Есть ли у женщин эволюционные механизмы защиты от сексуальных нападений?
Писатель-феминистка Сьюзан Гриффин написала: «Меня всю жизнь преследовал страх быть изнасилованной. С раннего детства я, как и большинство женщин, воспринимала изнасилование как часть окружающей меня среды — нечто такое, чего нужно бояться и молиться, чтобы этого не случилось, как пожара или удара молнии. Я никогда не интересовалась, прочему мужчины становятся насильниками, а просто считала это одной из многочисленных загадок человеческой натуры»73.
В научном мире дискуссия идет в основном вокруг того, что мотивирует мужчин принуждать женщин к сексу силой, и в этом ажиотаже практически теряется вопрос о психологии жертв насилия. Однако все сходятся в одном:изнасилование — это отвратительно жестокое деяние, налагающее очень большие издержки на жертву. Для того, чтобы понять это, не нужно никакой формальной теории. Тем не менее очень важно определить, почему изнасилование настолько травматично.
С эволюционной точки зрения издержки, связанные с изнасилованием, начинаются с того факта, что оно лишает женщину выбора, который является ключевым компонентом ее сексуальной стратегии. Изнасилованная женщина рискует забеременеть от мужчины, которого не выбирала, который воспользовался ее ресурсами без согласия, который вряд ли будет что-то вкладывать в воспитание ее детей и который, возможно, обладает не таким качественным генотипом, какой ей хотелось бы. Изнасилованная женщина рискует тем, что постоянный партнер осудит или бросит ее, подозревая в измене по собственной воле или в том, что она сама виновата в произошедшем. Издержки, связанные с изнасилованием, ярко иллюстрирует случай, произошедший в Пакистане:
|
|
|
«Зафран Биби, 26-летняя правоверная мусульманка из Пакистана, была приговорена к забиванию камнями до смерти. Ее обвинили во внебрачной связи, что, согласно законам шариата, должно караться смертью. Доказательством вины стало рождение ребенка более чем через год после того, как муж бросил ее, но при этом не дал развода. Но это была не обычная измена. Зафран Биби утверждала, что ее изнасиловал деверь. Это, однако, никого не интересовало. Судья решил, что рождение внебрачного ребенка доказывает измену мужу. То, что она обвинила деверя в изнасиловании, оказалось равносильно признанию вины»74.
Изнасилованные женщины страдают психологически. Они испытывают страх, унижение, душевное потрясение, тревогу, депрессию, гнев и ярость. Они чувствуют себя виноватыми, использованными, оскверненными и грязными. Для женщин секс по принуждению более неприятен, чем все остальные отрицательные моменты, которые им может доставить мужчина, даже жестокое несексуальное избиение75. Страдания изнасилованных женщин продолжаются очень долго. Некоторые боятся выходить из дома, избегают общения с мужчинами, изолируют себя от общества и живут в психологической тюрьме без надежды на отмену приговора.
|
|
|
Помимо психологической пытки, они страдают также и в социальном плане. Как показывает дело Зафран Биби, на жертв иногда возлагают ответственность за преступление, совершенное против них. Они теряют репутацию, становятся менее желанными на рынке поиска партнера. Родня может отказаться от них из-за того, что они навлекли позор на семью. Бывает, что они становятся изгоями общества. Какой бы ни была причина изнасилования, ни один здравомыслящий человек не усомнится в том, что оно наносит очень большой вред жертве.
С учетом этих нередко катастрофических последствий изнасилования если они случались на протяжении всей человеческой истории, то согласно эволюционной логике должны были привести к выработке у женщин механизмов защиты от них. Это совершенно отдельный вопрос, не связанный с тем, есть ли у мужчин эволюционные адаптации к изнасилованию. Адаптации против изнасилования могли развиться у женщин и в том случае, если изнасилование является побочным продуктом иных механизмов. Мы не можем с полной определенностью установить, были ли изнасилования в истории настолько частыми, чтобы у женщин выработалась особая психология защиты от них. Но мы можем собрать доступные исторические и кросс-культурные свидетельства и, отталкиваясь от них, выдвинуть обоснованное предположение. Письменная история, восходящая к библейским временам, пестрит эпизодами насилия и даже особыми указаниями религиозных лидеров на условия, при которых мужчина может совершить сексуальное насилие над женщиной. Так, законы Торы, кодифицированные Маймонидом, гласят:
|
|
|
«Если солдата армии, захватившей земли, обуревает страсть, он может сожительствовать с пленной женщиной… [но] ему нельзя сожительствовать с ней второй раз, если он на ней не женится… Соитие с ней позволено только тогда, когда ее взяли в плен… он не должен овладевать ею прямо на поле битвы… т.е. он должен увести ее в укромное место и там сожительствовать с ней»76.
