Глава 44. «ИСТОРИЯ ХОГВАРТСА» 9 страница
- После! – постарался нажать он голосом, в то время как него восхитительно нажало её бедро.
- После уже будет поздно. После Хэллоуина.
Его пробрала дрожь.
- Поскольку мой день рождения всё ещё продолжается и мы всё ещё самая обычная супружеская пара, отчего бы нам не начать строить планы? – добавила она.
- Да уж! – выдохнул он, стараясь унять колотящееся сердце.
- Мы ещё не поспорили ни о чём таком, о чём спорят обычные супруги. Поэтому, я думаю нам надо поспорить.
- О планах?
- Именно.
Он глубоко вздохнул, выдохнул и предложил:
- Начинай!
- Рождество!
- Как мы проведём Рождество?
Мысль о том, что ей снова надо будет делать подарки, просто устрашала!
- Нам надо будет обязательно сходить посмотреть какое-нибудь рождественское представление!
- На этом месте я должен начать возражать?
- Только если тебе этого хочется.
Она покрепче обвила его рукой свою талию.
- А ещё – на ночную мессу в Винчестерском соборе.
- А вот теперь я точно начну возражать.
Она сразу же застыла в его объятиях.
- Я не желаю присутствовать на нелепом маггловском ритуале в честь рождения кого-то, кто мёртв уже больше двух тысяч лет. Особенно когда здесь, у нас, будет более чем достаточно приличных праздничных представлений.
- Не сердись, пожалуйста! Мы сходим в собор. Тебе понравится. Это просто волшебно! Музыка, пение, свечи и… И маггловская магия. И ладан. У нас есть ладан.
- «У нас»? Ты деградируешь в маггла?
|
|
|
- Только в канун Рождества. Поверь мне, ты будешь рад, если пойдёшь. Обещаю!
Она повернулась, ища его лицо во тьме, и наградила самым сладким и нежным поцелуем. Немного промахнувшись мимо губ, но учёл её добрые намерения. И, возможно, им всё равно не придётся выполнять ничего из этих планов…
Он снова задрожал.
Возможно, никому не будет никакого вреда, если он согласится с безнадёжными планами, нашёптанными ему в холодном мраке подземелий.
- А потом мы пойдём ко мне домой, в Грейндж, и проснёмся вместе рождественским утром… Я чувствую, что ты прожигаешь меня взглядом, но мне всё равно! Ты не знаешь, что такое рождественское утро, если ты не побывал в Грейндже…
- Нас можно официально считать самой обыкновенной женатой парой. Ты меня пилишь!
Она захлебнулась возмущением и повернулась к нему. Потом послышался глубокий вдох, который означал, что сейчас последует новый обличительный монолог. Но он прервал его быстрым движением языка, который очень удачно пришёлся как раз на её нижнюю губу.
Вместо того, чтобы спорить, она вздохнула и растаяла рядом с ним.
- Мы сделаем всё, как ты захочешь, - сказал он. - Рождество – твой день. А сейчас уже полночь.
Он ощутил на себе её улыбку и – наконец-то! – решился расслабиться. Уснуть. И видеть сны, быть может…* Если ему очень, очень повезёт, самые обыкновенные сны.
|
|
|
*Снейп вспоминает монолог Гамлета «Быть или не быть»: «Уснуть!/ И видеть сны, быть может? Вот в чём трудность;/Какие сны приснятся в смертном сне…» (пер. М. Лозинского).
Глава 48. ТЬМА
Гермиона проснулась в чувственном блаженстве.
Под её щекой была его тёплая и твёрдая грудь с приятными на ощупь, мягкими, шелковистыми волосками.
В ухо ровно и сильно билось его сердце, и этот тихий стук во тьме нёс надежду и покой.
От него пахло мятой и эвкалиптом, потом, сексом, и она была заключена в это облако запахов, как в его объятия.
Осторожно коснувшись его кожи языком, она ощутила солёную сладость с тонким оттенком лимонного пирога.
И как же трудно было ей сейчас, во тьме, когда никто не мог их видеть, молчать и не говорить тех слов, что уже грозили вырваться сами…
Как же она его любит! Боже, как сильно она его любит!
