Глава 44. «ИСТОРИЯ ХОГВАРТСА» 22 страница
Её красивая рука в панике зажала рот, на лице был написан безумный ужас.
- Её надо остановить, - заметил Снейп. – Я должен…
- Ты никуда не пойдёшь. И ты должен делать лишь то, что назначено на сегодня, - прервал его Тёмный лорд.
Снейп похолодел.
- Но ты можешь послать кого-нибудь, чтобы засечь её след.
Учитывая, что никто пока не дал клятвы верности лично ему…
- Кому ты доверяешь, Северус? – улыбнулся Лорд.
И Снейпу стало ясно, что это очередное испытание из тех, что обожал устраивать для него Тёмный лорд.
Кому он доверяет?
Он бы посмеялся, если бы не боялся сорваться на крик.
- Люциус, останови её!
Оба Малфоя замерли. Взгляд, которым они обменялись, или ничего не выражал, или Снейп не смог его понять. Люциус слегка усмехнулся:
- Благодарю за честь, Северус!
И тут же исчез.
«Ты говорил во сне!»
Что он сказал? Что, будь оно всё проклято, он выболтал?!
Шуршание одежд, движение в зале, которое он отмечал краем глаза, шёпоты и тихие переговоры…
Он чувствовал на себе взгляды, на него смотрело множество глаз, но он отчётливо ощущал среди них лишь один – взгляд горящих, красных глаз. Они взвешивали и оценивали…
Снейп встал перед возвышением. Надо было действовать. Надо было продолжать.
Тёмный лорд вручил ему свою палочку.
Снейп взял и замер, ощущая, как внутри него, дрожа, свивается кольцами тьма.
Сила и власть!
Он поднял голову. Кто будет первым?
Нарцисса!
Конечно, это будет Нарцисса!
|
|
|
Интересно, какие окольные пути в обход клятвы известны Малфоям?
И что за безумие толкнуло его послать за Беллой именно Люциуса?
Следом за Нарциссой уже пристроились Салина Нотт и её сестра, вытянувшиеся в струнку и на всё готовые.
Нарцисса протянула вперёд прекрасные, обнажённые руки и произнесла спокойно и громко:
- Per voluptatem meam in voluntate tua ego Narcissa serva sum*.
Зрачки её расширились, губы влажно приоткрылись, она испустила дрожащий вздох предвкушения.
Снейп знал, чего от него ждут, и знал свою власть. И сладко прошептал прямо ей в ухо:
- Per voluptatem tuam in voluntate mea te quam servam meam vincio**.
А потом коснулся концом палочки Тёмного лорда Тёмной метки на нежной коже руки…
Всплеск силы потряс его. Мерлин, это была чистейшая, беспримесная сила! Свечи вспыхнули ярче, всё вокруг окрасилось яркими цветами, внутри словно вскипали и переливались пузырьки, и подъём их был так мощен и велик, что грозил просто оторвать его от пола!
Снейп смотрел, как Нарцисса бессильно упала на руки друзей, который уложили её на пол, где она и осталась, сотрясаемая пароксизмом экстаза, в полной тишине раздавались стоны и вздохи…
Снейп отвёл глаза.
И попытался отвлечься от воспоминаний о руках, которые судорожно сжимали красные простыни, о тихих всхлипах…
|
|
|
Он снова взглянул в горящие, красные глаза. И увидел снисходительную улыбку… Лорд знал. Конечно, он знал всё об этой новой силе, которая охватывала сейчас тело Снейпа и настойчивыми, требовательными толчками требовала себе выхода.
Снейп снова повернулся и взглянул на лица. Часть горела желанием, часть сомневалась, но все покорно ждали…
Ждали его.
*Per voluptatem meam in voluntate tua ego Narcissa serva sum (лат.) – Я, Нарцисса, раба желания по своей воле.
**Per voluptatem tuam in voluntate mea te quam servam meam vincio (лат.) – Твоё желание в моей воле, ты моя раба.
Глава 56. ИНСТИНКТ
Она знала.
Что-то было не так, ужасающе не так. Это чувство пронизывало её до мозга костей и даже глубже.
Несколько раз, когда она спала, она чувствовала, что он прямо здесь, рядом…
Но на этот раз…
На этот раз сомнений не было.