Хотя систематические исследования распространения и частоты изнасилований в традиционных обществах не проводились, неформальный анализ опубликованных этнографических материалов показывает, что изнасилования отмечаются во многих из них, от амазонских джунглей Бразилии до Ботсваны. Семаи, живущие в центральной Малайзии, часто повергаются набегам малайцев, которые устраивают засады, убивают мужчин, а женщин насилуют77. У амазонских племен, изучением которых занимался Томас Грегор, есть специальные слова для обычного («антапаи») и группового («айнтьявакакинапаи») изнасилования78. Изнасилования во время войн известны столько, сколько существуют письменные исторические источники, что задокументировано Сьюзан Браунмиллер в ее классическом труде «Против нашей воли» (Against Our Will)79. Чингисхан более 800 лет назад с наслаждением говорил о радостях насилия: «Величайшее удовольствие в жизни — разбить врага и гнать его перед собой, забрать его богатство и видеть, как те, кто ему дорог, купаются в слезах, скакать на его лошадях и сжимать в объятиях его жен и дочерей»80. Эволюционный антрополог Барбара Сматс обобщает кросс-культурные свидетельства следующим образом: «Хотя частота мужского насилия над женщинами в разных местах может быть разной, кросс-культурные исследования показывают, что общества, где мужчины редко нападают на женщин и насилуют их, скорее исключение, чем правило»81.
|
|
|
Целый ряд эволюционистов работает над прояснением вопроса существования механизмов защиты от изнасилований, выработавшихся у женщин в ходе эволюции. Гипотетические адаптации против изнасилований могут быть следующими:
· Психологические страдания, переживаемые при изнасиловании, которые могут стать мотивом для избегания изнасилования в будущем.
· Формирование союзов с мужчинами как с «особыми друзьями» для защиты.
· Формирование женских коалиций для защиты.
· Определенные страхи, мотивирующие женщин избегать ситуаций, в которых возможно изнасилование.
· Избегание рискованного поведения во время овуляции, чтобы снизить вероятность сексуального нападения в период наиболее вероятного зачатия.
Первое указание на возможное наличие у женщин эволюционных адаптаций против изнасилований дают две работы, в которых было проанализировано распределение изнасилований по интервалам женского менструального цикла. В одном случае при опросе 785 жертв изнасилований было установлено, что в середине цикла, с 10-го по 22-й день (интервал, к сожалению, слишком большой и поэтому неточный), насилию подверглось меньшее число женщин, чем в другие интервалы82. Другое исследование показало, что овулирующие женщины реже становятся жертвами нападений сексуального характера83. Чтобы изучить эту закономерность, Тара Чаванн и Гордон Гэллап провели исследование склонности к рискованным действиям у 300 студенток84. Им нужно было указать, занимались ли они каждым из 18 видов деятельности, которые различались по риску провоцирования сексуальной агрессии. Так, поход в церковь и просмотр телевизора дома были примерами действий с низким риском, а поход в бар и прогулки по плохо освещенным местам — с высоким.
У женщин, которые принимали оральные контрацептивы, Чаванн и Гэллап не обнаружили влияния менструального цикла на склонность к рискованным действиям85. Однако у тех, кто не принимал таблетки, во время овуляции наблюдалось снижение склонности к риску. Утверждая, что избегание рискованных ситуаций вполне может оказаться адаптацией против изнасилований, авторы успешно исключают ряд других возможных объяснений снижения склонности к риску. Например, она не может быть связана со снижением сексуальной восприимчивости во время овуляции — как известно, в середине цикла у женщин сексуальная мотивация и восприимчивость возрастают при нормальных, добровольных сексуальных отношениях. Также избегание риска в середине цикла нельзя связать со снижением общего уровня активности у женщин, поскольку активность, фиксируемая с помощью шагомера, обычно возрастает в период овуляции86. Короче говоря, овулирующие женщины, похоже, избегают поведения, связанного с увеличением риска изнасилования, а это позволяет предположить, чтоцеленаправленное избегание риска может быть адаптацией против изнасилования.
