ПУТЕВОДНАЯ ЗВЕЗДА НЕИЗВЕДАННОГО 4 страница
И все же в Теософском обществе есть больше учеников, одержавших победу, чем принято полагать. Так как, вместо того чтобы пустословить, они занимаются работой и самосовершенствованием. Это наши самые ревностные и преданные теософы. При написании статей они забывают свои имена и подписываются псевдонимами. Некоторые из них в совершенстве владеют тайным языком, и многие из древних книг или манускриптов, не поддающиеся расшифровке нашими учеными или кажущиеся им простым нагромождением небылиц в сравнении с современной наукой, открыты для этих людей.
Эти немногие преданные мужчины и женщины являются колоннами нашего храма. Они одни стойко сражаются против непрерывной разрушительной деятельности наших теософских "термитов".
VII
Мы полагаем, что представили на этих страницах достаточное опровержение некоторых наиболее грубых ошибок, касающихся наших доктрин и убеждений; одной из них является утверждение, что теософы — во всяком случае, основатели Общества — это политеисты или атеисты. Мы не являемся ни теми, ни другими, точно так же, как и истинные гностики, которые, веря в существование планетарных, солнечных и лунных божеств, не возносили к ним никаких молитв и не строили им алтарей. Хотя мы не верим в личного Бога, вне самого человека, являющегося его храмом — как учил этому св. Павел и другие посвященные, — мы верим в безличный и абсолютный ПРИНЦИП,1 который настолько находится за пределами человеческого понимания, что мы считаем просто богохульником и самонадеянным глупцом всякого, кто пытается дать определение этой великой универсальной тайне. Все, что сообщили нам об этом вечном и ни с чем не сравнимом Принципе, — это то, что он не является ни духом, ни материей, ни субстанцией, ни мыслью, но вместилищем всего этого, абсолютным вместилищем. Другими словами, это "Божественное Ничто" Василида, столь слабо понятое даже учеными и опытными аналитиками Musée Guimet (tome XIV),2 которые с иронией определяют этот термин, говоря о нем, как о "Божественном ничто, предопределившем и предвидевшем все вещи, хотя у него нет ни разума, ни воли".
|
|
|
Да, несомненно, и это "Божественное Ничто", идентичное с ведическим Парабрахманом — наиболее философской и самой величественной концепции, — также тождественно с ЭЙН-СОФ еврейских каббалистов. Последний — это тоже "бог, которого нет"; слово "Эйн", означающее небытие или абсолют, ничто или το ουδέν εν Василида, подразумевает, что человеческий разум, будучи ограниченным на этом материальном плане, не может постигнуть что-либо, что есть, но не существует в какой-либо форме. Поскольку идея бытия ограничена чем-то, что существует, либо в субстанции, актуально или потенциально, либо в природе вещей, или лишь в умах, — то, что не может быть воспринято нашими органами чувств или постигнуто нашим разумом, который обуславливает собой все вещи, для нас не существует.
|
|
|
________
1 Эта вера затрагивает лишь тех, кто разделяет взгляд автора этих строк. Каждый член Имеет право верить в то, во что он по желает, и таким образом, он волен в своем выборе. Как говорится повсеместно, Теософское общество — это "Республика Совести".
2 Имеется в виду эссе Амелино, опубликованное в XIV томе Annales du Musée Guimet, Париж, 1887: "Essai sur le gnosticisme égyptien, ses développements et son origine égyptienne", часть II, раздел 2. — Прим. редактора.
"Где же тогда помещаете вы нирвану, о великий архат?" — спрашивает царь у прославленного буддийского аскета, пытаясь узнать у него Благой Закон.
"Нигде, о великий царь!" — был ответ.
"Таким образом, нирваны не существует?.."
"Нирвана есть, но не существует".
То же самое и в случае с Богом, "которого нет" — этот термин возник единственно в результате неудачного буквального истолкования эзотерического выражения: бог не существующий, но сущий. Слово ουδέν, или ούδ-είς, дословно "ничто", означает, что то, о чем говорится, не является ни личностью, ни вещью, но отрицанием того и другого (ουδέν, форма среднего рода, используется как наречие, "нисколько"). Таким образом, το ουδέν εν Василида абсолютно идентично с "Эн или Эйн Соф" каббалистов. В религиозной метафизике евреев Абсолют есть некая абстракция, "без формы или существования", "не имеющая сходство ни с чем иным" (Франк, La Kabbale, стр. 173).1 Следовательно, Бог — это НИЧТО, без имени и без качеств; именно по этой причине он и называется ЭЙН СОФ, ибо слово Эйн означает ничто.
|
|
|
________
1 Адольф Франк: "Каббала, или философия религии евреев", Париж, издание Гашетта, 1843. — Прим. редактора.
