КНИГА ОБ ИЗБИЕНИИ СПЯЩИХ ВОИНОВ 31 страница
– Я дочь рыбака, – ответила она, – и мой отец – повелитель рыбаков. Он очень хороший человек и по его велению я работаю паромщицей, перевожу желающих на ту сторону Ямуны.
Восхищенный красотой, милым нравом девушки, чье тело благоухало, точно принадлежало богине, царь Шантану сильно возжелал ее. Он сразу же пошел к ее отцу и попросил выдать за него девушку.
– В тот день, когда родилась моя дочь, – сказал предводитель рыбаков, – я уже знал, что в один прекрасный день выдам эту красавицу за достойного человека. Однако у меня есть одно заветное желание, о почтеннейший царь, и если ты впрямь полюбил мою дочь и хочешь сочетаться с ней религиозным браком, дозволь мне высказать это заветное желание. Ты святой царь, всегда говорящий правду, и я поверю твоему слову. Если ты согласишься выполнить мое желание, на этом условии я, конечно, соглашусь выдать за тебя дочь, ибо мне никогда не найти для нее лучшего мужа.
Шантану сказал:
– Дорогой рыбак, сперва я должен выслушать, каково твое желание, потом я уже решу, исполню его или нет. Если в нем нет ничего плохого, я исполню его, но я никогда не стану делать того, чего не следует делать.
Рыбак сказал:
– Почтеннейший царь, если у моей дочери родится сын, именно он должен стать наследником трона.
Шри Вайшампаяна сказал:
Шантану, хотя все его тело и пылало желанием, не мог принять условие рыбака. [Шантану уже обещал трон сыну, и не мог нарушить свое слово, тем более данное любимому сыну Деваврате.]
|
|
|
Думая лишь о молодой рыбачке, властитель земли вернулся обратно в Хастинапур, не в силах подавить терзающее его сердце горе. После этого случая Деваврата заметил, что царь Шантану томится в постоянной тоске и всегда о чем-то сосредоточенно думает, поэтому он однажды спросил отца:
– Почтеннейший царь, ты принес всевозможные радости и процветание всем земным правителям и их подданным. Почему же сам ты несчастлив, постоянно тоскуешь? Я вижу, что ты все время о чем-то думаешь, о царь, почему бы тебе не поделиться со мной тем, что тебя гнетет?
В ответ на эти [заботливые] слова сына Шантану ответил:
– Да, ты прав, я все время занят своими мыслями. Дело в том, что в нашей великой династии Бхаратов ты мой единственный сын и наследник. Поэтому, дорогой мальчик, я с тревогой думаю об эфемерной природе этого смертного мира.
О сын Ганги, я опасаюсь, как бы нашу семью так или иначе не постигло несчастье. Конечно, ты лучше, чем сто обычных сыновей, и я не могу жениться на другой женщине, не имея на то очень веских оснований. Да благословит тебя Бог, сын, я только хочу, чтобы наша великая семья не исчезла с лица земли. Те, кто знают принципы дхармы, божественного закона, говорят, что иметь одного сына все равно, что не иметь ни одного. Даже исполнение агни-хотры, изучение трех вед, свершение жертвоприношений с раздачей щедрых даров не стоят и шестнадцатой части заслуги, приобретаемой рождением и [воспитанием] хорошего сына. У меня нет ни малейших сомнений по поводу того, насколько важно для людей иметь хороших детей, это в равной мере относится и ко всем другим существам. Таков вечный завет Вед, почерпнутый в величайших священных историях.
|
|
|
Мой сын, ты бесстрашен от природы, не переносишь никаких оскорблений, и твой долг – всегда быть при оружии. [Ибо в любое время дня или ночи люди могут обратиться к тебе за помощь, и ты должен надежно оборонять их от всех нападающих.] Поэтому, мой безгрешный сын, ты можешь погибнуть в сражении. Вот почему мой ум снедают сомнения. Если случится самое худшее, что будет с этой семьей? Вот я и открыл тебе, мой любимый мальчик, истинную причину моих горьких раздумий.
