ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ И СОЦИОЛОГИЯ 22 страница
Кажется очевидным, что мы не чувствуем себя уютно в нашей сегодняшней цивилизации, по крайней мере сложно определить, были ли, и в какой степени, люди, жившие раньше, более счастливыми, и какие культурные условия оказывали на это влияние. Мы всегда будем стремиться рассматривать людские несчастья предметно, т.е. ставить себя, с нашими желаниями и эмоциями, на их место, и затем решать, что мы найдем там для счастья или несчастья. Такой взгляд на вещи, кажущийся объективным, так как игнорируются различия в субъектвной чувствительности, является на самом деле наиболее субъективным, так как он помещает психические состояния человека на место любых других, хотя и незнакомых. Однако счастье есть нечто субъективное по сути своей. Сколько бы мы не содрогались от ужаса, в различных ситуациях представляя раба в период античности, крестьянина во время Тридцатилетней войны, жертву святой инквизиции, еврея в ожидании погрома, - мы, все же, не можем почувствовать то же самое, что эти люди, предсказать изменения, которые природная ограниченность разума, постепенное притупление ума, крушение надежд, более или менее грубые методы наркотизации оказали на их восприимчивость к ощущению счастья или неудовольствия. Более того, в случае наиболее экстремальных причин для страдания, приходят в действие специальные защитные психическе механизмы. Мне кажется бесполезным дальнейшее рассмотрение этого аспекта проблемы.
|
|
Нам пора обратить внимание на природу этой цивилизации, значение которой для обретения счастья подверглось сомнению. Мы не будем искать формулу для того, чтобы в нескольких словах выразить эту природу до тех пор, пока не расширим свои познания, изучая ее. Таким образом, мы должны доставить себе удовольствие, еще раз повторив, что слово "цивилизация" охватывает всю сумму достижений и правил, которые отличают наши жизни от существования животных предков и которые служат двум целям, а именно: защитить людей от природы и урегулировать их взаимные отношения. Для того, чтобы узнать больше, мы соединим воедино различные черты цивилизации, как это имеет место в человеческих сообществах. Делая это, мы не колеблясь позволим себе руководствоваться лингвистическим принципом или, как иначе называют, лингвистическим чувством, будучи убежденными в том, что мы таким образом внесем ясность во внутренние различия, которые все еще определяют выражение в абстрактных терминах.
Первая стадия проста. Мы считаем культурной всю деятельность и все ресурсы, используемые людьми для того, чтобы сделать землю более пригодной для жизни, защититься от стихийных сил природы и так далее. Что касается этого аспекта Цивилизации, вряд ли могут возникнуть какие-либо сомнения. Оглянувшись назад, вспомним, что первыми шагами цивилизации были: использование орудий , умение добывать огонь и строительство жилищ. Среди них выделяется контроль за огнем как совершенно неординарное и беспрецедентное достижение, другие же открыли пути, по которым люди и следуют с тех пор и стимулы для которых легко выявить. При помощи каждого орудия труда человек совершенствует свои собственные органы, моторные или сенсорные, или же расширяет возможности их функционирования. Двигатели дают в распоряжение человеку гигантские силы, которые, как и свои мускулы, он может использовать в любых целях; благодаря пароходам и самолетам ни вода, ни воздух не препятствуют его передвижениям; телескоп дает возможность видеть на очень больших расстояниях; с помощью микроскопа он преодолевает границы видимости, установленные структурной сетчаткой его глаза. Фотографической камерой он фиксирует мимолетное зрительное впечатление, так же, как и граммофонные диски сохраняют столь ясе мимолетные звуковые. По сути своей, это является материализацией власти над воспоминанием, над памятью, которую обрел человек. Телефоны дают ему возможность слышать на расстоянии, что считалось невозможным даже в сказке. Письмо по природе своей является голосом отсутствующего лица, а жилище было заменой материнской утробы, в которой человек чувствовал себя комфортно и безопасно, и в которой, по всей вероятности,он испытывает недостаток.
