Глава 1493: Подожди, пока я вырасту...
Клон Мэн Хао начал восьмую жизнь на втором континенте. Похоже, между ним и снегом существовала какая-то особая связь. В день каждого его рождения шел снег.
В последний снегопад зимы второго континента в горной крепости был рожден мальчик. Его громкий плач громким эхом зазвучал в просторных залах и коридорах.
Отец малыша был разбойником, вторым человеком в банде. Их главарем... была мать новорожденного.
В семь лет маленький Ли Хао впервые накричал на родителей:
— Я тоже хочу стать разбойником!
На это мать отходила его ремнем так сильно, что он не мог сидеть три дня. Его старший брат стал хорошим разбойником и был весьма известной личностью в крепости. В конечном итоге ему удалось получить одобрение родителей и с тех пор его нарекли юным лордом крепости.
Пока Ли Хао рос, родители пытались отвлечь его от разбойничьей жизни, постоянно оставляя его в компании служанок. Постепенно он понял своё предназначение в жизни: подарить родителям внуков, дабы клан Ли существовал под Небесами вечно. Эта амбициозная задача стала для него тяжелым бременем. И всё же... именно так его воспитали родители. Каждый раз после исполнения одной такой миссии на него с завистью смотрел старший брат.
Поставленная Ли Хао цель и зависть в глазах брата очень ему нравились. Чем больше он над ней работал, тем грандиознее становился план у него в голове, который он впервые придумал в семь лет.
|
|
|
— Я больше не хочу быть бандитом. Я должен заселить потомками клана Ли всю империю. Через сотню лет клан Ли будет самым многочисленным во всей империи. Еще через сто лет все в империи окажутся родней!
Это заявление ошеломило родителей и старшего брата. Даже больше, все в крепости не могли поверить своим ушам. Ли Хао пришлись по вкусу выражения лиц окружающих. Теперь его миссия казалась ему еще важнее. С того дня он взялся за дело всерьез. Он начал с предварительной подготовки, засев за популярные в определенных кругах книги с иллюстрациями...
Физические тренировки и усилия миловидных служанок с каждым днем делали его всё более искусным любовником. К двадцати годам он был отцом пятидесяти девяти детей.
В день рождения последнего он забрался на вершину горы и со слезами на глазах посмотрел на небо. Он ощущал себя могучей птицей Пэн, которой было тесно в горной крепости. Во имя исполнения своей миссии он решил отправиться странствовать в большой мир.
Родители посчитали его идею безумной, а брат... посмотрел на него со страхом в глазах. Но ни родители, ни брат не смогли его остановить. По его мнению, они просто не понимали значимость этой миссии.
— Как вы не понимаете... один человек способен изменить мир. Разумеется, при условии, что это мужчина. Привлекательный и полный энергии. И звать этого красавца... Ли Хао!
|
|
|
Той же ночью он покинул крепость. Одержимый своей идеей, он спустился на равнину и отправился в путь. Можно сказать, лежащие перед ним необъятные просторы открыли ему глаза, однако увиденное лишь укрепило его уверенность в важности миссии. Более того, каждый день теперь ему казался упущенной возможностью.
Начал он с деревеньки у подножья горы. К счастью, симпатичный юноша с парой чарующих глаз смог быстро приступить к исполнению своей миссии. Откуда ему было знать, что завершить её окажется настолько трудно? Прошло двадцать лет. Ему уже стукнуло сорок. На пути к мечте ему повстречалось немало сложностей. Некоторые мужчины даже пытались убить его. С большим трудом, но ему всё же удалось завести сто семь детей. Полный сил, как и всегда, он решил отправиться в следующую деревню.
"Ладно, — сказал он себе, — эта деревушка слишком маленькая для моей большой мечты".
Во второй деревне он испробовал все хитрости из своего арсенала и всё накопленное за двадцать лет богатство. Спустя еще двадцать лет во второй деревне у него родился сто семьдесят восьмой ребенок. Это растрогало его до слёз. Несмотря на почтенный возраст, он взял своих подросших детей и даже внуков в путешествие к новым землям. Первой остановкой на их пути... стала третья деревня, всего в десяти километрах от родной горной гряды.
|
|
|
Ли Хао еще никогда не был так доволен собой. Он внушил своим отпрыскам придуманные им идеи. Всё-таки он уже давно пришел к выводу, что в одиночку не выполнит миссию, но с их помощью ему точно удастся достигнуть желаемого результата.