Деваврата был очень умен и, уйдя от отца, он хорошенько все обдумал. Затем, торопливо направившись к старшему советнику царя, искреннему другу отца, Деваврата попросил объяснить ему подлинную причину отцова горя.
|
|
|
Советник, пользовавшийся доверием царя, объяснил благородному царевичу Куру, что произошло на самом деле. Он рассказал о том, как его отец просил руки рыбачки, и о поставленном рыбаком условии. Тогда Деваврата, в сопровождении группы военачальников, сам отправился к рыбаку, чтобы попросить руки его дочери для своего отца, царя Шантану.
Рыбак радушно приветствовал царевича Куру и, надлежащим образом почтив его, обратился к усевшемуся в кругу спутников Деваврате:
– Ты знатный вельможа, достойный представитель своего отца, Шантану. Ты замечательный человек, Деваврата, идеальный сын. Что я могу тебе сказать? Войти в вашу великую семью весьма желательно и очень почетно для любого. Даже сам Индра сожалел бы, упустив такую возможность.
Конечно же, это дитя Сатьявати на самом деле дочь великого царя, равного вам всем своими достоинствами. Моя любимая дочь родилась от его семени. [Мы, рыбаки, просто спасли ее.] Ее настоящий отец, великий царь Васу, много раз хвалил твоего отца Шантану:
– Среди всех правителей мира, – говаривал он, – только Шантану достоин жениться на моей дочери. [Я воспринял слова царя Васу, как заслуживающие полного доверия.] И даже когда небесный мудрец Асита попросил у меня руки дочери, я отклонил предложение этого возвышенного духом мудреца.
|
|
|
И все же, как отец девушки, я должен кое-что сказать. Плохо иметь сильного соперника в этом мире. Так я считаю. Ты неукротимый воитель, Деваврата, и кто бы ни был твоим соперником, будь он гандхарва или асур, не говоря уже о смертном человеке, он не будет знать покоя, если навлечет на себя твой гнев. Мой господин, только одно соображение и заставляет меня медлить с согласием. Я желаю тебе всего наилучшего, но прошу тебя, пойми, что прежде чем выдать дочь замуж, я должен позаботиться о благополучии ее будущего сына.
Сын Ганги мог думать только о счастье отца и, выслушав слова повелителя рыбаков, он тут же, в присутствии внимательно слушающих воинов Куру, ответил:
– Ты честный человек, рыбак, и должен поверить тому, что я тебе скажу. Нет ни одного царя, живого или мертвого, который дерзнул бы принять такой обет. Клянусь, что рожденный от твоей дочери сын будет нашим повелителем и царем. Я отрекаюсь от отцовского трона. Ты не хочешь, чтобы у сына твоей дочери был соперник, его и не будет.
Однако даже эта клятва не убедила рыбака. Стремясь закрепить царство за своим внуком, он вновь сказал Деваврате:
– Будучи достойным представителем своего отца Шантану, венценосца необыкновенного величия, ты наш господин, Деваврата. Ты честный, доброчестивый человек и хорошо знаеь, как справедливо решить это дело. Ты имеешь полное право решать, как должна быть выдана замуж моя дочь. Но я, исполняя свой отцовский долг перед любимой дочерью, должен сказать тебе следующее. О благородный царевич, есть еще одно смущающее меня обстоятельство.
Я знаю, что ты предан справедливости и правде и что клятва, которую ты дал, хлопоча за отца, подкреплена всем твоим возвышенным характером. И все же, мой дорогой царевич, у меня остается одно-единственное сомнение: у тебя самого может еще родиться сын. Это причиняет мне величайшее беспокойство. После того как у тебя родится могущественный сын, это будет вечным источником тревоги для сына моей дочери.
Деваврата был полон решимости обрадовать отца и уже давно поклялся посвятить жизнь неукоснительному исполнению своих религиозных принципов. Поэтому, поняв, чтоЯ останавливает рыбака, он принял следующий обет.
Деваврата сказал:
– О повелитель рыбаков, почтеннейший царь, выслушай то, что ради своего отца я скажу тебе в присутствии всех этих царей. Я уже отрекся от царства отца в пользу твоего внука, а теперь послушай, что я решил относительно своих потомков. С этого дня, о рыбак, я принимаю трудный обет безбрачия. На этой земле у меня не будет ни жены, ни детей, все мои усилия будут направлены на достижение нетленных миров духовного неба.
