Социально-психологические явления в среде осужденных и профилактика их негативных влияний
Нахождение в местах лишения свободы зачастую не только разрушает сложившуюся ранее систему отношений человека с людьми, но и для преодоления чувства одиночества и дефицита в общении подталкивает осужденных к поиску друзей, единомышленников. В итоге на основе общности интересов, чувства симпатии по схожести судеб, профессионального, криминального опыта или национальному признаку внутри исправительного учреждения и образуются неформальные малые группы осужденных. Они имеют разную численность, устойчивость и направленность по отношению к целям исправительного учреждения и общим требованиям жизни в коллективе осужденных.
Функционированию малых групп осужденных присущ ряд особенностей:
- в них всегда складывается и существует определенная иерархическая структура отношений и зависимостей (“система ролей”);
- в них действуют свои ценностные ориентации, нормы и правила в регуляции поведения ее членов;
- на основе групповой сплоченности демонстрируется избирательное отношение к другим группам и конкретным типам осужденных;
- ведется активный поиск и коллективное обсуждение значимой информации, а также возможных групп новых действий;
- осуществляется поддержка своих членов в моральной и физической форме, а также продуктами питания, вещами и другими средствами, которые были приобретены в “зоновском ларьке”, получены в посылках и т.д.;
|
|
|
- реализуется активное стремление к совместному проведению досуга, а также к другим формам жизнедеятельности в условиях лишения свободы.
В научных публикациях рассмотрение групп осужденных часто начинают с раскрытия феноменов, присущих таким микрогруппам как “семья”. Это обычно стойкая малая группа, состоящая из двух или более осужденных, объединившихся на основе общих взглядов и интересов (совместный досуг, питание, защита от посягательств и т.д.). Права и обязанности членов “семьи” обычно не имеют четкой регламентации, а определяются личностными качествами и авторитетом ее членов, и в первую очередь ее лидера. Ведь в функции лидера “семьи” входит планирование и координация всех ее действий, поддерживание и развитие групповых традиций и обычаев, представительство “семьи” в отношениях с другими группами, контроль за поведением членов группы, их поощрение или наказание, осуществление функции “арбитража” и пр.
В условиях исправительных учреждений могут возникать и более крупные по размерам, но “размытые” в плане разделяемых ценностей и норм общности осужденных, которые в специальной литературе называют “землячествами”, т.е. объединяющих лиц одной национальности или “земляков”.
|
|
|
Наряду с указанными неформальными социальными группами - “семьями” и “землячествами” - в исправительных учреждениях на традициях “воровской идеи” всегда существовали и криминальные группировки осужденных. Внешне основывая свое существование на “субкультуре тюремной общины”, члены таких группировок в то же время стремятся к авторитарной власти среди осужденных, открыто высказывают и демонстрируют негативное отношение к режиму отбывания наказания, к труду, учебе, воспитательным мероприятиям, ведут запутывание и реальную борьбу за влияние в среде осужденных с представителями самодеятельных организаций.
В статусно-иерархическом плане члены криминальных группировок в исправительном учреждении могут занимать места по следующим трем уровням. На высшем уровне находится лидер, которого в различные периоды существования отечественных исправительных учреждений называли “бывальцем”, “оборотным”, “иваном”, “блатарем”, “вором”, “положенцем”, “паханом” и т.д. Им, как правило, является лицо, заслужившее признание со стороны представителей уголовной среды: “вор в законе” или “смотрящий” - криминальный авторитет, получивший мандат и имеющий поддержку от преступного сообщества на воле. Авторитет первых часто основывается на “харизме” и ранее приобретенном статусе в уголовном мире, а у вторых - тем, что они обладают общими субкультурными и специальными качествами криминально типичной личности: более двух судимостей, своеобразный преступный образ жизни с разрывом всех обычных связей (семейных, культурных, национальных), тонкое знание особенностей отношений в среде осужденных, специфики профессиональной деятельности различных категорий сотрудников исправительных учреждений и пр. Стремясь осуществлять “теневое” руководство всеми осужденными, данные “криминально коронованные лидеры” свою власть пытаются утвердить не только на пропаганде “воровской идеи”, но и на различных видах принуждения, реализуемых с помощью членов подчиненной их единоличной власти криминальной группировки.
|
|
|
На втором, среднем вслед за высшим, уровне в криминальном образовании утверждаются лица из числа непосредственного окружения лидера, к которым чаще всего в специальной литературе применяют термин “авторитеты”, а в среде осужденных называли в разные времена “козырными фрайерами”, “шерстяными” и т.д. Данные лица, обладают примерно такими же криминальными качествами как и лидер, в то же время по “воровскому кодексу” не имеют права свергать лидера, выдвигать и утверждать нового, т.к. их статус не утвержден решениями “блатных тюремных сходок” или съездов “воров в законе” каждый из них, зная об этом (в том числе и о возложенных в последующем суровых наказаниях за нарушения правил криминальной субкультуры), всячески поддерживает лидера по руководству асоциальной группировкой, в пропаганде и утверждении среди осужденных корпоративных законов и правил преступного мира.
|
|
|
На третьем низшем уровне в иерархии криминальной группировки находятся осужденные - исполнители. Их на блатном жаргоне часто именуют “пехотой”, “солдатами”, а в среде осужденных - “шестерками”. Они рассматриваются и используются “авторитетами” как подручные, прислуга, а поэтому не принимают практического участия в решении важных вопросов жизнедеятельности “блатного сообщества”. Состав подобных лиц, крайне неустойчив, т.к. лидер и его приближение, использовав все их возможности и связи (прием часто в качестве “средств воздействия” на других осужденных), со временем теряют к ним интерес, отказываются от их услуг.
