Переход к нэпу, первые этапы его осуществления
Военный коммунизм был периодом экономического тоталитаризма, во время которого закладывались основы административно-командной экономической системы реального социализма. Он порождался утопическими представлениями большевистских властителей России о возможности сравнительно быстрого (за 6 месяцев, как нередко звучало на заседаниях СНК в начале 1918 г.) перехода к плановому функционированию полностью обобществленного производства и бесплатному коммунистическому труду на пользу общества. Этот период окончился экономической катастрофой 1921 г.
См. таблицу 1, с. 537 В результате семи лет мировой и Гражданской войн численность населения советских республик к началу 1921 г. сократилась до 134,3 млн человек. Потери одних только вооруженных формирований (и красных, и белых) за годы Гражданской войны и интервенции составляли 2,5–3,3 млн человек. С осени 1917 до начала 1921 г. население России уменьшилось на 10 887 тыс. человек. Сокращение продолжалось в 1921 г.(на 1854 тыс.) и в 1922 г. (на 1592 тыс.). К концу 1921 г. не менее 1850 тыс. человек — почти вся политическая, финансово-промышленная, значительная часть научно-художественной элиты, их семьи — вынуждены были эмигрировать из России.
Производство в крупной промышленности в стране в 1920 г. составило 14,6% от уровня 1913 г.; в металлообработке — 7%; в производстве чугуна — 2%. Большинство промышленных предприятий бездействовали, численность рабочих сократилась вдвое. Разоренная войной и продразверсткой деревня не обеспечивала промышленные центры продовольствием. В стране не было запасов на случай неурожая.
|
|
|
Голод 1921–1923 гг. К весне 1920 г. Центральный регион страны, Поволжье, Северный Кавказ, Украина были охвачены голодом. В мае 1921 г. в Поволжье и ряде губерний Центра началась засуха, уничтожившая посевы и усугубившая народное бедствие. В мае 1922 г. голодало 22–27 млн человек, к этому времени от истощения и заболеваний, обострившихся в результате голода (цинга, дизентерия, сыпной и брюшной тиф), погибло около миллиона крестьян, столько же эвакуировано из пораженных бедствием губерний. В апреле 1923 г. насчитывалось 5,5 млн голодающих. Помощь государства была минимальной: суточная норма пайка, позволявшего спастись от голодной смерти, определялась Наркоматом продовольствия в 877 ккал для взрослого и 706 ккал для ребенка (менее 30% от научно обоснованной нормы в 3000 ккал); районы бедствия снабжались семенами для озимого и ярового посевов.
Картину народного бедствия дополняла масса осиротевших детей. В 1922 г. насчитывалось 7 млн беспризорников. Начавшаяся демобилизация армии увеличила безработицу. Поднялась волна бандитизма. С окончанием Гражданской войны обострились противоречия в партийном руководстве страной.
|
|
|
Углубление политики военного коммунизма Решение стоявших перед разоренной страной первоочередных задач (восстановление народного хозяйства, переход к социалистическому производству и общежитию) большевики в начале 1921 г. видели на путях расширения и углубления политики военного коммунизма. Жизнь вроде бы давала надежды на успешное продвижение по этому пути. В 1920 г. методами разверстки было заготовлено в 1,5 раза больше хлеба, чем в 1919 г. В ноябре — декабре 1920 г. выпуск промышленной продукции был значительно выше, чем в предыдущие месяцы. Все это позволяло надеяться, что в условиях мирного времени, при отсутствии неизбежных ошибок военных лет, командная экономика покажет свои достоинства.
Надежды на успех связывались и с дальнейшей централизацией управления экономикой, национализацией всех промышленных предприятий, с расширением государственного (социалистического) сектора экономики и окончательным вытеснением всех иных секторов (государственно-капиталистический, частнокапиталистический, мелкотоварный, патриархальный).