Вовсе не от этого неизменного и абсолютного Принципа, являющегося лишь потенциальным бытием, эманировали боги, или активные принципы проявленного мира. Поскольку абсолют не имеет никакого отношения к обусловленному и ограниченному, и не мог бы иметь самой возможности такого отношения, тот, от кого произошли эманации — это "Бог, который говорит" у Василида, т. е., логос, которого Филон называет "вторым Богом" и Творцом форм. "Второй Бог — это Мудрость ЕДИНОГО Бога" (Quaestion. et Solut., кн. II, стр. 62). "Но является ли этот логос, эта Мудрость — некой эманацией?" — последует возражение. — "Ведь заставить что-либо эманировать из НИЧТО — это абсурд!" Не совсем. Во-первых, это "ничто" является таковым, поскольку оно есть абсолют, следовательно — ВСЕ. Далее, этот "второй Бог" является эманацией не в большей степени, чем тень нашего тела, падающая на белую стену, является эманацией этого тела. В любом случае, Бог — это не следствие некой причины или некоего преднамеренного акта, умышленной и сознательной воли. Это просто повторяющееся следствие1 неизменного и вечного закона, за пределами времени и пространства, чьей тенью или отражением является логос, или творческий разум.
|
|
|
________
1 По крайней мере, для того, кто верит в нерушимую последовательность "творений", которую мы называем "днями и ночами" Брамы, или манвантарами и пралайями (растворениями).
"Но эта идея абсурдна!" — можем мы услышать от тех, кто верит в антропоморфного и личного Бога. — "Из этих двоих, из человека и его тени, именно последняя есть ничто, оптическая иллюзия, а человек, ее отбрасывающий, есть разум, сколь бы пассивен он ни был в этом случае!"
Совершенно верно, но это так лишь на нашем плане, где все является иллюзией, где все предстает смещенным, похожим на отражение в зеркале. Кроме того, поскольку царство единственной реальности искажается материей, нереальностью, и так как — с точки зрения абсолютной реальности — вселенная со всеми ее сознательными и разумными существами есть лишь жалкая фантасмагория, из этого следует, что именно эта тень Реальности и наделяется на плане последней разумом и атрибутами, тогда как абсолют — с нашей точки зрения — лишен всех обусловленных качеств в силу самого факта, что он — абсолют. Не нужно быть большим специалистом по восточной метафизике, чтобы понять это; и вовсе нет надобности быть выдающимся палеографом или палеологом, чтобы увидеть, что система Василида — это также и система веданты, сколь бы ни была она искажена автором "Философумен". Это с очевидностью доказывает нам фрагментарный очерк гностических систем, приведенный в этой работе. Только эзотерическая доктрина может объяснить все непостижимое и хаотическое в неправильно истолкованной системе Василида, в том виде, в каком она была передана нам отцами церкви — этими гонителями всяческих ересей. Pater innatus [Отец проявленный, лат.], или нерожденный Бог, Великий Архон (Άρχων), два Демиурга, и даже триста шестьдесят пять небес — число, содержащееся в имени Абраксаса, их правителя, — все они заимствованы из индийских систем. Но все это отвергается в наш век пессимизма, где всякая вещь, и даже сама жизнь, улетучивается как дым, где абстрактное — а ничто более не вечно — не интересует никого, кроме очень редких эксцентриков, где человек умирает, так ни разу и не оказавшись лицом к лицу со своей душой, как бы уносимый прочь водоворотом земных и эгоистических деяний.
Однако, кроме метафизики, всякий, кто вступает в Теософское общество, может найти там науку и занятие по своему вкусу. Астроном может сделать больше научных открытий, изучая аллегории и символы в древних санскритских книгах, относящиеся к каждой звезде,1 чем он смог бы сделать с помощью одних лишь Академий. Обладающий достаточной интуицией врач мог бы больше узнать из работ Чараки,2 переведенных на арабский в VIII веке, или из пыльных манускриптов Адьярской библиотеки, сочинений, так же неправильно трактуемых, как и все остальное, чем из книг по современной физиологии. Теософ, склонный к медицине, или искусству исцеления, много потеряет, если не обратится к легендам и символам, связанным с Асклепием, или Эскулапом. Ибо, подобно древнему Гиппократу, советующемуся со стелой в ротонде Эпидавра (прозванного Фолосом) в Косе,3 он найдет там рецепты лекарств, неизвестные современной фармакопее.4 И тогда, вместо того, чтобы убивать, он сможет исцелять.
________
1 Каждый из 333.000.000 богов и богинь, составляющих индийский пантеон, представлен звездой. Поскольку количество звезд и созвездий, известное астрономам, не достигает этого числа, можно предположить, что древним индусам было известно больше звезд, чем современным.
