КНИГА ОБ ИЗБИЕНИИ СПЯЩИХ ВОИНОВ 240 страница
Они помнят, о владыка людей, о твоей (доблести) в бою и о (доблести) Джишну, предводительствующего в сражениях! Они помнят и о Бхимасене, действующем с палицей в руке, когда (в разгаре битвы) поднимается, достигая высокой силы, шум и грохот от раковин и барабанов! Они также помнят обоих сыновей Мадри, могучих воинов на колесницах, устремляющихся на поле боя во всех направлениях, поливающих вражеское войско непрерывными ливнями стрел, неустрашимых в сражении!
Но я полагаю, о царь, что невозможно постичь то, что будущее неизбежно сулит человеку, если даже ты, о Пандава, будучи наделен всеми добродетелями, испытал лишения в столь тяжкой форме! И все это ты, конечно, можешь снова наверстать благодаря своему уму, о Аджаташатру! Ведь никогда сыновья Панду, все равные Индре, не утратят чувства справедливости ради наслаждения! Ты можешь своим умом, о Аджаташтру, восстановить такое спокойствие, что все — и сыновья Дхритараштры, и пандавы, также и сринджайи, и все другие цари, которые собрались здесь, достигнут мира! Внемли же тому слову, о Аджаташатру, которое сказал мне ночью отец твой Дхритараштра, о царь, после того как встретился со своими советниками и сыновьями.
Так гласит глава двадцать четвертая в Удьйогапарве великой Махабхараты.
Глава 25
Юдхиштхира сказал:
Здесь собрались пандавы и сринджайи, Джанардана, Ююдхана и Вирата. Скажи нам, о сын суты Гавальганы, те слова, которые повелел тебе сказать Дхритараштра!
|
|
|
Санджая сказал:
Я обращаюсь к Аджаташатру и Врикодаре, к Джананджае и обоим сыновьям Мадри, к Васудеве, потомку Шуры, к Ююдхане; Чекитане и Вирате, также к престарелому правителю панчалов и к Дхриштадьюмне, потомку Пришаты, сыну Яджнясены.
Слушайте все эту мою речь, которую я скажу, желая благосостояния роду Куру. Царь Дхритараштра, приветствуя мирный исход, приказал поспешпо заложить для меня колесницу. Да понравится это царю (Юдхиштхире) вместе с его братьями, сыновьями и родственниками! Пусть для пандавов будет (предпочтителен) мир. Сыновья Притхи наделены всеми добродетелями, обходительностью, мягкостью манер и прямотой. Рожденные в высоком роду, они незлобивы и щедры, отвергают действия постыдные и знают, какие следует принимать решения в делах. Вам не приличествуют поступки низменные, ибо у вас высокая нравственная сила и наводящие ужас войска.
Если же случится, что вами будет допущен (какой-нибудь) проступок, то он будет казаться (пятнышком на вашем добром) имени, как капля глазной мази на белом платье. Кто сознательно мог бы когда-либо совершить поступок, который предвещает полную всеобщую гибель, накопление грехов, (низвержение) в ад и уничтожение людей, — поступок, в результате которого победа или поражение имели бы одинаковое значение? Счастливы воистину те, кем соблюдались дела родственников, кто, подобно вашим сыновьям, друзьям и родственникам, могли бы отдать свою жизнь, если бы она заслуживала порицания (за дурные поступки). В таком случае было бы обеспечено благополучие рода Куру.
|
|
|
Если бы партхи наказали кауравов, покорив и сокрушив всех (ваших) врагов, то последующая ваша жизнь была бы равносильна смерти. Ибо вы не сможете жить спокойно, когда будут убиты ваши родствеппикш Кто же, имея даже на своей стороне Богов во главе с Индрой, в состоянии победить вас вместе с Кришной, Чекитаной и Сатьяки, защищаемых руками потомка Пришаты? Кто же, с другой стороны, о царь, может одержать верх в бою над кауравами, когда их защищают Дрона и Бхишма вместе с Ашваттхаманом, Шальей, Крипой и другими, когда их защищает также сын Радхи вместе с (союзными) царями?