Постановлением ВСНХ от 29 ноября 1920 г. были объявлены национализированными не только крупные, но все средние, мелкие промышленные предприятия с числом работников более 10 (или 5 при наличии механического двигателя). Свертывались товарно-денежные отношения. В декабре была отменена оплата населением продовольствия, предметов широкого потребления, топлива, коммунальных услуг, а в январе 1921 г. — квартплата. В феврале рассматривался вопрос об отмене денег. Ю. Ларин, руководитель отдела финансовой политики ВСНХ, писал в «Правде»: «Наши дети, выросши, будут знакомы с деньгами уже только по воспоминаниям, а наши внуки узнают о них только по цветным картинкам в учебниках истории».
|
|
|
Трудовые армии В начале 1920 г. у красных командиров, разгромивших Колчака, зародилась мысль об использовании войск на Урале и в Сибири для решения чисто экономических задач. 10 января в адрес председателя СНК и наркома по военным и морским делам поступила телеграмма из Омска от командарма 3-й армии Восточного фронта М.С. Матиясевича. Бывший полковник царской армии из дворян Смоленской губернии, участник и герой Японской, Отечественной и Гражданской войн, а в 1930-е годы едва избежавший гибели в деле «Весна», выступил со смелым революционным предложением: использовать возглавляемую им армию на трудовом фронте, в восстановлении народного хозяйства. Армия, — писал командарм, — насчитывает десятки тысяч вполне здоровых людей, тысячи специалистов и коммунистов. Челябинская, Тобольская и Екатеринбургская губернии, где она размещалась, имеют избытки продовольствия и топлива, металл и руду. Командарм призвал «обратить все силы и средства 3-й армии на восстановление транспорта и организацию хозяйства».
|
|
|
Телеграмму сразу прочитали и с редкостным единодушием одобрили предложение. Уже на следующий день, в штаб армии пришла телеграмма Троцкого: «В принципе, считаю ваш план вполне правильным, могущим иметь огромные последствия». Еще через день телеграммой ответил Ленин: «Вполне одобряю ваши предложения. Приветствую почин, вношу вопрос в Совнарком. Начинайте действовать при условии строжайшей согласованности с гражданскими властями, все силы отдавая сбору излишков продовольствия и восстановлению транспорта». 13 января на заседании Совета народных комиссаров Ленин лично доложил о планах преобразования одной из разгромивших Колчака армий в «Первую революционную армию труда (РАТ)».
Армия была создана. Переформирование 3-й армии в трудовую решили сделать примером для дальнейших действий. Руководство партии большевиков с готовностью ухватилось за идею использования армейских частей и вообще военных принципов организации для решения не только боевых, но и сугубо экономических задач. В условиях гражданской войны, разрухи экономики и государственного аппарата такая «милитаризация труда» казалась вернейшим способом быстро восстановить и наладить работу железных дорог и ряда ключевых отраслей. Уже 15 января 1920 г. Троцкий лично написал «Приказ-памятку по 1-й революционной Армии Труда». На следующий день этот приказ, по сути, настоящий манифест будущих трудовых армий, был опубликован для всей страны в газете «Правда».
«3-я армия выполнила свою боевую задачу, — писал Троцкий. — Но, проникнутая сознанием долга, она не хочет терять времени даром. Оставаясь боевой силой, грозной врагам рабочего класса, она превращается в то же время в революционную армию труда… Голодающим рабочим Петрограда, Москвы, Иваново-Вознесенска, Урала и всех других промышленных центров и районов необходимо продовольствие. Главной задачей 1-й революционной армии труда является планомерный сбор всех избытков хлеба, мяса, жиров, фуража, точный учет собираемых продовольственных запасов, энергичное и быстрое их сосредоточение к заводам и станциям железных дорог… Промышленность нуждается в топливе. Важнейшей задачей революционной армии труда является рубка и распилка леса… Надвигается весна — время полевых работ. Наши истощенные заводы выпускают пока еще мало новых сельскохозяйственных орудий. Зато на руках у крестьян есть немало старых орудий, нуждающихся в починке. Революционная армия труда предоставит свои мастерские и своих кузнецов, слесарей, столяров для ремонта сельскохозяйственных орудий и машин».