Ощутить вкус жизни, их настоящей жизни, такой, какой она должна у них быть… Это было так сладко! Как самая утончённая отрава.
Вернуться к тому, к чему им надо вернуться… Гермиона понимала: они должны. Действительно понимала! И это было как удар в сердце зазубренным кинжалом.
|
|
|
Но сейчас, в полной темноте, во тьме, где прямо перед глазами не видно собственных рук…
Гермиона приподняла голову и почувствовала, на себе его пронзительный взгляд. Так отчётливо, словно они оба смотрели друг на друга под полуденным солнцем. Она затаила дыхание под этим сверлящим взглядом. Была ли это легиллименция? Но на всякий случай она постаралась мысленно откликнуться и как можно теплее поприветствовать его у себя, наклоняясь к нему ещё ниже, ещё шире открыв глаза…
И тут на ней крепко сомкнулись его руки.
- Нет, нет, я ничего… - пробормотала она чуть хриплым от сна голосом. – Ты меня вчера вымотал полностью…
Она уютно прижалась к нему и вздохнула до самой глубины души.
- Я тебя вымотал?
Снейп усмехнулся, и внутри у неё всё взволновалось от почти невозможно приятного тепла. Её волосы задевала небритая щека, и ощущение было просто восхитительным.
А потом, поскольку ей не просто было этого вполне достаточно, это было всё, о чём только можно мечтать, Гермиона снова устроилась поудобнее рядом с ним в ожидании утра.
* * *
И не успел Снейп уйти на свой утренний сдвоенный урок по зельеварению, как она уже юркнула в его лабораторию и приступила к устройству собственного рабочего места. Пришлось помахать палочкой, довольно долго и нелепо, но зато через полчаса в распоряжении Гермионы был импровизированный картотечный ящик, шесть бутылок чернил (синие, чёрные, красные, зелёные, фиолетовые и жёлтые) и соответствующий набор заточенных перьев.
|
|
|
Доска и фломастеры пока лежали, аккуратно запакованные, под кроватью. Этим утром ей надо было сосредоточиться на другом, временно отложив проблему клятв и обетов. Ведь впереди был целый день! Она теперь не школьница, а сама себе хозяйка… Гермионе определённо начинало нравиться её положение!
Через час она размяла затёкшие плечи и закрыла ящик с перечнем известных аномалий Хогвартса. На это ушло больше времени, чем она ожидала.
Гермиона не могла отделаться от тревожной мысли, что замок каким-то образом участвует во всем, что происходит в её жизни. Список подозрительных случайностей был коротковат для перехода этих подозрений в уверенность, и всё же… Щедрый дар Выручай-комнаты в виде венчания в Винчестерском соборе был более чем странен. Ей очень хотелось думать, что всё это делалось исключительно для неё. Поскольку десятилетней девочкой она о чём-то таком мечтала. Поскольку надлежащим образом оформленное венчание в соборе не давало возможности признать брак недействительным. Поскольку – что уже выглядело гораздо хуже! – за этим вставала куда более широкая картина, чем простое угождение желаниям мисс Гермионы Джейн Грейнджер…
И эти маггловские клятвы… Совпадение? И, если да, то счастливое или наоборот? Или всё же часть более сложного плана?
И эти защитные чары… Когда Снейп вернулся, израненный, от Волан-де-Морта, чары выстояли против всех попыток связаться с бесчувственным профессором. Преодолеть их не смог даже Дамблдор.
Гермиона сидела и поневоле в ужасе вспоминала, сколько раз за то время впустую полыхал зелёным камин и мерцала волшебная дверь в коридор. Она совершенно точно не имела к этому никакого отношения. Снейп был явно удивлён, что его чары выдержали все атаки, но после этого случилось столько всего и сразу, что им так и не удалось обсудить, могли ли его собственные заклятия удержать директора Хогвартса.
По всему, других объяснений этому быть не могло.
Гермиона отложила эту часть работы и принялась за следующий ящик, помеченный как «История Хогвартса». О Хогвартсе, его истории или фундаментальному труде с таким названием там не было ни слова. Там лежали материалы её исследований по крестражам.
Гермиона тихо усмехнулась. Никто в здравом уме не полезет в раздел, помеченный как «История Хогвартса»! И всё же, перед тем, как открыть ящик, она сняла парочку предусмотрительно наложенных на него заклятий-ловушек. Такое она не собиралась оставлять на виду. Никто не должен был невозбранно совать сюда нос.
