Уголки её рта слегка изогнулись в улыбке.
«Но…» Дин Кайсюан был в панике.
«Если ты не выйдешь, тогда я лично приглашу тебя выйти на улицу» Е Цинъюй посмотрел на героический медный жетон в своих руках, внимательно рассматривая его. «У тебя есть статус дворянина, но преступить собственность кого-то с этим героическим жетоном является тяжким преступлением. Я имею абсолютное право арестовать тебя!»
Дин Кайсюан был ошеломлен.
Лишь полмгновения спустя, он очнулся от своего кошмара. Кусая губы, неуклонно уставившись на Е Цинъюя он бросил свои напутственные слова. «Человек по фамилии Е, ты выиграл. Мы подождем и посмотрим». Он повернулся и ушел.
Е Цинъюй слегка улыбнулся.
«На этот раз я отпущу тебя. Но мое терпение имеет свои пределы, в следующий раз, когда ты попытаешься действовать против моих друзей и семьи, даже если ты проявишь хоть малейший намек на это, то я заставлю тебя исчезнуть из этого мира. Если ты мне не веришь, то попробуй сделать это!»
Слова Е Цинъюя разнеслись по всему двору.
Дин Кайсюан остановился, его лицо помрачнело, он, наконец, ушел, не оборачиваясь.
Очень быстро, звуки шагов вновь послышались с улицы.
Это был молодой слуга, который привел с собой седого старого доктора, поспешно бросаясь к ним. Позади врача стояла маленькая девочка с волосами, заплетенными в косы, запыхавшись, она несла тяжелую коробку с микстурами, капли пота появлялись на ее лбу.
«Молодой хозяин Е, врач пришел» с уважением сказал справедливый на вид слуга.
|
|
|
Е Цинъюй кивнул головой, а затем перекинулся парой слов со старым доктором, попросив его позаботиться о Цинь Лань.
После короткой паузы.
«Молодой хозяин Е, нет необходимости беспокоиться. Госпожа Лань лишь получила некоторые внешние ранения, ее внутренние органы целы и невредимы. Ей лишь нужно принять кое-какое лекарство, и отдохнуть в течение определенного периода времени, тогда с ней все будет хорошо» медицинская доблесть этого старого доктора была чрезвычайно высокой, просто позаботившись о ранах и давая необходимый медицинский рецепт.
Е Цинъюй обнаружил, что цвет лица Цинь Лань улучшился.
«Спасибо за беспокойство, доктор Ли» Е Цинъюй поспешил выразить свою благодарность.
За время, пока старый доктор лечил травмы, лакей со справедливым видом уже молча подошел к Е Цинъюю. Он ясно сообщил ему родословную и историю доктора.
Фамилия седого старого доктора была Ли, полное его имя – Ли Шицзэнь*, он был одним из самых известных врачей в Северных округах. Каждое поколение его семьи практиковало медицину. Мало того, что он был очень опытным в медицинском искусстве, его этика также была достойна восхищения. Каждый месяц он проводил трехдневное лечение бедных людей в бедном районе абсолютно бесплатно.
|
|
|
Было лишь то, что этот старик был обречен на боль. Его единственный сын и жена уже давно покинули этот мир, у него лишь оставалась одна внучка. Эти двое лишь имели друг друга для товарищеских отношений.
Оплатив пошлину, Е Цинъюй почтительно сопроводил Ли Шицзэня и его внучку к выходу.
Увидев маленькую девочку, которая тяжело дышала, запыхавшись, Е Цинъюй не мог не чувствовать жалости к ней. Он прочувствовал всю боль от потери своих близких, поэтому он особенным образом ценил семью. Маленькая девочка уже давно потеряла обоих родителей, и у нее остался лишь дедушка. Для нее это было несчастье, но, по крайней мере, она имела хоть одного из близких рядом с ней. Тогда как на счет него самого?
Е Цинъюй в этот момент вздохнул с сожалением.
«Как тебя зовут?» он повернулся, чтобы посмотреть на лакея.
«Маленький человек, меня** называют Тан Сань. Я работаю в этом особняке уже более четырех лет» почтительно ответил маленький лакей.
Е Цинъюй кивнул головой.
Однажды он был тем, кто принадлежал семье Е.
Четыре года назад, Е Цинъюю было всего лишь десять лет. Обычно он не приказывал слугам, так что не помнить этого маленького лакея было чем-то в пределах разумного. Так как он был старым слугой из его семьи, то он, по крайней мере, заслуживал доверия. Судя по его сегодняшнему поведению, он был шустрый, находчивый и быстро реагировал. Поэтому это стоило того, чтобы оставить его и посмотреть на него еще некоторое время.
|
|
|
На этот раз, оставляя академию, Е Цинъюй попросил три дня отпуска, поэтому он не спешил уходить.
Снова вступить во владение родового дома семьи Е было его первым шагом. После этого, было еще несколько мелочей, о которых ему необходимо было позаботиться, например, о приведении особняка и слуг в порядок. Слуги семьи Дин, определенно имели нескольких людей, у которых были недобрые намерения, и которые были приближенными к Дин Кайсюану. Этих людей нужно было исключить.
У Е Цинъюя не было ни времени, ни интереса, чтобы заботиться о таких вопросах.
