Глава 275 — Затишье перед бурей
Ван видел выражения лиц Богов и Богинь, а также различные выражения остальных присутствующих. Вопрос об убитой Богине не был легкой темой, и большинство людей не считали это обычным делом. Тем не менее, независимо от того, насколько накалилась обстановка, Ван решил взять на себя основной удар, не позволяя всему упасть на Хлою.
На лице Локи было серьезное выражение, и она устало вздохнула, так как знала, что Ван знает личность убийцы, но не раскроет ее, несмотря ни на что. Даже если бы он захотел, она предприняла бы меры, чтобы не допустить этого. Посмотрев в сторону Гефесты, она увидела решительный блеск в глазах огненных Богинь и поняла, что у них похожие мысли. Быстро отбросив разные мысли, она привлекла внимание всех присутствующих хлопком.
С лукавой улыбкой на лице, Локи сказала: «Хорошо, мы разберемся со всем этим позже! Прямо сейчас мы должны больше заботиться о том, чтобы уложить малышей спать и навести порядок, пока еще не слишком поздно».
Ван знал, что Локи, вероятно, что-то замышляет, и видел, что даже Гефеста была согласна, когда она кивнула головой и сказала: «Локи права, мы позаботимся о последствиях ситуации позже. Ван, возьми Милан и Тину и отведи в безопасное место».
Когда Гефеста говорила, из группы раздался звук: «Ум-м ...». Вся группа посмотрела на говорящего и увидела, что Сыр демонстрирует неловкую улыбку, приближаясь вместе с Рюу и Арней. Хотя она, казалось, чувствовала небольшое давление от всех на нее смотрящих, Сыр повернулась к Милан и сказала: «У нас достаточно места в общежитии, если вы хотите остаться у Хозяюшки Плодородия ... Я слышала о вашей гостинице. Мы могли бы предоставить вам жилье и работу, если это будет вам угодно».
|
|
|
Ван хотел высказаться, чтобы опровергнуть, поскольку он хотел, чтобы две девушки остались с ним, но Милан прервала его слова и приняла предложение Сыр. Видя его растерянность, Милан улыбнулась, поглаживая волосы спящей Тины, и объяснила: «Я могу сказать, что существуют различные вопросы, которые необходимо решить после всего, что произошло сегодня. Пока я не хочу, чтобы ты беспокоился о нас, и я думаю, что и Тине, и мне нужно некоторое время, чтобы осмыслить все, что произошло. Я думаю, что пребывание в общежитии будет полезно для Тины, так как она вряд ли сможет покинуть твой дом, если вернется сейчас туда...».
Услышав слова Милан, Ван вспомнил, что у Тины тяжелая травма, и в будущем у нее будут проблемы с мужчинами. Если он отвезет ее обратно в свою мастерскую, она может использовать себя в качестве защитного механизма. Хотя это не было бы проблемой, если бы она адаптировалась к такой жизни. Многие из девушек из Хозяйке Плодородия были женщинами, которые перенесли похожую травму в прошлом, и Ван также согласился, что было бы лучше, если бы они остались там на некоторое время. Когда такие люди, как мама Миа и Хлоя будут присматривать за ними, Ван верил, что женщины рано или поздно выздоровеют.
|
|
|
Ван погладил спящую Тину по голове и обнял Милан, чтобы успокоить их обоих. Он мог видеть, что ее аура была слегка хаотичной, и понимал, что не только Тине нужно время, чтобы выздороветь. Милан потеряла свой дом и пострадала от зверского обращения нескольких жестоких мужчин. Несмотря на то, что сейчас женщина держалась молодцом, он чувствовал напряжение в ее теле, когда обнимал ее.
После нескольких напутствий Ван расстался с членами Альянса, договорившись встретиться с ними в будущем. Хотя он не был обязан, Ван хотел сопровождать девушек обратно к Хозяйке Плодородия, чтобы лично обеспечить их безопасность. У них была относительно большая группа, в которую входили Нааза, Лили, Тиона, Аис, Сыр, Рю, Арня, Милан и Ван, которые несли Тину.
Когда они ушли, Локи повернулась к присутствующим Богам, прежде чем уставиться на Чигуса, пока Такемиказучи не попросил ее встать в стороне. Всех членов Семьи попросили отойти, когда группа Богов и Богинь пробилась в палатку, которая была установлена и действовала как командный пункт. Поскольку никто не сказал, сколько человек будет ранено в ходе будущих действий, они установили различные медицинские и командные палатки в начале операции.
|
|
|
После того, как все поселились, Локи начала Денатус с самой важной темы: «Этот вопрос, касающийся Лаверны, не будет легко решен. Нам нужно придумать контрмеры и подтвердить положение всех присутствующих». Обратив взгляд на Миаха и Такемиказучи, она дала слово двум Богам, и они заговорили по очереди.
