Пропагандистский рупор XVII века 11 страница

В 1747 году был уже изваян из меди образ ПЕТРА Великого, который и поныне еще хранится, однако же, оный не удовлетворил желаемому намерению. Обык-[C. 8]новенное подножие, на коем большая часть подобных изваяний утверждены, не означает ничего и не способно возбудить в душе зрителя новой благоговейной мысли. Памятник, ЕКАТЕРИНОЮ воздвигнутый, долженствовал соответствовать достоинству благороднейшим и величественнейшим образом. Избранное подножие к изваянному образу российского ироя должен быть дикий и неудобовосходимый камень, на котором представлен он скачущим на коне с распростертою правою рукою. Новая, дерзновенная и много выражающая мысль! Камень сам себе украшением должен напоминать о тогдашнем состоянии державы и о трудностях, кои творец оной при произведении своих намерений преодолевать был должен. Сколь прекрасно сходствует избранная аллегория со своим предметом, доказывается тем, что ПЕТР Великий имел печать, на коей он был изображен во образе каменосечца, высекающего из камня ста-[C. 9]тую женской особы, то есть Россию. Спокойное положение всадника изображает неустрашимое мужество и дух ироя, величество свое чувствующего и никакой опасности не ужасающегося. Скач яростного коня, достигающего вершины каменной горы, показует скорость его дел и благополучный успех в произведенных неутомимым своим трудом в державе своей переменах. Правая распростертая рука есть знак повелевающего, верных своих подданных благословляющего и о благосостоянии своих владений пекущегося Отца Отечества. Для произведения сего предначертанного изображения были приглашены славнейшие художники, как то: Файю, Кусту, Фасс и Фалконет. Выбор пал на последнего, бывшего учеником у ле Муана, профессора Королевской Парижской Академии Художеств, отличившегося по многим своим знаниям и великим дарованиям и показавшего искусство своего художества изваянием Флоры, Помоны и четырех групп, годо-[C. 10]вые времена представляющих выпуклою работою, а особливо приобретшего себе великую славу наилучше вымышленным изображением жертвенника в церкви Св. Рота, который представляет борющегося в Вертограде со смертью Спасителя. С ним был заключен чрез российского в Париже посланника князя Голицына настоящий договор, который есть вещающее доказательство, сколь высоко почитает ЕКАТЕРИНА художества и сколь щедро оные награждает. Художник обязался окончить сию работу в восемь лет. В 1766 году приехал он в Петербург и изготовил в десять месяцев в малом виде модель данной мысли.

Одно из главнейших стараний было, чтоб обрести камень к подножию изваянного образа. По данному в июле месяце 1768 года от Академии Художеств известию должен сей камень быть пяти сажен в длину, двух сажен и половины аршина в ширину и двух сажен и одного аршина в выши-[C. 11]ну. Составлять желаемой величины камень из собранного в кучу мармора или из великих кусков дикого камня, хотя бы и было поразительно, но не совершенно достигло бы до предполагаемого намерения. Художник имел уже требуемую к оному модель и почти изготовил рисунки, каким бы образом камни, коих требовалось сначала двенадцать, после же только шесть, высекать и железными или медными крючьями совокуплять должно было. Долго искали требуемых отломков скалы, но не обрели ни одного такого, который бы был подобного вида и меры, как, наконец, природа даровала готовое подножие к изваянному образу. Отстоянием от Петербурга почти на шесть верст у деревни Лахты в ровной и болотной стране произвела природа ужасной величины камень, известный под именем каменной горы, которая также и по тому достопримечательна, что ПЕТР Великий неоднократно взирал на оную со вниманием и что за несколько лет [C. 12] ударило в оную громом, от чего и придано ей имя Камня грома. Казенный из Лахты крестьянин Семен Вишняков 1768 года в сентябре месяце подал первое известие о сем камне, который тотчас был найден и рассматриван с надлежащим вниманием. Сначала полагали, не есть ли сие поверхность весьма глубоко в землю вросшего камня, но по учиненным исследованиям нашлось, что сие мнение было неосновательно, и художник ничего столько не желал, как видеть его в своей мастерской. Длина сего камня содержала 44 ф., ширина 22 ф., а вышина 27 футов[*]. Он лежал в земле на 15 футов глубиною, наружный вид его уподоблялся параллелепипеду, верхняя и нижняя часть были почти плоски, и зарос со всех сторон мхом на два дюйма толщиною. Произведенная громовым ударом расселина имела направле-[C. 13]ние от севера к югу, была шириной в полтора фута и почти вся наполнена черноземом, из которого выросло несколько березок вышиною почти в 25 футов.

