Эпистемологические рассуждения...
их с порядковыми номерами соответствующих колоний, то обнаружится, что наиболее светлая пигментация вместе с другими характерными свойствами встречается только у двух небольших колоний и что отличительные признаки, свойственные этим колониям, намного превышают различия между признаками всех остальных колоний, и таким образом получить доказательство существования типов колоний, которое не опиралось бы ни на какие предпосылки.
Подобное описание метода заключает в себе грубые ошибки, которые, между прочим, совершают многие теоретики. Во-первых, уже сам выбор и ограничение предмета исследований содержит в себе некоторые предпосылки. Например, в питательном бульоне, где выращивается бактериальная культура, наряду с несомненными 102 колониями наверняка есть и еще какие-то сомнительные зерна и точки, которые можно было бы принять за колонии бактерий или за случайные образования — в зависимости от принимаемых допущений.
Во-вторых, вообще неразумно говорить о всех свойствах какой-либо структуры. Число свойств может быть как угодно велико, а число возможных детерминаций этих свойств зависит от мыслительных навыков, которыми обладают специалисты в той или иной области научного знания, а это и значит, что здесь наличествуют определенные предпосылки. Механический перебор комбинаций либо произволен, либо зависел от стиля мышления исследователя.
В-третъих, путем таких сопоставлений таблиц и механического комбинирования невозможно совершить открытие точно так же, как нельзя написать стихотворение, механически сочетая различные наборы букв. Поэтому оставим в стороне «беспредпосылочные наблюдения»1, которые абсурдны с пси-
|
|
|
1 Система Карнапа (Carnap R. Der logische Aufbau der Welt. Berlin, 1928), возможно, станет последней значительной попыткой построения «мира» из «данных» или «непосредственных восприятий» как фундаментальных оснований. Поскольку сам Карнап постепенно отошел от этой позиции (см.: Carnap R. Die physikalische Sprache als Uni-versalsprache der Wissenschaft // Erkenntnis, 1931, Bd. 2, S. 432), ее критика была бы здесь неуместной. Его нынешней концепции, в которой уже отвергается абсолютная значимость протокольных предложений (Carnap R. Über Protokolsätze // Erkenntnis, 1932, Bd. 3, S. 215), не хватает только одного: признания социальной детерминированности мышления. Это освободило бы его концепцию от абсолютизации норм мышления, но, конечно, тогда ему пришлось бы отказаться от идеи «единой науки». [Идея «единой науки» (Einheitwissenschaft), охватывающей все познание реальности, была выдвинута представителями Венского кружка (1929 г.) и особенно активно пропагандировалась Р. Карнапом, который заявлял, что в реализации этой идеи он видит цель своей жизни. Суть идеи заключалась в унификации языка науки, позволяющей осуществлять перевод любого научного предложения на этот язык, подчиненный исключительно логическим правилам оперирования с предложениями «эмпирического базиса» (или «протокольными предложениями»). Отказавшись от реализации замысла построения этого «базиса» из-за непреодолимых трудностей, Р. Карнап тем не менее до
|
|
|
114
Эпистемологические рассуждения...
хологической и лишь забавны с логической точек зрения. Позитивного исследования, учитывающего определенную шкалу переходных форм, заслуживают два типа наблюдений: (1) первичные, еще неясные наблюдения и (2) развитое непосредственное видение формы (Gestaltsehen).
Чтобы непосредственно видеть форму, исследователь должен иметь опыт мыслительной работы в соответствующей области. Способность непосредственно воспринимать смысл, форму, целостность приобретается только большой экспериментальной практикой, которой предшествует основательная подготовка. Однако, приобретая эту способность, мы в то же время утрачиваем другую: видеть нечто такое, что не согласуется с воспринимаемой формой. Именно эта готовность к ограниченному восприятию является основной составляющей частью стиля мышления. Таким образом, видение формы — это определяющая функция стиля мышления. Мы еще остановимся на этом подробнее, сейчас же заметим, что понятие опыта, связанного с экспериментом, раскрывая некую присущую ему иррациональность, приобретает существенное значение для теории познания.
|
|
|
Противоположностью непосредственному видению формы является первичное, неясное и непосредственное видение: оно хаотично, запутанно, в его формировании участвуют отдельные моменты различных стилей мышления, разнонаправленные импульсы расшатывают это восприятие, превращают его в поединок возможных мыслительных стратегий. В нем нет ничего постоянного, признаваемого за факт. В поле такого видения объект может быть как одним, так и другим. Нет твердого основания, четких границ, устойчивости, «твердой почвы фактов». Поэтому каждое эмпирическое открытия может считаться дополнением, дальнейшей разработкой, развитием или трансформацией стиля мышления.
Чем объяснить, что бактериологи в течение длительного времени не замечали явления вариабельности микроорганизмов? Ведь была эпоха, когда, несмотря на многообразие мнений и мало связанных между собой наблюдений, все же доминировала вера в изменчивость бактерий. Так, Бильрот (Billroth) был убежден, что существует только одна универсальная Coccobakteria septica, которая, изменяясь, способна принимать различные формы. Затем наступил классический период Пастера и Коха. Под влиянием убедительных практических успехов и личностей этих ученых образовался догматический стиль в бактериологическом мышлении. Признавались только вполне ортодоксальные ме-
|
|
|
конца отстаивал идею «единой науки» (хотя более свободно трактовал само понятие «единства») в противовес попыткам связать многообразие научного знания с множественностью типов его социальной детерминации, что, по его мнению, неминуемо привело бы к релятивизму. — Прим. перев.]
115
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 144; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!