На лице Такемиказучи было твердое и решительное выражение, когда он сказал: «Если возможно, я хотел бы присоединиться к Альянсу, который был создан между Локи и Гефестой. Даже если он не представляет всю Фамилию Гефесты, у меня есть развитое чувство уважения к Вану Мейсону. У него сильный характер, и я уверен, что он окажет хорошее влияние на моих детей. Возможно, мне нечего предложить в отношении власти и авторитета, но я внесу свой вклад и надеюсь, что в будущем между нами и нашими союзниками будет взаимное сотрудничество». Когда Такемиказучи договорил, он низко поклонился остальной части группы, пока его голова почти не коснулась пола.
|
|
|
У Миаха была только самодовольная и нежная улыбка на лице, но в его глазах был и тонкий намек на решительность, когда он сказал мягким тоном: «Ван спас одного из моих детей в прошлом и даже заботится о нем до сегодняшнего дня. Я благодарен ему за это. Если это возможно, я тоже хотел бы присоединиться к Альянсу и помочь решить этот вопрос». Хотя и не так низко, как Такемиказучи, Миах тоже вежливо поклонился.
Гефеста также наблюдала за этими двумя и ответила несколько раздраженным, но благодарным тоном, обращаясь к Локи: «Эти двое помогли мне с кое-какими вопросами в прошлом, и я думаю, что они сделают хороший вклад в наш Альянс. Хотя им не хватает личной Силы, у них хорошие задатки, и я думаю, что они будут сильными союзниками в будущем. Нам нужна поддержка любых Богов, если хотим оказать давление на Ураноса».
Локи кивнула, а затем повернулась к Анубис, которая все время сидела молча. Увидев внимание Локи к ней, Анубис улыбнулась и уверенно сказала: «Несмотря ни на что, я всегда буду стоять рядом со своим Учителем». Ее слова вызвали странные выражения у Такемиказучи и Миаха, пока Гефеста не объяснила обстоятельства, которые произошли между Ваном и Анубис в прошлом. Локи также никогда не слышала эту историю раньше, и она чуть не потеряла сознание, услышав, как легко Анубис проникла в жизнь Вана. Впервые за долгое время Локи почувствовала, что ее обхитрила другая Богиня.
После того, как объяснения были закончены, все присутствующие подтвердили свои клятвы и поклялись соблюдать условия Альянса, которые были изложены ранее. Несмотря на то, что Анубис уже поклялась следовать за Ваном до конца его жизни, она только сейчас официально вступила в Альянс. Это должно было создать более сильное чувство единства между пятью Богами и Богинями. В тот момент, когда их клятвы были утверждены, Ван на другом конце города услышал уведомление от своей Системы и слегка вздрогнул, продолжая нежно поглаживать спину Тины.
Теперь, когда Союз официально сформировался, было решено, что Гефеста будет его лидером, поскольку у нее было наибольшее количество богатства и авторитета. Локи стала модератором группы, и Гефеста дала ей снисхождение за то, что Локи обладала таким же авторитетом, как и она. Хотя они могли не соглашаться в каких-то вопросах, Гефеста знала, что Локи была наиболее подходящей для этой роли и всегда будет преследовать величайшую выгоду для остальной части группы, пока она связана клятвой.
Локи продолжила предыдущий вопрос и обсудила, как они будут иметь дело с Ураносом и какой-либо обратной реакцией, связанной со смертью Лаверны. К счастью, Фамилия Лаверны не была официально признана Гильдией, и у них было немного рычагов влияния для использования в предстоящих переговорах. Независимо от того, как бы все обернулось, Лаверна все равно была бы вынуждена вернуться на небеса на испытательный срок, пока ее Семья была бы лишена благословений. Тот факт, что Лаверна даже косвенно заговорила против Семьи Гефесты и Локи, дал им большую свободу действий для того, чтобы иметь дело с ее Семьей, как им заблагорассудится.
Сложнее было с тем, что она была убита смертным, поскольку это стало предметом раздора среди благочестивого сообщества. Существовали различные законы, запрещающие смертным принимать меры против Богов, так как большинство Богов были некомбатантами. Боги ведь уже были лишены возможности использовать свой Арканум, когда они пришли в Мир смертных, и, если не было ничего, что могло бы их защитить, они были бы использованы смертными вместо того, чтобы использовать смертных в своих интересах. Нынешняя система, в которой Боги давали людям благословения и получали их подношения, была почти неопровержимой истиной, необходимой для поддержания статус-кво. Если бы распространилась идея о том, что смертный мог совершать убийства Богов без наказания, это привело бы к хаосу и нарушило бы установленный порядок, который поддерживал баланс между Миром смертных и Небесами.
Хотя все присутствующие полагали, что Лаверна получила по заслугам, Гефеста, Локи и даже Анубис хотели выступить в роли убийцы. Не только для личной защиты, но и потому, что они смогут принять ответственность и выдать ее за конфликт интересов. Тем не менее, они не обвиняли того, кто убил Лаверну, поскольку все присутствующие понимали, что что-то должно было произойти, чтобы ситуация развилась до этого масштаба. Гефеста и Локи даже имели хорошее представление о том, кто был убийцей, и знали, что она, вероятно, действовала, чтобы защитить Вана.
Не в состоянии прийти к окончательному решению, в конечном итоге было решено, что им придется занять твердую позицию, напрямую противостоять Ураносу и влиять на переговоры, используя их объединенную власть. Хотя они, несомненно, должны были бы пойти на компромисс, никто из присутствующих не хотел допускать причинения вреда жертвам плана Лаверны. Сама Гефеста была готова принять наказание, поскольку именно покупка ее материалов привела к фиаско, но Локи заставила ее передумать.
