Что значат пять последних слов.

Для нас же это стало – Всё,

Всё от вершин и до основ.

 

11 – 15 февраля 2004 года

МОНАСТЫРЬ

Случилось так, ко мне пришёл

Средь ночи давний мой приятель.

Себя он в бизнесе нашёл,

А был о космосе мечтатель.

 

Отдам же должное ему:

Чуть время выпадет от дел,

Тащил за город. На лугу

Со мной на звёзды он смотрел.

 

Всё говорил: «Придёт вот время,

Скоплю мильон там или два,

Поеду в Звёздный, прыгну в стремя

Я лихо звёздного коня,

И вот тогда: прощай, Земля!»

 

Тех миллионов уж не счесть.

«Всё недосуг, - вздохнёт – проблемы.

Тут надо в Думу бы пролезть.

Тесны мне бизнеса уж стены».

 

Надолго мы потом расстались.

Престал звонить и заезжать.

Случайно раз всё ж повстречались:

Друг другу нечего сказать.

 

О нём писали, говорили.

Ругали в чём-то, то хвалили;

Как будто даже осудили,

Но пронесло – не посадили.

 

И вот те на: ночной звонок…

Кого угодно ждать бы мог,

Но только, точно, – не его.

Весь сон рукою как сняло.

 

«Ты извини, но ты – один,

Кому я здесь не господин.

Позволь пройду, нет сил стоять.

Я помешал тебе поспать?»

 

«Да я не спал - соврал тут я, -

Да даже если бы и спал:

Давно тебя уж не видал…»

«Но мы, как прежде, ведь - друзья?..»

 

«Ну, ты чума! При чём тут время?

Ведь дружба – древо, а не семя,

Чтоб сгинуть в зиму, не взойдя.

Давай пальто ж своё сюда…»

 

Скажу вам честно, не узнал

Я в нём того, чей взор был прежде,

Что вихрь огненный. Искал

Я след его в глазах в надежде,

Что может где-то в глубине

Свернулся он змеёй на дне.

 

Но нет - там только пустота;

И что совсем уже печально, -

Как сигарет дым пелена,

И взгляд тяжёлый чрезвычайно.

 

«Я вижу, ты не узнаёшь

Того, кого знал раньше другом?..

Ты вот, что: может быть нальёшь?

Мне плохо так. Всё ходит кругом…

 

Мой друг! Устал я! Нету сил…

Ты видишь, как я опустился?

Я жизнь свою всю прокутил,

Хотя всего в ней и добился.

 

Ты помнишь, как всё начинал?

Казалось мне: ещё чуть-чуть

Осталось, чтобы я познал

Свободу полную, и суть

Своей я жизни разгадал.

И это «чуть» лет десять длилось,

Пока не понял: я попал!

Свобода дымом испарилась.

Не на себя, на тлен пахал.

И что страшней – рабом я стал

Тех, кто когда-то мне служили.

Для них я – бог; для них я – всё!

Теперь же вижу: получили

Они все – всё, я – ничего…

 

Нет, получил я! Получил:

Пустую жизнь, пустую душу…

О, Боже! Кем себя я мнил?

Ты посмотри, что прёт наружу!..

 

Хотел вначале застрелиться…

Нет, ты не смейся. Мысль была.

Устал по жизни я влачиться.

Она давно мне не мила.

 

Сил не хватило - испугался.

Напился просто, и уснул.

А утром ржал, что обосрался.

Уж лучше было бы пальнул…

 

Не думай, что я не искал,

Путей, что дать могли бы снова

Мне драйв по жизни и накал.

Таких попыток было много.

 

И уж, поверь, не опустился

Я до того, чтоб обсуждать -

Во что мир этот превратился.

Я сам - тот мир: ни дать, ни взять.

Мы веру сами в грязь втоптали.

И честь, и долг свой продавали.

Среди людей блядей искали,

И их у власти расставляли,

А надо – оптом всех скупали.

Растлили общество мы сами

Обманом, страхом и деньгами.

Теперь скажи: зачем нам жить?

Нас в падлу даже удавить…

 

Смотрю я, как растёт нам «смена»…

Похлеще нас они зверьё.

Святого нет в них ничего.

Твой выход скоро, Мельпомена!..

Плесни, пожалуйста, ещё…»

 

Сказать, что в шок – сказать полправды, -

Меня поверг он. Я молчал,

И глупо сквозь бокал взирал…

«Тебе знакомы Таро карты? –

Он вдруг спросил – Я тут купил

Случайно в «Путь к себе» сегодня.

Давно, ты знаешь, там не был.

Тот магазин был нам как родня.

Ты помнишь? Или позабыл?..

Ты помнишь, ауру снимали

По тридцать-сорок фоток враз?

Между собою всё сличали:

Кто там продвинутей из нас.

По всем статьям тебя был круче…

Сегодня снялся, выпал случай.

Похож на Чёрную Дыру…

Ты знаешь, а ведь так и есть!

С других энергию беру…

Послушай, страшно что-то здесь.

Не мог ещё бы свет включить?

Со мной давно уже неладно,

Раз в темноте боюсь ходить.

Я глюк ловил неоднократно…

Сказать, зачем пришёл к тебе?

Не чтобы плакаться в жилетку,

Хоть и горит душа в огне.

Сегодня бросил я монетку:

Остаться мне или уйти?

И знаешь что? Она в щели

Ребром застряла – Знак Судьбы:

Могу я всё начать сначала!

Я должен был к тебе прийти -

К тебе вернуться для начала.

С тобой распить вот ту бутыль,

А после просто попрощаться.

Я буду строить монастырь.

Но прежде я иду скитаться.

Хочу понять: зачем мне жить?

Не просто так же я родился?

Ещё хочу грех замолить.

Дел натворить я умудрился

Немало всяких. Должен смыть

Я грязь ту… Думаешь напился?

Нет, друг мой! Ныне трезв.

Трезвее просто не бывает.

Спасибо в душу, что не лез.

В ней так черно и так воняет…

 

Ну ладно, хватит бичевать

Себя так явно показушно…

Спасибо, принял что радушно.

Могу я у тебя поспать?

 

Я утром рано уезжаю

Куда-нибудь там за Урал.

Куда точнее, сам не знаю.

Хочу, чтоб и никто не знал.

 

Ты знаешь, что я ощущаю?

Как будто жить я вновь начал.

Надеюсь, правда, что прощает

Он тех, кто грех свой сам признал…»

Наутро он уехал скоро,

Отвергнув просьбу проводить.

От моего не скрылось взора, -

То невозможно было скрыть –

Он словно за ночь изменился.

Мне показался свет в глазах.

Но как за дверию он скрылся,

В меня вселился тенью страх.

 

Я испугался: как бы он

Себе не взял на ум худое.

О смерти речь – то не пустое.

И он не слаб, я знал, - силён.

 

Я вслед за ним уж было ринул,

Но тут тот страх вдруг отпустил.

Он словно призрак с сердца сгинул.

Я вспомнил свет тот. «Он – ожил!»…

 

Его я долго вспоминал.

Признаться, в тайне даже ждал,

Что, вот, раздастся вновь звонок,

И он войдёт: «Привет, дружок!

Пришёл в себя я. Всё в порядке!

Спасибо Солнцу и зарядке.

Пора вернуться мне к делам…»

Но потерял я счёт уж дням

С тех пор как он ушёл тогда…

Я ждал звонка или письма.

Но всё напрасно - тишина…

Прошёл так год. Прошло и два…

 

 

Ни слуха, ни духа, ни вести – семь лет…

С годами сжимается времени бег.

Как будто недавно всё было, - ан, нет!

Невольно подумаешь: краток наш век.

Уж думать забыл, что увижу его.

И как он поступит – гадать бесполезно.

Непредсказуемость – больше всего

Его отличала, и в этом железно

Всегда оставался самим он собой

Как словно родился бы с чистой судьбой.

Я, впрочем, не очень-то и удивился,

Когда, семь спустя лет, и так же под ночь

В дверях так нежданно зимой объявился:

«Пусти же скорее! Замёрз, что невмочь…»

 

Я, было, ему предложил, чтоб согреться

Армянский коньяк. «Спасибо, чайку.

Своё я уж отпил. Успел насмотреться

К тому же, приводит кого то к чему».

 

Меня охватила неловкость. Не знал,

О чём говорить, да и нужно ли это.

И всё, что нашёл, - сказать: «Ты пропал,

И все на ушах стояли до лета».

 

«Ты знаешь, расслабься: я тот, кто и был.

Хотя взгляд на мир и людей изменился.

Наверно, неправильно, что так себя скрыл

Нежданно для всех я. Погорячился…

 

Неловкость твою понимаю. Я сам

Немного растерян. Не знаю с чего

Поведать о том, что я отдал годам,

Точней, - получил. Но, прежде всего

Позволь извиниться за то, в чём не прав

Я мог оказаться за все годы дружбы.

Хотел я то сделать, вначале собрав

Друзей всех своих, но вспомнил: им чуждо

Всё то, что роднило меня и тебя:

Поэзия, звёзды, герои и даже

Злодеи, и те нас влюбляли в себя

Своей силой духа, что может быть краше

Для тех, кто не ведал личины все Зла.

 

К тому же, был тем ты, с кем я попрощался,

Кому я открылся больною душой,

Кому во грехах своих всех враз признался.

Скажу же теперь: рад встрече с тобой!»

 

Смотрел на него, и не верил глазам:

Любимый мной прежде мой друг возвратился.

И тут я нежданно дал волю слезам,

И сам, не желая, пред ним вдруг открылся:

 

«Меня ты не знал. Боюсь, и не знаешь.

Я был тебе другом подобно тому,

Сальери как Моцарту. Ты понимаешь?

К тебе питал зависть и ко всему,

Чего ты добился, и всё, что стяжал.

Стыдился того. Себя обвинял.

Но с тем ничего не мог я поделать…»

 

«Но знай же, мой друг - я это всё знал.

Ты думаешь зависть я сам не питал?

Не только знал чувство, - пытался так сделать,

Чтоб тот, кто будил его, вскоре страдал,

Иль в случае лучшем того просто ждал.

 

Когда сам в себе порок ясно видишь,

И силы находишь признать его явь, -

Его ты стыдишься, себя ненавидишь, -

На место любого себя смело ставь.

 

Тогда и несложно его разглядеть

В любом, кого встретишь в труде иль в беде,

Иль в радости, в славе – повсюду, везде.

Пока дух незрел или слаб, не суметь

Порок или слабость в себе одолеть».

Как то передать, что я в нём узрел?..

Зовите то благостью, святостью, Светом…

Мне стало легко. Я словно летел

Над миром над всем. И мысли при этом

Так были легки и чисты. И понял тогда,

Пред Светом души отступает как Мгла.

 

«Скажи же, что было с тобой все года,

С тех пор как расстались? Я помню слова -

Хотел монастырь ты построить, ещё –

Переосмыслить своё бытиё».

 

«Начну со второго… Ты помнишь, Урал,

Не зная с чего, тогда я избрал?..

Уехал не поездом я из Москвы.

Вернулся в свой дом. Пожитки собрал,

Немногие, были что в сейфе, рубли.

Потом сел в свой джип и - прощай же, Москва!..

Не в горы я ехал, - летел в Никуда…

 

Полутора тысяч километров

Пути промчались в миг один.

Я ураганным несся ветром

Как от позора паладин.                  

 

В горах Урала среди ночи

Остановился на ночлег.

Из джипа вышел, воздел очи

Я к небу. После в снег

Упал, и так лежал.

Меня накрыла тишина

Как будто ватным одеялом.

 

Чего была жизнь лишена,

Ко мне вернулось всё вдруг разом:

И Небо, звёзды, и Луна,

И даже тихая тоска

По той мечте, что так звала

Меня когда-то в небеса.

Я и дышал, и не дышал:

Не мог никак всем насладиться,

Не мог красою той напиться.

Я звёзды в небе целовал,

Луну я взорами ласкал,

Деревья нежно обнимал.

Я всё и вся и всем прощал

И сам прощения алкал.

Потом лежал и тихо ждал,

Чтоб кто-нибудь меня поднял.

И помню, даже Смерть я звал,

Чтоб так вот: в счастье и покое,

Без мук душевных и без боли,

Без ожиданий, сожалений,

Тяжёлых мыслей, и волнений

Меня туда бы отвела,

Где мир ждёт Света и Тепла.

 

Закрыл глаза я и… уснул.

И в тот же миг меня толкнул

Как будто кто-то. Я вскочил.

Смотрю вокруг. Но всё пустынно.

Кругом всё тихо и невинно.

Затем дошло: чуть не почил

На этом месте я навечно,

Ложась, устав, на снег беспечно.

А жаль, - подумал я тогда, –

Что кто-то пробудил от сна.

И тут почувствовал - замёрз,

Лежа в снегу под светом звёзд.

Завёл машину, запер двери -

Опасны люди, а не звери, -

Включил «Энигму» и лёг спать…

 

Мне трудно словом передать,

Сегодня чувства все те полно…

Тогда я вновь родился словно,

И жизнь могу с нуля начать.

Уж не хотелось умирать…

Плутал я долго среди гор,

Держась вдали от всех селений.

Ночами жёг в лесу костёр,

Вёл сам с собою разговор,

И цепи строил из суждений.

 

Хотел вначале позабыть

Я жизнь свою былую. Грязь

С души хотелось этим смыть.

Но разве смоешь? Тёмный Князь

Напомнит живо. С ним ведь жить

Пришлось мне долго, чтобы сбыть

Легко так было эту связь.

 

Тогда я стал молиться Богу.

Просил Его помочь вернуть

Меня на чистый, верный Путь.

Я не обучен Веры слогу,

И потому как мог творил

Свои молитвы. Говорил

Я то, что полнило так душу

И сердце рвало на куски.