Она ощущала его.
И его страх.
Её профессор, яростный, властный, сильный профессор, как он мог бояться? И это вселяло в неё настоящий ужас. Что могло так напугать его, кроме…
Кроме гнева Тёмного лорда.
Снейп позволил ей сбежать. А она просто оставила его разбираться с последствиями и объяснять её отсутствие. А что, если он пострадает? Что, если её профессор прямо сейчас, в эту ночь, страдает от последствий её поступка?
|
|
|
Не думая, не рассуждая, она сгребла свои записи, перья, чернильницы. Разберёмся потом! Сейчас главное действовать! Гермиону вдруг охватила необъяснимая жажда действия, причём действовать следовало быстро!
Её заразил его страх.
Если профессор Снейп, последний, кто может чего-то бояться, всё же боится, значит, что-то идёт совершенно, чудовищно не так!
Она не могла увеличить всё то, что упаковала в рюкзак, это приводило её в отчаянье. А теперь она была в таком же отчаянии от того, что не могла уменьшить исписанные листы пергамента. Гермиона разгладила их трясущимися руками, насколько могла, и затолкала в рюкзак как есть.
Её снедала тревога. Дверь в гардеробную Гермиона закрыла, но сил привести её точно в то же положение, что и раньше, уже не было. Но, вроде бы, в общем, ничего не выдавало, что она здесь работает и спит.
Полчаса назад она вернула на место вещи матери – платье от Шанель. ботинки, рубины… И вдруг её пронзил внезапный страх, причём она не была уверена, её ли это был страх. Она вспомнила, как, лихорадочно собирая вещи перед побегом из Хогвартса, методично накладывала уменьшающие чары, которые исчезнут только с её смертью.
Просто так, на всякий случай.
|
|
|
Что найдёт мама, когда вернётся в Грейндж первого ноября?
Всё ещё уменьшенные вещи?
Или они уже будут в своём обычном виде?
Гермиона плотно прикрыла дверь гардеробной и отступила, тяжело дыша.
И снова, ведомая инстинктом, которого не пыталась осознать, и слишком отчётливо осознаваемым страхом, поползла из комнаты в холл. Старый дом о чём-то говорил ей знакомыми шорохами и стонами, которые она слышала всю свою жизнь, но теперь они звучали до того жутко, до того зловеще…
Инстинкт!
Она ничего и никогда не делала без исследования и подготовки, без списков и таблиц, без остановок и проверок. Но сейчас слепо двигалась вперёд, ведомая одним инстинктом.
Где они были раньше, эти управляющие ей сейчас инстинкты?!
После всего, что случилось, как могла она на них полагаться?
Ответ был более, чем прост.
Ничего, кроме инстинкта, у неё не осталось.
И сильнее, чем когда либо, она ощутила, до чего она одинока в этом промозглом старом замке. Здесь жили многие поколения. Сражались за страну и корону. И никто, никто не задержался тут! Здесь не было ни тени, ни духа предков, которые могли бы сейчас наделить её их силой и отвагой…
Но это не значит, что они оставили её беззащитной!
Оружейная!
Поколениями Грейнджеры доблестно и стойко служили Англии, а потребное для этого оружие любовно хранили в оружейной с климат-контролем прямо за винным погребом.
Гермиона отказывалась думать о том, насколько нелепо использовать палаш или саблю против магии. Вместо этого она предвкушала, как надёжно и тяжело ляжет металл в её руки.
Может быть, ею и движет страх, но она не собирается встречать неизвестное безоружной.
Гермиона двинулась вниз по лестнице.
* * *
Снейп смотрел на Эйвери.
Последний. Наконец-то, чёрт побери! Снейп взглянул в подобострастные, слезящиеся глаза, потом на шишковатое запястье и обнажённое предплечье.
Его тошнило. Вот, значит, как… Ты ненавидишь их, даже если они лебезят перед тобой, причём именно за то, что они перед тобой заискивают? Правильно, мой Лорд?
Снейп коснулся палочкой Тёмной метки.
И полюбовался, как этот жалкий дурак зашёлся от восхищения.