Первоначально Тетя Лань, Цинь Лань, была очень хорошим выбором, чтобы позаботиться об этом. Но в данный момент ей нужно было восстановить силы, поэтому этого Тан Саня можно было бы использовать в качестве пробы. Любым вопросом, в котором нужно сделать решение, будет по-прежнему заведовать Цинь Лань, но вещи, которые требуют моментального действия, он решил предоставить Тан Саню.
|
|
|
Е Цинъюй замахал руками, сигнализируя всем слугам, что они могут быть свободны. Он вернулся в главный зал, и сообщил свою идею Цинь Лань.
«Это… это слишком важно. Этот слуга…Я… Я боюсь, что я не смогу…» Цинь Лань было некомфортно от того, что ее статус поменялся, она заикалась и бормотала.
Е Цинъюй улыбнулся и сказал: «Тетя Лань одна из старых слуг моей семьи. Вы человек, который больше всех все понимает, а также человек, за которым остается последнее слово. Когда я был маленьким, я вырос на молоке Тети Лань. С тех пор, как матери и отца больше нет здесь, Тетя Лань, вы мой ближайший родственник. С этого момента все, что происходит в этом доме, у вас есть право принимать решения…»
«Этого не может быть…» Цинь Лань в шоке встряхнуло с ее стула.
Е Цинъюй быстро бросился, чтобы поймать ее. «Конечно же, может. С сегодняшнего дня – вы человек, который обладает решающим словом в этом доме. Все, что необходимо, будет проходить через вас. Хаха, я помню, когда я был маленьким, тетя Лань, вы были невероятно превосходной. Мама однажды сказала, что она и отец не обладали навыками управления домом, и все было сделано вами, тетя Лань!»
Тетя Лань восстановила немного энергии, ее лицо порозовело. Она смотрела на Маленькую Траву, сидевшую позади нее, колеблясь. «Это… Это…»
Е Цинъюй улыбнулся и нежно погладил голову Маленькой Травы. «Тетя Лань, не отказывайтесь от этого. Я должен вернуться в академию и мне придется потратить слишком много энергии и времени на обучение, мне просто не хватит времени, чтобы управлять домом семьи Е. Возможно, в будущем, я также буду вынужден покинуть город Оленя. Вы и сестра, Маленькая Трава, единственные родственники, которые остались у меня в этом мире. Этот особняк может быть приданным Маленькой Травы, когда она вырастет и выйдет замуж!»
«Ах, брат Юй, ты…» Маленькая Трава выдохнула от шока. Ее лицо полностью было красным от стыда, ее лицо горело огнем, и она не могла поднять голову, чтобы посмотреть на него.
«Так нельзя делать» Цинь Лань решительно покачала головой, сказав стальным голосом. «Этот особняк передается от Хозяина и Хозяйки. Я, Цинь Лань, готова управлять им для молодого хозяина, но, не смотря ни на что, этот особняк навсегда будет принадлежать семье Е».
Е Цинъюй кротко улыбнулся.
Он знал, что личность Цинь Лань была упрямой и трудно поддающейся. После того, как она что-то решила, она никогда не согласиться передумать, как бы он на этом не настаивал. Он улыбнулся: «Тогда я сначала потревожу Тетю Лань. То, что произойдет позже, мы обсудим, когда это произойдет».
На этот раз решительное действие и возвращение особняка было тем, что Е Цинъюй сделал только потому что он должен был это сделать. Это было не потому, что он считал этот особняк чем-то невероятно важным; чувства и эмоции, вовлеченные в это, намного превышали любой финансовый смысл.
Е Цинъюй уже определил в своем сердце, что в один прекрасный день, когда его силы будет достаточно, он оставит Академию Белого Оленя и город Оленя позади. Он направится в сторону суда королевской семьи Снежной страны и будет исследовать секрет, который сообщил ему отец в своих последних словах. Этот дом предков был лишь чем-то духовным для него; с его точки зрения, этот дом не имел никакого физического смысле и вовсе.
Раны Цинь Лань восстановились очень быстро.
Прошли горькие четыре года, и дом вновь вернулся к семье Е. Эта женщина, питающая очень глубокие чувства к этой семье, в очередной раз обрела мотивацию и надежду на жизнь. В соответствии с простыми инструкциями Е Цинъюя, после того, как он собрал всех, Цинь Лань стала человеком номер два в этом особняке.
Тан Сань стал главным дворецким этого дома.
С одобрения Е Цинъюя, Цинь Лань объявила, что зарплата всех слуг с этого дня увеличивалась вдвое. Это действие мгновенно заставило многих людей аплодировать. Когда Дин Кайсюан был ответственным, он был скуп и жаден, часто отказывая слугам в деньгах. Действие Цинь Лань мгновенно получило поддержку прислуги.
Цинь Лань прошла сквозь множество волнений и борьбы в своей жизни, и была в состоянии мгновенно рассмотреть намерения каждого человека. Очень быстро, она определила и решительно отвергла людей ужасного характера и приближенных к семье Дин. Ее быстрые и решительные действия мгновенно внушали уважение.
Е Цинъюй также вдохновил прислугу несколькими словами. С непринужденной улыбкой, он взял за руку Маленькую Траву, и сделал эту маленькую девочку, которая росла с ним на одном молоке, своей сестрой. Таким образом, положение этой маленькой девочки в одно мгновение превратилось в то, что она стала молодой хозяйкой этого дома. Наряду с этим, позиция Цинь Лань также выросла, стабилизируя ее положение.