|
|
|
|
Все то, что при помощи науки и технологии человек сделал возможным на этой земле, на которой он впервые появился как слабый животный организм, и на которую каждый новый представитель его рода должен являться ("о капелька природы") беспомощным младенцем - все это не только звучит сказочным, это и есть фактическая реализация всех, или почти всех, сказочных желаний. Все эти положительные достижения человек может рассматривать как культурное достижение. Давным-давно он сформулировал идеальную концпецию всемогущества и всезнания, которую воплотил в своих богах. Этим богам он приписывал то, что казалось невыполнимым для него или что было ему запрещено. Таким образом, кто-то может сказать, что эти боги были культурными идеалами. Сегодня он значительно приблизился к достижению своего идеала, он сам стал почти богом. Настолько, насколько идеалы обычно достигаются согласно с общими представлениями человечества. Не полностью: в каких-то аспектах не достиг вовсе, а в каких-то лишь частично. Человек стал подобен Божеству. Когда он одевает все свои вспомогательные органы, он поистине величествен; но эти органы временами причиняют большие неприятности. Однако он вынужден утешать себя мыслью о том, что это развитие не завершится в 1930 году. Последующие века принесут новые и, возможно, непредсказуемые великие открытия в этой области цивилизации и еще сильнее приблизят человека к Богу. Но в интересах наших исследований не будем забывать о том, что сегодняшний человек не чувствует себя счастливым в этом богоподобном образе.
|
|
Мы признаем, таким образом, что страны достигли высокого уровня цивилизации, если в них имеет место и эффективно используется все то, что помогает человеку возделывать землю и защищать себя от сил природы, короче говоря, все то, что ему полезно. В таких странах реки, грозящие наводнением, усмиряются, и их воды направляются по каналам туда, где испытывается нехватка их. Почвы тщательно возделываются и засаживаются теми культурами, которые могут на них вырасти; подземные минеральные богатства усердно добываются и перерабатываются в необходимые ресурсы и сырье. Средства коммуникации обширны, быстры и надежны. Дикие и опасные животные истребляются и процветает разведение домашних животных. Но помимо этого мы предъявляем и другие требования к цивилизации, и совершенно очевиден тот факт, что именно в этих странах мы надеемся на их реализацию. Мы как будто пытаемся отречься от первого требования, выдвинутого нами, мы будем приветствовать его как признак цивилизации, если увидим, что люди направляют свои усилия на то, что так или иначе не имеет практической ценности, на то, что не приносит пользы - если, к примеру, зеленые пространства, необходимые в городе для прогулок и как резервуары свежего воздуха, будут также украшены цветочными клумбами; или если на окнах домов стоят горшочки с цветами. Вскоре мы увидим, что это самое бесполезное и оценивается цивилизацией как красота. Мы требуем от цивилизованного человека почтительного отношения к красоте, где бы он ни увидел ее в природе, и создания ее в предметах его ручного труда в соответствии с его способностями. Но это далеко не исчерпывает наши требования к цивилизации. Мы также хотим видеть Признаки чистоты и порядка. Мы не очень высоко оцениваем культурный уровень провинциального английского городка времен Шекспира, когда читаем о том, что перед домом его отца в Страдфорде была большая свалка; мы возмущены, называем варварством (в противовес цивилизации), если видим замусоренные тропинки Венского леса. Неопрятность в любом проявлении кажется нам несовместимой с цивилизацией. Мы также требуем от человека поддерживать в чистоте его тело. Мы с удивлением узнаем о неприятном запахе, который исходит от Короля-Солнца, и мы качаем головами, когда нам показывают крошечную раковину, в которой Наполеон совершал свой утренний туалет на острове Изола Белла. Действительно, нас не удивляет идея использования мыла как реального критерия цивилизованности. То же и касается порядка. Он, равно как и чистота, применим исключительно к делам человека. Но в то время, как чистота и не предполагается в природе, порядок, напротив, возник от нее. Наблюдение человеком великих астрономических правил не только вооружило его моделью для наведения порядка в его жизни, но и определило основные отправные точки для этого. Порядок является своеобразным принуждением, повторение которого, если правила раз и навсегда установлены, определяет когда, где и как нужно что-либо сделать; таким образом, в сходных обстоятельствах человек избавлен от колебаний и нерешительности. Преимущества порядка неоспоримы. Он дает людям возможность с наибольшей выгодой использовать пространство и время, сохраняя свои физические силы. Мы имеем все основания предполагать, что порядок с самого начала должен был занять свое место в деятельности человека; и нам остается только удивляться, почему люди демонстрируют врожденную тенденцию к беспечности, беспорядочности и ненадежности в своей работе, им нужны усердные тренировки, прежде чем они научатся следовать примеру своих лучших представителей.
