КНИГА ОБ ИЗБИЕНИИ СПЯЩИХ ВОИНОВ 256 страница
Отборнейшие слоны и кони принимают ужасные очертания; и сам огонь обнаруживает (необычную) окраску, принимая зловещие формы. Уж не наступает ли тут страшная погибель, которая грозит уничтожить мир человеческий! Следует поэтому привести в готовность оружие и доспехи, перевозочные средства и колесницы, слонов, а также знамена. И пусть все твои воины приложат старания, совершенствуя свои упражнения на слонах, конях и колесницах.
И все, что потребуется тебе для предстоящей войны, — то ты собери заранее, о владыка людей! Ибо Дурьйодхана, пока он жив, никоим образом не сможет, о царь, отдать тебе царство, которое, находясь в полном преуспеянии, было раньше отнято у тебя во время игры в кости, о первейший из пандавов!
Так гласит глава семьдесят первая в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 72
Бхимасена сказал:
Тебе, о Сокрушитель Мадху, надлежит говорить таким тоном, чтобы был заключен мир с кауравами. Но ты не должен угрожать им войной! Хотя и неистов Дурьйодхана и гневен постоянно, хоть и ненавидит (даже свое собственное) благо и высокомерен, не следует говорить с ним резко. Относись к нему с мягкостью. По природе своей нечестивец, с душою как у злодеев, он опьянен обольщением власти верховной и враждебен к пандавам; непрозорливый, дерзкий в речи, он осуждает (других); свирепый в отваге и злопамятный, он не поддается наставлению, злонравен и склонен ко лжи. Он скорее умрет, нежели уступит (в чем-нибудь) или откажется от своего мнения.
|
|
|
Я полагаю, о Кришна, что с таким будет крайне трудно достигнуть мира. Противореча даже своим друзьям, лишенный чувства справедливости, не любящий правды, он всегда действует вопреки словам своих близких и уязвляет их сердца. Подвластный порывам гнева, полагающийся на свой дурной нрав, он по природе своей стремится причинять зло, как змея, уколотая стеблями травы. Ведь Дурьйодхана хорошо тебе известен: что у него за войско, каковы его поведение и нрав, каковы его мощь и отвага.
Раньше кауравы вместе с сыновьями жили довольные, и мы тоже вместе с близкими радовались, как младшие братья Индры со старшим — Индрой. Но увы, гневом Дурьйодханы, о Сокрушитель Мадху, потомки Бхараты будут сожжены, как на исходе зимних холодов всепожирающим огнем (сжигаются) леса! Хорошо известны, о Сокрушитель Мадху, следующие восемнадцать царей, которые истребили своих родных, друзей и близких. Как по истечении времени для (действия) закона родился Бали среди асуров, преуспевающих в благоденствии и сияющих величием, так (родились) и Удаварта среди хайхаев, Джанамеджая унипов, Бахула у таладжангхов, надменный Басу среди крими, Аджабинду у сувиров, Кушардхика у сураштров и Аркаджа у балихов, Дхаутамулака среди чинов, Хаягрива среди видехов и Варапра среди махауджасов, Баху у сундаравегов, Пуруравас у диптакшей, Сахаджа среди чедиев и матсьев, Брихадбала среди прачетов и Дхарана среди индраватсов, Вига-хана у мукутов и Шама у нандивегов. Эти низменные люди родились, о Кришна, в конце каждой юги, каждый в своем роду для истребления своих же родственников.
|
|
|
Также, должно быть, и этот подлый Дурьйодхана — олицетворение са-18-мого греха и позор своего собственного рода — появился, подготовленный самим временем, в конце юги среди нас, кауравов. Поэтому ты должен говорить с ним, столь свирепым в своем могуществе, мягко и спокойно, в дружелюбном и нерезком тоне, и только о том, что сообразно закону и пользе полностью соответствует его наклонностям. Все мы, о Кришна, скорее в унижении последуем покорно за Дурьйодханой, только бы не погиб наш род бхаратов!
