Дружки все шли по длинным коридорам - льстец и скромняшка.
Покупка оборудования для установки системы дополнительной безопасности обошлась очень недешево для Стайлонда... - скромняшка Джон продолжал делиться с Лэтсом всем, что приключилось у него за последнюю неделю.
Надеюсь, сердце техника в сохранности? - льстец поправил галстук.
- Оно из стали…
В конечном итоге, Лэтс проследовал в просторный офис Джона. Там было удобней говорить…
- Похоже, всё в порядке, да? Твои люди провели необходимые аудиты и независимые проверки, как было велено. Я полностью в игре… - гость присел за стол без разрешения, однако, хозяин подмигнул, что Адвокату можно не спрашивать его, а делать всё, что вздумается. Всё, что вздумается в разумных пределах. Так проявлялось уважение мистера Вэйна ко всем, с кем он сотрудничал.
- Я бы предпочел не оглашать список наших совместных проектов, если ты не против… - несмотря на все официальности, мистер Вэйн вёл себя с Лэтсом очень неестественно, как будто шугался его, или скрывал неприязнь.
- Хэх. Только посмотри на свою рожу… Сам удивишься, как ты вообще все эти годы выживал без меня! Это ж уму непостижимо! Иметь такие козыри и не использовать их… Джон, ты чего? – Лэтс встал из-за стола, подошёл к коллеге, но, как только его вежливым тоном попросили сесть обратно, он уступчиво вернулся на место, - Напомнить ли тебе, амиго, что, несмотря на то, что это я первым предложил слияние корпораций, что позволило бы двум половинкам объединить наши самые великие достижения, именно ты первым отверг моё предложение, выставив меня кем… вором? Мошенником? А сейчас пришел ко мне и просишь извинений, держа за глупого подростка! У тебя ежеминутно происходят скачки настроения, а мне как к этому относиться прикажешь? Как…?
|
|
|
Часть информации Джон аккуратно пропустил мимо ушей, а затем, ни с того, ни с сего, заговорил голосом, более спокойным, чем когда-либо прежде. Это не было бестактностью с его стороны. Это было тактикой.
- Если рассчитываешь на долгое плотное союзничество, если хочешь работать со мной вместе, готовься к работе во всех направлениях. Я не позволю вешать себе лапшу на уши и не допущу, чтобы ты распространял нелегальный товар от моего имени, если вдруг тебе вздумается! У меня условие, никаких сюрпризов! И если ты что-то вынашиваешь, я обязательно узнаю… – Вэйн прижал Гранда возмущенной тирадой. Тому стало неловко. Пришлось прикинуться непонимающим.
- Никаких сюрпризов? – ярко ожил Гранд, - А какие сюрпризы должны быть? Хэх, Джон, ты, видимо, ещё не оправился от смерти своего дворецкого, и держишь меня за одного из психопатов, которые вечно мерещатся тебе. Но нет. Я не Безумный Джек, я не Фредди Кригер, я не вхожу в число твоих мраканских чудиков, которых ты мочишь в кашу! Я здесь для того, для чего ты и хочешь – изменить мир. Я здесь… потому что ты меня об этом попросил. Знаю. Между нами пропасть недоверия. Но со временем всё утрясётся. Подари мне шанс …
|
|
|
Увы, нет. Ты не понимаешь, что это значит.
“ Ты ничего не понимаешь ”
- Зато ты у нас больно понятливый! – крикнув с места, Гранд скользко захихикал. Тогда Джон, уставший сидеть, подошел к окну впритык и уперся ладонями. Настала минутка грустного признания.
- Когда моих родителей убили, не Вэйнов, а моих настоящих родителей, я ступил на тропу мести. Я создал Спауна. Но… я сделал это не ради защиты других, а ради себя… - ему не было стыдно произносить вслух такие сокровенности, - Ради своей боли, ради своей злости, из-за того, как я с ними справлялся… - и его нисколько не смущало, что всё это он изливает злейшему противнику, - Но в первую же ночь, когда я вышел на улицы, во мне что-то резко переклинило, я одумался. Мой эгоизм исчез, а мои стремления прошли проверку временем. С тех пор был только Спаун. Джон Вэйн – всего лишь оболочка!
- Это, конечно, всё ужасно трогательно… Киношки о вендетте и я люблю смотреть по вечерам, придерживая тазик попкорна в руках и запивая попкорн газировкой. Но, Джон, зачем ты перешел с темы бизнеса к теме своей драмы? Хочешь растрогать меня? Что ж, попытка зачтена! Теперь мы можем… - Гранд не успел озвучить мысль полностью. Не успел договорить.
|
|
|
Глава корпорации, славившийся сдержанностью, талантом сохранять хорошую мину при плохой игре, (!!!) вдруг разнервничался, разъярился… психанул! Кожные покровы лица Джона Вэйна покраснели, как у обожжённого.
- Всё стало ради всех! И нет… сущностью ты не отличаешься от тех, кто сидит в Антнидасе, Лэтс! Может, ты и не ходишь по городу взлохмаченным, может, ты не смеёшься при прохожих, как дебил, может, у тебя отсутствуют явные признаки безумия. Но… именно из-за этого, из-за своей скрытности, ты втрое опаснее любого пациента! Ты прячешься среди нас , среди нормальных! Маскируешься! Но рано или поздно, имей в виду, мы тебя поймаем и накажем по всей строгости! Ты не избежишь правосудия , Лэтс!
“Правосудия никто не избежит…”
Если бы на Земле существовал самый умный человек, он бы обязательно был порядочной сволочью и глядел бы на людей неистово надменно, словно никто из этой массы не значит столько же, сколько значит он. Примерно так глядит на них Лэтс Гранд – тот самый умный человек, ну, или близкий к тому, чтобы считаться таким. Лэтс Гранд это абсолютный мегаломаньяк, психопат с манией величия. Лэтса сделало таким воспитание. Он постоянно хотел показать, что является лучше отца-деспота, но, в конце концов, уподобился ему и по части коварности догнал. Лэтс имеет сильные духовные убеждения, но в итоге это делает его еще хуже. Он уверяет себя в том, что, совершая злодеяния, действует во Благо общества. Тем не менее, несмотря на все свои отрицательные черты личности, Лэтс не является полностью бессовестным. Если этого требует ситуация, он поможет Героймену и Союзу Супергероев в спасении Америки, потому что Америка – страна, в которой он родился и вырос – любима ему и родна.
|
|
|
Бормотливый звонкий дождь лил за окном небоскрёба. В помещении было темно. Свет нарочно не включали, чтобы сохранить атмосферу спокойствия и сосредоточения на явлениях, которые примитивные, те, что ползают внизу, “возятся в навозной куче, как жуки”, страшатся обсуждать.
Лэтс Гранд прощал людям недостатки. Постольку, поскольку. Конечно, были вещи, с которыми чертовски трудно мириться. Его многое выводило, многое бесило. Одно из правил успешного бизнеса гласит - чтобы иметь преданных друзей, необходимо научиться снисхождению к чужим немощам. Временами Гранд мнил себя чем-то заоблачным, а все прочие были обязаны ублажать его эго. Стоит заметить, подобное случалось с предпринимателем редко, не чаще двух приступов за день. Но и чаще бывало…
“Изменения неизбежны, как старость, и необратимы, как время. Человечество прячется от них, наивно думая, что можно оставить всё как есть, но изменения в нашей жизни всё равно происходят, хотим мы того или нет, оставляя нам право принять их и жить дальше, или упорно пытаться остаться в своём прошлом. Мой секрет прост – я всегда иду вперёд, никогда не оглядываюсь.
