Вмешательство в личные чувства 19 страница
Отношения с Энни он ни с кем не обсуждал и вообще старался об этом не думать. За прошедший месяц они сблизились ещё сильнее, так как никто не проводил с Алармом столько времени, сколько она – и Аларм воспринимал это с благодарностью и радостью. И даже неполноценность зрения ничуть не мешала активному образу жизни – наоборот, Аларм, под бдительной опекой Энни, учился воспринимать окружающий мир по-новому. Во время философских споров и обсуждения книг они излазали весь дворец сверху донизу, обошли весь парк, а как только Аларму чуть-чуть позволило зрение, он вновь стал ездить верхом на Джердане. Были даже моменты – приносившие немало веселья и ему, и Энни, - когда он даже жалел, что глаза выздоравливают так быстро и не позволяют продолжить увлекательные, экстравагантные тренировки вслепую.
Когда Аларм возобновил занятия верхом, Энни стала приучать к себе Сильвию. Единорожица оказалась не пугливой и очень понятливой и послушной. Может, и правда была разумной – но слов от неё Энни пока не добилась. Тем не менее, был у неё и своеобразный «пунктик» - седла и уздечки Сильвия не признала. Когда Энни попыталась впервые её оседлать, то Сильвия как будто взбесилась, в панике взвиваясь на дыбы и стремясь сбросить с себя непонятную штуку. Энни тогда сказала, что ничего удивительного в этом нет, потому что все дикие лошади так реагируют на седло в первый раз, - но то же самое повторялось изо дня в день, и при этом Сильвия спокойно позволяла себя гладить, брала угощение из Энниных рук и с удовольствием скакала рядом с Джерданом. Энни пыталась «прослушать» эмоции Сильвии с помощью серебряного обруча и догадалась каким-то шестым чувством, что все попытки надеть на неё седло и уздечку неизменно потерпят крах, сколько бы Энни ни старалась. Даже опытный объездчик тут не поможет. Сильвия ведь не была диким конём. Она была единорогом, совершенно иным существом, со своим, пока ещё не понятым людьми разумом. И Энни однажды просто подвела Сильвию к крыльцу, схватилась за гриву и смело вспрыгнула ей на спину.
|
|
|
Сильвия отреагировала на это так, как будто Энни всю жизнь сидела у неё на спине, и, к огромному всеобщему изумлению, охотно и послушно понесла её вперёд, по кругу, вправо, влево. Энни оставалось только держаться за гриву и слегка касаться шеи единорога ладонью с правой или левой стороны, в зависимости от того, куда она хотела повернуть. А уже на второй день Энни сделала открытие – отдавать команды можно было и посредством серебряного обруча. Неизвестно, правда, как Сильвия понимала «право» и «лево», «стоп» и «вперёд», отличала в пожеланиях девочки галоп от шага, но она слушалась, и это было неоспоримым фактом. Может быть, потихоньку начинала понимать человеческий язык и слышала мысли?
|
|
|
Находки из Золотого леса – два кольца, лук, ящичек со свитком и ножны для меча, - окончательно поселились в комнате Аларма с тех пор, как он снова начал видеть. Вообще-то ножны были официально заявлены как подарок ему на день рождения от Энни, и ему это нравилось – хотя в Золотой лес они ходили и вместе, но нашла ножны именно Энни, и она же восстановила их с помощью своего обруча. И они отлично подошли под меч Торна, что было даже несколько удивительно. Лук Аларму просто очень понравился, и не было смысла отдавать его Рохану; текст на свитке он периодически пытался разгадать, хотя и безуспешно; а кольца хранил у себя потому, что… вообще-то он и сам не мог объяснить, почему. Просто почему-то не хотелось их пока отдавать Энни. Пусть полежат просто так. А Энни не спрашивала и не требовала ничего себе. Хотя иногда они вместе сидели над свитком. Безрезультатно, правда.