На первой же карточке был список крестражей. Далее шли подробности их (да что там, её, конечно!) исследований, результаты поисков, прецеденты уничтожений.
Дневник ТР
Чаша, Пуффендуй
Кинжал (?), Когтевран
Молот (?), Гриффиндор
(?), Слизерин
Нагайна (?)
Насчёт Нагайны уверенности совсем не было, но всё указывало на неё. Слизеринский артефакт пока оставался загадкой. А Хэллоуин быстро приближался.
Гермиона открыла собственный потрёпанный экземпляр «Истории Хогвартса» на главах, посвящённых Основателям, отыскала во втором томе Магической энциклопедии раздел «Исторические артефакты», раскрыла биографию Салазара Слизерина на годах проведённых им в Хогвартсе.
В очередной раз.
Остаток утра добавил ей чернильных пятен на пальцах. Она терпеливо сличала и сводила в новый список совпадения и различия в имеющихся версиях легенд.
Если бы у неё была труднодоступная расшифровка дневников Салазара Слизерина…
Гермиона ещё раз пробежала глазами свои заметки и решилась.
Пора идти в библиотеку!
* * *
Мадам Пинс уничтожила её вглядом.
- Повторяю, вам следует обратиться к вашему… профессору Снейпу!
- Он тоже интересовался дневниками? – с удивлением спросила Гермиона.
- Нет, дорогая! – фыркнула библиотекарша. – Профессор Снейп владеет единственным виденным мною экземпляром расшифровки дневников. Если они нужны вам для работы, просите у него!
Гермиона чуть было не закатила в досаде глаза, но сдержалась и ограничилась вежливым «Спасибо!».
- Надо сказать, сегодня вы выглядите просто прекрасно! – добавила мадам Пинс.
Гадая, к чему бы это могло быть сказано, Гермиона быстро кивнула и отошла от стола библиотекарши. Беглый взгляд на собственный любимый стол вызвал у неё короткий приступ тоски. Как давно она уже не сидела здесь, обложенная книгами и записями, твёрдо уверенная, что друзья всегда знают, где её найти, если она вдруг им понадобится…
Глухая тоска стала острой болью. Гермиона увидела Гарри, Рона и Джинни, которая тыкала пальцем в учебник трансфигурации, явно заставляя обоих заняться делом. Надо было спрятаться, пока не заметили… Молодец, Джинни! Если кто и сможет держать их в форме, так это она!
И Гермиона постаралась внушить себе, что не чувствует ни малейшей ревности. Ни малейшей!
Только облегчение.
Она закрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула… И поняла, что и впрямь чувствует большое облегчение. Боль ушла так же быстро, как пришла.
Гермиона повернулась, чтобы уйти… Перед ней стояла Джинни.
- Вот ты где! – тихо, но с нажимом сказала она. – Тебя-то мне и нужно!
Гермиона позволила напористой рыжей подруге вытащить себя в холодный коридор.
- Я должна с тобой поговорить! - объявила Джинни. – Наедине!
Гермиона оглянулась на открытую дверь, на видный сквозь неё стол у окна. Гарри и Рон склонились над книгами, не замечая ничего вокруг.
- Ладно, где будем говорить?
Через несколько минут они уже сидели в пустой спальне на кровати Джинни, куда та бесцеремонно толкнула Гермиону. Её пристальный взгляд почти пугал.
- Научи меня всему про секс!
- Что?! – чуть не задохнулась от неожиданности Гермиона.
- Гарри ко мне даже не прикасается! А что если… Что если… - Глаза Джинни наполнились слезами. – Что если он умрёт, а мы так и не попробуем? Ты должна мне помочь! Научить, что надо делать! Чтобы он не смог отказаться!
- Джинни, тебе…
- Вот только не надо о моём возрасте! Ты меня не намного старше, но уже замужем. И занимаешься этим когда только захочешь!
- Джинни, дело в сексе или дело в Гарри? – спокойно спросила Гермиона.
