ОТ АГЕНТСТВА ПИНКЕРТОНА ДО ЦРУ 2 страница
Первым директором ЦРУ стал контр-адмирал Роскоу Хилленкоттер (1947–1950), его заместителем — бригадный генерал Эрвин Райт, прослуживший на этом посту с 1947-го по 1949 год, ас 1951-го по 1953 год — Аллен Даллес. В том же 1953 году Даллес был назначен директором ЦРУ (получил отставку 23.11.1961 г.).
В 1949 году конгресс в дополнение к Закону о национальной безопасности принял специальный декрет о ЦРУ, значительно расширивший возможности Управления. Так Закон существенно дополнил полномочия его директора, дал ему полную свободу действий при найме и увольнении сотрудников — без соблюдения правил, обязательных для правительственных учреждений. ЦРУ могло также обходить федеральные законы и постановления, которые обязывали любое ведомство представлять в обычном порядке сведения о структуре, функциях, официальных названиях, именах, должностях, а также денежных окладах или численности персонала.
ЦРУ разрешалось субсидировать программы колледжей, поддерживать и создавать различные фонды и фондовые организации, культурные общества, издательства, частные фирмы. Кроме того, директор ЦРУ мог «в обстоятельствах, носящих секретный, экстраординарный и чрезвычайный характер», по личному усмотрению без всякого контроля и объяснений расходовать любую сумму из выделяемых ЦРУ ассигнований. «Это, — как замечает Г. Рэнсом, — действительно чрезвычайные полномочия для главы исполнительного ведомства, насчитывающего тысячи сотрудников и ежегодно расходующего сотни миллионов долларов»[136]. ЦРУ могло заключать с частными университетами контракты на проведение «специальных исследований». Наконец, Закон 1949 года дал право ЦРУ по своему усмотрению разрешать въезд в США до 100 иностранцев в год без соблюдения необходимых формальностей, т. е. в обход существующих иммиграционных квот. В эту «золотую сотню» попадали, как правило, перебежчики из других стран, въезд которых в США, по мнению директора ЦРУ, был необходимым «для выполнения разведывательной миссии».
|
|
|
И в заключение нашего краткого обзора несколько слов об организационной структуре ЦРУ.
В середине 1970-х годов она выглядела следующим образом:
— Управление тайных операций («секретные службы») — крупнейшее из оперативных подразделений ЦРУ. Состояло из 15 отделов, в которых были заняты около 6 тысяч сотрудников. Почти половина этого персонала находились за рубежом, выступая, как правило, под официальным прикрытием (представителями дипломатической службы, министерств и т. д.). Примерно две трети сотрудников принимали участие в общей разведывательной работе — установление и поддержание контактов с нужными людьми, сбор информации. Остальные были непосредственно связаны с подготовкой и проведением тех или иных тайных операций: полувоенные действия; субсидирование политических партий, профсоюзов и других организаций; акции, направленные на свержение или поддержку иностранных правительств в соответствии со стратегическими целями США.
|
|
|
Вертикаль подчинения шла от главы «секретных служб» к начальникам региональных отделов, входящих в это управление, а от них к резидентам и руководителям баз и опорных пунктов ЦРУ.
— Управление постановки разведывательных задач и оценки добываемых сведений. Имело в своем составе подразделения фоторазведки (ФОТИНТ), разведки средствами связи (СИГИНТ) и агентурной разведки (ГУМИНТ). Эти подразделения должны были осуществлять руководство всей системой правительственных органов разведки и координировать ее действия каждый в своей области.
— Управление национальных оценок, имевшее в своем составе 1500 специалистов различных областей, производило анализ всех поступающих к нему данных, добываемых другими подразделениями ЦРУ, несло ответственность за обеспечение руководства страны информацией, необходимой для выработки внешней политики. Непосредственно составлением разведывательных оценок в отношении тенденций развития тех или иных процессов на мировой арене, районов потенциальных кризисов и другими вопросами, представляющими интерес для администрации США, занималась входящая в состав управления группа специалистов национальной разведки. Она держала правительство в курсе главных событий, регулярно предоставляя его ведущим деятелям «меморандум оповещения».
|
|
|
— Управление науки и техники. В его задачу входила организация фундаментальных исследований и разработок в области создания новейших технических систем сбора информации. А также внедрение их в разведывательную структуру. В середине 1970-х годов это Управление насчитывало около 1300 сотрудников.
