Случай XXX. БАСО ГОВОРИТ: «УМ – ЭТО БУДДА»
Действующие лица
Дайбай (Да‑мэй) родился в 752 году, когда Басо исполнилось 44. Достигнув просветления при обстоятельствах, описанных в настоящем случае, он ушел в горы и жил там в уединении. Когда его попросили вернуться в город, он ответил:
Ветви сухого, искореженного дерева
Высятся над густым лесом.
Как бы часто ни приходила весна,
Ее сердцу неведомы изменения.
Дровосек даже не смотрит на нее;
Зачем жителям гор искать приключений в городе?
Из листьев лотоса можно сшить одежду;
Плоды лесных деревьев дают хорошую пищу.
Люди мира сего обнаружили мое жилище,
Теперь я перенесу хижину еще дальше в горы.
И все же на старости лет он позволил рядом с хижиной построить храм.
Сведения о Басо даны в третьем томе серии Дзэн и дзэнские классики . История, непосредственно связанная с темой нашего случая, встречается в самом начале Басо‑року .
Обращаясь к собравшимися монахам, Басо сказал:
– Каждый из вас должен постичь, что ум есть Будда. Ваш ум – вот что такое Будда! Дарума пришел из Южной Индии в Китай, чтобы передать традицию Единого Ума махаяны, помочь вам достичь просветления и подтвердить ваше постижение Духовной Истины. Он ссылался на Ланкаватара‑сутру, опасаясь, что вы, в своем неведении, не поверите, что каждый из вас наделен этим Умом. В сутре говорится: «В буддизме ум почитается основным началом; не‑врата – вот Врата Истины». Поэтому тот, кто постигает первопричину, не должен искать ее в каком‑либо месте. Вне ума нет Будды; вне Будды нет ума.
|
|
|
СЛУЧАЙ
– Что есть Будда? – спросил Дайбай у Басо.
– Ум – это Будда, – ответил Басо.
Когда мы спрашиваем «Что, кто, который, где, как, когда, почему есть Будда?», сама формулировка вопроса не позволяет дать на него правильный ответ. В трактате Синдзиммэй говорится: «Как только появляется это или то, Ум оказывается потерян». Но он потерян не потому, что Будда – это все вообще, а не только лишь это или то. Синдзиммэй продолжает: «Не привязывайся к Единому». Наш разум, который гордится тем, что умеет различать добро и зло, Бога и Дьявола, истину и заблуждение, совершает ошибку не тогда, когда безраздельно отдается одной крайности, а когда противопоставляет одно другому.
Глупец, который настойчиво следует своей глупости, обретает мудрость
Блейк
Но глупость состоит не в различении, а в неразличении. Слово «ум» не означает «ум Будды», ведь в этом случае ответ Басо был бы тавтологией: «Ум (или Будда) – это Будда». Ясно, что «ум» здесь значит ум Гитлера, ум кенгуру или ум капельки росы, которая дрожит на кончике листа. Утверждение Басо не означает, что мой ум – часть вселенской души. Его смысл в том, что моя душа – это вся вселенская душа. Давайте же воспользуемся этой возможностью, чтобы категорично заявить, что и Будда, и вселенская душа – это части Моей Души. Теперь мы можем перевести ответ Басо еще один раз: «Будда – вот что такое Твой Ум»!
|
|
|
КОММЕНТАРИЙ
Если ты постиг смысл слов Басо, ты носишь одежду Будды, ешь пищу Будды, произносишь слова Будды, совершаешь дела Будды – словом, ты сам есть Будда. И хотя все это верно, Дайбай ввел в заблуждение многих, потому что они приняли отметку на весах за сам вес. Дайбай не понимает, что, произнеся слово «Будда», нужно три дня полоскать рот. Будь Дайбай человеком понимания, он заткнул бы уши и бросился наутек, едва услышав, как Басо говорит «Ум – это Будда».
Во введении к случаю II из Хэкиганроку читаем:
Произнеси слово «Будда» – и ты барахтаешься в грязной луже. Произнеси слово «дзэн» – и лицо у тебя краснеет от стыда, как свекла.