Шри Вайшампаяна продолжил:
Эти слова преисполнили честного рыбака великой радостью.
– Хорошо, я отдам дочь за твоего отца, – сказал он Деваврате.
В пространстве между небом и землей апсары, сами боги и великие мудрецы излили цветочный дождь и дружно воскликнули:
– Этот человек Бхишма! [Слово "бхишма" означает ужасающий, приняв свой ужасающий обет, сын Шантану из любви к отцу пожертвовал всем, о чем только может мечтать молодой царевич.]
– Бхишма! Бхишма! – в восхищении кричали все. Бхишма же – отныне Деваврата был известен под этим именем – повернулся к прославившейся таким образом Сатьявати и сказал:
– Дорогая мать, сядь на мою колесницу, ибо мой отец ждет и мы должны возвратиться домой.
Сказав это, Бхишма посадил прекрасную девушку на свою колесницу и поехал. Прибыв в Хастинапур, он объяснил все царю Шантану. Сопровождавшие его цари восславили свершенный им, неимоверно трудный подвиг. Собираясь группами или наедине друг с другом, воины Куру восхваляли сына Шантану, повторяя слова богов: "Этот человек Бхишма!"
Сам Шантану был так восхищен трудным подвигом, свершенным ради него сыном, что даровал ему такой необыкновенный дар: Бхишма мог умереть только в тот момент, когда сам того пожелает.
Шри Вайшампаяна продолжил:
После того как закончился царский свадебный обряд, царь Шантану водворил прекрасную новобрачную в своих личных покоях, и через некоторое время у Шантану и Сатьявати родился очень умный и доблестный сын со сверхчеловеческими способностями, которого они нарекли Читрангадой.
Через несколько лет жена могучего Шантану родила ему другого сына-воина – Вичитравирью. Но еще до того, как этот второй сын достиг отрочества, неумолимая сила Времени унесла с собой царя Шантану. Когда Шантану возвратился в небесные миры, Бхишма, с одобрения Сатьявати, возвел на престол Читрангаду.
Читрангада стремился восстановить всевластие династии Куру и с большим мужеством покорил всех других земных царей. Многие без всякого сопротивления признавали себя его вассалами, те же, кто отвечал вызовом на вызов, гибли в сражениях. Венценосец Куру смело провозглашал, что на земле нет никого ему равного, и так могущественен был Читрангада, что он даже мог оспаривать власть богов и демонов.
Был у гандхарвов могущественный царь, которого также звали Читрангадой. [Гандхарвы обычно гораздо сильнее человеческих существ, и царь гандхарвов был разгневан тем, что какой-то человек, пусть и царь, пользуется его именем.] Он бросил вызов сыну Сатьявати, и на поле Курукшетра между властителем гандхарвов и повелителем из гордой династии Куру произошел ужаснейший поединок. Там, на берегу реки Хиранвати, они сражались целых три года. В этом упорнейшем, ожесточеннейшем поединке тучи смертоносных стрел, копий и другого оружия застилали все небо. В конце концов, применив свою превосходящую мистическую силу, царь гандхарвов все же сразил благородного царя Куру. Разделавшись с Читрангадой, властителем Куру, столь искусным во владении луком и стрелами, повелитель гандхарвов вернулся на свою светозарную планету.
После того как этот могущественный тигр среди царей был сражен в единоборстве, Бхишма, сын Шантану, повелел свершить необходимые погребальные обряды. Затем мощнорукий Бхишма возвел на трон Куру ребенка Вичитравирью, еще даже не достигшего телесной зрелости. Вичитравирья просто следовал наставлениям Бхишмы и таким образом правил царством своих предков. Даже в юности он изучал книги мудрости и строго выполнял их предписания. Он с должным почтением относился к Бхишме, сыну Шантану, а Бхишма в свой черед тщательно оберегал юного царевича.
Шри Вайшампаяна продолжил:
О безгрешный царь, Читрангада был мертв, его брат совсем еще дитя, поэтому, с одобрения Сатьявати, государственными делами царства управлял Бхишма. Когда он увидел, что его младший брат достиг отроческой зрелости и выделяется своим умом не только среди сверстников, Бхишма начал подумывать о том, чтобы женить Вичитравирью. И тут он услышал, что три дочери царя Каши, – все три прекрасные, как апсары, будут избирать себе мужей на [устраиваемой с этой целью] сваямваре.