После свадьбы Логона и Мериссы состоялось новоселье. Анторио, Инна и Клеро стали жить в своём новом доме. Виллина, правда, на празднестве не присутствовала, но Энни знала, сколько волшебница помогала при окончании строительства заочно, своей магией. Это она укрепила крышу, чтобы та не протекала; она же сделала бревенчатые стены и дощатый пол устойчивыми к пожарам и жукам-древоточцам; она же и отправила в подарок новосёлам несколько красивых вещей, без которых дом не приобрёл бы так быстро уют и элегантность – шторы, ковры, зеркала и несколько более мелких вещиц. Всё это было, разумеется, не «дворцового» размаха, но для домика, где будут жить три, а в скором времени четыре человека, подходило как нельзя лучше. И когда у Инны родится ребёнок, то к его появлению тоже всё будет готово. Об этом уже заботились все женщины-поселенцы, включая саму Инну.
|
|
|
Энни перед самым новосельем улетела на два дня в Изумрудный город и вернулась с закрытой корзиной, а любопытным с загадочной улыбкой предложила подождать. И наконец, на празднике она преподнесла эту корзину, уже открытую, Инне и Клеро, и оттуда выглянула забавная мордашка пушистого белого котёнка – маленькой кошечки – с огромным жёлтым бантом на шее.
- А это Милли, - представила её Энни. – Вы знаете, у нас в Большом мире в некоторых странах есть поверье, что в новый дом первой должна входить кошка.
Милли встретили восторгом все, и особенно, конечно же, Эврика, который скучал без сородичей. После этого половина празднества прошла в воспоминаниях и сравнениях примет и поверий различных регионов Волшебной страны. Салар предложил первым делом вымыть в новом доме полы и оставить ведро с водой у двери. Анторио возражал – на ночь воду в ёмкостях не оставляют. Тальято спорил с Анторио – не в любую ночь, а только в полнолуние. Логон вспоминал, что надо обязательно перемыть всю обувь в доме, но, к своему огорчению, не помнил, с чем связан этот обычай. Рохан, услышав про полнолуние, запутался – жечь костры по поверьям Марранов нельзя в полнолуние или в новолуние? Энни вспомнила про прыжки через костры и хороводы. Твигл – забавную примету, когда, войдя в дом, его жители должны в течение минуты говорить все одновременно – на удачу. Энни выслушала Твигла и заметила, что, к сожалению, с Инной этот номер не пройдёт.
|
|
|
- А жаль, - искренне огорчился Болтун. – Мне всегда нравилась эта традиция.
- Говорить непрерывно в течение минуты – это не только Инна, но и я не смогу, - сказал подошедший Аларм. – Пожалуй, это только тебе под силу, ну и Энни…
Энни притворно обиделась и вызвала Аларма на спор: пусть он в течение минуты описывает ей достоинства Элли. Аларм возмутился, но вокруг уже собрались заинтересованные зрители, и Салар держал в руках маленькие песочные часы – непременный атрибут любого жилища Рудокопов. Возражения не помогли, и Аларму пришлось, краснея и мысленно ругая Энни с обещаниями отомстить ей как-нибудь за это, мямлить что-то об Элли, причём весьма невыразительное. Уже на пятой отрывочной фразе он сдулся, и поток заочных комплиментов Элли зачах и увял окончательно. Энни начала хихикать и поддразнивать Аларма, и он не выдержал – в течение двух следующих минут (Салар дважды перевернул маленькие часики) он красочным монологом расписывал Энни, какие наказания он ей придумает в отместку, включая плавание на Большой реке без вспомогательных материалов и стрельбу вслепую по Кустару с трещотками.
- Ну вот видишь, - заявила Энни, когда он умолк, - а говорил, что больше минуты не проговоришь. Ты проиграл.
- Я проиграл? – удивился Аларм.
- Ну а кто ещё? – демонстративно развела руками Энни, нечаянно толкнула Салара… и часики выскользнули у него из рук, упали на пол и разлетелись на мелкие кусочки.
Все собравшиеся печально уставились на песчинки и стёклышки.
- Завтра будет хлопотный день, - вздохнул Тальято. – Тоже примета.
- А по-моему, у нас уже сегодня достаточно хлопотный день, - сказала Энни, деловито осматриваясь. – Надеюсь, никакое поверье не запрещает убирать мусор в новоселье?
Поверья не нашлось, и Энни, с извинениями, лично подмела осколки и песок, впрочем, никто особо и не огорчился из-за того, что они разбились (рудокопов пугал только предстоящий «хлопотный день»). Тем более что Энни сама заявила:
- А посуда бьётся к счастью. Правда, - добавила она, - не знаю, можно ли часы отнести к посуде.