Красота, чистота и порядок без сомнений занимают особое место среди требований, предъявляемых к цивилизации. Никто не будет отрицать, что они столь же важны для жизни, как и контроль за силами природы или некоторые другие факторы, с которыми мы познакомимся. Никто не отодвинет их на задний.план как незначительные мелочи. То, что цивилизация включает в себя не только полезное, уже проиллюстрированно примером с красотой, которую мы отказываемся исключать из сферы интересов цивилизации. Польза от порядка совершенно очевидна. Что же касается чистоты, то нужно иметь в виду, что этого от нас также требует и гигиена, и можно предположить, что даже до того, как существовала научная профилактика, связь между ними не была абсолютно неизвестной человеку. И все же полезность не исчерпывает объяснение этих попыток, действует что-то еще, помимо нее.
Ничего, казалось бы, лучше не характеризует цивилизацию, чем уважение и одобрение высших форм психической деятельности человека - его интеллектуальных, научных и творческих достижений, и ведущей роли идей в жизни человека. Самое значительное место среди этих идей занимают религиозные системы, на сложную структуру которых я попытался пролить свет в других работах. Далее следуют философские размышления и, наконец, то, что можно охарактеризовать как "идеалы" человека - его идеи о возможном совершенствовании личностей, на-родов или всего человечества и требования, возникающие на базе этих идей. Тот факт, что все эти его творения не являются не зависимыми друг от друга, а, наоборот, тесно переплетены, затрудняет не только их описание, но и установление их психологических источников. Если мы в целом согласимся с тем, что мотива-Чионным источником деятельности человека является стремление к двум сливающимся целям, полезности и удовольствию, мы должны предположить, что это также верно и в отношении проявлений цивилизации, которые мы здесь обсуждаем, хотя это легко проследить только на примере научной и эстетической деятельности. Но без сомнения другие формы деятельности также соотносятся с острыми потребностями в человеке, возможно, что с потребностями, развитыми у меньшинства. Мы не можем позволить ввести себя в заблуждение признанием ценности какой-то отдельной религии, философской системы или идеала. Пытаемся ли мы выявить в них высшее достижение человеческого разума, или расцениваем как заблуждение, мы не может не признать, что факт их наличия, и особенно их главенства, свидетельствует о высоком уровне цивилизации.
Остается определить последнюю, но конечно не менее важную, характерную черту цивилизации: способ регуляции отношений между людьми, их социальных отношений - отношений, которые делают человека соседом, источником помощи, сексуальным объектом другого человека, членом семьи и государства. Здесь особенно трудно выделить то, что является цивилизованным в целом по сравнению с отдельными, частными, идеальными требованиями. Вероятно, имеет смысл начать с того, что элементы цивилизации привносятся с первыми попытками урегулировать эти социальные отношения. Если бы таких попыток не делалось, отношения определялись бы произвольным волеизъявлением индивида: иными словами, физически более сильный человек решал бы все в своих интересах и в соответствии со своими инстинктивными импульсами. Ничего бы не изменилось, если этот сильный встретил бы в свою очередь еще более сильного. Вообще, жизнь людей возможна лишь тогда, когда большинство объединяется и становится сильнее отдельных индивидов, и сохраняет единство перед лицом всех отдельных индивидов. Власть такого сообщества тогда устанавливается как "справедливая" в противовес власти индивида, которая осуждается "как грубая сила". Замена индивидуальной власти властью сообщества являет собой решающий шаг цивилизации. Суть его состоит в том, что члены сообщества ограничивают свои возможности для удовольствия, в то время, как индивид не признает никаких ограничений. Таким образом, первое, что необходимо цивилизации - это справедливость, т.е. уверенность в том, что однажды установленный закон не будет нарушен в пользу индивида. Под этим не подразумевается, что закон имеет этическую ценность. В процессе культурного развития закон, вероятно, перестает быть выражением воли малых сообществ - касты, или страты населения, или расовой группы, которые в свою очередь ведут себя подобно сильному индивиду по отношению к остальным, возможно, более многочисленным группам людей. Конечным результатом должно явиться господство закона, в соответствии с которым все, за исключением неспособных стать членом сообщества, приносят в жертву свои инстинкты, и который никого не оставляет, за тем же исключением, во власти грубой силы.