Казалось даже, будто трушу

С Ним говорить. Мои грехи

Я знал насколько тяжелы,

Чтоб так вот запросто простить…

 

И надо же такому быть:

На месте, где стоит порой

«КАМАЗов» на ночь караван,

Я на площадке – днём пустой –

Нашёл упавший в снег Коран.

То – Книга Веры мусульман.

Пророк их будет Мухаммад.

Раскрыл я Книгу наугад,

Забыв свою надменность,

Теперь и грош нестоящей,

Читаю: Несомненность

Божественной вам помощи!..

Я думаю, представить можешь

Ты то, что стало там со мной…

То каково, спросить: «Поможешь?»,

И получить ответ такой?!

 

Оставил горы я. Вернулся.

Жил в Подмосковие в лесу.

В духовный мир там окунулся.

Искал в нём Свет. Сам. Без гуру.

 

Читал подряд я все те книги,

Что раньше тоже ведь читал.

Но получал иные сдвиги

Теперь мой разум. Он искал

Путь возвращения из Тьмы.

Теперь потуги те смешны,

Когда уж знаешь суть ответа:

Из Тьмы одна дорога – Света.

 

Я много, знаешь, размышлял

О том, как можно изменить

Тот мир, в котором погибал

Я сам когда-то. Объявить

Порой хотелось мне Пророком

Себя, New-Весть провозгласить

И выступать перед народом.

 

Но как пойти я мог на то,

Что явным было бы обманом?

Средь духовенства плутовство

И так цветёт уж пышным садом.

Ещё один рай сделать адом,

А Бога с Книгами – товаром?

 

Мне знанье бизнеса дало

Возможность зреть суть духовенства:

Не все, но всё же большинство

Мамона ставят во главенство…

 

Про монастырь спросил ты… Что ж:

Я расскажу тебе о том,

С кем я судьбой своею схож.

Мы на Пути стоим одном…

 

Мне монастырь казался местом,

Где я покой бы сам обрёл,

Где я в труде простом и честном

К закату жизни своей шёл

Без суеты, страстей, волнений,

Где, оградив от заблуждений,

Меня б Свет Истины питал.

Науки там бы изучал

И, может, сам преподавал.

 

Свой монастырь я мнил тем местом,

Где все религии равны.

Ведь их вражда так неуместна:

Мы все Адамовы сыны,

Но прежде дети мы Творца,

Для всех Единого Отца.

 

В уме я складывал Устав.

Чертил проекты на бумаге.

Весь опыт Орденов собрав

Духовных я в своей забаве,

Уж видел, как смогу помочь

В умах людей развеять Ночь.

И видел я, как в Власть идут

Под нашим Светлым руководством

Иные люди: Правду чтут,

В них тени нет того уродства,

Что ныне сплошь и рядом - там,

Где сопричастны мы к властям,

Мы можем явно наблюдать;

В душе быть может и страдать,

На кухне даже обсуждать,

Но в большинстве своём – молчать

И ничего «не замечать».

Однако чувствовал тогда,

Что то на партию похоже.

Все те же лозунги, слова,

Ну, разве что не «бить по роже».

И тем смутился я немало.

Чего-то явно не хватало

Для понимания того,

Иначе жизнь как изменить.

Ведь Духа Путь - не баловство:

Коль надо бить, ты должен бить.

С Любовью то никак не свяжешь.

Ударь, и тем ты Зло накажешь.

Но что затем произойдёт?

Что тем сознанье обретёт?

В борьбе со Злом Добру сподручней

Использовать всё то же Зло?

Для достиженья доли лучшей

В борьбе за Свет сгодится всё?

 

Тогда ещё не мог понять,

Что Власть – она есть власть народа.

И глупо было бы пенять

На то, что зрим в верхах урода,

Когда уродлив нрав людей,

В плену у низменных страстей

Себя так чувствующих вольно.

Прозрел я в том, и стало больно…

 

Людей и Власть не отделить…

С чего начать? Где чистить грязь?

Кого должны мы изменить?

Причинно-следственная связь

В клубок свернулась словно нить.

Распутать или разрубить?

Во мне, почувствовал я вскоре,

Вновь поднимается волна

Страстей, которых я дотоле

Так избегал. Покоя, сна

Я вновь лишаться стал тогда.

Решил обдумать всё сначала,

Без суеты и не спеша.

Душа покоя раз искала,

Забыть я должен про дела,

Что связь имеют с внешним миром.

Я это выделил курсивом,

Дабы не сбиться вновь с Пути.

И год так жил я взаперти…

 

Меня ты знаешь, как того,

Кому неведомы сомненья,

Кому давались так легко

Любые цели, достиженья.

 

Всегда я знал, чего хочу.

Реализовал любую прихоть.

И в то же время ни к чему

Привязан не был. Надо прыгать

В то, что опасно, неизвестно, -

Я прыгал. Было интересно.

И в этом смысл находил,

Чтоб мог всегда сказать: «Я – жил!»

 

Я видел, губят как сомненья

Тех, кто разборчив был в средствах.

И объяснял их пораженья

Одним лишь тем, что жил в них страх.

 

Скажу: не сильно ошибался

Я в тех оценках. В многом прав

Был. В людях всё же разбирался,

И ясно зрел их суть и нрав.

 

И всё же был не так циничен,

Чтобы свести всё под одно

Лишь объяснение. Типичен

Был взгляд мой - только и всего.

 

 

Встречал людей иного склада,

С иным воззрением на жизнь.

Их Сила тоже побеждала.

Однако видел больше тризн.

 

А их победы объяснял

Тогда себе простым везеньем.

И сил иных не признавал,

Довольствуясь своим воззреньем. 

 

Раз попытался, но обжёгся:

Был я не понят, проиграл.

Раз навсегда тогда зарёкся,

Чтоб путь иной ещё искал.

 

Средь бизнесменов опыт тот

Имел, наверно, в жизни каждый.

И в них теперь, поверь, живёт

На жизнь тот взгляд мой, столь заразный.

 

Скажу теперь, не знаю как

Их можно будет убедить -

Без потрясений и утрат -

В том, что иначе можно жить.

Ведь и меня те не смогли

Остановить, предостеречь,

Что путь иной смогли найти

И души тем свои сберечь.

 

Но я отвлёкся… Всё к тому

Я это ныне говорю,

Чтоб передать, как то непросто

Столкнуться заново с вопросом:

«Как жить?», на что ответ:

«В жизнь привносить делами Свет».

Не просто привносить его,

А так, чтоб дело побеждало,

Сомнений, чтоб ни у кого

В той правоте не возникало.

Вот то, над чем я думал год.

Я знал, что каждый бизнесмен,

Будь рано-поздно, знал тот гнёт

В душе своей, что признаёт:

«Всё, что ты делаешь – всё тлен;

Всё это смысла лишено;

Ты познаёшь не верх, а дно».

 

То откровенье, верь мне, - страшно.

Ведь смысла нет иного им,

Как жить отвязно, бесшабашно

И покорять земной Олимп.

 

Всех убедили: ценность там,

Где деньги есть; они – свобода.

Средь бизнесменов к Небесам

Есть отношение особо:

«Богатство дайте вместо манн.

Да не судите нас в том строго,

Что нас заботит лишь карман.

Коль дали жизнь, хотим жить вольно».

 

И в том вся вера – в Проведенье,

Что может даровать везенье.

 

Им ведома лишь жизнь земная,

А что там дальше – хоть потоп.

Так и живут, во тьме плутая,

Пока не расшибут свой лоб.

 

Но даже боль, потери, крах

Не учат их искать Спасенье.

Для них спасение – в делах,

Что могут дать обогащенье.

 

Но всё же редко, иногда,

Душа их ищет Свет во тьме.

Идут в мечети и в церква.

Но там встречают: «Деньги где?»

Иной обманется: «Вот дам

На дело святое, благое,

Тем стану близок Небесам

И тем грехи свои покрою».

 

Но есть и те, кто ищет Слово,

Высокий смысл бытия.

И даже не дельцы, - «братья»

Жизнь изменить свою готовы.

 

Но примитивность «божьих» слуг,

Непросвещённость и чванливость,

Взращенных догмой без наук,

Свой Долг несущих как повинность,

Любой вратят достойный слух.

 

Подобной Ищущей душе,

Коль подсказать дорогу к Свету,

Ты представляешь, что в стране

Они способны сделать? Нету

Неодолимых для них стен.

Они сильны умом и духом.

Иллюзий нет в них, вместе с тем

Есть отвращение к разрухам.

То – Созидатели иной

Эпохи, жизни и порядка!

Они и ищут Долг Святой.

И им чужда на страх оглядка.

 

Таких немного. Но для них

Я и решил свой Храм построить.

Мне просто то. Кровей одних

Мы с ними… И я стал готовить

Иной Устав под ту обитель.

Себя я чувствовал тогда

Никак иначе как Воитель,

В мир Свет несущего Полка.

 

 

И вот тогда я повстречал,

Кого чуть раньше поминал…

 

В одном из городов Поволжья

Я слушал радио в гостях.

Мне говорят: там тот, с кем схож я

В своих иллюзиях, мечтах».

 

Нет смысла говорить, о чём

В прямом эфире говорили.

Там на дыхании одном,

О чём мечтал я, уж творили.

 

Не то, чтоб зависть испытал,

Хотя она и пробудилась,

Казалось, будто б опоздал,

И быть вторым определилось.

Но посмеявшись над собой,

Решил на завтра повстречаться

С тем, чей был дух мне как родной.

Подумал даже: может статься

То предначертано Судьбой…

 

Всё до смешного было схоже:

Мечты, успех, уход от дел,

Грехи, ошибки, беспредел, -

Всё, что прошли – одно и то же.

 

И даже монастырь, и тот

Одним уделом мы избрали.

Друг друга Братьями признали,

В ком Дух Творения живёт…

 

К концу подходит мой рассказ.

Тебе скажу я в заключенье:

Теперь один Путь ждёт с ним нас –

Нести Свет людям в просвещенье.

Пусть наша Проповедь – слова,

Но им основою – дела.

И Монастырь для нас – весь мир.

И наши жизни – суть Молитвы.

Да, мир сейчас – убог и сир,

И не скончаются в нём битвы.

Но весь вопрос: В нём есть Кто Ты –

Носитель Света иль раб Тьмы?..»

 

Мой друг вновь в бизнес свой вернулся…

Порой смеёмся: монастырь

Уже построен был. Пустырь

В душе лишь был. Но Свет коснулся…

 

15 – 18 февраля 2004 года

 

 

ГОСУДАРЬ

 

Пора б домой. Уж поздно. Вечер

Грозится за полночь уйти.

Наверно стынет ужин к встрече:

Вот-вот супруг должен прийти.

 

Жена, жена… Твои б заботы

Тому, кто правит всей страной.

Нет ничего, кроме работы,

Тому, кто взял удел такой.

 

То лишь вначале мне казалось,

Что время будет для семьи.

Но столько дел насобиралось,

Что ни вздохнуть, и не пройти.

 

Конечно, знал, - на что иду.

И ты иллюзий не питала.

Мы вместе думали: страну

Как нам поднять, чтоб процветала.

 

А до того ещё судили

Того, кто был здесь до меня:

Мол, как они так допустили,

Что жизнь страны достигла дна?

 

Вот предо мной лежит газета.

Статьи в ней, мненья обо мне:

«Он обещал, но разве - это?

Да он такой же, как и все!»

 

И то – не самое плохое,

Что мне приходится читать.

Порой услышишь куда злое

(Конечно, чаще заказное):

«Таких бы взять и расстрелять!»

 

Несут мне рейтинги, и в них

Ты видишь мненье: «Всё в порядке!

Он - наш! Он – свой! Он из своих!»

Читаешь то лишь для разрядки.

 

А правду знаешь только сам,

И говоришь: «Нас Бог рассудит!»

Порой готов ко всем чертям

Послать весь мир. Но столько судеб

Зависит лично от тебя,

Твоих решений и указов.

За каждой буквою – судьба,

А то и всех сограждан разом.

 

Все верят в чудо властной силы:

Имея власть – возможно всё!

Что меж Харибдою и Сциллой

Стоишь всегда, то в то никто

И не поверит, разве что

Лишь тот, кому пришлось познать

Той властной силы «благодать».

 

Казалось бы: ближайший круг

Твоих соратников, коллег

С тобою вместе тащат плуг.

Но вдруг их видишь средь телег,

Куда сгребается добро.

И слышишь: «Как бы не пришло

То время наше, когда поздно

Уж будет думать о себе.

Смешно быть в Власти, и жить постно,

Тем более в такой стране».

 

В какой «такой»?, - пойди, пойми:

В богатой так, что можно грабить?

Иль где все куплены суды?

Иль где синонимы «брать» - «править»?

 

 

Иной правитель, знаю я,

Сам узаконил это право.

И круг его – сватья, братья,

Друзья семьи, а то и клана.

 

Им Марк Аврелий – не пример.

Скорей пример им волчья стая.

Под стать свою плодят химер,

От них полягут что, не зная.

 

Да, я карал своих друзей

За воровство и за мздоимство.

И наживал врагов в них, злей

Которых нет. И их бесстыдство

Ложилось тенью на меня:

На моё дело, честь и имя.

И слепоту свою кляня,

Вбивал осиновые клинья

В грудь тех «друзей», чей нёс позор,

Читая в их глазах укор.

 

Друзья иные не корили.

Быть может разве за глаза

За то они меня судили.

Но их не слыша голоса,

Я всё же чувствовал ту пропасть,

Что ныне бездной пролегла.

Их настороженность и робость

Нас разделили, словно мгла.

 

Да, выбрал я не их приют,

А своих поданных чужбину;

Тех, кто лишь судят и не чтут.

Всё это «дарит» Власть по чину.

 

Так и остался я один:

Во все века одна то плата

За то, что ты есть Властелин.

Да, «шапка» та тяжеловата…

Вот так, наверно, и приходят

К тому, к чему и я пришёл:

В беседе с Богом лишь находят

Отдохновение. И дол

Своих трудов с Ним разделяют.

