Ценности национальной идеологии
Введение
В конце 2009 года известный экономист Михаил Делягин в своих статьях в «Ежедневном журнале»[1] фактически вернул к жизни никогда не умиравший, но затихший на время дискурс о национальной идее (уступивший пальму первенства таким темам как «Россия после 2008 года», «тандемократия», «борьба с коррупцией», «модернизация и инновации»), начав с особенностей русской культуры. Говоря о трудовой этике, он отмечает в качестве характерной черты «необходимость сверхзадачи»[2], потребность в объединительном смысле, в идее.
В России еще с 90-х годов идет открытая дискуссия относительно т.н. «национальной идеи», которая, как задумывалось, должна дать существенный толчок к развитию страны, и есть суть реакция на потребность в направлении движения, т.е. в смысле жизни. Действительно, Конституция РФ ничего не говорит относительно смысла жизни социума и каждого человека, а статья 13, согласно которой никакая идеология не может быть государственной, оформляет бессмысленность существования вообще и какого бы то ни было действия в частности, если действительно следовать положениям Конституции и верить в провозглашаемые ею принципы. Более того, Конституция РФ препятствует обретению этого смысла.
Таким образом, страна не имеет смысла к существованию, но, тем не менее, существует и уже 20 лет ищет смысл, основу, фундамент, на котором можно было бы начать строить дальнейшую жизнь. В этой связи следует упомянуть об инициативах президента Д. Медведева, в частности, о борьбе с коррупцией, модернизации и построения инновационной экономики – они не имеют смысла, кроме смысла в себе (модернизация ради модернизации). Также весьма показательны результаты исследования, проведенного Институтом Социологии РАН, согласно которому средний класс России «служивый, коррупционный и нефтяной»[3].
|
|
|
Средний класс считается опорой государства и его размер и характер многое говорят о размере и характере социальной поддержки правительства. Если средний класс в основном формируется из чиновников и сырьевиков, то о какой борьбе с коррупцией, инновациях и преодолении сырьевой зависимости может идти речь? Это абсурдно и самоубийственно, если не есть имитация и пустословие. Опорой нынешней власти, а значит, социальной силой, обеспечивающей существование страны, как парадоксально это ни звучит, является коррумпированная бюрократия и связанный с ней бизнес, как правило, сырьевой, т.е. силы, препятствующие развитию страны, что логично, ибо они развитие страны грозит изменением статус-кво, где они у власти.
Экономисты и юристы выступают с инициативами по борьбе с коррупцией, но эти меры будут носить не более чем косметический характер, ибо не направлены на устранение причины, но на сдерживание.
|
|
|
Таким образом, поиск смысла жизни есть ключевая насущная задача, без решения которой невозможно решить никакую другую. К данному смыслу жизни может быть предъявлено только одно требование – он должен не разделять людей, но сплачивать их в одну цельную упорядоченную нацию, систему, и отвечать задаче выживания именно системы, а не отдельных индивидов. Таков формат этого смысла.
В рамках этого формата необходимо будет определить характер системы, найти принципы организации системы и определить ключевые институты, их роль и место.
Особенностью этой работы является ее мультипарадигмальность, т.е. синтезирование двух парадигм – философской и организационной, которые не противоречат друг другу, но одно есть логическое развитие другого. Социум представляется в виде системы, где элементы имеют разные функции, однако система организована на основе общих принципов, т.е. какую бы функцию ни выполняли элементы, они действуют примерно одинаково. Определение основных элементов системы проводится в рамках системной парадигмы, однако, определение иерархии внутри системы, выявление ключевых элементов и принципов взаимодействия элементов – уже область философской парадигмы.
|
|
|
Помимо этого, будет затронут вопрос взаимодействия этнических и религиозных групп в рамках одной системы. Будет проанализированы две нормативные системы: одна система основывается на национальной идее и даст ответ на вопрос относительно сути национальной идеи, ее содержания, структуры общества, ведомого этой идеей; вторая система – та, к которой стремится Российская Федерация, т.е. Конституция РФ, причем не все главы, а основные – первая и вторая и преамбула, ибо остальные главы – производные от них.
В журнале «Полис» в 3-м номере за 1997 год были опубликованы тезисы т.н. «интегративной идеологии», нацеленной на единение всех граждан России. Авторы (Т. Алексеева, Б. Капустин, И. Пантин) попытались дать ответ на вопрос как объединить всех граждан России в рамках существующего конституционного строя, о чем свидетельствует апелляция к 13-й статье Конституции РФ[4]. Здесь же единственное ограничение – допущение стремления социума выжить как системы.