Очень многие слуги, все вздохнули с сожалением в сердце: Мать и дочь Цинь Лань, наконец, выстояли до конца. Маленькая Трава от служанки низшего уровня, которая каждый день мыла, стирала, и делала грубейшую работу, прямо сейчас, в одно мгновение превратилась в феникса. Ее ждала жизнь экстравагантности, потому что она стала молодой леди этого дома.
Этот новый хозяин дома, когда он заботился о Дин Кайсюане, Лэй Гунфуне и других, был просто таким же страшным, как Король Демонов. Кто бы знал, что этот человек на самом деле был дружелюбен и любезен, когда дело дошло до прислуги. Характер Цинь Лань был понятен каждому; теперь, когда она управляет этим домом, она, безусловно, обеспечит хорошие условия для них.
Таким образом, все волнения относительно особняка семьи Е, утекли в прошлое.
В этом мире, не было ни одной стены, которая бы не пропускала ветер. Очень быстро вещи, которые происходили здесь, разными способами, передалась через уши тех, кто обращал внимание, вызывая шок различных заинтересованных в этом сторон.
Конечно, многие люди продолжали не замечать, что произошло в родовом доме семьи Е.
В эту ночь, Е Цинъюй остался в этом доме.
После принятия восхитительной ванны, он остановился в саду.
Сад был именно тем местом, где жил Е Цинъюй, когда он был маленьким. Это был не большой двор, в котором посередине росло дерево Фирмиана, посаженое более тридцати лет назад. Оно привлекало некоторых неизвестных птиц, которые строили гнезда на его ветвях. Те годы, которые Е Цинъюй проводил в этом дворе, были сами счастливыми.
После того, как он снова вошел туда, помимо того, что он был глубоко тронут, его сердце было словно древний колодец безо всякой ряби.
Он сидел, скрестив ноги, под Фирмианой, медитативно дыша, активируя свою внутреннюю юань, не теряя времени на тренировки.
Время пролетело быстро.
Цинь Лань и ее дочь дремали на мягкой и гладкой постели, будучи не в состоянии уснуть. Изначально, Цинь Лань думала, что ее жизнь обречена на страдания и вечную тьму. Раньше, когда ее дочь засыпала посреди ночи, она тихо плакала от боли. Она беспокоилась за себя, и еще больше беспокоилась за свою дочь, и также волновалась о маленьком мальчике, выросшем на ее молоке, и потерявшем всякую защиту, мальчика, чье местонахождение было неизвестно…
Цинь Лань боялась, что однажды она исчезнет и ее дочь останется одна, в этом холодном и суровом мире, как это возможно, что она сможет выжить…
Кто бы мог подумать, что этот маленький мальчик, наконец, вернется.
Это было похоже на пришествие божества.
«Хозяйка однажды сказала, что молодой хозяин поразит весь мир, прибыв, словно монарх. Хозяин и хозяйка так сильно верили в молодого хозяина… возможно они были правы!»
Цинь Лань вдруг подняла в памяти некоторые из своих воспоминаний.
Маленькая Трава, наконец, заснула в ее объятиях. За эти четыре года, это был первый раз, когда маленькая девочка спала так сладко, так непринужденно, так комфортно. Когда она видела сны, уголки ее рта слегка изогнулись в улыбке.
*李时珍: На самом деле известный травник/врач в Китайской истории. Не уверен, имеет это отношение к истории или нет.
**принижает себя.
Толстяк, будь помягче.
Второй день.
К тому времени, как Е Цинъюй закончил свою тренировку на рассвете, Цинь Лань уже приказала людям приготовить роскошный завтрак для него.
Сменив новую пару одежды, Е Цинъюй сидел и с улыбкой ел вместе с Цинь Лань и ее дочерью. Маленькая девочка колебалась, а затем бросила голодный взгляд на еду, взволнованно усевшись рядом с Е Цинъюем. Цинь Лань настояла на том, чтобы остаться в стороне.
«Тетя Лань, отныне мы семья, нет необходимости быть настолько отчужденной. Мои родители скончались, я бы хотел, чтобы моя семья смогла поесть завтрак вместе со мной. Семья должна быть радостной и гармоничной» со смехом сказал Е Цинъюй.
Цинь Лань услышала это и решилась, наконец сев с другой стороны от Е Цинъюя.
В середине завтрака, Цинь Лань слегка вздрогнула, и кротко сказала: «Молодой хозяин Юй, я хочу кое-что с вами обсудить. Я хочу исключить половину слуг в этом доме…».
Е Цинъюй отпил немного отвара из свежей креветки*, и с улыбкой сказал: «Люди, приближенные к Дин Кайсюану уже были исключены. Теперь нынешних слуг не более тридцати, для того чтобы заботиться об этом особняке, этого едва достаточно. Почему тетя Лань хочет сделать это?»
«Это….» На лице Цинь Лань было очевидным страдальческое выражение. Наконец, она заговорила правду: «Молодому хозяину Юй все еще нужно возвращаться в Академию Белого Оленя и расходы не могут исключать вашу культивацию. Эта семья не имеет никакого способа заработать деньги, и в краткосрочной перспективе нет никакого способа расширения наших финансовых ресурсов. Единственный выход – это думать о способе, который позволит сократить наши расходы!»