Действуй таким путем, о Ваcудева, чтобы мы, (если случится), могли скорее жить с кауравами как отчужденные от них, нежели тот (грех) пагубной политики (от истребления всего рода) эт коснулся бы кауравов! Следовало бы поговорить с престарелым дедом, о Кришна, и с теми, кто участвует в собрании, чтобы восстановить добрую братскую дружбу между братьями и умиротворить сына Дхритараштры. Именно об этом говорю я. Царь (Юдхиштхира) также одобряет это, Арджуна тоже не склонен к войне, ибо велико в нем чувство сострадания.
|
|
|
Так гласит глава семьдесят вторая в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 73
Вайшампаяна сказал:
Выслушал могучерукий Кешава эту речь Бхимы, проникнутую кротостью и столь беспримерную, как если бы гора обрела легкость или же огонь стал холодным. И промолвил тогда младший брат Рамы из рода Шуры — обладатель лука шарнга, громко смеясь, сидевшему Бхиме— Врикодаре, проникнутому состраданием, разжигая его словами, подобно тому как ветер раздувает огонь: «В другое время ты, о Бхимасена, восхвалял только войну, горя жаждой убить жестоких сынов Дхритараштры, которые сами находят удовольствие в убийстве других.
Ты ведь не спишь, а бодрствуешь (всю ночь) и лежишь, обратившись лицом вниз, о усмиритель врагов! Ты часто произносишь страшные, полные беспокойства, угрожающие речи. Воспаленный огнем своего гнева, ты вздыхаешь, о Бхима, с душою неспокойной, словно огонь, смешанный с дымом! Ты лежишь в уединении громко стеная, как слобосильный в изнеможении от тяжелой ноши. Некоторые из людей, не знающие сути дела, даже считают тебя безумным. Подобно тому как слон, ломая вырванные с корнем деревья, лежащие на земле, топчет их ногами, испуская рев, так и ты, о Бхима, бегаешь вокруг, издавая громкие стоны (и своею поступью сотрясая землю).
|
|
|
Здесь (в лесу) ты не находишь радости в (общении) с благочестивыми людьми, но пребываешь в уединении, о Пандава! Ни ночью, ни днем ты не радуешься никогда и другому. Сидя в одиночестве, ты без причины то смеешься или рыдаешь, то иногда, положив голову меж колен, ты долго сидишь с закрытыми глазами! А иногда, сдвигая часто брови и облизывая губы, ты, о Бхима, смотришь свирепо перед собой. Все это — проявления гнева! Однажды, находясь среди братьев, ты, схватив палицу, произнес клятву:
«Как солнце показывается с Востока, излучая сияние, и как оно, лучезарное, неизменно заходит на Западе, обходя вокруг (Меру), так и я даю клятву, — и никогда она не будет нарушена, — в том, что я непременно убью, когда столкнусь (в битве), неистового Дурьйодхану этой палицей!». А теперь тот же разум твой склоняется к миру, о усмиритель врагов! Разве тебя, о Бхима, охватывает страх, если отвращение от битвы, увы, когда в действительности уже наступило время для войны, ты считаешь действием непредосудительным? Увы, о Партха, на исходе сна своего и бдения ты видишь зловещие знамения, и поэтому ты желаешь мира!
Увы, ты, подобно евнуху, не обнаруживаешь никаких признаков мужественности у себя! Ты охвачен ужасом, и поэтому разум твой в расстройстве. Сердце твое содрогается, а разум твой повергается в смятение, и бедра твои онемели, поэтому ты и желаешь мира. Душа смертного, о Партха, временами (бывает) также неустойчива, как пушистая оболочка хлопкового зернышка, потревоженная порывом ветра.
Такое состояние твоего разума так же чуждо тебе, как членораздельная речь скотам! Оно заставляет погружаться сердца сыновей Панду (в бездну отчаяния), словно пловцов, лишенных лодки, (в пучину вод). Для меня это великое чудо, равное перемещению горы, что ты, о Бхимасена, должен произносить такие неожиданные речи. Памятуя о своих деяниях и о своем рождении в высоком роду, о потомок Бхараты, восстань, о герой, не впадай в отчаяние и будь стойким! Такая слабость, какая (заметна) у тебя, непристойна тебе, о усмиритель врагов, ибо кшатрий никогда не пользуется тем, чего не приобрел он своею доблестью!».