В Эйсэн‑но мими‑арай есть известная притча. Император Гё объявил о своем решении покинуть престол и направил гонца к отшельнику по имени Кёю, приглашая его прийти в столицу и принять бразды правления Империей. Предание гласит, что Кёю не просто наотрез отказался. Выслушав столь непристойное предложение, он отправился к реке Эй, чтобы вымыть себе уши. Другой отшельник Софу, пришедший к реке напоить своего быка и увидевший, как Кёю промывает уши, поскорее увел быка, говоря, что не позволит ему пить такую грязную воду.
|
|
|
Подобных притч не встретишь в христианской традиции. Там слова «религиозный» и «набожный» могут быть положительными характеристиками человека. Однако дзэн тошнит от избытка дзэн, (Дзэнский) Будда любит иногда расслабиться, похлопать мух, почитать детектив или переесть взбитых сливок.
СТИХОТВОРЕНИЕ
Ярко светит солнце, прекрасная погода;
Как глупо в такой день что‑то искать!
Вопросы о Будде подобны отрицанию вины,
Когда украденное у тебя в руках.
В безоблачном небе дзэн нет облака, на котором написано «Ум‑это‑Будда». Нет никакой необходимости искать истину или спрашивать, в чем смысл этой жизни. Если нечто лежит у вас в кармане, зачем говорить, что у вас этого нет?
Мумон сообщает нам, что мы есть Будда – только мы не должны говорить так. Почему? Когда мы говорим так, мы тем самым делаем Будду чем‑то отличным от нас самих, подобно тому как слова в словаре отделены от вещей. Когда мы в совершенстве овладели языком, нам не нужен учебник грамматики этого языка. Когда мы живем христианской, буддистской, дзэнской жизнью, подобные высказывания бессмысленны. Если кто‑то говорит нам, что наш ум – это Будда, он уподобляется назойливому попутчику, который твердит наизусть исторические сведения об окрестностях или перечисляет латинские названия всех симпатичных растений на нашем пути.
|
|
|
Случай XXXI. ДЗЁСЮ И СТАРУХА
Действующие лица
Дзёсю уже появлялся в случаях I, VII, XI, XIV, XIX и еще появится в случае XXXVII. В Хэкиганроку он выступает в случаях II, IX, XXX, XLI, XLV, LII, LVII, LVIII, LIX, LXIV, LXXX и XCVI. Что касается пожилых женщин, то мы уже встречались с той, которая победила Токусана. В этом случае на сцене появляется еще одна женщина, которая, сама того не подозревая, состязается с Дзёсю. Дзэн не для женщины,[146] и женщина не для дзэн, к несчастью для обоих. Буддизм всегда был настроенным против женщин даже больше, чем христианство, основатель которого, кажется, находил иногда вдохновение в присутствии женщин. Женщины иногда встречаются в сутрах, но едва ли в хорошем смысле.
В Лотосовой сутре (в главе XII, Девадатта) говорится о девушке, которая стала Буддой. Шарипутра выдвигал аргументы против того, что женщина может достичь Буддовости, поскольку она «нечиста и поэтому не способна принять Закон». Об этой девушке Шарипутра говорит, что она также столкнулась с «пятью препятствиями».[147] Монахи стали свидетелями, как она превратилась в молодого человека и лишь после этого стала безупречным бодхисаттвой. Завершается это предание зловещими словами о том, что Шарипутра и другие «получили Закон в благоговейном молчании».
СЛУЧАЙ
Монах из монастыря, в котором жил Дзёсю, как‑то спросил пожилую женщину, как пройти в Тайдзан. Она ответила:
– Прямо. I
Но не успел монах пройти три или пять шагов, как она добавила:
– И этот монах уходит так же, как другие.[148]
Позже другой монах рассказал Дзёсю подобную историю, и тогда Дзёсю сказал:
– Подождите, я схожу и испытаю эту женщину.
На следующий день он пошел, задал женщине тот же вопрос и получил от нее тот же самый ответ. Вернувшись, он сказал монахам:
– Я испытал пожилую женщину из Тайдзана.
Тайдзан, Готайдзан или Сэйрёдзан – таково название горы с пятью вершинами, которая со времен Шести Династий почиталась священной. Паломничества к ней никогда не прекращались. Божеством‑хранителем этой горы был Манджушри.
