110 и 9.

Ст. 1. Исповемся Тебе, Господи, всем сердцем моим, и пред ангелы воспою тебе, яко услышал еси вся глаголы уст моих. Пророк прежде всего выражает здесь сердечное желание принести Богу жертву хвалы и благодарения за спасение себя и всего народа не словами только, но с особенным вниманием и теплейшим расположением духа. "Славлю Тебя, Господи, всем сердцем моим, пред богами пою Тебе" (пер. с евр.), причем в подстрочном примечании замечено, что в переводе LXX стоит: "пред ангелами", как и в нашей Псалтири. Яко услышал еси вся глаголи уст моих, воспою Тебе, Господи, - прибавляет, - за то, что Ты выслушал все прошение мое и исполнил оное, в чем следовало. Св. Иоанн Златоуст к сему прибавляет: "Пред ангелами, т.е. с ангелами, буду воссылать песнь, стараясь соревновать им, или ликовствуя с горними силами. Ибо хотя по природе те и другие различаются, но усердием я постараюсь стоять вместе с ними. Или: я буду петь благоговейно, воображая себе находящихся здесь и смотрящих ангелов". И тот же св. Иоанн Златоуст о благодарности делает такое замечание: "Видишь ли великую благодарность? Не так, как другие, вялые и слабые, которые до получения сильны, а но получении небрежны, но он и до получения прилежен и по получении остается навсегда благодарным" [7, с. 1075].

Ст. 2. Поклонюся ко храму святому Твоему и исповемся имени Твоему о милости Твоей и истине Твоей, яко возвеличил еси над всем имя Твое святое. Сими словами выразил пророк желание свое благодарить Бога не у себя только наедине, но, по требованию Закона, пойти во святилище, поклониться ко храму святому и там прославить милость Божию и истину Его. В переводе с еврейского это выражено в таких словах: "Поклоняюсь пред святым храмом Твоим и славлю имя Твое за милость Твою и за истину Твою; ибо Ты возвеличил слово Твое превыше всякого имени Твоего". Пророк говорит, что он ходит в храм Божий для того, чтобы прославить имя Господне за все милости Его, изливаемые на всех людей, и за истину Его, которая непреложна и неизменна. Эта истина выражена в слове Его, которым Он обетовал отцам нашим, для спасения рода человеческого, послать Христа, Единородного Сына Своего, святое Слово Его, и это Слово Его стало "превыше всякого имени" (Деян. 4:12; Флп. 2:9-10). Здесь, в действиях Промысла Божия, "милость и истина сретостеся" (Пс. 84:11), и Господь возвеличил над всем святое имя Христа, Единородного Сына Своего. "И я буду, - добавляет св. Иоанн Златоуст, - благодарить Тебя не только за благодеяния, но и за самую неизреченную славу и бесконечное величие и неизъяснимое естество, ибо нет ни одной части творения ни горнего, ни дольнего, которая не издавала бы голоса, громче трубы возвещая о величии имени Твоего" [7, с. 1076]. К сему присовокупил и слово блж. Феодорита, который говорит: "Во всем драгоценно имя Твое и всеми, видевшими Твою силу, воспевается оно" [7, с. 1076].

Ст. 3. В оньже аще день призову Тя, скоро услыши мя: умножиши мя в души моей силою Твоею. Первая половина сего стиха повторяется и в псалме 101, ст. 3, и как там, так и здесь выражена в будущем времени, в виде молитвы пророка к Богу; но, по переводу с еврейского, весь стих выражается в прошедшем и представляет дело, как совершившийся факт: "В день, в который я воззвал, Ты услышал меня, вдохнул в душу мою бодрость". Таким образом, несмотря на неясность выражений сего стиха, мысль его видна, именно, - пророк показывает здесь, что он не напрасно молился Богу, что Господь Бог услышал его молитвы, и он получил то, о чем молился. Последними словами стиха пророк выражает то, что когда он изнемогал и опять обращался с молитвою к Богу, то и в этом случае ощущал крепость в душе своей, умноженную силою Божией. Подобное сему рассказывается об апостолах (Деян. 5:41), когда претерпев гонение и преследование от враждебного соборища иудейского, они, "биени бывше, идяху радующеся от лица собора, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти. Так много укрепляла душу их благодать Божия!"

Ст. 4, 5 и 6. Да исповедятся Тебе, Господи, вси царие земстии, яко услышаша вся глаголы уст Твоих: и да воспоют в путех Господних, яко велия слава Господня: яко высок Господь, и смиренный призирает, и высокая издалеча весть. Как в начале псалма пророк выражает желание принести Богу жертвы хвалы и благодарения, за оказанные ему милости (исповемся Тебе, Господи), за то, что услышал его прошения и исполнил их (яко услышал еси глаголы уст моих); так и здесь (ст. 4) - призывает всех царей земли (известного ему круга земли), чтобы они, подобно ему, прославили Бога за то, что они услышали и узнали слова Божественных откровений, то есть слова пророков и апостолов, а также исторические сказания о судьбах царств и народов земных. "Прославят Тебя, Господи, все цари земные, когда услышат слова уст Твоих" (пер. с евр.). А у блж. Феодорита об этом сказано так: "Да исповедятся Тебе, или да прославят Тебя, Господи, все цари земли, потому что они слышали, знают все Твои определения о народах, возвещенные им во всеуслышание чрез св. пророков, слышали о делах Твоих, явленных в наказании царей и царств и в избавлении народа Твоего, Израиля; особенно же слышали Твои евангельские глаголы чрез св. апостолов все концы земли". Следующие слова (по переводу с еврейского) читаются так: "и воспоют пути Господни, ибо велика слава Господня". "Путями, - говорит блж. Феодорит, пророк называет домостроительство Божие, то есть пусть повествуют, прославляют, возвещают славные дела Твои". А св. Афанасий, вместо: - "в путях", читал: - "в песнях", то есть "да воспоют в тех песнях Господних, которые пророк начертал, и которые повелевает воспевать всем верующим из язычников" [3, с. 408]. Велика слава Господня, т.е., по словам св. Иоанна Златоуста, "она явна для всех, потому что и небо, и земля исполнены славы Его, поелику все вообще: и ангелы, и человеки, - прославляют Его. Если (читать): "в путях Господних", то значение сих слов таково: пусть читают в законах Твоих; а если - "в песнях твоих", то такое: да поют, говорит, да проповедуют о великих делах Твоих, ибо это значит: да воспоют" [7, с. 1077]. Итак, да воспоют величие и славу Господню все цари земли! А следующие слова ст. 6: яко высок Господь... - очень сходны с выражениями 6-го и 7-го стихов псалма 112: на высоких живый, и на смиренныя призираяй. Господь Бог, несмотря на неизмеримое величие и на непостижимую высоту Свою, невзирая на высочайшую премудрость, силу и власть Свою, близок, однако, к смиренномудрствующим людям настолько, что благоволит к ним и "на смиренныя призирает", снисходит к ним и приближается, "яко весть Господь путь праведных" (Пс. 1:6), и наоборот, высокая Он издалеча весть, т.е. людей превозносящихся и высоко думающих о себе, как земных и преданных суете, Он не терпит и как бы не видит, признавая их недостойными Его благоволения и милости, и прямо говорит о них: "Не вем вас" (Мф. 25:12). По мнению св. Иоанна Златоуста, здесь выражено слово о предведении, т.е. что Бог издалека и прежде существования чего-либо знает все, как изрекла и целомудренная Сусанна: "Знающий все прежде бытия всего" (Дан. 13:42).

Ст. 7 и 8. Аще пойду посреде скорби, живиши мя: на гнев враг моих простерл еси руку Твою, и спасе мя десница Твоя. Господь воздаст за мя: Господи, милость Твоя во век: дел руку Твоею не презри. Можно сказать, что во всю жизнь свою пророк терпел многоразличные скорби, в особенности гонения со стороны разных врагов, о которых он и говорит здесь, с твердою надеждою и полною уверенностию, что Господь Бог не оставит его Своею милостию, при всякого рода скорбях и напастях со стороны врагов. "Если я пойду посреди напастей, - говорит, он, - Ты оживишь меня, прострешь на ярость врагов моих руку Твою, и спасет меня десница Твоя" (по переводу с еврейского). Выражение-, живиши мя - показывает уверенность пророка в том, что Господь, при всякой напасти со стороны врагов, сохранит его целым и невредимым. Он как бы так говорит: враги мои могут уязвить и убить меня, но я не отчаиваюсь в Твоей, Господи, всесильной помощи: Ты прострешь руку Твою, и десница Твоя спасет меня. И мало того, как бы так говорит пророк дальше, что спасет меня десница Божия, я надеюсь и уверен, что Господь воздаст за меня и отмстит врагам моим. Господь Бог всех нас любит и милует, и от нас требует, чтобы все жили, всячески избегая мщения. Посему я никогда не был мстительным по отношению к врагам, зная, что отмщение есть дело Божие, как это ясно выражено у апостола (Рим. 12:19). При этом, продолжает пророк, я никогда не забываю о том, что милость Божия пребывает во век, и зная, что все люди созданы Богом, Творцом всего видимого и невидимого, что они творения Божий, дела рук Его, всегда молюсь: Господи, дел руку Твоею не презри.

ПСАЛОМ 138

 

Псалом сей, представляющий собою хвалебно-благодарственную песнь благочестивого раба Иеговы своему Господу как всеведущему, вездесущему и премудрому Богу, защитнику и покровителю народа Своего, Израиля, всегда и всеми признавался принадлежащим Давиду, как составителю его, что видно и из сего, общего со многими другими псалмами, надписания: В конец Давиду. Что же касается прибавления к сему надписанию: псалом Захариин, в разсеянии, то можно допустить, как частное мнение, что прибавление это сделано LXX толковниками, для показания того, что псалом сей пет был во времена Захарии, по желанию и распоряжению сего пророка, в то время, когда еще многие иудеи находились в рассеянии между различными народами. Блж. Феодорит, не соглашаясь с таким мнением, говорит, что "указанного прибавления к надписанию нет ни в еврейских списках, ни у семидесяти, ни у других толковников, но кто-то своевольно, по своему разумению псалма сего, прибавил сию надпись". Но он же (блж. Феодорит) допускает мнение других, что этот "псалом относится к лицу Захарии, когда сыны Израилевы находились еще в плену, и сам пророк Захария с ними. Он же означает и призывание народов, и пререкание Христу Спасителю со стороны израильского народа, почему в конце и написано указание на время пришествия Его" [7, с 1079].

Ст. 1, 2 и 3. Господи, искусил мя еси и познал мя еси: Ты познал еси седание мое и восстание мое. Ты разумел еси помышления моя издалеча: стезю мою и уже мое Ты еси изследовал и вся пути моя провидел еси. Имея намерение восхвалить и достодолжно выразить в сем псалме всеведение и вездеприсутствие Божие, псалмопевец-пророк начинает говорить о себе лично, о своей полнейшей зависимости от Бога, в смысле своей известности Ему, как верховному Существу. Он как бы так говорит: от Тебя, Господи, ничто не сокрыто, всевидящим взором Своим Ты проникаешь в самые глубокие изтибы сердца человеческого, Ты знаешь меня настолько, как бы я подлежал Твоему всегдашнему испытанию (искусил мя еси), хотя и без всякого испытания Тебе все известно. Хожу ли я, или сижу, или встаю (седание мое и востание мое), - все это Тебе известно, и известно даже "прежде бытия всего" (Дан. 13:42). На слова: искусил мя еси - св. Иоанн Златоуст делает такое замечание: "что ты говоришь.- Бог узнал по испытании? а до испытания разве не знал? нет, вовсе не так! но выражение "Ты испытал" означает самое ясное знание, т.е. Ты в точности знаешь меня" [7, с. 1079]. Далее пророк говорит, что Господу Богу известно все: когда я сажусь, чтобы отдохнуть, и когда я встаю, чтобы начать ту или другую работу, словом - Господь знает всю мою жизнь во всех ее подробностях, и не только эти внешние движения или проявления деятельности Ему известны, но Он знает, говорит пророк, и помышления мои издалеча, т.е. задолго прежде, чем возникли в моей душе те или другие мысли и чувства, те или иные желания и стремления души моей. Так толкуют это и св. отцы Церкви. "Сидением и востанием, - говорит св. Иоанн Златоуст, - означает он всю жизнь, потому что в этом проходит наша жизнь: в делах, движениях, входах, выходах. Бог знает и помышления, не только появляющиеся в уме, но еще прежде, нежели они появились, и не просто прежде, нежели появились, но задолго прежде". Никто, не только из людей, но из самых высших ангелов, такого всеведения не имеет. Свойство ясно видеть и знать отдаленное и сокровеннейшее будущее принадлежит одному только уму Божественному. В объяснение сего блж. Феодорит выражается так: "Издавна и изначала, за много родов до моего создания, Ты не только деяния мои предвидел, но предусмотрел и будущие мои помыслы" [6, с. 650]. По переводу с еврейского, изречения 3-го стиха читаются так "Иду ли я, отдыхаю ли, Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе". Это значит, что Господь, вездесущий и всюду окружающий меня, знает все подробности моих движений, всякое мое состояние и всякую мою деятельность не только с внешней, но и с внутренней ее стороны. Ему известны все мои мысли, чувствования, желания и стремления, дающие начало и направление всем моим действиям и поступкам. "Всегда и везде, - говорит святитель Тихон Воронежский, - где мы ни имеемся, пред Богом имеемся и обращаемся, и что ни делаем, говорим, мыслим и начинаем, пред Ним все делаем, мыслим, начинаем и говорим. Ибо Бог на всяком месте присутствует и всякое дело наше видит, и всякое слово наше слышит. Сего ради, в доме ли имеемся? Пред Ним имеемся. Дело ли какое делаем? Пред Ним делаем. Речь ли какую говорим? Пред Ним говорим. Мыслим ли и начинаем что? Пред Ним мыслим и начинаем. С людьми ли имеемся и беседуем? Пред Ним беседуем. Едим ли или пием? Пред Ним едим и пием. Купуем ли или продаем? Пред Ним купуем и продаем. Любим ли что, или ненавидим? желаем ли чего, или отвращаемся? все тое пред Ним бывает. На ложе ли имееся и упокоеваемся? пред Ним почиваем. По пути ли идем? Он с нами есть и пред Ним идем. Словом: всегда и везде, где ни имеемся, Он с нами есть, и мы пред Ним обращаемся, и что ни делаем, мыслим и говорим, все Ему явно и откровенно" (см. Иер. 23:24; Иов. 34:21; Сир. 23:27-29; Евр. 4:13).