Кто же, в самом деле, не погибнув сам, в состоянии уничтожить великое войско царственного сына Дхритараштры? Поэтому я не вижу ничего доброго ни в победе, ни в поражении. Как же партхи, подобно низким людям из презренного рода, могут совершить действия, связанные с беззаконием? Поэтому я умилостивляю Васудеву и престарелого повелителя панчалов и преклоняюсь перед ними. Я прибегаю к вам как к моему прибежищу с просительно сложенными ладонями, (чтобы решить нам): каким образом может быть (достигнуто) благополучие для кауравов и сринджайев.
|
|
|
Ведь не может же быть, чтобы Васудева или Дхананджая никогда не откликнулись на твои слова! Каждый из них, если их попросить об этом, сразу же может пожертвовать своей жизнью. Да и как же может быть иначе? Я говорю обо всем этом,66 о мудрейший, ради достижения (мира, а не вашего устрашения). Это убеждение царя, руководимого Бхишмой, что здесь может (утвердиться) незыблемый мир для вас (с кауравами).
Так гласит глава двадцать пятая в Удйогапарве великой Махабхараты.
Глава 26
Юдхиштхира сказал:
Какое же слово, о Санджая, ты слышал от меня, подстрекающее к войне, что ты опасаешься войны? Ведь отсутствие войны гораздо важное войны! Кто же, о возница, уяснив это, захотел бы когда-либо сражаться? Мне известно, о Санджая, что если у человека, который сам ничего не делает, легко осуществляется та или иная идея, которую он лелеял бы в своем сердце, то он, пожалуй, не станет предпринимать никакого дела, если бы даже оно было совсем легким, не говоря уже о войне. Почему человек когда-либо должен изведать войну?
|
|
|
Кто, разве только проклятый богами, может предпочесть войну? Партхи желают себе только счастья, они совершают свои дела не в отрыве от справедливости, а такие, которые ведут к благу людей. Тот, кто надеется на счастье, возникающее от деятельности, — а деятельность, достигаемая с преодолением трудностей, по сути своей уже есть несчастье, — кто желает достичь благополучия и устранить нужду, кто всецело следует приятным влечениям своих чувств, — тот жаждой неуклонных желаний изнуряет свое тело и, увлеченный ими, потворствует несчастью.
Подобно тому как сила разжигаемого огня еще больше возрастает от пылающего жара, так и желание никогда не насыщается от достижения своей цели и все больше (возрастает), подобно зажженному огню от возлияния топленого масла. Сравни это богатое изобилие удовольствий у царя Дхритараштры с тем, что есть у нас! Он не властвует над телом, (коим обладают) люди низшие, он не слышит звуков пения низших (созданий), он не пользуется худшими венками и благовониями, не (пользуется) также худшими натираниями (для умащения своего тела), он не носит также простых одежд. Так как же он может изгнать нас из рода кауравов? Но, и изгнав (нас), он все равно будет тут же (с нами)! Желание лишь растравляет сердце в теле (человека).
Царь, сам находящийся в затруднительном положении, ищет поддержки в силе у других. Это неразумно. Ведь какое поведение он выказывает сам по отношению к другим, точно такое же он встречает с их стороны. Тот, кто в жаркий полдень, по истечении холодов, бросил зажженный огонь в лесу средь густых сухих кустарников, да еще когда он усилился под влиянием ветра, — тот должен глубоко печалиться о своей участи, если он желает спастись.
Отчего же теперь царь Дхритараштра, достигнув владычества, горько сетует, о Санджая? (Потому, что) он последовал своему злоумышленному сыну, глупому и неразумному, который предпочел изворотливый путь. Суйодхана, сам не заслуживая доверия, пренебрег словами Видуры, лучшего из надежнейших. И царь Дхритараштра, желая сделать приятное сыну, сознательно вступил на путь беззакония. Ведь из-за любви к сыну, о возница, царь Дхритараштра не вспомнил о Видуре, который из всех кауравов наиболее мудр, больше всех желает им блага, обладает широкими знаниями, красноречив и справедлив в своих поступках!
Царь Дхритараштра потворствует желаниям своего сына, который унижает честь (других), самолюбив, завистлив и гневен, переступает нормы поведения, когда (нужно приобрести) богатство или (соблюсти) закон, сквернословит, всецело следует внушениям своего гнева, который всей душою поглощен чувственными удовольствиями, настроен враждебно и прихотлив, который сам есть зло, неукротим и злопамятен, вероломен и злоумышлен.