Но ещё до того, как Эйвери свалился на пол, Снейп уже повернулся спиной к залу, заполненному лежащими телами, каждое из которых наслаждалось своими собственными представлениями об эйфории. Разум его, пока он шёл обратно в малую гостиную, снова заметался, а голос в голове снова запел: «Ты говорил во сне, ты говорил во сне, ты говорил во сне…»
- Северус-с-с!
Он замер посреди шага. Тёмный лорд уже был рядом, с простёртой когтистой рукой.
Снейп взглянул на неё.
«Ты говорил во сне!»
Снейп взглянул в пульсирующие красным щели.
- Моя палочка, Северус-с-с…
Снейп выпустил её, проследил, как она легла в открытую ладонь, а потом потянулся за своей. Он смотрел за спину Тёмного лорда, в двери, которые вели в коридор, который вёл…
Он рванулся вперёд и помчался по коридору, сквозь запертые двери к выходу из дома.
«Ты говорил во сне!»
И уже наполовину развернулся, чтобы… Но страшный удар в спину швырнул его об стену.
- Ты не уйдёшь!
Голос Тёмного лорда отдавался гулким эхом.
Снейп повернулся к нему лицом.
- Я сделал так, как вы велели! – прорычал он. – Я принял их жалкие клятвы, клятвы ваших ничтожных, тошнотворных Упивающихся смертью. Бесхребетных до того, что они валились передо мной и клялись повиноваться мне, презирая меня от всей души! И я доставил им это удовольствие, и насладился зрелищем того, как их поглотили их собственные вожделения. Но теперь с этим покончено, и я собираюсь пойти и найти свою жену!
Последние слова Снейп уже в ярости проревел. И ему было плевать, что жуткая тварь перед ним тоже в ярости, ему было плевать на всё, кроме того, что сейчас он ей нужен, а она нужна ему. Нужна, нужна!
Красная молния поразила его в левую руку. На миг он замер, не чувствуя ничего вообще.
А потом, крича в агонии, свалился на пол.
* * *
На пол…
Как он оказался на полу?
На полу должны быть тела других, корчащиеся, омерзительные тела…
Агония!
Красные глаза.
- Ты не уйдёшь.
На этот раз голос звучал мягко.
- Северус-с-с…
Рука гладила волосы, ласкала щёку, и ему хотелось оттолкнуть, отбросить её прочь от себя. Но, несмотря ни на что, с каждым прикосновением он успокаивался всё больше и больше.
- Думаешь, я не знаю, что ты сейчас чувствуешь? Я тоже принимал это поклонение, и сила искушала меня, звала действовать, действовать немедленно, пока я переполнен ей, найти этого червяка Поттера и раздавить его!
Северус, шатаясь, вскочил на ноги и попытался рвануться вперёд.
- Мальчик мой, взгляни на меня!
Снейп попытался этого не делать, пытался бороться с собой, но почувствовал, что против воли поворачивается и смотрит в глаза Тёмного лорда.
- Больше такого не повторится. Я не могу допустить, чтобы второго после меня человека в иерархии можно было отвлечь подобным образом. И неважно, в состоянии ты справиться с этим или нет. Когда ты её найдёшь, привяжи её к себе так, чтобы она не имела возможности снова тебя покинуть. Но…
Хватка на локте стала жёстче, но Снейп не замечал, потому что думал: «Привязать к себе… Да… Да!»
- …ты сейчас не в том состоянии, чтобы куда-то идти. Ты не можешь действовать правильно. Ты получил много больше, чем просто клятвы. Ты вытянул из каждого присутствующего магическую силу. Она бушует сейчас у тебя внутри. Если ты начнёшь действовать сейчас, ты не просто будешь не в состоянии мыслить рационально. Ты бессмысленно расточишь, растратишь эту силу.
Тёмный лорд крепко вцепился в его локоть и повлёк назад по длинному коридору.
Снейп боролся, боролся, как только мог, но единственное, на что он оказался способен, это попытаться идти своими ногами.
«Ты говорил во сне».
- Ты должен завершить дело, Северус-с-с. Ты должен ус-с-своить эту силу – ради неё… - Голос стал просто тихим сшипением в ухе. – Вс-с-помни, что я говорил, Северус-с-с, твоя с-с-сила делает с-с-сильнее и её тоже…»
- Белла… - сумел выговорить Снейп. – Я говорил во…
- И что? Мог ли ты сказать ей то, чего не знаешь? Рас-с-суди с-с-сам, Северус-с-с!