После того, как все было решено, Локи и Гефеста отдали приказы своим Семьям, а Миах, Такемиказучи и Анубис отправили своих детей домой. Большинство людей, которых они привели, были на Уровне 2 или ниже, так что они не внесли большого вклада в текущую ситуацию. Единственная причина, по которой вызвали детей Анубис, это их способность выслеживать людей и обезвреживать ловушки. После того, как они определили направление, в котором пошел Ван, все разошлись, чтобы помочь другим поисковым группам. Когда Нану узнала, что Ван в безопасности, она очень обрадовалась и привела детей в дом, терпеливо ожидая его возвращения.
Финн был назначен ответственным, поскольку он продолжил операцию, которая превратилась в совместное расследование с персоналом Гильдии, который прибыл. Пользуясь случаем, когда собрались две из трех лучших Семей, Гильдия фактически попросила Альянс о сотрудничестве, чтобы отсеять несколько других известных логов преступников. Локи и Гефеста позволили продолжить сотрудничество, так как это дало бы им больше преимуществ в предстоящих переговорах.
Обо всем позаботившись, Гефеста, Локи, Анубис, Такемиказучи и Миах направились к главной ветви Гильдии, чтобы противостоять Ураносу, прежде чем Лаверна смогла повлиять на него в свою пользу. Так как после смерти потребовалось время, чтобы заново материализоваться на Небесах, Лаверна не смогла использовать Оракула, чтобы связаться с кем-либо в ближайшее время.
Без каких-либо колебаний группа пробралась в главный зал Гильдии, прежде чем их перехватил Ройман Мардел, Глава Гильдии и общественный представитель Ураноса в Мире смертных. Он был высокомерным, но раболепным пожилым эльфом с белыми волосами и зелеными глазами. Его лицо, казалось, носило постоянный хмурый взгляд, и он излучал атмосферу превосходства, когда имел дело со смертными. Однако, если бы кто-нибудь из них увидел его текущее поведение, им пришлось бы выполнить тройной дубль, потому что он в настоящее время низко и благоговейно кланялся группе Богов и Богинь.
Хотя Ройман вел себя высокомерно по отношению к смертным, он испытывал глубокое уважение ко всем Богам и Богиням, если только они не доказали, что они недостойны своего звания, согласно критериям Ураноса, его Мастера. Узнав причину их визита, Ройман быстро вышел и лично сопровождал группу к скрытому лифту в задней части кабинета Главы Гильдии. Поскольку он не мог войти без разрешения, представитель Ураноса низко поклонился, когда благочестивая группа взошла на платформу.
Поскольку это было впервые для Анубис, Миаха и Такемиказучи, они не могли не спросить, куда ведет лифт. Брови Локи на мгновение нахмурились, прежде чем она показала почти сумасшедшую улыбку и ответила: «Приготовьтесь, так как вы станете свидетелями величайшего свидетельства лицемерия как смертного Мира, так и Небес!»
(A / N: альтернативные названия: «Альянс растет», «Противостояние Небесам», «Анубис просто счастлива быть включенной»)
Глава 276 — Выход Локи
Гефестус вздохнула, услышав вспышку гнева Локи, но с мрачным выражением лица объяснила: «Этот лифт ведет к трону Урана... И к печати, которая закрывает подземелье». Не понимая, почему Локи и Гефестус были расстроены, Тамеказуки спросила: «А разве это плохо, что темница запечатана? Разве не нужно держать одноглазого Черного Дракона в страхе»?
В ответ на его слова Локи чуть не плюнула: «Если бы это было единственным, что он сделал, это не было бы проблемой. Но вы когда-нибудь спрашивали себя, что поддерживает печать»? Видя, что никто из троих не понял ее намека, Локи продолжила мрачным тоном: «Он использует жизненную силу и ману людей, которые входят в подземелье. Чем больше смертей, и чем больше маны тратится на уничтожение монстров, тем сильнее становится печать. По мере того, как печать набирает силу, становятся сильнее и монстры, что приводит к большему количеству смертей и к большему расходу манны…»
На этот раз Миах нахмурился и спросил: «Хотя это звучит ужасно, но в этой системе есть смысл, поскольку она удерживает дракона». Локи начала смеяться над его словами, а затем стала объяснять: «Если подземелье набирает силу быстрее, чем искатели, это приводит к тому, что дракон становится непобедимым. В конце концов, все сложится так, что даже высокопоставленные искатели не смогут войти на более глубокие этажи. Когда это произойдет, станет все меньше и меньше людей, убивающих монстров высокого уровня, и дракон в конечном итоге убежит. Когда это время придет, большинство сильных искателей вынуждены будут умереть, чтобы печать могла и дальше выполнять свою главную функцию»!!"