Свобода индивида не является завоеванием цивилизации. До возникновения последней, свободы было значительно больше, хотя справедливо и то, что тогда она в основном не имела ценности, так как индивид вряд ли мог защитить ее. Развитие цивилизации навязывает ограничения, справедливость требует от всех их соблюдения. То, что в человеческом обществе ощущается как стремление к свободе, может быть протестом против какой-либо существующей несправедливости, и, таким образом, может стать благоприятным фактором для дальнейшего развития цивилизации. Но это также может быть порождено пережитками первобытной личности, не укрощенной цивилизацией, и, следовательно, стать основой враждебного отношения к ней. Отсюда следует, что стремление к свободе возникает как реакция на отдельные формы и требования цивилизации или же направлено против цивилизации. Ничего не может заставить человека изменить свою природу и уподобиться термитам. Нет сомнений в том, что он всегда будет защищать свою личную свободу от воли группы. Большей частью борьба человечества концентрируется вокруг одной простой задачи поиска взаимного компромисса — такого, который бы принес счастье - между запросами индивида и культурными запросами группы; и одна из проблем, касающихся судьбы человечества - возможно ли достижение такого компромисса путем каких-то особых форм цивилизации, или этот конфликт неразрешим.
Руководствуясь здравым смыслом в решении вопроса о том, какие же черты человеческой жизни можно расматривать как признаки цивилизации, у нас сложилось впечатление об общей картине цивилизации, но верно и то, что мы ничего не добавили к общеизвестным истинам. В то же время мы старались не скатиться к предрассудку о том, что цивилизация синонимична совершенствованию и является дорогой к совершенству, предначертанной людям. Но вот точка зрения, которая может увести нас совсем в другом направлении. Развитие цивилизации представляется любопытным процессом, который претерпевает человечество, и в котором кое-что поражает нас как вполне знакомое. Мы можем охарактеризовать этот процесс с точки зрения изменений, которые он привносит в обычные инстинктивные склонности людей, удовлетворение которых в конечном счете является экономической задачей нашей жизни. Некоторые из этих инстинктов используются таким образом, что на их месте у индивида появляется то, что мы называем характерной чертой. Наиболее ярким примером такого процесса является анальный эротизм молодых людей. Их начальный интерес к экскреторной функции, ее органам и продуктам, преобразуется в процессе развития в группу черт, известных нам как бережливость, чувство порядка и чистоты - качества, хотя желанные и ценные сами по себе, но которые могут усиливаться до степени заметного доминирования и превращаться в то, что носит название анального характера. Мы не знаем, как это происходит, но правильность вывода не вызывает сомнений. Сейчас мы убедились в том, что чистота и порядок являются важными требованиями цивилизации, хотя жизненная потребность в них не столь очевидна, не более чем их пригодность в качестве источников удовольствия. Здесь мы не можем не поразиться сходству между процессом развития цивилизации и либидным развитием индивида. Другие инстинкты, помимо анального эротизма, побуждаются к изменению условий для их удовлетворения, направлению их в другие русла. В большинстве случаев этот процесс совпадает с процессом сублимации инстинктивных целей, с которыми мы уже знакомы, но иногда может и отличаться от него. Сублимация инстинкта является наиболее характерной чертой культурного развития; это как раз то, благодаря чему высшая психическая деятельность, научная, творческая или идеологическая, играет такую важную роль в цивилизованной жизни. На первый взгляд может показаться, что сублимация - это превратность, полностью навязанная