Е Цинъюй замолк, услышав это, и Цинь Лань, видя это, даже подумала, что он не может придумать решение. Цинь Лань быстро бросилась успокаивать его: «Но нет необходимости беспокоиться, молодой хозяин Юй. Рано или поздно, путь будет найден, семья Е определенно будет продолжать».
Как только она это сказала, главный дворецкий, Тан Сань постучал и вошел.
Очевидно, что этот юноша со справедливым лицом плохо спал этой ночью, с кроваво-красными глазами, манжеты его рукавов были мокрыми от росы. Это было загадкой, куда он ходил этим утром, но он был в редком расположении духа; все его лицо выражало волнение. Подняться от слуги низкого класса до человека номер три в семье Е, заставило Тан Саня пребывать в таком восхищении, что он едва мог уснуть.
«Хозяин, вещи, о которых вы просили меня узнать, я уже полностью четко изучил!» сказал Тан Сань с почтением и уважением.
Е Цинъюй кивнул головой.
Видя это, небольшое замешательство было в сердце Цинь Лань. Она не знала, о чем молодой хозяин Юй попросил разузнать Тан Саня, но до тех пор, пока молодой хозяин Юй не изволил уточнить, она не спрашивала.
«Ты только вернулся? Еще не ел завтрак? Присаживайся, давайте поедим вместе». Е Цинъюй посмотрел на Тан Саня, указывая на место за столом.
«Хаха, это здорово, слышать слова хозяина, я и вправду немного голоден» со смехом сказал Тан Сань, а затем быстро сел, схватив булочку, и принялся есть, не колеблясь ни в малейшей степени.
Цинь Лань на другой стороне продолжала давать значимые взгляды Тан Саню, но Тан Сань делал вид, что не замечал этого.
Е Цинъюй не мог не улыбнуться.
Этот Тан Сань не заботился о мелких деталях, был находчивым, и имел темперамент, похожий на самого Е Цинъюя. В будущем, до тех пор, пока он будет тщательно развиваться, он мог бы стать одним из его доверенных людей. По крайней мере, в будущем, управление этим особняком не было проблемой.
Закончив завтрак, Е Цинъюй вытер рот. Погладив Маленькую Траву по голове, он улыбчиво сказал: «Маленькая девочка, не хочешь выйти и немного погулять? Брат Юй отведет тебя поиграть».
«Хорошо, хорошо!» Маленькая Трава начала скакать вверх и вниз от волнения.
Возраст между двенадцатью и тринадцатью лет был именно самой блестящей частью детства. Раньше она всегда была в ловушке внутри особняка, каждый день и ночь делая грубую и черновую работу. Каждую минуту она была вынуждена опасаться пламенного кнута распорядителя. После того, как она узнала, что ей можно было выйти и развлечься, Маленькая Трава была так счастлива, что почти воспарила в воздухе.
Цинь Лань сначала хотела что-то сказать, но увидев радостное лицо своей дочери, ее сердце сжалось и, в конце концов, она ничего не могла сказать, чтобы не пускать ее.
Глядя на то, как молодой хозяин Юй держит руку ее дочери, сопровождаемый Тан Санем, и покидает комнату, Цинь Лань молилась про себя. Независимо от того, что произойдет в будущем, молодой хозяин Юй, вы должны быть в состоянии выстоять это!
Все, что относится к семье Е, прямо сейчас нуждается в этом юноше, который еще даже не вырос, чтобы должным образом оказать поддержку.
……….
«Ах, невероятно красивая маленькая ветряная мельница!»
«Эта глиняная кукла такая милая, словно живая»
«Боже, этот старый дедушка действительно удивительный, что ему удается сбалансировать такой длинный шест на своей голове!»
«Хехе, этот дядя может менять свой внешний вид, и он может дышать огнем!»
Маленькая Трава скакала вверх и вниз, ее волнение было настолько велико, что она была похожа на жаворонка, которого только что выпустили из клетки. Улыбка на ее лице была подобна распустившемуся цветку, иногда поворачивая голову, чтобы посмотреть на вещицу, а иногда пробегая на другую сторону, ее смех разливался повсюду.
После выхода из особняка семьи Е, находился богатый район, и очень скоро после него начиналась сконцентрированная торговая территория. По обоим сторонам улицы были заполнены магазинами, а также киосками, которые держали люди из-за пределов города, создавая шумную атмосферу, все было очень оживленно.
Тан Сань следовал за Е Цинъюем, держа спину прямо.
На самом деле он также был молодым человеком, и редко когда выходил к такому оживленному месту. Он был таким же, как Маленькая Трава, он не мог не чувствовать себя возбужденным. Он с нетерпением ждал, когда он тоже сможет броситься и все хорошенько рассмотреть, но ему было ясно, что он только лишь получил признание молодого хозяина Юя. То, как он делает вещи, должно было отличаться приличием, так что он просто терпел и молча следовал за Е Цинъюем.
В сердце Тан Саня, разразилось огромное желание плакать.