Его ведь Волю исполняют,

Пусть даже если то не знают.

И благо им, коль уповают

На Его Милость, Благосклонность.

Но им беда, имей наклонность

Искать поддержку, помощь тех,

Кто с ними рад делить успех,

И верят лишь в людскую силу,

Что может дать и в хвост и в гриву,

Будь что не так и не по ней.

Горька судьба таких царей.

 

А что касается «друзей»,

То дело даже не в позоре

Моем, как их государя.

Проступку их благодаря

Читаю я своих во взоре

Сограждан, как уходит то,

Чем государство и сильно –

Доверье к Власти и Закону.

Что будет, коль вора не трону,

Будь он мне даже трижды друг?

Тем порожу порочный круг.

Народ доверил нам казну

Уж для того ли, чтоб мошну

Из нас бы мог кто набивать?

Случись подобное, ко дну

Пойдёт страна. Не долго ждать.

 

А потеряй доверье граждан,

Случись угрозу повстречать

Стране, когда оплот так важен

Её вдруг будет, как воззвать

Ты сможешь к ним и к их доверью?

Перед закрытой станешь дверью.

И бесполезно уж стучать.

Кому тогда страну спасать?

 

Так кто же друг государю,

Как то не собственный народ?

Будь чист пред ним - всегда пойдёт

Он за тобой в огонь и в воду.

 

Обязан верным быть ты Долгу

Перед народом, перед Богом.

О них доверил Он заботу.

И делать то тебе в охоту

Должно быть, коль ты Власть обрёл.

 

Народ тебя во Власть привёл,

Стремясь найти в тебе ту Силу,

Что снять могла бы их нужду,

А не гнала бы на чужбину,

Где можно труд продать за мзду.

 

Не жди «спасибо» за свой труд.

Сам труд тебе уже спасибо.

В веках высоких духом чтут,

И помнят долго и красиво…

 

Мне говорят: «Народ наш тёмен.

Он труд не в силах оценить.

Ругать способен и винить.

Для созидания никчёмен».

 

Признаться больно, - это так!

И с этим спорить будет сложно.

И от того в душе тревожно,

Что то аукнется сто крат

Народу, Власти, государству.

Привыкли больше мы к ухарству,

А не к наукам и к труду.

А Власть, - что прежде, - темноту

Сама поддерживать стремилась.

В сознанье то укоренилось.

Но с тем борьбу я всё ж веду,

Хоть в поединке и неравном,

Считая дело то заглавным,

Я до конца то доведу,

Чтоб отвратить в стране беду.

 

Для многих бед в стране причина –

Простых людей непросвещённость.

Для дел благих в том обречённость.

За этим видится личина

Того, кто выгоду нашёл

В том, чтобы нрав людей был низким.

Такому нраву будут близки

Законы джунглей. Их бы счёл

Подобный лидер себе благом.

И тот культ силы, что он ввёл,

Ему и служит тем гарантом,

Что крепит власть его и трон.

 

Пороком проще управлять:

Растёт и множится как вирус,

И может так людей держать,

Как то тюремщику не снилось.

 

И всё, что надо – дать страстям,

Инстинктам вырваться на волю.

Оправдан будет по костям

Путь притязания на долю

Верховной власти, где чины

Согласно верности даны

Пороков культу, суверену.

Страшней придумать ли измену,

Чем Духу, Разуму, душе,

О Боге не говоря уже?..

 

В такой стране на беззаконье

Взирают как на данность, рок.

И уж не чувствуют зловонье,

Что источает их порок.

 

Вот то, что принял я из рук

Того, кто правил до меня.

Страна сползла на дно не вдруг;

Не враз она дошла до дня,

Когда, что справа – всё огонь,

А всё что слева – полымя.

И только боль – всё, что не тронь.

 

Не день, как длилось то паденье,

Так и не в миг поднять страну.

Не ждать мгновенного прозренья

В людском сознанье. И чуму,

Что поразила разум в нас,

Не ликвидировать за час.

 

Благи намеренья… Но свита,

Известно, лик творит царя.

Какое быть должно то сито,

Могло бы что государя

Огородить от Зла в придворных?

Как разглядеть среди притворных

Того, кто чист, высок душой,

Кто мог бы управлять страной

Со мною вместе в благо людям?

Но, по Истории же судя,

Редки, кто мог бы быть со мной

Любви и Света делу предан.

Удел Артуром быть мне не дан.

Но не ропщу я пред Судьбой.

 

 

Я своему доверил люду

Для дел министров подобрать.

За то меня ругают всюду:

«Где ты то видел – выбирать

Министров чтобы кто доверил

Тем, кто сознаньем ещё слаб?

Ставь ими тех, кого проверил,

И тех, кто предан словно раб.

Не страшно, что проворовался

Иной из них, - народ привык,

И не такого навидался.

Ему услышать бы твой рык,

И то достаточно, чтоб верить:

Есть Справедливость и Закон.

Как можешь ты чужим доверить,

Беречь покой твой, честь и трон?»

 

Так рассуждают те, кому

Власть личным кажется лишь делом,

А государство всё – наделом,

Владеть которым одному.

 

Да, люди могут ошибиться:

Избрать не тех, поверить в ложь.

Но как иначе им учиться?

Цена мне будет медный грош

Как реформатору, чей Долг –

Ответственности свой народ

Так обучить, чтоб знал он толк

В том, как избрать во Власть не сброд,

А тех, кем мог бы он гордиться,

В ком мог бы Дух тот воплотиться,

Что к созиданию ведёт.

 

Дух разрушения впитался

За эти годы в плоть и в кровь.

И меч не раз уж обагрялся.

И есть ещё, кто вновь и вновь

Зовёт с трибун к братоубийству.

Ещё находится тот слух,

Внимает что тому витийству,

Кого снедает тёмный дух.

 

Врагов немало я обрёл,

Тем, что войну свернул, и войско

Вернул домой, и благом счёл,

Отвергнув ложное геройство,

Призвать народы к покаянью.

Худой конец для всех, кто бранью

Решает спорные дела:

Страдают люди и страна.

К тому же знаем: та война

Подогревалась чуждой дланью,

И подавалась так сознанью,

Чтобы навек нас развести,

Не братья будто мы, – враги.

И долго нам ещё нести

Проклятье то, что навлекли

Своею злобой, равнодушьем,

Своими криками: «Задушим!»

Но сил коль хватит устоять

Нам в Доброй Воле и терпенье,

Все, отказавшись от отмщенья,

Мы сможем братьями вновь стать.

Достаточно отцам страдать,

И матерям, сынам и жёнам.

Уж боле жизни не сжигать

В убийц искусстве прокажённом.

 

Войну те люди породили,

Что меж собой не поделили

Финансы, власть и недр дар.

В итоге всю страну спалили,

И разожгли в сердцах пожар

Взаимной ненависти, страха.

По ним давно уж плачет плаха…

Но Бог Судья им, коль не мы.

Важнее: были б спасены

Простые люди, что невинны

И с той, и с этой стороны.

 

Я не виню за то народ,

Что он понять меня не в силе

В том, что я всё наоборот,

Как генералы не просили,

Содеял то, в чём знаю – прав!,

Не гордость, а гордынь поправ, -

Для двух народов, для двух стран.

В удел союз им Богом дан!..

 

Да, много бед, когда спит разум.

Любому то уж видно глазу,

Когда прошло всё через боль…

Чуть задремать ему позволь,

Как тут же демоны берут

Власть над душою человека

И к краю пропасти ведут.

Лишённый разума – калека, -

Опасен обществу вдвойне:

С собой не только он в борьбе,

Но и с любым, с кем не согласен.

Уродства лик – ему прекрасен,

Не согласись с ним – быть беде.

Жди больше бед с больного духа:

При нём спит разум и душа.

Его стихии – боль, разруха.

Его обитель – лоно Зла.

 

Мой Долг - не только просвещать;

Точней, мой долг - создать условья,

В которых Свет бы мог питать

В народе разум, дух, тем боле,

Чем больше он хотел бы стать

Подобьем, образом Творца.

Государю в том роль отца

Всевышней Волею дана.

Могу ли я смириться с тем,

Что платно высшее ученье?

Тот разум потерял совсем,

Кто узаконил просвещенье

Уделом ловких торгашей.

Таких прогнал давно взашей.

 

Страна слаба пока. Народ

В такой стране богат не будет.

Он больше в нищету впадёт,

Коль Власть об этом позабудет.

От государства не убудет,

Наоборот, – приобретёт,

Введи оно права для всех

Иметь все доступы к ученью.

Лишь просвещенье даст успех

Любой стране, где обученью -

Первостепенное вниманье.

Тогда и будет то сознанье,

Конец положит что влоченью

Страны, людей на дне, во тьме.

Будь по-иному – разобщенье

Страну расколет и народ.

К чему уж знаем то ведёт…

 

Меня корят, что запретил

Я демонстрировать насилье.

«Ты на Свободу наступил.

Пусть будет зрелищ изобилье».

 

Я запретил рекламу всех

Спиртных напитков, сигарет.

Ошибка может то, и грех,

Но я готов держать ответ.

 

Но вот готовы ли к тому,

Кто развращает молодёжь,

Что вся и так идёт ко дну,

Впитав в себя рекламы дождь?..

Остановись… Разбушевался…

Давно уж за полночь. Пора.

И так уже без сил остался.

Восстановиться б до утра…

 

18 -19 февраля 2004 года

 

ПЕРЕВАЛ

 

Я шёл чрез горный перевал.

Шептали губы, что молитву:

«О, Бог-Отец мой, я устал.

Прости, что я оставил Битву.

Её, Отец, я проиграл.

 

Ты был Свидетелем тому,

Что всё, что мог, я ей отдал.

И не клонил нигде главу

Ни перед кем. За то страдал.

Но не роптал. Теперь бегу.

 

Бегу от мыслей и забот,

Что ныне кажутся суетны.

Но ими мой живёт народ,

И их желания конкретны.

Мои, - как раз - наоборот.

 

Всё то, что ясным видел я,

Теперь ушло или размылось.

Готов признаться, не тая:

Моё всесилье испарилось,

Как свет звезды при свете дня.

 

Опустошён, угрюм и слаб –

Вот, что являю я собою.

Бежал сюда, собрав свой скарб.

И я всегда себя так крою:

Невыносим сторонний взгляд.

 

Сомнений нет, что цель верна,

И в том Пути, что мною избран.

Сомненья в том, что мне дана

Та Сила, коей будет изгнан

Тот Мрак, в котором вся страна…»

 

И долго шёл так, сам с собой

Ведя нелёгкую беседу,

Я горной, узкою тропой.

И не заметил как по следу

Идёт за мной старик седой.

 

Я стал. Присел на камень. Жду.

Не долго ждать пришлось. Догнал

Меня он быстро. Старику

С водою молча фляжку дал.

 

Кивнул – спасибо, - чуть отпил,

И отдышавшись, говорил:

«Тебя, уж думал, не догнать

На этом горном перевале.

Не подожди ты, опоздать

Я мог бы; и потом едва ли,

Что можно было б исправлять».

 

«Прошу не счесть вопрос за глупость:

А кто вы, собственно, отец?»

«Я – твоя собственная Мудрость,

А ты – повергнутый боец».

 

«Откуда знаете о том?

Вы что, за мной следили всюду?»

«Я был всегда твоим Умом.

Вот объясненье тому чуду».

 

«Я Вас узнал… Так это Вы

Во снах моих являлись ночью?

Теперь же вижу Вас воочью…

Или я сплю, и вижу сны?»

 

«Меня смутил, однако, ты.

Сказал же я: твоя я Мудрость.

Тебе не свойственную узость

Мышленья явишь».

 

                          «Уж прости.

Но будь сейчас веков начало,

Я пал бы ниц, сочтя, что Бог

Явил Свой Лик, или сначала -

Пришёл Князь Тьмы вести свой торг».

 

«Да, худо дело твое, видно,

Раз суеверья дух живёт

В том, кто обучен столь завидно,

Что сам вещей суть познаёт».

 

«За то не может быть мне стыдно:

Уставший дух мой ум гнетёт.

Скажу ж иное здесь обидно:

Боюсь, бойца во мне дух мрёт».

 

«Так, стало быть, ты Путь борьбы

Избрал как средство против Тьмы?

Тогда печалишься что ты,

Что не признали Свет Любви?

Ты проиграл, и то – логично.

Не мог ты там не проиграть.

Твоя борьба была двулична,

Сказал бы даже я - цинична:

Ты звал любить и Зло карать.

Так люди не способны жить.

Пути чужды им самурая,

Кто может истинно любить,

Главу противнику срубая.

 

Одно из двух, а третье – чуждо:

Или борьба, или Любовь;

Или смиренье, иль лить кровь.

Определись: тебе что нужно?»

 

«Вот в том-то дело: не могу,

И этим силы истощаю.

Казалось мне, что помогу

Понять им то, что сам я знаю…»

«И что же знаешь ты, скажи?

Проверь себя: полно ли знанье?»

«Сейчас мне тяжко – боль души

Меня лишает пониманья.

 

Хотел бы слушать я тебя.

Давно уж было, как общались.

Не помню, как мы попрощались,

Но знаю: в том вина моя».

 

«Всё так и было – не поспоришь.

Решил тогда ты: всё познал,

И этим знаньем Путь проторишь.

А получилось – проиграл.

 

Мою обитель ты покинул,

Суетным предавшись делам.

Я звал тебя, но ты отринул

Мой зов и помощь: я всё сам!

 

Но всё уж в прошлом. Ныне здесь

Мы снова вместе, и я рад,

Что есть возможность вспомнить Весть;

В ней укрепиться во сто крат.

 

Но прежде должен ты вернуть

Весь опыт строгих дисциплин,

Что нам даёт духовный Путь:

С тем одолеешь боль и сплин.