Всего за 1920–1921 годы было создано 8 трудовых армий. В 1920 г. помимо 1-й РАТ образованы Петроградская, Украинская и Донецкая трудовые армии, а также Железнодорожная трудовая армия, 2-я РАТ в Поволжье, Кавказская трудовая армия на Северном Кавказе, в январе 1921 г. — Сибирская трудовая армия. На положении трудовой фактически находилась Запасная армия (Поволжье). К концу гражданской войны в общей сложности около 300 тысяч красноармейцев (по данным на март 1921 г. — четвертая часть РККА) одновременно являлись «трудармейцами», то есть солдатами-работниками трудовых армий. Помимо трудовых армий к хозяйственной деятельности привлекались тыловые подразделения военных округов и фронтов. Военизированные трудовые отряды использовались во всех отраслях народного хозяйства, где наблюдалось напряженное положение, главным образом на транспорте, на заготовке топлива, сырья. Благодаря трудовым соединениям был смягчен кризис на транспорте на только что освобожденных от белых территориях.
Однако попытки расширить практику военного коммунизма в условиях мирного времени встречали сильное сопротивление крестьян и значительной части рабочих. В 1920–1921 гг. против продразверстки с оружием в руках выступали крестьяне в Воронежской, Саратовской, Пензенской губерниях, в Сибири, на Дону и Украине. К весне 1921 г. число участников восстаний достигло нескольких сотен тысяч человек. Особенно упорным и кровопролитным было восстание под предводительством эсера А.С. Антонова в Тамбовско-Воронежском регионе (около 60 тыс. крестьян). На Украине действовали анархо-крестьянские отряды Н.И. Махно численностью до 35 тыс. человек. В Западной Сибири число повстанцев-крестьян (более 200 тыс.) было соизмеримо с численностью советских войск, расположенных между Уральским хребтом и Байкалом. Восстание охватило Тюменскую, часть Омской и Челябинской губерний. Повстанцы требовали отмены продразверстки, созыва Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, свободы торговли, денационализации промышленности.
Подавление восстаний На подавление восстаний была брошена регулярная армия. Герои отшумевшей Гражданской войны (С.С. Каменев, М.Н. Тухачевский, М.В. Фрунзе и др.) были вынуждены вести части Красной Армии на подавление недавних классовых союзников. Наиболее серьезным был мятеж в марте 1921 г. в гарнизоне и на кораблях Балтийского флота в Кронштадте под лозунгами «Власть Советам, а не партиям!», «Советы без коммунистов!».
Во многих городах бастовали рабочие. Они тоже добивались замены продразверстки натуральным налогом. Этого, в частности, потребовала конференция металлистов Москвы и Московской губернии в начале февраля 1921 г. Особую тревогу вызывали забастовки и демонстрации работников Трубочного, Балтийского, Путиловского и других заводов и фабрик в Петрограде, грозившие слиться с восстанием в Кронштадте.
Под страхом утраты власти и крушения революции в России правящая партия была вынуждена предпринять срочные меры для установления нового соглашения с крестьянством, пойти на смену внутриполитического курса. Ранее идея нэпа выдвигалась М.И. Калининым (1918), эсерами и меньшевиками (1919), Л.Д. Троцким (1920; правда, вскоре он же выдвинул программу милитаризации труда, проникнутую духом военного коммунизма). В феврале 1921 г. В.И. Ленин составил «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», в котором предложил удовлетворить их желание о замене разверстки хлебным налогом. Одновременно предлагалось «расширить свободу использования земледельцем его излишков сверх налога в местном хозяйственном обороте». Ранее проводившуюся экономическую политику в этой связи пришлось назвать вынужденным военным коммунизмом, который не отвечал хозяйственным задачам пролетариата.