В этот момент все в лифте помрачнели и стали думать над словами Локи. Если то, что она сказала, было правдой, это означало, что завоевать подземелье было почти невозможно, и оно хранило в себе самое большое зло для города. Видя, что другие начали понимать, Локи сказала: «Единственный способ гарантировать смерть одноглазого – это создавать союзы богов, которые с помощью своих арканов уничтожат это чудовище. Вместо этого Уран создал путь с небес в мир смертных, и если мы станем использовать арканы, он тут же нас вернет на небеса, мы слишком ограничены запретами. Теперь, после того, как Зевс и Гера не смогли подчинить его, все боги не могут войти под предлогом того, что это заставляет подземелье развиваться неконтролируемым образом. Уран требует, чтобы смертные убили одноглазого Черного Дракона, но он создал смертельную ловушку, которая мешает им стать достаточно сильными, чтобы сделать это»!
Когда она закончила, лифт остановился, и все сошли с платформы, двери которой открылись в темное пространство, где даже не было видно потолка. Единственный свет в комнате падал из пустоты на большой трон, где сидела пожилая, но мускулистая фигура, которую они все узнали. Даже сидя, Уран был более двух метров ростом и имел гордый вид, который подчеркивали его пронзительные синие глаза. У него были длинные седые волосы, завитые к концам, и аккуратно подстриженная борода. Одет он был в традиционный церемониальный наряд с капюшоном, покрывающим верхнюю часть тела и голову.
В тот момент, когда они вошли в комнату, все почувствовали легкое давление. Уран же, казалось, никак не отреагировал на их появление, но по истечению нескольких минут спросил громогласно: «Локи, Гефестус, Анубис, Миах и Такемиказуки... Что привело Вас в мои владения так поздно вечером»?
Как они и договаривались ранее, именно Локи стала держать ответ со своей фирменной улыбкой на лице: «Даже если ты поклянешься лично, что не имешь никакого отношения к этому делу, я все равно не смогу в это поверить»!
Уран слегка нахмурился и сказал: «У меня нет терпения для твоих загадок, Локи. Если ты не станешь говорить по делу, я попрошу вас покинуть это место. Это не площадка для ваших разборок и распущенного поведения».
В ответ Локи начала смеяться, как будто она не восприняла его слова всерьез. Уран нахмурился еще больше прежде, чем выражение лица Локи стало менее жизнерадостным, а затем она сказала: «Не делай из меня дуру, Уран. Ты действительно думаешь, что сможешь провести богиню обмана!? Пускай ты и не имеешь прямого отношения к событиям сегодняшней ночи, но ты и твои когорты однозначно участвовали в этом. Полагаю, ты хочешь получить как можно больше информации о Вулканце, с момента его пробуждения».
Уран не сразу ответил на ее обвинение, а просто холодно посмотрел на Локи прежде, чем взглянуть на каждого из пришедших сюда богов. Не обращая внимания на слова богини обмана, он повернулся к Гефестус и сказал приказным тоном: «Гефестус, скажи мне, зачем ты пришла сюда сегодня вечером».
Гефестус выглядела спокойной, однако глаза её по-прежнему горели пламенем, и она сказала вполголоса: «Я солидарна с Локи. Я ни на секунду не поверю, что ты не знаешь обо всем, что происходит. Слишком много совпадений, и слишком уж все похоже на то, как работают твои люди». Хотя у них не было доказательств, и Локи, и Гефестус знали, что они правы. Он никак не мог смириться с сохранением секретов Вана.
С тех пор, как Гефестус столкнулась с Фреей и заставила ее принести клятву перед Ураном, он, вероятно, уже начал целиться в Вана. Даже если бы это событие не имело к нему никакого отношения, Уран не смог бы отрицать свою причастность к вопросам, касающимся этого мальчика. Хотя они не смогут заставить его признаться сразу, если настоять на своем, Уран что-то выдаст в силу своего характера.
Хотя он ожидал, что Гефестус это сделает, Уран был все еще недоволен, услышав, что она поддержала позицию Локи. Он действительно копал под Вана и даже Фельс собирал информацию о нем, начиная еще с прошлого Дената. Из-за защиты Гефестус и Локи было очень трудно делать это, и он использовал события сегодняшнего вечера, чтобы создать для себя более полную картину. Ван до сих пор действовал так, как ему нужно, но под ногами постоянно мешались эти две назойливые богини.
Как голос справедливости в мире смертных, Уран поклялся никогда не врать. Таким образом, даже если бы он попытался ввести их в заблуждение, в конечном итоге, если бы они действительно продолжали давить на него, он не смог бы опровергнуть свою причастность, даже если бы она была косвенной. Если бы к нему пришел один бог, возможно, он бы заставил его молчать, но сейчас две из трех самых сильных богинь города стояли перед ним и требовали объяснений, заручившись при этом еще не малой поддержкой.
Слегка прищурив глаза, Уран уверенно произнес с вызовом в глазах: «Я признаю, что знаю о событиях, которые произошли сегодня вечером, а также тот факт, что я интересовался Ваном Мейсоном. Я также заявляю, что ни я, ни кто-либо из моих подчиненных не имел никакого отношения к сегодняшнему инциденту. Моя работа – быть в курсе всех событий, происходящих в городе, и вы обнаружите, что ваши обвинения и клеветнические заявления не имеют никакого веса».
Вопреки его ожиданиям, улыбка Локи стала шире, и ей показалось, что она вот-вот рассмеется. Уран нахмурился еще больше, когда посмотрел на богиню обмана холодными голубыми глазами. Его божественность начала расширяться, но это давление было связано божественностью Локи и Гефестус. Слегка стиснув зубы, Уран притворился, что он ничего не чувствует, и сосредоточился на Локи, которая все еще продолжала смеяться.
