Толкование на первое послание к коринфянам Святого Апостола Павла 3 страница
Как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах, потому что вы еще плотские.
В тайнах Христовых, говорит, вы еще младенцы, поэтому я поил вас молоком, то есть простейшим учением, а не предлагал вам твердой пищи, то есть учения более совершенного. Почему? потому что вы были еще не в силах (принимать его). А чтобы низложить их гордость, прибавляет: да и теперь не в силах , ибо еще помышляете о плотском. Видишь ли: они не в силах принимать такое учение потому, что не хотят быть духовными, а остаются плотскими.
Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете?
Все, что сказано было выше, говорил к начальникам, гордившимся своею мудростью и благородством, а теперь обращается к подчиненным и говорит: я справедливо называю вас плотскими, потому что между вами есть зависть, споры и разногласия. Он мог обвинять их и в блудодеянии и многих других пороках; но так как между ними особенно усилились разногласия и споры, то о них и упоминает. Важно отметить что везде соединяет зависть со спорами. Это потому, что от зависти происходят споры, а от споров разногласия. Но если все эти беспорядки есть у вас, то не по человеческому ли обычаю поступаете? то есть не о плотском ли, не о человеческом ли и земном помышляете?
Ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?
|
|
|
Именами Павла и Аполлоса означает знаменитых между коринфянами мужей и учителей [[81]].
Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали.
Поставив свое и Аполлосово имя, верно достигает Своей цели. Рассуждает таким образом: если мы ничто, то что сказать о ваших учителях? Мы, говорит, служители , а не самый корень и источник благ, этот источник — Христос. Поэтому нам не должно превозноситься, так как мы доставили вам блага, принятые от Бога; ибо все принадлежит Ему, подателю благ. Не сказал: мы благовестники, но: служители — это потому, что благовествование обнимает только учение, а служение заключает и дела.
И притом поскольку каждому дал Господь.
Да и это, говорит, малое служение мы не от себя имеем, но получили от Господа, каждый в свою меру.
Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог.
Я, говорит, первый посеял проповедь; Аполлос же постоянным своим учением не дал семени засохнуть от зноя искушений лукавого, но возрастил вас Бог.
Посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий.
Смотри, как, уничижая себя и Аполлоса, делает сносным уничижение мудрых и богатых начальников коринфских, научая, что к Нему относит все даруемые нам блага.
|
|
|
Насаждающий же и поливающий суть одно.
Они ничего не могут сделать без помощи Божией, в этом отношении они — одно; как же вы превозноситесь друг пред другом, когда вы одно?
Но каждый получит свою награду по своему труду.
Легко могло случиться, что те, которые более прочих трудились в делах веры, сделались бы беспечными, услышав, что все одно; поэтому тотчас объясняет свое выражение и говорит, что все одно только в отношении к их бессилию сделать что-либо без помощи возращающего Бога. Что же касается воздаяния, то каждый получит награду по своему труду. Не сказал: по своему делу, но: по своему труду , ибо что нужды, если кто и не совершил дела? По крайней мере, он трудился.
Ибо мы соработники у Бога.
Мы учители — соработники Божий, содействующие Богу во спасении людей, а не виновники или податели спасения. Поэтому не должно ни презирать нас, ибо мы сотрудники Божии, ни гордиться нами; ибо все Божие.
А вы Божия нива, Божие строение.
Сказав выше: я насадил , продолжает сравнение, и называет их нивой. Если же вы нива и здание: то должны называться именем Владыки, а не пахарей или домостроителей, и, как нива, должны быть ограждены стеной единомыслия, а как здание, должны быть в единении между собой, а не в разделении.
|
|
|
Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание.
Называет себя мудрым строителем не из высокомерия, но желая показать, что мудрому строителю свойственно полагать такое основание, то есть Христа. А что сказал это действительно не из высокомерия, видно из слов его: по данной мне от Бога благодати , то есть моя мудрость не мое дело, но благодатный дар Божий.
А другой строит на нем; но каждый смотри, как строит.
Выше беседовал с ними о единении, а теперь говорит об образе жизни, называя строительством дела каждого человека.
Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос.