Так гласит глава семьдесят третья в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 74
Вайшампаяна сказал:
Услышав сказанное Васудевой, (Бхима), всегда преисполненный гнева и не переносящий (обид), воспрянул, как добрый конь, и сказал без промедления: «О Непреклонный, в то время как я намерен действовать особым образом, ты представляешь меня в превратном свете. Мое чрезмерное увлечение в битве, мое подлинное могущество и силу ты хорошо знаешь, о Дашарха, благодаря тому что мы долгое время жили вместе. Или, быть может, ты не знаешь меня, как плавающий без лодки по озеру (не ведает его глубины).
Поэтому ты и награждаешь меня столь непристойными словами. Ведь как мог бы кто-нибудь, зная меня — Бхимасбну, о Мадхава, сказать мне такие неподобающие (речи), какие посмел сказать ты? Поэтому вот что скажу я тебе, о радость рода Вришни, по поводу своей доблести и мощи, несравнимой с другими. Хотя восхвалять самого себя и считается делом непристойным, но уязвленный твоими словами осуждения, я все же скажу о своей собственной силе.
Взгляни, о Кришна, на эти небо и землю, где возникли все эти (бессчисленные) существа. Неподвижные, беспредельные и устойчивые — это две праматери всего (сущего). Если они внезапно столкнутся в гневе, подобно двум скалам, я смогу удержать их своими руками со всем, что есть там движущегося и неподвижного! Посмотри, каков размах моих рук, напоминающих огромные бревна! Я не вижу такого человека, который мог бы вызволиться, попав в их (объятия).
Химаван иль океан, или сам Громодержец, сокрушитель Балы, — даже эти трое, полагаясь на всю свою мощь, не смогут спасти того, кто подвергся бы моему нападению. Я сражусь со всеми кшатриями, горящими желанием выступить против пандавов, и наступлю ногою на них, повергнув их в прах.
Ведь ты не можешь не знать о моей отваге, о Ачьюта, о том, как я, победив царей земных, подчинил их своей власти! Но если ты в самом деле не знаешь меня, блеском подобного полуденному солнцу, то ты еще узнаешь меня, о Джанардана, в предстоящей жестокой битве. Разве ты не нанес мне (мучительной) раны колкими словами, точно иголкой, о безупречный! Но знай о том, что я гораздо могущественнее, нежели я говорю о себе, как мне самому кажется.
В день сражения, когда начнется жестокое побоище, ты увидишь, как будут мною повержены слоны и воины на колесницах и те, кто сражается на конях и слонах, и как я в пылу гнева буду убивать (прочих) воинов, тех быков среди кшатриев. Ты и все люди увидят меня сокрушающим наилучших из лучших. Не истощился еще мозг в костях моих и не содрогается мое сердце. Если даже весь мир на меня ополчится, не будет у меня страха перед ним. Однако только лишь из сострадания было проявлено мною дружеское расположение (к врагам), о Сокрушитель Мадху! Я стойко перенесу все наши лишения, лишь бы только не погибли бхараты!».
Так гласит глава семьдесят четвертая в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 75
Бхагаван сказал:
Желая узнать твое настроение, из расположения (к тебе) я говорил это, а не порицания ради, и не от сознания учености, не из гнева и одного лишь желания говорить. Я знаю твое великодушие и знаю твою силу, знаю также и дела твои, — и не выказывал я к тебе пренебрежения. В тысячу раз более ценю я благодеяние твое, о Пандава, нежели ценишь его ты сам. Ты, о Бхима, вместе со своими родственниками и друзьями именно такой, каким (должен быть тот, кто обрел) свое рождение в высоком роду, чтимом всеми царями. Ведь даже люди, стремящиеся познать сомнительные стороны закона, божественного и человеческого, о Врико-дара, не могут определить его последствий.
Ведь тот же самый (закон), что служит причиной успеха в достижении цели человека, становится также и причиной его гибели. Поэтому деятельность человека сомнительна в своих последствиях. Учеными, видящими пагубные стороны (этой деятельности), предусматриваются иного рода действия, (как более подходящие для применения). Но оборачиваются они (вопреки ожиданиям) также по-иному, уподобляясь поворотам ветра.
Ведь даже действия людей, которые предприняты после тщательного обсуждения, на основе правильно проводимой политики и сообразно с их пригодностью, приходят в расстройство по воле судьбы. Однако и ниспосланные судьбою испытания, хотя и независимые от участия (человека),— холод, жара и дождь, голод и жажда, о потомок Бхараты, могут быть преодолены человеком самим, как это предопределено ему (деяниями в прежней его жизни).