Вместе с сыновьями и внуками он полностью занял третью деревню всего за три года. Тогда Ли Хао с довольным смехом вместо себя послал своих отпрысков на покорение страны. Один за другим его покидали сыновья и внуки, унося с собой в мир его идеалы. Прошло десять лет. Каждый год в путешествие отправлялся один из его выросших потомков.
Спустя еще десять лет Ли Хао уже было восемьдесят. Его потомков, людей совершенно разных профессий и призваний, можно было встретить во всех уголках империи. Точное их число не знал даже он, но его бы устроило несколько десятков тысяч.
Его счастливая жизнь продолжалась еще пятнадцать лет. Когда ему исполнилось сто лет, основанный им клан достиг пугающих размеров. Сотни тысяч человек. Если собрать их всех в одном месте, то можно основать небольшое государство. Они расселились по всей империи, что пугало еще больше.
|
|
|
В старости он чувствовал себя немного одиноким, но когда одной из зим пошел снег и его жизнь подошла к концу, он был горд собой и тем, что ему удалось достичь.
"Я прожил славную жизнь и изменил будущее империи, нет, всего мира. Я один... изменил всё".
Ли Хао негромко рассмеялся и закрыл глаза. Настоящий Мэн Хао, разумеется, знал обо всех его похождениях. Если бы он не застрял у цветка, то точно бы вернулся на планету Безбрежных Просторов, чтобы остановить промискуитет клона.
После семи довольно обычных жизней восьмой потратил свою на такую абсурдную идею. К счастью, тела его клонов после реинкарнации не имели с ним никакой связи. Реинкарнировала только душа, не тело.
По завершении нелепой восьмой жизни и запечатывании воспоминаний о ней клон начал девятую жизнь на первом континенте. Мэн Хао немного беспокоился о том, что мог выкинуть клон в своей последней жизни. Взвесив все за и против, он решил не вмешиваться. Он уже чувствовал зарождение последней жизни клона, как вдруг резко поменялся в лице и от удивления вскочил с места.
Только что он почувствовал странное. Девятая жизнь серьезно отличалась от прошлых восьми. Прошлые жизни душа переживала путем реинкарнации. Тело никогда не принадлежало Мэн Хао, только душа, но с началом девятой жизни Мэн Хао сразу почувствовал её схожесть с первой жизнью клона. Неожиданно даже для него самого... в основу этой жизни каким-то непостижимым образом легла его кровь.
Эту жизнь клона правильнее было назвать не девятой. По сути, это и был сам клон! Душа принадлежала ему, тело тоже было его. Произошло нечто странное. Судя по всему, после того, как тело клона скончалось в позе созерцания на пути трансцендентности, а душа на много лет отправилась в цикл реинкарнации, изначальное тело каким-то образом восстановило себя в девятой жизни. Подобно тому, как младенец Фан Му, выловленный из реки и созданный по образу и подобию Мэн Хао, был тем же человеком, что и его создатель, нынешняя реинкарнация тоже была им.
Удивление настоящего Мэн Хао продлилось недолго, потом пришла легкая нервозность. Но не это потрясло его больше всего. Главной неожиданностью стало то, как девятая жизнь клона им ощущалась. Он едва чувствовал его присутствие, словно связь между ними сильно истончилась. Настоящий Мэн Хао не видел, что происходило в девятой жизни клона.
"Девятая жизнь — самая важная, переломная. Другого объяснения всем этим странностям у меня нет..."
К сожалению, этот вывод не принес успокоения. Мэн Хао уже хотел отправиться в школу Безбрежных Просторов, но тут огромный цветок зацвел! Оттуда сразу же повеяло аурой последнего осколка медного зеркала. Мэн Хао тяжело вздохнул.
"Я не стану вмешиваться в жизнь клона. Пусть всё идет своим чередом. Возможно, моё вмешательство спровоцирует негативные последствия. К тому же, если не добыть осколок сейчас, кто знает, сколько мне еще придется ждать".
Мысленно рассчитав вероятность возможных исходов, он взлетел с листа и устремился к огромному цветку. До этого момент он не вмешивался в жизни клона, поэтому не собирался нарушать это правило и сейчас. Он не собирался поступаться принципом невмешательства из-за какой-то аномалии.
В столичном городе одной дальней провинции первого континента, несмотря на удаленность от центра, проживало довольно много людей. Закрываясь от снега с ветром, из храма вышли муж с женой. Они ходили туда помолиться и попросить Небеса благословить их ребенком.
После многих лет в браке им так и не удалось его зачать. За годы они время от времени посещали храм, дабы попросить Небеса о помощи. С приближающейся старостью они всё сильнее об этом тревожились. Они побывали у нескольких лекарей и знахарей, но те лишь бессильно разводили руками.