В результате их работы получились следующие тезисы: идеология – цель, а не истина; идеология – мечта какой-то группы, ее чувства; выживание России возможно через единение всех граждан в рамках конституционного строя; в России еще не созрели условия для формирования национальной идеологии; интегративная идеология нацелена на создание народа (культурно-политическое сообщество, воплощающее определенные нормы общежития); интегративная идеология призвана содействовать созданию политико-правовому пространству и культурно-нарвственному единению общества как условия возрождения России; диалог культур и религий; терпимость и нравственность против нетерпимости и безнравственности – ось противостояния в стране; толерантные идеологии должны основываться на общности отечества, социальной справедливости, достоинстве человека и страны; цель интегративной идеологи – не создание строя, но создание площадки для межгруппового диалога; включение России в общемировой контекст; идеология будет реализована через консультативные институты, развитие местного самоуправления, политическое просвещение масс[5].
|
|
|
Данные тезисы были справедливо раскритикованы Г. Водолазовым, отметивший, что общенациональная идея не может быть платформой для согласия всех идеологий, т. к. все еще существуют антидемократические силы[6] и заметивший, что при такой дифференциации невозможно примирить столь полярные группы как миллиардеры и бюджетники, которым давно не платили зарплату[7].
Также справедливая критика была со стороны М. Горшкова, который отметил, что национальная идеологи не должна вступать в диссонанс с национальной психологией[8]. При этом он отметил, что в России формируются группы с разными ценностными ориентациями. Помимо этого, он выделил другую ось противостояния: элиты – неэлитные группы[9].
Ю. Красин упрекнул авторов в неадекватности, раскритиковав тезис о том, что Россия должна стать домом народов и указав на прямо противоположную тенденцию[10]. При этом он призывает к большей моральности политики как предпосылки к духовно-нравственному возрождению страны[11].
В. Кувалдин считает, что национальная идеология должна объединить людей в стремлении жить хорошо, а идеологический раскол в стране есть разнообразие в представлении о том, как идти в этом направлении[12].
П. Федосов отметил два во многом противоположных, по его мнению, процесса: атомизация с одной стороны и распад народа на общественные течения, что ставит задачу по преодолению атомизации перед диалогом групп[13]. Наряду с этим он предлагает вести активное политическое просвещение, дабы «выработать в людях иммунитет к политической индоктринации», т.е. демифологизировать людей, как это называет А. Савельев, что ведет к распаду общества, который П. Федосов хочет предотвратить этими мерами.
Трезвый взгляд на проблему можно наблюдать в статье М. Ильина, посвященной обсуждению «Тезисов»: он выдвигает такие здравые идеи как создание своего рода лингва франка, на котором и должен осуществляться диалог[14]; при этом он говорит о переходном характере российского общества, где старая модель еще жива, а новая еще не окрепла[15], помимо этого он делает справедливое заключение о невозможности единения без признания равенства интересов[16], которые должны организовываться и обобщаться, т.е. быть не частным устремлением, а коллективной волей в конкретной области.
Можно и дальше перечислять критику «Тезисов», но всех критиков и авторов объединяет одно: они ограничивают себя рамками Конституции РФ. Можно, конечно, сказать, что учитывать реальность необходимо, но здесь речь идет о том, что для исследователя более ценно: существование и развитие единой систематезированной общности людей или сохранение конкретной формы государственного и общественного устройства. Вполне очевидно, что для них главное второе, что заставляет их плодить неработающие сценарии, усугубляющие негативные тенденции в народе. Также для них общее то, что они называют ценностями принципы организации социума, что, как будет показано ниже, есть сужение понятия и подмена аксиомы теоремой. Помимо этого они выдают средство за цель, причем дважды: когда говорят об объединении общества и когда говорят об объединении общества ради модернизации. Обе эти задачи являются средствами.
Таким образом, данная работа отличается от многих работ на тему национальной идеи, как бы это авторы ни называли и какие бы суррогаты они вместо этого ни предлагали, тем, что расставляет иные приоритеты: не конкретный государственный строй, а социум; не теоремы, а аксиомы; не хаотическая структура общества, где неравные равны (что есть несправедливость), а иерархия. Помимо этого, данная работа не занимается поиском таких химер, как «мир во всем мире», «свобода каждому», «диалог культур», «толерантность и другие либеральные ценности», а, несмотря на свой крен в сторону философии, заострена на более приземленной проблеме – выживании, причем не конкретных индивидом, а целого социума, ради чего, вполне возможно, придется принести жертвы.
