Частные интересы и гражданское общество
Термин "гражданское общество" восходит к древнеримскому слову civitas (от civis - гражданин), обозначавшему гражданскую общину, члены которой (римляне) были субъектами римского гражданского права (ius civile). Слова civitas, civis, ius civile при этом имели синкретичный (слитный) смысл, без различения их политических и неполитических значений. В дальнейшем, как указывает В.С. Нерсесянц, их неполитическое значение сохранилось в терминах "гражданское общество", "гражданское право", а политическое значение - в термине "гражданин"*(51).
Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, гражданское общество - это "употребляемое в особом смысле некоторыми юристами обозначение совокупности лиц, которые в данное время и на данной территории участвуют в образовании гражданского права. Член гражданского общества выступает или в качестве субъекта гражданских прав, или в качестве власти (законодательства и суда), которая по призыву субъектов защищает их права"*(52).
Впервые понятие, которое можно перевести как "гражданское общество", было использовано античными философами Платоном, Аристотелем и Цицероном для обозначения сложившихся в Древней Греции и Древнем Риме общественных систем. Их труды положили начало исследованию проблем гражданского общества. Однако сам термин стал устойчиво употребляться лишь в XVIII столетии. Хотя, как писал французский исследователь Д. Кола, впервые он был упомянут в II в. до н.э. в "Политике" Аристотеля*(53): "...прежде чем определить, что есть государство, необходимо выяснить понятие "гражданин", ибо государство есть не что иное, как совокупность граждан, гражданское общество"*(54). Такая трактовка позволяет сделать вывод, что это понятие имеет давние идейно-теоретические истоки, известные еще античной философской мысли.
|
|
|
В античности понятие "гражданское общество" было категорией юриспруденции, в политической философии средневековья оно отражало отличие от религиозных институтов, а в XVI в. - от природного, естественного состояния. И только с XVII в. это понятие начинает "впитывать" в себя отдельные (не всегда самые существенные) черты его современного содержания. Причем порой содержание совпадает с названием, как у А. Фергюсона в "Очерках истории гражданского общества"*(55), а иногда, напротив, как у А. Смита, без упоминания термина "гражданское общество" с достаточной полнотой отражаются его сущностные характеристики: это общество с выраженной частной активностью, отличное от семьи, отстоящее от государства.
Кажется странным, что идеи А. Фергюсона (в отличие от А. Смита) не были популяризированы в период господства марксистской мысли: ведь на него ссылался К. Маркс, чьи взгляды на цивилизацию как ступень исторического прогресса использовал (правда, с промежуточным соавторством Л.Г. Моргана) Ф. Энгельс, который в критерий "цивилизованности" гражданского общества ввел и кажущееся не столь важным качество - "общество рафинированных вежливых манер", "мягких нравов" и, напротив, рассматриваемое всеми как ключевое качество - "успех коммерческих искусств, постоянно разделяющихся на части" (имеется в виду прогрессирующее разделение труда)*(56).
|
|
|
Подробную разработку концепция гражданского общества получила в работах ученых XVIII-XIX вв.: Т. Гоббса*(57), Б. Спинозы*(58), Дж. Локка*(59), Ш. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, Г. Гегеля и др. Так, по мнению Т. Гоббса, все люди наделены примерно одинаковыми физическими и умственными способностями, что делает их равными между собой. Они рождаются свободными, в своих действиях руководствуются личными интересами, а движущей силой их поведения выступает достижение жизненных благ. Поскольку люди от рождения наделены одинаковыми естественными правами и пытаются их осуществить (при этом сами они не равны), (и это естественно) происходит столкновение интересов. Отсутствие разграничения между "моим" и "твоим" приводит к "войне всех против всех", угрожая гибелью человеческому роду. Переход от естественного состояния и естественных законов к гражданскому обществу и гражданским законам, по мнению Т. Гоббса, связан с образованием собственности, которая обусловливает "необходимость соглашения между людьми, их единения на основе "общественного договора" и всеобщей воли, когда каждый человек подчиняет свою волю всеобщей воле, представляющей волю всех и каждого. Созданное таким образом единение называется государством или гражданским обществом, а также гражданским лицом"*(60).
