СООТНОШЕНИЕ ТЕОРИИИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ И СОЦИАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИКИ



В ряде случаев тесно соприкасаются между собой социальная рабо­та и социальная педагогика. Соотношение теории социальной работы и социальной педагогики как научных дисциплин возможно рассматри­вать по ряду оснований. Первое из них заключается в том, что объект исследования теории социальной работы - не человек вообще, а человек страдающий. Его жизненный путь в точках маргинального состояния, аномии[7], патологии, неукорененного социального статуса, социальной дезинтеграции и пограничной ситуации подвергается риску в любом от­резке жизненного хронотопа, от раннего детства до престарелого воз­раста. Эти точки и линии риска, анализ инвайронментальных и возраст­ных детерминант социопатологии, а также выбор технологий возрожде­ния социального здоровья, реинтеграции в нормы общества и культуры составляют предмет теории социальной работы.

Общее утверждение, что объектом социальной работы является че­ловек страдающий, позволяет детализировать этот объект как совокуп­ность контингентов без ограничения возрастной шкалы, но с ограниче­нием статусных характеристик их нормой.

Объектом же социальной педагогики выступает человек в системе социального обучения (социального научения), синтеза воспитательного и образовательного процессов в основном пространстве социокультурной нормы, с ограниченной возможностью обучения, жизненным хронотопом и социальным статусом. Фактически в поле проблем попадают, хотя и с некоторыми оговорками, концепции и методы обучения опре­деленной возрастной группы, не имеющей законченного социального статуса.

Логически объем понятия социальной педагогики в этом случае находится на пересечении объемов педагогики и теории социальной ра­боты.

Социальная педагогика выросла из педагоги­ки, на ее пересечении с теорией социальной работы. Отсюда возможно сделать первое рабочее определение социального педагога как социаль­ного работника дошкольного или школьного образовательного учреж­дения. Не являются, конечно, исключением системы среднего специ­ального и профессионального образования. Если, таким образом, с точ­ки зрения профессиографических подходов, условно можно определить социального педагога в качестве социального работника в школе, то основой подготовки такого специалиста должна быть база подготовки социального работника, но с сильным дополнительным блоком педаго­гического образования.

Второй момент связан с эволюцией наук о человеке. История науки и образования знает немало таких примеров формирования смежных дисциплин и профессий: химическая физика, геоботаника, культурная антропо­логия, философия естествознания, социология культуры, социальная психология, экономическая социология, биофизика, социолингвистика.

Это обстоятельство отнюдь не отменяет тот факт, что синтез двух наук создает новый, уникальный предмет анализа. Классическая педаго­гика в отличие от советского периода не разделяла воспитательный и обучающий процессы, не исключала психологические основы воспита­ния, не подменяла их пропагандистской идеологией. По самой своей стратегической сути тоталитарная педагогика оказалась в стороне от идей Дистервега, включающих социальный фон, социальную среду, социальное сопровождение образовательного и воспитательного процесса. Теория процесса обучения как такового, чистой дидактики и воспитания личности, ответственной перед социумом и удобной для общества, ока­залась в ситуации необходимого дополнения стратегией выживания и спасения, принципом культурсообразности и конкурентоспособной со­циализации личности, ситуацией ответственности общества перед ин­дивидом.

Третий аспект проблемы связан с уровнем научного познания. Раз­витая наука имеет все три уровня: теоретический, эмпирический, при­кладной. Только заметное развитие одной из этих частей может "увести" научную дисциплину на какой-то один уровень. Так, обыден­ное сознание, к примеру, долгое время относило социологию к при­кладным методикам опросов, а сегодня социальная работа предстает перед обывателем как чисто механический, неквалифицированный уро­вень обслуживания клиента, либо как чисто прикладная отрасль знания.

