Исследовательский отчет о начальной фазе проекта «Красный берег» (XX/XX/196X) 3 страница
– Я и так пуст, – сказал я. – Слава и богатство для меня ничто. В этом монастыре многие монахи – люди намного более светские, чем я.
Настоятель покачал головой:
– Нет. Пустота не значит «ничего». Пустота – это способ существования. Ты должен достигнуть экзистенциальной пустоты, чтобы наполнить себя ею.
Его слова послужили для меня озарением. Позже, когда я немного поразмыслил над ними, я понял, что эта философия не имела ничего общего с буддизмом; она скорее была сродни некоторым теориям современной физики. Настоятель также сказал, что не станет обсуждать со мной вопросы буддизма, и причина была та же самая, что у преподавателя математики в гимназии: с такими людьми, как я, это пустая трата времени.
Первую ночь я провел в крохотной келье при храме. Вот уж не думал, что этот приют окажется таким неудобным! Простыня и одеяло были влажны от горного тумана, постель тверда, как камень. Стараясь уснуть, я попробовал следовать совету настоятеля и наполнить себя «пустотой».
Первой созданной мной «пустотой» была бесконечность космоса. В ней не было ничего, даже света. Но вскоре я понял, что эта пустая Вселенная не может даровать мне покой. Вместо него она наполнила меня непонятным страхом, какой охватывает утопающего, готового вцепиться во все, что попадется под руку.
И тогда я создал в этом бесконечном пространстве сферу – не слишком большую, но обладающую массой. Однако умственное состояние мое не улучшилось. Сфера плавала в середине «пустоты» – в безграничном космосе середина может быть где угодно. Во Вселенной не было ничего, что могло бы воздействовать на сферу, и сама она не могла воздействовать ни на что. Просто висела в пространстве, недвижимая, неизменная, как сама смерть.
|
|
|
Я создал еще одну сферу с такой же массой. Поверхности обеих были идеальным зеркалом. Одна отражала другую, являя соседке единственную во Вселенной сущность, отличную от себя самой. Но это мало улучшило положение. Если не придать сферам начальную скорость – то есть если их не подтолкнуть, – они быстро притянутся друг к другу под влиянием сил гравитации и так и застынут символом смерти. Если же придать сферам начальную скорость и если они при этом не столкнутся, то они начнут вращаться друг вокруг друга. Независимо от начальных условий вращение постепенно стабилизируется и станет равномерным и неизменным. Это будет танец смерти.
Тогда я добавил третью сферу, и, к моему изумлению, ситуация полностью изменилась. Как я уже упоминал, в глубинах моего ума геометрические фигуры превращаются в числа. Вселенная без сферы, потом с одной сферой, потом с двумя явились мне в виде одного или нескольких уравнений, словно редкие одинокие листья поздней осенью. Но третья сфера подарила «пустоте» жизнь. Три сферы, которым был придан первоначальный толчок, пришли в движение, рисунок которого был сложным, запутанным и, похоже, никогда не повторялся. Описывающие его уравнения струились в моем мозгу подобно нескончаемому ливню.
|
|
|
И тут я уснул. В моем сне три сферы продолжали свой беспорядочный, никогда не повторяющийся танец. И все же в глубине моего сознания эта круговерть обрела некий ритм – просто период повторения был бесконечно длинен. Я был заворожен. Захотелось описать если не весь период, то хотя бы его часть.
На следующий день я продолжал думать о трех сферах, танцующих в «пустоте». Еще никогда и ничто так не поглощало моего внимания. Неудивительно, что один из монахов поинтересовался у настоятеля, все ли у меня в порядке с головой. Тот рассмеялся и сказал:
– Не стоит беспокоиться. Он обрел пустоту.
Да, я действительно обрел пустоту. Теперь я смогу найти покой и в шумном городе. Даже посреди бурлящей толпы мое сердце останется безмятежным. Впервые в жизни математика дарила мне радость. Я чувствовал себя словно ветреник, всю жизнь беззаботно порхавший от женщины к женщине и вдруг искренне полю-бивший.
|
|
|
Физические принципы, стоящие за задачей трех тел[36], очень просты. Это проблема прежде всего математическая.