Ст. 4 и 5. Яко несть льсти в языце моей: се, Господи, ты познал еси вся последняя и древняя: Ты создал еси мя и положил еси на мне руку Твою. Некоторые толковники, принимая во внимание славянский текст, вполне согласный с греческим, слова: Яко несть льсти в языце моем ( - нет слова ложного, беззаконного) - объясняют в смысле лести, лукавства, тогда как в переводе с еврейского это место читается так: "Еще нет слова на языке моем", так оно читается и в Вульгате: quia non est sermo in lingua mea; так и по толкованию блж. Иеронима, в "Письме к Суннии". А в связи с последующим изречением весь этот стих читается так "Еще нет слова на языке моем, но се, Ты, Господи, уже знаешь все". Так продолжает пророк выражать свои мысли о всеведении Божественном. Вот мысль моя, как бы так говорит он, еще не облеклась в форму, еще не выразилась в слове, а Ты, Господи, уже знаешь, какое слово будет произнесено мною. Потому что все Тебе известно, все прошедшее и все будущее: Ты познал еси вся последняя и древняя. Кроме сего, Ты создал еси мя, т.е. Ты сотворил как меня, так и всякого человека и, по создании, не оставил без Своего попечения, как поступают иные художники с своими произведениями, но положил еси на мне руку Твою, чтобы сохранить и спасти меня, ибо в противном случае я мог бы обратиться в прах и прежнее небытие. По переводу с еврейского, этот стих (5) читается так: "Сзади и спереди Ты объемлешь меня и полагаешь на мне руку Твою". Объемлющий и окружающий человека Господь, конечно, в совершенстве знает не только внешнюю, но и внутреннюю жизнь человека и потому без малейшего затруднения может иметь всяческое попечение о нем, на всех путях его жизни; может устроять и направлять обстоятельства его жизни, сообразно с премудрыми планами Божественного Своего промышления о нем, так что в его власти - и избавить человека от неминуемых, по-видимому, бед, напастей и скорбей, и - подвергнуть его страданиям, скорбям и несчастиям, если они окажутся полезными и необходимыми для его нравственного очищения и усовершенствования, как показывает пример царя Давида, подвергшегося по воле Божией разнообразным скорбям и несчастиям, за совершенное им великое преступление. Потому-то псалмопевец и говорит Ты полагаешь на мне руку Твою, т.е. Ты держишь меня в полной Своей власти, хотя в то же время я сознаю, что имею некоторую самостоятельность, способность действовать сообразно с требованиями своей разумно-нравственной природы. Но, получив от Бога нравственный закон свободы, человек не может и не должен забывать, что закон этот вложен в его природу Творцом и имеет непреложно-обязательное значение для человека: отменить или заменить его другим человек не имеет ни малейшей власти.

Ст. 6. Удивися разум Твой от мене, утвердися, не возмогу к нему. Здесь нужно опять указать на неточность греко-славянского перевода, который заставляет потому обратиться к переводу с еврейского, в котором этот стих читается так: "Дивно для меня ведение Твое, - высоко, не могу постигнуть его!" Нисколько не противореча первому переводу, последний только выясняет смысл его. В предыдущих стихах пророк достаточно выяснил и доказал, что всеведение Божие распространяется на все относящееся к человеку: человек может до некоторой степени постигать и может быть убежден, что Господь все знает, видит, всегда и везде присутствует, но никогда человек не может постигнуть того, как Господь может знать все, присутствовать везде, каким образом Бог предвидит будущие, и тем более свободные, действия человека, которые могут быть и не быть. Потому-то, изобразив проявления Божественного всеведения, насколько это доступно для человеческого ума и слова, псалмопевец выражает удивление пред тайной этого Божественного свойства, сознается в невозможности постигнуть его вполне и исповедует, что он не обладает достаточными для этого силами: "Дивно для меня ведение Твое, - высоко, не могу постигнуть его!" Объясняя эти слова псалмопевца, св. Иоанн Златоуст говорит: "смысл этих слов следующий: хотя и промышлением Твоим я пользуюсь и знаю, что Ты провидишь все, однако не могу иметь о Тебе знания точного и вполне ясного: оно удивися, т.е. превышает, превосходит меня, - так обширно, что не может быть обнято умом моим, так оно дивно, так велико! Рассуждая о знании, псалмопевец не говорит: я не знаю Бога, но: я не имею о Нем знания совершенного и ясного".

Ст. 7, 8, 9 и 10. Камо пойду от Духа Твоего? И от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо, Ты тамо еси: аще сниду во ад, тамо еси. Аще возму криле мои рано и вселюся в последних моря, и тамо во рука Твоя наставит мя, и удержит мя десница Твоя. Изречениями сих стихов пророк образно, или картинно, выражает и изъясняет ту же мысль о вездеприсутствии и всеведении Божественном. Задумываясь или размышляя о том, найдется ли где такое место во вселенной, где бы можно было человеку укрыться от Бога или избежать Его власти, он приходит к заключению отрицательному, и для того, чтобы выразить свои мысли в наиболее понятных образах, он берет самые крайние, самые отдаленные пределы во вселенной - небо и ад (по понятиям ветхозаветных иудеев, находившийся в самой глубокой и отдаленной части вселенной, в преисподней), и говорит, что и здесь, в самых отдаленнейших частях мира, Господь находится всем существом Своим и здесь над всем назирает и всем управляет, так что если бы человек и имел возможность быстро перенестись в те места, он никак не укрылся бы от Его всевидящего взора и не мог бы избежать Его власти и силы. Самое существо Божие пророк именует здесь а) духом, соответственно понятию людей, в существе которых важнейшая часть природы тоже есть дух, и б) лицем, чтобы выразить живую личность существа Божия, обладающего такими сверхъестественными свойствами, как всеведение и вездеприсутствие. И вот он (пер. с евр.) говорит: "Куда пойду от Духа Твоего и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо - Ты там; сойду ли в преисподнюю, и там Ты". Ты не только наполняешь небеса (Иер. 23:24), но и не вмещаешься в них (3 Цар. 8:27). И самая преисподняя, несмотря на глубочайший мрак, господствующий в ней (Иов. 10:21-22), - она совершенно обнажена и открыта пред Ним (Иов. 26:6; притч. 15:11), так что никто и ничто не может укрыться здесь от Него, Он и здесь полный хозяин и неограниченный владыка, Он не только низводит людей в преисподнюю, но и выводит их из нее (1 Цар. 2:6). Господь, по словам блж. Феодорита, "все наполняет: и горнее, и дольнее. Небо есть край высоты, и ад - край глубины". В последующих стихах, по замечанию того же блж. Феодорита, к высоте неба и глубине ада, о которых говорит выше, пророк присовокупил восточную долготу и западную широту, именно: словом рано означил восток, а словами последняя моря запад, и таким образом продолжает и здесь раскрывать ту же необъятность и неописуемость существа Божия [6, с. 651-652]. "И пророк Иона также испытал силу сию, - по словам того же Феодорита, - ибо, решившись бежать от Бога всяческих, он был уловлен и связан волнами и ввержен в кита, как бы в темницу, и поведен в тот город, куда был послан прежде; и оказалось истинным то, что сказано: если поселюсь и в бездны моря, то и там рука Твоя укажет мне путь и удержит меня десница Твоя" [7, с. 1083]. Как в самых отдаленных высотах и глубинах вселенной не находится места, где бы можно было укрыться от лица Божия, так точно и на крайнем востоке, и на самом крайнем западе нельзя найти такого места, где бы не было Бога. "Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря; и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя" (пер. с евр.). Такому вездеприсутствию Божественного Существа не противоречит, однако, то, что Бог устраивает Себе обитель на небе, в св. храмах Божиих и в душах праведников. На небе Он являет свое блаженное присутствие ангелам, как ограниченным существам, а потому имеющим определенное место своего пребывания; в храме являет свое благодатное присутствие верующим, преимущественно в таинствах; в душах праведников обитают Его образ и подобие, дающие возможность чистым сердцем видеть Бога (Мф. 5:8). Весь мир - небо и земля - служит храмом Бога невидимого.

Ст. 11 и 12. И рех: еда тма поперет мя? И нощь просвещение в сладости моей. Яко тма не помрачится от тебе, и нощь яко день просветится: яко тма ея, тако и свет ея. После некоторого размышления, я сказал, говорит о себе пророк, может быть, тьма сокроет меня от Бога (поперет мя)? И сейчас же, как бы не допуская возможности такого вопроса, он дает на него и ответ: но и ночь, как свет, вокруг меня, то есть тьма у Бога не есть тьма, но свет, как сказано и в Евангелии: "Бог есть свет... и свет во тьме светит, и тьма не объяла его" (1 Ин. 1:5; Ин. 1:5). Если свет солнечный, вещественный, не может быть помрачен тьмою, то тем паче несозданный свет Божества не может быть обнят никакою тьмою, а напротив, всякую, и самую густую тьму, разгоняет. Для Бога все равно, что день, что ночь, потому что и в ночной темноте Он видит не меньше, как и во свете дня. Итак, в какое бы место ни скрылся человек, и как бы это место ни было уединенно и темно, он ни на одно мгновение не может сокрыться от Бога. И потому самое лучшее, что можно дать человеку, сознающему свои грехи пред Богом, - это указать ему на весьма трогательное и назидательное размышление о вездесущии Божием святителя Тихона Воронежского. Нигде я от Тебя уйти не могу, это слово Единому Богу приличествует, говорит сей святитель. "От Него мы уйти нигде не можем, куда ни побежим; и нигде сокрыться не можем, где ни вздумаем скрываться. Везде Он нас предваряет, куда ни хощем бежать, и тамо присутствует, где ни хощем скрытися. В доме твоем имеешися? Тут Бог. Путем идеши? Не оставляет тебе Бог. На квартиру пришел? Тут Бог. Во граде или селе пребываеши? Тамо присутствует Бог. В пустыню или в конец земли побежиши? Тамо прежде тебе Бог. В земле или глубине морской хощешь скрытися? И тамо Он с тобою. Думаешь, не скрыюся ли во тьме и нощи от Него? Нет, ненадежное сие убежище! У нас день и нощь, свет и тьма, но у Бога нет тьмы, нет нощи, но все свет и день... Нигде убо от Бога уйтить и скрыться небозможно. О, бедный грешник! куда ты от Того убежишь, Который везде есть? И где ты от Того скрыешися, который все видит? Знаеши ли, куда бежать? От правды Его к благости Его, и от суда Его к милости Его бежи. Яко бо величество Его, тако и милость Его. И сокрывайся верою в пресвятых язвах Христовых. Се есть град убежища, к которому христиане прибегают и безопасно сокрываются от гнева Божия! О Иисусе! Сынове человечестии в крове крилу Твоею надеятися имут" (Пс. 35:8). Яко же птенцы под крилами кокоши, тако грешники под кровом благости и человеколюбия Твоего сокрываются. "Господи, прибежище был еси нам в род и род" (Пс. 89:2). Придадите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 3:28)" (Сокровище духовное, от мира собираемое).