Из храма они в гнетущем молчании отправились домой, как вдруг услышали детский плач. У стены неподалёку они обнаружили младенца. Осторожно подняв его, они огляделись, но рядом было ни души. При виде ребенка у них защемило в груди, но как выяснилось, кто-то бросил ребенка на улице не желая терпеть позор. Малыш родился слепым. Немного подумав, они решили взять ребенка домой, ведь для них он стал настоящим подарком Небес.
Мальчику было не суждено увидеть света дня, его единственным спутником была тьма. Тем не менее они решили взять его себе. Они дали ему имя Сяо Бао[1] и растили его в любви и заботе.
Мальчик не осознавал, что как-то отличался от остальных. Он думал, что в мире не было ничего кроме темноты и все видели то же, что и он. Он даже не мог понять... что такое глаза. Небеса отняли у него зрение и не позволяли увидеть мир. Судьба оказалась не столь жестокой, даровав ловкие руки и острый ум.
Родители души в нём не чаяли. Во время прогулок они носили его на руках, пока ему не исполнилось пять лет, потом он стал ходить сам, но мать всегда держала его за руку. Его жизнь была наполнена счастьем. Более того, сам он считал себя счастливейшим мальчиком на свете.
Почувствовав тепло солнца на лице, он как-то спросил:
— Пап, мам, почему так тепло?
— Это свет солнца.
— Солнца?
— Это такой большой огненный шар в небе...
— А я могу его потрогать? Как вы о нём узнали?
— Сяо Бао, ты... Небеса закрыли свои глаза, поэтому ты не можешь видеть. Подожди... когда вырастешь, тогда ты сможешь видеть.
Как-то раз услышав пение птиц, он спросил:
— Что это за звук?
— Поёт птица.
— Мам, а как выглядят птицы?
— У них есть крылья, поэтому они могут летать в небе...
— О, ясно. Когда я вырасту, то тоже смогу их увидеть, да? Ведь когда вы были детьми, то тоже ничего не видели, да мам, да пап? Я понял.
От слов ребенка у обоих больно заныло в груди. Они обняли его и беззвучно заплакали.
Мальчик не знал о тяжелом бремени родителей. Он всё еще чувствовал себя счастливейшим ребенком на свете. С каким же нетерпением он ждал момента, когда наконец вырастет.
Однажды соседские детишки со смехом обозвали его слепым, правда сам он не знал значения этого слова. Той ночью, когда мать напевала ему колыбельную, он внезапно спросил:
— Мам, а что значит быть слепым?
Он почувствовал, как мать вздрогнула, а потом услышал, как она заплакала. Он осторожно утёр слёзы с её щек и тихо сказал:
— Мам, не плачь. Я больше не буду об этом спрашивать.
До конца своих дней он больше ни разу не задал этого вопроса.
[1] Сяо Бао буквально переводится как «маленькое сокровище». — Прим. пер.
Глава 1494: Сяо Бао
С того дня Сяо Бао стал менее разговорчивым. Чувствуя на лице тепло, он не спрашивал, как выглядит солнце. Слыша пение, он не задавал вопроса о том, что такое птицы. Со временем он услышал от других достаточно, чтобы понять значение своего недуга. Как выяснилось небо было не черным, а голубым. Мир тоже не скрывала чернота, он буквально пестрил всевозможными красками. Вдобавок он отличался от других детей. Они могли видеть с самого рождения, когда как он...
Это заставило его задуматься о том, что сказали родители. Они сказали, что он сможет видеть, когда вырастет. Это была ложь. Тем не менее он не хотел верить в это и мысленно убеждал себя, что сможет видеть, когда подрастет. Сейчас он не мог видеть только потому... что был еще слишком мал.
Новое знание сделало его более замкнутым. Ему совершенно не хотелось играть с другими детьми. В основном, потому что они постоянно издевались над ним. Они постоянно смеялись и шутили о его слепоте. Глубоко внутри он очень хотел иметь друзей, поэтому улыбался и старался сдерживать слезы. Во время игр другие дети часто толкали его на землю. Несмотря на порванные штаны, саднящие и кровоточащие коленки, он продолжал улыбаться.
Постепенно шутки о его слепоте становились более жестокими. Ему было очень плохо, хотелось плакать, но он сдерживал слёзы. Ему не хотелось терять ту хрупкую дружбу, что у него была, не хотел терять друзей. Однажды он очень обрадовался, когда другие дети, кого он не мог видеть, а только слышать, пришли с приглашением поиграть.