И, наконец, Административно-хозяйственное управление, в штате которого к середине 1970-х годов насчитывалось свыше 5 тысяч человек.
Всего же, согласно некоторым данным, к середине 1970-х годов штатная численность ЦРУ составляла примерно 16,5 тысячи человек, а бюджет ведомства равнялся 750 млн долларов в год.
К этому следует добавить, что часто для решения своих задач ЦРУ пользовалось помощью Пентагона и других разведывательных структур США[137].
|
|
|
ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
Разлагайте все хорошее, что имеется в стране вашего противника. Вовлекайте видных представителей вашего противника в преступные предприятия. Разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской страны. Подстрекайте молодежь против стариков. Мешайте всеми средствами деятельности правительства… Будьте щедры на предложения и подарки для покупки информации и сообщников. Вообще не экономьте ни на деньгах, ни на обещаниях, так как они приносят богатые дивиденды.
Сунь Цзы, древнекитайский полководец и философ, автор трактата о военной стратегии «Искусство войны»
5 марта 1946 года в американском городе Фултоне Уинстон Черчилль произнес речь, которая официально ознаменовала начало так называемой холодной войны, а по сути — Третьей мировой. Ее начало было неизбежным, так как она была уже «созревшим плодом» традиционных геополитических амбиций США и исконной западной русофобии.
По словам В. Литовкина, в «Фултоне вырвалось наружу зло, годами зревшее в лондонских и вашингтонских коридорах власти»[138]. И, естественно, резонен вопрос, почему озвучивание до этого дня тайных умыслов поручили именно Уинстону Спенсеру Черчиллю? Ведь прошло всего-то чуть больше семи месяцев, как британские избиратели дисквалифицировали политику консерваторов и отправили Черчилля в отставку. Почему же именно его американцы выводили для такого случая на сцену? Ответ, похоже, прост — в англосаксонском сообществе сложно было сыскать другого деятеля, который столь полно и неукротимо воплощал собой русофобию.
Еще во время Первой мировой войны Черчилля терзали идеи, как бы сконцентрировать главные силы кайзеровской Германии на разгроме царской России, а самому Альбиону уйти от выполнения обязательств, взятых в рамках Антанты. Именно Черчилль в 1918 году призывал расчленить нашу страну на «сферы действия», что должно было завершиться распадом российского многонационального государства, а затем деятельно окружал Советскую Россию «кольцом бешено ненавидящих большевиков стран». Ему же, сэру Уинстону Черчиллю принадлежит и знаменитая фраза: «Младенца (большевистский режим. —А.О.) нужно душить в колыбели».
Но о чем все-таки вел речь Черчилль в Фултоне? Надо брать уроки у истории, поучал бывший премьер. Попытки умиротворения нацизма обернулись эскалацией агрессивных намерений Германии и войной. «Демократии» не должны повторять роковых ошибок, им надлежит сплотиться в противоборстве с новой тоталитарной угрозой, которую олицетворяет ныне Советский Союз, отсекший «железным занавесом» пол-Европы, чтобы насадить на подконтрольных ему территориях свои порядки. Такова кратко суть его речи.
При этом он иногда дословно повторял установки, изложенные в шифротелеграмме имперского министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа германским послам в Испании, Португалии, Ватикане и Ирландии от 16 февраля 1945 года. Эта шифротелеграмма была перехвачена британской разведкой в рамках осуществлявшейся сверхсекретной многолетней криптографической операции «Ультра», обеспечивавшей контроль за германской шифрованной перепиской, и, естественно, не осталась без внимания Черчилля[139].
Измена союзничеству, попрание при их же активной роли принятых обязательств, данных клятв всегда были и остаются не только позорными, но и преступными. Однако в данном случае дело обстояло куда хуже. Под канонаду Второй мировой войны, обильно пролитую кровь, в том числе американских и британских солдат, Вашингтон намеревался поглотить огромное экономическое и духовное пространство, дабы превратить остаток XX столетия в «американский век». Намерение породило монстра — политика превратилась в продолжение войны, но иными средствами. В первую очередь психологическими.
