Код Мира - часть пятая - Девальвация рая 1 страница

Павел Працкевич

Августа – 5 сентября 2016

--------------

Мы изменили мир – мир изменил нас. Нас изменивших мир и измененных измененным нами миром.

Працкевич продолжал молчать, и я набросился на него. Следом я провалился в информационное поле.
Я ещё не понял, что информационное поле, в которое я попал с помощью автопилота моей внутренней империи - было призвано спасти меня от текущего момента и творимых мной в нём поступков.

Я упал в темноте на пол, и информационное поле пропустило сквозь меня токи. Токи наполнили меня информацией, и мне не нужно было её дожидаться. Она сразу влилась в меня и я всё знал. Оставалось лишь разобраться с ней и проанализировать её.

Працкевич действительно писал «код мира» и главным героем его книг был Виктор. Но, это происходило в другой версии мироздания.
В полностью реальной версии мира. В мире, который просто был ни тем миром, в котором жил я.
Весь мой мир был тоже реален, как был реален и я. И я вовсе не был персонажем чужой книги, которую пишет молодой писатель с приступами боли от внутренних кровотечений.
Писатель Павел Працкевич существовал, и писал книги, но в моей версии мира он был не писателем, его и вовсе давно уже не было. Он погиб на операционном столе в 2005-ом году, и всё, что он успел сделать за свои 13-ть лет, это прожить трагическую жизнь и умереть под наркозом. То есть, его разум продолжал где-то жить, но никак не влиял на меня, и этот мир, в котором я жил, он давно покинул.
В другой версии мира, которая существовала параллельно моей версии мира, не было меня, но был жив писатель Павел Працкевич, который не умер в 2005-ом году, и в 2016-ом году писал серию книг «Код Мира», в которой рождал меня в виде вора убившего профессора и получившего коды мира. Меня реального в этом мире не было совсем, но я существовал на книжных страницах, и в умах читающих Працкевича людей. Он, жил с болями и приступами, и действительно не мог физически работать. Всё, что он рассказал мне в самолёте, было чистой правдой о нём. Вот только, его не было со мной в самолёте, и это было лишь пересечением двух реальностей. Працкевич никогда не бывал в Берлине, и рядом со мной в самолёте сидел совсем другой мужчина, на которого я сейчас набросился, и из-за которого, сейчас развернут самолет и меня посадят в берлинскую тюрьму. Мне предъявят обвинения в терроризме или что-то в этом духе, я же всё исправлю внушением. Но, не сделаю этого сразу, поскольку прямо сейчас, в моём реальном мире в меня вколют транквилизатор, и я полностью приду в себя только в тюрьме. Вернее, в себя я приду во время допроса, но буду в состоянии овоща. Поэтому не будут работать коды, и мне придётся немного побыть в тюрьме.
Но, это будет потом.

Пока, я просто осознаю себя в роли себя. То есть, где-то на пересечении реальностей, пока Працкевич в своём мире писал свои книги, я попал в его разум, естественно посредством информационного поля. Защитная реакция моего ума нарисовала события, в которых мы летим с ним в самолёте, и он рассказывает мне про себя, чтобы после я попытался ему помочь, снять его боль. А наткнувшись на барьер, спросил его про коды, он в ответ расскажет мне про книги, и на этом всё оборвётся. Я наброшусь на него, но это будет уже не он.

Как это возможно? Баги бытия? Во вселенной тоже бывают глюки. Иначе, как я перемещаюсь во времени.
Или быть может я просто ломанул какой-то запретный код.
Или это покойный профессор нашёл меня в информационном поле, и решил сыграть со мной в злую шутку, соединив две реальности в одну.
Или, всё еще проще, нет никакой реальной другой реальности, и профессор просто создал альтернативную, чтобы пошутить надо мной.
Но, я же читал книжки Працкевича раньше? Где? В информационном поле! И что это было? Я читал сквозь мир? То есть собирал через информационное поле книги другой реальности?

Почему на это нет ответа, но есть эти вопросы?
И личность автора, если её нет в живых в этой реальности, то после прочтения его книг я считывал информацию о нём из другой реальности? Возможно.