Многие женщины всегда стараются избегать риска, чтобы не попадать в опасные ситуации87. В одном исследовании поведения городских женщин 41% участниц сообщил об использовании «тактик изоляции», таких как стремление не выходить на улицу в темное время суток, а 71% сказали, что используют «тактики безопасного поведения на улице», например носят обувь, в которой легче убежать в случае нападения. В исследовании, проведенном в Сиэтле, 67% женщин сказали, что избегают походов в некоторые опасные районы города, 42% — что не выходят из дома без сопровождения, а 27% — что иногда не открывают дверь, когда в нее звонят. В еще одном исследовании с участием греческих женщин 71% участниц сказали, что не выходят из дома одни в темное время суток, а 78% — что избегают посещения опасных районов. Женщины также настороженно относятся к мужчинам, которые много говорят о сексе, проявляют признаки сексуальной агрессии и известны связями с большим числом женщин. Женщины говорят о том, что выбирают для свиданий с мужчинами, которых не очень хорошо знают, людные места. Они намеренно избегают подавать определенным мужчинам неоднозначные сексуальные сигналы, которые могут быть неверно истолкованы. Некоторые носят с собой баллончики с газом, свистки или оружие, а иногда воздерживаются от потребления спиртного, если рядом есть малознакомые мужчины88.
Эти стратегии избегания риска могут быть усвоенными из опыта мерами предосторожности, аналогичными установке сигнализации в доме после получения информации об участившихся кражах в районе. Но возможно, что избегание риска мотивируется отчастиспецифическим страхом изнасилования — второй потенциальной адаптацией против изнасилования, которая заставляет женщин избегать ситуаций, связанных с риском сексуального нападения. Доказательством существования этого специфического страха может служить сильная положительная связь между сообщениями женщин о страхе изнасилования и количеством поведенческих предосторожностей, которые они используют, чтобы его избежать89. Женщины, боящиеся изнасилования, чаще избегают оставаться наедине с малознакомыми мужчинами, отклоняют предложения мужчин подвезти, уходят при проявлении мужчиной слишком явных признаков сексуального интереса, не ходят в одиночестве на прогулки и осмотрительно употребляют спиртные напитки. В одном новозеландском исследовании было установлено, что молодые женщины больше боятся сексуальных нападений, чем более пожилые, а пожилые женщины больше боятся ограбления или кражи со взломом, чем изнасилования90. Женщины, проживающие в районах с высокой частотой изнасилований, больше боятся изнасилования, чем те, кто живет в более безопасных районах. Конечно, эти исследования не позволяют заключить, развился ли у женщин в ходе эволюции специфический страх перед изнасилованиями в соответствии с возрастом и уязвимостью или этот страх следует считать проявлением более общих механизмов, например рациональной оценки опасности в сочетании с механизмами страха, общими для всех людей.
Психологи Сьюзан Хикмен и Шарлин Мюленхард выяснили, что женщины больше боятся быть изнасилованными незнакомцами, чем знакомыми мужчинами. И это несмотря на то, что изнасилования незнакомцами редки и составляют лишь 10–20% всех случаев91. Хикмен и Мюленхард сделали вывод, что страхи женщин не соответствуют реалиям изнасилований. В то же время можно предположить, что ожидания женщин оказывают свой эффект: страх перед незнакомцами мотивирует осторожное поведение, в результате чего количество изнасилований незнакомцами становится ниже, чем могло быть в противном случае. Согласно этой точке зрения, страх женщин перед незнакомцами выполняет функцию предотвращения изнасилований. Или же страх перед незнакомцами мог развиться в первобытном обществе в контексте войн, где насильники были преимущественно именно незнакомцами, в отличие от современных условий. Обе эти гипотезы могут быть верными отчасти и требуют эмпирического подтверждения.