Ради такого сына, о Санджая, царь Дхритараштра сознательно отрешился от закона и удовольствий. Еще тогда, о Санджая, когда я был погружен в игру в кости, (было ясно), что совсем близка гибель рода Куру, если еще не наступила, ибо когда Видура говорил свои пророческиеслова, он не нашел одобрения у Дхритараштры! Когда кауравы следовали мнению Кшаттри, беспокойство тогда не овладевало ими. Пока они следовали его мудрости, царство их находилось в расцвете.
Слушай меня теперь, о возница, о том, какие советники у алчного до богатства сына Дхритараштры. Это: Духшасана, Шакуни и сын возницы. Обрати внимание, о сын Гавальганы, на такую его глупость! Я не вижу, хотя и размышляю об этом, каким образом может быть благосостояние у кауравов и сринджайев, когда Дхритараштра получил владычество от других, а дальновидный Видура изгнан отовсюду! Дхритараштра вместе с сыновьями добивается верховной власти без соперников над всей землею. В этом случае (когда он ненасытен) 80 мир не может быть полностью достигнут. Он считает, что все дело во мне и давно оно уже назрело, (чтобы решить его). Карна считает, что за какое бы оружие он ни брался в бою, оно преодолимо Арджуной. Происходили и прежде великие сражения. Как же Карна мог не быть их оплотом? И Карна, и Суйодхана знают, знают и Дрона и дед (Бхишма), также и другие кауравы, которые находятся здесь, что нет другого столь несравненного обладателя лука, кроме Арджуны. Знают и все кауравы, а также и все другие хранители земли, вместе тут собравшиеся, к каким преступным действиям прибегал Дурьйодхана в отсутствие карателя врагов — Пхалъгуны.
Сын Дхритараштры считает, что можно грабить у пандавов их собственность — (землю и прочее) богатство, приобретенное Арджуной, хотя, отправляясь на битву вместе с Носящим диадему, (он сам мог видеть), сколь сведущ он в своем искусстве, когда имеет вместо оружия один лишь лук длиною в четыре локтя! Сыновья Дхритараштры потому живут, что они еще не слышали во время битвы звона натянутой тетивы лука гандивы! Суйодхана считает, что цель (пандавов) может быть достигнута, если воспылает гневом Бхимасена в стремительном натиске.
Даже Индра, о отец мой, не посмел бы отнять у нас верховную власть, пока живы Бхимасена, Дхананджая и Накула, о возница, и мой доблестный Сахадева! И если престарелый царь вместе со своим сыном, о сута, придерживается такого же мнения, то тогда, о Санджая, сыновья Дхритараштры не погибнут, сожженные (огнем) гнева пандавов! Ты знаешь, о Санджая, какие лишения выпали на нашу долю! Из уважения к тебе я простил бы (им все). (Ты знаешь) также, что произошло у нас прежде с кауравами и каково было тогда наше отношение к сыну Дхритараштры. Пусть же и теперь положение вещей продолжает оставаться таким же! Я буду искать мира, как ты мне говоришь. Пусть царство в Индрапрастхе будет моим! Пусть мне отдаст его Суйодхана, главнейший из бхаратов!
Так гласит глава двадцать шестая в Удьйогапарве великой Махабхараты.
Глава 27
Санджая сказал:
О Пандава, в мире известно твое поведение, неуклонное в справедливости. И (мне оно) представляется таким же, о Партха! Жизнь преходяща и чревата большими невзгодами. Имея это в виду, ты, о Пандава, не должен погибнуть! Если кауравы не отдадут тебе, не прибегая к войне, твоей доли (царства), о Аджаташатру, то я полагаю, гораздо лучше для тебя существовать, собирая милостыню в царстве андхаков и вришниев, нежели достичь верховной власти войною.