– Вы разве не были знакомы с трудами Анри Пуанкаре[37]? – прервал Ван Мяо рассказ Вэя.
– В то время нет. Я понимаю, что математик просто обязан знать труды титанов вроде Пуанкаре, но я не преклонялся перед великими мастерами и не собирался становиться одним из них, поэтому не изучал его работ. Но даже если бы и изучал, все равно не отступился бы от решения задачи трех тел.
По-видимому, все верят, будто Пуанкаре доказал, что задача трех тел не имеет решения; но я считаю, что они ошибаются. Он доказал лишь, что она чувствительна к начальным условиям и ее нельзя решить с помощью интегрального счисления. Но чувствительность не подразумевает полную неопределенность. Она означает лишь, что решение насчитывает большое количество различных форм. Все, что нужно, – это новый алгоритм.
И тогда я кое-что вспомнил. Вы слышали о методе Монте-Карло? Этот компьютерный алгоритм часто применяют для определения площадей неправильных фигур. Делается это так: компьютерная программа накладывает неправильную фигуру на фигуру, площадь которой известна, например, на круг, и начинает хаотично обстреливать круг с наложенной на него фигурой точками, словно крохотными «мячиками», ни разу не попадая в одно и то же место. После того как сделано достаточно много «выстрелов», соотношение количества «мячиков», попавших внутрь неправильной фигуры, к общему количеству «мячиков», которыми усеяли круг, даст приблизительную площадь неизвестной фигуры. Конечно, чем «мячики» меньше, тем точнее результат.
|
|
|
Хотя метод и прост, он демонстрирует, как грубая сила в ее математическом смысле может одержать верх над тонкой логикой. Это численный метод, использующий количество для достижения качества. Такова моя стратегия в отношении задачи трех тел. Я изучаю систему мгновение за мгновением. И в каждый момент времени векторы движения сфер образуют бесконечное количество сочетаний. Каждое из них я рассматриваю как некую форму жизни. Ключевое условие – это установить правила: какие сочетания векторов «здоровые» и «полезные», а какие «губительные» и «вредные». Первые получают преимущество в выживании, последние – наоборот. При дальнейших вычислениях «вредные» комбинации отбрасываются, остаются только «полезные». Конечная выжившая комбинация и есть верное предсказание конфигурации системы в следующий момент времени.
– Эволюционный алгоритм, – заметил Ван.
– Как хорошо, что я догадался позвать тебя! – кивнул ему Ши Цян.
– Да. Только я узнал этот термин гораздо позже. Характерной чертой этого алгоритма является то, что он требует колоссального количества вычислений. Тех компьютерных мощностей, которыми мы располагаем сейчас, для решения задачи трех тел недостаточно.
А тогда, в храме, у меня даже карманного калькулятора не было. Пришлось наведаться в бухгалтерию и попросить чистый гроссбух и карандаш. Я начал строить свою математическую модель на бумаге. Это была очень объемная работа, и не успел я оглянуться, как исписал больше дюжины гроссбухов. Монах-счетовод сердился, но, уступая просьбе настоятеля, снабжал меня бумагой и ручками. Я прятал готовые вычисления под подушкой, а черновики сжигал во дворе, в курильнице для благовоний.
Однажды вечером в мою комнату ворвалась молодая женщина. Впервые в жизни женщина переступила порог моего жилища. В руке она сжимала несколько клочков бумаги, обгоревших по краям, – те самые черновики, что я выбросил.
– Мне сказали, что это ваше. Вы трудитесь над решением задачи трех тел? – Казалось, будто в ее глазах за большими очками полыхает огонь.
Женщина удивила меня, ведь я пользовался неординарным математическим методом и перешагивал через значительную часть расчетов и доказательств. То, что гостья сумела разобраться в предмете исследования по нескольким разрозненным бумажкам, свидетельствовало, что она обладает незаурядным математическим талантом и что она, как и я, тоже увлечена задачей трех тел.