«Мир стал огромным полем битвы, на котором соперничающие группировки, вооруженные идеями, борются за умы людей, — писали в «Учебнике пропаганды» Л. Хартер и Д. Салливан, — ив этой войне пропаганда мощнее бомб. Бесконечная борьба между враждующими системами мышления является более отчаянной и чреватой последствиями, чем старомодные рукопашные схватки. Она является последним словом в совершенствовании старейшего искусства ведения войны, в котором сражаются психологической техникой и средствами связи вместо пушек и штыков»[140]. Солдатами этой войны нового типа стали люди самых различных профессий: разведчики, дипломаты, ученые, духовенство, государственные чиновники, издатели и режиссеры, журналисты и писатели, студенты и многие, многие другие.
Однако, по мнению некоторых историков и политологов, как говорилось выше, истоки Третьей мировой войны, получившей довольно неопределенное название холодной, относятся к более раннему, «дофултоновскому» периоду. Так, например, американский историк, профессор Дж. Гэддис связывает ее возникновение с деятельностью специального комитета конгресса США по послевоенной политике и планированию во главе с У. Колмером. В 1945 году члены комиссии посетили Москву и встретились с советским лидером И.В. Сталиным. Собрав и проанализировав высказывания членов комитета Дж. Гэддис в своей книге «США и возникновение холодной войны 1941–1947» пишет:
«14 сентября 1945 г. делегации под руководством председателя комитета Уильяма М. Колмера от штата Миссисипи была оказана честь: Сталин принял ее. Колмер заявил советскому лидеру, что его комитет знаем о желании России получить заем от США. Как, он хочет знать, Советы используют средства, как вернут их и что может Вашингтон ожидать взамен?.. Делегация… сделала отчет государственному секретарю Дж. Бирнсу, а затем совещалась с Трумэном. Группа Колмера подчеркнула в беседах с обоими, что необходимо «ужесточить наш подход к Советской Республике». Комитет Колмера был готов одобрить американский заем Советскому Союзу при условии, что русские примут определенные обязательства. Они должны сообщить, какая доля их производства идет на вооружение. Они должны сообщить важнейшие данные о советской экономике и дать возможность проверить точность этих данных. Советский Союз не должен оказывать помощи в политических целях Восточной Европе и доложит содержание его торговых договоров с этими странами. Как в СССР, так и в странах Восточной Европы, находящихся под контролем, Кремль должен гарантировать полную защиту американской собственности, право распространять американские книги, журналы, газеты и кинофильмы. Наконец, Соединенные Штаты должны настаивать на выполнении русских политических обязательств на тех условиях, как и другие правительства. Это включает вывод советских оккупационных войск в соответствии с Потсдамскими соглашениями и Ялтинской конференцией. Короче говоря, Колмер и его коллеги требовали, чтобы Советский Союз в обмен на американский заем изменил свою систему правления и отказался от своей сферы влияния в Восточной Европе»[141].
Таким образом, можно сказать, что холодная война выросла из результатов войны «горячей» — Второй мировой. И уже по одной этой причине, как справедливо замечает историк и политолог, д.и.н. Н.А. Нарочницкая, она не могла быть противостоянием «свободного мира» и «тоталитарного коммунизма» или классовой борьбой мирового империализма и «оплота мира и социализма». По мнению Н.А. Нарочницкой, если бы после окончания Великой Отечественной войны Большая Россия смогла бы сбросить с себя коммунистическую идеологию и возродиться в качестве Российской империи, холодная война все равно состоялась бы. По той причине, что ее главным аспектом была не «борьба с коммунизмом», а борьба с «русским империализмом», причем на самой территории исторической России.
О том, что холодная война была направлена на уничтожение не коммунистического режима, а российской традиционной государственности, наглядно свидетельствуют и более поздние высказывания известных американских политических деятелей. Они относятся к так называемому периоду победы «западных демократий» над Советским Союзом.
«Со строго геополитической точки зрения, — заявлял бывший посол США в Москве Томас Пикеринг, — распад Советского Союза явился концом продолжавшегося триста лет стратегического территориального продвижения Санкт-Петербурга и Москвы. Современная Россия отодвинулась на север и восток и стала более отдаленной от Западной Европы и Ближнего Востока, чем это было в XVII веке»[142].
Еще более показательно высказывание секретаря Трехсторонней комиссии, известного американского политолога Збигнева Бжезинского:
«Россия — побежденная держава. Она проиграла титаническую борьбу. И говорить «это была не Россия, а Советский Союз» — значит бежать от реальности. Это была Россия, названная Советским Союзом. Она бросила вызов США. Она была побеждена. Сейчас не надо подпитывать иллюзии о великодержавности России. Нужно отбить охоту к такому образу мыслей… Россия будет раздробленной и под опекой»[143].
