Приложение 1: Алгоритмика соборности: Бог, люди, течение Жизни
Выдержка из работы «От корпоративности под покровом идей к соборности в Богодержавии», глава 9.
Алгоритмика соборности отличается от “нормальной” алгоритмики толпо-“элитарных” обществ тем, что в ней нет градации людей по социально обусловленному иерархическому “праву” указать другому на его реальные или мнимые его ошибки или умышленные злоупотребления разного рода действиями (включая и бездействия как разновидность «действия вообще»). В алгоритмике соборности указать другому на его ошибку или злоупотребления — нравственно-этическая обязанность каждого, кто видит эту ошибку[23]. То же касается и диагностики проблем, которые не дают нормально развиваться другим людям.
Что касается ошибок, в результате которых человек выходит из русла Промысла в область попущения, то их диагностика в себе и окружающих для устойчивого пребывания в соборности наиболее значима. И хотя характер взаимоотношений личности и Промысла многогранен и его невозможно втиснуть в какие-то формально-алгоритмические критерии — своего рода этикет, — но, на наш взгляд, по отношению к подавляющему большинству ныне живущих, можно утверждать, что у них есть проблемы во взаимоотношениях с Промыслом, если:
· их совесть помалкивает на тему о том, что в самом себе человек что-то может сделать лучше, чем есть;
· человек, во взаимодействии с теми или иными жизненными обстоятельствами (под их воздействием) не в состоянии устойчиво поддерживать эмоционально-смысловой строй своей психики на основе упомянутого ранее «камертона»: “Вседержитель безошибочен в своих действиях, всемогущ, и милость Его безгранична; всё, что свершается, — свершается наилучшим возможным образом при той нравственности и этике, что свойственны людям. И осознание этого должно вызывать — радостную внутреннюю умиротворённость и желание благодетельствовать Миру без страха, порождая открытость души Жизни — доброе настроение, определяющее характер и результаты всей психической деятельности”;[24]
|
|
|
· не начинает дела (или нового акта в деле), с контроля своего эмоционально-смыслового строя и обращения при необходимости к «камертону»: “Вседержитель не ошибается…”;
· не может в общении с другими людьми восстановить нормальный эмоционально-смысловой строй, погасив свой внутренний монолог или эмоциональные проявления, когда те не позволяют ему выслушать мнения других, не совпадающие с его собственными мнениями.
По отношению к оценкам его деятельности другими людьми это выливается в занятие им тупиковой позиции «когда я прав, а прав всегда я…» В нашем понимании, даже, если он прав по существу разногласий, но слушает свой внутренний монолог или обуреваем эмоциями, вместо того, чтобы слушать внимая собеседнику (или тем более выплескивает свой внутренний монолог или эмоции на собеседника), то у него есть какие-то проблемы в его взаимоотношениях с Промыслом потому, что неудержимый внутренний монолог и неподвластные воле эмоции обычно искажают эмоционально-смысловой строй, что почти всегда блокирует доступ в его сознание какой-то информации, поскольку отвлекает внимание человека от даваемого в Различение в процессе беседы. Вследствие этого внимание его обращается не на то, что лучше; что-то осмысляется не так, как должно в русле Промысла; как результат он утрачивает свободу выбора, и может выйти из русла Промысла, поскольку, действуя в русле Промысла, человек всегда свободен в осмыслении и переосмыслении приходящей к нему информации.
|
|
|
Одна из разновидностей этой проблематики — неспособность к диалогу. Диалог строится на двух принципах, которым должны соответствовать оба его участника:
1. Человек, начиная свою речь, знает, что и в какой форме он намерен высказать в ограниченные сроки времени (чтобы его можно было выслушать) и способен сам остановиться, высказав достаточно кратко и удобопонимаемо для собеседника всё по существу затрагиваемого им вопроса.
|
|
|
2. Он способен выслушать ограниченную по продолжительности речь собеседника, следующего первому принципу, внимая ей, а не отвлекаясь на свой внутренний монолог, эмоциональные проявления или окружающие обстоятельства;
· ощущая и осознавая, что собеседник не удерживает себя в должном эмоционально-смысловом строе, он однако продолжает вести общение с ним будто всё нормально вопреки тому, что надо прервать беседу и помочь собеседнику привести себя к нормальному эмоционально-смысловому строю, как минимум просто указав ему на это обстоятельство;
· не может воспринимать других людей такими, каковы они есть со всеми их достоинствами, недостатками, проблемами.
