СТРУКТУРА ПРАВОНАРУШЕНИЙ В МЕСТАХ
ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Нарушение и злостное нарушение требований режима в местах лишения свободы
В принятом в декабре 1996 г. Уголовно-исполнительном кодексе РФ перечислены нарушения порядка отбывания наказания (режима), относящиеся к категории злостных. В соответствии с ч. 1 ст. 116 УИК к ним относятся: употребление наркотиков; мелкое хулиганство; угроза, неповиновение представителям администрации исправительного учреждения или их оскорбление; мужеложство; лесбиянство; организация забастовок или, иных групповых неповиновений, а равно активное участие в них; организация группировок осужденных, направленных на совершение указанных нарушений или активное участие в них[26].
Употребление осужденным наркотиков – является нарушением только в том случае, если данный факт имел место без назначения врача. Следует обратить внимание практических работников на необходимость медицинского освидетельствования осужденного, в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что он находится в состоянии наркотического опьянения. К обследованию целесообразно привлекать специалиста-нарколога. В случае невозможности провести освидетельствование при доставлении (обнаружении) нарушителя (например, ночное время) его необходимо провести в самое ближайшее время. Полученные результаты приобщаются к материалам проверки по факту нарушения.
|
|
|
Если действия осужденного содержат признаки мелкого хулиганства, необходимо иметь в виду диспозицию ст. 20.1 КоАП РФ, определяющую указанное правонарушение как нецензурную брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и другие подобные действия, нарушающие общественный порядок, и спокойствие граждан. На первый взгляд складывается впечатление об отсутствии в исправительных учреждениях такого объекта посягательства мелкого хулиганства, как общественный порядок. Однако его анализ как системы общественных отношений, урегулированных правовыми и моральными нормами, позволяет сделать вывод о наличии указанного объекта правонарушения в учреждениях, исполняющих уголовные наказания. По общему правилу, каждая из указанных форм объективной стороны мелкого хулиганства образует самостоятельный состав правонарушения. Если вопрос, связанный с квалификацией нецензурной брани, представляется ясным, то квалификация иных форм мелкого хулиганства нуждается в пояснениях.
Принимая во внимание специфику взаимоотношений между, осужденными (деление на "касты" и т.п.), отмечу, что оскорбительное приставание может, например, выражаться в требовании одного заключенного к другому совершить акт мужеложства, лесбиянства, оказать различного рода услуги (как правило, незаконные) вопреки желанию осужденного, к которому обращено требование, совершить те или иные действия в пользу другого осужденного. Внешними проявлениями, "других подобных действий" являются азартные игре в камерах во время отдыха других осужденных, просмотра телепередач и т.д.
|
|
|
При квалификации указанных действий как хулиганства следует иметь в виду, что отдых может иметь место не только в ночное, но и в дневное время, если бригада работала в ночную смену. Здесь необходимо принять во внимание требования распорядка дня, который составляется в каждом исправительном учреждении исходя из местных условий, продолжительности светового дня, времени года[27].
Игра в карты и другие азартные игры образуют самостоятельное нарушение. Картежная игра во время, отведенное для отдыха, должна квалифицироваться, во-первых, как самостоятельное нарушение, не относящееся к категории злостных, во-вторых, как мелкое хулиганство, т.е. злостное нарушение режима. Соответственно, за каждое нарушение на осужденного налагается отдельное дисциплинарное взыскание (например, выговор за картежную игру и штраф за мелкое хулиганство); принцип поглощения или сложения здесь не применяется.
|
|
|
Анализ нарушения, связанного с угрозой представителям администрации учреждения, позволяет вести речь о конкуренции ч. 1 ст. 116 УИК со ст. 321 УК, устанавливающей уголовную ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Данный вывод основан, во-первых, на грамматическом толковании ч. 1 ст. 321 УК, предусматривающей ответственность, за угрозу применения насилия в отношении сотрудника места лишения свободы, во-вторых, на, изучении судебной практики. Так, из определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делам о преступлениях, связанных с угрозами по поводу осуществления правосудия, усматривается, что целью угрозы является месть за правоприменительную деятельность или оказание психологического давления с целью воздействия на принятие решений, «…в которых заинтересовано данное лицо». При этом необходимо, чтобы должностное лицо, в отношении которого имела место угроза, воспринимало ее как реальную[28].