Он не знал. Он не знал, где она может быть…
И Белла не знала тоже.
Тёмный лорд отвёл его в комнату, где Снейп никогда прежде не был, роскошную, как королевские покои.
- С-с-спи… Ты в безопас-с-сности. Но ты должен с-с-спать…
Северус опустился на кровать и поискал в мантии флакон с зельем. И, осушив его, уже слышал лишь свист и шипение заклинаний, которые не мог более разобрать…
Белла не знала.
Гермиона была в безопасности.
Снейп поднял флакон к носу, вдохнул и мгновение-другое наслаждался ощущением, что она здесь, с ним.
А потом – сладким успокоением от мысли, что он привяжет её к себе.
Привяжет так, что она никогда больше не сможет уйти…
* * *
Ей снилось, что она ему нужна.
Ей снилось, что зовёт её.
И в ответ глубоко в груди, как неистовая боль, поднялось её собственное желание найти его и ухаживать за ним, утешать, касаться, поддерживать и помогать…
Сначала вокруг всё поплыло. Гермиона вдруг увидела, что парит над своим маленьким телом, которое свернулось в позу зародыша и прижалось спиной к холодной, твёрдой стене винного погреба.
Она быстро поняла, что сон на голом полу приносит облегчение, которого не даёт удобный матрас. А стена, подпирающая ей спину, могла, если напрячь воображение, стать его телом, которое прижимается к ней. Даже без обнимающих рук и дыхания, согревающего шею, так она могла почти, почти совсем почувствовать его рядом…
Со своей необычной, но очень подходящей точки обзора она с коротким замиранием сердца убедилась: его совершенно точно здесь нет.
Но был его голос.
Она не слышала его ушами, а чувствовала телом. Он бормотал её имя, а то и звал её. И поэтому наверняка был рядом, его ничего не стоило найти, раз уж она так отчётливо ощущала его всеми костями, кровью, мышцами.
И, поскольку это был сон, Гермиона внезапно поняла, что стоит лишь поднести к носу крошечный флакон с его мылом для бритья, и она тут же полетит к нему лёгким облачком, тёплым и влажным, как воздух в их ванной, или его дыхание на коже.
Гермиона закрыла глаза, глубоко вдохнула - и почувствовала, что глаза режут едкие слёзы.
Она была ему нужна…
И, поскольку это была глубокая ночью и она, наконец, в полном изнеможении уснула мёртвым сном, ей представлялось вполне реальным, что сон этот достаточно глубок и силён, чтобы унести её с собой. Гермиона чувствовала, что её куда-то влечёт, тёмный подвал исчез, и она просто парила с закрытыми глазами…
И слышала его.
И чувствовала его…
Всё ближе…
И у неё перехватывало дыхание от блаженства его присутствия.
Гермиона прекрасно понимала, что это сон, потому что её профессор не мог находиться в такой комнате, отделанной бронзовым бархатом и зелёным шёлком, залитой золотым светом. Но как же он был прекрасен! Его белое обнажённое тело позлащало тепло, мускулы выступали рельефнее, чем раньше, подчёркнутые игрой света и тени. А его лицо… О, его лицо!
Черты искажало полное отчаяние!
Её профессор свернулся в клубок, прижав к себе подушку. И Гермиона понимала: это он пытается в своём одиночестве хоть как-то напомнить себе объятия с ней.
Она опустилась к нему пониже, словно жаворонок, парящий на крыльях лёгкого ветерка. И посмеялась бы первая сама над таким нелепым, невозможным порывом, если бы её не переполняло ощущение пустоты, которую мучительно хотелось заполнить.
Какой ужасающий и чудесный сон! Чудесный, потому что он был в нём, она видела его, чувствовала его запах, слышала его.
Ужасающий, потому что она не могла при этом коснуться его, ощутить его вкус…
Быть так близко – и не мочь!