Ст. 13 и 14. Яко Ты создал еси утробы моя, восприял мя еси из чрева матере моея. Исповемся тебе, яко страшно удивился еси: чудна дела Твоя, и душа моя знает зело. Здесь, как видно, опять недостало слов у пророка для выражения его мыслей и чувств. К слову создал, в подстрочном примечании в славянской Псалтири добавлено: стяжал. А это значит: приобрел в собственность, завладел. Кто создал, устроил, тот и овладел, сделался хозяином и знает свой предмет, устроенную им самим вещь, лучше, чем кто-либо другой (в соответствующем значении употреблены: possedisti в Вульгате, а в греческом , ). Весь 13-й стих, по переводу с еврейского, читается так: "Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей". По изъяснению св. Иоанна Златоуста, под внутренностями пророк разумеет всего себя, выражая частию целое. "Ты, говорит, Господи, стяжал (сотворил) меня и сделал Своею собственностью, удостоивая Промысла и попечения Своего, так как кто приобретает что-либо, тот и заботится о приобретаемом" [7, с. Ю84]. При внимательном прочтении сего псалма и после тщательного рассмотрения хода мыслей в этом псалме, оказывается, что 13-й стих имеет причинную связь не с изображением только пророком вездесущия Божия, а с главною мыслию этого псалма, выраженной в 1 -м стихе его словами: "Господи, Ты испытал и знаешь меня", - и проникающей весь изъясняемый псалом. Изречениями сего стиха (пер. с евр.) пророк дает понять, что Бог все видит и все знает потому, что Он находится везде и все проникает, будучи независим и неограничен ни пространством, ни временем. Другое основание всеведения Божия вообще и, в частности, в отношении человеческой природы, заключается в том, что Бог есть Творец вселенной и человека и, как Творец, без сомнения, в совершенстве знает Свои творения. На это именно основание пророк и указывает здесь. Ты, Господи, говорит, знаешь меня в совершенстве, во всех отношениях, потому что Ты мой Творец, Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Самое возникновение моей жизни, ее постепенное развитие во всех ее частностях и подробностях и ее конец находятся в полной от Тебя зависимости: мое зачатие, таинственное развитие в утробе матери и мое рождение суть действия всемогущества Твоего и осуществление Твоей премудрой мысли (ср. Иов. 10:9-11). Проникнутый такими мыслями и чувствами и воодушевляемый сознанием своего недостоинства, пророк взывает: Исповемся Тебе, яко страшно удивился еси, то есть, быв поражен размышлением о величии и чудесах неисчерпаемой премудрости Божией, проявившихся в устройстве человеческого организма, он не мог удержаться от выражения чувств удивления и восторга при виде дел Божественной премудрости: "Славлю Тебя, - говорит, - потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это" (пер. с евр.). Поистине, человек дивно устроен, и при устроении его совершено Господом множество дивных дел! И чем более новейшая наука изучает человеческий организм, тем больше открывает здесь Божественного всемогущества и премудрости, хотя она еще и до сих пор не может похвалиться, что здесь она все уяснила и все постигла. А потому и последнее выражение: и душа моя знает зело - нужно, по словам св. Иоанна Златоуста, понимать так, что душа моя вполне сознает, как непостижимы чудные дела Божий: "Ты создал меня, но я не знаю, как создал, Ты промышляешь, но я не могу обнять умом всего Твоего промышления, Ты везде присутствуешь, но я не постигаю и этого".

Ст. 15 и 16. Не утаися кость моя от тебе, юже сотворил еси в тайне, и состав мой в преисподних земли. Несоделанное мое видесте очи Твои, и в книзе Твоей вси напишутся: во днех созиждутся, и никтоже в них. Воздав славу и благодарение Господу Богу по обозрении внутренних составов и разных органов человека, пророк продолжает выражать удивление всемогущей творческой силе, при виде соединения и сочленения костей в человеческом организме. Сколько разного рода костей, говорит он, и больших и малых, и как крепко и целесообразно они соединены и разрознены, для всякого рода действий и передвижений человека, и несмотря на то, что все это устроено в тайне, как бы в преисподней части земли, - и все это не составляет для Тебя, Господи, никакой тайны. "Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы" (пер. с евр.). Выражение: и состав мой в преисподних земли - служит образом для обозначения матерней утробы, где в глубочайшей тайне и тьме образуется тело человеческое. О всем сказанном в сем, 15-м, стихе, св. Иоанн Златоуст говорит так: "итак, он говорит или о том, что Бог знает все тайное, или указывает на нечто другое, на создание и образование человека; даже и тогда, когда я образовался, Ты не знал чего-нибудь, но знал все; хотя природа составляла меня мало-помалу, хотя она действовала в тайне и как бы в преисподних земли, - для Тебя, говорит, все обнажено и открыто... Ты совершенно знал меня и тогда, когда я составлялся по частям, Ты знаешь даже каждый член и приращение его". И в следующем стихе продолжает пророк раскрывать мысль того же 15-го стиха о том, что Бог в совершенстве знает человека, как Свое творение; но тут мысль эта получает несколько новое освещение, выражается в новых, усиливающих ее образах. И для того, чтобы яснее представить эти образы, нужно читать весь стих по переводу с еврейского: "Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге все то написано, и дни начертаны, когда еще ни одного из них не было". Здесь указывается на то, что Господь видит и самый зародыш человека еще до начала процесса его органического развития; видит и уже в совершенстве знает все заключающиеся в нем силы и способности; видит не только начало жизни зародившегося человека, но и продолжение, и конец ее, со всеми ее частностями и подробностями, так что Ему (от вечности) известны не только все дни человека, но и Его действия, имеющие совершиться в каждый из этих дней, в то время, когда еще не начиналась жизнь человека. Эту мысль о совершеннейшем Божественном предведении всех, даже мелких, подробностей жизни каждого человека пророк образно выражает, говоря: "в Твоей книге записаны и начертаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было". Этими словами он хочет сказать, что Господу известно не только число дней жизни каждого человека, но и отличительные свойства и особенности каждого из этих дней. По замечанию св. Иоанна Златоуста, "псалмопевец говорит это не потому, будто на небе есть книга, и не потому, будто кто-нибудь вписывается в нее, но книгою означает точное знание", или, по объяснению блж. Фсодорита, "под книгою надобно разуметь всеобъемлющее Божие ведение и ничего не забывающую Божию память" [7, с. 1087]. К последним словам добавлено: и никтоже от них (забвен будет). И это, конечно, сделано с тем намерением, чтобы показать истинный смысл этих слов, т.е. что не будет забыт никто из людей, равно как и никакое из деяний человека не подвергнется забвению.

Ст. 17 и 18. Мне же зело честни быша друзи Твои, Боже, зело утвердишася владычестивия их: изочту их, и паче песка умножатся: востах, и еще есмь с Тобою. Здесь начинается вторая часть псалма, которая для понимания и объяснения ее представляется не менее (чтобы не сказать - более) трудною, чем и первая. Прежде всего, возникает вопрос, кто это - друзи Божии, и почему они в переводе с еврейского названы помышлениями Божиими*? Вот как читаются там эти два стиха: "Как непостижимы для меня помышления Твои, Боже! Как необъятно число их! Стану ли исчислять их, они многочисленны паче песка; когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою". Пред нами славянский текст, его и будем разбирать, не упуская из вида и текста еврейского. Были други и у Господа Иисуса Христа, которым Он говорил: "Вы друзи мои есте, аще творите, елика Аз заповедаю вам" (Ин. 15:14). Значит, друзьями Своими Господь Бог признает тех, которые исполняют заповеди Божий и вообще волю Его, в которой отражаются непостижимые для человека Божественные помышления. Для меня (мне же), говорит пророк, весьма досточтимы (зело честни быша) друзи Твои, Боже! Исполняя святую волю Твою, они тем самым делаются более и более близкими к Тебе; для них, хотя отчасти, открываются "безвестная и тайная премудрости Твоея" (Пс. 50:8). Владычества их над греховной природой человека и над темною областию злых духов, с помощию благодати Божией, так сильно утверждаются (зело утвердишася), что они именем Божественным, по обетованию Самого Христа, возлагают руки на болящих, и те выздоравливают, изгоняют бесов из одержимых ими людей, проповедуют имя Господне на разных языках, и даже смертоносное зелие, выпитое ими, не вредит им (см. Мк. 16:17-18). Размышляя о другах Божиих, под именем коих псалмопевец разумеет праведных и благочестно живущих людей, он приходит в удивление, как от того, что Бог из бездны несовершенства (преисподних земли) возводит их на такую высоту совершенства, что восприемлет в пространное Царство Небесное, соделывает равноангельными, другами и наследниками Своими, и даже - братиями и сонаследниками Единородного Сына Своего; так и от того, что не мог усмотреть числа их, находил число их превосходящим число песка. Вечером и утром каждого дня неутомимо занимался он изучением тайн Божественной премудрости, и все-таки не видел конца сему занятию; с наступлением каждого нового дня ему представлялся и новый предмет для размышления, ставилась новая задача для исследования; и он говорит: когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою, те. с мыслию о Тебе, о делах Твоей Божественной премудрости.

Ст. 19 и 20. Аще избиеши грешники, Боже: мужие кровей, уклонитеся от Мене. Яко ревниви есте в помышлениих, приимут в суету грады Твоя. Ревнуя о славе Божией, пророк выражает желание, чтобы други Божии, т.е ревностные хранители законов Божиих, более и более утверждались в вере и благочестии; и чтобы, наоборот, грешники и нечестивые, в том числе кровожадные убийцы (мужие кровей) и все вообще презрители и нарушители воли Божией подверглись наказанию. Благочестивому человеку и строгому ревнителю правды Божией, каковым и был царепророк Давид, вполне естественно такое желание: при избиении Богом грешников, он не только избавился бы от общения с нечестивыми и от зловредного: влияния их на другов Божиих, но и от всякого со стороны их соблазна для благочестивых. Посему он и молится: Господи! если Ты наказываешь грешников, как ненавистных Тебе, то и я стараюсь избегать их и говорю им: мужие кровей, удалитесь от меня! Таковое же пожелание в отношении с нечестивым выражено и у пророка Исайи: "Да возмется нечестивый, да не видит славы Господни!" По переводу с еврейского настоящие стихи читаются таю "О, если бы Ты, Боже, поразил нечестивого! Удалитесь от меня, кровожадные! Они говорят против Тебя нечестиво; суетное замышляют враги Твои". Врагами Божиими называются здесь люди, которые дерзко и злобно восстают против Бога, не признают Его всеведения и вездесущия и потому безбоязненно произносят хулы на Него, живут и действуют совершенно вопреки требованиям Его святого закона. Св. Иоанн Златоуст склоняется к такому же пониманию этих слов, когда говорит: "он (псалмопевец) потому избегает и уклоняется их, что они вознеслись против славы Божией, что поступали беззаконно, что произносили слова богохульные". А блж. Феодорит выражается таю "Тем паче я, говорит пророк, буду чуждаться общения с грешниками (мужами кровей), зная их упорный нрав, потому что не терпят добрых советов, но отвергают их по непреклонности сердца. Приимут в суету грады Твоя. Не вопреки справедливости избиваешь Ты их, но потому что напрасно заселяют грады, никакой пользы не извлекая из Твоих законов".

От. 21 и 22. Не ненавидящыя ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях? Совершенною ненавистию возненавидех я: во враги быши ми. Похваляется ли здесь пророк пред Богом в своей ненависти ко врагам Божиим или только признается в ней, как в общечеловеческой слабости, - и это уже не безразлично, потому что ему хорошо известна была заповедь Божия о любви к ближнему, которая в новозаветной Церкви возвышена на степень любви ко врагам. Заповедь эта стоит в прямом противоречии с ненавистию к кому бы то ни было, а потому апостол Павел и заповедует христианам: "Умоляю вас, братие... будьте братолюбивы друг к другу... если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми. Не мстите за себя... но дайте место гневу Божию" (Рим. 12:1, i о, 18-19). Таким образом, признание пророка в ненависти его к врагам Божиим как бы навлекает на него тень немиролюбия, человеконенавидения и вражды; тем более, что он говорит о себе в столь сильных выражениях: "Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя... Полною ненавистию ненавижу их: враги они мне" (пер. с евр.). Но здесь нельзя не принять во внимание те обстоятельства, из-за которых возникли ненависть пророка к ненавидящим Господа Бога и вражда его к ним. Он сильно и горячо любил Господа, восхищался делами Его премудрости и всемогущества, благоговел пред величием Его непостижимой благости и милосердия, с преданностью и готовностью исполнял Его святую волю (Пс. 17:2; 118:47,97 и др.), и потому столь же сильно и горячо ненавидел всех врагов Божиих, к которым принадлежат люди, словами и делами своими оскорбляющие Господа, уничижающие Его величие и славу; он считал их поэтому и своими злейшими врагами. В псалмах его мы часто встречаем выражения, свидетельствующие о ненависти его к людям беззаконным и нечестивым, со всеми законопреступными их делами: "Возненавидел я, говорит он, - сборище злонамеренных" (Пс. 25:5); "дело преступное я ненавижу..., тайно клевещущего на ближнего изгоню" (100:3, 5); "ненавижу всякий путь лжи.., ненавижу ложь и гнушаюсь ею; закон же Твой люблю" (Пс.104,163). Здесь чувства ненависти к людям нечестивым и беззаконным перемешиваются у пророка с чувствами любви к Богу и ревности о славе Божией, и последствием такого смешения чувств является то, что ненависть к людям беззаконным возбуждает в душе пророка желание, чтобы такие люди не существовали, или были истреблены Господом: "Да исчезнут грешники с земли", - говорит он (Пс. юз:35), - и беззаконных да не будет более. И столь ярко выраженная ненависть пророка к беззаконным и нечестивым, как врагам Божиим, без сомнения, относится не столько к лицам, сколько к их порокам, и если эти беззаконники не перестают противоборствовать Богу, то и мы, хотя и обязаны жить в мире со всеми, но должны сильно противостоять враждебным действиям беззаконных, а не молчать, чтобы молчанием своим не оказать содействия их противозаконной деятельности и являться, таким образом, изменниками правды Божией, которую мы должны ревностно защищать. О сем есть выраженные мнения и у наших святителей, Иоанна Златоуста и блж. Феодорита, из коих первый говорит: "Что же? неужели не должно ненавидеть врагов, хотя бы они были и эллины? Должно ненавидеть, но не их, а учение их, не человека, а злые дела и пребратные мысли их. Человек есть творение Божие, а заблуждение есть дело диавольское: посему не смешивай Божие с диавольским" [7, с. 1090]. А второй, т.е. Феодорит, - таю "Я привязан к Твоей любви, Владыко, потому-то и люблю, и почитаю истинных служителей Твоих, а ненавидящих Тебя не только ненавижу, но и огорчаюсь против них и истаеваю от них. Ибо я ненавижу их, как законопреступников, а сожалею о них, как о людях, и, по естественной сострадательности к ним, вынуждаюсь оплакивать их, а по причине великого развращения их, я опять гнушаюсь ими" [7, с 1090].