Тогда (на пути осуществления цели) не встречается препятствий. И тут (во всем виден) признак (человеческих усилий). Поэтому, о Пандава, ничье существование в мире не может протекать иначе, кроме деятельности. И всякий должен предаваться занятиям, думая о том, что цель его может быть достигнута только благодаря сочетанию обоих условий (—судьбы и собственных усилий). Кто полностью отдается своим делам, рассуждая таким образом, тот никогда не расстраивается при неуспехе и не вкушает радости при (достижении) им успеха. Это, о Бхимасена, и есть главный смысл того, что я намеревался сказать. При этом не имелось в виду, что успех будет несомненным в сражении с кауравами. Тот, чей (ум) приходит в смятение, не должен совсем терять его ясности и не должен впадать в уныние или состояние полного безразличия. Именно ради этого я так говорил с тобою.
Когда наступит утро, я отправлюсь к Дхритараштре, о Пандава, и попытаюсь достичь примирения, не ущемляя ваших интересов. Если кауравы пойдут на примирение, тогда слава моя будет беспредельна, а желание ваше будет осуществлено, и для них самих будет высочайшее благо. Если же они, однако, не откликнутся на мои слова и будут упорно стоять на своем, то тогда неминуемо разразится война с ее страшными последствиями. В этой войне, о Бхимасена, вся тяжесть будет лежать на тебе. Это бремя будет также нести и Арджуна, тогда как других воинов должны
будете вести (вы оба). Я же, в случае если война разразится, конечно, буду возницей Бибхатсу, ибо таково желание Дхананджайи, но не потому, что сам я не желаю сражаться! Вот почему, встревоженный твоим суждением, о Врикодара, я возбуждал тебя задорными словами, желая только разжечь твой пыл!
Так гласит глава семьдесят пятая в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 76
Арджуна сказал:
Юдхиштхира уже сказал то, что он должен был сказать, о Джанардана! Но, выслушав твою речь, кажется мне, о усмиритель врагов, что ты не считаешь примирение легко достижимым, о владыка, то ли из-за жадности Дхритараштры, то ли из-за охватившего нас уныния. Ты полагаешь, что одна только доблесть человека бесплодна и что, (с другой стороны), без приложения всей совокупности человеческих усилий, одним лишь мужеством, невозможно достичь успеха. То, что сказал ты, может быть так и в то же время может быть и не так. Но это, однако, совсем не следует рассматривать так, что тут ничего уже нельзя осуществить.
Далее, ты считаешь, что вследствие затруднительного положения наших (обеих) сторон (примирение) является с самого начала безнадежным. Тем не менее (противники наши) хотя и вредят предпринимаемым (нами) усилиям, но не имеют успеха. Дело (примирения), если оно надлежащим образом предпринято, может быть успешным, о владыка! Поэтому поступай так, о Кришна, чтобы мир с врагами был заключен. Ты — высочайший друг наш — пандавов и кауравов, о герой, как Праджапати одинаково приходится (другом) для Богов и асуров!
Поспешай же исполнить то, что (ведет) к благополучию кауравов и пандавов. Способствовать осуществлению нашего блага, я полагаю, для тебя будет нетрудно. Если это дело представляется приемлемым для тебя, то оно будет тобою выполнено, о Джанардана!
Ведь одним лишь своим появлением там ты выполнишь его без сомнения! Если же ты, о герой, намерен поступать по отношению к тому злоумышленнику (как-нибудь) иначе, то и тогда все будет так, как ты пожелаешь сделать. Будет примирение с ними или нет, как ты того сам пожелаешь, любое твое желание, о Кришна, будет для нас руководящим. Разве не заслуживает смерти вместе с сыновьями и родственниками тот злодей, который при виде великолепия сына Дхармы не мог перенести того (зрелища) и, не находя законного средства, о Сокрушитель Мадху, отнял его (богатство) нечестным путем, с помощью прожженного игрока в кости. Ибо как может человек, рожденный в роду кшатриев и владеющий луком, будучи вызван (на игру в кости), отвратиться от нее, если даже ему суждено расстаться с жизнью?