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на рефлексию. Нам нужно успеть, как можно больше сделать. Но все успеть невозможно. И тут на эстраду выходит Адвокат. Один человек составляет список вещей, которые, по его мнению, важнее всего успеть сделать в жизни. Но Адвокат – не один человек. Я Адвокат и нас уже несколько. Настолько мы умны. Настолько мы опередили земные технологии .
Мы – совершенство”
Мистер Гранд ждал гостей этим пасмурным вечером. Его гений подсказывал ему, что господа-жнецы явятся с минуты на минуту. Нужно чуть-чуть потерпеть. А пока они не пришли, не лишним будет задаться вопросом, какую выгоду удобней извлекать из сотрудничества с пешками. Его Величество Дарейдас не присылает кого-то покрупнее таких же смертных, как сам Лэтс, а значит, жнецы с ним на равных правах, и неглупо потребовать услугу со слуг. Кроме того, кто, если не Лэтс, с его крупнейшими финансовыми ресурсами и связями, с доступом ко всему недоступному, отдаст сморду Землю?
В девятнадцать пятьдесят на этаже послышались шаги и голоса. Гранд даже спрашивать не стал у жнецов, как им удалось проникнуть в самый надёжно охраняемый объект во всём Нью-Йорке.
- Кхм-кхм! – вступительно кашлянул наиболее высокий и смуглый, - Вы заключили договор с нашим повелителем. В сделку входил еженедельный отчёт по измерению запасов вашей жизненной энергии, потому что сейчас ваш организм, напоминаю, продолжает жить за счёт наших технологией. Итак, можем ли получить отчёт?
“Доброжелательные” гости вытащили пушки, готовые устранить Лэтса, если тот скажет НЕТ или вычудит какую-нибудь глупость.
Последнее, впрочем, маловероятно. Ребята привыкли подстраховываться.
- Да, конечно! И я могу сразу заплатить вам! Заплатить за три месяца вперёд, чтобы вы меня не беспокоили остаток лета, всю осень и первую половину зимы! Как вам такое предложение, мм? – Адвокат не умел не торговаться, особенно, когда разговор касался денег, - Ну, что…? Что надумали?
- Ещё чего! Так дело не пойдёт! – покосил взглядом смуглый, - Плати за этот месяц! За остальные будешь платить как обычно. Или я неясно выразился? Может, тебя бессмертие перестало устраивать? Больше не хочешь копировать себя? Так мы сейчас отнимем всё, что тебе дал наш повелитель!
- Ну, хорошо… - самомнение Лэтса неслабо пострадало. Его предложение отвергли. Однако виду он не подал, оставшись таким же невозмутимым, каким был всегда, - Вот… - Адвокат вытащил из оттопыренного кармана плотную пачку долларовых купюр, повертел ею в воздухе.
Жнецы подготовились взять деньги, которые конвертируются в чёрную энергию, а та впоследствии обеспечивает Дарейдасу наблюдение за Землёй непосредственно из крепости. Но, недооценив коварство американского магната, они допустили ошибку, стоившую им жизни: не подумали, что Лэтс не захочет делиться.
За час до появления пешек сморда в стенах Wayne Enterprises хитрый преступник поспособствовал полному освобождению здания. План распространить яд по всему этажу, яд, разъедающий внутренности, был, пожалуй, лучшим, коль стояла цель по-тихому избавиться от горе-шантажистов. Ну, а о себе Лэтс позаботился в первую очередь - вколол специальную инъекцию, которая убережёт его от участи жнецов, и подогреет ЧСВ)))
На пожелтевших лбах жнецов с выпуклыми синими венами выступили крупные пятнышки пота. Высунулся язык, пальцы вцепились в шеи! Раздался характерный звук, который часто ассоциируется с отхаркиванием густой мокроты или рвоты.
Гранд не реагировал на предсмертные конвульсии тех, кому обязан возможностями, включая возможность постоянно “возвращаться”. Он стоял и посвистывал, как будто ничего не происходит. Эта, на первый взгляд, стандартность для эгоманьяка, делала его сущим дьяволом.
- Ты принадлежишь нам… - сказал умирающий.
Адвокат ответил:
- Ошибаешься, милок. Я никому не принадлежу!
Подождав, когда неприятели сыграют в ящик (подохнут окончательно), Гранд громко высморкался, после чего неторопливо сложил платок и убрал. Это удовольствие – всем удовольствиям удовольствие! Но был один минус: оно быстро прошло…
На следующий день…
С момента гибели миллиардера Джона Вэйна, известие о чём потрясло весь Нью-Йорк, корпорация перешла в распоряжение его возлюбленной, Нэнси Гарднер, которой на днях стукнуло двадцать семь лет. Вопреки неутешительным прогнозам членов совета директоров, девушка из Северной Дакоты за максимально короткий срок адаптировалась к бизнес-среде и восхитила будущих коллег находчивостью, смелостью, умением определять порядок решения самых важных, первенствующих, преобладающих задач, проблем, вопросов, способностью выделять главное и второстепенное. Порой создавалось ощущение, что эти качества, особенно важные для предпринимательства, вышли из материнского чрева вместе с Нэнси.
Мистер Гранд долго присматривался к ней. К своему новому способу “глазеть издалека”. Ему, почтенному жонглеру, было весьма на руку: иметь беззлобных, приветливых друзей, к тому же связанных с его старыми врагами. Первые месяцы их с позволения сказать тесного партнерства принесли свои плоды. Общими усилиями Нэнси и Лэтс смогли устранить мешавшего им недобросовестного промышленника Монтегю Ростона, Агента Тёмных Сил. Кредит доверия к Гранду, как к советчику и консультанту, к знатоку нетривиальных жёстких методов борьбы, постепенно вырос. Хотя Гарднер по сей день испытывала затруднение в избавлении себя от досаждающего чувства, что этот человек, замешанный в стольких коррупционных правонарушениях, в стольких скандалах и преступлениях, лишний раз не побрезгует подлянкой и воткнёт в спину нож.
Она училась отгонять плохие мысли,
чтобы те не распространялись на её ребёнка…
Два года назад.
Мучаясь по утрам от недомогания, от позывов к рефлекторным извержениям, от доканывающего слабосилия, замечая у себя запаздывание наступления менструации и прочие тревожные симптомы, Нэнси очень переживала и боялась. Сегодня, встав пораньше, она приняла холодный, освежающий душ и сунула в рот тест-полоску. Её мысли и чувства перепутались, и независимо от того, каким будет результат, она продолжит принимать все дары и лишения, ибо никакого другого варианта ей не предлагалось.
Во второй половине дня, в отсутствии желания выходить на улицу и приступать к вопросам оформления проклятой наследственности, хозяйка практически выкрикнула имя дворецкого. Господин Резерфорд буквально прилетел на её зов и начал в правильном порядке перечислять все открывшиеся ей привилегии, дававшие безграничный доступ ко всему дорогому, недоступному большинству живущих.
- Это прозвучит странно, может, даже резко, но с недавних пор вы стали богаче самой английской королевы, ваше состояние превышает состояние Роулинг и все благодаря изумительной интуиции мистера Вэйна, который незадолго до своей смерти позаботился о том, чтобы все в итоге досталось вам. Теперь вся его недвижимость, вся его несметная империя под вашим руководством! В Wayne Enterprises уже знают об этом и с предвкушением ждут вашего появления. Что мне им передать?
Нэнси повела себя так, будто пропустила мимо ушей всё, произнесенное дворецким. И что удивительно, весть о получении наследства согласно завещанию нисколько её не обрадовала, т.к. она никогда не гналась за богатством, спокойно переносила отсутствие вещей и была совсем не меркантильной.
Нэнси все также, не снимая белого винтажного платья, сидела на кровати. Неожиданно её голова резко дернулась в сторону спокойного Эрнеста. Спустя три минуты её слабые уста изрекли то, что немало огорошило лакея, поставило в довольно затруднительное положение и заставило повременить с обсуждением преемства. Впрочем, заявление, прозвучавшее в низком, придушенном тоне, смело с немолодого лика слуги все признаки британского спокойствия.