2 Чарака был врачом ведической эпохи. Легенда изображает его воплощением змея Вишну, носящего имя Шеша и правящего в Патале (нижних сферах).
3 Страбон, "География", XIV, ii, 19. См. также: Павсаний, "Описание местности" (Путевые заметки), II, xxvii, 2-3.
4 Известно, что все исцелившиеся в асклепейе, оставляли в этом храме свои ex voto [по обету, лат., изображения из золота и серебра исцеленных членов тела]; и что они высекли на стеле название своих болезней и благотворных лекарств. Впоследствии огромное количество таких ex voto были извлечены из-под земли в Акрополе. См. Поль Жирард, "L'Asclepeion d'Athènes", Париж, издание Торина, 1882.
Позволим себе в сотый раз повториться: Истина — одна! Когда она предстает не во всех своих аспектах, но в соответствии с тысячей и одним мнением ее приверженцев, она перестает быть божественной ИСТИНОЙ, но становится всего лишь эхом человеческих голосов. Где же можно искать ее и найти в наиболее целостном виде? У христианских каббалистов или современных европейских оккультистов? У нынешних спиритистов или первоначальных спиритуалистов?
— Во Франции, — рассказывал как-то один из наших друзей, — так много каббалистов, так много систем. У нас все они претендуют на то, что они христиане. Некоторые из них настолько преданы Папе, что только и мечтают о том времени, когда он наденет на себя вселенскую корону, корону понтифика-кесаря. Другие настроены против папства, но за Христа, не исторического, но созданного их собственным воображением Христа, выступающего против Кесаря, играющего в политику, и т. д., и т. д. Каждый каббалист верит в то, что он открыл утерянную истину. Именно его собственная наука есть вечная истина, а наука остальных — это просто мираж... И он всегда готов защищать и отстаивать своим пером свою собственную науку...
— Но каббалисты-иудеи, — спросила я его, — они тоже за Христа?
— О да, они за своего Мессию! Это просто вопрос времени!
Совершенно верно, в бесконечности не может быть анахронизмов. Однако, поскольку все эти три различных метода или системы, все эти противоречащие друг другу доктрины не могут одновременно содержать подлинную Истину, я не понимаю, каким образом господа французские каббалисты могут заявлять о своем знании оккультных наук. У них есть "Каббала" Моше де Леона,1 составленная им в XIII веке; но его Зогар, по сравнению с халдейской Книгой Чисел, представляет собой творение рабби Симона бен Йохаи не в большей мере, чем Пэмандр греческих христиан — реальную книгу египетского Тота. Та легкость, с которой каббала фон Розенрота и его средневековые латинские рукописные тексты — прочитанные в соответствии с системой Нотарикона — превращаются в христианские тринитарные тексты, напоминает сказочную историю. Совместная "Благая Каббала" маркиза де Мирвиля и его друга, крещеного еврея шевалье Драха, стала катехизисом римской церкви. Пусть этим удовлетворяются сами господа каббалисты; мы же предпочитаем халдейскую каббалу, Книгу Чисел, Тот, кто удовлетворяется мертвой буквой, самодовольно щеголяет в мантии таннаим (древних посвященных Израиля); в глазах опытного оккультиста он всего лишь волк, нарядившийся в бабушкин ночной колпак, как в истории о Красной Шапочке. Но этому волку не проглотить оккультиста, как он проглотил Красную Шапочку — символ профана, жаждущего мистицизма, павшего жертвой его зубов. Наоборот, это волк погибнет, попав в свою собственную западню...
________
1 Именно он составил Зогар Симона бен Йохаи, оригиналы которого более ранних времен были утрачены; было бы ошибкой обвинять его в изобретении того, что он написал. Он сделал сборник из всего того, что смог найти, но добавил, исходя из собственных знаний, те фрагменты, которые отсутствовали, прибегая к помощи христианских гностиков Халдеи и Сирии.
Как и в Библии, в каббалистических книгах есть своя мертвая буква, свое экзотерическое значение и их истинный, или эзотерический, смысл. Ключ к истинному символизму, даже ключ к индусским системам, находится в данный момент за гигантскими пиками Гималаев. Никакой другой ключ не может открыть те склепы, в которых на долгие тысячелетия были погребены все интеллектуальные сокровища, положенные туда первоначальными носителями божественной Мудрости. Но великий цикл, первый в Калиюге, подошел к своему концу; быть может, не за горами день воскресения всего, что умерло. Великий шведский провидец Эммануэль Сведенборг сказал: "Ищите потерянное слово среди иерофантов, в великой Татарии и Тибете".