При слабой дисциплине в исправительных учреждениях криминальные группировки могут, во-первых, пытаться распространить свое влияние на весь коллектив осужденных, внедряя “зоновские традиции и обычаи”, а во-вторых, за счет проведения”сходок авторитетов” добиваются сплочения и координации действий против администрации исправительных учреждений. В последние годы в ряде мест лишения свободы криминальные группировки представляют собой иерархически жестко структурированные и наиболее соорганизованные сообщества, имеющие связь с внешней преступной средой. Они стремятся представить себя в виде руководящей “группы”, обеспечивающей внутренний порядок и выражающей иные интересы всех осужденных. В этой связи они в орбиту своих действий, прежде всего пытаются вовлечь осужденных из групп асоциальной направленности, которые входили до осуждения в криминально-традиционные или уличные субкультурные образования (“братства”, “приблатненные”, “хорошие парни” и т.д.), а также отдельные земляческие и национальные неформальные образования с выраженной антиобщественной или противоправной ориентацией.Свое влияние криминальные группировки пытаются распространить и на авторитетных нейтральных осужденных, стремясь их превратить в “центовых” или “козырных мужиков”, взаимодействующих с “авторитетами”.[5]
Свою руководящую роль в исправительных учреждениях криминальные группировки часто пытаются обеспечить, с одной стороны, за счет установления контроля и целенаправленного распределения средств, поступающих в места лишения свободы, активного насаждения гипертрофированного понятия “арестантской чести”, организации “воровских судов” и жестокой расправы с отступниками от воровской идеи или осужденными, творящими “беспредел” , а с другой стороны, за счет “показной лояльности” их лидеров к администрации учреждений и выбиванию от нее уступок по принципу “ты мне- я тебе”.
Чтобы усиленно противодействовать криминальным группировкам персонал исправительных учреждений должен не только знать организационно-структурные и психологические закономерности возникновения и функционирования последних, но и хорошо разбираться в атрибутах насаждаемой ими в местах лишения свободы криминальной субкультуры.
Заключение
В настоящее время психологами разработан ряд специальных методик для изучения элементов криминальной субкультуры: методика пространственно-знаковой социометрии, психосемантический анализ арготизмов в среде осужденных, визуальная психодиагностика невербальных проявлений осужденных и пр. Представляется, что ознакомление с ними сотрудников пенитенциарных учреждений будет способствовать не только повышению их профессионально-психологической компетенции, но и совершенствованию индивидуально-дифференцированного подхода к воспитательной работе с различными категориями осужденных.
Традиционно предметом исследований пенитенциарных психологов являются конфликты и групповые эксцессы в среде осужденных. Выявленные психологами основные детерминанты закономерности и механизмы развития данных негативных явлений учитываются в проведении сотрудниками учреждений различных форм профилактической работы, а также в специальных мероприятиях по разложению или нейтрализации влияния криминальных группировок. При этом разложение малых групп отрицательной направленности в исправительных учреждениях осуществляется через специальные воздействия на их лидера, через выявление и пресечение противоправных каналов и способов криминогенного общения и взаимодействия членов асоциальной группы, через развенчание истинной сути воровских традиций и обычаев (например, “воровского общака, “прописки” и др.).
К настоящему времени пенитенциарные психологи разработали научно обоснованные рекомендации по воздействию на стихийные социально-психологические явления в среде осужденных по пресечению слухов, преодолению негативных последствий “зоновской моды”, воздействию на различные виды толпы и в ситуациях паники осужденных.[6]
Во многих научных юридических публикациях 90-х годов отстаивается мысль, что гуманизация отечественной системы органов, исполняющих наказания, преимущественно связана с установленными в новом Уголовно-исполнительном кодексе РФ (1996г.), нормами ослабления режима отбывания наказаний, создающими более благоприятные жилищно-бытовые условия осужденным и рядом иных моментов, соответствующих стандартным минимальным правилам обращения с заключенными и другим документам, принятым ООН и ратифицированным российскими законодателями. Не подвергая сомнению целесообразность указанных мер, в то же время пенитенциарные психологи обращают внимание на необходимость создания подлинной гуманизации среды в местах лишения свободы. Последнее, по их мнению, может быть достигнуто не только лишь через приведение жизнедеятельности осужденных в соответствие с физическими, санитарно-бытовыми, экономическими и другими нормами, обеспечивающими “очеловеченные” условия отбывания наказания, но и с гуманистическим преобразованием психологии взаимоотношений в исправительном учреждении (причем, как между различными категориями осужденных, так и между ними и персоналом мест лишения свободы). [7]
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 233; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!