Это не значит, что должно исчезнуть своеобразие в общении с каждым из них, но в общении с каждым эмоциональный строй (несущий умолчания) должен соответствовать «камертону», а смысл оглашений — должен соответствовать тем достоинствам и тем проблемам и недостаткам, которые видятся ему в личности другого человека. К этому обязывает признание принципа: «Все люди изначально добрые и приходят в мир, пребывая в ладу с Богом, но выпадают из личностной сокровенной религии под воздействием господствующей культуры и обстоятельств, с которыми оказываются не способны совладать, бездумно живя в соответствии с теми или иными принципами построения культуры и её информационно-алгоритмического наполнения, вследствие чего и озлобляются и отягощаются грехами», — так или иначе высказывавшемуся в разные времена и зафиксированному в разных источниках.
|
|
|
То есть это не предложения быть наплевательски беззаботным и недосягаемо высокомерным в общении с другими людьми, а предложение единства нравственно-этических стандартов в общении со всеми без исключения, которое в алгоритмике психики должно нормально выражаться в том, что каждому будет адресовано то, что дóлжно в русле Промысла;
Это, — выше сказанное, — на наш взгляд, — относится к подавляющему большинству людей и тех ситуаций, в которые всех нас приводит Жизнь. Но всегда будет нечто, что в этот «тестовый набор» не укладывается, поэтому личностная религия, внимание к даваемому в Различение, совесть — главный универсальный критерий.
Поскольку эта область сокровенная от взглядов посторонних, то остаётся, живя в своей личностной религии и вере Богу по совести, доверять других людей и их жизнь Богу и Его Промыслу. Если они в чём-то неправедны, то Жизнь — лучший проявитель, а наиболее не внемлющие Жизни сначала будут испытывать на себе невозможность поддерживать жизнерадостный эмоционально-смысловой строй своей психики при открытости души, а потом будут сталкиваться с внезапно возникающими ситуациями, которые будут в большей или меньшей степени разрушать их планы и делать намерения несбыточными.
При этом, поскольку, всем нам свойственно в каких-то ситуациях оказываться одержимыми, невнимательными, то остаётся поддерживать ещё один принцип:
Никогда не отказываться искать составляющую Правды-Истины казалось бы даже в самых одиозных и несправедливых упрёках со стороны окружающих.
Особенно в этом отношении бывают ценны так называемые “враги”: они не боятся испортить отношения и, когда «их несёт», выкладывают всё, что думают; а вот “друзья” и “сподвижники”, чьи личности сформировались в толпо-“элитаризме”, в этом отношении оказываются хуже так называемых “врагов”: они проблемы во взаимоотношениях с кем-то третьим обсуждают большей частью не с ним самим, а среди и в кругу подобных себе нарвственно-психологически (включая составляющую личностной воли). Между собой они достигают взаимопонимания, всё более и более утрачивая взаимопонимание в этим третьим, тем самым либо опуская его по внутрикорпоративной личностной иерархии, либо делая из него иерарха — кумира и господина над собой.
Делается это большей частью без понимания происходящего в безсознательно-автоматическом режиме потому, что неизжитая людьми алгоритмика Я-центризма, под предлогом боязни «испортить отношения» обязывает в личностном общении оставлять в умолчаниях и обходить стороной если не всё, то очень многое, что, как им кажется, способно вызвать отрицательное отношение к каждому из них как к личности со стороны человека, которого они искренне уважают, но не со всем согласны в его действиях. Если же они находят в себе решимость и силу воли для того, чтобы обсудить эти проблемы с этим третьим на принципах доброжелательности и искренности, то выясняется, что большинство их страхов и опасений были пустыми, а они пребывали в плену ложных предубеждений; либо же действительные проблемы выявляются, осознаются обоими и как-то разрешаются к общему благу.