Не может, доколе пребывает мудрым строителем. Если же кто не мудрый строитель, то может положить иное основание; отсюда ереси. У вас, коринфяне, одно основание — Христос: поэтому и должны вы назидать на этом основании не то, что происходит от споров и зависти, но дела добродетели.
Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится.
|
|
|
С того времени, как мы получили основание веры, каждый из нас строит на нем: одни строят добрые дела, которые бывают различны, иные больше, иные меньше, например, девство — как бы золото, честный брак — как бы серебро, нестяжательность — драгоценные камни, милостыня при богатстве-дело уже меньшей цены. Другие же из вас назидают худые дела, которые также бывают различных степеней. Те дела, которые удобнее могут сгореть, называются сеном и соломой, таковы: нечистота, идолослужение, любостяжание; те же, которые не столь легко сгорают, называются деревьями, таковы: пьянство, смех и им подобные пороки. Некоторые, впрочем, понимают и наоборот, то есть прежде упомянутые пороки называют деревьями, а последние сеном и соломой.
Ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть.
Днем называет день суда. В огне , говорит далее, открывается , то есть обнаруживается, каковы дела сами в себе, золото ли или что противное.
У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон.
Если у тебя серебро или золото, то дело твое уцелеет, и ты получишь награду; если же у тебя сено и тому подобное, то дело твое не выдержит силы огня (это значит выражение сгорит ), но обнаружится, что оно худо. Если бы кто перешел реку огненную в золотом вооружении, то вышел бы на берег в более светлом виде; но если бы через ту же реку пошел другой с сеном, то не только не получил бы никакой прибыли, но погубил бы и себя. Так будет и с делами. Следовательно, вера без добрых дел не приносит пользы. Ибо вот здесь основанием служит Христос; но дела, совершаемые не по закону Христову, осуждаются на сожжение.
Впрочем сам спасется, но так, как бы из огня.
Сам он не погибнет так, как его дела, не перейдет то есть в ничтожество, но спасется , то есть сохранится целым, чтобы гореть ему в огне. И у нас о том дереве, которое не легко сгорает и обращается в пепел, говорят обыкновенно, что оно остается целым в огне, так что для сожжения его употребляется довольно много времени. Итак, грешник несет потерю от того, что трудился над такими делами, от которых погибает, и все свои усилия употребил на то, что не имеет бытия и не существует (ибо всякое зло есть нечто несуществующее), подобно тому, как если бы кто за большую цену купил себе труп вместо живого тела. Между тем сам, то есть грешник, спасется , то есть сохранится целым для вечных мучений.
Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?
Обращает речь к согрешившему. И смотри, как успешно приводит его в стыд. Именно; благодатью, данной нам, то есть обитанием в нас Духа, пристыжает согрешившего, хотя и не выставляет ясно лица его, но говорит вообще. Между тем, если мы храм Божий потому, что в нас живет Дух, то следует, что Дух есть Бог.
Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог.
То есть погубит. В этих словах выражается не проклятие, но предсказание о будущем.
Ибо храм Божий свят; а этот храм — вы.
Следовательно, блудник не может быть святым, так как он перестал быть храмом Божиим, изгнав освящающего его Духа. Кто же составляет этот храм? Вы, если пребудете чистыми.
Никто не обольщай самого себя.
Думая, что это бывает иначе, а не так, как я сказал.
Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым.
Сделав легкий намек на согрешившего, опять обращает речь к тем, которые надмевались внешней мудростью. Кто, говорит, думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным , то есть пусть отринет мудрость внешнюю, чтобы приобрести божественную. Ибо как нищета по Боге есть богатство, и бесславие — слава: так и безумие по Боге есть мудрость. Смотри же: не сказал: пусть отринет мудрость, но, что гораздо более, будет безумным , то есть пусть ни о чем не умствует сам от себя, пусть не верит собственным доказательствам, но следует за Богом, как стадо за пастырем, и верует всему божественному.
Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом.
Ибо она не только не способствует к приобретению истинной мудрости, но, напротив, еще препятствует этому, потому что, высоко думая о себе, отвергает божественное учение и таким образом оставляет во всегдашнем неведении тех, кто имеет эту мудрость; поэтому они и уловляются Богом, как безумцы.