Позже она сказала Аларму:
- Надо бы мне всё записывать. Все эти приметы, поверья, традиции и обряды. Это же так интересно – народный фольклор…
- А в Большом мире много примет? – поинтересовался Аларм. Энни махнула рукой:
- В каждой стране свои, да ещё и в разное время свои. Если все собрать – никакой библиотеки не хватит…
- Наверное, у нас также, - отозвался Аларм. – И наверняка тоже случается, что одна другой противоречит.
Если кому и предстояли хлопотные дни, так это самой Энни.
В ближайших планах было, во-первых, нанести визит Сказочному народу, а во-вторых, принять ещё две семьи поселенцев из Рудокопов, что означало очередные контакты с Лангой. Правда, принцесса Подземной страны могла помочь с расшифровкой свитка из Золотого леса.
- Вот расшифрует, и окажется, что это какой-нибудь перечень белья или рецепт, - мрачно пошутила Энни как-то. – А мы тут восхищаемся.
- С чего бы это перечень белья оказался в позолоченном ящичке? – возразил Аларм, уже наслушавшийся от Энни пересказов английской классики[13].
- Ну да, ты прав… Тогда что это может быть? Свод законов? Классическая поэма? Магические формулы? Чьё-нибудь завещание? Религиозно-философский трактат?
- Послание к потомкам, которые это найдут, - предположил Аларм, у которого фантазия работала не слабее, чем у Энни.
- Заклинание вызова джинна, - пошутила Энни и пояснила: - Если освободить через тысячу лет, то джинн выполнит твои желания. Если через две – то чего-то там ещё… А если через три, то в лучшем случае джинн тебя просто убьёт. Это в какой-то сказке было.
- В свете предстоящего визита к Сказочному народу такая сказка звучит особенно мило, - закивал Аларм. – Слушай, давай возьмём этот свиток с собой. Покажем эльфам или тем же джиннам.
Энни согласилась. Всё равно поездка будет налегке.
Налегке, да не лёгкой. Энни и так слишком долго откладывала этот визит, и теперь предстояло обо многом поговорить с теми, кто сейчас среди Сказочного народа считается… в общем, считается главными, неважно, как они там их называют. И это не такие вопросы, которые можно решить в процессе весёлой болтовни. И к тому же Энни никогда такие вопросы не решала. Она несколько дней пыталась обдумать, как и что будет говорить, с чего начнёт беседу, но только больше впадала в отчаяние.
- Терпеть не могу изображать из себя какую-то самоуверенную властительницу, - призналась она Аларму. – Ну что я им скажу? Они со своей жизнью и так прекрасно управляются. Правительница извне им сто лет не нужна, тем более такая, как я. Я их не понимаю, в их образе жизни и мышления не разбираюсь. Я знаю, что они и так скоро расселятся. Мне от них, собственно, ничего не надо, так же как и им от меня. И что делать? – она уставилась на Аларма, как будто ожидая от него решения всех проблем.
Аларм развёл руками.
- Если тебе от них ничего не надо и им от тебя тоже, тогда считай, что это просто дружеский визит к соседям. Начнёшь разговор, а там уж как пойдёт. Они ведь тоже не глупые, поймут, зачем мы к ним приехали.
Но так как Энни не выглядела утешенной и успокоенной, он добавил:
- Вспомни, как ты вела себя у Парцелиуса.
- Так то другое дело, - усмехнулась Энни. – Давить на Парцелиуса сам Бог велел, а на Сказочный народ-то давить не надо.
- А я не имел в виду давление. Просто помни, что ты – принцесса и сестра Хранительницы. И не вешай нос, - ободряюще пожал ей руку Аларм, поцеловал в щёку (дело было довольно поздним вечером) и ушёл.
К Сказочному народу они отправились на второй день после этого разговора. Отправились верхом, Энни – на Сильвии, Аларм – на Джердане, а с ними Кустар и Пеняр, куда же без них. До города Сказочного народа было примерно четыре-пять часов пути конной езды в среднем темпе, а если скакать галопом всю дорогу – то и того меньше, но друзья не торопились. Энни старательно запоминала местность. В этом направлении она почти не ездила.