Через несколько секунд Локи успокоилась, посмотрев на Урана змеиными глазами, сказала: «Если ты знаешь об этом, то ты знаешь и, что Ван Мейсон не может нести ответственность за смерть Лаверны. Именно ее семья захватила Милан Юэль и Тину Юэль, что заставило Вана принять меры, чтобы спасти мать и дочь. Она не только была богиней преступной семьи, но и сама постоянно нарушила несколько законов и запретов, которым должны следовать все боги и богини в мире смертных».
Уран молча выслушал ее слова, а затем моментально ответил, продолжая сопротивляться давлению пяти богов, стоящих перед ним: «Может быть, это и так, но это означает, что Лаверна была убита не Богом, а противозаконным действием смертного. Он не может нести личную ответственность, но он и не имел права вершить свое правосудие».
Прежде чем он успел закончить, давление Гефестус стало сильнее, она покраснела, а её глаза стали светиться ярким красно-малиновым цветом. Она свирепо посмотрела на Урана и сказала: «Если бы Лаверна не погибла от рук другого, я бы убила ее сама! Если ты считаешь, что можешь оправдать её и притянуть кого-то к ответственности за её смерть, то ты сильно ошибаешься. Я не собираюсь оставаться в стороне»!
Небесно-голубая и фиолетовая аура начала распространяться от Урана, когда он встретился глазами с Гефестус и заговорил голосом, который заставил сотрясаться воздух: «Кто-то должен ответить за это, или другие боги начнут протестовать»! Для Урана поддержание порядка имело первостепенное значение, поскольку хаос привел бы к краху всего, за что он боролся в течение ни одного тысячелетия.
В ответ на его вспышку гнева Локи сказала прямо: «Мы уже обсуждали этот вопрос, и пришли к определенным выводам. У тебя нет моральных оснований привлекать Вана к ответственности, но ты сможешь настаивать на том, чтобы он отказался от своего положения в семье Гефестус за отказ сотрудничать со следствием. Ты обнаружишь, что даже если бы Лаверна дала показания, то личность убийцы все равно осталась бы неизвестной. И Ван никоем образом не обязан рассказывать кто, это был, учитывая тот факт, что схема Лаверны не только включала людей, о которых он заботился...» В этот момент Локи сделала паузу прежде, чем заморозить свою божественную ауру, которая приобрела хаотичное свечение.
Через пару секунд она продолжила холодным голосом, «Ее план также был оскорблением против семей 1 и 3 ранга! Она планировала украсть миллиарды Валис и скомпрометировать одного из основных членов-создателей нашего Альянса. Если бы она добралась до Вана и заставила его принять обет, это вызвало бы немалый хаос, разрушило бы драгоценный "порядок", о котором ты так печешься. И вообще убийца должен быть вознагражден за то, что избавил Орарио от этой опухоли! Не говоря уже о том, что ты имеешь наглость использовать эту ситуацию в своих личных целях, и провести голосование, которое очистит еще больше преступников и коррумпированных семей»!
Пока Локи продолжала свою тираду, Уран молча сидел с каменным лицом и смотрел между богами и богинями. Все, что говорила Локи, было в какой-то степени достоверно, и это правда, что он использовал ситуацию для реализации своих будущих планов. Он действительно извлек большую пользу из смерти Лаверны и из быстрых и спонтанных действий Вана. Мало того, он еще получил больше информации о «полубоге», но даже сейчас, было несколько шипов, которые мешали ему двигаться дальше.
Уран задумался на мгновение, а затем произнес: «Очень хорошо, я предлагаю, чтобы Ван Мейсон был изгнан из семьи Гефеста. Он также будет лишен возможности присоединиться к какой-либо из семей, с которыми он в настоящее время связан. Я хочу, чтобы вы поклялись не оказывать ему никакой помощи в течение испытательного срока в один год…»
Прежде чем он смог продолжить, Гефестус развязала мешок, который она несла на спине с тех пор, как они расстались с Ваном. Она мягко взмахнула массивным мечом по воздуху, и это вызвало гнетущую ауру. Уран нахмурился и посмотрел на Гефестус, недоумевая, как она осмелилась прервать его речь, но его также привлекла сила, исходящая от меча. Насколько он мог судить, клинок, казалось, обладал силой божественности и не мог существовать в мире смертных.
Гефестус погладила «Lævateinn» и объяснила, «Хотя он еще не «Мастер кузнечества», этот меч был выкован Ваном Мейсоном. Я объявлю об этом во время предстоящего Дената, но я намерена выйти за него замуж после того, как чудовище будет надежно заперто... Ты тоже должен почувствовать его, но это не обычный меч. Я позволю тебе "заставить" Вана уйти из моей семьи; Я даже соглашусь, что он не сможет присоединиться ни к одной из присутствующих здесь семей... Но, я не позволю тебе отрезать его от нас, и оставить его на поруки твоих головорезов, или других людей, которые готовят заговор против него»!