При подготовке для исследования текстов был задействован как качественный, так и контент-анализ (т. к. для некоторых выводов потребуются операциональные показатели, такие как частотность употребления того или иного слова), о методике проведения которого будет говориться в специальной сноске по мере приведения его результатов.
Что касается подхода к исследованию идеологии, то здесь будет применена схема, предложенная М. Хрусалевым для анализа идеологий, в рамках которой выделяются аспекты: селективный (выдвижение идеала), компаративный (сравнение существующего с должным), релятивный (выделение движущей силы), нормативный аспект (обозначение образа действий для приведение реальности в соответствие с идеалом)[17].
При подготовке работы была использованы источники, как посвященные системному подходу к изучению общества, в частности, книга М. Хрусталева «Методология прикладного политического анализа»[18], ставшая источником схем к исследованию общества и к рассмотрению идеологии.
При изучении организации социальной системы будут использованы результаты размышлений таких философов как А. Лосев, Г. Лейбниц, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Т. Кун, Аристотель, А. Кураев, В. Полосин, А. Громыко, И. Ильин, С. Франк. При этом в некоторых случаях результаты их размышлений приведены в других книгах, в частности в книгах А. Савельева, опубликованных под псевдонимом «А. Кольев»[19], «Политическая мифология: реализация социального опыта», «Нация и государство. Теория консервативной реконструкции».
А. Савельев плотно занимался проблемой национального строительства и национальной идеи. В своей книге «Политическая мифология» он, основываясь на природе мифа, описанной А. Лосевым, где миф – своего рода линза, через которую человек воспринимает объективный мир, наука, религия, идеология есть разновидности мифа, исследует подходы к изучению социальных мифов, основные их составляющие, механизмы их строительства и разрушения. В результате его размышлений он приходит к наилучшей идее, к национальному консерватизму, который лишен инфантильности и есть адекватный ответ на сложную природу человека, ибо не упрощает ее, который не преследует абстрактные химеры, но основан на вере в сущий абсолют и утверждает главный политический миф – миф национальной идеи[20], который есть альтернатива как советскому коллективизму и либеральной войне всех против всех.
В книге «Нация и государство» он уделяет основное внимание изучению и критике различных концепций понимания нации, государства, власти, административно-территориального деления государства и выдвигает консервативную альтернативу для России, полагая, что либеральные и социалистические идеи – преследование химер и потому опасны для общества.
Помимо этого, уделяется внимание книге М. Делягина и В. Шеянова «Мир наизнанку: чем закончится экономический кризис для России?», где для данной работы важны прогнозы тенденций мирового развития, экспертные выводы, инициативы (в частности, борьба с коррупцией), с которыми автор этой работы не столько спорит, сколько инкорпорирует их в свой подход, что не мешает ему подвергать критике их позицию по некоторым вопросам.
В работе затрагиваются этнополитические вопросы, где рассматриваются позиции Э. Паина и А. Савельева по вопросу строительства нации, вопросы веры и религии, где приводятся цитаты из священных книг – Библии и Корана, а также труды христианских богословов – А. Кураева и Д. Сысоева, равно как и мусульманских богословов – Абдуль-Азиза Ислахи, Шади Эрена, Айдына Али-заде.
Также в работе приводятся стенограммы выступлений И. Рукиной, интервью экспертов, в частности, Д. Бадовского, их статьи и заявления, а также результаты исследований на тему коррупции и на тему мировоззрения современной российской элиты.
В рамках исследования компаративного аспекта идеологии будет проводится исследование первых двух глав Конституции РФ на предмет наличия в устанавливаемых принципах взаимодействия элементов внутри социальной системы тех принципов, о которых пойдет речь в главе первой.
Помимо этого в работе будет освещаться деятельность русских националистов, т. к. они являются движущей силой образования нации, которая есть наивысшая стадия развития социальной системы.
Ценности национальной идеологии
Определения основных понятий
Прежде всего, необходимо определиться с ключевыми понятиями, которые будут использоваться. Таковыми понятиями на первый взгляд (т. к. они упоминаются в названии) являются идеология и нация. Однако в ходе понимания природы этих двух понятий, возможно, потребуется пояснение значения следующих слов: политика, власть, государство.