О туристах и паломниках я был невысокого мнения. Туристы понятия не имели, на что, собственно, смотрят, только сновали туда-сюда с фотоаппаратами и щелкали все подряд. Паломники отличались от них тем, что одеты были намного беднее и, похоже, находились в состоянии транса. Но эта молодая женщина была не из числа тех или других. Сразу становилось ясно – перед тобой ученый. Позже я узнал, что она прибыла с группой японских туристов.
Не дожидаясь от меня ответа, она продолжила:
– Ваш подход гениален. Мы долго искали метод, позволивший свести сложность задачи трех тел к вычислениям, пусть и массивным. Само собой, требуется очень мощный компьютер.
Я сказал напрямик:
– Даже если бы в нашем распоряжении были все компьютеры мира, их было бы недостаточно.
– Но для исследований вам необходимы соответствующие условия, которых здесь нет. Я смогу предоставить в ваше распоряжение суперкомпьютер. И персональный тоже. Давайте завтра утром уедем отсюда вместе!
Эта молодая женщина, как вы догадались, была Шэнь Юйфэй. Немногословная и властная, как и сейчас, тогда она была намного привлекательней… Я, человек по натуре холодный, интересовался женщинами еще меньше, чем тамошние монахи. Но с Шэнь Юйфэй, выпадавшей из общих представлений о женственности, все было по-другому. Меня потянуло к ней. И поскольку мне все равно нечего было делать, я тут же согласился.
В ту ночь я никак не мог уснуть. Наконец, накинул рубашку и вышел во двор. В отдалении, в темном храмовом зале, я увидел Шэнь. Она стояла на коленях перед статуей Будды, держа в руках ароматические палочки, и вся ее фигура лучилась благоговением. Я беззвучно подкрался к дверному проему и услышал, как она шепчет: «Будда, умоляю, помоги Господу моему спастись из моря бед!»
Я подумал, что ослышался. Но тут она повторила:
– Будда, умоляю, помоги Господу моему спастись из моря бед!
В религии я не силен, никогда ею не интересовался, однако эта молитва показалась мне чрезвычайно странной, и у меня вырвалось:
– О чем это вы?
Она не обратила на меня внимания; продолжала сидеть, полуприкрыв глаза и подняв к груди руки с зажатыми в них палочками. Казалось, будто Шэнь следила, как ее молитва с дымом поднимается к Будде. Спустя долгое время она наконец открыла глаза и, повернув голову в мою сторону, сказала, не глядя на меня:
– Идите к себе. Утром рано вставать.
– Этот «Господь», о котором вы упомянули, – буддистское понятие? – спросил я.
– Нет.
– Но тогда…
Она стремительно поднялась и ушла, не ответив, и я больше ни о чем не успел спросить. Я несколько раз повторил про себя ее молитву, и чем дольше я это делал, тем в большее замешательство она приводила меня. В конце концов мне стало страшно. Я побежал к настоятелю.
– Что это значит, когда кто-то взывает к Будде, прося его помочь другому Господу? – спросил я и рассказал о том, чему стал свидетелем.
Настоятель молча смотрел в книгу, которую держал в руке, но, по-видимому, не читал, а размышлял над моими словами. Потом проговорил:
– Будь добр, оставь меня ненадолго. Мне необходимо подумать.
Я сразу же вышел, осознав всю необычность его просьбы. Настоятель был глубоко образованным человеком и, как правило, мог ответить на любой вопрос касательно религии, истории и культуры не задумываясь. Я прождал за дверью примерно столько времени, сколько хватило бы, чтобы выкурить сигарету, когда настоятель позвал меня.
– Думаю, есть только одно возможное объяснение. – Лицо его было мрачно.
– Что? Что это может быть? Разве есть такая религия, богу которой нужно, чтобы его почитатели молились за него другим богам?!
– Ее Господь существует на самом деле.
Ответ настоятеля озадачил меня.