Замена разверстки налогом X съезд РКП(б) (8–16 марта 1921 г.) в предпоследний день работы принял резолюцию «О замене разверстки натуральным налогом». Нэп вводился в расчете на то, что «10–20 лет правильных соотношений с крестьянством» обеспечат победу во всемирном масштабе, «иначе 20–40 лет мучений белогвардейского террора». При переходе к нэпу Ленин полагал, что в России «с мужиком нам придется повозиться, пожалуй, лет шесть». Допускалось, что нэп продлится 10–25 лет (Н.А. Милютин, Н. Осинский). Во всяком случае, переход к нэпу позволял не так трагично, как раньше, реагировать на «затяжку» мировой революции. Ленин считал, что в результате новой стратегии, дожидаясь мировой революции, «мы в России выдержим не только 5 лет, но и больше».
О том, что ждало Россию в случае победы белых, красноречиво свидетельствует закон, который был принят 24 ноября 1919 г. Особым совещанием при главнокомандующем вооруженными силами на юге России и утвержден А.И. Деникиным. Закон определял внутреннюю политику правительства после ожидавшейся белыми победы в Гражданской войне. Согласно закону все, кто был виновен в подготовке захвата власти Советами, кто осуществлял задачи этой власти либо содействовал осуществлению этих задач, а также те, кто участвовал «в сообществе, именующемся партией коммунистов (большевиков), или ином обществе, установившем власть Советов раб[очих], сол[датских] и [крестьянских] депутатов», подвергаются «лишению всех прав состояния и смертной казни» (Трукан Г.А. Путь к тоталитаризму. 1917–1929 гг. М., 1994. С. 104). Таким образом, смертная казнь угрожала не только всем членам большевистской партии, но и всем рабочим, которые участвовали в национализации фабрик и заводов или содействовали ей, всем крестьянам, которые участвовали в разделе помещичьих земель, всем, кто служил в советских организациях, воевал в составе Красной армии, т.е. большинству населения страны. Память о жертвах и страданиях времен великого гражданского протиборства, ненависть в отношениях между представителями бывших верхов и низов общества осложняли формирование единой советской / российской нации в послевоенный период.
Уже через год после перехода к нэпу, опасаясь утраты социалистической перспективы при слишком больших уступках мелкой буржуазии и капиталистам, Ленин заявил, что экономическое отступление можно остановить и заняться правильным развертыванием и группировкой сил. В действительности становление системы нэпа заняло 1921–1923 гг., его расцвет пришелся на 1924–1925 гг. Позднее, с началом масштабной «социалистической реконструкции», а по сути — модернизации народного хозяйства, нэп был свернут.
Первым актом новой экономической политики стал Декрет ВЦИК от 21 марта 1921 г., заменявший продразверстку продналогом. Поставки по налогу были почти в два раза ниже, чем по продразверстке, их размер не мог меняться в течение хозяйственного года, приспособленного к циклу сельскохозяйственного производства. В 1921–1930 гг. хозяйственный год в России начинался и заканчивался в 0 часов 1 октября.
Декрет о продналоге был встречен повсюду с удовлетворением. Это выразилось в расширении крестьянами посевных площадей, в оживлении промышленности и прежде всего — в спаде повстанчества. К концу 1921 г. очаги крестьянских восстаний были в основном погашены. Оставалось, конечно, много недоверчивых, усматривавших в перемене партийного курса всего лишь стремление накануне сева побудить крестьян расширить его размеры, чтобы вскоре снова вернуться к продразверстке. Приходилось убеждать, что нэп вводится «всерьез и надолго».