Большая Советская Энциклопедия определяет идеологию как «системой взглядов и ценностей, направленных не только на сохранение, но и на изменение существующих общественных отношений»[21] из чего следует вывод, что идеология предлагает субъективно-оценочную позицию по отношению к объективной реальности. Следует отметить, что объективное высказывание по определению не может содержать в себе никаких относительных выражений, т. к. высказывается с точки зрения объекта высказывания и объект высказывания должен фигурировать в нем только как «вещь в себе», что не имеет смысла вне объекта высказывания. Смысл имеют только субъективные высказывания, одной из форм которых является относительное суждение. Однако, для всякого относительного суждения нужна неподвижная точка, которая является точкой отсчета. Следовательно, идеология, будучи одной из точек зрения на объективную реальность, нуждается в «точке отсчета», т.е. аксиоме, которая позволяет высказывать относительные суждения. Этой точкой отсчета являются ценности.
Таким образом, «идеология» оказывает влияние на образ мышления носителя, задавая ему систему ценностных координат, позволяющих осуществлять субъективное суждение, и таким образом придает смысл человеческой деятельности. В рамках этой системы координат выстраивается модель структурного восприятия реальности, в которой, в зависимости от содержания исходной посылки, какие-то сегменты становятся более важными, какие-то – менее, что отражается в соответствующем устройстве социума, где группы, занимающиеся наиболее важной, по мнению носителя, деятельностью оказываются наверху, менее важной – внизу.
Тут можно столкнуться с таким заблуждением относительно сути идеологии, будто ключевой для ее понимания категорией является интерес[22] и что идеологии возникают ради выражения чьего-то интереса. Данный подход путает причину со следствием и является признаком и причиной деидеологизации и, как это называет А. Савельев, демифологизации общества, проявляющейся в привязывании идеи к торговой марке (здесь – политической силе)[23], что ведет к его (общества) распаду, значит, социально опасный и с сомнительной научностью, ибо отвергает такую категорию как аксиомы, которые играют ключевую объединяющую роль в любой социальной группе. Данный подход является частью того, что Ю. Громыко называл консциентальным (смысловым) оружием, призванного уничтожать смыслы и аксиомы в головах людей, делая их более управляемыми и податливыми[24]. Таким образом, идеология – это не идейное оформление материальных интересов и амбиций, но система координат, организация сознания; а идеологическая борьба – не война брендов, которую можно увидеть в рамках рыночной экономики, но война сознаний, которая ведется на уничтожение.
С точки зрения П.В. Терешковича, одного из авторов «Новейшего Философского Словаря» нация (от лат. natio – племя, народ) – полисемантичное понятие, применяемое для характеристики крупных социокультурных общностей индустриальной эпохи[25]. Но далее автор говорит о том, что единой точки зрения относительно того, что есть нация, нет и выделяет два подхода к определению нации: политический (политическая общность граждан одного государства) и этнический (общность людей с единым языком и самосознанием). Таким образом, на нацию смотрят двояко: одни рассматривают ее как набор людей, лояльных государству и объединенных им, другие же видят в ней общность людей, объединенных общей системой координат и общим типом кодировки информации, которые для саморегулирования учреждают институты, т.е. государство – продукт нации, а не нация – продукт государства. Иными словами, имеет место конфликт между «нацией» и «государством» за примат в отношениях, природа которого весьма схожа с игрой «борьба полов на свидании», где оба участника заинтересованы в компромиссе на своих условиях и не заинтересованы в разрыве отношений.
Если рассматривать нацию как систему, то обнаружится следующее: с точки зрения политического подхода к определению нации она является арифметической суммой людей, объединенных государством, которое, судя по всему, является сторонней, организующей и систематизирующей людей не по их воле, но по принуждению и при помощи различных политико-управленческих средств сумевшее добиться лояльности со стороны населения; такие взаимоотношения государства и населения характерны для захваченных территорий и перекликаются с военной теорией происхождения государства. С точки зрения же этнического подхода, нация – одна из стадий развития этнической группы, будучи уже систематизированной на уровне сознания и кодировки информации (религиозная и культурная общности), она выстраивает системные связи и в плоскости политики, выражением чего является образование государства; т.е. государство – оформленные политические связи нации. Таким образом, государство – выражение одного из типов системных связей нации.
Государство, является институтом центральным институтом политики, в свою очередь, политика является совокупностью отношений вокруг власти (связанная с получением, приращением, удержанием власти). Для того чтобы понять что такое государство, нужно понять, что такое власть. Американский социолог Т. Парсонс сравнил природу власти с природой денег[26]. Примем эту точку зрения и допустим, что власть в политике выполняет такую же функцию, что и деньги в экономике и их природа схожа.
