Мы решили в каждом последующем номере газеты ровно на разворот газеты привести дословно каждое интервью бывших судей.
А пока предлагаем нашим внимательным читателям зайти в интернет и почитать обзор их выступлений, приведённый на сайте http://publicpost.ru/
Очень рассчитываем на заинтересованные отклики читателей газеты, обращения пострадавших от арзамасского правосудия, звонки бывших судей и прокуроров, свидетельства сотрудников аппарата суда на условиях анонимности. Вообще, каждый человек, идущий в Арзамасский городской, или другой российский суд, для начала должен прочитать эту рекомендованную нами публикацию и понять, что же на самом деле там происходит и на что он может рассчитывать, надеясь на правосудие.
Первые интервью показали, что наши собеседники автора интернет публикации — судьи, в разное время в разных местах и по разным причинам покинувшие свою работу, — во многом совпадают в оценках основных проблем этой системы. Так, наши собеседники считают, что главная проблема неработающего правосудия в России не в нормативной базе, а в порочных практиках и пресловутом человеческом факторе. Они рассказывают удивительно похожие истории о том, как после прихода нового председателя (во многих регионах, в том числе в Москве, это по времени совпадает с приходом к власти Владимира Путина) менялись порядки, как фактически по воле одного или нескольких человек избавлялись от наиболее независимых и неуправляемых судей, как быстро и основательно входили в повседневную практику согласования приговоров с начальством и силовиками и как исчезали из этой практики и без того редкие оправдания подсудимых. Однако если один человек может все поменять, то проблема, очевидно, именно в системе, неспособной защитить правосудие от человеческого фактора. Основываясь на рассказах наших собеседников, мы проанализировали основные причины зависимости российских судей.
|
|
|
УГРОЗА УВОЛЬНЕНИЯ Главный инструмент давления на судей — возможность их увольнения. Несмотря на то, что судьи назначаются пожизненно, а с 2009 года больше не действует трехлетний испытательный срок, который часто служил фильтром для неугодных, их на самом деле довольно просто отстранить. "Против каждого судьи можно найти в одном из дел какую-нибудь техническую ошибку, — говорит бывший судья Волгоградского областного суда Марианна Лукьяновская (интервью с ней на PublicPost). — Сначала [в суд] отправляется комплексная проверка с определенной целью — накопать. Накопать можно много: у судей, например, есть сроки, которые они часто нарушают при их загруженности, и так далее... Потом председатель районного суда вызывается в областной суд, где ему говорят: "Или Вы идете на квалификационную коллегию, или пишите в отставку".
|
|
|
ПРЕДСЕДАТЕЛИ СУДОВ Хотя председатель суда по закону не должен иметь никакого влияния на судей, на деле происходит обратное: председатели фактически контролируют их работу. Они распределяют дела и часто при распределении намекают — лично или через заместителей — на решение, которое они хотели бы видеть. В некоторых судах — например, в Волгоградском областном суде, как рассказывает бывший судья Марианна Лукьяновская, — проводились еженедельные планерки у председателя, на которых судьи докладывали ему о рассматриваемых делах и, если надо, получали соответствующие указания. Главный инструмент в его руках — угроза написать представление в квалификационную коллегию судей на привлечение судьи к дисциплинарной ответственности или досрочное прекращение его полномочий. Почти все бывшие судьи, с которыми мы разговаривали, были лишены своего статуса именно по представлению председателей судов.
КВАЛИФИКАЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СУДЕЙ Квалификационная коллегия судей (ККС) — это главный кадровый орган судебной системы, который решает все вопросы, связанные с рекомендациями, назначениями, отставками и дисциплинарными наказаниями судей (помимо Высшей квалификационной коллегии судей РФ в каждом регионе действует своя ККС). "Квалификационная коллегия судей — это придаток руководителя суда: что скажет руководитель суда, то она и делает, — говорит судья арбитражного суда в отставке из Новосибирска Игорь Дударев (интервью с ним на РР — в ближайшее время). — То есть в квалификационную коллегию судей для наказания судьи передает документы председатель суда. И этому же председателю суда вся квалификационная коллегия (ну, больше третьей части там — судьи общей юрисдикции) подчиняется. Как вы думаете, какое решение они вынесут?".
|
|
|
Похожие истории происходили в регионах. "Раньше, бывало, даже по незначительному делу очень сильно спорили, бывало, что кто-то писал отдельное мнение, не соглашаясь с коллегами, — рассказывает Марианна Лукьяновская. — Сейчас нет никаких споров — все сидят, успокоились".