Бхишма был наилучшим из воинов-колесничих, с одобрения Сатьявати он облачился в доспехи и отправился на колеснице в Варанаси, столицу кашийского царства. И кругом сын Шантану видел царей. Они все в приподнятом настроении приехали, чтобы состязаться на сваямваре; увидел Бхишма и трех прелестных молодых сестер, к которым стремились сердца царей.
В то время как объявлялись тысячи имен съехавшихся царей, Бхишма с дерзостью, внушенной сознанием собственной силы, выбрал трех царевен [для своего сводного брата]. Смело посадив девушек на свою колесницу, о царь, Бхишма, наилучший из бойцов, повернулся к правителям земли и голосом, подобным раскатам грома в тучах, объявил:
– Ученые предписывают, чтобы лучшие девушки предлагались как дар достойнейшим мужчинам, созываемым по такому случаю. Этих девушек одевают в самые нарядные платья и украшения, за ними дают богатое приданое. Некоторые родители дают за своими дочерьми отменную корову или быка или деньги, другие родители стараются выдать дочь за могущественного человека, способного надежно ее защитить. А есть мужчины, которые обращаются прямо к красивым женщинам, даже не спрашивая родителей, и ученые приводят примеры, как мужчины добивались желанных им женщин, тайно обнимая их во сне, опьяненных или с помрачившимся рассудком.
Цари и царевичи, однако, склонны восхвалять браки, заключаемые с помощью сваямвары, как мы и видим это сегодня, здесь, и они с большим удовольствием присутствуют на подобных церемониях. Те, кто знают науку государственного управления, утверждают, что венценосец завоевывает самую желанную жену, побеждая других царей в свободном открытом состязании – сваямваре.
О правители земли, сейчас я силой увезу этих молодых девушек. В конце концов они прибыли сюда, готовые избрать самого могущественного из земных царей, а я утверждаю, что именно я самый могущественный. Если хотите, попробуйте остановить меня, и вы увидите, удастся это вам или нет. Я готов сражаться, о земные цари, и я не поверну назад.
Сказав все это собравшимся воинам, среди которых был и отец девушек [царь Каши], могучий Бхишма из династии Куру устроил в безопасном месте трех прелестных царевен на своей колеснице. Обратившись к ним с добрыми приветственными словами, он тронул коней.
Цари тотчас же вскочили на ноги. Заскрежетав зубами и поджав губы, они с невообразимой яростью схватились за оружие. Отбросив свои бесценные церемониальные украшения, торопливо надели доспехи. Кругом царило полное смятение. Схватив свои сверкающие, богато изукрашенные щиты, воины бегали во всех направлениях, и их сияющие, украшенные драгоценными камнями доспехи, сшибаясь, вспыхивали с яркостью сталкивающихся звезд. Со сдвинутыми в негодовании бровями и багровыми от ярости глазами они собирались с силами перед битвой.
Вооруженные всеми видами оружия отважные цари вскочили на свои прекрасные колесницы, в которые их возницы запрягли породистых коней, так и рвавшихся в битву. Размахивая оружием, они помчались вдогонку за повелителем Куру, и через несколько мгновений завязалось шумное ожесточенное сражение меж многочисленными царями и Бхишмой.
Нападающие цари одновременно пустили в Бхишму десять тысяч стрел, но он сшиб все эти смертоносные стрелы на лету, ни одна не достигла своей цели. Затем все цари окружили Бхишму и стали поливать его безжалостным дождем стрел, как ливень неутомимо сечет гору. Но Бхишма останавливал все стрелы своими собственными.
Затем сын Шантану перешел в нападение, побивая каждыми тремя стрелами тысячи вражеских царей. Видя сверхчеловеческие подвиги Бхишмы: его [необыкновенную] ловкость, искусство самообороны, другие воины-колесничие, хотя и будучи врагами, не могли не воздать ему должное, ибо Бхишма был поистине блистательным воителем. Сам целый и невредимый, он наносил вражеским царям тяжелые потери, и те вскоре вынуждены были признать свое поражение. Одержав полную победу в сражении, Бхишма вместе с молодыми девственными царевнами отправился в древнюю столицу Бхаратов.