 

И с тем вернутся в тебя силы,

Что все истрачены в борьбе,

В былых ошибках, суете.

Добейся страсти чтоб остыли.

 

Сам, не заметив, разбудил

Ты тёмных демонов в себе.

Они отняли много сил

Твоих, пока ты был в борьбе.

Не просто будет укротить

Их злобный нрав, дух разрушенья.

Но должен ты свой дух крепить

В процессе их сопротивленья.

 

А был бы ты сторонник Тьмы,

Ты ими б сильно укрепился.

Живут так многие сыны,

Кто этим посулом купился.

 

Зло не слабее сил Добра,

Когда заходит речь о битве,

Сильнее даже иногда.

Но ты крепи свой дух в молитве.

 

Однако помни: час молитв, –

Есть время для беседы с Богом.

Не стоит говорить о многом, -

Не любит тех Он, кто болтлив.

 

Иных молитвы – отговор

Пустого, суетного сердца,

Кого страшит лишь Приговор.

В них нет ни правды, ни усердства.

 

Вся сила с Ним твоих бесед –

Смиренье, искренность и Вера.

И силы той ущербна мера,

Когда из трёх чего-то нет.

 

А что касается бессилья,

То я скажу, - к беде большой

Пришёл бы ты, избрав насилье.

Карать, судить - то Путь не твой.

 

Призыв к насилию зовёт,

Пусть даже будь за справедливость,

Ни тех, Любви Свет в ком живёт,

А тех, в ком зависть иль гневливость.

Они ж и стребуют с тебя

За «труд» свой почести и блага.

Для них тиран – пример царя,

Для них безжалостность – отвага.

 

К тому пути ты прикоснулся,

И вмиг лишился благих сил,

На нём останься, - ты б почил,

Или бы сам в них обернулся.

 

Бессилье – благо для тебя.

Оно спасло тебя, вернуло

Из мрака ночи к свету дня,

Ну и гордынь твою приткнуло.

 

Да, проиграл ты - то залог

Того, что больше не свершишь

Ошибок тех, что не избёг,

А как учтёшь их, – победишь.

 

Быть не должно сомнений в Силе:

Она – с тобой, пока твой Путь

Созвучен ей. Но ты доныне

Их умудрился лишь столкнуть.

 

И потому велась вся битва

Не средь людей, - в тебе самом;

Была к тому ж суетлива…

Поговорим же о другом…

 

Давай теперь поговорим

О тех путях, даны что людям;

О страхах их, об их страстях.

Порой легко об этом судим.

 

Привыкли часто обвинять

Людей мы в том, что путь их ложен;

Что им дано во тьме плутать

И в том, что разум их ничтожен.

Начнём с простого утвержденья:

В Любви желает каждый жить,

И даже тот, кто преступленья

Свершал или готов свершить.

 

Злым не рождается никто.

Но не окрепшая душа,

Своё не зная естество,

Столкнувшись с тенью, силой зла,

Себя спасая, боль терпя,

Находит средство лишь одно:

Обороняться что должна.

 

Та оборона – в наступленье:

Ведь это лучшая защита –

Так учат душу в наставленье,

Те, чья душа не раз уж бита.

 

Вначале жизнь – за выживанье;

Чуть позже – за завоеванье;

Злорадства миг за год страданья;

И пред концом лишь – пониманье…

 

Таких, как понимаешь, - тьма.

Но каждый помнит Свет с рожденья.

Хоть и давно средь них чума,

В них сохранились устремленья

Познать Любовь, познать и Свет.

Им нужно лишь узреть их след,

Что есть плоды Добра деяний.

Им то – пример для их дерзаний,

И на искания - ответ.

 

Отсюда должен ты понять

Пути всю важность и значенье

Того, кто Свет сам смог принять,

Чей Путь и средство – просвещенье.

 

 

Ты чрез себя и жизнь свою,

Через победы, пораженья

Познал, как просто кануть в тьму

И как непросто восхожденье.

 

Мешают слабость, заблужденья,

Что тянут камнем нас ко дну.

Их не рассей, и возрожденья

Нам не добиться никому.

 

На то и нужен подвиг Духа,

Чтобы не дрогнуть, устоять.

Тобой допущена проруха:

Не смог тебя народ понять

Не из отсутствия слуха.

Ты должен был и будешь ждать,

Когда дадут всход семена,

И сеять дальше продолжать

В любые земли, времена.

 

Нет почвы той в людской душе,

Нет на сезоны разделенье,

Чтоб вопрошать: А сеять где?

Ты сей везде, а восхожденье

В одном том действии уже.

Тебе же нужно лишь терпенье.

 

И это всё – твоё Служенье.

И в нём нет места для боренья:

Борьба закончилась в тебе.

Ты на иное теперь стезе.

 

Взывать ты должен к Доброй Воле,

Она сама свой Путь торит.

Есть в каждом знанье Светлой Доли,

Ведь в каждом Свет Творца горит;

Но он до времени сокрыт,

И пробуждается от боли

В тех, в ком сознанье ещё спит.

Пред Светом тем Тьма отступает:

И Тьма есть в сути – Пустота,

А Пустота людей пугает:

Им мнится в ней обитель Зла.

Так зло Незнанье порождает.

Твой Долг будить людей от сна.

Как видишь, Путь твой – не борьба.

 

Борьбу рождает только страсть.

И для неё есть в жизни место:

Она горенья Духа часть.

Но то – блудливая невеста,

Раз потеряй над нею власть.

 

А потеряешь, - жди беды.

Она слепит в нас сердце, разум.

В том прозреваешь ты не сразу,

Что может стать слугою Тьмы.

Учи людей в ней зреть проказу, –

Не только ягоды-цветы.

 

Страсть порождает вожделенья,

Зла не гнушается и лжи,

Плодит в бессилье осужденья,

Готовит гибель для души.

 

Есть те, кто этот путь избрал.

Их не суди, сносись с терпеньем:

Привыкли жить с предубежденьем.

Душа их ждёт, чтоб показал

Им кто иной Путь, доказал,

Что можно жить с иным сужденьем.

Тот каждый Путь из них искал,

Но, не найдя, в себе замкнулся,

Мечтая, чтобы вновь вернулся

Туда, где б Свет его ласкал.

 

Вот потому пример так важен

Твоей им собственной судьбы.

Будь духом чист ты и отважен.

Открой им Свет в них их души.

 

Не святость им твоя важна,

А путь твоих преодолений,

Твоих ошибок, прегрешений,

Твоё карабканье со дна.

 

И всё, что смог ты пережить:

Свои сомненья, боли, беды,

От них не должен ты сокрыть.

Достигнешь Правдою победы –

Ни тем, что святым смог прослыть.

 

Пример других дух укрепляет,

К дерзаньям, к подвигам взывает,

Слов всяких лучше убеждает

И Путь искать свой вдохновляет.

 

Пусть каждый сам в себе признает

Свою божественность творца,

К тому открыты все сердца,

О том не каждый просто знает,

Но знает всякая душа.

 

Душа с душою говори –

Твоя и их. Открытым будь.

Тогда и Свет их озарит

И Новый им укажет Путь»...

 

Я шёл чрез горный перевал.

Шептали губы, что молитву:

«О, Бог-Отец мой, я воспрял!

Прости, что я ввязался в Битву.

Я чуть её не проиграл».

 

19 – 23 февраля 2004 года

ИСКУШЕНИЕ

 

«Ну что, мой друг, прозрел ли полно?

Иль до сих пор в плену у грёз?

Тебе достаточно ли больно?

Иль не достаточно тех слёз,

Что пролито в душе обильно?

И до сих пор ли чувство сильно

Любви? В Неё ты веришь ли теперь,

Истёкший кровью серый зверь?

 

Неужто верил ты, безумец,

Что средь людей волки в чести?

Им серебро твоей шерсти

Годится разве на трезубец.

Для них нет правды без крови.

На крайний случай шут сгодится

Им для веселья иль изгой,

Чья боль им повод поглумиться,

Пока, конечно, он живой,

А как помрёт, – чтоб помолиться,

И мучаться пустой виной.

 

Ну, что ещё должно случиться,

Чтоб проклял ты тот день и час,

Когда решил, что измениться

Мир должен не потом, - сейчас?

 

С чего ты взял, что это бремя

Взвалить ты должен на себя?

Тобою брошенное семя

Не проросло – не та земля.

Так не довольно ли безумств?

Признайся, что в плену у чувств

Ты находился. Здесь же разум

Владычит над людьми, расчёт.

Ведь видно же любому глазу -

Мошной и чревом люд живёт.

А ты о совести, о чести…

Скажу тебе без всякой лести:

Ты заблуждаешься насчёт,

Того, что кто-то ждёт там Вести.

Никто и ничего не ждёт.

 

Да даже если в ком и есть

Небес посланья ожиданье,

То даже эти в пекло лезть

Не станут ради созиданья.

 

Терзаться брось. Поверь, лишь два

Есть способа вести народ:

Вот две руки и два кнута,

И очень редко – пряник в рот.

 

Ах, да: еще и зрелищ лава:

Футбол, хоккей там, баскетбол,

Глаз фараонова отрада,

И водочки на каждый стол.

Для молодых довольно пива

(Гордитесь: своего разлива).

 

Продолжить можно бесконечно

Тот список доводов, что «за»,

Чтобы отречься. Быстротечна

Жизнь человека. Ты в глаза

Вот этой истины взгляни.

Подумай о своих родных.

В тебе нуждаются они.

Чтоб на руках не быть чужих,

Ты им свою жизнь посвяти.

Будь ты в опале иль в беде,

Кто позаботится о них?

Им не найти приют нигде.

Примеров мало ли таких?

 

А коль уж править хочешь миром,

Его, быть может, изменить -

(Есть блажь такая: быть кумиром

Или мессиею прослыть)

Есть технологии простые:

Дружи с царём, а не борись.

А будет случай, так прогнись.

Глаз радуют царя такие.

 

Премьер-министра не забудь,

Придворных и притворных тоже:

Дари, делись, скупым не будь,

И к нравам их будь мене строже.

 

А там, глядишь, и подвернётся,

Удобный для карьеры час.

Пихнуть кого-то, коль придётся,

То кто осудит за то нас?

 

Ещё чуть-чуть, ещё терпенья;

Ещё чуть больше вдохновенья –

И вот преемника в тебе

Готовы все признать вполне.

 

А где преемник – там избранник:

Всё отработано – будь спок.

Пора задуматься: в предбанник

Кого б ты Власти выбрать мог.

 

Себе подобных и бери -

Не ошибешься. Ведь они

Служить царёву делу рады,

Лишь были б полными карманы.

 

А можешь и других набрать.

То дело частное – царёво,

Никто не станет обсуждать.

Но если блажь вернётся снова -

Мир изменить, и с ним – людей

(Коль уж не стал ты чуть умней),

Пожалуйста, меняй сколь хочешь.

Но не забудь царя царей

Спросить о том. А то схлопочешь.

И даже не меж двух бровей.

 

Но знаешь, есть совет получше:

Зачем тебе что-то менять?

Где есть гарантия, что худше

Не станет жизнь потом? Как знать?

О том подумай: вместо блага

Ты можешь бедам дверь открыть.

К чему быть проклятым награда?

Хотел бы проклятым ты жить?

 

Но посмотри: твоё призванье,

Раз хочешь людям ты помочь

(Похвально это благонравье),

Быть может в том, чтоб день и ночь

Копить богатства с целью той,

Чтоб раздавать его средь нищих,

Убогих, брошенных судьбой,

Каких мильоны, а не тыщи.

 

Тем завоюешь ты любовь,

Признанье, благодарность, славу.

Богатства преумножишь вновь,

И будешь всем и вся по нраву

И Благодетелем по праву

Среди народа прослывёшь,

Хотя попутно обретёшь

И тьму завистников конечно.

Так было, есть и будет вечно.

 

Ну, посмотри теперь, скажи:

Не это ль жизнь есть для народа?

Сто лет богат будь и служи.

Ни это ли твоя природа?

При чём сознанье тут людей?

Зачем менять его? Веками

Привыкли люди жить страстями:

Так проще выжить средь зверей.

А человек - он тот же зверь.

Его изменишь, и поверь,

Он будет съеден тут же братом.

То подтверждалось многократно

И подтверждается теперь.

И это ты считаешь благом?

 

Коль было б так, все были б рады

Стремиться совершенным быть…

Жизнь по-иному учит жить:

Живут всех дольше всё же гады.

То никому не изменить.

 

Так что с Любовию твоей?

Где для Неё есть место в жизни?

Давно уж нет у нас Отчизны,

И нет Отца для матерей.

Для дочерей же есть панели.

Для сыновей – презренный путь-

Готовить главы под шрапнели

Или за «зелень» спины гнуть.

Честь – не в чести, закон – под силой

Того, кто вне закона стал.

Ты в книгах заблудился, милый.

Ты жизнь не знаешь, и не знал.

 

Вот мой совет: иди же с миром,

Оставь политику тому,

Кто мог бы жить в миру зверином,

Где есть призвание кнуту.

 

Любовь же хороша в поэмах.

А справедливость – для юнцов.

Герои хороши на сценах.

Надежда, Вера – для глупцов.

И ты – не Будда, не Иисус,

Не Магомет, не Заратустра,

Не Моисей, и я боюсь,

Их не достичь тебе Искусства.

 

Но коль упрям ты, до конца

Решил остаться в заблужденье,

Могу сказать: жаль молодца.

И это общее всех мненье…»

 

(P.S. Спасибо вам за искушенье).

                                                                      

23 января 2004 года.

 

КТО Я?

 

 

Вошёл я в Храм найти ответ

На тот вопрос, что для немногих,

На чём сошёлся клином свет,

Как результат раздумий долгих.

 

Там – говорят, - услышишь Глас.

Тот Глас – Источник истин многих.

Для душ смиренных Он и робких,

Каких так мало среди нас.

 

Но не смирен, не робок я.