|
|
|
На первый взгляд, развитие гражданского общества происходит исключительно в рамках частных интересов, но участие публичной власти и распространение публичных норм на частноправовую сферу (пусть, и опосредованным образом) нельзя подвергать сомнению. Как верно отметил Н.М. Коршунов, "частные и публичные интересы очень часто совпадают, и это делает их использование в качестве надежного критерия разграничения частного и публичного права весьма затруднительным"*(61).
|
|
|
С одной стороны, многие публично-правовые нормы, да и функции публичного права в целом в значительной мере направлены на защиту частных интересов*(62). С другой стороны, любая правовая норма, устанавливающая частноправовые основы каких-либо общественных отношений, по природе своей является публичной, хотя бы потому, что, во-первых, санкционируется государством и становится частью национального законодательства, во-вторых, не может противоречить и угрожать самой государственной системе и природе государственного управления.
Государство - многогранное явление, охватывающее не только сферу публичных интересов, но и "проникающее" во все пласты общественной жизни индивида. Например, жизнь гражданина в России будет отличаться от жизни местного населения в Германии, и разница будет не только в этнопсихологии, но и модели существующей в странах политической и правовой систем. Например, С.С. Алексеев пишет о том, что развитие правовых систем идет в основном в одном направлении: происходит взаимное обогащение права и в конченом счете своеобразная интеграция в праве, при которой правовые системы соединяются в целостные правовые образования, юридические конструкции*(63). Такая конвергенция, отражающая закономерность развития национальных правовых систем, не ведет к нивелированию методов правового регулирования, поскольку никакого растворения частного права в публичном праве и наоборот не происходит.
Вспомним Гегеля, у которого государство - многоплановое явление, охватывающее различные сферы человеческой жизни, а не только аппаратно-управленческую и политическую. Обретение индивидом человеческого (нравственного) облика и объективация его как гражданина (в частности, законодательное наделение правами) возможны только в государстве*(64). Соответственно, на наш взгляд, само наделение государством - с помощью принятия соответствующих законов - индивида правами и свободами, а также обязанностями уже является актом проявления публично-правовых начал, что не исключает, в то же время, частноправовой характер самих прав и свобод, которыми индивид наделяется. Гегель, разделяя государство и гражданское общество как сферу всеобщих и сферу частных интересов, настаивает на их органическом единстве и взаимопроникновении: "По отношению к сферам частного права и частного блага, семьи и гражданского общества, государство есть, с одной стороны, внешняя необходимость и их высшая власть, природе которой подчинены и от которой зависят их законы и их интересы; но, с другой стороны, оно есть их имманентная цель, и его сила в единстве его всеобщей конечной цели и особенного интереса индивидов, в том, что они в такой же степени имеют обязанности по отношению к нему, как обладают правами".
Гегель рассматривает государство как единый организм, целостную систему, не сводимую только к власти и тем более к управленческому аппарату. Вот что он прямо говорит по этому поводу: "Государство есть организм, т.е. развитие идеи в свои различия. Эти различенные стороны образуют различные власти, их функции и сферы деятельности, посредством которых всеобщее беспрестанно необходимым образом порождает себя, а поскольку оно именно в своем порождении предпослано, то и сохраняет себя. Этот организм есть политический строй: он вечно исходит из государства, так же как государство, в свою очередь, сохраняется благодаря ему; если оба они расходятся, если различенные стороны становятся свободными, то единство, которое их порождает, больше уже не положено. К ним применима басня о желудке и других частях тела. Природа организма такова, что если не все его части переходят в тождество, если одна из них полагает себя самостоятельной, то погибнуть должны все"*(65).