- Я беременна… - сказала Нэнси.
Разумные, добрые глаза Резерфорда тотчас внимательно оглядели её. Не обнаружить выступившие слезы, стекающие по худым щекам тонкой нитью, было невозможно с учетом услышанного. Эрнест раздобрел еще сильнее, поступив с девушкой как с родной дочерью.
- Так ведь это… ведь это прекрасно. Будет вам плакать! Просто возьмите себя в руки и прекратите! Настройтесь на нужную волну и поймите, что жизнь не заканчивается. Конечно, ситуация для вас не из простых, но вы будете двигаться дальше и со временем все образуется!
Дабы не заражать уважаемого дворецкого своим хроническим, перманентным унынием, возобновляющимся всякий раз на новом месте, хозяйка выразила согласие наклоном головы, схватила подушку, прижав её к груди, и с неохотой процедила:
- Угу…
Отдавая дань уважения мистеру Вэйну, что входило в часть жизненных нагрузок Эрнеста, он, таким образом, помогал не только Нэнси, снова оставшейся одной в этом жестоком безумном мире, но и себе. Цель достигалась, теряя прозрачность, а пустота наполнялась подобием смысла.
Джамейка-Сентер - Парсонс - Арчер - станция Нью-Йоркского метрополитена, расположенная на линии Арчер-авеню, Би-эм-ти и Ай-эн-ди. Станция находится в Куинсе, в округе Джамейка, на пересечении Бульвара Парсонс и Арчер-авеню.
Лэтс и Нэнси условились встретиться в определённом месте между двумя и тремя часами дня. Пришедший первым ждет другого в течение десяти минут. В итоге, Лэтс прождал гораздо больше. Почти час! Но он нисколько не сердился на мисс Гарднер. Наоборот. Отнёсся с почтением к её доле. Молодые мамы вынуждены обламывать друзей, ставить других в неловкое положение, ставить себя в неловкое положение и постоянно чем-то жертвовать. Плоха та мать, для которой интересы приятелей стоят выше интересов ребёнка.
Этот вторник выдался солнечным, жизнеутверждающим. Погода радовала всех, кто порядком устал от дождей. Передвижные ларьки мобильного фастфуда подкупали голодающих одним своим видом, не говоря уже о запахе. Машины, декорированные живыми цветами в ярких оттенках, впору пополняли величие Куинса.
Гранд рассчитывал заметить Нэнси в сопровождении телохранителей, с упорством высматривал лимузины, наиболее престижные авто… Каково же было его удивление увидеть девушку без визитных карточек светского гламура, без всей этой богатейской шелухи, как будто Нэнси намеренно избегала развязной манерности “кисок” её статуса и по-прежнему обреталась в том другом мире, защищённым от броских логотипов и навязчивой саморекламы. Это была простая (в хорошем смысле слова), неприхотливая, малопритязательная… старая добрая Нэнси Гарднер, не претерпевшая весомых изменений и не испортившаяся.
…В состоянии какого-то блаженного расслабления она везла коляску с малышом вслед за старым негром, останавливаясь, когда тот закашливался. Перейдя дорогу, Нэнси оглянулась. Лэтса видно не было. Проблема в том, что девушка посмотрела не в ту сторону. Лэтс стоял у забора, рядом с синим зданием. Стоял, улыбаясь, перекапывая теплицу остроумных шуток.
Минута молчания и Адвокат подошел к молодой маме. Заглянул в колясочку, где чудо-младенец наблюдал радужный сон.
- А это мальчик или девочка? – спросил Гранд, не дожидаясь, когда Нэнси сама ему расскажет.
Нэнси ответила:
- Мальчик, мужчинка… - не отрывая взгляда от своего малыша…
- Не могу. Вот правда! Не могу себя вынудить расспросить вас о вашем сознательном выборе, потому что боюсь подхватить инфаркт. Только не нужно говорить, что в мире полно подобных случаев. Это не так. Их нету вообще! Вы первая на моей памяти, кто имеет миллиарды на счетах в банках семи городов. Миллиарды! И… не держит в бумажнике больше нескольких долларов! Это нонсенс без преувеличений… Да, вы потрясающая мама! – пока длилось испытание интересов Нэнси к свиданиям “втроём”, Лэтс делился эмоциями. Те были слишком бурными, что бы он, счастливый обладатель взрывного темперамента, мог их поунять, - Приказывайте. Куда держим путь? Я сегодня целиком к вашим услугам, и… к услугам малыша!
Не дойдя до перекрёстка, Гарднер задумчиво и медленно показала пальчиком налево.
- Ну, давайте туда, что ли…
Лэтс развернулся. Резко и послушно.
Навстречу Лэтсу и Нэнси неслась толпа малявок, обсуждающих всякое, что приходило на ум – начиная от коллекционирования обёрток от мороженого и заканчивая грядущим поступлением во второй класс.
Гарднер не скрывала свою любовь к детям, возникшую ещё задолго до рождения Алана (имя её сына). Период развития, когда человек учится понимать окружающий мир, тренирует необходимые навыки, усваивает культуру общества – самый важный период, и в обязанностях взрослых проконтролировать, чтобы этот период сопровождался лишь теми факторами, что положительно сказываются на мироощущении малыша.
Заметив впереди ряд скамеек, местечко, где можно посидеть, пара ускорила шаг, и уже через минуту-две Нэнси и Лэтс общались отдыхаючи. Нэнси объяснила свою странность – то, почему она держится подальше от лоска, почему не принимает богатств.
- Вот так я и живу… как и все! Как все люди! В обычной квартире… Я редко пользуюсь привилегиями генерального директора, а если и пользуюсь, то по минимуму. Я предпочитаю не выделяться, и хочу, чтобы мой сыночек жил также. Не хочу его обманывать. Не хочу, чтобы он думал, что он какой-то не такой из-за маминых средств, или что, допустим, его мама особенная! Поэтому с первых годков учимся приспосабливаться к реальному миру, чтобы он рос самостоятельным и сильным! – Нэнси чмокнула Алана в лоб, когда сынуля заплакал. Мамин поцелуй, передающий всё её тепло, утихомирил и усыпил малышочка,- Вот такой у меня ход мышления. Вот так я собираюсь воспитывать его…
- Оригинальненько! – прокомментировал Лэтс, отряхивая брюки, - Но мне интересно другое. Что бы сказал Джон, если бы узнал, что его единственный наследник, его первенец, довольствуется видом на проезжую часть вместо роскошных уголков поместья, которое принадлежит ему по праву, между прочим? Думаете, он бы одобрил данный подход, и вы бы с ним не разошлись на почве разногласий, каким должно быть окружение мальчика? Я ни к чему не подстрекаю, если что…
Нэнси, которую, отнюдь, не мучили сомнения в благоразумности её действий, проглотила слюну перед тем, как собраться с духом и ответить. Девушка заранее приготовилась к такому диалогу, поэтому была во всеоружии.
- Всё проще. Я не хочу об этом думать. Джона с нами нет, а как бы он поступил, что сказал бы – пустые размышления. Мне кажется, у нас и так море забот, чтобы накручивать себя – Гарднер уставилась на Гранда. В ожидании развернутого мнения, - Я ведь сейчас говорю не ерунду…?
Лэтс меньше всего хотел обидеть Нэнси. Тем более, если в планы входило расположить её к себе. Поэтому Лэтс был… аккуратен, насколько ему удавалось. Комплиментарные высказывания, выражающие похвалу и одобрение, мешались с замечаниями, и наоборот: замечания шли в комплекте с комплиментами, лакируя правду. Это внушало надежду, обнадеживало и уверяло – как раз то, что нужно молодой маме. “Глоток свежести в летнюю жару, глоток жары в августовую свежесть”.