По дороге обсуждали предстоящих новичков-поселенцев – обещало прибыть ещё две семьи, и, как выяснилось, ещё одна «встала в очередь». Большие паузы в переселении объяснялись тем, что, во-первых, строить сразу пять-шесть домов было бы затруднительно для жителей Жёлтого дворца, во-вторых, рудокопским семьям тоже было нелегко сниматься с привычных мест, какие бы трудности быта, болезни и неурядицы ни преследовали их. Сейчас, когда семья Анторио уже успешно поселилась в собственном доме и осваивала собственное хозяйство, можно было подумать о том, чтобы помочь ещё двум семьям. А когда устроится семья Тальято, можно снова принять следующих. Но не раньше. Хотя, вероятно, раньше, чем Тальято, построит дом Деондо с сыном Аркером и внуками-мальчишками, Греаном и Реном, потому что у них больше сильных рабочих рук и энтузиазма. Несмотря на то, что Деондо был уже стариком, по меркам рудокопов совсем древним – ему было за семьдесят, - он оставался крепким и здоровым работягой, который пусть и неторопливо, потихоньку, но мог один сделать больше, чем Греан и Дарио, молодёжь девятнадцати и семнадцати лет, делали вдвоём.
- Через много-много лет из той общины, которая складывается сейчас, вырастет город, - сказала Энни. – И знаешь, я надеюсь больше не на тех, кто сейчас переселяется, а на их детей. Те новички, которых мы принимаем, они ещё рудокопы. А те, кто родится у них, будут уже жители Жёлтой страны.
- И какое будет у них наименование? – усмехнулся Аларм. – Только не говори «молчуны», нам хватает Инны.
Энни звонко рассмеялась.
- Не знаю. Но вот жители Зелёной страны живут же без собственного названия[14], и ничего, не страдают.
- Когда рудокопы впервые перешли на поверхность земли, они так и продолжали называться рудокопами, - напомнил Аларм.
- Да, я знаю. Я встречалась с ними тогда. – Энни фыркнула. – Смешно вспомнить, как бывшие короли ораторствовали, осуждая монархию и воспевая революцию. Послушай, а ты не знаешь, как назывался тот народ, от которого откололись рудокопы? Ну, тот, которым правил ещё король Наранья.
Аларм покачал головой.
- Тогда ещё никак, наверное. Это ведь было задолго до Жевунов, Мигунов и Болтунов. Эпоха Королей, вечные междоусобицы, войны за территории, набеги на соседей… Горящие города и поля. Росли и рушились империи, королевства и княжества, Волшебная страна то объединялась вокруг одного правителя, то распадалась на десятки мелких государств. А население почти не росло, иногда даже уменьшалось. Тысячные армии и крошечные отряды погибали одинаково, но больше всего страдали, как всегда, мирные жители. – Аларм посмотрел на Энни, увидел её зачарованный, заинтересованный взгляд и улыбнулся: - Я увлёкся. Просто люблю читать об этом времени. Много уроков извлекаешь…
- Не проповедуй, - отмахнулась Энни. – Забыл, что у меня сестра историк?
- Извини, - хмыкнул Аларм.
- Когда-то Элли где-то услышала, - задумчиво продолжила Энни, - что культурный человек, если он хочет быть ещё и мудрым, обязан знать как минимум две вещи – историю и литературу. Она мечтала, чтобы я выбрала литературное поприще, но я грёзила путешествиями, поэтому и выбрала географию. Потом, правда, выяснилось, что современная наука география – совсем не то, что я предполагала в шестнадцать лет, и наверное, именно поэтому из меня не получилось такого учителя, как из Элли.
Аларм повёл плечом и не стал отвечать. Ему не очень нравилось, когда тема сворачивала на Элли, и, видимо, Энни это поняла, так как слегка хлопнула Сильвию по шее:
- Вперёд! Аларм, наперегонки до той опушки.
К городу Сказочного народа приехали за полдень. Солнце припекало, Аларм всё время щурился, мечтая наконец оказаться в тени, а лучше – в закрытом помещении с плотными шторами; но не показывал, что испытывает дискомфорт.