– То есть вы хотите сказать, что… Будды не существует? – ляпнул я и, тут же поняв, как невежливо это прозвучало, принялся извиняться.
Настоятель медленно поднял руку, останавливая меня.
– Я же говорил – мы с тобой не можем рассуждать о буддизме. Существование Будды – это экзистенция, постигнуть которую ты не в состоянии. Но Господь, о котором говорила эта женщина, существует в том смысле, который доступен твоему пониманию. Больше мне нечего сказать на этот счет. Единственное, что я могу, – это советовать тебе не уезжать с ней.
– Почему?
– Интуиция подсказывает. Просто чувствую, что за ней стоит нечто такое, чего мы с тобой даже не можем себе вообразить.
Я покинул келью настоятеля и пошел через храм в свою каморку. Той ночью светила полная луна. Я взглянул на нее и вздрогнул – она показалась мне странным серебристым оком, изливающим на меня свой холодный жутковатый свет.
На следующий день я уехал с Шэнь, ведь я не мог оставаться в храме всю жизнь. Но я и не думал, что в течение последующих нескольких лет буду жить как в сказке. Шэнь выполнила свое обещание. У меня появился персональный компьютер, я был окружен удобствами. Даже несколько раз уезжал из страны, чтобы поработать на суперкомпьютере, имея его при этом в полном своем распоряжении. У Шэнь куча денег – понятия не имею откуда.
Спустя некоторое время мы поженились – без особой любви и страсти, из соображений удобства. Просто у обоих была работа, которую мы стремились выполнить. Для меня эти годы пролетели как один день. Моя жизнь шла тихо и размеренно. В доме Шэнь обо мне заботились, мне не нужно было думать ни о еде, ни об одежде, так что я мог полностью сосредоточиться на решении задачи трех тел. В гараже стояла машина, которой я мог пользоваться по своему усмотрению. Шэнь никогда не вмешивалась в мою жизнь; думаю даже, что она не стала бы возражать, если бы я привел в дом другую женщину. Ее занимали только мои исследования, и все, о чем мы говорили изо дня в день, была задача трех тел.
– Вы не знаете, чем еще занималась Шэнь? – спросил Ши Цян.
– Только «Рубежами науки». Она отдавала им все свое время. К нам каждый день приходило множество людей.
– А вас она присоединиться не просила?
– Нет. Она даже никогда не говорила со мной об организации. Мне это было безразлично. Такой уж я человек – мне ни до чего нет дела. Шэнь знает об этом и называет меня лодырем, лишенным всяческих амбиций. Организация – это не для меня, она лишь помешала бы моим исследованиям.
– И что, какой-нибудь прогресс в решении задачи трех тел есть? – поинтересовался Ван.
– В сравнении с общим состоянием дел в этой области мой прогресс можно было бы даже назвать прорывом. Несколько лет назад Ричард Монтгомери из Калифорнийского университета и Ален Шенсине из парижского Университета Дидро обнаружили еще одно стабильное периодическое решение задачи трех тел[38]. При соответствующих начальных условиях три тела будут следовать друг за другом по стабильной траектории в виде восьмерки. После сообщения Монтгомери и Шенсине все кинулись искать такие стабильные конфигурации, и каждое открытие встречалось ликованием. До сих пор их найдено только три или четыре.
Но мой эволюционный алгоритм открыл уже больше ста таких конфигураций! Если их зарисовать, из рисунков можно было бы составить целую галерею модернистской живописи. Но моя цель не в нахождении решения для частных случаев. Истинное решение задачи трех тел заключается в том, чтобы построить такую математическую модель, которая при любых начальных условиях могла бы прогнозировать дальнейшее движение тел в системе. Того же самого жаждет и Шэнь Юйфэй.
Но вчера моя мирная жизнь кончилась.
* * *
– Это и есть преступление, о котором вы хотите заявить? – спросил Ши Цян.
– Да. Вчера позвонил какой-то человек и сказал, что, если я не прекращу исследования, мне конец.
– Кто это был?
– Не знаю.