В действительности же теория социальной работы интегрирует со­циологические, психологические, правовые, медицинские, культуран-тропологические и философские знания о человеке, процессах его со­циализации и, одновременно, маргинализации и пограничности. Эмпи­рическая ее часть, отталкиваясь от теоретической концепции, накапли­вает результаты анализа, изучения, наблюдения, статистики по всем группам риска и неблагополучия. Естественно, что прикладная часть, опять же основываясь на теоретических принципах и выборе методоло­гии, разрабатывает, апробирует и внедряет специальные технологии фасилитации, социального консультирования, диагностики и терапии.

Но и социальная педагогика, если она хочет утвердиться как совре­менная наука о социальных изменениях в процессе обучения жизни, не может оказаться в сфере чисто прикладных методов и методик либо в царстве чистого разума. Для общества риска, которое ощущает потреб­ность не только в информации и знании, но и в реальных средствах об­щения, интеграции и реинтеграции, технологиях изменения социальных структур и условий жизни, чистая теория оказывается слишком боль­шой роскошью.

При этом вряд ли плодотворны дискуссии, стремящиеся сводить одно понятие к другому или считать одно частью другого. Ситуация в таком случае повторяла бы известную аналогию с королем Лиром, раз­давшим свои владения дочерям и оставшимся ни с чем. Однако известный гамлетовский вопрос всегда остается у каждого, кто обращается к социальному работнику за помощью в его решении.

Не стоит, видимо, разводить предметы этих дисциплин полярно, по жестко линейному принципу: на одном полюсе социальная работа, на другом - социальная педагогика. Это напоминает десятилетиями вби­вавшийся в наше сознание образ демаркационной границы между фило­софскими школами как вездесущий основной вопрос философии. Дело в том, что немецкий тип философствования, несущий в себе класси­ческую форму научной рациональности, бесспорность деления филосо­фий на материализм и идеализм, линейную интерпретацию картины ми­ра в духе демона Лапласа и прозрачной предсказуемости, не оставляет места для человеческого страдания и беспокойства, условности границ между нормой и аномией, нелинейных стратегий и бифуркационных процессов. При этом влияние на дискуссию оказывают не только фило­софские и научные парадигмы, избранный тип научной рациональности, но и религиозно-этнические модификации идеалов, этнокультурные традиции.

Тем не менее именно германская культурная традиция дала начало социальной педагогике, проявив при этом некоторую настороженность к термину social work. Одновременно англоязычная традиция, идущая из первых школ социальной работы, опиралась более на психологию: первоначальный термин так и звучал: социально-психологическая рабо­та. Страны Старого и Нового света (США, Великобритания, Ирландия, Швеция) обозначили социальный институт по созданию условий для понимания, поддержки, спасения клиента-индивида в ситуации аномии как social work. Россия и отчасти Швеция оказались сегодня в ситуации выбора теорий и школ социальной работы для их последующего синтеза в процессе формирования собственной концепции социальной работы. При этом языковая и культурная трансформация этих концепций проис­ходит по известному принципу дополнительности Н. Бора. Жесткий пе­ревод самого термина social work на русский язык первоначально вызывет сопутствующие ассоциации и непонимание. Social work в конечном счете означает любые клинические, социальные, рекреационные службы для улучшения общественного благополучия, помощи бедным и воз­растным группам.

       Если объектом социальной педагогики выступает процесс обучения подрастающего поколения, и мы предполагаем возрастное и социальноеограничение статуса, то в этом случае ее объект полностью совпадает с общей педагогикой (разница лишь в предмете). Но при включении в проблемное поле социальной педагогики как научной дисциплины ана­лиза воздействия на эти процессы семьи, образовательных программ в системе «родительство-детство» как средства социального научения возрастает роль социально-педагогической теории и уникальной мето­дологии на пересечении с теорией социальной работы. Вместе с тем в прикладной своей части формы и методы социальной педагогики одно­временно становятся одним из видов технологий социальной работы: работа вместе с клиентом по овладению знанием, организации досуга, повышению конкурентоспособности и улучшению оснований для само­выражения.