Стоит отметить, что Гегель разделял три власти (не совпадающие с теорией разделения властей Монтескье): законодательную, правительственную (куда включал исполнительную и судебную власти в их современном понимании) и власть государя (верховную). "Этот организм есть политический строй: он вечно исходит из государства, так же как государство сохраняется благодаря ему... Природа организма такова, что если не все его части переходят в тождество, если одна из них полагает себя самостоятельной, то погибнуть должны все"*(66). Очевидно, что понятие государства для Гегеля шире понятий политической власти и государственного аппарата (политический строй). Из этого следует важный методологический вывод: при исследовании вопроса о соотнесении категории "государство" с иными научными категориями, в том числе с категорией "гражданское общество", желательно, во избежание двусмысленностей, в каждом конкретном случае расшифровывать понимание термина "государство"*(67).
А. Грамши по-новому взглянул на государство, под которым понимал политическую общность (диктатуру или аппарат принуждения, призванный сформировать народную массу в соответствии со способом производства и экономикой данного момента), а не равновесие политической общности и общности гражданской, или гегемонию одной социальной группы над всей национальной общностью*(68), осуществляемую через проводники - институты гражданского общества (церковь, профсоюзы, образование и т.п.).
Но вернемся к гражданскому обществу. Прежде всего, любая интерпретация понятия "гражданское общество" предполагает соотнесение с понятием "государство", поскольку первое исторически и в теоретическом анализе возникает лишь при наличии второго. При этом категория "государство" всегда требует от исследователя расшифровки: или под ним понимается система власти, или административный аппарат, или институционально организованное геополитическое пространство, или институционально организованное население, или все это вместе, объединенное "развитием идеи в ее различия". В противном случае приходится строить догадки по поводу сентенций в духе: "Гражданское общество призвано следить за государством"*(69). Кроме того, необходимо учитывать нетождественность понятий "общество" и "гражданское общество". Итак, для проведенного в статье исследования представляет непосредственное значение, во-первых, взгляд Гегеля на гражданское общество как сферу частных, единичных интересов, которая в определенных условиях приобретает самостоятельное значение по отношению к сфере публичных (всеобщих) интересов. Следует добавить, что формирование и реализация частных интересов, а также взаимодействие субъектов - носителей этих интересов - между собой происходит на основе передачи и приема ими информации друг от друга и от системы в целом. Во-вторых, вывод о том, что дифференциацию гражданского общества от государства (как сферы политической власти и управленческого аппарата) обеспечивают индивидуальные права граждан, ограждающие их от произвольного административного вмешательства и предоставляющие возможность воздействия на властные институты (поэтому индивидуальные права следует рассматривать как важный элемент структуры гражданского общества). К этому, с учетом нашего понимания роли информации в сложных системах, следует добавить, что рост индивида до уровня осознания собственных прав и понимания своих возможностей взаимодействия с государством также обеспечивается уровнем воспринятой им информации. В-третьих, указание на возможность достижения индивидуальной цели только "при соотношении с другими", то есть при наличии отношений терпимости друг к другу и солидарности, выступающей в качестве неотъемлемого элемента гражданского общества. Таким образом, согласно гегелевской концепции, сфера индивидуальных интересов, право и солидарность являются категориями, необходимыми для описания гражданского общества.
Отдельного рассмотрения требует учение Т. Парсонса о "социальной системе", под которой понимается общество, находящееся в "равновесии". Возможны небольшие колебания (или флуктуации, о которых говорилось выше), но обычно общество пребывает в состоянии покоя. Все его части гармонично сочетаются друг с другом. Принадлежащие обществу индивиды обычно ориентируются на одни и те же нормы благодаря одинаковой для всех социализации - принятой и ретранслированной информации. Они интегрированы в систему, где идет постоянный информационный обмен. В идеальном состоянии социальной системы конфликты между ними отсутствуют; изменения самой системы подобны помехам в работе отлаженного механизма.
Итак, государство - это управляющая система (регулятор), которая должна обладать необходимой сложностью, чтобы справиться с разнообразием информации, поступающей в нее. Если же регулятор (государство) окажется проще, чем это следует и закона необходимого разнообразия, то она просто не будет работать, не сможет должным образом реагировать на поступающие потоки информации. Другая крайность также нежелательна. Если регулятор окажется слишком сложным, а потоки поступающий к нему информации небольшими, то излишняя сложность регулятора не улучшит качество поступаемой в него информации, а значит, не улучшит само управление.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 218; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!