Ст. 23 и 24. Искуси мя, Боже, и увеждь сердце мое: истяжи мя и разумей стези моя: и виждь, аще путь беззакония во мне, и настави мя на путь вечен. Если эти молитвенные изречения последних стихов поставить в логическую связь с словами предыдущих стихов, в которых пророк выражал ненависть свою и презрение к людям нечестивым и беззаконным, за их беззаконные и кровожадные дела; то сами собою представляются те мысли и чувства, какие могли возникнуть в душе пророка, взволнованной ревностию о славе и правде Божией, попираемых теми беззаконными и грешными людьми. По некотором размышлении, он мог сказать сам в себе: вот, я выразил свою ненависть к грешникам и беззаконным, желаю им погибели, а настолько ли чисто мое сердце и мои душевные помыслы, чтобы они могли устоять на праведном суде всеведущего Бога? Не в заблуждении ли я сам, и истинным ли путем иду к вечной жизни? Хотя Господь и подвергал меня испытаниям, хотя и от вечности известны Ему все помышления мои и все пути мои (ст. 1-3), но буду и еще молиться Ему, еще и еще умолять Его: искуси мя Божех "Проникни меня, Боже, и узнай сердце мое, испытай меня и узнай помышления мои, и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечности" (пер. с евр.). Молю Тебя, говорит пророк, - по словам блж. Феодорита, - "Тебя, единственного Врача душ: изведай мою жизнь тщательно и испытай движения и стремления ума моего, и если что найдется в них противное Твоим законам, прошу уврачевания сему Твоею мудростию и наставления в шествии вечном" [7, с. 1091]. Под путем беззакония, путем опасным (пер. с евр.), путем скорби или страдания, надобно разуметь тот путь, который приводит человека к внутренним и внешним страданиям, составляющим неизбежное наказание за грехи и беззакония (Пс. 1:6), а путь вечный есть путь Божий, путь праведных, приводящий в вечность. Св. Иоанн Златоуст так говорит о нем: "Каков этот путь вечный? Тот, который ведет к небу и которому нет конца. Как все прочее временно и оканчивается настоящею жизнию, а блага, зависящие от сего пути, не однодневны и не временны, такова и добродетель: она приносит непрерывные плоды. Как же можно быть наставлену на сей, не имеющий конца, путь? Получив от Бога помощь и присовокупляя возможное и от себя" [7, с. 1091].

В КОНЕЦ, ПСАЛОМ ДАВИДУ, 139

 

Псалом сей всеми толковниками согласно приписывается Давиду, как видно это и из древнейшего надписания его: В конец, псалом Давиду, - а по переводу с еврейского: "Начальнику хора. Псалом Давида". По содержанию своему он представляет, с одной стороны, жалобу пророка Господу Богу на непримиримую злобу врагов его, на их клеветы и коварства против него, а с другой - усердную молитву его к Богу о сохранении и избавлении от вражеских нападений и об отмщении врагам.

Ст. 1, 2 и 3. Изми мя, Господи, от человек а лукава, от мужа неправедна избави мя: иже помыслит а неправду в сердцы, весь день ополчаху брани: изостриша язык свой яко змиин: яд аспидов под устнами их. Под именем лукаваго человека пророк разумеет человека нечестного, действующего не прямодушно, не по совести, притворяющегося добрым и искренним, на самом же деле коварного, завистливого и зложелательного, почти такого же, какого он называет тут же мужем неправедным ( , injustus). У пророка и царя Давида таких, злобно против него настроенных, немало было не только в его царстве, но и при самом царском дворе его, даже в собственном его доме. Таковыми были Ахитофел, придворный советник, Авессалом, сын Давида, и прежде всего, сам царь Саул. Эти лукавые и неправедные мужи не только помышляли неправду в сердцах своих, но и весь день, т.е. всякий день, ежедневно ополчаху брани, как царь Саул, который только тем и занят был, что, преследуя Давида, поднимал против него ополчения и брани. "Избавь меня, Господи, - молит Давид, - от человека злого: сохрани меня от притеснителя, которые помышляют зло в сердце, всякий день воздвигают брани, острят язык свой, как змий, яд аспида в устах их" (пер. с евр.). Описывая злобу и коварство своих врагов, пророк тем свидетельствует, что он безвинно подвергается всем напастям и притеснениям с их стороны, и просит, чтобы Господь сохранил его от всех этих напастей. Эти злые и неправедные люди, говорит он, изострили язык свой для того, чтобы испустить зловредный яд хитрых и коварных слов своих и причинить мне как можно больше вреда, и в устах их находится злонамеренное и душепагубное слово, как у змия, искусителя праотцев наших, и это слово уподобляется яду аспида, повреждающему и погубляющему невинных. "Видишь ли, возлюбленный, - говорит св. Иоанн Златоуст, - как злокачественность превратила таких людей в зверей, аспидов и змей, не изменив природы их, но превратив расположенность их в бесчеловечие и жестокость. А что наиболее составляет злокачественность их, - это то, что они не только хитры, злы и готовы к восстаниям и браням, но и во всю жизнь ведут брань; притом не только тогда, как если бы только хотели вести брань, но они в ближних своих пускают стрелы; и, что ужаснее, не быв увлечены к тому нечаянно, но с предварительным рассуждением о сем, ибо умыслили - значил со старанием, со всею охотою (умыслили)" [7, с. 1092-1093].

Ст. 4, 5 и 6. Сохрани мя, Господи, из руки грешничи, от человек неправедных изми мя, иже помыслиша запяти стопы моя. Скрыша гордии сеть мне и ужы, препяша сеть ногама моима: при стези соблазны положиша ми. Здесь почти в тех же выражениях, как и выше, пророк продолжает свою жалобу на врагов своих, называя их грешниками, неправедными и гордыми, и опять молит Господа Бога, чтобы сохранил его от их враждебных замыслов и тех злокозненных сетей, какие они расставили на жизненном пути его, для его уловления. Чтобы показать, что в числе врагов своих разумеет не простых и обыкновенных заурядных, но людей, занимающих в обществе высокое положение, - называет их гордыми, относящимися к нему с пренебрежением и в то же время измышляющими хитрые и коварные планы (сети, ужы, соблазны) для того, чтобы удобнее погубить его. "Соблюди меня, Господи, от руки нечестивого, сохрани меня от притеснителей, которые замыслили поколебать стопы мои. Гордые скрыли силки для меня и петли, раскинули сеть по дороге, тенета разложили для меня" (пер. с евр.). Св. Иоанн Златоуст так рассуждает о сем: "ничто не может быть несправедливее питающих в себе злобу, которые прежде других вредят своим душам. Ибо когда они бывают причиною соблазна, когда бывают виновниками поношения славы Божией у безумных, когда, получив душу и тело от человеколюбивого Бога, нерадят о воздаяниях, но, наслаждаясь толикою красотою мира и таким благом, воздают Благодетелю противными действиями; то что может быть несправедливее их? Что неблагодарнее? И, что еще важнее и сильнее показывает чрезмерность их злонравия, они стараются делать зло другим. Умыслили, говорит, положить препону стопам моим. А если умысел их не приведен в действие, то это строение человеколюбия Божия. Он рассек злые их умыслы. Хочешь ли знать, как и диавол полагает такие же петли (веревки)? Смотри, что случилось с Иовом. Что могло быть обширнее их. Что длиннее? Что ближе, когда он устроил сети не чрез родственников только и друзей, и жену, но и чрез самое тело его?" [7, с. 1094] По словам блж. Феодорита, пророк ""гордым" называет самого Саула, "сетию и вервиями, и преткновениями" - различные умыслы, слова и скрытные действия. А это сказано несобственными словами, взятыми от подобия ловцов, расставляющих силки и петли для ног и сети" [7, с. 1094].

Ст. 7, 8 и 9. Рех Господеви: Бог мой еси Ты, внуши, Господи, глас моления моего. Господи, Господи, сило спасения моего, осенил еси над главою моею в день брани. Не предаждь мене, Господи, от желания моего грешнику: помыслиша на мя, не остави мене, да не когда вознесутся. В предыдущих стихах пророк изложил как бы только содержание, или предмет, своей молитвы к Богу о защите от вражеских нападений; а здесь выражает самую молитву, или те слова, которыми выразил он свое моление пред Богом. Вот как эти слова читаются в переводе с еврейского: "Я сказал Господу: Ты - Бог мой; услышь, Господи, голос молений моих! Господи, Господи, сила спасения моего! Ты покрыл голову мою в день брани. Не дай, Господи, желаемого нечестивому; не дай успеха злому замыслу его, чтобы не возносились они". Вот настоящая, исходящая от искреннего сердца молитва, которая всегда спасительна для молящегося. И что действительно такая молитва спасительна, пророк дает понять это словами: Господи! в Тебе едином сила спасения моего, осенил еси над главою моею в день брани, т.е. я уже видел покровительство Твое во время брани против врагов: Ты покрывал голову мою в день брани. Испытав на деле Твою всесильную помощь, я надеюсь, что и опять спасешь меня от козней врагов моих, и потому опять молюсь Тебе: Не предаждь меня, Господи, от желания моего грешнику, то есть, по изъяснению св. Иоанна Златоуста, "не попусти ему исполнить желаемое им против меня" [7, с. 1095]. А св. Афанасий так изъясняет сие: "Желаю Господи, вожделевать спасения; посему не оставь меня и не попусти, чтобы уклонившись от сего желания, предан я был грешнику, т.е. диаволу" [з, с. 41:21] Помыслиша намя, - но Ты, Господи, не дай успеха злому умыслу их. По словам блж. Феодорита, "весь помысл устремляют к тому, чтобы убить меня. Посему не лишай меня промышления Твоего, чтобы не подать им повода к похвальбе" [6, с. 657], чтоб еще более не возгордились.

Ст. 10, 11 и 12. Глава окружения их, труд устен их покрыет я. Падут на них углия огненная, низложиши я во страстех и не постоят. Муж язычен не исправится на земли: мужа неправедна злая уловят во нетление. Под именем главы окружения некоторые из толковников, в том числе и Ириней Псковский, разумеют Саула, как главу враждебного Давиду ополчения [8, с. 389]. Но такое понимание было бы односторонне, как обнимающее только первую половину жизни царя Давида, до его воцарения, и опускающее из вида все время его царствования, когда число врагов его было не меньшее, чем и в то (Саулово) царствование. И потому под главою окружения лучше понимать главу враждебного сообщества ( , caput circuitus, oppugnationis), кто бы он ни был, и все слова 10-го стиха читать, как одно предложение, в котором подлежащее - глава окружения, сказуемое - покрыет я, а труд устен их - второе подлежащее, служащее дополнением или пояснением к первому - глава, или как дополнение к сказуемому, каковое чтение не будет в противоречии с чтением по переводу с еврейского: "яд окружающих меня, зараза уст их да обратится на них". "Окружением, говорит св. Иоанн Златоуст, - пророк называет здесь собрание, синедрион, нечестивое общество, развратные советы. Смысл слов его следующий: самые советы нечестивые, самая совокупность коварных и развратных намерений пусть сокрушит и погубит их. Труд устен их. Трудом он называет здесь коварство, оно обращается в погибель тому, кто предается ему". Такую же и еще большую угрозу предсказывает пророк тем, которые, работая злым языком, извергали из уст своих насмешки, клеветы и ругательства: падут, - говорит, - на них углия огненная, низложиши я во страстех, т.е. Ты, Господи, подвергнешь их страданиям ( , vula in miseriis); они падут в пропасти, чтобы не восстали (и не постоят); что и случилось с Саулом, с Авессаломом и другими. Муж язычен - то же, что человек злоязычный, болтливый ( , linguosus) - не исправится (в еврейском "не утвердится") на земли, - т.е. не заслужит доброго мнения и расположения у людей и не будет благоуспешен в делах своих на земле. Мужа неправедна (в еврейском "притеснителя") злая уловят во истление, т.е. все неправды и злоба, какую он соделал, увлекут его в погибель. Св. Иоанн Златоуст подтверждает это примерами: "Братья Иосифа, хотевшие сделать его рабом и погубить, сами подверглись, как того заслуживали, рабству и смерти, Авессалом, по своему неограниченному честолюбию, хотевший погубить отца, сам уловлен оным" [7, с. 1096].