Только когда он следовал за молодым хозяином Юем, он мог быть нормальным человеком. Он мог держать свою спину прямо, без необходимости ни склонять свою голову перед каждым, ни тщательно понимать язык тела каждого, чтобы случайно не обидеть их. Когда люди видели, что они приближались, это были они, кто опускали свои головы и расходились!
На этот раз, гуляя по улицам, Тан Сань чувствовал, что он, наконец, восстановил свое человеческое достоинство.
Чем дальше они шли, тем ближе они были к процветающим районам.
«Хозяин, мы здесь» указал Тан Сань. На перекрестке находился трехэтажный ресторан.
Е Цинъюй кивнул головой.
У этого ресторана был древний и классический внешний вид, он был построен из красного дерева и кирпича. Издалека доносился соблазнительный аромат блюд.
Те, кто входили в ресторан, были богатыми и обеспеченными, одетые в представительную одежду. Очевидно, это было место высокого класса.
Ресторан Небесного аромата.
Ранее он был одной из собственностей семьи Е.
Трехэтажное здание было результатом консолидированы усилий отца Е Цинъюя. Расположенный в самом перспективном районе, каждый год это обеспечивало значительный денежный приток семьи Е, и было одной из наиболее важных семейных собственностей Е.
После того, как господин и госпожа Е погибли в бою, он также был забран обманным путем.
Тот, кто вторгся в это место, был кем-то, кто когда-то оказался в долгу перед отцом Е Цинъюя. Когда отец Е Цинъюя был здесь, он делал все возможное, чтобы угодить ему, но после того, как он погиб в бою, он сразу же изменил свою позицию, используя некоторые хитрости за кулисами, для того, чтобы стать обладателем этого ресторана.
Е Цинъюй тогда еще был маленьким, и не имел никакой возможности сопротивляться. Он всегда терпел.
Сегодня, наконец, настало время возвращения ресторана Небесного аромата к семье Е.
На заботы и вопросы Цинь Лань, Е Цинъюй уже давно придумал свой ответ.
Естественно, как только родовой дом семьи Е был возвращен, то собственность семьи Е также необходимо было вернуть. Лишь осуществив это, они могли бы иметь способность обеспечивать и кормить так много людей.
«Ты сделал то, что я тебе сказал?» Е Цинъюй направился прямо к ресторану.
«Это уже было сделано с самого раннего утра. Я думаю, что Ло Цзинь в настоящее время ожидает хозяина Юя» Тан Сань быстро ответил.
Е Цинъюй кивнул.
На входе в ресторан.
«Ах, вы, господин, выглядите незнакомым, это ваш первый раз, когда вы приходите в наш ресторан? Просто заказывайте все, что хотите съесть, мы не хвастаемся, но ресторан Небесного аромата гарантирует, что вы будете удовлетворены…» очень талантливый официант вышел вперед.
«Меня зовут Е Цинъюй, я здесь для того, чтобы встретиться с Ло Цзинь» просто сказал Е Цинъюй.
Выражение лица официанта мгновенно изменилось, словно он увидел врага. Тщательно осмотрев его с ног до головы, с ледяным тоном и выражением он сказал: «Босс на третьем этаже, следуйте за мной».
Е Цинъюй больше не произнес ни слова, войдя в ресторан Небесного аромата.
Площадь на первом этаже была самой большой, способной вместить сотню людей. Столы из красного дерева и стулья заполняли все вокруг, обстановка была просторной и стильной. Было лишь раннее утро, но количество клиентов уже превысило ожидания Тан Саня; ресторан был почти полностью заполнен.
«Так много людей, это, должно быть, успешный бизнес» пробормотал Тан Сань.
Е Цинъюй услышал, но он лишь слегка улыбнулся.
К тому времени как они достигли второго этажа, Тан Сань мгновенно задрожал. Потому как на этом этаже, который был в состоянии вместить около пятидесяти человек, не считая несколько десятков гостей ожесточенных странников, там было около тридцати солдат с копьями и мечами, излучающими зловещую атмосферу.
«Хозяин, это…» Тан Сань быстро предупреждал тихим голосом.
Создавалось ощущение, будто Е Цинъюй не слышал его предупреждения, и не замечал этих людей. Он продолжал идти по направлению третьего этажа.
Тан Сань мог только заставить себя быть смелым и идти дальше.
На третьем этаже, свет внезапно стал ярче.
Золотой солнечный свет проникал через оконные рамы, полы из красного дерева словно излучали свой собственный свет. Багровые красные завесы, которые были, словно пламя, были особенно замысловатыми, разделяя весь этаж на пять отдельных, но связанных между собой областей, выглядящими непривычно, но все еще очаровательно.
По сравнению со вторым и первым этажами, художественное оформление третьего этажа было гораздо более замысловатым и элегантным, наполненное богатой и комфортной атмосферой.
Это место также было заполнено людьми.
«Хахаха, племянничек Е, я слышал, что ты хотел прийти сюда пораньше. Твой дядя Ло уже целый час ждет тебя, скорее проходи и присаживайся» заливаясь громким смехом, мужчина средних лет с изысканной атмосферой поднялся, улыбаясь и махая Е Цинъюю.
Этому человеку на вид было около сорока лет, на его лице не было ни единого волоска.
Возможно, когда он был молод, он был редко красивым молодым человеком. Он был одет в длинную мантию, сотканную из самой известной ткани города Оленя, ткани Вышивки Ли. Он обладал высокой фигурой и излучал чувство доверия.