И в Храме в том признался сразу.

Привык не всякому наказу

Послушным быть, главу клоня.

 

Я подождал, как опустеет

От прихожан Храм и служак,

Чья так душа благоговеет,

Когда одно все говорят.

 

Храм опустел. Стою, внимая

Той тишине, где должно быть

Таится Голос. Тут, стеная,

Вдруг кто-то начал в Храме выть.

 

Тот вой стал быстро нарастать,

И уподобился вскорь буре,

Как словно демон сел играть

Согласно страшной партитуре.

 

Я был сбит с ног и брошен на пол.

Пытался встать, но вновь был сбит.

То ли смеялся, то ли плакал

Тот голос-вой, что мозг сверлит.

 

«Глупец. Ничтожество. Дикарь.

Как ты посмел покой нарушить

Того, кого не всяк и встарь

Достоин был будить и слушать?»

 

«Коль недостоин, – усмирись

И сил своих не трать напрасно.

Надеюсь, знаешь ты прекрасно,

Что не указ других мне жизнь».

 

«Однако дерзок непомерно

Твой дух мятежный. Мне он мил:

Я сам всегда мятежным был,

Признаться, где-то и чрезмерно».

 

«Так, стало быть, не тот ты Глас,

Что ожидал я здесь во Храме.

Иной, - я ждал – ответ мне даст.

Теперь дождусь Его едва ли».

 

«Кого услышать ожидал?

И кем, скажи, меня считаешь?

Уж не за Князя ль принимаешь,

Кто б миром тёмным заправлял?»

 

«А как иначе объяснить

Твой демонизм, что являешь?

Другой кто стал бы всё крушить

Лишь оттого, что вопрошаешь?

 

Возможно разве, чтобы в Храме

Мог кто иной стенать так, выть?

Кого скажи тогда в бедламе,

Что утворил, могу винить?»

 

«Вот тёмный люд, чей гнёт – незнанье!..

Всё что творится, – всё твой дух

Здесь учинил. Души стенанье

Твоей, как вой, твой ловит слух.

Будь дух смирен, душа – чиста,

Не вой ты слышал бы, а пенье.

Не бурю зрели бы глаза,

А сада райского цветенье.

 

Какой природы будешь сам,

Такой и быть тем голосам,

Иные слышат кто из вас.

Дань Духу Истины воздам,

Тем и служу я Небесам:

Их вы зовёте Божий Глас».

 

«Но ты не станешь утверждать,

Что Бога нет и нет Иного?

Я склонен так всё понимать.

Или ты мнения другого?»

 

«Есть для людей и Бог, и Князь.

Бог создал всё, и всё – есть Он,

То даже, - видите как грязь,

Кто разумения лишён.

 

Свои страданья, боль и мрак,

Свои неведенье, ошибки…

За всем вам видится ваш Враг,

И его злобные попытки.

Попытки с Света сбить Пути,

И в том для вас он – Злопыхатель.

Но то, туманит что умы

Создали вы, а не Создатель.

Не он – ваш Враг – вас искушает.

Не он – причина ваших бед.

Он лишь Фантом, что порождает

Ваш ум, не ведающий Свет.

 

Он с давних пор для вас реален.

Чем больше верите в него,

Тем он сильнее. Гениален

Ваш ум, - не скажешь ничего.

С себя ответственность так снять

За страсти тёмные и мысли,

И в том другого обвинять,

Чтоб угрызения не грызли, -

То - круто, следует признать.

 

Довольно будет поучений:

Не любишь ты нравоучений,

Как, впрочем, род ваш весь людской.

Хоть вы и ищете Учений,

Но прока нет от Наставлений,

Когда даёт вам их другой.

 

Весь Свет, все Знанья – внутри вас.

«Познай себя!» - вот принцип верный.

Познай мир бренный и нетленный

Через себя. Таков Наказ

Был самым первым для людей.

Тем остаётся по день сей».

 

Утихла буря. Вой пропал.

Стою смиренно в центре Храма.

Я на вопрос ответ искал,

Но получил его так странно…

 

27 февраля 2004 года

 

НАЧАЛО

 

1

 

В те дни, когда я завершал

Вот этот труд, что пред тобой,

Случилось то, чего не ждал,

Но что случается порой.

Был от Него Посланник странный.

Нет, не Архангел Гавриил.

Иной со мною говорил…

Боюсь признаться, - Лучезарный.

 

Меня он выхватил в виденье

И на две части разорвал,

Вознёс над Адом, и в паренье

От Бога Весть мне передал:

 

«Дан был Указ мне передать,

Что должен будешь отыскать

Ты Пять Дорог. Одна – Служенье,

И в Ней – твоё предназначенье.

Все остальные сам найдёшь,

И Вестью людям принесёшь…»

 

Не передать, что испытал

С того виденья, как очнулся…

Молился, Бога умолял,

Чтоб в искушение не впал,

И чтоб лжецом не обернулся.

 

Теперь ещё скажу: пред тем,

Как то видение мне было,

Я был внутри священных стен,

От взора время где сокрыло

Ту Книгу Первую, что дал

Господь как людям Наставленье.

И хоть Её я не читал,

Но ясно знал, о чём Ученье.

Она – мала, без искажений,

Проста, без всяких ухищрений.

Любой бы, кто Её познал,

Постиг бы Путь предназначений

И смысл жизни отыскал.

 

Я устремился к Книге той,

И в тот же миг был перехвачен.

А дальше было что со мной,

Уже ты знаешь. Многозначен

Тот случай, что уж говорить.

 

Три дня я думал: как мне быть?

Я знаки ждал, но всё впустую.

Всё должен был я сам решить.

И я решил: ту весть «благую»

Не вправе я провозгласить.

Не потому, что весть ложна.

Она правдива и важна.

Но то – не Весть, то просто знанье.

А Весть в той Книге. В Ней - Посланье.

 

Надеюсь, что найду Её.

Что есть Она, уж точно знаю.

Но то, что знал, как не пытаю

Свою я память – ничего.

 

Вот этот факт и послужил

Основой той, чтоб усомниться

В том, что мне Ангел приоткрыл…

Я с тем был должен поделиться.

 

2

 

К концу подходит наша встреча,

Нет, не читатель, - мой герой.

Одной мы венчаны Судьбой.

Ты есть Мессия и Предтеча,

Хоть кто и скажет: не такой.

И пусть тебя то не смущает,

Не признан что пока людьми.

Но тот, кто зряч, - тебя признает.

Потом признают и они.

 

Не сомневайся, что ты избран

Вершить великие дела.

К Высокой Доли каждый призван.

Миссия каждому дана.

 

Да вот не каждый устоит

На том Пути. Но нет печали:

Ни в этой жизни предстоит,

В другой так значит… Мы в Начале

Эпохи Новой, что сулит

Для Человечества не Суд,

А Вознесенье. Весть несут

Из нас иные уж сейчас.

Чрез них вещает Божий Глас…

 

24 - 25 февраля 2004 года

 

 

СТИХИ

 

 

МНЕ ВСЁ РАВНО…

 

Мне всё равно, что я разодран в клочья.

Мне всё равно, что трижды я убит,

И жизнь моя – сплошные многоточья…

Господь иначе жить мне не велит.

 

Меня, я знаю, любит Он особо.

Его печать я чувствую во лбу.

И потому мне часто так христово,

Когда мы про народ и про страну.

 

Я больше жизни полюбил Голгофу.

Почётней места не найти.

Но только я на этот раз не сдохну.

Я – Дух Святой и ныне – во плоти.

                                            

2 января 2004 года

 

НУЖДА-УЧИТЕЛЬ

 

Научен жизнью дерзким быть

(а может быть таким родился),

Не могущий иначе жить

Взлетел я… и опять разбился.

 

Не помню я, в который раз,

С колен разбитых подниматься.

Но чёрт не съест, коль Бог не сдаст.

Мне б отдохнуть и в путь собраться.

 

В кармане модного костюма,

Рука сжимает медный грош.

Нужда-подружка, что угрюма?

Поди, давно уж меня ждёшь.

 

Ну не спеши меня корить,

Учитель мудрый мой, суровый.

Тебя успел я полюбить.

Ты уж прости, что бестолковый.

 

Конечно сил не так как прежде,

Но ничего, мы как-нибудь.

Смотрю на звёзды я в надежде,

Что ждёт меня мой звёздный Путь.                             

                             

 7 января 2004

 

МОЛИТВА

 

 

Господь, Отец мой, Ты услышь

Молитву Сына-Человека.

Грехи, надеюсь, мне простишь,

И дашь под Светом жить Завета.

 

Ты знаешь, Сердце чем живёт.

Ты знаешь все мои боренья.

Страстей моих мне тяжек гнёт.

От них лишь беды и сомненья.

 

Освободи, Отец, от пут,

Что Разумом мой Дух пленился.

Дай мне свершить, Творец, мой Труд,

То, в чём причина, что родился.

 

Не дай мне, Отче, заплутать

Среди суетных дел и тлена.

Дай стать мне тем, кем должен стать.

Избавь меня от мрака плена.

 

Я слаб, Отец, устал и немощь.

Прошу Тебя, Путь укажи,

Где обрету я вновь свой светоч,

Что мной утрачен по пути.

 

Пусть Волею Твоей над мною

Пребудет Свет и в день и в ночь.

Не тлеть хочу, а жить звездою.

Дай силы слабость превозмочь.

 

Я знаю, здесь я – для людей.

Им тяжело. Порой им мнится,

Что Ты отрёкся от детей,

И им бы лучше не родиться.

 

Я по себе скажу: не просто

Узреть Любовь Твою и Лик.

И не узришь, коль сердце чёрство,

Тем более, когда болит.

 

Отец! Своей я миссии не знаю.

А может знать и не дано.

Лишь на Тебя я уповаю

В том, что свершиться мной должно.

 

И коль просить Ты дал нам право,

Дай жизнь достойную прожить.

Не дай влачить её бесславно.

Хочу достойным Сыном быть…

 

                                                  8 января 2004 года

 

 

ПЕРЕХОД

 

Поэзии высокий слог,

Когда уж было изнемог,

Ко мне вернулся - дивный сон.

Растаял мира мрак, и стон

С груди опавшей удалился.

Услышан тот, кто так молился.

Любим, как прежде, и прощён.

 

Но нет веселия былого,

Как и задора молодого.

И как не тщусь, их не вернуть:

Чем годы можно обмануть?

Теперь грядёт уже иное.

Не страсти жар - тепло покоя

Душа уставшая зовёт.

Так зрелых лет грядёт черёд.

                                  

 10 января 2004 года.

 

МОЁ ПОКОЛЕНИЕ

 

Вот поколенье - Хлам Судьбы,

Позор Истории, Стыд Чести.

Мой современник – это ты,

Дитя страстишек, лжи и лести.

 

Презрен твой век, и твой удел.

Самодовольство паразита –

Желаний пик, мечты предел;

Знак вырождения, чья свита -

Страх, равнодушие, цинизм.

Где Слово Истины – софизм.

 

И стар, и млад, и не рождённый -

Все мы с отравленной душой.

Наш новый бог – позолочённый

Телец. И даже не златой.

 

Пройдут века, кто вспомнит нас?

Как будут помнить нас потомки?

Как трусов жалких, кто безглас?

Чья радость - злато, власть, попойки?

 

Неужто зренья нет иль знаний,

Что всё, что скоплено - всё зря.

Минует время испытаний,

И ждите нового Царя.

 

Не Он судить нас будет. Сами

Себя судили мы давно.

Не откупиться закромами.

С нас оберётся вся и всё.

 

Что вопиющий глас в пустыне

Сегодня мог бы изменить?

Пророки только на чужбине.

В своей земле же им не жить.

Но нет, не верю, что средь нас

Сынов достойных нет, кто с честью,

Чей светел разум, мощен глас,

Кто неподкупен златом, лестью.

 

По их делам нас будут знать,

И им потомкам подражать.

И пусть гордится всяка мать,

Чей сын героем мог бы стать.

 

Не им склоняться перед злом,

Пусть даже жизнь за это плата.

Не им души быть торгашом.

Не им входить в широки врата.

 

Гордись отец, чей сын сейчас

Способен думать о народе.

Такой не дрогнет в грозный час.

Такой страны честь не продаст.

Он Воин Света по природе.

 

Среди неправых не сидеть

Ему за пиршеским столом.

Их власти частью не владеть.

Не быть тем паче их рабом.

 

Не покупать чинов и званья.

Не обирать, не грабить люд.

Рождён для высшего призванья,

Он тот, кого за доблесть чтут.

 

Удел тщедушных – суета,

И плата – полное забвенье.

Хочу я знать: моё в веках

Как будут помнить поколенье?..

 

                                                   13 января 2004 года

 

В КОТОРЫЙ РАЗ…

 

В который раз в глаза смотрю

Беде, навстречу мне идущей.

Я не замру, не побегу:

Идёт Учитель мой грядущий.

 

Чего бояться добродетель?

Давно не вижу в Зле я зла.

Узрел с высот я ста столетий:

Добро и Зло – одни слова.

                                                              

22 января 2004

 

 

Приветствую тебя герой,

Отнюдь не моего романа.

Не смог, увы, я стать тобой.

Но сожалеть об этом рано.                             

 

Декабрь 2003

 

 

КЛЮЧИ ОТ РАЯ

 

 

Когда от бед, лишений, боли,

Что льются на голову, что дождь,

Ты возопишь: Господь, доколе

Мне здесь страдать? Чего Ты ждёшь?

 

Тогда дай гневу выход полный.

Со всею страстию вскричи.

Вздымай в душе своей все волны,

Что рябью были до поры.

 

Громи преграды все рассудка.

Отбрось приличия, мораль.

Кляни Бытье всё. Оно – шутка

Творца, что удалился в даль.

 

Он почивает. День Шестой

До неприличья затянулся.

Раз мы страдаем здесь с тобой,

Давай дадим так, чтоб проснулся.