КАДРОВАЯ ПОЛИТИКА По идее, должность судьи предполагает высокую юридическую квалификацию, на деле же — в судьи идут, в основном, бывшие секретари судов и помощники судей.
(прим. редактора НАГВот здесь и кроется страшная опасность для правосудия, когда не имеющие никакого жизненного и профессионального опыта «секретутки», получившие извращённое представление о правосудии, садятся в кресло, одевают судейские мантии и вершат произвол от имени государства)
|
|
|
Солидная, особенно для регионов, зарплата (в зависимости от региона, должности, условий работы, стажа она может варьироваться от 60 000 до 200 000 в месяц, а судя по некоторым декларациям о доходах, судьи могут заработать и больше), льготы и неприкосновенность, которые задумывались как гарантия независимости и неподкупности судей, в итоге делают их еще более сговорчивыми: не хочется потерять такую хорошую работу. "Кадровая политика сильно поменялась: сегодня знания — не основной показатель при приеме на работу судьей, — рассказывает Александр Меликов. — Раньше со следствия можно было прийти в суд, сейчас почти не берут, на адвокатов — вообще запрет. Вот секретарь как попадает, как начинает все плохое видеть, так и идет. Человек, взращенный этой системой, по этой системе потом и работает".
ПОЧЕТНАЯ ОТСТАВКА Уходя в отставку, судья, согласно статье 15 Закона о статусе судей, получает почетный статус судьи в отставке (в экстренных случаях такой судья может быть привлечен к участию в процессе без повторной сдачи экзамена), выходное пособие не менее шестикратного размера месячной заработной платы по оставляемой должности и бесплатный проезд на транспорте за счет средств федерального бюджета. Судья в отставке сохраняет неприкосновенность, и если стаж его работы 20 лет и более — получает не облагаемое налогом, ежемесячное пожизненное содержание в размере от 80 до 85 процентов от заработной платы. Всего этого, однако, судья в отставке может легко лишиться, совершив поступки, "его порочащие — и тем самым умаляющие авторитет судебной власти".
Для подавляющего большинства судей в отставке перспектива потерять достойную пенсию, льготы и неприкосновенность — веское основание не рассказывать ничего о системе и не комментировать решения других судей, даже если они с ними не согласны. В мае 2012 года в совете судей заговорили о новой редакции Кодекса судейской этики, в котором эта норма будет отменена и судьям разрешат комментировать свои постановления и давать интервью прессе. Любопытно будет посмотреть, к чему приведет эта, по мнению всех наших собеседников, в высшей степени правильная мера: получат ли уволенные за излишнюю разговорчивость судьи право вернуться в систему, и не придумают ли другие рычаги влияния на судей — как, например, обвинения в неподобающем судье поведении.
ПРЕЗУМПЦИЯ КОРРУПЦИИ "Не важно, чем это обернется для гражданина, не важно, как чья-то судьба сломается, важно только, что вор сидит в тюрьме, — говорит Евгения Масленникова. — А что за вор, чего украл, как украл, была ли кража?.. Главное — принцип: раз дело пришло в суд, оно уйдет с обвинительным приговором. Иначе судья — виноват".
Одним из инструментов давления на суд со стороны следственных органов и прокуратуры является то, что судьи находятся под постоянным подозрением в коррупции. Презумпция невиновности фактически не действует даже внутри судебной системы
Это не значит, что коррупции в судах нет. Коррупция, конечно, есть, но, по словам наших собеседников, не она является самой главной проблемой российских судов. "Я не считаю, что можно говорить в суде о серьезной коррупции, — считает Александр Меликов. — Ну, есть, конечно, редкие случаи. Но это не самое страшное. Самое страшное — отсутствие независимости, вот это "Чего изволите?".
Конец интернет-публикации
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 79; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!