Ст. 13 и 14. Познах, яко сотворит Господь суд нищим и месть убогим. Обаче праведнии исповедятся имени Твоему, и вселятся правии с лицем Твоим. Заканчивая сими словами молитву Господу Богу, пророк уверяет, что притеснения и неправды злобных и коварных людей не вечно будут продолжаться, и что ему известно о том, что настанет время, когда Господь Бог сотворит суд над притеснителями и коварными людьми, и на суде сем получат воздаяние все те, которые угнетали и притесняли нищих и убогих. Хотя Господь и медлит Своим судом, но я знаю (познах), говорит, что Господь непременно произведет суд и отмщение за угнетаемых и притесняемых, чтобы и тем, и другим доставить успокоение и утешение. Пророк высказал это, по изъяснению св. Иоанна Златоуста, "с тем намерением, чтобы, с одной стороны, обижаемым подать утешение, а с другой - устрашить и вразумить обижающих, и чтобы ни первые (обижаемые) в скорби не изнемогали, ни вторые, чрез отсрочку, не сделались более нерадивыми. Ибо отсрочка ведет к покаянию, а упорного тем сильнейшему часто предает наказанию, и весьма справедливо: потому что, имея столько опытов благости, он не сделался лучшим. Ибо помысли, сколь велико человеколюбие Божие! Когда преданным Ему Он попускает только страдать и не вступается за них, желая обижающего исправить покаянием" [7, с. 1097]. Последний стих начинается словом обаче - и этим выражает как бы противоположение всему тому, что сказано было выше. (Как бы то ни было), но праведные люди, говорит, будут благодарить Бога и славить имя Твое, Господи, "непорочные будут обитать пред лицем Твоим" (пер. с евр.), то есть, по словами св. Иоанна Златоуста, "получив помощь Твою, помышляя о Тебе, всегда пребывая с Тобою, они никогда не отступят от Тебя".

 

ПСАЛОМ ДАВИДУ, 140

 

Никто и никогда не сомневался в принадлежности сего псалма Давиду. Ориген, блж. Феодорит и большая часть толковников признают, что псалом сей весьма сходен с предшествующим (139-м) псалмом, и что Давид жалуется в нем на ненависть к нему со стороны Саула и молит Бога, чтобы содействовал его твердости противостоять враждующим, а также, чтобы не позволялось сходиться врагам для наветов и ругательств против него. Христиане греко-восточной Православной Церкви издревле установили читать и петь псалом сей на вечернем богослужении, чтобы испросить себе тем прощение грехов прошедшего дня, почему псалом сей и называется вечерним, как 62-й псалом называется утренним. Св. Иоанн Златоуст признается в трудности объяснения сего псалма*.

Ст. 1. Господи, воззвах к Тебе, услыши мя: вонми гласу моления моего, внегда воззвати ми к тебе. Эту молитву пророка мы ежедневно слышим за вечерним богослужением. Предание говорит, что псалом сей воспет св. Давидом, когда он находился в изгнании, вдали от скинии сведения. Святая душа его, привыкшая жить в доме Божием (при скинии), воспевать славу Божию, пред лицем кивота Господня, молиться при совершении заповеданных Богом жертвоприношений, томилась скорбию в удалении от священного жилища Божия и, подобно заблудившемуся страннику, из далекого изгнания всею крепостию веры и любви своей взывала ко Господу: Господи, возввах к Тебе, услыши мя! Но можно быть и не в удалении от святилища, а в самом храме, и в то же время быть неуслышанным от Бога. И причиною сего бываем, конечно, мы сами: недостаточность веры нашей и холодность сердца, а нередко и грехи наши удаляют нас от Бога, так что Он как будто и не видит, и не слышит наших молитв, подобно тому, как Иисус Христос, по-видимому, не обращал внимания на просьбу ханаанской женщины об исцелении ее дочери, до тех пор, пока она выразила свою полную и искреннюю веру в Его чудодейственную силу (см. Мф. 15:22-28). Может быть, нечто подобное испытывал в своей жизни и царепророк, когда к словам молитвы своей об услышании присовокупил и эти слова: вонми гласу моления моею, внегда воззвати ми к Тебе. Не одни грехи, а часто и обыкновенные житейские наши дела нередко так удаляют и мысль, и сердце наше от Бога, что, пришедши в храм Божий, мы остаемся духом своим далеко за его священною оградою. Но да не будет сего! И что бы ни случилось с нами, какие бы печали и заботы ни стесняли наше сердце, как бы ни были мы измучены душой, - придя в храм Божий, вместе с поющими должны возопить: "Из глубины души взываю к Тебе, Господи; Господи! услыши глас мой!.. Да будут уши Твои внемлюще гласу моления моего" (Пс 129:1-2). Услыши мя, внегда воззвати ми к Тебе! Услышь меня в тот раз, когда буду призывать Тебя!

Ст. 2. Да исправится молитва моя яко кадило пред Тобою: воздеяние руку моею, жертва вечерняя. В те минуты, когда пробуждается в человеке чувство и сознание духовной бедности и беспомощности и побуждает его вопиять к Богу о помощи, когда сознание греховности и угрожающей погибели заставляет его прибегнуть с молитвою к Спасителю Богу, то прежде всего он должен позаботиться о том, чтобы самая молитва его была благоприятна пред Богом, чтобы не было в ней чего-либо такого, что не преклоняет, а отвращает любовь Божию, что делает молитву нашу недостойною слышания Божия. Посему-то пророк Божий молится, чтобы молитва его исправилась пред Богом, вознеслась бы к престолу Божию и явилась бы благоприятною пред милосердием Божиим. Кадило - то же, что благовонное курение фимиама, которое в ветхозаветной скинии приготовлялось на особом жертвеннике, а вечерняя жертва, по установлению Божию (см. Исх. 29:38-42), состояла в принесении агнца с известною частью муки, вина и елея. Установлено было ежедневно приносить двух агнцев: одного утром и другого вечером, последнее жертвоприношение и составляло жертву вечернюю. Так как св. Давид, по причине гонения его со стороны Саула, был в удалении от скинии свидения и потому не мог принести Богу ни фимиама, ни жертвы, то и молится, чтобы молитва его была принята, яко кадило благовонное, и чтобы воздеяние рук его вменено было ему вместо жертвы вечерней. А чтобы наша молитва была исправна пред Богом, мы должны помнить и всегда наблюдать, чтобы уста наши, которыми произносим молитвы, были чисты от мерзких слов, т.е. ругательств, злословий, осуждений и оговоров, чтобы сердце наше согрето было любовию к Богу и ближним и также чисто от гнусных, богохульных и злых помыслов, и чтобы руки, воздеваемыя к Богу при молитве, не были осквернены любостяжанием, хищением и другими беззаконными деяниями. Св. Иоанн Златоуст так рассуждает об исправленной молитве: "Замечай совершенство молитвы, за которое (пророк) просит услышания. Удостаивается Божия внимания тот, кто молится не против врагов и не о богатстве, или силе, или славе, и не о чем-либо тленном из сего мира, но о бессмертных и нетленных оных благах. И не только не должно молиться во зло врагам, но и гаев истребить против них. Посему и Павел говорит: Хочу, чтобы мужи молились, воздевая чистые руки без гнева и размышления, т.е. хотя имеешь врага, погаси в себе гаев и тогда приступай ко Владыке, и не только устами не говори ничего против него, но и ум очисти от яда" [7, с. 1099].

Ст. 3. Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устах моих. В немногих и кратких словах сей молитвы пророк выразил очень многое. Он молится, чтобы Господь Своею благодатною силою оградил его от многоречия и празднословия. Один из самых высших даров, какими Господь Бог одарил человека при сотворении его, - это дар слова, это - образ того всемогущего, животворящего и Ипостасного Слова Божия, "Имже вся быша", те. чрез Которого все сотворено и стало жить. Как многие другие дары Божий, так и сей дар слова человек часто употребляет не на пользу себе, а во вред Вместо того, чтобы использовать этот дар во славу Божию и в назидание ближнему, человек употребляет его на пусторечие, злословие, осуждение клевету и прочие грехи языка, и таким образом этот величайший дар Божий употребляет во зло. Злоупотребляя же даром слова, человек часто и не замечает, какой величайший грех пред Богом он совершает. Злоупотребление словом и само по себе есть тягчайший грех, как попрание и поругание божественного образа, и вместе с тем, бывает источником бесконечного множества зол, которые тем скорее могут погубить нас и сделать безответными на суде Христовом, чем легкомысленнее смотрим мы на грехи языка нашего, не чувствуя всей их тяжести, не сознавая того, как тяжко оскорбляем и прогневляем ими Бога, какое зло делаем нашим ближним и как тяжело грешим против собственного богоподобного естества. Весьма наглядно и ясно все это выражено в соборном послании св. апостола Иакова. "Язык - огонь, - говорит он, - прикраса неправды... он оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны, язык укротить никто из людей не может: это неудержимое зло, он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию: из тех же уст исходит благословение и проклятие. Не должно, братия мои, сему так быть... И кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело" (Иак. 3:6,8-10, 2). Сознавая все это, пророки молится: "Господи! уста мои подобны двери, или вратам, из которых выходят слова, а с ними вместе и дела, и мысли, посему прошу и молю Тебя: поставь привратника к сей двери (положи хранение устам моим), чтобы он охранял эти врата, т.е. знал и понимал, когда и кого из них впуститъ, иначе - дай разум, который бы указывал, когда и что можно говорить, и когда молчать, а вместе с разумом укрепи и волю мою Твоею благодатию, чтоб я имел твердые основания для того, что и когда нужно говорить, чтобы ясно мог я различать - "время глаголати и время молчати", по словам премудрого (Еккл. 3:7), и чтобы не забывал, что за всякое слово праздное воздадут человеки ответ в день суда (Мф. 12:36).

Ст. 4. Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их. Часто мы слышим от детей своих, когда они сделают какую-нибудь шалость или провинность, - оправдания и уклончивые увертки, вроде тех "Нет, это не я, это вот он, или она, или еще: это вот он велел мне, - пойди, говорит, и скажи, или: сделай вот этак и возьми это", и проч. Да и одни ли дети так поступают? Нередко такого рода словеса лукавствия мы слышим и от взрослых людей. Лукавая наклонность сердца нашего к самооправданию, к извинению себя во грехах есть одно из пагубных последствий грехопадения наших прародителей. Когда Господь Бог спросил первого грешника: "Кто возвести тебе, яко наг еси, аще не бы от древа, егоже заповедах тебе сего единаго не если, от него ял еси? Он не обвинил себя, как бы следовало, не сказал, что согрешил, преступив заповедь, которую принял из уст Самого Господа, но сказал: "Жена, юже дал еси со мною, та ми даде от древа, и ядох". Равным образом и жена на вопрос Господа: "Что сие сотворила еси?" - отвечала не раскаянием и молитвою о прощении, а сложением вины своей на змия: змий прельсти мя, и ядох. Следствием сего было то, что грех, не извергнутый тотчас из сердца искренним покаянием: и чистосердечным исповеданием, не очищенный слезами искреннего раскаяния, остался в душе грешника и породил в ней злую наклонность не только к новым грехопадениям, но и к самооправданию во грехах (непщевати вины, о гресех), и эта злая наклонность сделалась прирожденною всем потомкам Адамовым, стала наследственною их болезнию душевною. Как искушенный опытом жизни и еще более, как пророк, Давид знал, что "от сердца исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы: сия суть сквернящая человека" (Мф. 15:19-20), и потому понятна молитва его о том, чтобы Господь не попустил уклониться сердцу его "к словам лукавым, для извинения дел греховных, вместе с людьми, делающими беззаконие", как это выражено по переводу с еврейского, то есть пророк молится, чтобы Господь не попустил уподобиться ему в сем случае врагам его, которые делают всякое беззаконие и тут же выдумывают разные отговорки для извинения или оправдания себя. Последняя прибавка к стиху: и не сочтуся со избранными их: по переводу с еврейского читается: "и да не вкушу я от сластей их", а толкуется св. отцами так: и да не будет у меня общения с избранными из них, т.е. с более богатыми и сильными. "Избранными, говорит блж. Феодорит, - пророк называет здесь людей лукавых и благоденствующих" [6, с. 660]. "Таким людям, - говорит св. Иоанн Златоуст, - особенно свойственно искать предлогов и бесстыдствовать. Здесь пророк выражает, что должно избегать удовольствий и пиршеств людей, где особенно возрастает грех, и где бывает много бесстыдства".

Ст. 5. Накажет мя праведник милостию и обличит мя, елей же грешнаго да не намастит главы моея: яко еще и молитва моя во благоволениих их. Мы живем в обществе себе подобных людей, между которыми есть и праведные, т.е. люди богобоязненные и любящие закон Божий, и грешные, т.е. люди, забывающие Бога и пренебрегающие заповеди и божественные уставы. Некоторые из последних относятся к нам, по-видимому, любезно и благоволительно. Пророк, желая сказать здесь, как он сам относился к тем и другим людям, говорит (по изложению Евфимия Зигабена): пусть обличит и накажет меня (выговором) праведник; а ласковость и услужливость грешника пусть не подает мне руку и не услуживает мне; потому что лучше и полезнее бич и обличение от праведника, нежели ласковость, угодливость и услужливость грешника, что значит елей. И жезл праведника гораздо душеполезнее, нежели честь и благотворительность злого, как сказал и св. Григорий Богослов: Полезнее бич праведника, нежели милость грешника, и жезл праведника лучше чести злого. Прибавлено: милостию, потому что праведник, хотя наказывает и обличает, но человеколюбиво и милостиво, ибо он заботится, чтобы согрешающий брат его не погиб, если не получит надлежащего обличения" [7, с. 103]. Другие отцы так говорят о сем: "Всякое вразумление, - говорит св. Афанасий Великий, - охотно прииму от праведного, но от грешника не прииму благословения и ласкательства, которым, как елеем, умащают главу мою" [3, с. 414]. А св. Иоанн Златоуст так говорит: "в тех обществах, в которых приятно говорят ко вреду, я не хочу участвовать, но лучше желаю быть с теми, которые обуздывают, исправляют, обличают, обнажают грехи, наказывают..., а от нечестивых не приму и приятных слов". Последния слова: яко еще и молитва моя во благоволении их, блж. Феодорит объясняет так: "Я не только не завидую благоденствию их, но еще молюсь об изменении счастия их, дабы, изменившись во благоуспешности, они изменились и во зле" [7, с. 1104]. Посему под благоволениями блж. Феодорит здесь разумеет благополучие и благоденствие беззаконных и грешных [7, с. 1104].