Так как жизнь человека кратковременна, сопряжена с великими страданиями и подвержена постоянным бедствиям, то тем более не соответствует она (установленному) возрасту его. Поэтому, о Пандава, ты не должен потворствовать греху. Человеком всегда владеют желания, которые суть корень препятствий на (пути) к добродетелям, о владыка людей! Поэтому человек, обладающий стойкостью, заранее уничтожает их и этим обретает себе безупречную славу в мире. Ведь жажда (к приобретению) богатств есть лишь оковы в этом мире, о Партха! У того, кто стремится к этому, добродетель неизменно страдает, но кто избирает (своею целью) добродетель, тот мудр. Поглощенный своими желаниями лишается удовлетворения от благ материальных. Сделав добродетель главной среди (двух других) моральных обязанностей, о сын мой, человек сияет подобно солнцу, когда оно в силе своего блеска. С потерей добродетели человек злонамеренный гибнет, даже обретя всю эту землю!
Ты изучил Веды, соблюдал обет воздержания, совершал жертвоприношения и раздавал дары брахманам! Все же, благоговея перед высочайшим положением, (достижимом существами в потустороннем мире), ты сам отдавался душою в течение ряда лет удовольствиям.
Тот, кто предается чрезмерно удовольствиям и радостям жизни, кто не занимается упражнениями в глубоком сосредоточении, — тот, когда богатство его иссякает, полностью лишается всех радостей и пребывает в горестях, одержимый стремлением к (привычным) усладам. Подобным же образом тот, кто привязан к жизни ради благ материальных и, оставив путь добродетели, совершает грех, — тот не верит в существование потустороннего мира. Глупый и безрассудный, он после смерти, покинув бренное тело, скорбит (о своей участи).
В будущей жизни деяния, (совершенные кем-либо), не пропадают (бесследно), будь то (поступки) добрые или дурные. Дела добрые или дурные предшествуют (в будущей жизни) совершившему их. А совершивший их должен затем следовать их путем. Твоя деятельность (в этой жизни) прославляется (всеми). Ее сравнивают с пищей, наделенной вкусом и ароматом, по праву дозволенной для (угощения) брахманов и преподносимой с благоговением, (раздаваемой жрецом) при поминальных обрядах в сопровождении богатых даров.
Вся деятельность, о Партха, совершается здесь, пока существует тело. А после смерти нет уже ничего, что должно быть сделано. Тобою же совершены великие дела, которые будут тебе полезны и в другом мире и которые одобрены людьми благочестивыми. (Переселившийся в другой мир) избавляется от смерти и старости и от страха; и не испытывает он ни голода, ни жажды и всего, что неприятно душе его. И нет там ничего, что надлежало бы сделать, за исключением лишь того, что может радовать его чувства.
Таков есть результат наших деяний, которые происходят либо под влиянием гнева, либо от радости, о владыка людей! Поэтому, (побуждаемый) желанием, приятным сердцу, о Пандава, не делай ничего сверх меры, дабы не отправиться тебе навсегда в один из двух миров (в ад иль рай)! Покончив со всеми делами, (ты, однако, должен) восхвалять правдивость, смирение, искренность и доброту.
Должен также совершать жертвоприношения Ашвамедха и Раджасуя. Но ты не должен вновь приобщаться к делу, которое само по себе представляет собою грех. Если после столь долгого времени вы, о партхи, таким образом должны будете, находя необходимым, совершить пагубный поступок, то вы должны будете жить многие годы в лесах, терпя лишения, о Пандава, ради (накопления) добродетельных заслуг! Прежде, еще до твоего изгнания, ты снарядил войско. Все оно было тогда подчинено тебе. И панчалы — эти твои сподвижники — всегда (были) послушны тебе. Также Джанардана и доблестный Ююдхана; и царь Вирата из страны Матсья, на золотой колеснице, вместе с воинственными сыновьями.
И все цари, которые раньше были покорены тобою, поддерживали бы тебя. Обладая могучими союзниками и угрожая всем, располагая войском, сопровождаемый Васудевой и Арджуной, ты мог бы сокрушать на поле боя выдающихся своих врагов. Ты мог бы тогда сбить смесь с сына Дхрита-раштры. Почему, о Пандава, ты допустил возрасти могуществу своего врага? Почему ты ослабил своих сторонников? Зачем прожил в лесах, (удалившись в изгнание), многие годы? И зачем теперь ты хочешь сражаться, когда упущено удобное время?