Возможно обратить внимание и на более глубинную основу дис­куссии. Концептуально проблемное поле социальной работы включает в себя проблемы социальной педагогики, что аргументируется необходи­мо и достаточно: стратегия спасения включает в себя как один из путей (наряду с фисилитацией, поддержкой, помощью, реабилитацией) соци­альное обучение.

Иногда говорят, что социальная педагогика вынуждена распро­странить воспитание на другие группы по причине того, что такие ин­ституты воспитания, как семья, конфессии, учебные заведения, не справляются с воспитательной функцией. На помощь семейной и кон­фессиональной педагогике нужно тогда призвать социальное воспита­ние от социальной педагогики, которое должно осуществляться в про­цессе обучения не только подрастающего поколения, но и взрослых, пожилых, в армии и на производстве. В таком случае, как представляет­ся, педагогический термин "воспитание", возможно, нуждается в замене термином "социальное обучение". В результате социальная педагогика несет в себе как бы двойные функции: педагогические и социальные. По предмету анализа как научная дисциплина она отличается и от педаго­гики как таковой, и от теории социальной работы, совпадая с ними, од­нако, в стратегическом смысле.

Социально-педагогическая работа нужна не только социально здо­ровым членам общества. Смысловое социальное действие социального работника по устранению пограничной ситуации, по смягчению марги­нального препятствия в целом имеет широкий спектр влияния на жиз­ненный хронотоп клиента: и детям с ДЦП, и взрослым инвалидам, и бывшим заключенным необходимы не только социально-психологическая, медико-реабилитационная, правовая и экономическая, но и социально-педагогическая поддержка. Иллюзия же проникновения социальной педагогики во все сферы жизни основана, по нашему мне­нию, на действительно проникающей во все сферы жизни общества (если оно хочет называть себя цивилизованным) идеологии спасения.

Стоит, наверное, в аспектах обсуждаемого соотношения этих наук упомянуть принципы толерантности, согласия. Полезно к тому же снять настороженность и сохранить уважение к предмету классических и не­классических дисциплин. В эволюции культуры возникновение смеж­ных наук, специальностей и профессий характеризует именно некласси­ческий период развития человеческой культуры, причем процесс этот усиливается с переходом к постнеклассической, постмодернистской эпохе. Именно теперь встают задачи не только объяснения и изменения проблем, но и изменения ситуации к лучшему для человека, что стано­вится одной из важнейших целей всего института социальной работы.

Специфика социальной педагогики в пространстве социальных проблем - это изменение образовательных программ, а в темпоральном аспекте -социальное обучение детей, подростков и молодежи, то есть разработка специальной стратегии этого обучения с целью укрепления жизненного старта. Добавим к этому, что уместно также упоминание андрогогики и герогогики как науки обучения взрослых и престарелых с точки зрения разработки социальной стратегии в дальнейшем движении по возрастной шкале. Опираясь на принцип ЮНЕСКО о непрерывном образовании, возможно применять его по отношению к обществу в це­лом, а не только к молодым и юным. Социум XXI века мы ожидаем увидеть средоточием солидарности всех социальных групп, всех членов общества, независимо от их субъективных возможностей и ограниче­ний.

Целью гуманитарных и социальных наук, их синтеза в теории со­циальной работы выступают не только рефлексия, анализ социальных и личностных проблем, но и разработка технологий социальной и экзи­стенциальной терапии различных социальных патологий, возрождение социального здоровья населения в целом, интеграция каждого индивида в социокультурную норму. Не баланс власти и экономики, но концент­рация на повседневной жизни человека и условиях осуществления его жизненного пути, жизненных планов становится приоритетом для теории социальной работы и социальной педагогики. Этим наукам найдет­ся гораздо больше того, что разрабатывать сообща, нежели того, о чем спорить. Не стоит делить межи, когда грозит общая опасность.

 


Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!