Встаёт вопрос – настоящий ли я. Существую ли я реально, или всё это с самого начала игра профессора. Не было всего, что я пережил в реальном мире, просто профессор поместил меня во внутренний мир, в котором я создал всю остальную реальность, подстроив её под свою память о том, как должна выглядеть и из чего должна состоять реальность. И внутри этой реальности создавал другие внутренние реальности.
Возможно?
Возможно.

Матрица?
Стоит ли из неё выбираться?
Я был обычным вором. Почти неудачником, но получил коды над миром, коды мира. Нашёл и полюбил Джулию, и даже если вся моя реальность нереальна, то мои чувства к Джулии самые реальные из всех возможных реальностей этого мира. И даже, если сама Джулия нереальна, как нереален и я, то мои чувства, моя любовь всё равно реальны. Ведь, я их испытываю. И даже если меня нет в реальном мире, и я не реален, в рамках этой нереальности моя реальность вполне реальна.
Хочу ли я потерять всё это, просто для того, чтобы вернуться в ту реальность, в которой я был несчастен и одинок? Стоит ли возвращаться в реальность, только ради того, чтобы жить в «реальной» реальности? То есть, моя прошлая реальность ничтожна, и ценна только фактом своей реальности. Смогу ли я жить в ней, зная, что мог жить так, как живу сейчас?
Покажите мне диктатора, который после падения диктатуры был счастлив жить обычной жизнью. И можно ли жить? Есть ли жизнь после счастья, после любви? Наверное, ответ на это более очевиден, чем ответ на вопрос «Есть ли жизнь после смерти». Нет, после любви, настоящей взаимной любви, жизни нет, есть лишь имитация жизни – существование. Волочение тела и мёртвой души из точки А, в точку Б.
Я не хочу жить без Джулии и её любви, а значит, если вся моя жизнь это сон, чужая шутка, чужая книга – я должен вести себя так, чтобы сон не кончится, шутник желал продолжать шутить, а автор книги день и ночь продолжал писать.

«Не убивай меня читатель – я хочу жить. Купи книгу, подпишись на автора в сети, читай меня. Читай меня полностью. Перечитывай. Я хочу жить.»

Постепенно приходя в себя, я увидел стены камеры и стальные решетки на окне. Просыпаться в подобном месте жутко. Особенно жутко, если ты засыпал в другом месте.
Если бы я не знал, что нахожусь в Берлинской тюрьме, то решил бы, что самолёт разбился, и я попал прямиком в ад.
Почему я рисую в своей голове ад из привычных картин, либо тюремная камера, либо контрационный лагерь, либо подземелье с чертями и котлами. Говорят, человек не может представить того, чего никогда не видел. А как же тогда ад, которого человек не видел, но очень красочно описал тысячи лет назад? Неужели, кто-то побывал в нём и детально рассказал? Нет, скорее, человек составлял образ ада из того, что видел вокруг себя, и просто дорисовывал детали интерьера. Лавы, подземелье, красные люди – всего этого на планете хватает. И, побывать возле кратера вулкана, скорее райское приключение, чем адская мука.
Для северных народов, загар – признак достатка, ведь человек с загаром проводит время на свежем воздухе, возможно ездит на курорты. А для восточных народов, бледность признак достатка – значит, человек избавлен от бремени работать в поле, и палиться под жарким солнцем. Шутят, что Австралия, которая максимально близка к солнцу, чем все другие страны, так сильно им обласкана, что проходя мимо людей, можно услышать, как у них потрескивает кожа.
Загар. В одном из фильмов, кто-то вычислил преступника по загару, обосновав свои подозрения тем, что человек с загаром вряд ли работает. В Индии, Австралии, Африке – этому человеку пришлось бы подозревать каждого встречного.
Но, если вернуться к бледности и достатку, то любой белый человек богаче любого африканца, который поколениями копил свой генетический загар.
А между тем я в тюрьме. Ну, ничего, скоро я увижу солнышко. Сейчас приду в себя, соберу себя по молекулам и атомам, и наваляю неприятностям и неприятелям.

***

Я пролежал на кровати какое-то время, а затем, наконец предпринял попытку встать.
Над моей кроватью, на верхней койке лежал здоровый черный парень. (Современная Германия, что поделать.) Я попытался с ним заговорить по-немецки, но он меня не понял. Беженец, с чего бы ему говорить по-немецки. Но, он заговорил на чистом английском.