Каковы бы ни были видимые внешние проявления, направленные против Теософского общества; какова бы ни была его непопулярность среди тех, кто в ужасе отшатывается от всего, что кажется им неким новшеством, несомненно, тем не менее, одно. То, что вы, господа оппоненты, принимаете за изобретение XIX века, старо, как мир. Наше Общество — это древо Братства, выросшее из зерна, брошенного в землю ангелом Сострадания и Справедливости в день, когда первый человек Каин убил первого человека Авеля. В течение долгих веков порабощения женщин и страданий бедняков это зерно орошали горькие слезы, текущие из глаз слабых и угнетенных. Добрые руки пересаживали его из одного уголка земли в другой, в различные климатические условия и эпохи, удаленные друг от друга. "Не делай другим то, что ты не хочешь, чтобы другие сделали тебе", — говорил Конфуций своим ученикам. "Любите друг друга, любите все живые существа", — заповедовал Гаутама Будда своим архатам. "Любите друг друга", — повторились, как верное эхо, эти слова на улицах Иерусалима. Именно христианским народам принадлежит честь руководствоваться этой возвышенной заповедью своего Учителя во всей ее парадоксальности! Калигула, язычник, желал, чтобы у человечества была лишь одна голова, чтобы он смог отсечь ее одним ударом. Христианские силы взяли на вооружение это желание, которое до тех пор оставалось теоретическим, изыскивая и, в конце концов, найдя способы воплотить его на практике. Пусть им по этой причине каждый второй готов перерезать горло и пусть уничтожат за один день войны больше их людей, чем убивали кесари за целый год. Пусть истребляют целые их деревни и провинции за название их парадоксальной религии, и пусть погибнут от меча те, кто убивал мечом. Что нам до этого?
Теософы бессильны помешать им. Это так. Но в наших силах сохранить как можно больше уцелевших. Они составляют ядро истинного Братства, и от них зависит, смогут ли они сделать из своего Общества ковчег, предназначенный для того, чтобы в не столь уж далеком будущем переправить человечество нового цикла через безбрежные грязные воды потопа безнадежного материализма. Эти воды все поднимаются и в настоящее время затопили все цивилизованные страны. Позволим ли мы добру погибнуть от зла, убоявшись криков и насмешек со стороны последнего в адрес Теософского общества, либо в наш собственный? Будем ли мы смотреть, как они погибают один за другим, то от усталости, то в напрасных поисках лучей солнечного света, светящего для всех, но не дающего им никакого средства к спасению? Никогда!
Вполне может быть, что прекрасная утопия, филантропическая греза, в которой осуществляется тройная желанная цель Теософского общества, все еще далека: полная и совершенная свобода человеческой совести, гарантированная для всех; братство между богатым и бедным; и равенство между аристократом и плебеем, признанное как в теории, так и на практике, — пока это лишь воздушные замки, и тому есть причины. Все это может произойти естественно и произвольно, с обоюдного согласия; однако еще не пришло то время, когда лев и ягненок могли бы лечь рядом друг с другом. Великая реформа должна произойти без социального взрыва, не пролив ни единой капли крови; единственно во имя той аксиоматической истины восточной философии, которая показывает нам, что огромная разница судеб, социального положения и интеллектуальных способностей вызвана всего лишь следствиями личной кармы каждого человеческого существа. Мы пожинаем лишь то, что посеяли. Если физическая индивидуальность одного человека отличается от таковой любого другого человека, то нематериальная сущность в нем, или его бессмертная индивидуальность, исходит от той же самой божественной сущности, что и у его ближнего. Тот, кто действительно проникся философской истиной о том, что любое эго начинается и заканчивается в нераздельном ВСЕМ, не может любить своего ближнего меньше, чем самого себя. Но до тех пор, пока это не станет религиозной истиной, никакая подобная реформа невозможна. Эгоистическое изречение о том, что "милосердие начинается с дома", или другое, которое гласит, что "каждый за себя, а Бог за всех", всегда будут вынуждать "высшие" и христианские расы противиться практическому исполнению прекрасного языческого изречения: "Каждый бедняк —сын богача", и даже в еще большей степени тому, в котором говорится: "Сначала накорми голодного, а потом, что останется, съешь сам".
Но наступит время, когда эта "варварская" мудрость низших рас будет справедливо оценена по достоинству. А пока все, к чему мы стремимся, это посеять на земле чуточку мира в сердцах страждущих, приподнимая перед ними край той завесы, которая скрывает от них божественную истину. Пусть сильные покажут дорогу слабым и помогут им вскарабкаться по крутому склону бытия. Пусть обратят они свой взор на свет Путеводной Звезды, сияющей над горизонтом позади таинственного и неисследованного моря теософских наук, подобно новой Вифлеемской звезде, и пусть обездоленный в этой жизни обретет надежду...
Дата добавления: 2019-08-31; просмотров: 114; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!