Отказ от продразверстки полностью разрушал уже укоренившиеся представления большевиков о возможности непосредственного перехода от капитализма к социализму, о прямом продуктообмене между производителями, об отмене денег и отмирании рынка. Стремясь не допустить крушения иллюзий, руководители страны поначалу полагали, что «излишки» производившегося крестьянами продукта будут обмениваться на промышленные товары государственных предприятий в пределах местного оборота — в волости, уезде, губернии — через государственные хозяйственные органы и подконтрольную государству кооперацию. Предполагалось, что таким образом можно будет исключить частный капитал из процесса обмена.
Однако вскоре выяснилось, что малый объем обменного фонда промышленных товаров не позволяет ограничить продуктообмен определенными рамками. Уже летом 1921 г. товарообмен явочным порядком стал выходить за пределы местного оборота и заменяться денежной куплей-продажей. В октябре 1921 г. Ленин констатировал: «С товарообменом ничего не вышло, частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная купля-продажа, торговля». Властям ничего не оставалось, как «отойти еще немного назад» от решений X съезда, учиться торговать, приняться за государственное регулирование денежного обращения и реформу налогообложения. Натуральная часть оплаты труда заменялась денежной. В 1920 г. последняя составляла всего 7,4% заработка фабрично-заводского рабочего; в 1921 г. — 19,3%; в первом полугодии 1922 г. — 32%; во втором — 61,8%; в начале 1923 г. — 80%.
В 1921 г. продразверстка была заменена системой из 13 налогов в натуральной форме (продналог, подворно-денежный, трудгужналог, местные налоги). Произведенная в крестьянском хозяйстве продукция после уплаты налога могла непосредственно обмениваться на промтовары. Чтобы заработать деньги на уплату налогов и приобретение необходимой промышленной продукции, крестьяне были вынуждены продавать свою продукцию государству. В 1923 г. налоги объединили в единый сельхозналог, выплачивавшийся сначала натурой и деньгами, а с 1924 г. — только в денежной форме. Первоначальная величина продналога на уровне 20% от чистого продукта крестьянского хозяйства затем была снижена до 10% урожая. Единый сельхозналог в денежной форме выплачивался по ставке 5% от дохода с каждого крестьянского двора. Это позволяло крестьянам наладить свое хозяйство. Налоги существенно разнились в классовом отношении. Например, с обычного единоличника брали 18 рублей в год, а с кулака — 172 рубля в год. К десятой годовщине Октября 35% всех крестьянских хозяйств (бедняцких и маломощных) были освобождены от сельхозналога. Льготами пользовались коллективные хозяйства.
Важным звеном нэпа в деревне было разрешение аренды земли и наемного труда. Это право было зафиксировано в новом Земельном кодексе РСФСР, принятом IV сессией ВЦИК 30 октября 1922 г. Крестьянам были также предоставлены права на выход из сельской общины и выбор форм землепользования. Однако запрет на куплю, продажу, завещание, дарение, залог земли не был снят: земля оставалась в собственности государства. Тем не менее право аренды земли и найма работников давало шансы для появления слоя крестьян-товаропроизводителей.
Денационализация и концессионирование В мае 1921 г. начался процесс денационализации промышленности. В системе ВСНХ было решено оставить наиболее крупные и эффективные предприятия. Объединенные в тресты, они стали работать на принципах хозрасчета, самофинансирования и самоокупаемости. Ликвидировалась уравнительная система оплаты труда. Нерентабельные предприятия закрывались или сдавались в аренду. За 1921–1922 гг. возникло свыше 10 тыс. частных предприятий. Нередко они сдавались в аренду бывшим владельцам на срок от 2 до 5 лет взамен 10–15% производимой продукции. Арендованные предприятия порой насчитывали до 300 работников. Частникам разрешалось открывать собственные предприятия с числом занятых не более 20 человек. На арендованных мелких и средних предприятиях производились в основном потребительские товары. Всего к середине 1920-х гг. на долю частного сектора приходилось от 20 до 25% производства промышленной продукции.