– С какого номера он звонил?
– Не знаю. Мой телефон не определил.
– Еще какие-нибудь существенные детали?
– Я ничего больше не знаю.
Да Ши заржал и ткнул окурком в пепельницу.
– Ну и ну! Вы тут трындели целую вечность, а под конец выясняется, что все, что у вас есть, – это одна телефонная фраза да несколько «не знаю»!
– Если бы я не зашел издалека, разве бы вы поняли истинное значение этого звонка? К тому же, ограничься все только им одним, я не пошел бы к вам. Помните – я же ленив до одури. Но случилось еще кое-что. Глухой ночью, не помню вчера или сегодня, я лежал в постели и уже начал засыпать, но вдруг почувствовал, как что-то холодное коснулось моего лица. Я открыл глаза и увидел Шэнь Юйфэй. Я чуть не умер от страха!
– И что такого страшного в том, чтобы увидеть среди ночи лицо собственной жены?
– У нее был такой взгляд, какого я в жизни не видел! На ее лицо падал свет от фонаря за окном, и она показалась мне призраком. В руке у нее был пистолет. Она приставила дуло к моему лбу и прошипела, чтобы я продолжал работать над задачей трех тел, иначе она убьет меня.
– Хм, а вот это уже интересно! – Да Ши удовлетворенно кивнул и прикурил очередную сигарету.
– Интересно?! Слушайте, мне же больше некуда идти! Вот я и пришел к вам.
– Повторите дословно, что она сказала.
– Она сказала: «Если тебе удастся решить задачу, ты станешь спасителем мира. Если прекратишь сейчас работу – грешником. Если бы кому-то было дано спасти или уничтожить человеческую расу, то твое возможное благодеяние или грех были бы вдвое больше, чем у него».
Да Ши выдохнул густой клуб дыма и пронзил Вэй Чэна таким взглядом, что тот поежился. Капитан выудил из хаоса на своем столе блокнот и ручку.
– Вы хотели, чтобы мы делали заметки, да? Тогда повторите все, что только что сказали.
Вэй повторил.
– Ее высказывание действительно очень странно, – проговорил Ван. – Что она имела в виду под «вдвое тяжелее»?
Вэй моргнул.
– Должно быть, это все очень серьезно. Когда я пришел сюда, дежурный сразу сказал, что мне надо к вам, капитан. Похоже, вы уже начали приглядываться к нам с Шэнь?
Да Ши опять кивнул.
– Ответьте мне вот на какой вопрос: как вы думаете, пистолет, которым вам угрожала жена, существовал на самом деле? – Увидев, что Вэй не знает, что ответить, он добавил: – Вы ощущали запах смазки?
– Да, определенно!
– Угу. – Да Ши, все это время сидевший на столе, спрыгнул на пол. – Наконец у нас есть зацепка! Незаконное владение оружием – достаточный повод для обыска. Оформление бумаг оставим до завтра, сейчас не до этого. Действовать надо немедленно!
Он повернулся к Вану:
– Отдыхать некогда. Придется тебе потрудиться еще, мне нужен твой совет. – Затем обратился к Сюй Бинбин, которая за все это время не проронила ни слова: – Бинбин, сейчас у меня только двое помощников на дежурстве – чертовски мало! Знаю, народ из Отдела информационной безопасности не привык к оперативной работе, но мне нужно, чтобы ты пошла с нами.
Сюй кивнула, явно обрадовавшись возможности убраться из задымленного кабинета.
* * *
Помимо Да Ши и Сюй команда оперативников, отправившихся на обыск, состояла из Ван Мяо, Вэй Чэна и двух упомянутых служащих уголовного розыска. Все шестеро разместились в двух полицейских автомобилях и понеслись в предрассветных сумерках к элитному поселку на окраине.
Сюй с Ваном расположились на заднем сиденье. Не успела машина тронуться с места, как Сюй прошептала:
– Профессор Ван, ваша репутация в «Трех телах» очень высока.
Дата добавления: 2019-08-31; просмотров: 191; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!