Когда колесница катилась по дороге, на нее напал внезапно сзади молодой царь Шальва, считавшийся превосходным воином-колесничим. Его нападение походило на нападение разъяренного слона, который, разгоряченный страстью, в борьбе за слониху, всаживает свои клыки в бедра другого слона.
– Остановись! Остановись, похититель женщин! – дрожа от негодования, кричал могучий царь.
Бхишма был сущим тигром в человеческом облике, и в гневе он мог сокрушить любого врага. Услышав оскорбительные слова Шальва-раджи, он воспылал жгучей, как бездымное пламя, яростью.
"Это дело будет решено по кодексу воинской чести", – подумал он, не испытывая ни страха, ни хотя бы замешательства. В холодной ярости прославленный воин-колесничий развернул свою колесницу.
Все враждебные цари уже стали было разъезжаться, но когда Шальва вдруг атаковал Бхишму и Бхишма развернул колесницу, цари вернулись обратно, чтобы полюбоваться зрелищем начинающейся схватки. Бхишма и Шальва ревели, как слоны, яростно сражающиеся за желанную обоим слониху. Оба были чрезвычайно могучи и неистово атаковали друг друга.
Шальва-раджа, вызывавший всеобщее восхищение среди мужчин, направил в божественного сына Шантану сотни и тысячи стрел. И видя, что Бхишма первый подвергся грозному нападению, изумленные цари разразились восторженными криками, прославляя воинское искусство Шальвы. Быстрота, с которой действовали его руки, наполнила сердца царей трепетом восхищения, и они всячески превозносили Шальву.
Бхишма, однако, привык побеждать, и когда он услышал, как цари превозносят Шальву, рассерженный сын Шантану крикнул своему врагу:
– Стой! Стой на месте, и мы поглядим [кто чего стоит]!
– Отвези меня к этому царю, – велел Бхишма своему вознице, – и я расправлюсь с ним, как могучий Гаруда с какой-нибудь простой змеей!
Повелитель Куру тотчас пустил в ход оружие Варуна, и все четыре небесных коня Шальвы оказались в трудном положении. Когда Шальва попробовал ответить нападением на нападение, царевич Куру нанес смертельный удар вознице Шальвы. Затем, применив особое оружие, Бхишма, этот тигр среди царей, разом убил всех четырех боевых коней Шальвы.
Так Бхишма, сын Шантану, нанес поражение молодому Шальве в схватке из-за царевен. Однако Бхишма решил пощадить его жизнь, и Шальва, повелитель царей, живой вернулся в свою столицу. И все цари, собиравшиеся на сваямвару, также разъехались по своим царствам.
Бхишма показал себя наилучшим из всех воинов, и теперь молодые царевны должны были породниться с великим Домом Куру. Он снова направился в столицу Куру, Хастинапур, где его ожидал царь Куру. Ехал он, не останавливаясь, переправляясь через чудесные реки, минуя леса, переезжая через покрытые различными деревьями горы.
Сам оставшись целым и невредимым, Бхишма покарал в сражении своих врагов, ибо как божественный Васу в человеческом облике, рожденный во чреве Ганги, он обладал неизмеримой силой. Свершив свои сверхчеловеческие подвиги, он с надлежащим почтением привез домой прекрасных кашийских царевен.
Бхишма был безупречно праведным человеком. По дороге в баснословную страну Куру, он обращался с молодыми девушками как со своими снохами или младшими сестрами, а иногда и как с собственными дочерьми. Все девушки были наделены необыкновенными достоинствами, и при их похищении Бхишма проявил величайшую отвагу.
Прибыв в Хастинапур, он церемонно представил трех сестер своему младшему брату Вичитравирье. Бхишма неукоснительно следовал заповедям дхармы, нравственным и духовным принципам, соблюдать которые предписывалось всем просвещенным людям. В соответствии с дхармой, он свершил сверхчеловеческий подвиг ради своего брата Вичитравирьи. Вместе со своей мачехой Сатьявати ученый Бхишма уже хотел устроить свадьбу брата и дочерей царя Каши, когда старшая дочь, целомудренная Амба, сказала:
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 306; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!