Этот человек был Ло Цзинь.
Человек, который был в долгу перед отцом Е Цинъюя, но после того, как он умер, немедленно ставший предателем, который все забыл, кто-то, кто ударил своего благодетеля в зубы.
В этот момент, все было так, словно ничего и не произошло. Он со смехом поздоровался с Е Цинъюем, до сих пор действуя, словно старший.
Е Цинъюй лишь посмотрел на него с легкой улыбкой, не произнеся ни слова.
Его взгляд перешел от фигуры Ло Цзиня на окружающих людей за столами вокруг. Е Цинъюй с удовлетворением кивнул головой и сказал: «Цзинь Шижэнь из кузнечной лавки Ляньфэн, Ван Юдэ из магазина Мужун, Дун Минтун из храма Мяо Юй, Не Инь из павильона Инь Таосюань….эти койоты, которые имели мужество отнять часть собственности семьи Е, все собрались здесь. Это слишком идеально, и спасает меня от проблемы искать вас одного за другим».
Перед тем, как он закончил.
Пак!
Толстяк, одетый в кожаную броню, ударил ладонью по столу. Он резко встал, его лицо было заполнено злобным умыслом. Он сердито сказал: «Маленький паршивец, семья Е лишь оставила одно маленькое семя. Если ты не хочешь, чтобы семья Е потеряла всех своих потомков, тогда послушно возвращайся и сиди рядом с их могилами. Хочешь вызвать у меня рвоту того, что уже пережевал твой отец, тебе не отдавали такого приказа!»
Тан Сань был напуган этим.
Тело этого толстяка полностью было покрыто жиром. Когда он резко встал, весь жир его тела начал дрожать, словно это была гора из жира, которая раскачивалась, броня едва держалась на нем. Это был Цзинь Шижэнь, управляющий кузнечной лавкой Ляньфэн, крупнейшей кузнечной лавкой поблизости. Этот человек был известен своей грубостью и своим взрывным характером.
Е Цинъюй не отреагировал гневом, а ответил лишь небольшой улыбкой на лице. «Толстяк Цзинь, будь помягче. Весь ресторан Небесного аромата принадлежит семье Е. Этот стол также принадлежит семье Е, если ты сломаешь его, тебе придется за него заплатить».
*Отвар, рисовая каша
Мертвый толстяк.
«Ты маленький паршивец…» Цзинь Шижэнь был разгневан, собираясь сказать что-то еще.
«Давайте все успокоимся, спокойно. Давайте обсудим это мирно» Ло Цзинь встал между ними, размахивая руками, и улыбнулся в сторону Е Цинъюя. «Племянник Е, должно быть, у тебя есть некоторые недопонимания относительно того, что случилось в прошлом. Но это не имеет значения, в то время ты все еще был маленьким и не понимал многих вещей. Сегодня, так как ты пришел, мы могли бы сесть, и открыто все обсудить…»
«Здесь нечего обсуждать» Е Цинъюй медленно подошел к подоконнику, поворачиваясь спиной ко всем, и открыл окно. Он посмотрел на шумную толпу внизу и сказал: «У меня есть условие. Выплюньте все, что вы проглотили от семьи Е, верните все то, что вы взяли. Я тоже не хочу заходить слишком далеко, так что если вы это сделаете, то я забуду все обиды и негодования…»
«Кем ты себя возомнил? Маленькая дрянь, ты сошел с ума?..» Толстяк Цзинь сплюнул, снова ударив по столу, и встал. С мрачным выражением, он крикнул: «Босс Ло, ты слышал, что он сказал. Этот маленький мусор возвышается над нами. Я, толстяк Цзинь, не собираюсь ничего возвращать, я посмотрю, что он сможет мне сделать!»
«Старик Цзинь, давай обсудим вещи спокойно…» Ло Цзинь, казалось, создавал впечатление того, что он пытался уладить все, не выпуская ничего из-под контроля.
«Здесь нечего обсуждать. Что я за человек, толстяк Цзинь? Хаха, ты не пробовал изучить меня? Будучи резким и необоснованным передо мной, ты, действительно не знаешь жизни и смерти. Маленький мусор, чьи волосы еще не выросли, ты смеешь мне угрожать? Тьфу!»
Сказав это, толстяк Цзинь вышел из-за стола.
Когда он проходил мимо Е Цинъюя, он зловеще улыбнулся. «Маленький ребенок, Цзян Ху нет поблизости, и ты не можешь вести себя таким образом. Если у тебя достаточно мужества, тогда приходи в кузнечную лавку Ляньфэн и повтори слова, которые ты только что сказал. Я покажу тебе, как пишется иероглиф Смерть*!»
Закончив говорить, он указал двум экспертам рядом с ним сопровождать его, чтобы уйти. Его жирное тело подошло к лестнице и собиралось спускаться.
Е Цинъюй обернулся и улыбнулся. «Тогда как насчет этого… Прямо сейчас, я покажу тебе, как пишется иероглиф Смерть».
Сказав это, его правая рука поднялась вверх и начала излучать воронку света в воздух.
Жирная плоть, похожая на гору, тело толстяка Цзиня задрожало, а затем потеряло равновесие. С криком шока и удивления, он летел сквозь воздух, его спина приземлилась прямо на ладонь Е Цинъюя.