- Хотел бы я, чтобы однажды, много лет назад, супруга одного престарелого скряги сказала то же, что говорите вы сейчас. Это бы избавило мою жизнь от большинства шероховатостей… - Лэтс незаметно для себя снова погряз в том, от чего пытался высвободить разум на протяжении всей их славной прогулки. Болезненные воспоминания, скрытые в глубинах бессознательности, поднялись и обнажились. Величайший преступник посвятил Нэнси в детали своей предыстории, не спросив одобрения, - Мой отец срывал на мне негатив почти каждый вечер. У мамы не получалось меня защищать, хотя и не скажу, что попыток не было. Когда мои родители поняли, что я не особо нужен им, меня отправили разлагаться в Техас, где проживали родственники папы. Деревня, часто подвергавшаяся воздействию мощного урагана, стала моим домом на ближайшие года три. Я провёл в деревне, в страхе перед смертью, больше, чем достаточно, чтобы начать проклинать весь Техас. И вот, спустя три мучительных года, я подошел к окну и увидел в нём папу. Мой старик приехал, чтобы забрать меня. Я смертельно обрадовался… По крайней мере, мне так показалось. Но… на самом деле, отец появился там с совсем другой целью - чтобы поизмываться надо мной ещё разок, показать, насколько он круче меня и насколько я жалок в сравнении с ним. Он выдвинул жестокие условия, к которым я не был готов тогда, и не готов к ним сейчас…
Полгода назад.
Когда Нэнси в очередной раз попыталась выудить из глубин разума Гранда хотя бы каплю полезной информации, тот неожиданно для неё разговорился. Лэтсу приспичило поделиться наболевшим со всем человечеством, распахнуться и излить накипевшее и накопившееся. Гендиректор оказалась идеальной слушательницей.
Отдышавшись какое-то время, Адвокат тихо начал рассказывать:
- Мой отец заставил меня убить собаку…
Нэнси попросила Лэтса дать ей буквально пару секунд, чтобы она успокоила вновь проснувшегося Алана. Гранд запасся терпением, поскольку убаюкивание Вэйна-младшего обещалось продлиться несколько дольше из-за капризного характера ляли.
Неожиданно Нэнси вытащила ребёнка из коляски обеими руками и обеими руками опустила вниз. Видимо, чтобы тот погулял. Теперь ей предстоит разрывать внимание: не упускать лялю из своего поля зрения и не забывать регулярно поворачиваться к Лэтсу.
- Ну, так что… что там с собакой… Я прекрасно помню, с чего ты начал в прошлый раз. Точнее, с чего начали вы… Или нам пора уже на ты перейти??
Лэтс интеллигентно оставил выбор касаемо обращения за мисс Гарднер, а сам, ссутулившись до спинного хруста, принялся раздергивать “дикие заросли” своего незадавшегося техасского отпуска.
- Отец подошёл, отвесил с размаху крупный подзатыльник и передал в руки ружьё, с которым в молодости ходил на охоту. Правила просты. Либо я остаюсь в деревне навсегда, но живу не в доме, как эти три года, а на улице, где меня запросто может снести вихрь, либо… я грубым образом избавляюсь от пса, которого мне подарили на моё восьмилетие, и которого папа всегда не любил! - Лэтс убеждал себя, что у него не было иного варианта, кроме как подчиниться и выстрелить. Невозможность узнать точно угнетала и вводила в ступор, - А по возвращению домой я услышал от прислуги, что моя мама умерла. Теперь за меня некому было заступаться. Я оставался один на один с проблемами, которые могли возникнуть и возникали до обиды часто. Я оставался наедине с отцом-тираном…
Нэнси, не привыкшая проникаться жалостью к особо опасным злодеям и преступникам, пересилила себя ради свидания, ради самого Лэтса, ради солнечного дня! Её жизнь, которая едва не на половину состояла из трагедий и потерь, наставляла не рубить с плеча и давать людям шанс.
- Пойдёмте. Чем сидеть, лучше ещё погуляем… - мама отряхнула подол платья. Того платья, что приобрела месяц назад, путешествуя в мире одежды.
К вечеру предзакатная звезда, налившаяся хором соков и нектаров, раскосыми лучами позолотила Нью-Йорк и всех его жителей. Нэнси начала ощущать обычный для сумерек холод. Нежная кожа её рук покрылась дрожью. Можно было принарядиться поскромнее. Отдать предпочтение курточке. Но выглядеть пригоже в глазах кавалера – обязанность каждой уважающей себя женщины. Нэнси понимала это лучше остального прекрасного пола.
- Мне кажется, раз уж мы так долго вместе проработали, раз я усердно скрывала маршруты нелегальной перевозки наркотиков, помогала вам… переступая через собственные принципы, то, наверное, я могу знать вашу тайну.
- Какую из…? – Адвокат конспиративно понизил голос и даже подмигнул Нэнси, явно заигрывая с ней, - Тайн у меня много…
Девушка подмигнула ответно, с той же подпольностью.
- Бросьте включать слабоумного. Вы всё прекрасно поняли!
- Кхм! – Адвокат нехотя раскрыл средство возвращения молодости, создания своих клонов, инструмент бессмертия, - Признаюсь, вы меня раскусили, застали врасплох, и теперь, боюсь, мне не выкрутиться. Да. Я всячески уклонялся, избегал той минуты, когда мне придётся встать стремя в стремя с вами. Однако, знайте, я ничуть не стыжусь, что… провожу время с человеком, достаточно смелым, чтобы тягаться с моей эгоистичностью! Для меня это, скажу честно, очень непривычно… Ведь как обычно происходит? Я не держу человека за человека, а вы… кажетесь мне чем-то большим, чем просто человек. Уже хотя бы потому, что не признаёте материальных ценностей!
Адвокат прищурился и неохотно засучил правый рукав. Нэнси сложила ладони, приставив пальцы к губам. Она не могла говорить, она могла только, склонив свою головку, разливать лучи любопытства. “Магический” мультифункциональный браслет из материала, внешне напоминающего земное серебро, но не входящего в список Менделеева… Сие чудо регулировало периоды жизни – младенчество, детство, юность, зрелость и старение – останавливаясь на каком-то одном по выбору носителя. Стоило только нажать чёрненькую кнопку, владелец браслета резко трансформировался, становясь либо стариком, либо ребёнком. С помощью данного устройства также осуществлялось улучшение общих физических критериев. Так Гранд подтянул свою далеко не спортивную фигуру, превратился из заплывшего толстяка в смазливого красавчика.
- Ну, бизнес-вумен, что скажете? Всё ещё жалеете, что согласились пойти на свидание? Или строгая объективность уступила чему-то менее формальному?
К сожалению Лэтса, градус удивления Нэнси резко снизился. В голове девушки промелькнул английский замок с Ваннами Даоса, купание в которых воспроизводит эффект, близкий к эффекту от использования чудо-браслета.
- Ох, если вы надеялись, что я упаду в обморок, то я вас… расстрою. Видите ли, я встречала подобное в прошлом. Погоня за вечной жизнью никогда не доводила людей до добра. И если вы намерены держать это в секрете и дальше, чтобы, долго не старея, проворачивать незаконные операции посредством мониторинга со стороны… вам это обязательно
откликнется. Поверьте. В жизни ничего не проходит бесследно. Да-да! Всё записывается.
Гранд немного нервничал, хотя полезные манеры не терял. В том числе и манеру отделываться шутками.
- Хм, поражён. Воспитательница детского сада говорила мне в точности те же самые слова… А вы, случаем, не миссис Белл, помолодевшая лет таки на тридцать?