Случай X из Сёёроку начинается немного иначе:
У дороги, что вела к подножию горы Тайдзан, жила старуха, которая всякий раз, когда монах спрашивал у нее, как пройти к горе, отвечала и т. д.
Обладая поверхностными представлениями о дзэн, дурачить людей нетрудно. В окрестностях знаменитых гор (храмов) было много старух, которые развлекались тем, что насмехались над молодыми монахами. Некоторые из них, должно быть, обладали подлинной мудростью – отсюда и желание Дзёсю испытать пожилую женщину с горы Тайдзан.
Монах задает вопрос о пути к храму. Женщина отвечает так, словно речь идет о Пути. Она говорит ему то же, что и Стивенсон: «Жизненные пути прямы, словно рельсы для спуска судна на воду». Но монах не замечает этого, полагая, что она дает ему относительный ответ на относительный вопрос. Когда монах не реагирует на ее абсолютный ответ, она открыто насмехается над ним. Дзёсю отправляется, чтобы испытать ее, и хотя он не говорит монахам о результатах испытания, он лукаво заявляет, что раскусил ее. Он делает это, чтобы посмеяться над монахами, ведь они не достигнут мудрости, если не станут глупее, чем были до рождения. То, что в конкретной ситуации пожилая женщина обошлась с Дзёсю, как с молодым монахом, свидетельствует о том, что ее дзэн был далеко не зрелым. Если мы любим животных, мы знаем, кто любит их, а кто нет. Но если мы не любим животных, мы не можем отличить одних от других. Если мы понимаем музыку Баха, мы знаем также, кто понимает ее, а кто лишь делает вид. Но смысл истории не в этом, а в том, как вы относитесь к тем, кто притворяется, что любит животных, Баха или дзэн? Чувство превосходства в данном случае – это путевка в Ад, лучше сказать, это и есть сам Ад.
КОММЕНТАРИЙ
Старуха сидела в своей хижине и задумывала очередную кампанию. Она не подозревала, что есть знаменитый разбойник, который знает, как брать живьем полководцев противника. Старый Дзёсю был достаточно находчив, чтобы незамеченным пробраться в лагерь противника и угрожать крепости, но он не был настоящим генералом. Рассуждая об этом случае, приходится признать, что каждый из них совершил ошибку. А теперь скажи мне, что Дзёсю увидел в старой женщине?
Дзимбо делает комментарий более логичным, переводя выражение «знаменитый разбойник» словами «орать в плен вражеского генерала». В целом получается «старуха не подозревала, как брать в плен вражеского генерала (Дзёсю)». В любом случае, Мумон говорит, что пожилая женщина побеждала проходивших мимо монахов, но не отваживалась отправиться в храм и сразиться с мастером. В конце Мумон говорит, что есть что‑то подозрительное в самом Дзёсю, который ошивается около старух, чтобы определять, подлинный у них дзэн или фальшивка. Мумон удивляет нас своей беспристрастностью.
СТИХОТВОРЕНИЕ
Вопрос тот же самый;
Ответ тот же самый.
Песок подмешан к рису;
Шипы разбросаны в грязи.
Дзёсю задал в точности такой же вопрос, как и другие монахи: «Это ли путь к горе Тайдзан?» Ответ женщины «Прямо!» был таким же для Дзёсю, как и для самого глупого из монахов. Однако вопрос Дзёсю, похожий на вареный рис, на самом деле содержит песок интеллектуальных парадоксов, которые дадут о себе знать, как только мы задумаемся над ними. То, что выглядит, как мягкая и податливая грязь, содержит в себе жизненные шипы, на которые мы накалываемся и истекаем кровью.
Этот случай учит нас двум вещам. Во‑первых, не делать так, как Дзёсю – не проявлять интерес к пониманию дзэн другими людьми. Во‑вторых, не поступать так, как старая женщина, которая не могла отличить подлинный дзэн от фальшивого, и главное – «угощала ангелов, не зная, с кем имеет дело».