Самый камень был пепельного цвета и чрезвычайно крепок, частицы его состояли из полевого шпата и кварца. На одной стороне оного примечены были по разным описаниям топазы, аметисты, гранаты и карньолы, также и разноцветные кристаллы, из коих некоторые были величиною с русский орех. Помощью учиненных над ним химических опытов превратился он силою огня в зеленоватое стекло. Тяжесть его, по вычисленной тяжести кубического фута, содержала более четырех миллионов фунтов, или ста тысяч пуд. Взирание на оный возбуждало удивление, а мысль перевезти его на другое место приводила в ужас. Обыкновенные валы, хотя бы оные и из металла были сделаны, что сопряжено бы было, однако ж, с великим трудом, не могли бы при сем [C. 14] случае употреблены быть с выгодою. Собственная их величина, величине камня соразмерная, сделала бы употребление оных невозможным, или по крайней мере, затруднительным. Сверх того, каким бы образом можно было содержать их беспрестанно в одинаком направлении во время хода и сколь бы сильное причинено было трение чрезвычайным давлением столь величайшей тяжести и даже надлежащею величиною поверхности таковых валов? Чрез сделанный потом опыт, который учинен был двумя железными валами, содержащими два фута в длину и десять дюймов в поперечнике, оказалось сие ясно, ибо несмотря, что двигаемую силу чрезвычайно умножили, столь мало оказалось возможности привести сим камень в движение, что скорее рвались веревки и ломались катки, нежели то можно было произвести в действо. Со всем сумневались, подаст ли механика какие пособия, и в сем недоумении хотели уже делать опыт, распилить его, [C. 15] как пилят дикий камень и мармор долгими пилами на многие куски. — Единой ЕКАТЕРИНЫ только сильная подпора, которой науки одолжены уже столь важными открытиями, могла возбудить недействительную или в сем случае дремлющую науку, и сообщив ей новую изобретательную силу.

Действительный тайный советник Иван Иванович Бецкий, муж, коего имя любители художеств с глубоким почитанием произносят, коего непреодолимая бодрость при произведении многих важных намерений еще никогда никакими затруднениями не была колеблема, подал правила с помощью графа Карбури, имевшего тогда под принятым на себя именем кавалера де Ласкари над Сухопутным Кадетским корпусом надзирание, по коим надлежало строить машину к перевезению толикократно упоминаемого камня. Сферические тела, находящиеся между двумя выдолбленными, параллельно одно [C. 16] на другом лежащими бревнами, не подвержены соединенным с употреблением валов неспособностям. Они имеют менее тяжести, нежели валы, движение их скоропостижнее и трение не столь велико, ибо когда они лежат на ровной поверхности, то дотрагивание бывает только в точках, а при валах в линиях.