Сказочный народ в Жёлтой стране обжился основательно, хотя такой образ жизни, который приходилось вести, причинял всем его представителям огромное неудобство. Великаны то и дело спотыкались о гномов. Эльфы были в ужасе от невоспитанности троллей. Джинны ссорились с мелкими ведьмочками, способности которых не шли дальше сведения бородавок и усиления роста волос. Русалки не ладили с лешими. Помимо личных несовместимостей, существовало элементарное бытовое неудобство, так как все представители сказочного народа были разного размера и имели разные жизненные потребности и привычки. Так, если джиннам было слишком холодно, то троллям слишком жарко, и они не могли работать вместе. А если эльфы разговаривали с великанами, то первым приходилось надсадно кричать, чтобы быть услышанными, а вторым – еле слышно шептать, чтоб не сносить крошек потоком воздуха и не оглушать их нежные уши.
При таком обилии проблем давно пора было бы расселиться, но первоначально Сказочный народ принял решение жить в одном городе по той причине, что имел слишком маленькую численность, а в Волшебной стране шла война, и было лучше держаться вместе. А сейчас изменить что-либо было уже трудновато, хотя все понимали, что это необходимо.
Аларма и Энни встретили с распростёртыми объятиями. Несмотря на то, что Сказочный народ более-менее решал свои дела, довольствуясь самоуправлением, втайне все надеялись, что вот сейчас кто-нибудь придёт, на кого можно переложить все проблемы.
- У вас тут весело, - ошеломлённо заметил Аларм, когда друзья оказались на городской площади. У Сказочного народа Аларм уже бывал когда-то, но с тех пор здесь что-то явно изменилось. Площадь окружали с десяток самых невероятных домов разной архитектуры и размеров, и между ними время от времени перебегали тролли и гномы. Стоял гвалт и гул.
- Ну, нас стало больше, - смущённо хмыкнул великан Дурбан, негласно исполнявший роль старосты местной общины.
После краткой экскурсии по городу Аларм и Энни зашли всё-таки в ратушу, где теоретически проводились собрания местного самоуправления. Здесь всё было рассчитано на то, чтобы каждый представитель Сказочного народа чувствовал себя хотя бы относительно комфортно. Удавалось ли этого добиться или нет – сейчас трудно было понять.
- А вы можете сказать, сколько вас всего тут сейчас проживает? – поинтересовалась Энни.
- Ну, разве что приблизительно, - задумался Дурбан.
- Давайте приблизительно.
Под диктовку великана и прилетевшей королевы эльфов Логины Энни составила такой список:
Три эльфа
Шесть великанов
Четыре джинна
Сорок семь троллей
Шестьдесят два гнома
Двенадцать ведьмочек мелкой квалификации
Восемь русалок
Шесть водяных
Двадцать семь леших
Четырнадцать домовых
Одно привидение
Два оборотня («Живут мирно, как люди, никого не трогают, только в полнолуние в лес убегают», - пояснил Дурбан)
Семнадцать «рождественских гномов» (от горных отличались размерами, характером и родом деятельности – в основном в своей предыдущей жизни они занимались тем, что разносили подарки)
Две живые игрушки (Роза и Родни не входили в состав Сказочного народа, но жили вместе с ними) и
Грифон Юргод (тоже формально не принадлежащий Сказочному народу, но живущий здесь).
- Более двухсот человек, - глубокомысленно заметила Энни. – Ой, извините, существ.
- Взрослых мужчин, - уточнил Дурбан.
- Ах, вот как? – кивнула Энни. – То есть это без женщин и детей?
- Ну… в общем, да. Кроме ведьм и русалок. Они отдельно.
- И эльфов, - добавила Логина.
- Ясно, - Энни сделала пометку в блокноте.
Логина заинтересованно перепорхнула на подоконник, ближе к девочке.
- Вы приехали сюда верхом на единороге? В Большом мире мы были знакомы с единорогами. Они редко выходят к людям.
- А я вообще как раз думала, что Сильвия из ваших, - ответила Энни. В конце концов, у неё была как-то теория, что Сильвия отстала от Сказочного народа прежде, чем потеряться в Золотом лесу.
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 116; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!