Прошло немало времени с поры, Квинс прославился местом, более спокойным, по сравнению с другими боро Нью-Йорка. Здесь, к радости поклонников размеренных прогулок, нет гигантских небоскребов. Зато можно увидеть частные дома, предназначенные для нескольких домохозяйств. Кто бы что ни говорил, Квинс приятный район. Правда, иногда можно услышать крики разгневанных афро-американцев, их жалобы на тяжкую, или звуки биения стекол… Главное, не лезть на рожон и не вступать в потасовки с филиппинцами.
- Ну так, что… Я всё ещё не услышал полноценного ответа! Вы всячески увиливаете, приводя меня в неловкость… Мы будем пытаться построить отношения? Учтите. Не стареющих мужчин в принципе не существует. А в паре со мной, с нестареющим, вы также избавитесь от неприятного чувства ускользания молодости. Ведь мы будем вместе пользоваться обручем. Вообще я делиться не люблю, но ради вашей красоты… готов пожертвовать всем, что имею. Соглашайтесь. Не пожалеете… - Гранд помахал рукой с браслетом перед лицом Нэнси, как бы, соблазняя.
Реакция Гарднер была предсказуемой, но разочаровывающей до неприличия.
- Вы о варианте будущего, согласно которому я должна буду с вами спать в одной кровати? Простите. Я, возможно, покажусь слишком старомодной. Я принципиально не сплю с врагами человека, от которого у меня ребёнок. Только без обид…
Без сомнений, любой другой на месте Лэтса поджал бы хвостик, услышав этот “дамский пас”, но Лэтс, наоборот, поднажал, щеголяя аргументами впрок себе любимому.
- Ох, так ли нужно вам напоминать, что я и Джон… Мы… ведь никогда не враждовали, если разобраться! Наши перепалки не переходили за грань того, за которой разражается братоубийство. И нет, я не забыл ни многочисленные инциденты в мегаполисе, ни Салар де Уюни, где Спаун чувствовал себя защищенным, подобно муравью в доспехе, со своими гаджетами! Как и прочие либеральные экономисты, высококвалифицированные демократы, мы делились мнениями. Разногласия порой неизбежны, а это значит, что умение идти на компромисс необходимо. Но вот одним знакам зодиака это дается легко, а вот другим… Ну, нам, в общем, удавалось. Это правда. И ничего правдивее нет! Спаун и Адвокат это не Спаун и Безумный Джек. Спаун и Адвокат это… высокоинтеллектуальная, породистая сводка! Точно! Не мудрено, что, когда интеллектуалы о чём-то ведут спор, вокруг них всё полыхает и трясётся, как при сейсмической грозе или, не знаю… во время высадки американских войск на Сицилии в июне сорок третьего!
Нэнси думала, что выйдет так: она отчебучит банальный отказ в манере порядочных дам, и Гранд прекратит все попытки её заполучить, а вышло, что Гранд её профессионально уболтал, намеренно сбил с толку, и потерялась мысль… разорвалась связь.
Нэнси широко улыбнулась, ибо только вымученной улыбкой и смехом можно затенить дефицит красноречия.
- Мне любопытно, во имя охмурения меня вы стараетесь? Или по жизни такой… словоохотливый?
- И стараюсь, и по жизни – честно сказал Гранд, - Но вы правильно заметили, моего имени нету в списке членов клуба анонимных молчунов. В противоположность большинству американцев я на полную задействую лексический запас. Опять же, это свойственно для экономистов и для демократов… Но ведь вас же не смущает, что я к вам подлизываюсь, а?
Нэнси, тоже честно:
- Полагаю, вы весь век к кому-нибудь подлизываетесь. Так что мой ответ нет-т… Не смущает. Привыкла я к мужскому окружению, хотя, ну, абсолютно не вижу поводов хвалиться этим…
Полгода назад.
Вы??? – Нэнси, благодаря которой корпорация Wayne Enterprises , мировой лидер в области высоких технологий, возглавила всевозможные рейтинги и расширила своё влияние в результате обострения противоречий индустриального общества, наутро явилась в штаб-квартиру фирмы и снова увидела Лэтса.
Адвокат – прозвище умного преступника – стоял почти неподвижно, загадочно пялясь в окно, стоял к ней спиной и притворялся, что ни чьи шаги не услышал, что не почувствовал ни чьего присутствия. Нельзя сказать, что злому гению нравилось издеваться над Нэнси. Он относился ко всем одинаково, независимо от пола или этно принадлежности...
- Я, мисс Гарднер! Я …
«Скоро будет дождь» «Скоро будет дождь» «Скоро будет дождь»
«Скоро будет дождь» «Скоро будет дождь» «Скоро будет дождь»
Увлёкшись, Нэнси забыла о том, что замёрзла. И когда одна за другой закапали градины, она медленно, без спешки встала под закрышованный проход, неподалеку от торгового мола, вместе с ребёнком. Лэтс, которого устраивало стояние под дождём, раскрылся с новых, совершенно неожиданных сторон. Даже если это лесть, это – очень правдоподобная, очень качественная лесть. Только человек с крупным актерским дарованием может столь филигранно лебезить перед женщиной.
- Только представьте, мне всё детство приходилось бегать от отца по неухоженной вилле, доставшейся ему от его прадеда… удерживать не загрязненными свои лучшие качества! Видимо, в какой-то момент я осознанно сдался, в чём кроется главная ошибка потомка Гранда ужасного! А вот вы… вы не сдались, я прав? Поэтому вы такая хорошая! – Лэтс театрально пошуршал в карманах пальчиками, очевидно, ища сигарету, и, не найдя, решил… соврать, - Кстати, может, вас и удивит, но я ещё не пробовал курить. Ни разу не прикоснулся к табаку!
Нэнси, что называется, впала в шок от этой новости, в необратимый, или же в детство… Потому что, будучи маленькой, она верила в существование некурящих алчных бизнесменов.
- Правда? Что я вообще слышу? Мужчина, который не травит себя дымом, но имеет все предпосылки, чтобы быть курильщиком? Либо вы обманываете, либо я сплю, просматривая поистине сказочные сны!
Лэтс судорожно покосил лицо и взмахнул руками.
- Да. Сам порой балдею… Но нет, не обманываю. Поведение отвратительных людей безукоризненно в силу безжизненности и слабости духа. В моём случае не курение ещё не добродетель. Что-то я в самоосуждение ударился…
Не переживая за беленькое платьице и нисколько не опасаясь промокнуть, Нэнси убедилась, что сынуля спит, и выскочила к Лэтсу. Под вечерний дождь. Они взялись за руки и быстро друг друга отпустили. Наружный покров Нэнси оказался аномально тёплым, почти горячим. Лэтса так и подмывало погладить большим пальцем нежную ладонь. Возгоравшийся соблазнительный запах, протиснувший себе путь в мужские ноздри, пробудил в его разуме мыслишку, не зародился ли этот аромат в ложбинке между её грудями.
- Простите. Но я боюсь, мне уже пора. Правда! У меня намечены дела, которые нельзя отложить на другое время, как бы сильно мне не нравилось внимать вашей лжи… - с подбородка Нэнси сорвалась крупная капля дождя, когда она полезла начёсывать затылок, - Мы можем встретиться завтра и также погулять. Если, разумеется, я всё ещё вам интересна, и вы не раздумали исправляться ради возможности общаться со мной.
Романтичный и мечтательный, Лэтс не избавился от амплуа джентльмена даже под конец рандеву.
- Что ж, в таком случае не смею задерживать. Ну, а что насчёт завтра… завтра я вам позвоню. Запомнил наизусть все ваши номера. Теперь остаётся догадаться, какой из них действующий, но я с этим справлюсь. Не переживайте… - отбежав от девушки на все десять метров, Лэтс громко повторил, - Я с этим справлюсь! – и удалился, растворившись в дожде.