Ст. 6 и 7. Пожерты быша при камени судии их: услышатся глаголи мои, яко возмогоша. Яко толща земли проседеся на земли, расточишася кости их при аде. Для того, чтобы приблизить к пониманию неудобопонятный славянский текст изречений сих стихов, нужно, во-первых, сличить его с чтением по переводу с еврейского, а также - и с другими чтениями; во-вторых, прошедшее время понимать как выражение будущего; и в-третьих некоторые выражения лиц и действий принимать не в прямом, а в переносном смысле, как метафорические. В переводе с еврейского стихи сии читаются таю "Вожди их рассыпались по утесам, и слышат слова мои, что они кротки. Как будто землю рассекают и дробят нас, сыплются кости наши в челюсти преисподней". По Вульгате, они выражены так: "Судии их связанные были разбиты на камне и поглощены в пропасть. Услышать слова мои, поелику они превозмогли (то же, что - усилились)". У Тремеллия: "Что они приятны". "Как толщина земли была выдвинута на верх земли, кости наши были рассыпаны близ ада". Принимая, таким образом, прошедшее время: пожерты быша, - согласно с следующим: услышатся - в будущем времени, ясно будет, что словами сего (6-го) стиха предсказана скорая погибель нечестивых, те. что те, которые стояли на высшей степени власти и достоинства, как царь Саул и его приближенные (судии их), будут низвергнуты, подобно камню, поверженному в море и водами потопленному, так что не останется и следа их. Тогда же, как это случится, вспомнят, говорит пророк, и слова мои (услышатся глаголи мои), которыми я увещевал их, и тогда же поймут, насколько слова эти были сильны и истинны (яко возмогоша). Продолжая речь свою метафорическими оборотами, пророк под именем толщи земли разумеет твердый грунт ее, который земледелец своими орудиями превращает в глыбы, а потом в мелкие камешки и пыль. Подобно тому совершается и разрушение костей у нечестивых; кости их, говорит, также расточатся, рассыплются при аде, каковым называет гробы своих врагов.

Ст. 8, 9 и 10. Яко к Тебе, Господи, Господи, очи мои: на Тя уповах, не отыми душу мою: сохрани мя от сети, юже составиша ми, и от соблазн делающих беззаконие. Падут во мрежу свою грешницы: един есмь аз, дондеже прейду. Последние стихи сего псалма, которыми пророк заканчивает свою молитву к Богу, свидетельствуют, с одной стороны, о том, насколько была сильна и крепка его вера в близкую и скорую помощь Божию, а с другой - указывают, что на сей вере утверждалась его непоколебимая надежда на всегдашнюю к нему милость Божию. С такою верою он всегда видел пред собою Господа и потому мог всегда говорить: "Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, и я не поколеблюсь" (Пс. 15:8). А потому и здесь, указав на злосчастную участь грешников, обращает очи свои К Господу Богу, и, как бы смотря прямо в очи Господни (ср. Пс. 24:15), говорит: "к Тебе, Господи, Господи, очи мои; на Тебя уповаю, не отринь души моей! Сохрани меня от силков (от сети), поставленных для меня, от тенет беззаконников. Падут нечестивые в сети свои, а я перейду" (пер. с евр.). Как прежде высказывал он свое моление ко Господу о том, чтобы (ст. 4) не уклониться ему в словеса лукавствия и не подпасть под влияние людей, делающих беззаконие, так и здесь, устремив очи свои ко Господу, умоляет не отринуть душу его и сохранить ее от соблазн тех же делающих беззаконие, выражая, вместе с тем, уверенность в том, что они сами падут в ту сеть, или мрежу свою, которую они расставили для уловления его. Последние слова: един есмь аз, - хотя выражены в единственном числе; но можно думать, что пророк разумеет в них не одного себя, но и всех единомысленных с собою, означая, что они будут благонадежны и невредимы до тех пор, пока совершат течение жизни своей (дондеже прейду).

ПСАЛОМ 141

 

Псалом сей принадлежит пророку Давиду, что видно как из надписания его, так и из содержания, которое есть не что иное, как молитва пророка об избавлении от опасности, угрожавшей ему со стороны царя Саула, преследовавшего Давида в горах и пустынях иудейских.

Ст. 1 составляет надписание псалма, состоящее из следующих слов: Разума Давиду, внегда выти ему в вертепе молящемуся. По переводу с еврейского, это надписание читается так: "Учение Давида. Молитва его, когда он был в пещере". В то время, когда Саул, преследуя неповинного пред ним Давида, искал его смерти единственно за то, что подозревал в нем будущего царя израильского народа, и когда Давид, принужденный укрываться от преследований Саула, ушел сначала к Анхусу, царю Гефскому, а потом, возвратившись в Иудею и скрываясь по горам и пустыням, вошел однажды в пещеру, в которую зашел потом и Саул. И здесь, в темной пещере, никем не замеченный, Давид отрезал край одежды Сауловой, не коснувшись самого царя. Когда потом, выйдя из пещеры, Давид издали показал Саулу этот отрезанный край одежды и просил мира, тогда Саул понял все, - понял, что Давид не имеет злобной вражды против него и, сознавшись, что напрасно гонит Давида, признал свою вину пред ним. Но и после того злоба Саула против Давида не укротилась, и он опять, по ложной боязни Давида, продолжал гнать его вплоть до самой смерти своей (1 Цар. гл. 21-31). Находясь в крайней опасности подвергнуться смерти от рук Саула и его приближенных, Давид обращается к Господу Богу с такою молитвой:

Ст. 2 и 3. Гласом моим ко Господу воззвах, гласом моим ко Господу помолихся. Пролию пред Ним моление мое, печаль мою пред Ним возвещу. Такая молитва может исходить только от сердца, слишком отягощенного скорбию. Сначала неизвестный, а потом за великие заслуги сделавшийся не только известным, но и близким и даже родственным царю Саулу человеком, сын Иессея из Вифлеема, Давид подвергается жестокой ненависти и преследованию со стороны Саула, по одним только подозрениям. Эти подозрения и ненависть к Давиду, постепенно усиливаясь, возросли до такой степени враждебности, что Саул постоянно преследовал Давида и искал его смерти. Такое печальное и горестное положение Давида могло довести его до отчаяния. Но мы знаем, что он имел крепкую надежду на Бога и никогда не предавался отчаянию, за что и пользовался всегда милостию Божией и помощию от Бога, о чем он и не переставал свидетельствовать пред Богом и всеми людьми: "Чаях Бога", т.е. я надеялся на Бога, говорил он в подобных случаях, "спасающаго мя от малодушия и от бури...; аз к Богу воззвах, и Господь услыша мя" (Пс. 54:9,17). То же самое говорит и здесь: "Голосом моим к Господу воззвал я, голосом моим к Господу помолился. Излил пред Ним моление мое; печаль мою открыл Ему" (по переводу с еврейского). Не простую молитву совершил он пред Богом, но соединенную с великою скорбию, с печалию сердца. Как горный ручей изливается в море, так, говорит, излил и я моление свое в бездну милосердия Божия.

Ст. 4 и 5. Внегда изчезати от мене духу моему, и Ты познал еси стези моя: на пути сем, по нему же хождах, скрыша сеть мне. Сматрях одесную и возглядах, и не бе знаяй мене: погибе бегство от мене, и несть взыскаяй душу мою. Продолжая свою молитву к Богу, пророк говорит что опасное положение его со стороны врагов доходит до крайней степени, и он, хотя не подвергается отчаянию, но сознает изнеможение и упадок духа своего, в чем и признается (внегда изчезати отмене духу моему). И чем более сознавал это, тем большую надежду возлагал на Бога, выражая в своей молитве, что Господу Богу известны стези, или те жизненные пути, по которым он, волею Промысла Божия, должен был пройти к своему назначению. Словами: Ты познал еси стези моя - пророк выразил также уверенность свою в том, что у Господа Бога готовы и те способы, какими Он мог и хотел спасти его от опасности со стороны врагов. Высказывая (возвещу) печаль свою пред Богом, он жалуется на то, что враги его скрытно расставили сети для него, как выражено по переводу с еврейского: "На путь, которым я ходил, они скрытно поставили сети для меня". Жалуется далее на то, что между людьми не имеет никакого защитника. "Смотрю, - говорит, на правую сторону и вижу, что никто меня не признает; убежища не стало для меня, никто не заботится о душе моей" (пер. с евр.). В прежнее время, как бы так говорит, я мог бегством спасаться от врагов, а теперь и этого средства не имею (бегство погибе от мене) и нет никого из людей, кто бы позаботился о моей жизни, и несть взыскаяй душу мою. По изъяснению блж. Феодорита, "ни от кого, говорит пророк, ни с какой стороны не видел я помощи. Ибо правою стороною назвал тех, которые принадлежат к числу благомыслящих" [7, с. 1107].

Ст. 6 и 7. Воззвах к тебе, Господи, рех: Ты еси упование мое, часть моя еси на земли живых. Вонми молению моему, яко смирихся зело: избави мя от гонящих мя, яко укрепишася паче мене. Выражение: Воззвах к Тебе - здесь не имеет значения громогласного воззвания, а употреблено в смысле глубоко сердечного устремления мысли и сердца к Богу вездесущему с мольбою о помощи и потому добавлено словом: рех. Что же именно, застигнутый в мрачной пещере и окруженный преследующими его врагами, сказал тогда из глубины души пророк Давид? Он сказал: Ты еси, Господи, упование мое, часть моя еси на земли живых. То есть он как бы так сказал: Никого нет у меня из близких и знакомых живущих на земле людей, кто мог бы помочь мне и защитить от враждующих против меня. Ты един, Господи, на кого я возлагаю все упование мое! Все, что может быть дорогого для меня на земле живых людей, - все это заключается в Тебе едином, Ты один - часть моя. "Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты - прибежище мое и часть моя на земле живых" (пер. с евр,). По изъяснению блж. Феодорита, "часто божественный Давид называет своею частию Бога, и теперь то же самое сделал, ибо говорит- я не имею никакой другой помощи, но только Тебя одного имею попечителем и чрез Тебя желаю достигнуть жизни" [7, с. 1107]. Выразив такую беспомощность свою, далее опять просит внять его молитве, причем указывает на свои злострадания. Вонми, говорит, молению моему, яко смирихся зело. Смирихся - от слова смиритися ( , affigi, быть унижену, угнетену) - значит.- я изнурен. Так читается это и по переводу с еврейского: "Внемли воплю моему, ибо я весьма изнурен". "Смирением здесь называет бедствия", - говорит блж. Феодорит [6, с. 663]. А словом зело, по словам св. Иоанна Златоуста, пророк означает не жалобу на события, но скорбь и изнурение страждущего. Тут же указывает и другую причину, побуждающую его к молению об избавлении от гонителей, - в том, что они усилились (укрепишася паче мене), заключив его в пещере, которую окружили войском.

Ст. 8. Изведи из темницы душу мою, исповедатися имени Твоему: мене ждут праведницы, дондеже воздаси мне. По объяснению св. отцев Церкви, под темницею должно разуметь или ту мрачную пещеру, в которую, спасаясь от преследования врагов, зашел гонимый Давид, и в которой он окружен был войском Саула, или те злострадания и скорби его вообще, которым он подвергся по причине гонения Саулова; а душею своею, как и в других случаях, пророк называет жизнь свою и вообще всего себя; и, таким образом, в первой половине сего последнего стиха он выражает моление Богу о том, чтобы Господь, избавив его от окружающих его бед, дал ему возможность исповедатися, т.е. прославить и возблагодарить святое имя Господа. "Исповедатися, - говорит св. Иоанн Златоуст, - здесь сказано вместо: благодарить; смысл слов следующий: избавь меня от бедствий. Темницею пророк называет здесь крайние несчастия". А блж Феодорит к сему прибавляет: "Потому-то как бы в заперти и в узилище находился он, когда враги сидели при входе в пещеру. Обещает же пророк, улучив спасение, воздать за благодеяния песнопениями" [6, с. 663]. Мене ждут праведницы…, а по переводу с еврейского: "Вокруг меня соберутся праведные, когда Ты явишь мне благодеяние". Это, по словам блж. Феодорита, значит, что "праведные оказанное мне благодеяние примут, как залог собственного своего спасения, и будут песнословить Тебя, праведного Судию" [7, с. 1108]. А св. Иоанн Златоуст говорит таю "И праведникам, говорит пророк, принесет это великую пользу, они будут радоваться, веселиться, восхищаться, видя мое избавление от бедствий".