-Пришёл в себя наконец.
-Пытаюсь.
-Меня зовут Джо.
-А меня Виктор.
-О, славянские племена. Круто.
- В смысле славянские племена?
-А что тебе не понятно?
-Почему племена? Почему славянские?

Джо посмотрел на меня, скорчив удивленную гримасу.

-Так, почему племена? – опять спросил я.
-Ты странный. Давай не будем разговаривать. Я не хочу проблем.
-Можешь не переживать – ответил я – Я не причиню тебе вреда.
-Ты нет, а вот общение с тобой вполне. Сектанты и люди со странностями приносят с собой неприятности. Надо беречь себя.

Джо производил впечатление умалишенного. Захотелось понять причину. Я попытался залезть в информационное поле. Поле молчало. Видимо, я еще не совсем отошел от транквилизатора. Хотя, чувствую себя вполне нормально. Но, отходняк может занять время, мы это уже проходили.

-Слушай Джо. А давай ты просто расскажешь о местных обычаях, а я молча послушаю?
-Нет. Есть много вещей, о которых не стоит говорить. Если ты провокатор, то меня тебе не пронять. Не трать зря время. Я верен Коллегии Трех, и никогда не стану нарушать заветы.
-Чего? Какой Коллегии Трех?
-Говорю же, провокатор.
-Я? Я не провокатор. Я просто не понимаю, о чём ты говоришь. Я толком не сидел в тюрьме, тем более в Германии. Коллегия Трех – это местная банда или местные авторитеты?
-Коллегия Трех – это пророки нового времени. Пророки явившие истинного Бога и объединившие мир. – Джо встал на колени и прошептал три раза – Храни нас Бог и три святых пророка, храни нас Бог и три святых пророка, храни нас Бог и три святых пророка.

Всё ясно, Джо просто сектант. Лучше его не трогать. Рано или поздно, я найду возможность поговорить с кем-то еще. Можно, конечно, позвать надзирателя, но лучше не делать резких движений и не издавать резких звуком, мало ли Джо буйный. Забьет еще в приступе гнева. А я без информационного поля безоружен перед такой здоровой махиной для убийств.

Через несколько часов нас вывели в коридор и шеренгой повели в столовую.
Среди «марширующих» было очень много чернокожих, мексиканцев и азиатов. Странная Германия. Очень странная.
Более странным оказалось то, во что были одеты заключенные. Если это тюрьма временного содержания, отчего тогда на заключенных однотипная одежда? Или меня уже отправили в настоящую тюрьму (зону) и я просто пропустил этот момент?
Следом за тем, когда я обратил внимание на однотипную одежду заключенных, я обратил внимание на нашивки на их руках. Звезда Давида, Православный и Христианский крест, и редкие Три точки образующие треугольник.
Тюрьма, в которой заключенных помечают по их вероисповеданию? А что на мне? На мне три точки, и на Джо были три точки. Я не обратил на них внимания. Посчитал их частью тюремного узора. Три точки? Что они значат? Коллегия Трех? Три пророка?

Нас отвели в столовую. В столовой все расселись согласно их нашивкам на руке. Иудеи с иудеями, христиане с христианами, три точки с троеточечниками. К слову, троеточечников было очень мало. Зато, все надзиратели имели исключительно три точки.
Все молча ели. Возле столов ходили надзиратели.

Это очень странная Германия. Я скорее всего в каком-то другом месте земного шара.
Возможно, самолёт не развернулся и не приземлился в Германии, и меня посадили в другой стране. Или….

От мыслей о «Или» стало жутко не по себе.
Я мог просто в очередной раз удариться головой и оказаться в будущем. Нужно срочно отсюда бежать.
Но, я не знаю этого наверняка. И пока, не узнаю, рискую просто лишиться жизни.

-Какой сейчас год? – спросил я вставая со стула.

Ко мне тут же бросился надзиратель и начал сильно бить дубинкой. Я успел увидеть лица заключенных со своего столика. Они молча опустили головы и пытались делать вид, что они не здесь.
Надзиратель бил с такой силой, что несколько раз я терял сознание от боли, и от нее же снова приходил в себя.