Как написано: уловляет мудрых в лукавстве их.
Приводит свидетельство на то, каким образом человеческая мудрость есть безумие пред Богом, и говорит, что Бог уловляет мудрых, как безумных, то есть покоряет их собственным их оружием. Ибо, при всем своем лукавстве и мудрости, они обличаются в глупости и безумии. Например: одни думали, что не имеют нужды в Боге, а все могут постигать сами собой; но Бог делом показал им, что и сила и искусство слова нисколько не принесли им пользы, и что они особенно пред другими имели нужду в Боге, они, которые думали обойтись без всякой помощи. Итак, при всем своем искусстве, по которому почитали себя всеведущими, они оказались совершенными невеждами, и в предметах необходимых более необразованными, чем рыбаки и кожевники.
И еще: Господь знает умствования мудрецов, что они суетны.
Если же Господь знает, что умствования человеческие суетны, потому что в них нет ничего необходимого и спасительного, то как вы, коринфяне, питаете мысли, противные Богу, и занимаетесь ими, как бы полезными!
Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа.
Это, кажется, говорит к подчиненным, но поражает начальников, внушая, что они отнюдь не должны тщеславиться ни внешнею мудростью, так как она есть безумие, ни духовными дарованиями, так как они принадлежат Богу и даются для пользы подчиненных. Это значит слова: ибо все ваше , то есть что же гордятся учители ваши? и для чего вы надмеваете их и превозносите? Они ведь ничего не имеют собственного, но все, что у них есть, принадлежит вам, дано им для вашей пользы, и они должны быть вам благодарными. Между тем, опять упомянул о себе и о Петре: это для того, чтобы слова его были не так тяжки, и чтобы внушить: если и мы для вас получили дарования и для вас поставлены учителями, то тем более нынешние учителя ваши не должны гордиться дарами, как бы собственным приобретением: ибо это чужие блага.
Или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее.
И жизнь учителей, говорит, для вас, для того, чтобы вы учились у них и получили пользу; и смерть их для вас; ибо за вас и для вашего спасения они подвергаются опасностям. Или иначе: и смерть Адамова для вас, чтобы вы уцеломудрились; и смерть Христова для вас, чтобы вы спаслись. Короче: весь мир для вас, чтобы вы чрез него восходили к Создателю и тленностью его научались желать благ нетленных. Для вас и настоящее , то есть блага, которые еще здесь дарует Бог верующим; для вас же уготовано и будущее .
Все ваше; вы же — Христовы, а Христос — Божий.
Не в том же отношении Христос есть Божий, в каком мы — Христовы. Мы — Христовы как дело Его и творение, а Христос — Божий и как Сын предвечный, и как имеющий Своим виновником Отца. Таким образом, хотя выражение одно, но смысл различен, ибо все — наше не в том же отношении, в каком мы — Христовы; мы рабы Христовы и творение, а все существующее не есть ни что-либо, служебное нам, ни наше творение. Поэтому нехорошо поступаете, разделяясь по людям, тогда как вы принадлежите Христу.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих.
Мы — учителя — не что иное, как слуги; почему же вы, оставив Владыку, называетесь от имени нас — слуг? Назвав апостолов и учителей домостроителями тайн, показал, что не всем без разбора должно преподавать учение, но тому, тогда и так, кому, когда и как должно. Тайны как тайны не должны быть открываемы всем; это не свойственно благоразумному домостроителю.
От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным.
То есть требуется, чтобы домостроитель не присвоил себе того, что принадлежит господину, не располагал ничем, как господин, но всем распоряжался как чужой, господской собственностью; принадлежащего господину не называл своим, а напротив, свое почитал принадлежащим господину.
Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди.