Еще когда я увидел, что мы нечестно побеждены (в игре) и вынуждены были отправиться в лес в изгнание, (мне стало ясно), о Варшнея, что этот (нечестивец) Суйодхана, нарочно вызванный для этого, должен быть убит мною. Это совсем неудивительно, о Кришна, что ты хочешь постараться ради друзей, хотя (остается пока непонятным), какой же образ действий может быть успешным — мягкий или же иной.
Если же ты считаешь наиболее предпочтительным их немедленное уничтожение, то пусть это будет совершено как можно скорее; поэтому не следует тебе больше раздумывать. Ведь ты знаешь, как Драупади была оскорблена тем злонравным (Дурьйодханой) среди всего собрания и как мы перенесли то с терпением. И что он будет (после этого) хорошо относиться к пандавам, о Мадхава, о том не может у меня родиться и мысли, как (не может произрасти) зерно, посеянное на бесплодной почве. Поэтому делай без промедления то, о отпрыск рода Вришни, что ты считаешь подходящим и полезным для пандавов и что нам следует делать вслед, за этим!
Так гласит глава семьдесят шестая в Удьйогапарве великой Махабхараты.
Глава 77
Бхагаван сказал:
Это именно так, как ты говоришь, о могучерукий Пандава! И все это зависит, о Бибхатсу, от двух родов дел— (войны и мира). Ведь пол увлажняется и очищается (от сорных трав) самим пахарем. Однако без дождя, о Каунтея, оно никогда не даст урожая. В таких случаях, говорят некоторые, искусственная поливка есть средство (успеха) благодаря человеческим усилиям. Но даже и тогда можно явно видеть, что засуха ниспосылается самой судьбою.
Еще благородные (мудрецы) древности постигли мыслию то, что деятельность людей совершается благодаря сочетанию усилий божественных и человеческих. Я же сделаю все то, что возможно в пределах человеческих усилий. Но никаким образом не в состоянии я направлять действия, зависящие от судьбы.
Этот злобный (Дурьйодхана) действует, отринув закон и справедливость. Но ведь он нисколько не чувствует раскаяния от подобного рода действий. Кроме того, его пагубным наклонностям потворствуют его советники Шакуни и сын возницы, а также брат Духшасана. Никогда не пойдет на мир Суйодхана ценою уступки царства, без того, о Партха, чтобы принять смерть вместе со своими родственниками.
Также и царь справедливости не пожелает покорно отказаться (от царства). Не отдаст царства и тот злодей, хотя и будем мы его упрашивать. Я не считаю поэтому, что нужно передавать ему послание Юдхиштхиры. Ибо все мирные предложения, высказанные там от имени царя справедливости, о потомок Бхараты, не примет тот нечестивый потомок рода Куру. А если они не будут приняты, то он заслуживает смерти от руки всех людей.
В самом деле, он заслуживает и от меня смерти, а также и от всего мира, о потомок Бхараты! Ибо еще во время вашего детства он, бесчестный и злонравный, преследовал всех вас и отнял у вас царство и не мог успокоиться, коварный, при виде благоденствия Юдхиштхиры.
Не раз пытался он вызвать у меня разлад с тобою, о Партха, но никогда не встречали у меня поддержки те злостные его попытки. Ты ведь знаешь, о могучерукий, об его заветных стремлениях и (знаешь) также о том, что я желаю оказать любезность царю справедливости.
Зная его душу и мои сугубо сокровенные мысли, ты теперь, о Арджуна, безо всякой на то причины, сомневаешься (во мне), будто не ведая ни о чем. И та высочайшая божественная цель,65 которая была определена предписанием свыше, также постигнута тобою. Так как же, о Партха, может быть достигнуто примирение с врагами? Однако же все то, что возможно будет сделать словом или делом, о Пандава, — все я сделаю. Но тем не менее, о Партха, я не надеюсь на мир с врагами!
Год тому назад, при похищении скота (у Вираты), Бхишма на (обратном) пути уже упрашивал (Дурьйодхану), желая (склонить его) к миру. И как он сказал тогда, так оно и получилось. Ведь уже тогда кауравы были побеждены, когда их поражение было предрешено тобою. Суйодхана же не согласится на (то, чтобы расстаться) даже с крохотной частью (царства) хотя бы на самое короткое время. Во всяком случае, что до меня самого, то мною будет выполнено повеление царя справедливости. Поэтому я должен вновь обдумать коварные действия того злоумышленника.
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 218; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!