Локи подтвердила слова Гефестус и продолжила: «Ван Мейсон станет важной фигурой в будущем и уже является стержнем альянса между двумя из трех лучших семей в городе. Я могу почти гарантировать, что, как только некоторые вопросы разрешаться, у него появиться множество союзников среди богов».
Уран отвлекся на меч в руках Гефестус, но, услышав ее слова, перевел взгляд на Локи. Затем он спросил, прищурив глаза: «Должно быть, поэтому даже такая, как ты, встала на его защиту? Я знал, что он имеет какое-то отношение к формированию вашего альянса, но я не мог определить, что в нем было особенного в то время...Это связано с его происхождением»?
Локи рассмеялась над его вопросом, и сказала насмешливым тоном: «Я гарантирую, что это окажется тем, что принесет пользу вашим будущим планам и повлияет на жизнь каждого бога и богини как в смертном мире, так и на небе. Даже эта сука Фрейя, скорее всего, придет ему на помощь, как только узнает об этом, так что ты действительно хочешь выступить против трех сильнейших семей, чтобы защитить честь дегенеративной богини»?
Зная, что он не сможет получить никаких ответов в данный момент, Уран продолжал молчать в течение нескольких минут, прежде чем снова обратить свое внимание на меч в руке Гефеста. Он сказал несколько приглушенным, но все еще сильным тоном: «Позвольте мне осмотреть это оружие. И я вынесу свой вердикт».
Поскольку это было частью их первоначального плана, Гефестус передала [Lævateinn] в руки Урана и предостерегла: «Будь осторожным, пламя, испускаемое мечом, не может быть потушено никем, кроме владельца». Услышав ее слова, Уран слегка приподнял брови, встал со своего трона и возвысился над всем, что находилось в комнате. Его рост составлял почти три метра, если только он не изменил свой размер, чтобы приспособиться к окружающей обстановке.
Взяв меч в руки, Уран стал восхищаться его структурой и силой. Хотя это было едва уловимо, но бог правосудия заметил божественность огня и тьмы внутри клинка, и это заставило даже его почувствовать небольшое давление. Хотя он был одним из самых выдающихся и влиятельных богов, как в мире смертных, так и на небесах, он чувствовал тираническую «гордость», исходящую от клинка в его руках.
Размахивая мечом, Уран почувствовал, как его мана истощается, и он увидел, как большая полоса пламени распространилась от лезвия, и начала чернить пол. Используя свою Божественность, Уран пытался силой подавить пламя и даже использовал мощное магическое заклинание, чтобы попытаться погасить его. Как и утверждала Гефестус, ни одно из его действий не оказало никакого влияния на пламя, оно только быстрее распространялась по земле. Только когда он пожелал, чтобы пламя погасло, сосредоточившись на мече в его руках, ему удалось исправить ситуацию.
Уран осознавал силу оружия и значение, которое оно будет иметь в будущем. Хотя Локи немного преувеличивала, но это, безусловно, повлияло бы на положение нескольких богов и богинь, если бы они узнали, что Ван может создать такое оружие. Однако Уран также понимал, что клинок в его руках имеет мало общего с тем, на что намекала Локи. Поскольку меч был воистину уникален, Урана еще больше заинтересовал секреты Вана Мейсона. Уран решил, что пока он не раскроет их, будет глупо придерживаться такой жесткой линии поведения.
Передав меч обратно Гефестус, Уран занял свое место на троне. После нескольких секунд молчания, он произнес своим характерны мощным голосом: «Хорошо, вы привлекли мое внимание...»
(A/N: альтернативные названия: «Локи берет дело под свой контроль», «Уран любит играть с огнем», «Намерения Гефеста»)
Глава 277 — Обьятия
Не зная о встрече между Богами и об их возможной конфронтации с Ураносом, Ван продолжил свой путь вместе с остальной свитой, неся спящую Тину на руках. По пути все молчали, потому что было уже поздно, и атмосфера не была в полной мере благоприятна для разговора. Даже Сыр, которая часто была веселой и общительной, вела себя тихо и сдержанно. Единственным человеком, который, казалось, не был затронут общей унылой атмосферой, была Арня, которая продолжала шептаться с Рюу и задавать ей различные вопросы, которые заставляли молчаливого эльфа вздыхать.
Милан шла рядом с героем, переключая свое внимание между Тиной и Ваном соответственно. Ван мог сказать, что ее аура все еще была хаотичной, поэтому он распространил свое владение на небольшой радиус в пять метров и начал использовать успокаивающий эффект его «Рук нирваны». Все ненадолго остановились, когда почувствовали теплую энергию, прежде чем повернуться к Вану, который смотрел на Милан с выражением беспокойства на лице.
Милан тоже остановилась и обратила свое внимание на беспокойного парня. В ее сердце чувствовалось немного тепла, и энергия, просачивающаяся сквозь атмосферу, отогнавшая холодный ночной воздух и принесшая ей некоторую степень безопасности. Увидев, как он нежно обнимает Тину, все еще обращая внимание на ее ментал, пожилая женщина-кошка подумала о том, как ей крупно повезло. Если бы не тот факт, что у нее были фантомные боли и воспоминания о прошлых событиях, периодически вспыхивающие в ее голове, она была бы искренне счастлива.