Все эти обстоятельства приводят к тому, что соборность невозможна без тандемного и политандемного режимов[25] деятельности людей в разрешении их проблем как свойственных той или иной личности, так и затрагивающих жизнь более чем одного человека. При этом необходимо обратить внимание на то, что политандемный режим требует диагностики как своих собственных проблем, на которые указывает партнёр (правомочно или ошибочно в целом либо отчасти), так и диагностики алгоритмики психики партнёра на предмет выяснения соответствия действительному течению событий выдвигаемых указаний на ошибки и указаний на злоупотребления со своей стороны. И в отношении к такого рода диагностике алгоритмики собственной и его психики не может быть различий, обусловленных собственными оценками партнёра, и прежде всего оценками того, при каком строе психике и её эмоционально-смысловом строе пребывает тот, кто указывает на ошибки и злоупотребления.
Это так потому, что:
· во-первых, Бог лучше знает, как и через кого указать человеку на его ошибки и злоупотребления в случае, если эти указания соответствуют действительности; и лучше знает, кого, к кому и как привести для того, чтобы ему этот человек оказал помощь в разрешении нравственно-психологических проблем, если указания на ошибки и злоупотребления с его стороны не соответствуют действительности;
· во-вторых, тот строй психики и её эмоционально-смысловой строй которые диагностируются у другого человека в общении с первым, в жизни реально могут быть активизированы именно их взаимным общением. Т.е. другой человек может быть носителем ситуационно-обусловленной нравственности, и это — та проблема, которую он должен преодолеть. И не исключено, что преодолеть её объективно проще именно в случае её наиболее яркого выражения в общении именно этих двух людей. И потому не следует закрывать этой возможности другому человеку своей, возможно даже правильной оценкой его строя психики её эмоцоинально-смыслового строя или каких-то других проблем в алгоритмике его психики.
При этом надо видеть разницу между диагностикой и оценкой. Хотя оценка невозможна без диагностики, но их различие ситуационно обусловлено в каждом конкретном случае, и оно состоит в том, что диагностика является средством сплочения людей в разрешении ими проблем; а оценка — средством разобщения людей, сохранения и усугубления проблем.
В частности, оценка, выдаваемая в толпо-“элитарное” общество, принимается многими на веру и порождает у них иллюзию, что в общении с «оценённым» человеком они свободны от обязанности диагностировать его и свою собственную проблематику, в результате чего именно перед ними (так же, как и перед «оценщиками») открываются возможности войти в область попущения и пожать плоды своего предвзятого отношения к Жизни.
Если некое определённое по персональному составу множество людей на каком-то достаточно продолжительном интервале времени некоторую часть его проводит, пребывая при человечном типе строя психики и соответственно в соборности, то во всех случаях, когда какая-то определённая пара людей оказывается неспособной к осуществлению тандемного принципа, в соборности возникает трещина по месту их личностных взаимоотношений: либо вследствие отказа от взаимоотношений их обоих или кого-то одного, либо вследствие того, что их взаимоотношения, в жизни общества неразрывно соотносимые с полными функциями управления разными делами, обретают механистический толпо-“элитарный” характер. Если же в соборности на оговоренных условиях участвует только один человек из участвующих в общении людей, то, отказываясь от взаимоотношений с кем-либо другим, он закрывает для этого другого путь в соборность на основе обретения в общении с ним жизненного смысла, недоступного другому непосредственно, препятствуя тем самым его личностному развитию. И если это не его личностный ошибочный жизненный принцип, то это — проявление его личностной слабости и неготовности к общению с некоторыми людьми.
Даже в случае настырного демона или зомби, наседающего на кого-либо с упрёками, такой субъект уходит сам, если реальные проблемы в своей психике (возможно как-то связанные с мнимыми проблемами, нашедшими выражение в упрёках) человек успешно разрешает или преодолевает.
Единственное, что можно и полезно прервать, — нескончаемые, повторяющиеся на одну и ту же тему зациклившиеся монологи, которые стали средством энергетического “выдаивания” того, к кому они обращены; или представляют собой средство отвлечения внимания в технологии какого-либо воздействия на психику. Это касается как своих собственных монологов, так и чужих. Однако и в такого рода монологах выражаются какие-то проблемы тех людей, которые их ведут, и эти проблемы желательно выявить и диагностировать.