«Ты…. Освободи меня….» Толстяк Цзинь хаотично размахивал руками и ногами, борясь за свою жизнь, но это было бесполезно. Он визжал от гнева и замешательства.
«Мальчишка, как ты смеешь!»
«Освободи нашего хозяина!»
Два эксперта, сопровождающие толстяка Цзиня мгновенно отреагировали. Они со скоростью света бросились к Е Цинъюю. В тот момент их действия, сквозь пространство дунули сильные порывы ветра, словно буря. Их сила была действительно впечатляющей.
Е Цинъюй слегка рассмеялся, его левая рука небрежно скользнула по воздуху.
Мгновенно порывы ветра прекратились.
Два эксперта в воздухе почувствовали, как кровь брызнула из их ртов, словно гигантская неведомая сила ударила их. Они растянулись на полу, две ладони прижали их грудь, заставляя их быть не в состоянии подняться…. …..
«Сила звездной ладони!»
«Ты…………»
Два эксперта воскликнули, брызнув кровью.
Сила звездной ладони не могла быть расценена, как техника высокого класса, но могла быть противопоставлена обычному удару, так как она требовала использования внутренней юань. Они оба знали, как ей пользоваться, но то, как использовал ее Е Цинъюй, без единого намека на колебание энергии и даже в состоянии ранить кого-то без всякого предупреждения, действительно было невероятно.
Лишь благодаря этой технике, эти двое могли четко понимать, что они далеко не являлись его соперниками.
Крики и вопли взорвали зал!
Люди, сидящие за большим столом, наконец, встали, выражения лиц каждого полностью изменилось.
«Племянник Е, давай обсудим все мирно. Нет необходимости в драке, не нужно драться…» Ло Цзинь до сих пор вел себя, словно старший, стараясь убедить ребенка.
«Маленький мусор, отпусти меня, быстро освободи меня. Ты смеешь так со мной поступать, ты…» в ярости кричал толстяк Цзинь.
«Я никогда не понимал, почему некоторые люди, видя, что их жизнь находится в чужих руках, еще осмеливаются угрожать и что-то требовать» презрительно сказал Е Цинъюй. «Ты думаешь это глупость или мужество?»
«Племянник, брось это. Скорее освободи его, ты не должен никого убивать. Если ты убьешь этого человека, я боюсь, что ты будешь не в состоянии противостоять последствиям….» Ло Цзинь быстро бросился убеждать Е Цинъюя, но его слова несли в себе другой смысл.
Е Цинъюй искоса посмотрел на него: «Четыре года уже прошло, почему ты до сих пор прячешь кинжалы за своей улыбкой? Ты и вправду хочешь, чтобы я убил его?»
Ло Цзинь опешил, мгновенно сказав с улыбкой: «Племянник, ты, должно быть, неправильно меня понял….»
Прежде, чем он закончил, толстяк Цзинь снова начал громко кричать. «Маленький мусор, для тебя будет лучше, если ты отпустишь меня. Хехе, кузнечная лавка Ляньфэн, даже не думай, что ты сможешь забрать ее когда-либо в своей жизни. Если ты послушно отпустишь меня, и склонишься передо мной, прося прощения, то я просто забуду обо всем. В противном случае, сегодня здесь много свидетелей. Если ты посмеешь тронуть хоть единый мой волосок, не думай, что ты сможешь уйти отсюда живым….»
Перед тем, как он договорил.
Левая рука Е Цинъюя отпустила его, бросив в окно. Ладонь его руки разжалась, и гигантская фигура толстяка Цзинь непосредственно выпала из окна третьего этажа…
«Остановись!»
«Не……..»
«Маленький паршивец посмел сделать это!»
Все были шокированы, некоторые люди начали кричать, но уже было слишком поздно.
Крики толстяка Цзиня становились все громче и громче, его вопли становились все длиннее и длиннее снаружи окна. Очень быстро, послышался грохот тяжелого удара, и крики толстяка внезапно остановились, резкие выкрики зевак снизу разнеслись повсюду.
Е Цинъюй глянул в окно, чтобы посмотреть на него.
На улице лежал толстяк Цзинь, который не знал каких-либо боевых искусств. Он чуть было не превратился в котлету, его руки и ноги подергивались, его глаза были широко раскрыты в недоумении. До момента смерти, он все еще не мог поверить, что Е Цинъюй действительно посмел убить его!
Третий этаж ресторана замер в гробовой тишине.
На лицах каждого, кто сидел там, образовался ужас, который было трудно скрыть.
Они никогда не представляли себе, что этот хорошо выглядящий подросток был слабым мальчиком, у которого они отняли все четыре года назад. Во время их разговора, он так легко действовал и убил кого-то, словно он убил кролика или свинью.
Е Цинъюй посмотрел на толпу, и, как будто вдруг подумав о чем-то, на его лице появилась улыбка.
«Я только что подумал об одной шутке. Толстяк, если он случайно упадет с третьего этажа, не зная каких-либо боевых искусств, то во что он превратится?» со смехом сказал Е Цинъюй.
Все опешили, не понимая причину такого вопроса.
Все подсознательно задумались об ответе на такой вопрос; таком ответе, как мясной пирожок, мясная грязь, труп, и так далее, но Е Цинъюй ответил вместо них: «Хаха, конечно же, он станет… мертвым толстяком*!»