Началось создание смешанных акционерных обществ с участием государства и частных предпринимателей. Разрешалось предоставление концессий иностранным предпринимателям на предприятия или территории для разработки природных ресурсов. Государство контролировало использование ресурсов, не вмешиваясь в хозяйственные и административные дела. Концессии облагались теми же налогами, что и госпредприятия. Часть полученной продукции отдавалась в качестве платы государству, другая могла реализовываться за рубежом. Общее число концессионных предприятий было невелико: в 1924 г. — 55, в 1925 г. — 70, в 1926 г.–82, в 1927 г. — 74, в 1928 г. — 68, в 1929 г. — 59. В 1926 / 27 хозяйственном году на них выпускалось немногим больше 1% промышленной продукции. Однако в некоторых отраслях роль концессионных предприятий была весьма заметной. В середине 1920-х гг. они давали почти 85% марганцевой руды, более 60% добытого свинца и серебра, 30% золота, 26% цинка, 19% меди, 22% производимой одежды и галантереи.
Несмотря на частичную денационализацию и концессионирование, государство сохраняло в своем распоряжении самый мощный сектор народного хозяйства. Полностью вне рынка оставались энергетика, металлургия, нефтедобыча и нефтепереработка, добыча каменного угля, оборонная промышленность, железные дороги. На XIV съезде партии (декабрь 1924 г.) отмечалось, что удельный вес концессий и аренды в стране минимален: первые насчитывали 50 тыс. рабочих, вторая — 35 тыс. Тогда же было заявлено о необходимости устранения экономической зависимости от заграницы.
Децентрализация управления Система управления государственной промышленностью была децентрализована. Вместо 50 прежних отраслевых главков и центров ВСНХ осталось 16, численность управленческого аппарата сократилась почти втрое. Основной формой управления производством стали тресты — объединения однородных или взаимосвязанных предприятий. Работая на условиях хозяйственного расчета, они самостоятельно решали, что производить, где реализовывать продукцию, несли материальную ответственность за организацию производства, качество продукции, сохранность государственного имущества. Законом предусматривалось, что «государственная казна за долги трестов не отвечает».
К концу 1922 г. 421 трест объединял около 90% всех промышленных предприятий (40% — центрального подчинения, 60% — местного), из которых 80% было охвачено синдикатами — добровольными объединениями трестов для оптовых закупок сырья, оборудования, сбыта готовой продукции, кредитования. Все эти операции осуществлялись через сеть товарных бирж, ярмарок, торговых домов (фирм). К 1928 г. в стране насчитывалось 23 синдиката, действовавших почти во всех отраслях промышленности. Все это явно напоминало структуру дореволюционной промышленности и, видимо, в наибольшей мере отвечало российским условиям.
В феврале 1921 г. была организована Государственная плановая комиссия (Госплан; председатели: Г.М. Кржижановский, 1921–1923, 1925–1930; А.Д. Цюрупа, 1923–1925; В.В. Куйбышев, 1930–1934). Первоначально деятельность комиссии сводилась к конкретизации основных направлений плана ГОЭЛРО — Государственного плана электрификации России, одобренного в декабре 1920 г. VIII Всероссийским съездом Советов и через год утвержденного IX Всероссийским съездом Советов. Планом предусматривалось построить за 10–15 лет 30 районных электрических станций (20 тепловых и 10 ГЭС) общей мощностью 1,75 млн кВт. Это был план развития не одной только энергетики, а всей экономики. Проект положил основу индустриализации страны. Плановая комиссия вела разработку годовых планов по отдельным отраслям народного хозяйства, а с 1924 г. — промфинпланов, в которых учитывались финансовые возможности развития отраслей. В 1925 г. отраслевые планы впервые сливались в единый годовой план промышленности и строительства. Планирование приобретало всеобъемлющий характер.