инстинктам цивилизацией. Но будет целесообразно рассмотреть этот вопрос глубже. И, наконец, в-третьих, и это кажется наиболее важным, невозможно не заметить, что в значительной степени цивилизация основана на отказе от инстинктов, и чаще всего предполагает именно неудовлетворение (подавлением, уничтожением или другими способами) волевых инстинктов. Эта "культурная фрустрация" доминирует в значительной области социальных отношений между людьми. Как мы уже знаем, это является причиной враждебности, с Которой приходилось бороться всем цивилизациям. Это также выдвигает жесткие "требования к нашей научной работе; и нам здесь придется многое объяснить. Нелегко понять, как стало возможным оставить инстинкт без удовлетворения. Это сопряжено с опасностью. Если потеря не компенсирована экономически, можно быть уверенным в том, что возникнут серьезные нарушения.
Но если мы хотим выявить ценность нашей точки зрения, согласно которой Развитие цивилизации - это особый процесс, сравнимый с нормальным становлением личности, мы, очевидно, должны рассмотреть еще одну проблему. Мы должны спросить себя, под влиянием чего сформулировалась цивилизация, как она возникла, и что доминировало в этом процессе.
IV
Задача кажется грандиозной, и вполне объяснимо чувство неуверенности перед лицом ее. Но здесь я привожу некоторые догадки, которые я смог сделать.
Как только примитивный человек обнаружил, что его судьба в его руках в прямом смысле этого слова и он может улучшить ее своим трудом, он не мог оставаться безразличным к тому, как другой человек работает: заодно с ним или против него. Другой человек постиг ценность помощника по работе, с которым было выгодно вместе жить. Даже раньше, в своей обезьяноподобной предыстории человек выработал привычку образовывать семью, и члены его семьи были вероятно, его первыми помощниками. Некоторые могут предположить, что образование семей связано с тем периодом, когда потребность в половом удовлетворении перестала появляться вдруг и также внезапно исчезать на длительное время, но, напротив, заняла свое устойчивое место. Когда это произошло, у самца появились мотивы для того, чтобы держать около себя самку, или, говоря более обобщенно, свой сексуальный объект; в то время как самка, не желая разлучаться со своими детенышами, вынуждена была в их интересах оставаться рядом с более сильным самцом. В этой примитивной семье все же отсутствует основная черта цивилизации. Необузданная сила ее главы, отца, была неограничена. В "Тотем и Табу" (1912-13) я попытался показать переход от этой семьи к следующей стадии совместной жизни в форме отрядов братьев. Превосходя отца в силе, сыновья поняли, что несколько человек могут быть сильнее одного. Тотемическая культура основана на ограничениях, которые сыновья навязывали друг другу для того, чтобы поддержать такое положение вещей. Ритуалы табу были первым выражением "права", или "закона". Совместная жизнь людей имела, таким образом, двустороннюю основу: принуждение работать, порождаемое высшей необходимостью и силой любви, на почве которой мужчина не хотел лишиться своего сексуального объекта - женщины, а женщина не хотела лишаться части самой себя, которая от нее отделилась - ее ребенка. Эрос и Ананк (Любовь и Необходимость) также стали прародителями человеческой цивилизации. Первым результатом цивилизации была возможность совместного проживания довольно большого количества людей. И так как в этом соединились две великие силы, можно было бы ожидать, что дальнейшее развитие цивилизации плавно перейдет в стадию еще лучшего контроля над внешним миром и дальнейшего увеличения числа людей, проживающих в сообществе. Не так просто понять, почему же цивилизация не сделала людей счастливыми.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 220; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!