Деньги являются универсальным товаром, на который можно обменять другие, но они не обладают самостоятельной ценностью, наоборот, ценность денег производна от того количества товаров и услуг, которые возможно приобрести на них. Природа власти схожа с природой денег в том, что количество власти равно масштабу изменений в сфере приложения властных усилий, а эффективность ее применения – соотношение результата с вложенными ресурсами. Встает вопрос: что является «товаром», к которому привязана величина власти? Для ответа на этот вопрос необходимо рассмотреть суть товарообмена: по сути, это перераспределение благ, создание которых не является «созданием» как таковым (в силу законов сохранения массы и сохранения энергии), но преобразованием материи. Таким образом, ценность денег определяется масштабом смещения баланса благ в экономике. По аналогии можно судить о власти, измерителем которой является сдвиг в области применения.
Также из аллегории Т. Парсонса можно сделать для себя следующий вывод: в системе есть как аккумулирующие и кумулятивные, так и неаккумулирующие и некумулятивные институты, что было также представлено М. Хрусталевым в его моделиобщенственной деятельности, где кумулятивные институты выполняли функцию «развития», а некумулятивные – «функционирование»[27]. Однако в эту схему необходимо внести следующие дополнения: экономическую деятельность нужно разделить на рыночную (ей соответствует некумулятивный институт, т.е. рыночная экономика) и инновационно-инвестиционную (ей соответствует кумулятивный институт, как правило, государство).
Но что является областью применения власти? Исходя из определения власти М. Вебера, утверждавшего, что власть – способность навязать свою волю другим, несмотря на их противодействие[28], можно говорить, что власть есть способность изменять приводить поведение других в нужный вид. Таким образом, предметная область власти – любое поведение людей и их организаций. Иными словами власть измеряется в способности изменять активность людей и их организаций в экономике, культуре, науке, в социальных отношениях, в политике, по отношению к неодушевленным объектам и организациям людей, по отношению к нерезидентам и др.
Политика налаживает взаимодействие между сферами жизни системы и способствует их координации, что облегчает достижение целей и выполнение задач. Следовательно, наличие политического института чрезвычайно важно, ибо дает значительные преимущества (которые заключаются в способности конвертировать ресурсы из одной области поведения в ресурсы другой области поведения, что осуществляется кумулятивно) перед теми, у кого он отсутствует и чем эффективнее аппарат этого института (меньше потери при конвертации), тем больше выигрывает социальная общность, им обладающая. И государство является сосредоточением власти, т.е. концентрированная воля нации, а элита – воплощение концентрированной воли нации. Именно поэтому государство является уникальным институтом, а его наличие – качественным признаком социальной общности. Следовательно, «нация» является особой формой организации социальной общности.
Но следует отметить, что власть – величина векторная, а не скалярная – если один актор провел властное решение, а другой провел совершенно противоположное и равное по силе, то, конечно, каждый из них обладает властью, но в итоге баланс в системе не изменился, следовательно, сумма их решений равна нулю.
Однако, что является точкой отсчета осей координат, позволяющая судить о направлении вектора применения власти? Началом осей координат, позволяющее ориентировать политику, есть ее ценность. Таким образом, она является ключевым звеном в политическом сознании, а, значит, и в идеологии.
1.1. Свойства ценности политики.
Сначала необходимо заметить, что ценности политики и политические ценности – два разных понятия. Хотя единого общепринятого определения политических ценностей нет (например, Российское гуманистическое общество «Научно-исследовательский фонд «Центр исследований им. академика В.Л. Гинзбурга определяет их как подвид социальных социальных[29], а М. Рокич видит в них «твердое убеждение в том, что определенный специфический способ поведения или целевое жизненное состояние является предпочтительным – с личной или общественной точек зрения – противоположному или обратному способу поведения или целевому жизненному состоянию»[30]), все определения сходятся на том, политические ценности – элемент восприятия политики, а точнее, основания для оценочных суждений о политике, представление о благе, абсолютный плюс.