Но если человек не внемлет ни своим предощущениям, смысл которых может быть весьма не определённым, ни прямым уведомлениям, ни явным предостережениям, поддающимся (в процессе формирования праведной нравственности) однозначному пониманию, то ему придётся прочувствовать то же самое в попущении Божием: сначала — в форме «демонстрационно-уведомительного» характера внезапной опасности, не наносящей однако ущерба её возможным жертвам; а если он не внемлет и этому, — то ущерб будет испытывать как он сам, так в каких-то случаях и его близкие и окружающие (те из них, кто тоже пребывают в области попущения в отношении себя, также не внемля ничему): в этом знамение целостности Мира и взаимосвязанности его фрагментов цепями причинно-следственной обусловленности. Ситуации, в которых выражаются проблемы, от разрешения которых человек вольно или невольно в силу порочной в чём-то нравственности уклоняется, будут повторяться, а давление обстоятельств в них будет всё более жёстким. И если человек по-прежнему не внемлет ничему и некому, упорствуя в своём прежнем нравственно-психологическом состоянии, то исчерпав попущение в отношении себя, он так или иначе завершит свой жизненный путь преждевременно по отношению к биологическому ресурсу жизнедеятельности его организма.
И хотя взращиванию в себе праведной нравственности в диалоге с Богом по Жизни в настоящем тексте уделено много внимания, но и она не самоцель. Праведные нравственные мерила — только средство к выявлению направлений личностного развития (а через личностное развитие — и общественного, поскольку общество развивается по мере развития личностей, его составляющих), лежащих в русле Промысла. Поэтому и при устойчивой эффективно работающей в психике личности связке «Различение от Бога Þ внимание самого человека Þ интеллект» проблемы личностно-психологического характера далеко не всегда исчезают сразу же после того, как человек переосмыслил события жизни, приведшие к их возникновению, и праведно изменил соответствующие нравственные мерила и их упорядоченность по значимости в своей нравственности или в соответствующих «общих областях» каких-то эгрегоров. Личностно-психологические проблемы в их большинстве требуют от человека взращивания в себе самом определённых качеств, а это требует осмысленных волевых усилий и некоторого времени. Даже мгновенно свершающееся преображение личности требует более или менее длительной её работы над проблематикой, даваемой ей в Различение — как собственной проблематикой личности, так и проблематикой окружающих и общества в целом.
Соответственно можно не один раз написать, прочитать и передать другим людям слова:
“Нормальная алгоритмика психики личности, объединяя её сознательный и безсознательные уровни, необходимо включает в себя:
· доверие Богу, выраженное в исходном нравственном мериле человека: «Вседержитель безошибочен в своих действиях, всемогущ, и милость Его безгранична; всё, что свершается, — свершается наилучшим возможным образом при той нравственности и этике, что свойственны людям. И осознание этого должно вызывать — радостную внутреннюю умиротворённость и желание благодетельствовать Миру без страха, порождая открытость души Жизни — доброе настроение, определяющее характер и результаты всей психической деятельности»,— и это обеспечивает ладное Жизни единство эмоционального и смыслового строя души ВСЕХ ЛЮДЕЙ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ;
· человечный строй психики;
· устойчивость преемственности в передаче информации «Различение от Бога Þ внимание самого человека Þ интеллект»;
· опору на мозаичное Богоначальное мировоззрение триединства материи-информации-мhры”” и выражающее его миропонимание”,
— но каждое из названных качеств для начала надо пережить в себе самом для начала один раз, а потом научиться произвольно воспроизводить и устойчиво поддерживать их совокупность и в бодрствовании, и во сне, продолжая развиваться на этой нравственно психологической основе, осуществляя принятую на себя миссию в Промысле Божием.
Если этого не делать, то Концепция общественной безопасности в её развитии для такого человека — объективно — ещё один пропагандистский миф, который он понял как-то урезанно, избирательно соответственно своей Я-центричной нравственности, в отрыве от течения Жизни, чем и поработил себя мифу, которым он же (возможно сам того не ведая) пытается порабощать других. Однако при этом идеалы Концепции не могут стать для него реальностью Жизни прежде всего потому, что он сам не предпринимает для этого должного, будучи увлечён чем-то иным.
Но соборность предполагает не только определённую эгрегориальную алгоритмику, в которой выражается человечный тип строя психики, но и прямое общение людей друг с другом. Т.е. она требует от своих участников и определённой культуры общения, также отличающейся от культуры общения, поддерживаемой толпо-“элитарным” обществом.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!