Случай XXXII. БУДДА И НЕ‑БУДДИСТ
Действующие лица
Мне кажется, что Будда был впечатляющей, но непривлекательной личностью, подобно Альберту Швейцеру. Отсутствие юмора в словах Будды, его непогрешимость, безэмоциональность, антифеминизм, педантизм и непоэтичность вызывают отвращение. Несмотря на, а скорее, благодаря раздражительности, страстности мыслей и чувств, мазохизму и садизму, ненависти к лицемерам и презрению к своим глуповатым и трусливым ученикам, страх смерти и сомнение в Боге – я говорю, несмотря на все это, или благодаря всему этому, мне больше нравится Христос, и к нему у меня возникают теплые дружеские чувства. От Будды же, когда я вижу его отрешенно сидящим вдали от человечества, на меня веет холодом и отстраненностью.
Слово тиртхъя или тиртхика обычно переводят как «еретик», хотя в данном случае лучше, наверное, говорить о «не‑буддистском ученом». К этой категории относятся, например, индусы, брамины, или джайны, последователи философии санкхья. Те, кто был сторонником учения о бессмертии Души или ее исчезновении в момент смерти; те, кто исповедовал странные, малопонятные доктрины о природе кармы – всех их называли гэдо (еретиками). Одним из самых известных «еретиков» был Капила. Он учил освобождению души. Вандхамана, современник Будды, был последним пророком джайнов, датами рождения и смерти которого традиционно считаются 599 и 527 годы до н. э. После двенадцати лет крайнего аскетизма и умерщвления плоти Вандхамана до конца жизни проповедовал свое учение. Вот основные положения учения джайнов:
1. Каждая материальная вещь содержит в себе дух; отсюда вселенский дуализм ума и тела.
2. Бога нет.
3. Очень сложная теория знания, в которой непогрешимы только телепатия, то есть знание вещей, удаленных во времени и в пространстве, а также совершенное знание совершенных душ.
4. Ахимса, или ненанесение вреда всему живому.
5. Нирвана есть уход из тела, а не прекращение существования (и не‑существования), как в буддизме.
Этим «еретическим» воззрениям буддизм противопоставляет, например, «три проявления закона»: не‑мимолетность, не‑эго и Нирвану. В сутрах приводятся эпизоды обращения Буддой учеников Вандхамана, но все они совсем не похожи на настоящий случай. Об Ананде мы уже говорили в случае XXII.
СЛУЧАЙ
He‑буддист сказал Будде:
– Я не прошу у вас слов; я не прошу у вас молчания.
Будда сидел неподвижно и молчал.
– Сострадание Почитаемого Миром развеяло облака моих заблуждений и позволило мне встать на Путь! – с восхищением сказал не‑буддист.
Затем он поклонился и ушел. Ананда спросил у Будды:
– Этот не‑буддист осыпал вас похвалами. Что же он постиг?
– Хорошая лошадь бежит даже от тени кнута, – ответил Почитаемый Миром.
Логика необходима, когда мы пытаемся быть логичными, но этот человек не просил логики. Так, когда он попросил Будду сказать ему что‑то без слов и молчания, а Будда продолжал сидеть молча, не‑буддист не был настолько глуп, чтобы обвинить Будду в том, что тот не выполнил его просьбу. Он получил то, что просил: не слова и не молчание, а Путь. Исторический Будда едва ли мог проповедовать этот Путь. Понадобилась еще тысяча лет, прежде чем Дарума и Эно смогли четко указать его. Более того, хотя в переживаниях Будды мир и Путь едины, на словах у него они разделены, и поэтому уход от одного из них – существования – был равносилен погружению в другой – в Нирвану. Дзэн – это возврат к миру с пробным камнем истины в кармане; смысл жизни осуществляется, когда мы видим вещи такими, каковы они есть, плохими и хорошими. Продолжение (наших) страданий Будда связывает с миром, с телом, с дьяволом. Продолжение (нашей) радости Будда отождествляет с Нирваной. Но дзэн постиг, что подобно тому, как наша радость и страдание неразделимы, неразделимы также Нирвана и мир, абсолютное и относительное. Таким образом, буддизм дуалистичен, тогда как дзэн тяготеет к единству. Не‑буддист получил Путь, но не от исторического Будды, а от дзэн, который объединил Будду с отвергнутым миром – в результате чего Будда оказался не только Почитаемым Миром, но и палочкой‑подтиркой, тремя фунтами льна, магнолией в саду, всеми возможностями, ошибками и кошмарами человечества.
Сравнение с лошадью взято из Дзоагонгё , где Будда говорит о четырех типах бхикшу.