Несколько людей хмыкнули, сдерживая себя от смеха.
Лицо Ло Цзиня выражало смешанные чувства.
Он вдруг почувствовал, что в чем-то просчитался. За четыре года, подросток перед ним претерпел слишком большие изменения. Куда же делся малейший намек на слабую улыбку, непоколебимое великодушие, тот богатый сынок, который мог быть запуган кем угодно?
Почему же теперь сквозь его нежную улыбку, он был в состоянии разглядеть решительного и безжалостного убийцу, действовавшего с ожесточенной атмосферой, словно дикий зверь, король демонов, такого тиранического человека?
Тан Сань, который сопровождал Е Цинъюя, также был поражен.
Изначально это должно было быть просто беседой. Когда он увидел людей на втором этаже, он понял, что вторая сторона уже хорошо подготовилась, с точки зрения военной силы и правового дискурса. Они, несомненно, должны были быть потерпевшей стороной, и Тан Сань уже готовился просить о помиловании за своего молодого хозяина.
Но посреди простой и мягкой беседы, его хозяин уже забрал жизнь толстяка Цзиня.
Тан Сань не мог отреагировать.
Он знал, что следующие события не предвещают ничего хорошего.
Его хозяин был еще слишком молод, слишком опрометчив.
Тан Сань поспешно схватил испуганную Маленькую Траву, закрывая ее собой. Он собирался сказать несколько слов, которые могли бы решить это проблему, но остальные люди, наконец, оправились от своего ошеломленного состояния.
«Дерзко, убить кого-то средь бела дня!»
«Это слишком нагло, слишком нагло. Что с того, что он студент Академии Белого Оленя? Может ли он игнорировать законы царской семьи?»
«Хмм, даже если мне придется рисковать своей жизнью, я все равно сообщу об этом главе города. Он ведет себя слишком высокомерно!»
Люди кулаками били по их столам, крича в гневе.
ЦянЦянЦянЦян!
Несколько мастеров боевых искусств, которые так же были семейными слугами этих различных людей, достали оружие. Все они встали, со злобным взглядом, окружив Е Цинъюя.
Раздался грохот приближающихся шагов.
Солдаты, обличенные в броню, также обнажили острые, как бритва, оружия. Они полностью заполнили пространство между лестницей на втором и третьем этаже, в воздухе четко чувствовалось намерение убийства, исходящее от них.
«Е Цинъюй, ты посмел игнорировать законы страны. Ты убил невинного, быстро сдавайся!» мужчина среднего возраста с мрачным выражением лица кричал в величественной манере.
Этого человека звали Не Инь, он был мастером додзё под названием павильон Таосюань. Он также был одной из мишеней Е Цинъюя сегодня.
Павильон Таосюань также был одним из владений семьи Е. Отец Е Цинъюя основал этот додзё боевых искусств, и в прошлом Не Инь был главным инструктором этого додзё. Он казался осторожным и добросовестным, но после смерти отца Е Цинъюя в бою, он конфисковал додзё для своих собственных целей. Избавившись от всех, кто был не согласен, он жестоко убил и спровоцировал смерть нескольких инструкторов, которые до сих пор оставались лояльными отцу Е Цинъюя.
Не Инь также мог использовать юань ци, и поэтому ему не было страшно. Выделившись, он осудил Е Цинъюя.
Е Цинъюй холодно глянул на него, говоря ледяным тоном: «Тоже хочешь умереть?»
Лишь сквозь взгляд, сердце Не Иня пронзил холод. Необъяснимый ужас и страх поднялись в его сердце, заставляя его трудно дышать, и он на самом деле не смог больше сказать ни слова.
Взгляд Е Цинъюя переместился, остановившись на Ло Цзине, со все еще легкой улыбкой на лице. «Посмотри на свое коварное лицо. Ты с самого начала был бесстыдным и наглым мусором, и ты до сих пор делаешь вид, словно отстаиваешь справедливость и правду. Прошло так много лет, ты еще не устал…»
Над Ло Цзинем еще никогда не издевались до такой степени. Выражение его лица резко изменилось, он сказал: «Племянник, ты…»
«Если ты посмеешь назвать меня племянником еще раз, ты поверишь, что я зарежу тебя в этот самый момент?» В глазах Е Цинъюя проскользнул отблеск, подобный отблеску меча, словно он был древним зверем, который был намерен убивать при малейшей провокации.
Сердце Ло Цзиня вдруг начало биться в бешеном ритме. Холодный воздух проносился от позвоночника к его голове, почти сводя его с ума. Ужас, который он никогда раньше не испытывал, полностью окутал его.
Не зависимо от того, с какими ужасными персонажами он сталкивался раньше, Ло Цзинь твердо верил в то, что лишь своим бойким языком он смог бы убедить любого соперника. Но этот юноша даже не дал ему возможности высказаться.
*Китайская идиома, должно быть довольно очевидно, что это означает. Это просто угроза.
**Это игра слов. Мертвый толстяк также может быть созвучен с чертов толстяк, и тд. (на самом деле на китайском это тоже не так смешно xD. Я думаю, что Е Цинъюй просто король шуток.)
Дата добавления: 2019-11-25; просмотров: 187; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!