 

Иль ты боишься Его гнева?

«Не искушай!» - бормочешь в нос?

Чего боишься? Твоя плевра

Давно уже пришла в износ.

 

Давай! Хоть раз стань тем, кем Богом

Ты создан был с таким трудом.

Точней, - свершенным Его плодом,

Что вознесён самим Творцом.

 

Он-то вознёс, но был и тот,

Кто ныне так тебя пытает.

То шепчет он: закрой свой рот!

Пугает он: Бог покарает!

 

Но я тебе скажу: погромче

Дай прогреметь своим словам.

Вопи же так: терпеть нет мочи!

Уж лучше я концы отдам.

 

Я дельный дал тебе совет.

Сам на себе его проверил.

Проси Свет в жизни – будет Свет.

Стучись в Господние все двери.

 

Твоя истерика, поверь,

Коль в ней всё сердце и вся боль,

Его разбудит и теперь

Иная ждёт тебя здесь роль.

 

Но только роль ту сам в себе

Ты должен будешь разглядеть.

Потом не дай ей умереть,

И закали в огне, в воде.

 

Конечно, будет где-то жечь,

А где-то влажно, сыро, хладно.

Терпи - мой долг предостеречь:

Где видел Рай ты за бесплатно?

 

Зато потом – вот мать честная! –

Тебя ждёт всё, о чём мечтал!..

Я дал ключи тебе от Рая.

И всё, что нужно – чтоб кричал.

                                                    

23 января 2004 года.

 

ЗНАКИ БОЛИ

 

 

Я – мазохист. Иначе как

Мне объяснить, что боль страданий

Я почитаю среди благ

Как лучший способ воздаяний?

 

Мирскими мерками меня

Понять, пожалуй, невозможно.

Но Дух познавшие братья

То принимают непреложно.

 

Даны два Знака нам в Пути:

Страданий мрак и радость Света.

И оба - чтобы не сойти

С дороги Божьего Завета.

 

Когда почувствуешь ты боль

В душе своей или смятенье,

Ты к ним прислушаться изволь:

Они Глас Божий во спасенье.

 

Быть может, совесть не чиста,

А ты себя считаешь правым.

Нам всем присуща слепота,

Когда стоим мы перед слабым.

 

Не думай так, что сходит с рук

Зло, совершённое с незнанья.

Деянья вписаны все в круг.

На то Закон есть Воздаянья.

 

И раз за то страдаешь ты,

Причин не ведая, быть может,

То, значит, платишь, и вины

Червь ядом сердце не изгложет.

 

И как, скажи, приняв урок,

Не испытать ты можешь радость,

Что искупил свой грех в тот срок,

Когда ещё далече старость?

 

То – боль как Знаки Искупленья.

Ещё есть боль – предтеча бед.

И боль – как знак освобожденья.

И боль – гарантия побед.

 

Предтеча бед предупреждает:

То, что ты делаешь – во вред.

В обратном Разум убеждает –

В плену бывает он сует.

 

В те дни тревогу не гаси,

Каким бы довод сильным не был.

Пути иные поищи,

Дабы невзгод ты не изведал.

 

Есть боль, что связана с потерей.

Не любим горечь мы утрат.

В те дни не видим мы, как звери

Своей добычею нас зрят.

 

Но ценностей лишись мы раньше,

Прельстились коими враги,

Мы жить спокойно можем дальше.

А есть боль трат, чтоб обрести.

 

Не всем из нас доступна Мудрость,

Чтоб видеть пагубность страстей.

Средь них: гордыня, алчность, скупость,

Стяжанье власти, власть вещей.

 

И кто теряет человечность,

Тому всегда есть Знак потерь:

Твоим богатствам не быть вечность.

Кто есть без них ты, сын иль дщерь?

Других же ждёт впреди награда,

О коей знать им не дано.

Но чем владеют, то – преграда.

Как дать, как место занято?

 

А знай, они, что ждёт взамен,

От груза прежнего в мгновенье

Освободились бы. Но в плен

Их взяло прежних благ скопленье.

 

Но раз достоин, так не в счёт

Слепца счастливого стенанья:

Всё отберётся. Обретёт

Взамен же больше в знак признанья.

 

Ещё осталась боль как Знак,

Того, что здесь куётся Сила,

Падёт пред коей всякий враг.

Иные к Силе той мерила.

 

И тот, кто избран для побед,

Особо бедами пытаем:

Согнется ль, сгинет или нет?

Он постоянно с ног сбиваем.

 

Так закаляется Судьбой,

Кому для мира быть опорой.

Не только славою земной

Овеян буден он нескорой.

 

Теперь скажите, в чём печаль,

Что иногда страдать даётся?

Не так ли закаляют сталь?

Не так ли Богом воздаётся?

Не так ли – видит кто – спасётся?

Излишня всякая мораль…

 

                                                         23 – 24 января 2004 года.

 

ЕСЛИ СЛАБ ТЫ…

 

Если слаб ты, – это не проклятье.

Если слаб ты, – это не позор.

Если слаб ты, – то – не приговор.

 

Если слаб ты, – это обещанье:

Срок придёт, и будешь ты силён.

Если слаб ты, – это лишь незнанье

Своих самых сильных из сторон.

 

Если слаб ты, значит, не обидишь

В будущем ты тех, кто будет слаб.

Если слаб ты, значит, не отринешь

Рук просящих, даже если враг.

 

Если слаб ты, значит, не позволишь

Никому унизить ни души.

Если слаб ты, значит, не угробишь

Мир пожаром, ужасом войны.

 

Если слаб ты, – можешь обозлиться.

Если слаб ты, – можешь отомстить.

Если слаб ты, – можешь опуститься.

Если слаб ты, – можешь мир винить.

 

Если слаб ты, – приклонишь колени

Перед зло творящими людьми.

Если слаб ты, – ты позволишь тени

Своих страхов бить тебя плетьми.

 

Если слаб ты, – можешь ты ослепнуть:

Мимо добродетели пройти.

Если слаб ты, – можешь дать померкнуть

Светочи Надежды и Любви.

 

Если слаб ты, – ты изгонишь чувства,

Что способны сжечь тебя дотла.

Если слаб ты, – не познать Искусства

Покорять вершины как со дна.

 

Если слаб ты, – это путь к Величью.

Если слаб ты, – это дань отличью.

Если слаб ты, – избран ты Судьбой.

Если слаб ты, – выбор за тобой…                                      

 

5 февраля 2004 года.

 

 

Я выйду за город.

Оставлю свой дом.

Он больше не дорог,

Пусть останется сном.

 

Меня встретит Луна,

И покроет сребром.

Путь укажет звезда

Серебристым лучом.

 

Я ушёл – не вернуться;

Пути нет назад.

Не успел кто проснуться –

Будет скоро там Ад.

 

Я будил, я стучался.

Но крепок их сон.

Я напрасно старался.

Мной никто не спасён.

 

За спиной давно город.

Там остался мой дом.

Был когда-то мне дорог.

Был, наверное, сном.

 

И я стал. Обернулся.

И помчался назад:

Надо, чтобы проснулся

Город, где будет Ад.

 

Я бужу, чертыхаюсь:

Ох, и крепок их сон!

Верю: зря не стараюсь, -

Кто-то будет спасён.

 

И их встретит Луна

И покроет сребром.

Путь укажет звезда

Серебристым лучом.

И они вновь вернутся

Когда-то назад.

И земли той коснутся,

Где когда-то был Ад.

 

10 февраля 2004 года                                    

КТО ТЫ?

 

Рушится мир, и падают нравы.

В кумирах Сатир, неправые правы.

Тирану здесь пир, и клонятся главы.

И кто ты? И кто ты? И кто ты? Ты кто?

 

И гнут люди спины за ломаный грош.

Стригут шерсть с овчины под крики «даешь!».

Меняют личины и правду на ложь.

А кто ты? А кто ты? А кто ты? Ты кто?

 

За полцены Честь и Совесть за гривен.

И окрик: «Не лезь!» за тех, кто невинен.

За малое – месть, и Долгу противен.

Ну, кто ты? Ну, кто ты? Ну, кто ты? Ты кто?

 

Учителем – Страх, и доблестью - трусость.

В почётных местах коварство и гнусность.

Для смелых – тень плах, для Ищущих – узость.

Но кто ты? Но кто ты? Но кто ты? Ты кто?

 

И взоры средь звёзд, и крылья рвут небо.

Средь скал ложа гнёзд, и быть там, где не был.

И жить только в рост, не ради лишь хлеба.

Так кто ты? Так кто ты? Так кто ты? Ты кто?

 

Без страха, упрёка. Неведом предел.

И пусть одиноко. Не мог, но посмел.

И жил пусть немного, но жил как хотел.

Так кто ты? Так кто ты? Так кто ты? Ты кто?

 

Звездою – Любовь, и Вера в сердцах.

Слеза, пот и кровь, решимость в глазах.

Встаёшь вновь и вновь, и Меч твой в руках.

Так кто ты? Так кто ты? Так кто ты? Ты кто?

 

27 – 28 февраля 2004 года.

 

ИЗ РАННЕГО

 

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 

СЕРЕБРИСТЫЙ ВОЛК

 

Меня Волчица родила.

Её сосцы терзал недолго.

Среди волков Волком была.

А у Волка есть Долг, нет долга.

 

Кровь за ошибки, смерть за страх -

Вот весь учебник для волчонка.

Любовь и ласка только в снах,

И в своих собственных лапчонках.

 

И вот теперь, с холма вершины,

Уткнувшись мордой в шёрстку лап,

О Доли думаю Волчинной,

И нахожу, что ей я рад.

 

Но кто бы знал, что радость есть

В слезах тоски, щемящей сердце;

Что так нежна отчаянья песнь

Перед лицом грядущей смерти.

 

Но кто бы знал, как много сил

Таится в кулачках бессилья;

И сколько чистоты в том, кто испил

Весь яд духовного насилья.

 

Но кто бы знал, что вера носит

Средь складок мантии кинжал;

И что надежда тем, кто просит,

Порою свой явит оскал.

 

Но кто бы знал: в ростках добра

Уже таится зла зародыш;

И прах – есть участь серебра;

А Смерть – наш Проводник всего лишь…

 

Во истину, в неведение есть

Для человека истинное счастье.

Не стоило бы Плод тот есть…

Но Суд грядёт, а с ним – Причастье…

 

 

Что может быть той ночи тише,

Когда нисходит вдруг печаль,

Как голос откровенья Свыше,

Как исчезающая даль.

 

Ночь, возносящая над миром,

Над временем, над суетой,

Все обнулившая мерила,

Дарующая всем покой.

 

И нет ни мыслей, ни желаний.

Ласкает ветер свежий грудь.

И серебрит звезды свет дальней

Мой лик и навивает грусть.

 

И явно ощущенье чистоты

И непорочности. Всё светло.

Всё полно нежной красоты.

Бессмертно всё, но всё ж и смертно…

 

Глаза закрою и стою,

Ночи той голосу внимая…

Как день уходит, так я жду,

Когда придёт печаль ночная.

 

Бессмертны царь, поэт, художник, музыкант.

Удел же остальных быть смертным.

Несут бессмертье трон, талант,

Трудом скреплённый самоотвержным.

 

Вот вам весь выбор небогатый.

Но исключителен он тем,

Что к трону лезет всяк бездарный.

Но как он в том самозабвен!

 

Как виртуозен он! Признаться

В нём гениальность есть от Зла.

То выверт Музы, может статься,

Что превращает льва в козла.

 

Возможно, я сгущаю краски.

Но, Бог со мной! То мой порок.

В конце концов, мы все в той пляске.

Мы тянем все венец на рог.

 

Сегодня ваш слуга покорный

Начнёт повествование о том,

Как вкус познал игры дворцовой,

И козырным как стать тузом.

 

Для искушённых не сложна

Наука видеть суть людскую.

На ней вся строится игра

Для тех, кто жизнь ведёт мирскую.

 

Всегда найдётся среди слуг

Тот, кто мечтает о короне.

Как правило, царю он – друг

И приближённая персона.

 

Свободный от забот и кручи,

Условностей не зная пут,

На трон он тайно гонит тучи

И будоражит тёмный люд.

 

А царь, не ведая подвоха,

С ним держит о делах совет.

К нему внимателен пройдоха.

Удобный ловит он момент.

 

Руками государя ловко

Сметает недругов с пути.

Он знает, хитрая плутовка,

Какой дорогою идти.

 

Вражду посеяв среди сильных,

Он жнёт богатый урожай.

И сноп его – из плит могильных;

С костей и плоти – каравай.

 

И вот уже не за горами

Клич: «Умер царь! Виват король!»

И покрывается дарами,

Блестяще сыгранная роль…

 

Всегда ли помнишь, царь-владыка

Простую истину двора:

Всегда опаснее нам свита,

Когда гнездится в ней игра!

 

 

Не воевал, не воевал…

Войны я ужасов не ведал,

Друзей в бою я не терял,

И боль утраты не изведал.

 

Так вдруг откуда же слеза

Со щёк скатившись, наземь пала?

Ту дань взяла с меня земля

За тех, кого в себе объяла.

 

За радость дня, покой в ночи,

За счастие незнанья жара

От не мартеновской печи,

От гари душащей пожара.

 

Храни Господь вас, ветераны!

Простите нас за камень душ,

За не залеченные раны,

За раз в году звучащий туш…

 

 

Пред оком бесконечности, безмерья,

Пред бездной вечности стоя,

Я жду знак высшего доверья:

Что есть на свете этом Я?

 

Орудие чужой ли воли,

Чья цель неведома, темна?

Творец ли сам своей я доли?

Иль вместе всё – одна игра?

 

И как история творится?

Закон она или же след

Деяний наших? Где страница,

Где мог бы быть я, а где – нет?

 

В чём принцип действа провиденья?

Он вызван нами или дан

Тем, чьих мы рук и Слов творенья?