«Там били так, что пару раз он отключался
И от ударов вновь он приходил в себя,
А дай в обратную, так там бы и остался,
Его скормили бы, как булку, голубям.
Раз, два, три по почкам
Раз, два, три по печени
Потерпи, браточек,
Уж они тебя подлечат.
Михаил Круг - Раз, два, три по почкам»

Всё, что я помню дальше, это как меня за руки волокли по коридору, и я оставлял кровавые следы на полу.

Я очнулся в медсанчасти. Болело всё, что только могло болеть.
Ко мне подошла девушка лет 25-ти.

-Здравствуйте Виктор, меня зовут Марина Кайнер, я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете?
-Плохо. А на каком языке мы говорим?
-На русском?
-А какой сейчас год?
-Очень смешно. Что у вас болит?
-Всё болит. Можно мне зеркало?
-Зачем вам зеркало?
-Не переживайте, я не собираюсь его разбивать и брать вас в заложники.
-Вот, теперь, когда вы это сказали, я точно не дам вам зеркало.
-Но, я же прикован к кровати.
-Береженого – бережет Коллегия Трёх.
-А остальных конвой стережёт.
-В смысле?
-Ну, так полностью звучит фраза. «Береженного – Бог бережет, а остальных конвой стережет».
-Не произносите запрещенных фраз, иначе я буду вынуждена позвать охрану.
-А какие слова запрещены?
-Вы прекрасно знаете.
-Ей Богу – не знаю.
-Я вас предупредила – повысила тон Марина. – Здесь никто не играется с заветами святых пророков. И вам не стоит.
-Можно мне зеркало?
-Нет.
-А какой сейчас год?
-2061.
-2061? Мне 74 года?
-Да, и в ваших же интересах себя беречь.
-Можно я посплю?
-Можно. Позовёте, если понадоблюсь.

Марина ушла, а я закрыл глаза и начал думать.
-Мне 74 года, и я в каком-то времени, в котором все вокруг сошли с ума. Старика избивают за то, что он открыл рот во время обеда. Почему я не умер на месте? Коды против старения? Возможно. По моим расчётам, я сейчас должен выглядеть лет на 55-60. Иосиф Бродский, в свои 55 выглядел порой на все 80-т. Доктор Живаго в 30-ть с чем-то выглядел глубоким стариком, а я должен выглядеть лет на 20 моложе своих лет. И все же, такая жестокость к человеку, ещё живому. Где моя Джулия? Что с ней стало в этом времени?

***

Я проспал несколько часов, и открыв глаза стал звать Марину. Спустя несколько минут она появилась.

-Дочка, послушай меня, пожалуйста. Мне очень нужно знать, что это за место в котором я нахожусь, как я сюда попал, за что я сюда попал?
-Чем я могу вам в этом помочь?
-У тебя же есть моя история. Ты всё обо мне знаешь. И запросто можешь ответить на мои вопросы.
-Я не жестокий человек, более того, я добрый человек. И единственное место, где я в наше время могу реализовать свою доброту – это тюрьма. Но, я не собираюсь сотрудничать с заключенными, хоть и понимаю, что ваш приговор, может быть несколько более жесток, чем того требует закон. Но, вердикт вам вынесла не я. И моя задача, сделать всё, чтобы вы были здоровы и живы. В остальном я вам не друг. Простите.
-А зачем мне старику сохранять жизнь в мире, в котором я должен молчать во время обеда в тюремной столовой? В мире, в котором, меня могут избить дубинками до потери сознания?
-Этот мир – построили вы. Ваше поколение. И вы несете ответственность за то, каким он стал. А сейчас простите, я вынуждена идти.

Марина ушла, а я остался один на один с её словами.
«Этот мир – построили вы. Ваше поколение. И вы несете ответственность за то, каким он стал.»
«Народ заслуживает ту власть, которую имеет» - сколько долгих лет я не был согласен с этой фразой. И как быстро согласился, поездив в общественном транспорте, почитав форумы в интернете.
Власть была отражением народа – жестокая и глупая, смеющаяся на развалинах мира.
Пока, народ согласен писать доносы на соседей – будут Сталины. Пока, народ хочет мести и компенсации – будут Гитлеры.
Бывают ли случайные правители? Наверное, бывают, но народ очень быстро под них подстраивается. И пока, мы все чертовы приспособленцы, не видать нам светлого завтра.