Сара Месник и Марго Уилсон изучили третью потенциальную адаптацию против изнасилований, которую назвали гипотезой телохранителя. Согласно ей, женщины вступают в гетеросексуальные связи с мужчинами отчасти для того, чтобы снизить риск сексуальной агрессии со стороны других мужчин92. Исходя из этой гипотезы, женщин при угрозе сексуальной агрессии должны особенно привлекать крупные, сильные и доминирующие в обществе мужчины. Чтобы проверить гипотезу телохранителя, Уилсон и Месник предприняли исследование с участием 12 252 женщин, которых опрашивали по телефону специально обученные женщины-интервьюеры. Вопросы о сексуальных нападениях начинались с такого: «Сталкивались ли вы с попытками незнакомца мужского пола заставить вас вступить с ним в сексуальную связь путем угроз, удержания силой или причинения боли?» Далее вопросы касались непрошеных сексуальных прикосновений: «[Помимо того случая, о котором вы только что рассказали], касался ли вас когда-нибудь незнакомый мужчина любым сексуальным образом, например хватал, целовал или ласкал?»93Статистический анализ фокусировался на случаях сексуального насилия или домогательств, произошедших в течение года до опроса, и из него исключались случаи насилия со стороны мужей и постоянных партнеров.
Всего 410 незамужних и 258 замужних женщин из числа опрошенных признались, что были жертвами одного или нескольких таких преступлений. Получается, что брачный статус оказывает очень большое влияние на вероятность стать жертвой сексуального насилия. Среди женщин из самой молодой возрастной группы (от 18 до 24 лет) 18% незамужних участниц сообщили, что были жертвами сексуального насилия или домогательств со стороны незнакомцев, в то время как среди замужних их оказалось всего 7%. Месник и Уилсон считают, что эти результаты подтверждают гипотезу телохранителя, хотя, по их признанию, они не идентифицировали причинно-следственный механизм, благодаря которому замужние женщины реже подвергаются изнасилованиям по сравнению с одинокими. Более низкий процент изнасилований замужних женщин может отражать различия в стиле жизни — одинокие женщины больше времени проводят в общественных местах, например в барах и на вечеринках, где употребляют алкоголь, поэтому и становятся более уязвимыми для насильников. Он также может отражать и индивидуальные различия в сексуальных стратегиях — одинокие женщины чаще склоняются к поиску краткосрочных связей, поэтому и подвергаются большей опасности сексуального насилия. Но также можно предположить, что мужья отпугивают потенциальных насильников, как предполагает гипотеза телохранителя. Эта гипотеза требует более прямого тестирования: действительно ли женщины больше предпочитают крупных, сильных мужчин, если находятся в условиях с повышенным риском изнасилования? Действительно ли женщины, имеющие таких партнеров, реже подвергаются сексуальному насилию, чем женщины с менее физически сильными партнерами? Хотя в одном исследовании было показано, что у женщин в городских районах с высоким уровнем преступности возрастает предпочтение физически сильных партнеров, это скорее результат общей защитной реакции на возможные преступления, а не специфической адаптации против изнасилований94.
Четвертая гипотетическая адаптация против изнасилования — специфические психологические страдания, описанные Торнхиллом и Палмером в книге «Естественная история изнасилования»95. Согласно этой гипотезе, психологическая травма, которую переживает женщина в результате изнасилования, мотивирует ее избегать подобных ситуаций в будущем. Доказательства этой гипотезы можно найти в исследовании, которое показывает, что наиболее глубокие страдания и психологическую травму после изнасилования переживают: а) молодые фертильные женщины, а не девочки до полового созревания или пожилые женщины в период менопаузы; б) замужние, а не одинокие женщины и в) женщины, которых изнасиловали вагинально, а не орально или анально. Кроме того, г) женщины с явными физическими признаками насилия испытывают меньшие психологические страдания, предположительно, потому, что их с меньшей вероятностью могут обвинить или подозревать в соучастии в изнасиловании. Защитник гипотезы психологических страданий мог бы добавить еще одно предположение: д) что женщины, изнасилованные мужчинами меньшей партнерской ценности (например, непривлекательными внешне и с низким социально-экономическим статусом) получат более сильную психологическую травму, чем женщины, изнасилованные мужчинами с более высокой партнерской ценностью (более привлекательными и с более высоким статусом).
При всех этих поводах для теоретических и эмпирических разногласий очевидно одно: в вопросе женских защитных механизмов против изнасилований пока отсутствуют твердые научные доказательства. Необходимы новые исследования женских стратегий против изнасилования и их сравнительной эффективности, чтобы окончательно понять, являются ли они специфическими эволюционными адаптациями или продуктами более общих когнитивных и эмоциональных механизмов.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 202; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!