Нэнси простояла ещё несколько минут, окутанная мандорлой абстрагирующих, развлекательных мыслей. Вытянуть её из состояния снежно-ватной лёгкой эйфории, смог лишь пронзительный плач малыша.
Отойдя на достаточное расстояние, дабы убедиться, что Нэнси не услышит, Лэтс позвонил какому-то Энрике, и сообщил, что у него для этого Энрике есть кое-что по его части…
…Следующим утром, на просторах рыбацкой деревушки, на окраине Лос-Анджелеса, появился незнакомец, изъявивший желание помочь тяжело больным или… пожилым, словом всем, кто нуждается в медицинской и психологической помощи. Матери Кэйла, Кэролайн Барджман, стоявшей в очереди, в рыбном магазине, подфартило попасть в поле зрения этого красавчика. Налёт подозрительности, покрывающий парня, которому на вид нету тридцати, был смещён его обаянием. Дородная продавщица, окунувшая все пять пухлых пальчиков
в слизкие внутренности свежего тунца, с трудом подавила желание улыбнуться и отвесить молодцу воздушный поцелуй.
Судя по внешним данным, чужак (по отношению к деревне) был
вылитым латиноамериканцем, способным раствориться среди сотен других метисов и мулатов. Пирсинг на брови, пирсинг на языке и, конечно же, сережка в ухе. Можно рассмотреть ещё кучу бесполезных мелких украшений. Типичный колумбиец, альфа-самец, метросексуал со стажем, как могло показаться. Но, отнюдь, не одними финтифлюшками выделялся мужчина. В его красивых глазах таилось мистическое напряжение, сравнение с которым выдержит только электричество.
If to stock up with patience and to show diligence, then the seeded knowledge seeds by all means will give kind shoots. Doctrines the root is bitter and the fruit is sweet. Leonardo da Vinci
(Если запастись терпением и проявить старание, то посеянные семена знания непременно дадут добрые всходы. Ученья корень горек, да плод сладок. Леонардо да Винчи)
- Прошу уделить мне минуточку внимания! – громко попросил латинос. Все посетители, весь магазин, мгновенно оглянулись в его сторону и замерли, - То, что вы услышите сейчас, правда от начала до конца. Я могу сделать вас бессмертными. Ну, или не бессмертными, а… долгоживущими! И хотя такое необъективное слово, как бессмертие, не стоит воспринимать буквально, поверьте, жизнью вы наедитесь! – прежде чем раскрыть рот, незнакомец учёл факт знакомства мира с чудесами, мира с Геройменом, мира, по которому ещё недавно бродили замаскированные Ева и Адам, мира, пережившего атаку пришельцев. Учёл, что его акт добросердечия могут воспринять в штыки, - Дважды я не предлагаю. У меня мало времени. Но… каждый, кто ко мне подойдёт, получит всё то, что у него отняла бренность. Возможность не считать сединки перед зеркалом! Избавиться от унизительного этапа всех наших путей! Послать старение к чёрту! Признайтесь… вы этого очень хотите, вы об этом мечтаете!
В сердце Кэролайн что-то ёкнуло, оглушающе внезапно. Никогда не грезившая о жизни, более длинной, чем пророчил родной организм, она прикинула в уме – вот он, тот редкий шанс, подкинутый капризами небесной канцелярии. +- несколько годков, десятилетий… да даже двадцать-тридцать лет, покажутся достаточными для полноценного довершения всех поставленных, всех важных куперганей.
…Эстер Барджман, дочь Кэролайн, недавно потеряла мужа и уже две недели пребывала в состоянии, из которого ленилась выходить. Георга обокрали и убили неизвестные, а затем подонки скрылись с места преступления. Георг не дождался скорой помощи. Бедняга лежал, истекая… на грязной дороге. А Эстер, вынужденная лгать, дабы скрасить последние минуты любимого, просила не отчаиваться. Вымаливала прощения у мужа, у могилы, стоя на коленях на полу, прижимая к груди альбом семейных фотографий…
И вот, когда эмоции овдовевшей Эстер частично утряслись, а стены в доме прекратили покрываться трещинами от ударов по ним различными предметами, в гости к бедняжке пожаловал “юрист с непревзойденной блестящей репутацией”. Мужчина предложил выгодную сделку до того, как хозяйка спросила, кто он такой.
Практика заключения двусторонних договоров всегда имела под собой основу в виде доверия. Предлагавший должен выглядеть соответствующе, не вызывать мысленных затруднений у клиентов, обходиться с лексиконом аккуратнее, желательно, используя только те слова, которые можно разглядеть в документах.
- Миссис, Барджман, Эстер, я осведомлен о вашей трагедии. Кроме того, я осведомлен о халатной политике местных органов. Наиболее актуальная проблема сегодня – нежелание полиции грамотно работать… - начало было многообещающим. Господин старался, даже очень. Пыжился произвести впечатление уважаемого специалиста, перекладывая ручку бизнес-кейса из одной руки в другую, и смахивая назад идеально гладкую русую чёлку.
Не строя воздушных замков относительно благонамерений этого прилежного воспитанного мистера, женщина спросила:
- Кому, кроме прокуратуры, я могу быть обязана вашему визиту? Не уверена, что в нынешнее время ещё остались те, кто помогает людям безвозмездно, а денег у меня как раз таки нет. Предупреждаю сразу. Оплатить услуги не смогу…
Дабы погасить остатки сомнения в сердце миловидной собеседницы и настроить разговор на более позитивный, более пояснительный лад, любитель вертеть кейсиком вырвал листок из блокнота, согнул его так, чтобы получить квадрат, аккуратно оторвал лишнее и написал на “квадрате” несколько фраз.
- О, нет. Ничего оплачивать не надо. Об этом уже позаботился мой наниматель, имя которого… пускай побудет в секрете какое-то время, а потом я всё вам расскажу.
Тонкие пальчики вдовы опустились на кусок бумаги, и через секунду она подтянула квадратик к себе. Глаза пробежались по строчкам. Пришлось читать второй и третий раз, чтоб поверить.
“Господи…” – вздрогнула Эстер.
В ту же минуту водворилась тишина.
Водворился порядок.
Водворилась надежда…
…Длительное нахождение в Джексон-Хайтс сулит море новых ощущений. Может показаться, что ты не в Квинсе и даже не в США, а где-то за тридевять земель от Нью-Йорка. Здесь издавна селились выходцы из стран Азии и Латинской Америки, и это не могло не отразиться на квартале. Такой гаммы вкусов, цветов и запахов не встретить больше нигде. Бонус - сюда легко добираться. Это хорошо спрятанная жемчужина Квинса. Пёстрая и зрелищная...
В десять утра Лэтс Гранд уже стоял под окном, на Джексон-Хайтс, высматривая Нэнси. В его руках, конечно же, был букет цветов. Без этого никак. Сотовый трещал ежеминутно, потому пришлось отключить. Прелестная подруга соизволила показаться лишь спустя полчаса, сто раз извинившись. Извинения Лэтс принял, но взамен попросил принять цветочки. Девушка, вышедшая сегодня без ребёнка, попыталась побороть не вовремя нахлынувшее гадкое смущение, но все равно опустила голову вниз. Брови дернулись, ноздри приподнялись… Бледная кожица стала ещё более бледной.
- Так, вы сегодня будете обязаны составить мне компанию! Наше путешествие обещает быть долгим. В лучшем случае вернёмся только к вечеру. Я должна посетить несколько мест, а время не резиновое. Если вам в напряг, то можно встретиться, когда я буду посвободнее. Правда, вы будете ждать этого дня ещё несколько недель… - Нэнси согнула ноги в коленях, вывернула сумку наизнанку, торопливо перебрала вывалившееся на асфальт содержимое, выделила среди хаоса предметов записную книжку и открыла её.