Возникает вопрос отграничения угрозы, наказуемой в дисциплинарном порядке, от уголовно наказуемой. Вновь обратимся к материалам судебной практики. В определений Судебной коллегии по уголовным делам верховного Суда РФ от 30 сентября 1998г. отмечается: «…высказывание осужденного во время совершения хулиганства, что он всех порежет, в том числе и себя, не свидетельствует о прямом умысле на убийство, поскольку кому-либо убийством он не угрожал»[29]. Приведенная выдержка из судебного решения дает основание для вывода, о том, что если угроза представителям администрации исправительного учреждения носила абстрактный характер, то за ее высказывание наступает дисциплинарная ответственность в соответствии с положениями уголовно-исполнительного законодательства. Угроза, высказанная адрес конкретного сотрудника уголовно-исправительной системы, подлежит квалификаций по ст. 321 УК.
|
|
|
Аналогично, на наш взгляд, должен решаться вопрос и об ответственности за оскорбление представителя администрации. Умышленное унижение чести и достоинства, выраженное публично в отношении конкретного представителя администрации, подпадает под признаки преступления, предусмотренного ст. 319 УК. Отсутствие конкретики при оскорблении расценивается как дисциплинарный проступок и наказывается в соответствии со ст. 116 УИК.
Под неповиновением представителям администрации (по аналогии с неповиновением сотруднику милиции) следует понимать открытый отказ от выполнения законных требований указанных лиц. Если же неповиновение вызвано неправомерными действиями сотрудников исправительного учреждения, то осужденный не несет дисциплинарную ответственность.
В колониях-поселениях осужденными в 2002 году совершено 10 684 злостных нарушений, т.е. каждое третье (33,8%) - злостное нарушение, хотя количество лиц, содержащихся в этих учреждениях, составило лишь 5,7% от общей численности осужденных в местах лишения свободы. Уровень злостных нарушений на 1000 человек в колониях-поселениях составил 337,9 и превысил средний по России в 7,2 раза.
Уровень злостных нарушений среди лиц, которым предоставлено право передвижения без конвоя, в расчете на 1000 человек превышает средний по России в 1,7 раза и составляет 80,9. Доля употребления спиртных напитков в структуре злостных нарушений, допущенных данной категорией осужденных, сократилась по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 19%, но осталась еще высокой и составляет 78%.
В соответствии с Федеральным Законом "О порядке разрешения коллективных трудовых споров" под забастовкой понимается временный добровольный отказ работников от выполнения трудовых обязанностей (полностью или частично) в целях разрешения коллективного трудового спора[30]. Принимая во внимание, что ч. I ст. 103 и ч. 1 ст. 106 УИК обязывают осужденных трудиться, можно сделать вывод, что осужденные лишены права на забастовку. Поэтому организация или активное участие в забастовках наказываются в дисциплинарном порядке.
Под организацией забастовки или иного группового неповиновения следует понимать выработку противоправных решений, подбор соучастников, распределение ролей и т.д. Активное участие в совершении указанных нарушений может выражаться в подстрекательстве осужденных, поддержании связи между организатором и другими участниками, сборе информации для "лидеров" и иных подобных действиях, направленных на доведение правонарушения до логического конца. Аналогично следует решать вопрос о квалификации организации группировок осужденных, направленных на совершение указанных нарушений или активное участие в таких группировках.
В перечне злостных нарушений режима отсутствуют такие правонарушения, как употребление осужденными спиртных напитков, а также веществ, обладающих одурманивающим действием, тогда как ст. 166 УПК РФ относит эти нарушения к категории злостных. Принимая во внимание опасность совершения осужденными такого рода действий, считаю необходимым внести в ныне действующий перечень злостных нарушений режима соответствующие дополнения.
Осужденные, не достигшие шестнадцати лет, подлежащие дисциплинарной ответственности за мелкое хулиганство, а также за оказание неповиновения, т.е. по существу за административные правонарушения, поставлены в несправедливое положение по сравнению с их сверстниками, находящимися на свободе. Последние в соответствии со ст. 2.3 КоАП РФ не несут ответственности за административные проступки. Нe настаивая на исключении этих проступков из числа злостных нарушений в отношении указанной категории осужденных, представляется целесообразным сделать в УИК специальную оговорку относительно исключения мелкого хулиганства и оказания неповиновения осужденными, не достигшими шестнадцати лет, из категории злостных нарушений.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 89; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!