Модель учрежденной по сим правилам машины, содержащей десятую часть сделанной после большей и помощью которой оттаскиваема была только одним пальцем тяжесть в 3000 фунтов, или в 75 пуд, утвердили справедливость предложенных правил, и когда при надлежащем, с осторожностью и с рассудком производимом действии оной в великом виде не могли нимало сумневатъся в благополучном успехе, то по воспоследовавшему всевысочайшему соизволению сделаны были нужные приуготовления к совершению гораздо большей машины. Самая нижняя оной часть состояла из одинаких бревен, [C. 17] из коих каждое было длиною в 33 фута, шириною в 14, а толщиною в 12 дюймов. Они были выдолблены наподобие кровельных желобов, и выдолбленное место было обито медью, таки что обивка имела по бокам выпуклость, дабы шары при оборачивании в оном менее терлись. Верхнюю часть машин составляли два бревна, из коих каждое содержало 42 фута в длину, 18 дюймов в ширину и 16 дюймов в толщину, и были, как и прежние, выдолблены и обиты медью. Сии последние прикреплены были одно к другому четырьмя поперечными бревнами, имевшими 14 футов в длину и 12 дюймов в толщину; между сими четырьмя поперечными бревнами находились еще три железные шеста двух дюймов в поперечнике. Все сии бревна и шесты соединили и укрепили железными ободами, крючьями и надежными винтами.

По данному 1-го сентября повелению о поставке потребного числа людей 26-го числа сего же месяца приступили к про-[C. 18]изведению в действо сего предприятия. Наперед построили для работных людей, коих было до 400 человек, поблизости камня нужные для житья избы, и от самого того места, где оный находился, очистили от всех дерев и кустарников дорогу на десять сажен в ширину. Потом вырыли около его землю, в коей он находился, и чтоб очистить нужное для поставки машин место, вынуто было оной по 14-ти сажен на каждой стороне около камня, а глубиною на две сажени; наконец от той стороны камня, которую надлежало обратить книзу, отшибено было шесть кубических сажен, а от нижнего толстого конца четыре с половиною фута. Отбитый громовым ударом кусок был разбит на две части, дабы оные приставить после к переднему и заднему концу камня.

По совершенном вычищении земли была сделана решетка, состоящая из четырех рядов крестообразно положенных бревен, на коей камень, когда оный [C. 19] оборотится, лежать был должен; потом сделали от нижней стороны камня скат, просширающийся на шесть сажен в ширину и на сто сажен в длину, по которому его на ровную поверхность везти было нужно. В феврале месяце 1769 года дело было до того уже доведено, что можно было приступить к подниманию оного. К сему употреблены были рычаги первого рода. Каждый рычаг состоял из трех соединенных между собою дерев, кои были в 65 футов длиною и имели от 15 до 18 дюймов в поперечнике самых толстых концов. Таковых рычагов было 12, из коих каждым почти 200000 фунтов, или пять тысяч пуд, поднимать было можно.

Чтобы действию рычагов прибавить еще более силы, были против оных поставлены четыре ворота, коими натянули веревки двух дюймов толщиною, продетые во влитые со свинцом в камень железные кольца толщиною [C. 20] полтора дюйма. Сколь часто рычаги подкладываемы, поднимался камень в вышину на три четверти, а иногда, когда рычаги точно лежали на подкладках, и на целый фут. Как скоро его подняли, то навойни или вороты одержали, работные люди подперли его бревнами и клиньями и сделали новые под рычаги подкладки, после чего принимались за прежнее действие. Когда он почти наполовину был поднят, то поставлены были по прямой линии с четырьмя первыми еще шесть других воротов, а подле решетки, которую устлали сеном и мхом на шесть футов в вышину, большие винты. Сия предосторожность была нужна, дабы камень от сильного падения сам собою не разбился или не расщепил бы бревен, на кои его положить было должно.

12 марта был он, наконец, положен на решетку, на коей подперли его с каждой стороны восемью, а с заднего конца шестью подпорами соснового де-[C. 21]рева, которые имели от 4-х до 10-ти футов в длину и один фут в квадрате. Подпоры сии утверждены были к сваям, которые служили рычагам подкладкою. Большая часть свай вывихнулись, и три подпоры, утвержденные к гораздо крепчайшим сваям, тяжестью столько были сдавлены, что они на конце от осми до десяти дюймов были раздроблены на мелкие щепы. Камень остался все лето в сем положении, поелику зыбкая земля в сие годовое время не позволяла далее продолжать работу.

Мы поможем в написании ваших работ!