Но вернемся к истокам.
В служебных наставлениях американских спецслужб психологическая война определяется следующим образом:
«Координация и использование всех средств, включая моральные и физические (исключая военные операции регулярной армии, но используя их психологические результаты), при помощи которых уничтожается воля врага к победе, подрываются его политические и экономические возможности для этого; враг лишается поддержки, помощи и симпатий его союзников и нейтралов или предотвращается получение им такой поддержки, помощи или симпатий; создается, поддерживается или увеличивается воля к победе нашего собственного народа и его союзников; приобретается, поддерживаются и увеличиваются поддержка, помощь и симпатии нейтралов»[144].
Генеральная идея психологической войны против Советского Союза и стран социалистической ориентации была озвучена Алленом Даллесом на заседании Совета по международным отношениям (СМО) в присутствии Г. Трумэна, Г. Моргенау, Б. Баруха. Напомним, что А. Даллес в 1942–1945 годах руководил политической разведкой в Европе, а с 1953-го по 1961 год — Центральным разведывательным управлением США.
Эти тезисы, сформулированные опытным политическим деятелем и разведчиком, представляли собой своего рода инструкцию по уничтожению России. Именно России, а не Союза Советских Социалистических Республик (СССР).
«…Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценность на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением… исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс Литература, театры, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражда народов, прежде всего вражда и ненависть к русскому народу — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать, таким образом, поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов. Вот так мы это и сделаем»[145].
Следует оговориться, что приведенная выше программа А. Даллеса, по мнению некоторых историков, не является целостным документом, а скомпилирована из его нескольких выступлений и статей. В последние годы появились высказывания, что она вообще фальсифицирована и составлена из фрагментов взятых из советских художественных произведений Ю. Дольд-Михайлика «И один в поле воин» и «Вечного зова» Анатолия Иванова[146].
Так или иначе, но известен ряд директив Совета национальной безопасности США (СНБ), не двусмысленно свидетельствующих о направленности психологической войны западных государств против России.
Прежде чем обратиться к этим директивам, вкратце охарактеризуем упомянутого Аллена Даллеса, так как он является фактически «творцом» многих психологических операций, о которых пойдет речь ниже.
Справка
Даллес (Dulles) Аллен Уэлш. Родился 7 апреля 1893 года в Уотертауне (штат Нью-Йорк). Получил юридическое образование в Принстонском университете (1916) и затем находился на дипломатической службе в Вене, Берне, Париже, Берлине и Стамбуле. В1922—1926годах руководил отделом ближневосточных проблем государственного департамента США. С1926 г. — партнер крупной юридической фирмы «Sullivan and Cromwell». В годы Второй мировой войны служил в Управлении стратегических служб США (Office of Strategic Services; OSS), возглавлял систему политической разведки США в Европе. С 1951 г. — заместитель директора, с 1953 г. — директор Центрального разведывательного управления США (ЦРУ). Был инициатором и организатором многих операций американской разведки и акций психологической войны против СССР в 1950-х годах. В 1961 году из за провала организованной ЦРУ высадки антикастровских сил в Плая-Хирон (бухта Кочинос, Куба) был вынужден уйти в отставку. Скончался 29 января 1969 года в Вашингтоне.
Это его официальная биография. Но была в жизни А. Даллеса еще одна сторона, о которой не принято говорить, хотя в «узких кругах» о ней хорошо известно. Речь идет о его роли в деятельности уникальной организации — Совета по международным отношениям (СМО) — Council of Foreign Relations (CFR). С самого начала деятельность этой организации была покрыта ореалом тайны. Те крупицы информации, которые все же в разное время просачивались в прессу, только подливали масла в огонь. По одним сведениям, Совет был создан стараниями близких к Вудро Вильсону банкирских домов Рокфеллеров и Морганов и представлял собой неформальную группу академических ученых. Они были призваны выработать внешнеполитическую стратегию США в послевоенном мире. В центре этой группы стояли советник Вильсона полковник Мандель Хаус, Уолтер Липпман, банкир Пол Уорбург, Герберт Гувер, Лайонел Кертис и другие. Центром CFR стал Нью-Йорк, финансовая и культурная столица США.
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 160; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!