Прежде всего, есть лошади, которые пускаются вскачь[149] от одной лишь тени кнута. Бывают также лошади, которых достаточно задеть за шерсть, задетъ за плоть и, наконец, задетъ за кость. Первой лошади достаточно услышать об угрозе для соседней деревни, и она испытывает отвращение к миру; второй для этого достаточно услышать об угрозе для ее деревни; третьей – об угрозе для ее родителей; а четвертой нужно самой пережить страдание или боль.
Эта история показывает, что воображение очень важно, еще важнее, чем дзэн. У не‑буддиста хватило силы воображения, чтобы увидеть подлинное состояние ума и тела Будды, когда он безмолвно сидел перед ним. Поэтому для человека, который желает изучать дзэн, очень важно развить воображение. Мы должны заниматься развитием воображения до начала изучения дзэн и продолжать это дело до своего последнего вздоха. Если у нас есть воображение, нам легко понять, что означают, например, слова «Когда Будда сидел, сидели все вещи». Безмолвие Будды не было тем, что мы называем «красноречивым молчанием». Он не намекал на то, о чем трудно сказать словами. Он не пытался показать, что вопросы здесь неуместны или что абсолют пребывает за пределами (отношения) слов и молчания. Его безмолвие не отличалось от его ходьбы и посещения уборной. Когда Будда молчал, он составлял одно целое с листьями дерева в джунглях Амазонки и с ногтями Юлия Цезаря.
Какую иллюзию Будда прояснил для не‑буддиста? «Если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя» (Мф. 26, 39). «Я и Моя чаша – одно».
Что же касается детского вопроса Ананды, одни говорят, что он спросил Будду от имени менее просвещенных монахов, а другие, такие как Мумон, считают, что это вопрос самого Ананды.
КОММЕНТАРИЙ
Ананда был учеником Будды, но в своем понимании не дорос до не‑буддиста. А теперь скажи мне, в чем различие между учениками и не‑учениками?
«В чем различие между учениками и не‑учениками?» Такие вопросы Мумон любит задавать. Это напоминает нам загадку: «Чем слон отличается от почтового ящика?» Если вы ответите: «Я не знаю», я скажу вам: «В таком случае я не доверю вам опустить свое письмо в почтовый ящик!» И все‑таки, в чем различие между учениками и не‑учениками? Различие в том, что ученик может быть менее преданным и менее понимающим, чем не‑ученик. Однако подлинный вопрос: в чем различие между просветленным и непросветленным человеком? Если мы скажем, что различия между ними нет, это будет противоречить здравому смыслу, тогда как наш здравый смысл есть Божий смысл. Если вы скажете, что они так же различаются, как мел и сыр, вы тем самым отрицаете природу Будды и Отцовство Бога. Суть в том, что вы не можете знать различия до тех пор, пока не постигнете, что различия нет – и тогда вы знаете различие. Когда вы понимаете, что вы не лучше других, тем самым вы лучше других. Но если вы думаете, что вы лучше, это уже не так. Этот парадокс властвует над миром. В руках у него кнут. Видите ли вы тень от кнута?
СТИХОТВОРЕНИЕ
Он идет по лезвию меча,
Он бежит по тонкому льду.
Без лестницы, со связанными руками
Он поднимается по отвесным скалам.
Дзэн иногда прибегает к сравнению с жонглером и акробатом для того, чтобы описать свои ментально‑физические проявления. Гудини, который, будучи в наручниках, прыгал в бассейн с водой, имел больше дзэн, чем полагают многие. Во второй строке речь идет о «гладком» или «холодном» льде, но в данном случае это словосочетание, по‑видимому, лучше переводить как «тонкий лед».
«Он идет по лезвию меча» – так поступает каждый из нас каждый день, сам того не подозревая. Смерть витает над нами, но мы идем, как нам кажется, по широкой безопасной дороге. Когда мы не думаем об опасности, мы благополучно минуем, по крайней мере, опасность в духовном смысле. Когда мы полностью забываем о себе, о дзэн, никакой лед не является слишком тонким, чтобы идти по нему, если он выдерживает нас , но когда мы начинаем рассматривать абстрактные альтернативы, мы тонем на сухой земле, умираем от голода в стране изобилия, причем безо всяких «если»!
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 146; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!