Термин «ценности политики» несколько отличается по значению. Если «политические ценности» есть представление о благе, то ценности политики – система координат (начало и оси), в рамках которой выстраивается отношение по тем или иным вопросам, в рамках которой субъект ориентируется в пространстве и в рамках которой те или иные суждения составляют представление либо о благе, либо о зле, либо воспринимаются нейтрально. Здесь следует упомянуть о слове «приоритет», т.е. то, в интересах чего должна проводится политика, на что должна употребляться власть. Слово «приоритет» (от лат. prior – первый старший) подчеркивает важность того или иного объекта для действующего лица, в то время как «ценность» задает систему координат, в рамках которой выстраиваются приоритет, т.е. «ценность» является первичным понятием по отношению к «приоритету». Следует также отметить, что у ценностей есть объект и предмет: объектом политических ценностей является материальные вещи, либо абстракции; предмет же – качества объекта, которые позволяют ему выступать в качестве мерила властных отношений, т.е. оси координат. Например, если ценностью политики является индивид (не конкретный человек, у которого есть имя, а абстракция), то объектом ценностей политик будет абстракция индивида, а предметом – характеристики абстрактного индивида (например, рациональность, персональная свобода, степень законопослушности).
Теперь необходимо ответить, что должно быть ценностью политики. Характер ценности во многом определяет характер политики: чем абстрактнее ценность (например, «свобода») и чем больше возможностей произвольного толкования она предоставляет политикам, тем больше будет альтернатив и тем более непредсказуемой будет поведение актора, руководствующегося данной ценностью. Как следствие наличия широкого спектра возможных альтернатив, направление вектора политики может настолько кардинально меняться, что в результате уменьшает конечный итог.
Необходимо понимать, что слишком узкий идеологический спектр таит в себе следующую опасность: в случае проведения неверного политического курса его пересмотр не будет осуществлен вовремя, что приведет к системному кризису, который будет выражаться в том, что идейная основа системы будет вести систему к самоуничтожению. В то же время, слишком широкий идеологический спектр предоставляет настолько широкие возможности переосмысления политики, что ее вектор может радикально меняться за короткое время. Как результат – неэффективное использование ресурсов. Неэффективно потраченные ресурсы – разность между суммой длин слагаемых векторов и длинной результирующего вектора, если представлять политический курс в виде вектора, где длина вектора – количество потраченных ресурсов. Следует отметить, что потери неизбежны, что является следствием векторной природы такой величины как власть, поэтому стоит бороться за их уменьшение, а не за искоренение, которое невозможно.
Дилемма четкой и размытой идеологии заключается в том, что, как справедливо заметил Н. Макиавелли, в политике должен быть как элемент ясности, так и непредсказуемости (ввиду того, что политик, по мнению Н. Макиавелли, должен быть верен прежде всего себе)[31], что заставляет заниматься постоянным поиском «золотой середины», что значительно тяжелее впадения в какую бы то ни было крайность и поиска панацеи, ибо требует постоянного пересмотра направления движения и саморефлексию, что добавляет к объективным (т.е. связанным с сопротивлением объекта политики воздействию) трудностям субъективные (т.е. связанные с переосмыслением политического курса субъектом).
Также следует отметить, что если ценностью становится какой бы то ни было операциональный показатель или же конкретный объект материального мира, то политика не сможет быть последовательной и преемственной, равно как и в случае если ценность размыта и аморфна, т. к. в случае приведения операционального показателя в нужный вид или физического исчезновения материального объекта, являвшегося объектом почитания, идеология исчерпывает себя и люди теряют смысл жить, как следствие системе наносится колоссальный удар, от которого она может не оправиться. Именно поэтому вымирали архаичные племена вскоре после разрушения святыни и приверженцы вождистских идеологий кончали с собой и спивались после смерти кумира. Также кумиром могут стать четко прописанные правила поведения, актуальные в жизненных условиях социума в течение долгого времени и ставшие традицией (например, законы Ликурга в Древней Спарте). Опасность этого кумира заключается в том, что в случае изменения внешней среды так, что эти принципы перестают быть актуальными, следующая им система перестает вести себя адекватно, а их пересмотр грозит системе дизорганизацией, т. к. со временем эти принципы становятся самоценными, смысло- и системообразующими идеями. Как неадекватное реальности поведение системы, так и ее дезорганизация смертельно опасны для системы. Первое грозит ее физическим уничтожением, второе – уничтожением тех связей, которые делают из разрозненных материальных тел сплоченную и организованную общность.
Таким образом, ценность идеологии должна быть достаточно абстрактной, чтобы оставлять простор для маневра и для пересмотра политического курса, что помогает системе адаптироваться к изменениям внешней среды, но в то же время, достаточно четкой, чтобы не допускать спекуляций и радикального пересмотра курса.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 319; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!