- И то, и другое! Всё дело в Гарри, в том, как я люблю его, в том, что я могу ему дать… И всё дело в том, как я хочу узнать, наконец, что такое любить его, быть в его объятиях, и… Я так боюсь! Если вдруг что, а мы никогда, никогда…
Джинни разрыдалась.
Гермиона тихо гладила её по плечу, по сияющим золотом волосам…
Интересно, они бы ему понравились? А как такое может не понравиться? Их даже сравнивать нельзя с волосами Нарциссы и Беллатрисы! Гермиона тряхнула головой, отгоняя неуместные, позорные мысли. Какой стыд! Вместо того чтобы помочь горю Джинни, она предаётся мелкой зависти…
Полная беспомощность была просто ужасна. Как она может учить такому Джинни? И как она может ей в этом отказать?
И, главное, чем она может реально помочь? Не ей давать Джинни уроки!
А если Джинни и Гарри действительно…
И если их застанут…
Гермиона поняла, что внезапно перестала дышать.
Рон взбесится страшно и по-настоящему.
Молли её убьёт.
А что подумает её профессор Снейп?
И должна ли она вообще думать о том, кто из них что подумает?
- Джинни, - тихо сказала Гермиона, - у меня есть книжка…
Джинни резко выпрямилась и села прямо. Лицо у неё пошло красными пятнами.
- Ну конечно! – словно выплюнула она и вдруг расхохоталась.
А потом вытерла слёзы с лица практичным белым носовым платком, куда потом и высморкалась.
Гермиона ждала, пока подруга придёт в себя, прикидывая, насколько большую ошибку совершила.
- Ты сможешь сделать так, чтобы эта книжка никому не попалась на глаза? – неуверенно спросила она. - Не хочу, чтобы она вошла в историю Гриффиндора…
Гермиона отчётливо представила позорную статью в алфавитном списке имён будущего издания «Истории Хогвартса»: «Снейп, Гермиона, причина падения волшебного мира перед лордом Волан-де-Мортом, снабдила безупречно доблестный до того Гриффиндор развратным маггловским пособием, которое заставило весь факультет отказаться от Последней битвы ради траха».
Джинни тихо усмехнулась.
- По-твоему, я смогу хоть что-то утаить? С моими-то братцами и моей мамой?
- Ты права, - сдалась Гермиона. – Ладно, я что-нибудь придумаю.
- А это… - начала Джинни и остановилась. – А секс…
- Что секс?
- Прости! – Джинни выглядела страшно смущённой. – Я не хотела…
- Да выкладывай уже! – вздохнула Гермиона.
- Понимаешь, у Гарри тело становится всё сильнее, всё… О, Гермиона! Он с каждым днём всё больше мужчина! Плечи, руки… Он такой сильный, такой красивый, я так его люблю, я…
Джинни оборвала сама себя и взглянула на Гермиону глазами, полными сочувствия и боли.
– Я сижу тут и мечтаю, как у меня всё будет прекрасно с парнем, в которого я влюблена с девяти лет... А ты со Снейпом!
Гермиона прикрыла и снова открыла глаза. Ей безумно хотелось вцепиться в красивые волосы подруги и выдрать их с корнём. А ещё ей хотелось поднять Джинни на смех, потому что нельзя же быть настолько слепой! Ей хотелось защитить своего профессора, своего мужа, своего любимого, заставить Джинни понять… Но поймёт ли она?
Профессор Снейп не блистал свежестью, невинностью и каплями росы, ещё не просохшими за юными ушками. Он был не её мальчик, о котором можно с хихиканьем сплетничать с подружками и сравнивать впечатления от его боевых качеств.
Но он не заслуживал такого высокомерного презрения, а она, его жена, - такого снисходительного сочувствия.
- Прости, - продолжала болтать ничего не понимающая Джинни, - не стоило мне так говорить! Конечно, это счастье, если Гарри будет со мной и тогда, когда состарится, как Снейп! И неважно, сильный он или нет, и есть ли у него мускулы…
В голосе её, однако, слышалось явное сомнение.
- Джинни! – смогла, наконец, выговорить Гермиона.
Голова у неё шла кругом. С мускулами у профессора Снейпа всё в порядке! У него широкие плечи, сильные бёдра, сильные руки. Положим, он худой, но это не значит, что он слабый! Гермиона никогда о таком специально не думала, точнее, её вообще мало интересовали мужские тела – пока она не вышла замуж. Да и сейчас сравнить ей было особо не с чем. Но представления Джинни о профессоре были самые превратные!