Лэтс сделал так, чтобы красотка не беспокоилась по поводу того, будет ли он с ней. Лэтс тоже встал на корточки и, гладя её шею, растирая её потом своих рук, с ласочкой, изнеженно, вышептал утешение:
- Знайте, меня совсем не волнует, где я буду находиться. Лишь бы рядом были вы.
Собрав вещи обратно в сумку из коричневой замши и шумно закрыв молнию, Нэнси выпрямилась в изящном полу-прыжке. Затем замерла. Так уж ей понадобилось. Ну и, её взгляд встретился с выжидающим взглядом мистера Гранда.
- Знаю-знаю! Само собой, вы никуда от меня не денетесь теперь. Никуда не денетесь! Я просто деликатничаю… Ну, и немного туплю. Это тоже…
- Не утрируйте. Тупит всякий, кто живёт… - сказал Гранд, - Даже я, хоть и в меньшей степени, тоже, бывает, туплю. А вам рассказать про пьянку в ресторане Алегзандрии в две тысячи тринадцатом, которая чуть не завершилась арестом моей племянницы-эксбиционистки, мечтавшей попасть на Бродвей? Э-э-эх, довольно смешная, но пошлая история в духе подростковых сырых фанфиков. Я бы зачитывался ими. Да вот беда. Чересчур ценю своё время. Скряжничество передалось мне от отца в тройной мере, и сколько бы я с ним не боролся, у меня так и не получается в себе это ни приглушить, ни подзаморозить...
Нэнси поразмыслила над суждениями Лэтса о собственном неидеальным характере, и пока они ровной походкой шли в направлении безбожной пропасти шумного перекрестка, чтобы выловить такси, поспешила высказаться.
- Может, и не нужно. Может, вы и так, со своими недостатками, дотягиваете до уровня неплохого человека. Не задумывались? Главное, ведь как… Не вытворять гадостей! Взять, к примеру, эти ваши миллионные махинации с наркотиками… Наслышанная о ваших прочих прегрешениях, я не считаю их потолком аморальности. А это ужасно, на мой взгляд! Ужасно, что я делаю вам скидку, когда вы без зазрения совершаете зло, только из-за того, что вы можете совершить зло большее… А вам так не кажется?
Лэтс, готовый к любому откровению, с радостью ей объяснил.
- Милейшая, вы уже третий раз на моей памяти, вот сколько мы проводим время вне офисных стен, мусолите тему каких-то перевозок, которые, ну, никак меня не обрисовывают. В наркобизнесе грязнут, как правило, чтобы подняться, а, так как я давно уже греюсь на верху, мне глубоко фиолетово, сколько я получу с очередной продажи диацетилморфина… - Гранд неспроста подбирал слова посимпатичнее. Ну, разве сравнится с “параллельно” и “по фигу” протяжно-вальяжное “мне фиолетово”? – Относитесь проще к моим выкрутасам. Относитесь проще к выкрутасам всех людей, и вам самой станет легче. Не придётся ощущать себя находящейся по уши в грязи…
Нэнси с горем пополам укротила рвущуюся наружу тягу к справедливости, и решила попробовать прислушаться к настоятельным советам ловеласа-поклонника. Авось, в этом был смысл – не зацикливаться на темных сторонах Лэтса Гранда, человека, чьи деяния, большей частью беспутные, вытекают из ненастной юности, из нелюбви отца и раннего ухода матери.
- Эмм… Что я хотел спросить… – Адвокат отрешенно почесал свою благообразную, коротенькую бороду и уперся взглядом в электронные наручные часы, тикавшие до возмущения медленно, - Так какие у вас сегодня дела? Перечислите, если не затруднит…
Нэнси выпустила воздух изо рта, пыхнула, как если бы это был сигаретный дым, выражая виноватость. Виноватость за то, что ухажёру, придётся её долго ждать, перемещаясь из одной точки города в другую.
- Ну, сначала я планировала заглянуть в парикмахерскую. Ближайшая в нескольких кварталах отсюда. Хочется подстричься. Оформить затылок, а также подстричь ушки. Потом меня настигнет двухчасовое участие в эксклюзивном интервью в окружении юристов-представителей Дьюи Баллантайн. Потом…
Неожиданно Лэтс прервал Нэнси. Его несколько смущало и в то же время радовало отсутствие зацикленности у современных женщин на длинных волосах.
- Помню, когда впервые вас увидел, ваши волосы достигали поясницы и, когда вы откидывали голову назад, волосы касались белоснежных ягодиц. Можете открыть секрет, что вас потянуло к радикальным переменам?
- Ничего. Просто устала. Знали бы вы, как утомляет многолетнее ношение гривы… - Нэнси нескрываемо нравились подбираемые Лэтсом вопросы. А вопросы, затрагивающие совокупность деталей её облика, нравились вдвойне, - Ну и кстати. Нам, девочкам, круче, чем вам, мужикам! Мы можем назначить шевелюре любую форму, любой рост, и при любом раскладе останемся красивыми. Если мы и стрижемся, то по личной прихоти, а не по нужде.
- Ага… - Лэтс “с ласочкой” провел ладонью по задней части головы Гарднер и поднаклонился.
- Ой, не жертвуйте личным удобством только ради меня, умоляю! – но бизнес-вумен выразила маленький протест, - Я уже давно свыклась с фактом, что всякий, положивший на меня глаз, заметно выше меня.
Вот так вот повезло мне родиться лилипутом, и это не изменишь, сколько бы вы ни нагибались!
Услышав просьбу, Гранд пошёл на компромисс, “сыграл в поддавки” и разогнулся.
- Как скажете…
Долго искать такси не пришлось. Это – Нью-Йорк. Здесь всё быстро находится!
В парикмахерской.
Пока Нэнси стригли под звон серебряных ножниц над её головой, Гранд сидел на скамейке, в коридоре, между дверью, обитой красной кожей, и дверью салона. Сидел, отправляя SMS-ки Энрике. Радовался, лыбился.
Энрике, который в данный момент “копался” в Лос-Анджелесе, не особо благодарил босса за то, что тот отправил его задницу в рыбацкий городок, умасливать мамашу Кэйла Бэннери и травмировать психику его сестры Эстер. Гранд пообещал… чем артистичнее пройдёт этап обрабатывания двух наивных провинциальных куриц-клуш, тем тяжелее будут карманы пуэрториканца.
Последнее сообщение от Энрике – пять восклицательных знаков. Означать это могло лишь одно. Полную готовность терпеть вонь дешёвой рыбы, пресмыкаться перед старушенцией и наводить шумиху, рекламируя иноземный браслет.
Гранд предупредил, что не простит Энрике даже мелкую накладочку и наказание в случае провала будет характеризовываться страданием и болью. Болью, приводящей к острому желанию смерти! Энрике сказал, типа, да, хорошо понял, и в сотовом Адвоката зазвучали частые гудки.
Обновив свою стрижку, став круглее на лицо, Нэнси вышла от парикмахера не с тем настроением, с каким ожидал её встретить Гранд. Запруда век девушки едва ослабляла нажим звездящейся влаги. Ещё чуть-чуть, ещё немножко и горячие слёзы ошпарят её щёки. Гранд, как всегда, окислил рожу, превратился в сочувствующего и давай расспрашивать.
- Что случилось?
Гарднер понадобилось минуты две, чтобы успокоиться, и заново обрести речи дар. Так неожиданно, но так вовремя она раскрыла Адвокату свою могущественную слабость – ахиллесову пяту всех заботливых, всех любящих мам.