Творит чья воля земной план?..

 

Во всех учениях пророков

Есть свод законов для людей:

Свободный выбор несвободы –

В основе поиска путей.

 

Так, стало быть, жизнь – коридор:

Налево ль, вправо ль – всё едино!

Деленье зла, добра – лишь вздор.

Людей их мысль разделила.

 

Один имеют смысл законы:

Создать тем равновесье сил,

Противоречивых от природы;

Необходимых, чтоб мир жил.

 

Как страшен вывод для пугливых,

И как удобен он для тех,

Кто оправдать бы мог зла выбор,

Трактуя вольно, что есть - грех.

 

Куда бы мысль не завела,

Есть принцип независимый Творенья:

Живи по совести! Она –

Основа всех основ воззренья.

 

Она – то знанье, что сокрыто;

Подсказка тем, кто ищет путь.

Для зла, добра – она есть сито;

Мирило жизни, её суть…

 

А что касается вопроса:

Кто есть на свете этом я?

Хотелось бы ответить просто:

Ничто и всё начала и конца…

 

Когда запутались шаги,

И жизни вкус тебе стал пресен,

Средь повседневной суеты,

Ты ощути, как мир стал тесен.

 

Он тесен стал не для людей,

А для желаний их тщеславных.

Борьба нас делает черствей

В стремленьях «равным» быть средь «равных».

 

Когда находишь силы встать

На краткий миг над полем брани,

Вдруг начинаешь понимать,

Чего заложниками стали.

 

И всё, что многим не хватает

В стремленье обрести покой –

Понять, что суета лишает

Того, за что ведётся бой.

 

Когда осмысленности полон

Твой разум, ты находишь свет

Во всём! И мир не сложен!

Есть на любой вопрос ответ.

 

 

Мы ищем смысл бытия

С той разницей, что поиск длится

Миг краткий для одних, а для

Других всю жизнь. И мнится

Одним, что поиск этот зря,

Другим же - смысл есть стремиться.

 

Кто знает, может быть и в том,

Что люди разделились в мненьях,

Определилось испокон

Бессмертье гениев в гоненьях.

 

Кто не томим тоской понять

Законы жизни во Вселенной,

Тому звёзд с Неба не хватать -

Он озабочен жизнью бренной.

 

Безумец же сомнений груз

Несёт меж небом и землёю,

Познавший раз Величья вкус,

Умрёт с пылающей душою.

 

Мы так устроены, что нас

Пугают те, кто что-то хочет;

Те, чей зовёт куда-то глас,

И те, кто беды нам пророчат.

 

Хочу я петь о тех, кто ищет!

О тех, чей взор средь звёзд в ночи!

Над кем Дух поиска владычет,

Чья жизнь во тьме - нам свет свечи!

 

 

Объять суметь ли небеса?

К ним воспарить ли словно птица?

Нужна ли вера в чудеса?

Иль на себя в том положиться?

 

Скорее верою в себя,

В свои возможности и силы,

Я за спиною два крыла

В миг обрету! Я – сын орлиный!

 

Мне звёзды ближе во сто крат,

Сокровищ всех земных дороже!

Они мне - сёстры! Я им – брат!

И среди скал мне мягче ложе.

 

Я сын седьмого Океана!

Мне без полёта жизнь пресна!

Вот только бы не слишком рано

Мне выпасть с своего гнезда…

 

22 апреля 1997 года

 

Вглядись, вглядись в мир бессуетный!

На миг один остановись.

Душою красоты коснись,

Ты, слепоты своей раб тленный.

 

Почувствуй Солнца силу света!

На землю ляг! Уткнись лицом

В траву. И пусть свинцом

Нальются все частицы тела.

 

Впитай Земли сок в свои жилы.

С истлевшую сроднись листвой.

Бессмертия познай покой:

Тем обретёшь неведомые силы.

 

Ручья хрустального услышь

Ты звуки, что слагают песню

Для ветра вольного, и тесным

Мир встанет вдруг. Ты полетишь!

 

Оставь весь груз своих желаний,

Могильщиков души, слуг тьмы,

И первозданной чистоты

Коснись, искатель истины и знаний!..

 

Закрылось небо туч покровом,

Не слышно пенья птиц, мир ждёт,

Когда гром грянет, и пойдёт

Дождь очищенья, что послан Богом…

 

Мой друг! Когда-нибудь

Жить люди станут средь деревьев.

Освоив звёзд далёких путь,

Войдут в неведомые двери.

 

Из света строить города,

И из дождя им строить храмы.

Их песни – радуги цвета.

Тела же их, что свет их праны.

 

Когда-нибудь и мы с тобой,

Чрез сотни лет или мильоны,

Вернёмся к ним, к себе домой,

Где заждались нас роз бутоны…

 

23 апреля 1997 года

 

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

 

Порой Судьба, себе в угоду,

Иль повинуясь Воле Бога,

Что есть, однако, суть одно,

Бросает нас на мира дно.

 

И там, средь мокрых от крови

Камений, вросших в плоть земли,

Насытив кровью нежный взор,

Она нас судит не в укор.

 

И вопль наш, и плач, и слёзы -

Идёт в оплату всё за грёзы;

За то, что, предавши мечты,

Искали пир среди чумы…

 

Все чувства выжжены дотла,

И ветер разгоняет пепел

Иллюзий. Времени метла

Страданий след сметёт со чресел.

 

Не знаю, право, как и быть

Со всеми теми, кем был предан:

Их проклинать? Благодарить?..

Второй путь Господом заведан.

 

К тому же посланная Мудрость

На счёт имеет сей совет:

Винить других – ума есть скудость;

Кто терпит – сам заказчик бед.

 

Во всяком случае, отрадно,

Что Искупленья час нашёл

Нас в этом мире; а в обратном –

Он в мир иной бы перешёл.

 

То, значит, шанс есть: не святым так -

Быть в разе всяком без греха,

И дано место для попыток

Вкусить иного сок Плода.

 

Тропою узкой и едва

Заметной опытному глазу,

Из ночи в ночь, день ото дня,

Внимая внутреннему гласу,

Иду, дыханье затая.

 

О, восхитительное чувство! –

Закрыв глаза, идти туда,

Где мнится высшее искусство,

Безмолвствуют где словеса,

И гимн поётся безрассудству!

 

На что бы взор там не упал,

Всё рассыпается, сверкая,

Осколками кривых зеркал.

Привычность рёвом разбивая,

На нас идёт Девятый Вал!..

 

О, ветер! Ветер! Рви же в клочья

Мои одежды! Жги огнём

Мой разум, сердце и всё прочья!

Устав природы быть венцом,

Все оставляю полномочья…

 

Отец мой! Право, не сердись!

В моём порыве нет протеста.

Моя душа стремилась ввысь:

Дочь выросла, теперь – невеста.

Губами лба её коснись.

 

Я даже ведь не знаю с кем

Дано венчаться будет ей.

Скажи же мне, тому, кто – тлен:

Сын осчастливлен будет чей?..

Что?!.. Сын Перемен?!!…

 

О, Господи! Я знал! Ведь знал,

Что мастер шуток Ты подобных!

Я думал, бороды достал

Того, Кто Пастырь преподобных…

Где мой венец?.. Ты не устал

От моих выходок беззлобных?…

 

Отец, спасибо! Как всегда

Всемилостив Ты к нам безмерно!

Как там живёт мир без меня?..

Да так, как и со мной, наверно…

Дочь! Собирайся! Нам пора…

 

Обратно узкою тропою,

Отстроив смытые дворцы,

Прикрыв низ живота рукою,

Бреду с покорностью овцы…

Но ход, Отец, ещё за мною!…

 

 

О, жизнь моя, что ты за мука!

Как ты могла так полюбить

Меня? Стрелой своей Амур из лука…

Кто право дал ему гвоздить?

 

Но как же можно в сердце вжалить

Огонь и жар страстей земных

Того, кто в келье должен славить

Отца Небесного в ночных

Своих молитвах, размышленьях?..

О, Жизнь! В своих я лучших побужденьях

Желал бы гибели себе,

Чтоб в адском не гореть огне.

 

Но ты!.. Но ты жестокосердна!

И ты мудра той мудростью змеи, чьё жало

В крови моей творит усердно

Противоядие. Устало

В агоньи биться сердце… Да!..

Теперь оно всё из огня!

 

Но мало, мало жара чувств!..

Тебе ещё и пепел нужен 

Ума, сгоревшего от буйств.

И вот – с безумием я ссужен.

 

И вот теперь я слышу клич

Твой боевой среди молчащих.

Меня к ним кинула навзничь,

Чтоб вскинулся я львом рычащим.

 

О, жажда крови и Любви,

Как вы смешались в моём сердце!

Кто бы ни стал мне на пути,

Всяк обречён. Лишь сон младенца

Не будет тронут. Он храним!

Рука Господняя над ним!

 

Не будет больше ни гиен…

Волкам - не быть, и смерть – овечкам.

Брать морю жизнь свою из вен.

Из капилляров брать жизнь речкам.

 

Потоп всемирный смоет грязь

С больных душой и смрадных телом.

Отцом направлен будет Князь,

И тот займётся своим делом.

 

Меж тем найду своих я львят,

И каждый будет мной распят.

О, жизнь моя! Клоню колено

Я пред тобой! Меня из тлена

Иллюзий жалких выжгла ты!

Я полюбил твои Кресты.

И вот теперь готов я к битве,

Как буква каждая в молитве,

Что может жизнь нести иль смерть!

Так суждено Звезде гореть…

 

О плоть, вбирающая мир

И исторгающая семя

В сто тысяч жаждующих дыр,

Рождающих пространство-время!

 

Кто мог бы обуздать твой пыл?

И кто на то имеет право?

Что стоит тот, кто хлад и стыл?

И ни в плоти ли Божья Слава?

 

О Дух Святой, сошедший в тело!

Тебя узнал я через жар.

Теперь телесное всё – бело,

И всё, что тело – Божий Дар!

 

За эту дерзость слов прозренья –

Хоть на костёр, на суд, на крест.

Кто скажет мне, что Сотворенье

Явило Слово, а не Перст?

 

Себя вторгаю в тело мира.

Желанен, чувствую, любим.

Я слышу песню Серафима:

«Хвала тому, кого с Ним чтим!»

 

О, мой возлюбленный Отец!

О, Мать любимая моя!

Где мой терновый тот венец,

Короной ставший для Христа?

 

Где Крест Посланнику Любви?

Он здесь! Он тут! Средь мрака мира.

Он среди жаждущих крови,

Принявших сок чумного пира.

 

Я возлюбил их! Нет греха

На тех, кто слеп и кто страдает.

Коснись и их крылом слегка

Мой Серафим, и мрак растает…

 

Отец! Скажи мне, как суметь,

Всё, что даровано тобой,

Мне выразить, не умереть?

Как стать Предвечною Звездой?

 

Как рассказать о той Любви,

В лучах которой омываюсь?

Как рассказать о той дали,

Где я Избранником скитаюсь?

 

Как не рассыпаться в звёзд пыль

От страсти и желаний тонких?

Как показать, что сказка – быль,

А мы – сон-явь звезды далёкой?

 

О Музы, Музы – сестры звёзд!

В плену я ваших тайн и действий.

Вы жизнь соткали мне из грёз,

На Путь наставив благоденствий.

 

Быть может, я сошёл с ума,

Но мир я вижу совершенным.

Не вижу в нём и тени Зла…

Отец! Позволь и дальше быть смиренным!…

 

Среди святых в Саду гуляю.

Там ем нетленные плоды.

Там утром Богу я киваю,

И пью из Рук Его воды.

 

И там не знаю я Писаний.

Я там Писание само.

И никаких не знаю Знаний.

Там всё – Одно, Одно там – Всё!

 

Там по утрам краду сандалии

У Вседержателя-Отца.

И Мать смеётся мне из спальни:

«Великоваты для «Творца»!»

 

Но вот я вырос в том Саду.

Отец призвал, а Мать – в тревоге:

«Сегодня на Земь я сойду.

А ты – со Мной! Твой Путь – в Дороге!…»

 

В Христе рождён, в груди с Христом,

Иду я рядом с Магометом;

И Будда – тот, что просветлён;

И Моисей – тот, что с Заветом…

 

Из ночи в ночь держу свой Путь.

А дни – лишь островки забвенья.

И ночь со мною делит грусть,

Но сам ищу я Свет Веселья.

 

И одиночеству я рад.

Под силу вряд ли кому бремя,

Что я несу – искатель Врат,

Ведущих к Свету с подземелья.

 

И нет теперь во мне желанья

Увещевать, сулить, и звать.

Всё пребывающие Знанья

С меня берут обет молчать…

 

«Всё, хватит!» - с этих слов

Начну своё повествованье.

Из плена чёрно-белых снов

Я вырываюсь…

                       На закланье,

Подобно овцам, род людской

Бредёт толпой, кнуту послушный,

Смирившись с рабскою судьбой,

Удел не ищет уже лучший.

 

Зачем искать, когда есть пойло?

Зачем свобода, когда есть

И зрелище, и хлеб, и стойло?

К чему достоинство и честь?

 

Пусть кто-то скажет: «Так и есть:

Народ – толпа, и Правды нет.

Кто ищет Правду, - встретит плеть.

А для Свободы есть Поэт.

 

Пусть он поёт в усладу спящим.

Будить же люд – играть с огнём.

К тому же будит кто, тот чаще

Кончает жизнь свою Крестом…»

 

Бессилие рождает ярость,

И ярость пробуждает Дух.

Души я презираю малость.

Когда ты – царь, зачем пастух?

 

О том давно забыли люди,

Что рождены богами быть.

Не говорю я здесь о чуде.

Пророком не стремлюсь прослыть.

 

Напомнить – вот моё желанье,

Что каждый – Избран. Только сам

Найти ты должен: в чём Избранье?