Коринфяне страдали следующим недугом. Те, которые разделились между собой из-за учителей, как судьи, осмеивали и отвергали мужей благочестивых, за их неученость; напротив, людей порочных принимали к себе за их красноречие, опрометчиво произнося следующие приговоры: такой-то лучше такого-то, этот ниже его, тот превосходнее этого, а этот — того. Итак, когда Павел сказал, что от домостроителей требуется, чтобы каждый оказался верным , и этим, казалось бы, дал им повод судить о жизни каждого из них, от чего произошли бы еще большие неустройства, то, для предупреждения сего зла, удерживает коринфян от суда и говорит: для меня очень мало значит . Как бы так говорит: подлежать вашему суду я почитаю бесчестием для себя. Потом, чтобы не оскорбить их и не показать к ним презрения, присовокупил: или как судят другие люди . Никто, впрочем, да не обвиняет Павла в безрассудстве; ибо это говорит он не о себе собственно (его никто не судил), но, чтобы других не судили, он принимает на себя либо их и тем совершает, что нужно.
Я и сам не сужу о себе. Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь.
Не подумайте, говорит, будто я отвергаю ваш суд из презрения к вам или ко всем прочим. Я и себя почитаю неспособным к такому точному исследованию. Не знаю за собой никакого греха, потому что не могу верно и точно судить; но тем не оправдываюсь , то есть я не чист от греха; может быть, я и согрешил в чем-нибудь, но сам не знаю об этом. Один Господь может точно и безошибочно судить. Заключай отсюда, сколь точен и обстоятелен суд будущий.
Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь.
Видишь ли, что Павел, запрещая коринфянам судить других, вступается не за себя? Он всегда переносит на свое лицо, то, что касается других, и в своем лице поучает тому, чему намеревается научить.
Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения.
Ныне, говорит, сокрыты дурные дела (они разумеются под выражением скрытое во мраке ), и человек нечестивый и развратный часто кажется добродетельным. Но тогда Бог откроет все, обнаружит и самые намерения сердечные. Иной, например превозносит здесь кого-либо похвалами, — доброе дело, но его намерение, может быть, дурно, — может быть, он хвалит не с доброй целью. Другой, напротив, обличает здесь кого-либо, но не с тем, чтобы исправить, а с тем, чтобы обнаружить слабости ближнего. Но все подобные намерения сердца тогда будут открыты.
И тогда каждому будет похвала от Бога.
Следовало бы сказать: или наказание, или похвала; но апостол обратил речь к лучшей стороне.
Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано.
Это , то есть то, что выше сказано было о распрях, и следующее за тем — об осуждении других. Я, говорит, приложил к себе и Аполлосу, чтобы вы от нас научились не умствовать больше того, что написано. А Писание учит нас не превозноситься, когда говорит: кто хочет быть первым, будь из всех последним (Мк. 9:35); также: кто унижает себя, тот возвысится (Мф. 23:12); весьма много есть в нем и других подобных наставлений. А о том, чтобы мы не судили других, говорится так: не судите, да не судимы будете (Мф. 7:1).
И не превозносились один перед другим.
Это говорит к народу, разнообразя поучение и устремляя речь иногда на учеников, а иногда на учителей и начальников, как и теперь поступает. Ибо коринфяне гордились один пред другим учителями своими, именно: ученик одного учителя превозносился пред учеником другого, потому что предпочитал своего учителя другому. И хорошо назвал такое поведение надмением (φυσίωσιν — опухолью), как бы желваком и опухолью, взяв сравнение от тела, надутого испорченными соками или воздухом.
Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?
Опять устремляет речь на учителей и говорит: кто тебя отличил и признал достойным похвалы? Человек? Но суждение человеческое обманчиво. Пусть у тебя и есть что-нибудь достойное похвалы, но это не тебе принадлежит; а тому, кто дал, и ты получил это, а не сам совершил. Если же ты получил, то зачем превозносишься как будто не получил, но приобрел это собственными трудами? Кто получил, тому не должно превозноситься тем, что он получил; ибо это чужое.
Вы уже пресытились, вы уже обогатились.
Слова, внушенные негодованием. Так скоро, говорит, вы все приобрели! ни в чем не имеете нужды! уже насытились; в короткое время достигли совершенства и получили все богатство познания и дарований! Совершенство достигается в будущем веке, а вы, казалось бы, уже имеете его. В самом деле, ваше тщеславие показывает; будто вы взошли на самый верх совершенства. Сими словами выражает, что они весьма несовершенны, когда ведут себя таким образом.
Вы стали царствовать без нас.
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 84; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!