— Это игра называется жмурки, — объяснили они. — Сяо Бао, ты слепой, поэтому ты должен поймать нас!
— Когда ты кого-то схватишь, слепым будет он. Ах да, мы будет играть в особом месте. Когда мы скажем "готовы" можешь начинать искать.
— Эм, я не хочу в это играть, — внутренне содрогнувшись, выдавил Сяо Бао. Он знал, как тяжело быть слепым, поэтому не хотел, чтобы кто-то еще стал таким.
— Чего нюни распустил. Если не хочешь с нами играть, тогда мы больше никогда тебя не позовём!
Отмахнувшись от возражений, дети повели его в особое место. Он не знал, куда они шли, но в один момент услышал пение птиц. На месте дети толкнули его на землю.
— Запомни: игра не начнется без нашей команды.
Их смех постепенно начал удаляться. Он сидел на земле, боясь пошевелиться и тем самым нарушив правила игры. Ведь тогда дети могли перестать с ним играть. Поэтому он ждал... очень долго ждал. Вскоре пение птиц стихло, и он начал замерзать.
— Можно начинать? — крикнул он.
Никто не ответил.
— Можно? — поёжившись, еще раз попробовал он.
Становилось холоднее. Ему так никто и не ответил.
— Ребята, когда уже?
Дрожа, он осторожно поднялся. Ему показалось, что он услышал какой-то звук неподалеку, но ответа по-прежнему не было. Он испугался не на шутку. Его всегда окружала чернота, но обычно в этой тьме была теплота, которую дарили родители. Теперь же вокруг было темно и еще жутко холодно.
— Когда мы уже начнем?.. Я... я не хочу больше играть...
От страха он наконец не выдержал и заплакал.
— Где вы ребята? Не хочу больше играть... я хочу домой. Мам? Пап? Где вы?..
Со слезами на глазах он пошел вперед. Сколько он не водил перед собой руками, ему так и не удалось хоть что-то нащупать. Через несколько шагов он запнулся и упал.
— Мам... где ты?.. Мне страшно...
Всхлипывая, он попытался подняться. Впервые за семь лет своей жизни он почувствовал, как остался совсем один. Его наряд порвался, голова саднила и кровоточила. Выставив руки перед собой, он медленно побрел дальше. Чего он не видел, так это густого леса вокруг и одинокого волка впереди. Зверь осторожно приближался к нему, не сводя с него своих холодных, безжалостных глаз.
Когда волк уже подобрался для прыжка, он внезапно вздрогнул и прильнул к земле. В следующий миг он обратился в пепел. Из леса вышла девушка в длинном зеленом платье. При виде того, как ребенок на ощупь пытается найти дорогу, она на мгновение оцепенела. Она увидела слезы на крохотном лице, еще издали услышав, как он с надрывом кричал. Девушка закусила губу. По её щекам побежали слёзы.
— Наставник... — прошептала она.
Этой девушкой была Янь'эр. После сотни лет поисков она наконец обнаружила слабые следы Дао Реинкарнации в этом регионе. Наконец... её поиски подошли к концу. Она отыскала реинкарнацию своего наставника.
Плачущий мальчик запнулся об корень и начал падать, но Янь'эр ловко поймала его. Сяо Бао вздрогнул и начал ощупывать руками поймавшего его человека. Женщина была теплой, почти как его мама. Было в ней, в её запахе что-то очень знакомое.
— Вы... — прошептал он.
Янь'эр опустилась перед ни на одно колено и с улыбкой спросила:
— Тебя зовут Сяо Бао, верно?
— Да, — ответил он, кивнув.
Женский голос был таким мягким, что весь его страх мгновенно улетучился. В этот момент вдалеке послышались крики. Судя по всему, по лесу шла большая группа людей, которая время от времени звала Сяо Бао.
— Сяо Бао, где ты?..
— Сяо Бао... это мама. Где ты, сыночек?
— Сяо Бао...
Его искали мать с отцом, а также их соседи. В их голосах без труда угадывались тревога и страх.
— Мам, пап...
Сяо Бао задрожал. Янь'эр на мгновение застыла в нерешительности, но в итоге решила не забирать мальчика. Вместо этого она потрепала его по голове.
— Твои мама и папа нашли тебя, — мягко сказала она, — прощай.
Она отступила на шаг, но тут Сяо Бао внезапно почувствовал, будто вот-вот потеряет нечто важное.
— Старшая сестра... — выпалил он, — можно... можно потрогать твоё лицо?