Ван видел, что, хотя ее аура немного стабилизировалась, Милан все еще была в плохом состоянии. Слегка нахмурив брови, Ван произнес тихим, но твердым тоном: «Клянусь, Милан, я никогда больше не допущу, чтобы подобное произошло. Что бы ни случилось, отныне я буду защищать тебя и Тину».
В ответ на его заявление Милан мягко улыбнулась ему и кивнула головой, прежде чем встать немного ближе к нему. Несмотря на то, что она не могла по-настоящему поверить в его слова, учитывая все, что произошло, Милан знала, что Ван сделает все возможное, чтобы сдержать свое слово. Она узнала мотив нападения, и это оказало глубокое влияние на ее разум, но она вовсе не обвиняла Вана. Именно жадная и жестокая природа людей и их девиантной Богини привела к происшествию.
Теперь Милан почувствовала желание стать сильнее после длительного периода бездействия и хотела, чтобы ее дочь поступила так же. Она знала, что общение с Ваном и окружающими его людьми станет величайшей гарантией их безопасности в будущем. Однако, именно эта мысль заставила женщину чувствовать себя расстроенной. Если Ван откажется заботиться о них, хотя он никогда не сделал бы такого, она и ее дочь окажутся у разбитого корыта. Вот почему она приняла предложение остаться и работать в общежитии. Искренне желая доверять Вану, Милан не могла сейчас доверять мужчине.
Группа продолжала свой путь, пока не достигла бокового входа в «Хозяйку Плодородия». Обменявшись несколькими прощальными словами, парень нежно обнял Милан, передав Тину ей. Хотя Ван чувствовал, как ее тело дрожит, он хотел успокоить ее и продолжал использовать «Руки Нирваны». Через несколько секунд ее дрожь прекратилась, и она слегка улыбнулась Вану, прежде чем проследовать за Арней внутрь.
Сыр положила руку на плечо Вана и сказала нежным тоном: «Не волнуйся, мы позаботимся о них. Обязательно зайди позже ... Все будет хорошо». Затем Сыр обняла Вана и последовала за другими девушками внутрь.
Тиона, Айс, Нааза, Лили и Рюу, которые остались позади, сейчас приблизились к Вану.
Будучи не очень выразительной, Рюу нежно и утешительно улыбалась Вану, ложа правую руку на его грудь. Она на несколько секунд закрыла глаза и тихим голосом произнесла: «Твое сердце в порядке ... С тобой все в порядке. Идти по праведному пути нелегко, но утешайся, зная, что ты спас дорогих тебе людей».
Ван видел, как колеблется аура Рюу, и видел грусть в ее глазах, когда она, вероятно, говорила, исходя из своего прошлого опыта. Из манги он знал, что Рюу принадлежал к «праведной» Семье, называемой «Астрея Фамилия», которая была уничтожена из-за махинаций злой организации. Стремясь отомстить, девушка убила нескольких ее членов, прежде чем сама чуть не скончалась от полученных ран. Если бы бедолагу не нашла Сыр, Рюу бы ждала та же участь, что и остальную часть Семьи этой девушки.
Положив правую руку на ее руку, Ван сказал торжественным тоном, будто давал клятву: «Слишком много людей полагаются на меня и есть слишком много вещей, которые я хочу получить. Я не собьюсь со своего пути ... Я буду продолжать укрепляться. Я хочу стать светом, который освещает путь для других».
Рюу улыбнулась и продолжала смотреть на Вана. Его решительная натура и доброта находили отклик в ее собственных убеждениях, и она хотела помочь ему идти по пути, который он наметил. Девушка верила, что он был светом, который уже ярко сиял, и хотела видеть будущее, которое он создаст, продолжая прокладывать путь вперед для других. Даже если бы она не могла идти рядом с ним, Рюу не прочь пойти за ним ... или даже убрать немного тьмы впереди его.
После того, как они рассоединили руки, Рюу улыбнулась счастливой улыбкой, и Ван почувствовал, что он видит мягкий свет в ее небесно-голубых глазах. Ничего не сказав, Рюу слегка кивнула, а затем вернулась к остальным девушкам. Встав на пороге, Рюу повернулась, чтобы в последний раз взглянуть на Вана, прежде чем войти.
Воспользовавшись случаем, когда никого не было рядом, Лили подошла к Вану. Ван увидел беспокойство на ее лице и вспомнил, что она была относительно спокойной с тех пор, как вышла из безопасного дома. С улыбкой на лице Ван протянул руку и ласково погладил волосы Лили, будто впервые за долгое время. Она глупо улыбнулась и обняла его руку своей, прежде чем шагнуть вперед и обнять его за талию.
Так как Лили была ростом всего 110см, она достигала всего лишь на 2/3 роста парня. Ван продолжал гладить ее по волосам и даже чувствовал, как немного влаги впитывается в его тунику, когда заметил, что девушка еле сдерживает слезы, крепко обнимая его. Несмотря на то, что он не был в опасности, Лили не могла не волноваться каждый раз, когда над Ваном нависала реальная угроза жизни.