Подобны мы, но не рабам!…

 

Удел не наш – мириться с рабством,

Идти вослед идущим в Тьму,

Себе лишь алчущим богатства,

А не народу своему.

 

Поют кастраты о любви.

О Правде песня лицемера.

И всё, что строят – на крови.

И в храмах – служба, а не Вера.

 

Но кто сказать способен: «Есмь Я!

Не тень! Не раб! Не биомасса!

Там, где стою – моя земля!

Я от неё не отказался!»?

 

 

Рождённый ветром и мечтой,

Сияньем звёзд и лунным светом,

Иду к Вершине я ногой

За новым для людей Заветом.

 

Не крылья вознесут меня

На ту Вершину, словно птицу,

А Крест, что я просил Отца,

Когда случалось мне молиться.

 

Не раз я кожу оставлял

Своей души на склонах скал.

Вставал и падал, вновь вставал,

И силы у Любви искал.

 

В объятьях женщин находил

Покоя краткие мгновенья.

Я был любим и сам любил.

Любовь – источник вдохновенья.

 

Любовь и Крест – вот выбор мой.

Вот то, о чём мои моленья.

Благослови, отец Благой:

Я для людей ищу Спасенья…

 

Давно нехоженой тропою,

Подобно нищему изгою,

Иду, влекомый я мечтой.

 

Моя мечта – о жизни новой,

Ни потом взращенной и кровью,

А Состраданием, Любовью.

 

На Божью полагаясь Волю,

Я для людей ищу ту долю,

Что жизнь их сделает иной.

 

О, да! Не первый я из тех,

Кто Весть несёт благую людям,

Кого встречают в гнев и в смех,

И провожают на суд судьям.

 

А судьи кто? Они всё те же:

Корысть, злонравие и ложь.

Пророков меньше всё, и реже

Слышна их проповедь. Ну, что ж:

Как видно близится тот Час,

Когда иной раздастся Глас -

Того, Кто время дал для нас.

 

Но гибель не желая в участь

Тем, кто всё ж мог бы вознестись,

Кто всё ж карабкается, пучась,

Так хочется помочь спастись.

 

О, Бог! Прости меня за смех.

То не смеюсь я – прячу слёзы.

Ты знаешь: я ведь не из тех,

Кто плачется, утратив грёзы.

 

И зная тщеты все людские,

Я их люблю и верю в них.

А испытания мирские

Ты уготовил сам для них.

 

Вот потому я и молю:

«Господь! Дай силы нам подняться,

Отринуть гибели стезю!»…

Но, тщётно, может быть, всё статься.

 

Быть может, Суд уже свершён,

И я в глазах Твоих смешён,

Не знающий, что обречён,

Как беспокойный дух метаться.

 

Но эта участь лучше той,

Чем равнодушное взиранье

Обретших в «мудрости» покой

На человечества изгнанье.

 

Я в сонмы таинств посвящён.

Счёт жизням прожитым потерян.

Но, как и прежде, удручён.

Но, как и прежде, я растерян…

 

От жизни к жизни, с века в век

Кочую в поисках я истин.

Но вижу отблески, - не Свет,

И мнится, поиск мой бессмыслен.

 

Любая чуткая душа,

Мой шаг заслышав, хлеб готовит

В дорогу дальше – в Никуда,

И словом «Бог с тобой!» проводит.

 

Порой мне мнится – близок я

К тому, чтоб Истины коснуться.

Но шевеленье муравья

Заставит вдруг меня проснуться.

 

И часто посох мой в Пути

Находит под собой трясину.

И я порой готов сойти,

Как все, в спасительную тину.

                      

Но чей-то дальний тихий глас

Меня зовёт и будто молит.

И я иду, ползу, подчас.

И я приду, коль Бог позволит…

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

 

Размышления последних десяти лет о вопросах и перспективах духовного развития человека в частности и цивилизации в целом, неизбежно приводят меня к одному и тому же выводу: необходимо создать новую духовную Традицию, способную снять межконфессиональные противоречия и дать идеи, концепции развития духовно-нравственного развития человека в соответствии с современным мировоззрением. Такие попытки уже предпринимались, и неоднократно. И возникали они не только из прихоти и амбиций различных людей, но больше как на Вызов Истории, как условие, требование дальнейшего развития человечества, нуждающегося в фундаментальном объединяющем начале, способном устранить ряд существующих и возможных зон конфликтности. Естественно, речь не идет об упразднении или подмене существующих духовных традиций – это невозможно, опасно и не имеет никаких обоснований ни со стороны Воли Бога, ни со стороны воли людей. Все, кто пытался противопоставлять свои учения существующим духовным традициям, потерпели фиаско и подверглись порицанию со стороны последних. В нашем случае речь идет о создании нейтральной по отношению к ним Традиции, в чьей демократической и веротерпимой атмосфере и на чьей площадке могли бы одинаково сосуществовать и взаимодействовать любые официально признанные религиозные культы. В этом не нуждаются существующие конфессии – они самодостаточны. В этом нуждаются современные люди, желающие духовно развиваться на той культурной и близкой к современной науке почве, где их умы и сердца не смущались бы религиозными различиями, больше носящими культурный, национальный характер, чем теологический; не находились бы под гнетом искусственно созданных догм, противоречащих сегодняшнему уровню мировоззрения. Возможно ли это? Думаю, да. Подобную Традицию можно было бы смело назвать Религией Человечества. Кто-то совершенно справедливо возразит: а есть ли на то Воля и Указание Бога? Я мог бы ответить примером Учения Будды, возникшего не в виде следствия божественного Откровения и Послания, а как озарение одного выдающегося человека, или же привести в пример жизнь и Учение Иисуса Христа или Заратуштры. Но, во-первых, мой личный опыт и пример свидетельствуют, что возможность получения Нового Откровения реальна. К тому же, зная о существовании Первой Вести, Книги, данной человечеству на заре его становления Богом и утерянной на сегодняшний день, я нисколько не сомневаюсь, что она будет обнаружена. А это неизбежно приведет к рождению, точнее сказать, возрождению соответствующего Учения, Традиции, и тогда уже не будет иметь значения, будет она противоречить другим учениям или нет. Однако, говоря о необходимости создания новой Традиции, я имею в виду больше не создание условий, при которых Божье Откровение было бы явлено, хотя это должно и будет иметь место – в этом я абсолютно уверен, – а акт целенаправленного проявления воли самих людей, результат их осознанного и сознательного выбора, опирающегося больше на доводы рационального характера, чем субъективные ощущения и допуски. В этом моем утверждении нет противоречий, так как, к примеру, основные, стержнеобразующие догматы Учений Будды, Христа и Мухаммеда, касающиеся духовно-нравственного развития и социального обустройства, совершенно логичны и рационально объяснимы. Они давались пророками по мере распространения и разъяснения своих воззрений и богооткровений. Это тот случай, когда Вера подтверждается Знанием. Различия же космологического характера, объясняющие Творение, Бытие, должны остаться за рамками новой Традиции – это область по праву должна принадлежать Науке или же оставаться частным воззрением, но не более того. По крайней мере, за теми пределами, что касаются получаемых людьми прямых Знаний, исходящих непосредственно от Бога и Его Посланников архангелов, что тоже не противоречит научному мировоззрению, если наука допускает существование уровней Сознания, превосходящих уровень человеческого сознания и имеющих иную физическую природу. Во всяком случае, концепция разумности Вселенной и Разумного Первоначала позволяет этот допуск. Еще раз подчеркну: своей инициативой учреждения новой духовной Традиции я в большей степени обязан собственному опыту встречи с тем явлением, что трудно поддается объяснению, если не верить в существование Бога, иных форм и уровней Сознания и Воли, а не только своим умозрительным представлениям и суждениям. Мне нет необходимости верить в их реальность в силу того, что я знаю об их объективном существовании. Конечно же, для тех, кто не сталкивался с подобным явлением, представляется сложным, если не невозможным, вероятность прямого общения. Видимо, эта область опыта и знаний всегда будет оставаться областью субъективных ощущений, убеждений, утверждений и спекуляций до тех пор, пока они не получат прямое или косвенное подтверждение своей правомерности и объективности. Собственно говоря, большинство духовных дисциплин и предоставляют такую возможность: лично убедиться в истинности ниспосланного Учения. Выдуманное и надуманное же человеком со временем легко распознается, получая статус лжеучения. Но довольно обоснований: в свое время их можно будет привести в расширенном формате.

 

Поделюсь своими планами…

С великой радостью готовлюсь к уединению, где смог бы осуществить процесс необходимого очищения и подготовки к своей дальнейшей деятельности. По возвращению я планирую учредить Традицию Служителей Храма, основанную на данной мне заповеди: «Относись ко всему, как к Храму»; начать строительство монастыря и, организовав общину Служителей Храма, приступить к Служению, указанному мне как путь Богом.

Говоря о Традиции, я хотел бы подчеркнуть ее основное функциональное значение: воспитание в людях отношения к себе, к людям, к среде, в которой они находятся, живут и работают, как к Храму Бога. Это должно стать особой культурой общежития и жизнедеятельности, воспитывающей в людях терпимость, миролюбие, доброжелательность, стремление служить на благо людям, государству, человечеству, беречь природу, жить в гармонии с собой и миром, творя прекрасное и одухотворенное. Мне бы хотелось видеть, как Традиция Служения даст человечеству выдающихся одухотворенных политиков, государственных деятелей и бизнесменов. В этом я вижу особую миссию Традиции Служителей Храма.

Предвкушая радость Служения, я хочу поделиться с вами некоторыми своими мыслями, касающимися создания будущего монастыря и его деятельности. Памятуя о том монастыре, где сам обучался, этот монастырь я вижу так же состоящим из трех частей, кругов, где в первом, внешнем круге смогут находиться, гостить и проживать миряне, ищущие покой и уединение в стенах монастыря и в атмосфере духа Традиции. Они будут заниматься оздоровительными практиками под руководством опытных монахов, ухаживать за садом, посаженном вокруг монастыря, при желании принимать участие в Служении, молиться в соответствии с Традицией Служителей Храма или так, как того требует их собственная религия, изучать духовную литературу в монастырской библиотеке, где будут собраны книги по вопросам философии, религиозных традиций и духовных дисциплин. Я придаю очень большое значение этому внешнему кругу, так как хорошо знаю, как много людей нуждается в подобных местах для духовного образования и воспитания, душевного отдохновения, очищения и обновления, где не существовало бы делений по признаку принадлежности к тому или иному вероисповеданию. Уверен, вы бы сами с превеликим удовольствием приезжали бы сюда на выходные – по себе знаю, как этого требует порой уставшая душа.

Во втором круге будут проходить обучение и воспитание те, кто принял на себя обет временного монашества, послушничества. Надеюсь, этот круг позволит воспитывать и обучать тех, кто хотел бы одухотворить свою мирскую деятельность и жить в соответствии с духовно-нравственными принципами и законами. В первую очередь, мне хотелось бы, чтобы там находились существующие или будущие бизнесмены и политики, выбравшие для себя путь служения во благо людям и государству – именно эта категория людей способна формировать системные и внутрисистемные факторы управления и влияния, создающие дух и задающие направление развития общества. Кроме того, этот круг позволит пройти проверку и тем, кто желал бы полностью посвятить свою жизнь Служению в соответствии с Традицией Служителей Храма.

Третий же, внутренний, круг будет представлен самими служителями Традиции Служителей Храма. Принявшие обет безбрачия будут жить в кельях, семейные – за пределами стен монастыря в поселении, находящемся рядом с ним. Все служители должны принять обет нищеты, нестяжания материальных благ – отказаться от прав на собственность. Их основной задачей, помимо собственного духовного и интеллектуального развития, будет воспитание и обучение тех, кто находится во втором и первом кругах монастыря. К монахам этого круга будут предъявлены самые высокие требования – они должны служить олицетворением самой Традиции и ее Духа. Сила Традиции должна опираться не только на проповедуемые ею истины и ценности, но и на авторитет самих их выразителей и проповедников. Естественно, этот же круг должен выступить в роли Хранителей Традиции, в том числе и ее эзотерической части, о которой нет необходимости говорить, хотя ничего тайного она из себя и не представляет, но ко многому обязывает.

Кроме внутренней деятельности, служители Традиции Служителей Храма будут вести и внешнюю, одним из обязательных видов которой будет их постоянное участие в озеленении и облагораживании парков, скверов и садов, находящихся на территориях населенных пунктов, рядом с которыми расположен монастырь. Этот вид деятельности будет вестись совместно с администрацией населенного пункта. По этой причине Служителей Храма я иногда называю Садовниками. Кроме этого, служители Традиции будут заниматься сельским хозяйством, искусством и культурой. Особая группа специально подготовленных монахов будет бесплатно тренировать и обучать жителей близлежащих населенных пунктов навыкам психофизических оздоровительных практик и дисциплин.

Учитывая цели и задачи, которые она перед собой ставит, Традиция должна будет действовать в общепланетарном масштабе, а не только на территории России. Ценности, которых она будет придерживаться и проповедовать, надеюсь, позволят ей действовать при тесном сотрудничестве с остальными духовными традициями, опираться на их помощь и поддержку, а в случае необходимости и востребованности, помогать и им.

Вот, вкратце, то, о чем я ни просто мечтаю, а принял решение реализовать. Большую часть своего предстоящего уединения я и хочу посвятить размышлениям об укладе монастырской жизни. Очень много полезного по данному вопросу нашел в откровениях отцов Церкви и буддистских, даоских монахов – великое спасибо им и низкий поклон!

Если захотите оказать помощь и содействие в создании монастыря, буду весьма благодарен за это.

Вот мой адрес: E-mail: sharipov_airat@mail.ru

 

P.S. Если не ответил Вам сразу, значит пока еще нахожусь в уединении. По возвращению обязательно отвечу на Ваше письмо. Учет же писем в мое отсутствие будут вести мои помощники.

 

Всего Доброго!

 

---

Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 106; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!