ПСАЛОМ 142

 

Древнейшее надписание сего псалма состоит из двух слов: Псалом Давиду. Что же касается добавления к сему надписанию слов. Егда гоняше его Авессалом, сын его, - то свидетельства древних толковников и отцев Церкви, как то: Феодорита, Иоанна Златоустого и других, - вполне согласны в том, что псалом принадлежит Давиду, и что в древности он не имел никакого другого добавочного надписания, и только "в некоторых списках, - замечает блж. Феодорит, - нашел я слова сии: "Когда он преследуем был сыном своим Авессаломом", в еврейском же тексте и у других переводчиков не найдено мною сего прибавления. Но оно близко к истине, потому что псалом точно такое имеет содержание" [6, с. 664]. И действительно, он содержит молитву пророка и царя Давида к Богу о помощи во время восстания против него сына его Авессалома, когда на сторону последнего перешло большинство израильтян, и Давид с немногими преданными ему людьми, принужден был бежать из Иерусалима и скрываться в пустыне от преследования врага, когда царю угрожала опасность лишиться не только царского престола, но и самой жизни. В таких трудных обстоятельствах он и молится:

Ст. 1 и 2. Господи, услыши молитву мою, внуши моление мое во истине Твоей, услыши мя в правде Твоей: и не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый. Первыми словами псалма Давид умоляет, чтобы Господь услышал молитву его во истине Своей и в правде Своей; но не выясняет, что разумеет он под словами: истина Божия и правда Его. Не выясняет сего, конечно, в том предположении, что Богу известно то, о чем он молится, - что молится о прощении той содеянной им вины, за которую был наказан Богом. Бог видел как желания сердца пророка, так особенно частые воздыхания сердца, искренне задушевные вздохи, происходящие от сердечного сокрушения сердца его. О св. Марии Магдалине в Евангелии не говорится, что она словами просила Господа об отпущении грехов ее, но из слез, которыми она омывала ноги Господа, Он понял, чего она просила, и сказал: "Отпущаются тебе грехи твои". Так и пророк Давид, сокрушенным сердцем и внутренним вздохом умоляя о прощении вины, говорит: Господи, услыши молитву мою, о которой Ты хорошо знаешь, в чем она состоит; и, повторяя то же, присовокупляет: восприими ушами моление во истине Твоей, то есть в верности Твоей, которую сохраняешь в обетовании, данном Тобою кающимся грешникам. И это же самое повторяя опять, говорит: услыши мя в правде Твоей, где под правдою разумеет верность, которая есть часть правды и которую немного прежде назвал истиною. Св. Иоанн Златоуст под правдой разумеет здесь благоволение к человекам, или человеколюбие, которое Господь оказывает истинно кающимся, и потому замечает, что пророк не сказал: услыши мя в правде, но: в правде Твоей, которую Ты обыкновенно оказываешь кающимся и которая есть не столько правда, сколько невыразимое человеколюбие Божие. И если только человеколюбец Бог увидит где раскаяние, или услышит где признание, тотчас замечает беспокойство скорби, и потому чрез пророка Исайю говорит: "Глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися". Судьи человеческие доискиваются признания в деле, чтобы обвинить за него, а Бог спрашивает для того, чтобы довести до раскаяния и оправдать. Отец блудного сына, в котором подразумевается Сам Бог, Отец Небесный, как только увидел возвращающегося сына и услышал от него: "Отче! согрешил я против неба и пред Тобою", - упал на шею его и целовал его, велел надеть на него лучшую одежду, перстень на руку его и обувь на ноги, и проч. (см. Лк. 15:11-32). Это изложение почти то же, как и то, которое представлено выше, ибо та правда, которую Бог предоставляет кающимся, как обещанное прощение наказания, есть не что иное, как верность все превосходящей благости. Блж. Августин "под правдою Божией разумеет ту правду, которую мы имеем не по заслугам нашим, но по благодати Божией". Услыши мя в правде Твоей: и не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый. Эти два прошения находятся, по-видимому, в противоречии между собою. Как мог Давид взывать к Богу о помиловании, об избавлении от тяжких скорбей, во имя правды Божией, и в то же время умолять Господа: не вниди в суд с рабом Твоим, - когда правда Божия именно и требует справедливого суда над человеком и праведного воздаяния ему по делам его, когда она требует, чтоб добродетельный получал награду, а грешный и преступный человек подвергался достойному и праведному наказанию? Последнее требование правды Божией и исполнялось теперь над Давидом, потому что восстание Авессалома против отца было одним из наказаний, которым подвергся последний, именно, по требованию правды Божией, за свой тяжкий грех. Давид разрушил счастие семейной жизни своего благородного и невинного подданного и лишил его жизни, - и вот теперь за это сам терпит тяжкую скорбь, великое унижение, и подвергается опасности жизни от своего любимого сына. И наоборот: если псалмопевец страшится нелицеприятного и праведного суда Божия, пред которым никто из смертных не может оказаться чистым от скверны и оправданным, то для чего он взывает к правде Божией и как бы призывает на себя суд Божий? Для устранения этого кажущегося противоречия в словах псалмопевца надобно обратить внимание на то, в каком смысле употреблено здесь выражение: по правде Твоей.

Под правдою Божией здесь разумеется не правосудие Божественное, по которому Бог каждому воздает по делам его, никакого добра не оставляет награжденным и никакого зла ненаказанным; напротив, здесь под правд0 Божией разумеется благодать Божия, оправдывающая и освящающая чел века или Божественное домостроительство спасения человечества. Эта благодатъ подается человеку в том случае, если он исповедует пред Богом свою греховность и умоляет Его о помиловании и прощении по вере в обетованного Искупителя, "Агнца, заколеннаго от сложения мира" (Апок 13:8)- "Что говоришь ты? - спрашивает св. Иоанн Златоуст, объясняя слова: услыши мя в правде Твоей. - Далее ты намереваешься сказать: "Не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый", а здесь просишь быть услышанным по правде? Что же означают эти слова? Правдою он называет здесь человеколюбие... У людей правда не соединяется с милостию, а у Бога не так, но с правдою соединяется и милость, и притом такая, что и самая правда называется человеколюбием". Таким образом, под правдою Божией, к которой взывает здесь псалмопевец и во имя которой он умоляет Бога об избавлении от врагов, разумеется не правосудие Божественное, которого он страшится, но правда Божия, обнаруживающаяся, по слову апостола, "в прощении грехов" (Рим. 3:25), или милосердие Божественное, устрояющее спасение человека, а при таком понимании правды Божией уже само собою исчезает кажущееся противоречие в изъясняемых словах псалмопевца. И не вниди в суд с рабом Твоим. Под судом здесь разумеется судебное разбирательство дела, следствие, когда судья подвергает рассмотрению и исследованию жизнь и поведение подсудимого и решает вопрос, насколько они согласны или несогласны с законами. Пророк умоляет, чтобы Господь не подвергал его Своему суду, потому что исход суда Божия над ним был бы крайне печальным и страшным для него; в очах святости Божией он не может явиться чистым и оправданным, потому что с самого момента зачатия своего не только он, но и всякий человек носит в природе своей скверну греха (Пс. 50:7). Как оправдается человек пред Богом? Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Что такое человек, чтобы быть ему чистым, и чтоб рожденному женщиною быть праведным? "Вот, Он и святым Своим не доверяет и небеса нечисты в очах Его: тем больше нечист и растлен человек, пьющий беззаконие, как воду", - говорит праведный Иов (Иов. 9:2; 14:4; 15:14-16). "Известно мне, - говорит блж. Феодорит от лица пророка, - что из судилища Твоего никому невозможно выйти невинным. Если правило поставленных Тобою законов приложить к жизни человеческой, никто не окажется жившим по оному" [6, с 664].

Ст. 3 и 4. Яко погна враг душу мою: смирил есть в землю живот мой: посадил мя есть в темных, яко мертвыя века. И уны во мне дух мой, во мне смятеся сердце мое. Словами 3-го стиха пророк выясняет причину, побудившую его обратиться с молитвою к Богу о том, чтобы не входил с ним в суд, потому что на этом суде не оправдаться не только ему, но и всякому человеку, живущему в мире сем (не оправдится пред Тобою всяк живый). Прося Господа Бога о прощении ему вины за грех его, по Его милости и человеколюбию, пророк приносит жалобы на то, что враг ищет его смерти, довел его до крайнего унижения и заставил его скрываться в пустыне. В этих несчастных событиях пророк Давид видит указание на то, что Господь подверг его Своему праведному суду, вследствие которого его постигли настоящие бедствия, как наказание за его грехи. Вполне сознавая, что причина его страданий в его грехах, он умоляет Бога оказать ему милосердие, простить ему грехи: от этого зависит желаемое им избавление от настоящих бедствий, как последствий греха. "Враг преследует душу мою, втоптал в землю жизнь мою, принудил меня жить во тьме, как давно умерших" (по переводу с еврейского). Этими словами пророк выражается как бы так- Враг старается излобить меня, чтобы лишить меня жизни. И мы знаем из библейской истории, что действительно таковы были замыслы Авессалома и его ближайших советников. Ахитофел советовал Авессалому немедленно, с многочисленным войском, напасть на Давида, который, с небольшим числом преданных ему людей, удалился в пустыню и, утомленный походом, искал отдохновения. Нападу на него, говорил Ахитофел, когда он будет утомлен, и приведу его в страх, и все люди, которые с ним, разбегутся, и я убью одного царя, и всех людей обращу к тебе (2 Цар. 17:1-3). Чрез Хусия Давиду сделался известен этот замысл на жизнь его и, может быть, именно под влиянием этого страшного известия пророк и обратился к Богу с мольбою о помиловании и избавлении его от преследования его смертельного врага. "Втоптал в землю жизнь мою", т.е. довел меня до крайнего унижения. И действительно, вследствие восстания Авессалома, Давид подвергся многочисленным оскорблениям и унижениям. Помазанник Божий был оставлен почти всем своим народом и принужден был бежать из Иерусалима. Он шел пешком, босой, в разодранной одежде, со слезами и с покрывалом на голове. Во время этого, и без того скорбного, пути он подвергся позору и ругательствам от Семея, который бросал в него камнями и грязью, называл его убийцею, беззаконником и кровопийцею (2 Цар. 16:5-8,13). На Давида враги его смотрели, как на человека ничтожного, отверженного и осужденного на погибель. Можно ли представить унижение, большее того, чем какому подвергся царь Израильский, и не имел ли Давид основания сказать; "Враг втоптал в землю жизнь мою?" В том же смысле объясняет сии слова блж. Феодорит, говоря от лица пророка: "Врагами низложен я с царского престола, изгнан из отечества", и вслед за сим прибавляет: "О сем унижении его свидетельствует и история, потому что Давид "идяше босыми ногами, покрыв главу, и плачася" (2 Цар. 15:30) [6, с. 664-665]. Далее пророк уподобляет себя людям давно умершим (посадил мя есть в темных, яко мертвыя века), которые положены во гроб или могильную пещеру и, следовательно, навсегда лишены возможности видеть свет и наслаждаться им. Поводом к уподоблению себя людям, давно умершим и принужденным находиться во тьме, пророку послужила или вообще мертвая, безжизненная пустыня, в которую он удалился от преследования Авессалома, или же то, что, находясь в пустыне, он должен был укрываться в темных пещерах. Поэтому блж. Феодорит передает смысл изъясняемых слов так: "Изгнанный и принужденный проводить время в местах пустынных, ничем не отличаюсь от мертвеца, заключенного во тьму" [6, с. 665]. В Священном Писании вообще слова "тьма" и "мрак" очень часто употребляются для изображения скорби, страданий, мучительного состояния. Так, время великих несчастий и бедствий, постигавших народ иудейский, по определению Божественного суда, святые пророки называли "тьмою, отсутствием сияния и света" (см. am. 5:18,20), днем "тьмы и мрака, днем облака и мглы" (Соф. 1:15);так и в Писании Нового Завета вечные мучения диавола и грешников называются жизнью во тьме кромешной, во мраке тьмы вечной (см. Мф. 22:13; 25:30; Иуд. 1:6,13). Последствием перенесенных Давидом преследований, унижения и тревожных опасений за свою жизнь было то, что уныл в нем дух, и онемело в нем сердце его: он почувствовал упадок мужества, почти потерял надежду на возможность избавления от опасностей и врагов, и напал на него такой страх, что сердце его почти перестало биться. Это мучительное состояние духа известно и понятно всякому, кто подвергался грозной опасности и переживал тяжелые минуты ужаса.

Ст. 5 и 6. Помянух дни древния, поучился во всех делех Твоих, в творениих руку Твоею поучахся. Воздех к тебе руце мои: душа моя яко земля безводная тебе. Под днями древними, о которых говорит здесь пророк, он разумеет прошедшую историю своего народа, когда Бог совершил множество великих и славных дел всемогущества и благости Своей и явил Себя покровителем и защитником Своего народа от разных врагов его. Или же под днями древними пророк-псалмопевец разумеет прежние дни своей жизни, когда Бог явно покровительствовал ему, защищал его от врагов и избавлял от многих опасностей. Пройдя воспоминанием всю прошедшую историю народа израильского, а также и все дни протекшей жизни своей, говорит пророк: "я размышляю о всех делах Твоих, Господи, рассуждаю о делах рук Твоих" (пер. с евр). Под делами Божиими и делами рук Его он разумеет именно великие и славные события, как из истории своего народа, так и из истории своей жизни, - события, которые совершались по устроению Божию и в которых особенно открылись всемогущество и благость Божия. Переживая, среди грозных обстоятельств своей жизни, тяжелые минуты уныния и ужаса, не столько вследствие того, что он был унижен, оскорблен и весьма недалек был от смерти, сколько от "измены десницы Всевышняго" (Пс. 76:11), - от мысли о том, что Господь, прежде наставлявший его и покровительствовавший ему, теперь пребращается в грозного Судию, карающего его за грехи, лишает его Своей защиты и милости и как-будто готов предать его в руки врагов его. Переживая все это и желая найти для себя поддержку и утешение в скорби, пророк и обращается к воспоминанию о днях древних: размышляет о славных и дивных событиях из жизни израильского народа, "обновляет, - по словам блж. Феодорита, - в памяти своей благодеяния Божий, размышляет, скольких милостей сподобились от Него предки его, как избавились они от египетской работы, как перешли Чермное море, как овладели землею, обетованною отцам", наконец вспоминает, как Бог посылал на него многие и лютые беды, но и опять оживлял, возвышал и утешал его (см. Пс. 70:20-21). Без сомнения, под влиянием этих воспоминаний, мрак уныния, закравшийся в его душу, начал рассеиваться, и светлая надежда на милосердие Божие снова стала оживать в нем, и, окрыленный ею, он опять обращается к Богу с усиленною мольбою об избавлении от врагов: "Простираю к Тебе руки мои; душа моя к Тебе, как жаждущая земля" (пер. с евр.), т.е. стремится. Как земля (яко земля безводная), во время засухи спаленная лучами солнца, жаждет дождя и крайне нуждается в нем, так и душа моя, утомленная страданиями и измученная страхом смертной опасности, стремится к Тебе и с нетерпением ожидает от Тебя помощи и избавления от врагов. Помощь Твоя так же необходима мне для поддержания во мне мужества и сохранения моей жизни, как земле, иссушенной солнечным зноем, необходима влага дождевая, чтобы сообщить ей жизнь. Эту мысль о крайней необходимости для него скорой помощи пророк высказывает яснее в 7-м и следующих стихах сего псалма.