Янь'эр с теплотой посмотрела на мальчика. Это был её наставник. На свете не было никого важнее. Она опять присела перед ним, позволив мальчику коснуться своего лица. Его руки были все в грязи, но её это не волновало. Осторожно ощупав лицо, Сяо Бао улыбнулся. После этого Янь'эр на прощание тоже улыбнулась ему и ушла.
Пару мгновений спустя на его крик прибежали заплаканные родители и заключили его в крепких объятиях. Вернувшись домой из леса, он не стал спрашивать, что случилось, однако с этими детьми он больше никогда не играл. Он предпочитал проводить время в одиночестве. Не раз он мысленно возвращался к встреченной в лесу девушке. Иногда ему начинало казаться, будто она на самом деле не ушла, а всё это время наблюдала за ним. Хоть он ни разу не нашел доказательств этой теории, это чувство никогда его не оставляло.
За десять лет Сяо Бао возмужал. К сожалению, он всё еще видел лишь черноту без проблесков света. Казалось, Небеса забыли о нём. Его родители постарели, хоть он не мог этого увидеть. И всё же он слышал, как с годами менялись их голоса. Ловкие руки позволили ему перенять у отца плотницкие навыки и продолжить семейное дело.
В свободное от работы время он посвящал себя скульптуре. Несмотря на отсутствие зрения, у него оставалось воображение, поэтому его скульптуры получались очень натуральные, как живые. Словно в них он воплощал свои детские сны.
Он вырезал из дерева птиц, дома, близких ему людей. Его уже давно не волновало то, что люди называли его слепцом. Неспособность видеть окружающий мир его не беспокоила. Глубоко внутри он нашел себе место среди Неба и Земли в своих деревянные скульптуры. Они стали для него всем.
Иногда его работы разительно отличались от реальных прототипов, однако именно так он их видел в своём сердце. Если он что-то ощупывал руками, то потом без труда мог вырезать такую же деревянную фигурку.
— Однажды мама сказала, что Небеса закрыли свои глаза. Я хочу вырезать Небеса с открытыми глазами. К несчастью, я не в силах их коснуться.
Сяо Бао рассмеялся и покачал головой. Со временем по городу пошла молва о талантливом резчике. Это позволило ему открыть небольшое дело. Родители, продолжавшие баловать его, были счастливы.
Их сын не мог видеть, но он вырос хорошим человеком. В один момент уже не они заботились о сыне, а он взял на попечение постаревших родителей. Такая забота тронула их, но они всё еще беспокоились о Сяо Бао. С его ловкими руками он мог обеспечить себе безбедную жизнь, тем не менее они считали, что ему следует жениться. К сожалению, в городе почти не было семей, кто бы согласился выдать свою дочь за Сяо Бао.
Три года спустя нашлась сводница. Она подобрала девушку из скромной семьи в другой части города. Родственники согласились выдать её замуж за Сяо Бао. Девушка оказалась очень хорошенькой. То, что она согласилась выйти за Сяо Бао, очень обрадовало родителей. Они отдали накопленные за жизнь деньги в качестве свадебного подарка, после чего отвели её домой.
Это день стал счастливейшим в жизни постаревшей четы. Во дворе были развешаны красные бумажные фонари, накрыты столы для банкета. После церемонии и пиршества соседи и родственники начали расходиться по домам. Родители Сяо Бао отвели его в опочивальню. Он немного нервничал, ведь он никогда не встречал эту девушку. Обо всём практически без его участия договорились родители. Будучи хорошим сыном, он поддержал решение родителей, хотя сам практически не задумывался о свадьбе. Тем не менее ему стало немного любопытно, почему девушка согласилась выйти за слепца.
Когда он вошел в комнату, она сидела на кровати в свадебном наряде и красной вуали. Хоть Сяо Бао и не мог видеть её, он слышал её дыхание. Касаясь стены, он подошел к кровати и прикоснулся к жене. Та вздрогнула, но ничего не сказала. Он немного помолчал, а потом поднял вуаль.
— Позволь коснуться твоего лица?
Девушка нервно сжала край своего платья и тяжело задышала. Её нервозность была не наигранной. Глубоко внутри она до сих пор сомневалась в правильности этого поступка. Но именно этого она всегда хотела, не важно шла ли речь о прошлых жизнях или о нынешней... Глубоко вздохнув, она ответила:
— Хорошо.
Сяо Бао нежно провел пальцами по её щекам, носу, губам, плавному изгибу скул и закрытым глазам. Внезапно по его телу пробежала дрожь.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 79; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!