Реформа армии Реформы коснулись и армии. В декабре 1920 г. советское правительство, пока еще рассчитывая на углубление НЭПа, решило полностью отказаться от «милитаризации труда». 30 декабря заместитель Ленина в правительстве, нарком продовольствия А.Д. Цюрупа подписал постановление о расформировании всех трудовых частей. Последними из трудармий прекратили деятельность созданная самой первой 1-я Революционная армия труда на Урале и созданная последней (в январе 1921 г.) Сибирская трудовая армия. Сибирскую трудармию официально расформировали 25 января 1922 г., а 1-я РАТ завершила свой путь 2 февраля 1922 г. На базе бывших трудовых армий формировались государственные рабочие артели. Численность РККА была сокращена с 5 млн (конец Гражданской войны) до 600 тыс. в феврале 1923 г. и до 562 тыс. человек к 1925 г. С 1923 г. началось создание территориально-милиционных частей. При новой армейской системе формирования имели численно небольшие постоянные кадры. Переменный рядовой состав обучался военному делу на кратковременных сборах без длительного отрыва от производства. Территория страны была разделена на 10 военных округов. Ежегодные расходы на Вооруженные силы в расчете на душу населения в 1925 г. в СССР составляли 3 рубля. (Для сравнения: в странах Прибалтики — 7, во Франции — около 14.)
Экономические уклады С переходом от политики военного коммунизма к нэпу революционные методы преобразования общества уступали место эволюционным–на основе сосуществования всех форм собственности и разных экономических укладов: патриархального, мелкотоварного, частнокапиталистического, государственно-капиталистического, социалистического. В понятие «государственный капитализм» включались все формы использования частного капитала под контролем правительства (кооперация, аренда, концессии, торговля). Расчет делался на то, что с помощью государственной поддержки более высокий социалистический уклад со временем вытеснит остальные.
Цели и сущность нэпа Стратегическими целями нэпа объявлялись построение социализма, восстановление хозяйственных связей города и деревни, укрепление союза рабочего класса и крестьянства. Сущность нэпа заключалась в частичном восстановлении рыночной экономики при сохранении командных рычагов в руках партийного и советского руководства. Начальный период нэпа (1921–1925) связан с восстановлением народного хозяйства и созданием исходных позиций для реконструкции экономики.
Относительно времени окончания нэпа до недавнего времени ученые расходились во мнениях. В 1960–1970-е гг. историки полагали, что задачи, поставленные перед нэпом, были решены к середине 1930-х гг., и он завершился победой социализма. В наши дни начало ограничения нэпа датируется 1924 г., а отказ от него — началом свертывания в стране рыночных отношений или реализации всеобщего фактического огосударствления сельского хозяйства. В первом случае свертывание нэпа связывается с принятием Октябрьским (1925) пленумом ЦК РКП(б) решения о введении абсолютной монополии на внешнюю торговлю. Во втором–с началом осуществления первого пятилетнего плана развития народного хозяйства. В.П. Данилов, один из наиболее авторитетных исследователей аграрной истории России, считал, что 1928 г. был временем перехода к фронтальному слому нэпа, а в 1929 г. с ним было покончено.
С 1928 / 29 г. экономическая политика СССР становится частью опробованной в годы военного коммунизма и выстроенной позднее административно-командной системы. Главным инструментом имманентного системе политического режима (его называют «тоталитарным») оставалась никакими моральными и юридическими нормами не ограничиваемая в конкретно-исторических условиях конца 1920-х — начала 1950-х гг. диктатура правящей партии, приведшая со временем к неслыханной концентрации власти в руках ее лидера и безмерному злоупотреблению властью.
Длительные споры историков о том, была ли альтернатива нэпу как политике, целью которой был социализм, к нашим дням утихли. Считается, что действенной альтернативой нэпу является политика, ведущая к нормальной рыночной экономике, функционирующей в условиях демократической политической системы, не терпящей монополии партийно-государственной власти.
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 178; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!