Ст. 7. Скоро услыши мя, Господи, изчезе дух мой: не отврати лица Твоего от мене, и уподоблюся низходящим в ров. Угрожаемый опасностию жизни, пророк умоляет Господа о скором услышании его молитвы и вместе с тем просит, чтобы Господь не отвращал лица Своего от него. "Дух мой изнемогает", - говорит он (пер. с евр.), - и я близок к состоянию отчаяния и погибели. Отвратить лице Свое, отвернуться и, следовательно, скрыть лицо свое от кого-нибудь - значит выразить пренебрежение к нему за какой-нибудь проступок или вообще за дурное и достойное осуждения поведение, выразить тем гнев свой и негодование на кого-нибудь. Если гнев человека может причинить нам немало скорбей, страданий и бедствий, то какие скорби, страдания и бедствия могут постигнуть нас, когда, вследствие наших грехов и беззаконий, отвратит Свое лицо от нас не человек, но Сам Господь, Владыка неба и земли, во власти Которого находятся счастие и несчастие, жизнь и смерть всех существ, Им сотворенных! Когда Он отвращает от нас лице Свое, Свой милостивый взор, тогда наступает конец нашему благополучию, все расстраивается и спутывается в нашей жизни, в наших отношениях, все обращается против нас и делается для нас источником бедствий и страданий, от которых мы, наконец, неминуемо погибнем и исчезнем с лица земли, если Господь не смилуется над нами и не обратит на нас Своего промыслительного взора. "Скроешь лице Твое, - говорит пророк в другом месте, - и все Твои создания мятутся; отнимешь дух их - умирают, и в персть свою возвращаются" (Пс. 103:29). В бедствиях, от которых пришел в уныние и изнеможение дух пророка, он видит ясное указание на то, что Господь прогневался на него, отвратил от него лице Свое. Поэтому-то и вырывается из уст его моление: не отврати лица Твоего от мене, и уподоблюся низходящим в ров, - прекрати, Господи, Свой гнев на меня, воззри на меня милостивым оком, иначе уподоблюсь я нисходящим в могилу, т.е. мне не избежать угрожающей мне смерти.

Ст. 8 и 9. Слышану сотвори мне заутра милость Твою, яко на Тя уповах: скажи мне, Господи, путь, в оньже пойду, яко к Тебе взях душу мою. Изми мя от враг моих, Господи, к тебе прибегох. Находясь в самых тяжких и трудных обстоятельствах своей жизни, царепророк Давид продолжает умолять Бога о скорой милости. В то же время, выражая свое полнейшее упование на Бога, он надеется на скорое получение помощи от Него. Увлеченные льстивыми словами и обещаниями Авессалома, израильтяне в большинстве изменили Давиду и предались на сторону возмутившегося царского сына. Провозглашенный царем, Авессалом с большим войском двинулся на Иерусалим. А Давид, застигнутый врасплох и пораженный страхом, с незначительным числом преданных ему людей, в великом смятении и с глубокой печалью, поспешно удалился из своей столицы в пустыню Иудейскую. Мятежники вступили в Иерусалим. Вот в это время, по всей вероятности, в одну из тревожных ночей, он обратился к Богу с молитвою подать ему помощь, утешить его радостным известием. Насколько близка была к нему опасность, угрожавшая его жизни со стороны врагов, настолько же нужна была ему и скорая помощь от Бога, и потому он умолял и надеялся получить эту помощь и милость Божию не далее, как заутра, т.е. на утро следующего дня. Уповая на Тебя, говорит, я не теряю надежды, что Ты, Господи, не оставишь меня в этом крайне затруднительном положении и обрадуешь меня Своею милостию и помощию. Укажи мне, Господи, путь, по которому мне идти, т.е. научи меня, как я должен поступить, на что мне решиться в теперешнем моем опасном положении. Ибо "к Тебе возношу душу мою" (пер. с евр.), нуждаясь в помощи и вразумлении; я не надеюсь на человеческие силы и мудрость, не жду от них пользы, напротив, по словам св. Иоанна Златоуста, "к Тебе стремлюсь, к Тебе обращаю взоры", в надежде получить от Тебя вполне мудрый и безопасный совет и верное указание того, как я должен поступить, на что решиться теперь. Такую же полную и совершенную преданность Богу выражают и дальнейшие слова: "Избавь меня, Господи, от врагов моих; к Тебе прибегаю" (пер. с евр.). Слова эти означают, что пророк оставил всякую надежду на помощь человеческую и прибегает к Богу, у Него только ищет убежища и защиты, и под Его только покровом надеется избавиться от опасностей и бед, угрожающих ему от врагов.

Ст. 10. Шуми мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой: Дух Твой Благий наставит мя на землю праву. Продолжая свою молитву, Давид не только просит указания в том, как ему поступить в тяжких обстоятельствах, но и умоляет Господа Бога научить его исполнять волю Божию. Ему, как пророку Божию, известна была "воля Божия благая, угодная и совершенная" (Рим. 12:2), и потому он умоляет: Научи мя творити, т.е. исполнять, волю Твою, потому что, по замечанию св. Иоанна Златоуста, "блажен и счастлив не тот только, кто знает волю Божию, но тот, кто исполняет ее, так как знать волю Божию легко, а исполнять ее трудно" [7, с. 1113]. А блж. Феодорит в таких словах выразил молитву пророка: "Молю Тебя и о том, чтобы мне не только знать, что Тебе угодно, но и делать угодное Тебе, поелику я знаю, что Ты Бог мой и Владыка" [7, с. 1113]. Далее, называя Бога Духом Святым, пророк говорит: Дух Твой благий наставит мя на землю праву, - а правая земля есть не что иное, как прямой и ровный путь, или, что то же - добродетельная и благочестивая жизнь, ведущая людей прямо ко спасению; это путь жизни ровный, свободный от преткновений и стремнин, каковыми являются грехи человека и его страстные привычки. Теперь, среди бедствий и страданий Давид яснее и глубже, чем когда-либо, сознавал, что исполнение воли Божией есть источник его благополучия и счастия. Исполнение воли Божией по словам св. Иоанна Златоуста, есть "сокровище всех благ, неиссякаемое богатство, начало и корень, средина и конец благоденствия". Посему пророк и молит Господа, чтобы Дух Его благий вел его на землю правды, был его руководителем и наставником в добре, потому что третьему лицу Святой Троицы - Духу Святому - принадлежит просвещение людей светом истины и укрепление их в делании добра, в исполнении ими требований воли Божественной. Оттого Дух Святой в Священном Писании называется Духом истины, наставляющим на всякую истину (Ин. 14:26; 16:13); о Нем говорится, что Он "подкрепляет нас в немощах наших" (Рим. 8:26); раздает верующим различные дарования (1 Кор. 12:4-11); созидает их "в жилище" Господа (Еф. 2:22); обновляет и освящает их существо (Тит. 3:5; 1 Кор. 6:11). Поэтому же и Св. Церковь в известной всем и ежедневно повторяемой молитве ("Царю Небесный". - Ред.) называет Духа Святого Духом истины, все исполняющим, или содействующим всему достигать предназначенного Богом совершенства, "сокровищем благих", или источником всякого добра, "подателем жизни", и учит нас, что, вселясь в людях, он очищает их от всякой скверны и спасает.

Ст. 11 и 12. Имене Твоего ради, Господи, живиши мя правдою Твоею: изведеши от печали душу мою: и милостию Твоею потребиши враги моя и погубиши вся стужающыя души моей: яко аз раб Твой есмь. Сравнивая состояние своей бедственной и скорбной жизни с тем состоянием, какое человек испытывает во время осуждения его на смерть, и выразив раньше (в ст. з и 4), что враг втоптал в землю жизнь его, принудил его жить во тьме, как давно умерших, что вследствие всего этого дух его пришел в уныние, онемело в нем сердце, пророк говорит, что такая жизнь его стала похожа скорее на смерть, чем на жизнь. Потому и слова его: оживи мя - надобно понимать в смысле мольбы его об избавлении от тяжких страданий, скорбей и напастей, доведших его до крайне угнетенного и мучительного состояния духа. Он умоляет Господа, чтоб избавил его от угрожающей ему смерти и тем дал ему возможность отдохнуть душою, испытать чувство безопасности, радости и свободы, без которых невозможна истинная жизнь. Эту мысль он яснее выражает в другом месте, говоря: "Ты посылал на меня многая и лютыя беды, но и опять оживлял меня, и из бездн земли опять выводил меня. Ты возвышал меня и утешал меня" (Пс. 70:20,21). Пророк умоляет оживить его ради имени Господа, то есть для славы Господа. "Ты поставил меня царем, - говорит блж. Феодорит от лица пророка, - по Твоему определению помазан я на царство, и боюсь, чтобы, когда буду презрен Тобою, не сделаться мне виною к хуле имени Твоего. Поэтому, не на мое воззри достоинство, но даруй мне спасение, чтобы благословлялось имя Твое" [6, с. 666]. Почти такой же смысл заключается и в дальнейших словах: "ради правды Твоей выведи из напасти душу мою" (пер. с евр.); только здесь пророк умоляет Господа об избавлении от напасти во имя правды Божественной, те. Божественного милосердия, потому что правдою, по словам св. Иоанна Златоуста, он часто называет человеколюбие Божие, как это и было показано при объяснении первых двух стихов. Далее, как особой милости Божией, пророк просит истребления и погибели всех врагов его. Но не находится ли такая молитва пророка в противоречии с христианскою заповедию о любви ко врагам? Для выяснения сего противоречия мы должны принять во внимание, во-первых, то, что заповедь о любви ко врагам (Мф. 5:44) дана Господом Иисусом Христом во время проповеди новозаветного учения Его, и, во-вторых, то, что о врагах Давида говорится много раз в псалмах его, и Сам Господь дает неоднократно обещания избавить его от врагов (см. 2 Цар. 7:11; Пс. 88:23-24; 90:3 и др.). Вследствие сего, с таким дерзновением он и молится об истреблении врагов, надеясь на милость Божию и исповедуя себя рабом Божиим. И каждый человек есть раб Божий, но не каждый с искренне рабскою покорностью признает себя таковым, не каждый на месте царепророка Давида мог бы сказать: "Премилосердый Господи! я не могу допустить мысли, чтобы Ты предал в руки врагов того, кто на Тебя возложил упование, тебе предал душу свою и у Тебя ищет убежища и защиты; того, кого Ты Сам назвал рабом Своим и кому дал обетование сокрушать врагов и поражать ненавидящих его".

И мы, повторяя эти слова пророка: "враг преследует душу мою...", "втоптал в землю жизнь мою...", "истреби, Господи, врагов моих и погуби всех, угнетающих душу мою", - можем умолять Бога об избавлении нас от врагов видимых, если они есть у нас, но, главным образом, мы должны молить Бога об избавлении нас от пагубных страстей и, наконец, от беспощадных и незнающих жалости духов злобы. Борьба с последними бывает крайне тяжела и опасна для нас и непременно была бы выше наших сил и кончилась бы погибелью для нас, если бы в Господе мы не имели защитника и помощника себе. "Сатана и все злые духи его, - говорит св. Тихон, епископ Воронежский, - неукротимую ярость на человека, а паче на истинного христианина, имеют и многоразлично восстают на него, и тщатся погубить его: то чрез себя, то чрез ложных христиан и прочих Злых людей, служителей своих. Кто бы от наветов и стрел их мог сохраниться, аще не бы Господь щитом благости Своея и кровом благодатных крил Своих защитил Его? Воистину во едину минуту погибл бы! Воистину живых пожерли бы нас враги наши! "Благословен Господь, Иже не даде нас в ловитву зубом их" (Пс. 123:6). Поэтому, когда мы чувствуем, что изнемогают наши силы в борьбе с этими врагами, и в нашу душу начинает закрадываться дух уныния и отчаяния, тогда пусть каждый из нас вместе с Давидом вопиет ко Господу: ради славы имени Твоего, Господи, выведи из напасти душу мою, и по милости Твоей истреби врагов моих и погуби всех, угнетающих душу мою!

Кафизма XX.

 

---

Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 176; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!