Гермиону сотрясла яростная судорога. Она нужна ему! Она сможет! Это всего лишь сон, но она может сделать так, чтобы во сне произошло то, что нужно. Она это может, она знала…
Гермиона плавным движением приподняла тело профессора, чтобы в руках его больше не было подушки. Только она сама… Теперь, если придвинуться ещё ближе, она сможет увидеть, как его руки обвиваются вокруг неё. И это на мгновение наполнило её ощущением победы.
Но профессор по-прежнему не знал, что она здесь.
Гермиона потянулась, чтобы коснуться его лица, его прекрасного лица, убрать с него тяжёлую завесу волос…
Но пальцы скользнули сквозь них, словно пальцы призрака.
Боль в груди разгоралась всё сильнее.
- Профессор… - прошептала Гермиона.
Но шёпот этот шёл не от неё, а сквозь неё…
- Профессор!
Она уже кричала, и гладила его лоб, и прижималась губами к носу, его прекрасному, прекрасному носу! Даже не чувствуя губами твёрдости кости и хряща, тепла и текстуры кожи, она гладила, целовала и сходила с ума от отчаяния!
- Профессор, пожалуйста!
Что, если она проснётся, так и не почувствовав его?
Что толку в этих снах, если она не может его коснуться?!
И тогда, чтобы заставить его хотя бы глумиться и насмехаться, она позволила вырваться словам, которые она ни за что бы ни произнесла наяву…
- Любовь моя, любимый мой, пожалуйста! Открой глаза! Дай мне увидеть твой взгляд! Дай мне взглянуть в твои чёрные, чёрные глаза!
Он пошевелился? Длинные, густые ресницы и в самом деле дрогнули на его ангельски белой коже?
И внезапный порыв заставил её прошептать совершенно невозможные слова с такой яростной силой, словно бы они уже звучали и не во сне…
- Мой милый мальчик!
Его глаза распахнулись.
Гермиона замерла в его объятиях, застыла, как маленький зверёк под ледяным взглядом змеи, и на мгновение, всего лишь на мгновение ощутила страх, боль, отвращение…
Но это ей лишь показалось. Ничего подобного она почувствовать не могла. Только не в его объятиях, не под его взглядом!
Это были его боль, страх и отвращение.
Он не видел её…
- О, профессор! – вздохнула Гермиона в боли и печали.
И снова лихорадочно попыталась ощутить его, коснуться его! Где-то в этих неизмеримых глубинах сна он звал её! И она пришла. Но он так и не узнал, что она здесь.
- Взгляни на меня! – молила Гермиона. – О мой профессор, увидь меня!
И он увидел! Увидел! Но так разгневался, огорчился и так напрягся, что ей показалось, будто он хочет отшвырнуть её от себя.
Но вдруг что-то в нём смягчилось, и её профессор прошептал:
- Не делай этого!
И тут же добавил:
- Это моя работа…
И Гермиона поняла, что кусает нижнюю губу.
А он это видит.
Видит её.
- Дай мне взглянуть тебе в глаза! – повторила Гермиона и взяла его лицо в свои руки. – Дай заглянуть в глаза…
И глаза его раскрылись шире, и она упала в них и падала, падала, отвесно вниз, всё глубже и глубже, словно погружалась в его душу.
Внутри у неё кипела радость, победа и счастье, потому что…
Они уже целовались.
Губы у него были мягкие, на них был вкус зелья.
И Гермионе хотелось, чтобы это длилось вечно.
Вот только… Ей столько нужно было ему сказать!
- Мисс Грейнджер, - сказал её профессор глубоким, вибрирующим, бархатным голосом, от которого взволновалось всё тело. – Есть ли на свете что-то, чего вы не можете сделать?
Она плавала в глубине его глаз… Но внезапно вздрогнула, ощутив, как уходит время.
Сколько всего нужно было сказать! Но, как это часто происходит во сне, слова исчезали, ускользали, не находились.
А время истекало.
Гермиона запустила пальцы ему в волосы. Даже сейчас они смыкались в пустоте… Но она тянула его к себе, даже постепенно исчезая.
- Профессор, я спасу вас!
Слёзы заливали глаза, застревали в горле, но она заставляла себя говорить:
- Я спасу вас! А вы спасёте меня!
И проснулась с залитым слезами лицом, сотрясаясь от рыданий.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 136; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!