Нааза стояла сбоку и выглядела немного одинокой. Она использовала правую руку, которую спас Ван, чтобы отодвинуть волосы, нависшие над ее лицом. Она также очень переживала за Вана и даже связалась с Mией, чтобы попросить поддержки на случай, если он или две другие девушки получат травмы. Хотя она хотела побаловать Вана и утешить его, Нааза не могла легко показать свою привязанность к нему. Она знала, что у Тионы и Аис были отношения с Ваном, и идея обнять его перед двумя девушками заставила Наазу чувствовать себя неловко. Обе они были могущественными девушками, которые могли немедленно броситься в опасную ситуацию и попытаться поддержать Вана, а единственное, что могла сделать она, это с тревогой ждать его над землей. Сравнивая себя с могущественной Амазонкой и Принцессой Меча, Нааза не могла не чувствовать себя какой-то ущербной.
По-видимому, не заботясь о своих чувствах, Тиона подошла к ней, а затем наклонилась, положив руки на спину девушке. Так как Нааза держала голову опущенной, Тиона наклонилась достаточно сильно, чтобы взглянуть на удрученную девушку-хиентропа. На ее лице была понимающая улыбка, и она спросила: «А ты не собираешься обнять Вана?»
Аис тоже оглянулась и не могла понять, почему Нааза колебалась. Она произнесла несколько монотонным голосом, склонив голову на бок: «Почему ты не решаешься?». Как будто реагируя на собственные слова, Аис подошла к тому месту, где Ван все еще утешал Лили, и несколько секунд смотрела на них, прежде чем встать за спиной Вана. Когда Ван оглянулся, Аис обняла его со спины и прижалась к парню, положив голову на его плечо, чтобы видеть Наазу и Тиону.
Как будто проверив что-то, она слегка улыбнулась и сказала: «Приятно ...». Так как Ван все еще использовал «Руки Нирваны», каждый, кто подходил к нему, ощущал успокаивающий эффект. Тиона с ободряющей улыбкой потянулась к колеблющейся Наазе, уступая место рядом с парнем, который чувствовал себя немного неловко, но он знал, что они просто пытались успокоить его после всего, что произошло сегодня вечером.
Нааза продолжала стоять, не предпринимая никаких действий, даже когда Тиона слегка подтолкнула ее и прошептала ей ободряющие слова. Ван смотрел на группу, встретился взглядом с Наазой и нежно улыбнулся ей, уставившись на руку, которая схватила его за тунику.
С легким румянцем на лице Нааза слегка опустила голову и сказала почти беззвучным голосом: «Извини ...». Затем она выполнила действие, подобное Аис, и подошла ближе к Вану, но не прислонилась к нему полностью. Нааза могла чувствовать тепло, исходящее от его тела в результате естественно высокой температуры молодого человека и успокаивающего воздействия. Она чувствовала себя очень комфортно и, наконец, прислонилась головой к его спине в течение нескольких секунд, прежде чем сделать что-то, что поразило всех, кроме Лили, которая казалась потерянной в ее собственном мире, стоя возле Вана.
Как будто движимая каким-то первобытным инстинктом, Нааза начала рассеянно обнюхивать спину Вана, а ее пушистый хвост начал слегка вилять. Только через несколько секунд Нааза заметила, что что-то не так, поскольку все внезапно замолчали. Подняв голову, она увидела, что Ван несколько странно смотрит на нее, продолжая улыбаться ей. Затем она повернулась и увидела, что Тиона едва не рассмеялась, а Аис уставилась на свой хвост и спросила: «Нюхая Вана, ты становишься счастливой?»
От вопроса Аис румянец Наазы усилился, и она спрятала лицо за спиной парня и отказалась отвечать или даже смотреть на кого-либо. Она чувствовала себя невероятно смущенной, потому что даже сейчас ей очень хотелось понюхать тунику Вана. Так как его пот впитался в ткань, это заставило ее немного взбудоражиться.
Заинтересовавшись поведением Наазы, Аис подошла к Вану и наклонилась вперед лицом к его затылку. Затем она начала обнюхивать его тело, словно пытаясь выяснить, что привлекло Наазу до такой степени, что она растворилась в запахе. Все, что чувствовала Аис, - обычный мускус Вана, и она не думал, что это был такой приятный запах. Однако, чем больше он нюхала, тем приятнее ей становилось, и Аис поняла, почему Нааза была поглощена этим ранее.
Тиона увидела, как ведет себя Аис, подошла к другой стороне тела Вана и начала чувствовать запах его затылка. Через несколько секунд она улыбнулась и сказала: «Пахнет, как пот и земля. Это не неприятно, но я думаю, что тебе нужно принять ванну, когда вернешся домой». Слова Тионы заставили Вана неловко засмеяться, особенно когда она снова начала нюхать его тело.
В этот момент Ван также знал, что Лили уже давно начала вдыхать аромат на передней части его туники, и теперь он оказался в невероятно трудной для описания ситуации. Хотя они были разных возрастов и степеней красоты, было очень странно чувствовать, что четыре разные девушки одновременно нюхают его тело так, что он вообще не может двигаться. После нескольких секунд неловкой ситуации Ван не мог больше сопротивляться импульсу, и его ноздри начали слегка дергаться, когда он почувствовал различные ароматы четырех девушек.
(A / N: альтернативные названия: «Травма», «Любопытная Аис», «Олфактофилия»)
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 110; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!