- Я не собираюсь обсуждать с тобой мою интимную жизнь. А если случайно проговорюсь, то сотру тебе память! Но могу тебя заверить, у профессора Снейпа…
Гермиона смутилась и осеклась, чуть ли не впервые в жизни не найдя подходящих слов. Но, в конце концов, покраснев, выдавила из себя:
- У него очень красивое тело.
- Да ну?!
Джинни была просто ошеломлена.
- Да! – отрезала Гермиона. – И давай не будем больше говорить…
Выражение лица Джинни заставило её замолчать. Глаза подруги раскрывались всё шире и, наконец, озарились пониманием.
- Ты права… Он ведь таким и должен быть, да?
- Должен? Почему должен?
- Магия! – Джинни медленно потрясла головой и виновато взглянула на Гермиону. – Ладно, хватит об этом. Мне и так плохо при одной мысли о голом Снейпе…
- Так прекрати, чёрт тебя побери! – почти в ужасе крикнула Гермиона. – Прекрати представлять моего мужа голым! Я не хочу!
- Не в том дело! А в том, что… Гарри становится сильнее от магии. Понятно, что все игроки в квидич – не слабаки. Но Гарри гораздо сильнее. Магию контролируют физически. Чем волшебник могущественнее, тем он мускулистее. А профессор Снейп – очень сильный…
Джинни внезапно замолкла.
Гермиона потупила глаза и чопорно поправила мантию.
- А тебе повезло! – воскликнула Джинни.
Гермиона нехорошо на неё посмотрела.
- Экстраполяции у тебя очень смелые. Но, что бы ты там не воображала себе насчёт моей семейной жизни, предметом сплетен в башне Гриффиндора это становиться не должно! Или я скажу твоей матери, что ты трахаешься с Гарри.
- Ты не посмеешь!
Гермиона вопросительно подняла одну бровь.
- Ладно, я так или иначе не собиралась сплетничать…
Джинни внезапно и пристально впилась в Гермиону взглядом. Потом схватила её, задрала рукав мантии и обнажила руку.
Рука была по-прежнему тонкой и женственной. Но на ней явно обозначились мускулы. Гермиона сама не могла отвести взгляд от собственной конечности. И когда она только успела?
Джинни в задумчивости отпустила её.
- Это от магии без палочки?
- Об этом, кстати, тоже никто не должен знать! – с нажимом сказала Гермиона.
Джинни кивнула.
- Я знаю, Гарри и Рон знают. Но дальше не пойдёт.
Гермиона кивнула в ответ, несколько успокоенная.
Джинни ещё раз оценивающе на неё посмотрела.
- Я не думаю, что Чарли в чём-то таком разбирается, и он всего лишь мужчина… Но он прав, да? Ты действительно счастлива!
Гермиона, не дрогнув, встретила её взгляд.
- Для умной девушки ты что-то слишком медленно соображаешь. Рон догадался давным давно.
Джинни только усмехнулась и наклонилась к ней пониже.
- Так вот, насчёт этой книжки…
* * *
У него был только час. Всего один, будь оно всё проклято, час перед бесконечной ночью. Сначала обводить тяжёлым взглядом Большой зал, потом ходить по коридорам, гоняя юных влюблённых, хотя ему гораздо больше бы хотелось…
Он оборвал свою мысль. После вчерашнего дня… Мерлин!
И всё же - всего один час! Только час блаженного одиночества! Один час с ней.
Снейп вошёл к себе, ожидая увидеть её поперёк кровати с книжкой или, может быть, даже спящей. Но она сидела у камина. С книжкой.
- Что это значит? – немедленно потребовал он ответа.
Она с напускной скромностью взглянула на него сквозь ресницы.
- Моё кресло, - ответила она обычным своим ясным, звонким голосом.
Он уставился на покрытый цветочками чудовищный образчик обстановки, который ещё недавно был креслом. Но теперь это явно было нечто иное. А из-под её домашнего платья соблазнительно выглядывали пальцы босых ножек, которые она уютно поджала под себя на этом бывшем кресле.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 158; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!