Если человек неблагоразумен или не ведает справедливости, о Пандава, он, прибегая к войне, отклоняется от пути благополучия. Или же если он мудр и хотя разумеет о справедливости, — он тоже, под влиянием гнева, отступает от пути благополучия. Твой ум, о Партха, не зиждется на несправедливости. Под влиянием гнева ты не совершил пагубных дел. В таком случае, в чем же причина, из-за которой ты намереваешься совершить этот поступок, противный велениям твоего разума?
Гнев — это горькое лекарство, которое не может сладить с болезнью, — оно вызывает болезнь головы, похищает добрую славу и приводит к пагубным поступкам. Его пьют (для испытания) те, кто добродетелен, но не пьют его недобродетельные. Выпей же его, о великий царь, и умиротвори себя!
Кто же захотел бы поддаться гневу, который ведет к греху? Терпение более подходит тебе, чем склонность к удовольствиям, когда может быть убит Бхишма, сын Шантану, когда могут быть убиты Дрона вместе со своим сыном, Крипа и Шалья, и сын Сомадатты, Викарна и Вивиншати, Карна и Дурьйодхана! А когда их всех убьют, какое же может быть счастье в том, что ты обретешь? Скажи мне о том, о Партха!
Даже овладев всею этой землею вплоть до границ океана, ты ведь все равно не сможешь избавиться от старости и смерти, от удовольствий и страданий, от счастья и несчастья!;Таким образом, о царь, зная об этом, ты не должен вступать в войну! Если же ты хочешь действовать таким образом в угоду желаниям своих советников, то передай им (все) и отступись! Ты не должен теперь уходить с пути, ведущего к (обиталищу) Богов!
Так гласит глава двадцать седьмая в Удьйогапарве великой Махабхараты.
Глава28
Юдхиштхира сказал:
Несомненно, о Санджая, это правда, что добродетель является наилучшим из (всех наших) деяний, как ты сказал. Но ты, о Санджая, можешь порицать меня, узнав сперва, чему я следую — добродетели или пороку. Когда порок принимает формы добродетели, а добродетель целиком представляется в виде порока и когда добродетель снова принимает свою подлинную форму — все это ученые должны распознавать своим собственным умом.
Таким образом, добродетель и порок — оба эти (качества), постоянные в своих проявлениях, — могут видоизменять присущие им признаки во времена бедствий. (Однако) у того, кто воплощает в себе первый (из двух) отличительных признаков, мерилом должно служить неукоснительное соблюдение обязанностей, (предписанных для его касты).
Узнай же, о Санджая, о тех обязанностях, (которые возникают) во времена бедствий. Когда средства к жизни полностью иссякли, тот, кто лишился их, должен искать себе других таких (средств), при помощи которых он выполнял бы свои обязанности. Располагающий средствами к жизни, а также и тот, кто находится в бедствии, — оба они должны быть порицаемы, о Санджая, (если они будут действовать так, будто положение каждого из них является обратным).
Коль создатель определил для брахманов, не желающих самоуничтожения, искупление, то это (лишь подтверждает то), о Санджая, что следует порицать тех, кто во времена бедствий занят совершением дел, не предусмотренных (предписаниями), а также и тех, кто совершает дела, вообще недозволенные. Что же до тех, кто стремится обуздать свои желания ради достижения самопознания, то для них образ действий всегда будет гот же самый, что предписывается для лучших.
А что до тех, кто не являются брахманами и которые не стремятся к самопознанию, то для них следует признать подходящим устранение ото всех обязанностей. Такого образа действий, (как допускаемый при бедствиях), придерживались до нас наши отцы и деды и другие, которые были до них. Ведь и те, кто стремится к знанию и занимается деятельностью, (тоже следуют этому пути). Ибо с наступлением кончины не остается (результатов деятельности), их нет и не может быть, — так я полагаю.
Какое бы ни было богатство на этой земле, какое бы ни было среди тридцати Богов или в ином мире, — будет ли то мир Праджапати, Третье небо или мир Брахмы, — я не пожелал бы того, о Санджая, несправедливым путем! Здесь находится Кришна, владыка добродетельных заслуг, который искусен и сведущ в политике, который прислуживал брахманам и одарен мудростью, — он наставляет различных и могущественных царей из рода Бходжа.
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 224; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!