Этот мир формируем мы. И видимо, моё поколение его сформировало так, что я не могу даже узнать, насколько всё плохо, поскольку всё настолько плохо, что все боятся мне об этом говорить. И плохо не потому, что бояться расстроить меня. Плохо потому, что бояться, что им будет еще хуже, если они скажут, насколько всё плохо сейчас.

Через несколько дней меня перевели в мою камеру.
В камере меня встретил Джо, и дождавшись, пока уйдёт охранник, сказал.

-Прости меня Виктор. Я думал, что ты провокатор. Если тебе что-то надо, ты можешь обратиться ко мне.
-Расскажи мне о мире, в котором мы живём.
-Опять ты за своё?

После колебаний, Джо рассказал мне, что искать информаторов стоит среди осужденных на смертную казнь. Только они способны без страха рассказать о том, что происходит в мире. Сам Джо отказывается делиться своими соображениями и даже общедоступной информацией, поскольку любое случайное искажение принятой партией истины, неизбежно приводит к пыткам и расстрелу.

-И как же мне встретится с осужденными к смертной казни?
-Вариант всего один. Совершить преступление, за которое тебя приговорят к смертной казни. Только так ты сможешь попасть в их блок, ну и узнать всё, что тебе хочется знать. Только, вот подумай, стоит ли хотя бы одна из существующих в мире информацией, того, чтобы ради её получения приговаривать себя к смерти. Это же дорога в один конец, без шанса на иной исход.
-В моём случае стоит. Вернее, даже вопрос такой не стоит.
-Как знаешь. Дурак – это надолго. А если дурак перед смертью, то это уже навсегда.
-А год то сейчас какой?
-2061-й.
-От Рождества Христова?

Джо не ответил, и быстро прикрыл мне рот ладонью.

-Никогда. Никогда не произноси этих имен в этих стенах. Себя приговоришь, и меня заодно. Боже. Только бы никто не слышал. Я сказал его имя. Когда я научусь? Когда.

Джо опять встал на колени и стал молиться Коллегии Трёх.
Пожалуй, тут я сразу понял, что мне нужно для того, чтобы приговорить себя к смертной казни и попасть к тем, кто может мне что-то рассказать. Иисус Христос.
Не думал, что мне может помочь в жизни Иисус Христос, ох не думал.

Я задумался о том, что по сути, мог бы не менять ничего в будущем, в которое периодически попадаю. Дело в том, что что-то кидает меня через время на годы вперёд, при этом девальвируя силу кодов и нейтрализуя информационное поле. То есть, в будущем я безоружен, и единственное оружие, которое у меня есть – это мой мозг, и мой опыт. Часто, это всё что есть у обычных людей, и часто эти обычные люди становятся повелителями масс, писателями и диктаторами. Так, что, сказать, что я совсем уж безоружен – я не могу.
И всё же, моё основное оружие это коды.
Фильм «Область тьмы» рассказывал о человеке, получившем наркотик, который расширял его сознание, восприятие мира и происходящих в нём процессов. Так, по крайней мере этот фильм могу описать я за далью лет прошедших с его просмотра. Главный герой был писателем неудачником, который никак не мог написать новый роман, который был должен своему издателю. И вот этот наркотик, и вот его жизнь меняется. Роман написан за ночь, дальше игры на бирже и резкий взлёт в верха. Но, на пути к резкому взлёту, он встречает уличного кредитора не обремененного умом. И этому кредитору, тоже достается волшебная таблетка, которая расширяет его ум. Но, (и это то к чему я веду), у писателя ум изначально больше, чем у кредитора. Писатель начитан, кредитор нет. То есть, писатель выпускник университета, а кредитор ещё не пошёл в первый класс. И то, чего может добиться кредитор за месяц, писатель может добиться за день.
Мысль моя в том, что мой ум – это моё главное оружие, и коды лишь прокачивают это оружие до нового уровня. АК-47 за 70 лет почти не усовершенствовали, он немного устарел, но он изначально совершенен. Я же могу развиваться бесконечно, и делал это с помощью кодов и информационного поля, как делают это другие с помощью книг и познавания чужого опыта.
Но, это такое самолюбование. Вернусь к сути.

Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 313233 34 35 36 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!