- Я на миг представила, что мой малыш умер, или что я… потеряла его. Это было ужасно! Мне тут же расхотелось жить… - капельки, промчавшиеся по нежным закоулкам, опустившиеся вниз, до самого пола, подкинули Лэтсу идею. Отныне эта идея будет верховодить его сознанием всю последующую неделю, а то и месяц. Отныне только она имеет важность. Всё же остальное отметается назад.
После коротенького и эмоционального разговора с Нэнси о детишках и их предначертании, о том, что обязаны делать родители, а о том, чего родители делать не должны, Гранд прошел по длинному коридору и свернул в помещение мужского туалета. Предоставленный одному себе, он подхватил приступ нарциссизма. Выражалось это анормально и патологически: встал перед зеркалом и начал говорить себе о том, какую ошибку допускает человеческая цивилизация, недооценивая его интеллект.
“Надо же… Сморды захватили тысячи спутников на орбите других планет. Их репутация говорит сама за себя, а неограниченная визуальная доступность и вседосягаемость, которыми кичатся монстры… это что-то.
Я владею спутниками, спрятанными в метеоритном поясе между Марсом и Юпитером. Там содержатся данные, хранящиеся втайне от всех, даже от меня. Устройство, отслеживающее передвижения смордов во вселенной, было нужно мне, чтобы я мог приблизительно представить, о какой власти пойдёт речь, когда я доколлекционирую все игрушки Шрейдена.
Величайший разум на Земле вкупе с внеземными технологиями… это ураганное сочетание, не иначе –
Гранд поправил галстук, пригладил волосы ладонью и… продолжил кривляться, мысленно уплывая в дальние дали.
У моей неидеальной матери был сад подсолнухов…
Они стали символом штата за своё обилие, которое и заметили первые поселенцы, путешествовавшие по прериям Канзаса.
С отцом жилось несладко из-за бесконечной ругани и частых измен с его стороны. И только цветы могли отвлечь её , скрасить реальность …
Тем же самым занимается и Кэйл Бэннери для нас.
Я два года подряд предупреждал конгресс, жителей Нью-Йорка и даже самого Героймена, что если мы будем так сильно полагаться на него, то станем не только вялыми-ранимыми, но и уязвимыми.
Беда в том, что мы, американцы, перестали пытаться решать свои проблемы самостоятельно и только пялились в небо…
… выискивая
взглядом яркие
цвета .
Жёлтый и зелёный .
Вот почему наш мир обречён! Героймен всему виной! Суперлюди не спасли нас, а только уничтожили! Добили наш труп… Я вплотную приблизился к вопросу, на каком моменте Христос стал грехом”
Вдруг дверь комнаты туалета мерзко заскрипела, и внутрь заглянул седой старикашка в смешных очках и с грязными коричневыми брюками. Гранду, которому вечно неймется, приспичило продемонстрировать незнакомому дедуле “магию” возрастного регулятора. Чтоб дедуля заценил всю крутость космо-технологий и захотел себе такой же!
Ø 37 лет
------------
Ø 16 лет
Прошло около десяти секунд. Мужчина, который только что был очень зрелым, так сказать в расцвете, превратился в юношу и повернулся к дедку. Юноша произнёс, ехидненько, с улыбочкой:
- Соединение со спутником установлено! С возвращением, мистер Гранд!
От сумасшедшего изумления у старика едва не отвалилась челюсть. Зато “картинка” поплыла, и притом ещё как…
…Перед тем как выйти к Нэнси, Гранд вернул свой привычный возраст, хоть и с неохотой. Теперь им предстояло ехать в другую часть мегаполиса. Этого Гранда тоже не хотел. Но раз дама сказала надо – кавалер не обсуждает.
Итого, через час с лишним они прибыли на место. На место, кишащее большими начальниками и крупными бизнесменами. Лэтс, который не мог стереть поганое ощущение, что тратит время даром, заставился произнести:
- При участии в любом мероприятии главное не нервничать. Я буду ждать вас, сколько понадобится, честно… - и произнёс настолько утешительно и при этом тихо, что Гарднер попалась на удочку. В кои-веки, наконец… Адвокат приблизился к тому, что в народе зовётся “доверием”.
Итого, Нэнси растворилась в аду дверей и толп, а хитрец присел на кожаный диванчик и сладко в нём утонул. Где-то спустя пять-семь беззаботных минут до его ушей дошли приглушенные голоса, пробивающиеся из ближайшей комнаты. Кем бы ни были эти люди, общение проходило на повышенных тонах. Вовсю велось обсуждение Адвоката, точнее, последствия чудовищной “адвокатской” жадности. Гранд еле-еле вспомнил, что однажды он положил глаз на Дьюи Баллантайн, как и на ряд иных знаковых юридических фирм. Невинным людям, причём, как руководству, так и сотрудникам низших должностей, болезненно аукнулось вмешательство Гранда. Многие граждане потеряли работу, остались с долгами… и большинство пострадавших до сих пор не смогли понять, как бесчестные жулики из Grand Corporation в яростном стремлении подгрести под себя всё на свете достигли столь впечатляющих высоких результатов. Ясно только одно. Corporation вернуло некогда отделившуюся Trask Industries.
Это колоборация, как думали незнающие.
Это – возвращение домой.
Вопреки теориям Лэтс Гранд и Джим Траск не были ни родными братьями, ни крепкими друзьями. Всё, что их сближало, это ненасытие. Только у Гранда со временем голод смешался с идеей самосовершенствования, а у Траска он так и остался всего лишь волчьим голодом.
“Меня по традиции называют злодеем… Ей богу, смешно! Как будто отделить добрых от злых так же легко, как день от ночи.
Полагаю, таким образом, недалекие скудные умы убеждают себя, будто понимают, как устроен мир. Расставляют по полочкам “хороших” и “плохих”. Все равно что дети малые …
Всегда ненавидел детей .
Изучение методик смены подгузников… что может быть унизительней? Я этим никогда не занимался, но мне известно доподлинно: чтобы что-то презирать, необязательно с этим контактировать. Данная истина, как и большинство других, открылась мне, когда я увлёкся военными поэмами, в которых рассказывалось о великих ошибках человеческого зрения и которые позднее мотивировали меня, мой разум, мой мозг, полагаться на стук сердца и не верить глазам.
Модификация принципов преобразования голой веры в нечто более существенное… предопределила стезю моей жизни – защищать американский народ от главного врага всего человечества – от самообмана”
Лэтс почесал подбородок, почесал живот и, преодолевая растущее желание вломиться в офис, выкрикнуть, что он и есть тот самый глава гнилой Grand Corporation, уткнулся носом в сложенные руки, зажмурил глаза и… попытался вздремнуть. Ждать Нэнси предстояло ещё весьма долго…
Окраина Лос-Анджелеса. Ферма Барджманов. День относительно солнечный, относительно тёплый.
Кэролайн, использовавшая свой «шанс на миллион», пригласила дорогого гостя к столику и угостила чаем из кладезей ароматов, из полезнейших трав. Латиноамериканец был поражен смелостью пожилой вдовы, чего ни за что не смог бы скрыть. Подумать только, размышлял Энрике: выделиться из толпы, подняв руку, раскрыв свои мечты, при посторонних людях, не стесняясь. Кэролайн считала, что именно она во всём Городе Ангелов заслужила жить долго, потому что воспитала бога, потому что под её пристальным надзором и пристальным надзором её мужа цвёл и распускался идеал, спаситель всего человечества!
- Мою сестру, которая недавно поступила учиться в университет, в Мичигане, спас ваш сын три года назад. Это величайшая честь – познакомиться с той, кому обязаны миллионы и миллиарды на всей грешной планете. Благодаря вам Кэйл вырос таким… правильным, и теперь мы, обычные люди, не пускающие лазеры из глаз, не летающие в небе, имеем неизменный гарант безопасности. Извиняюсь, если мои слова прозвучали несколько цинично, но так оно и есть. И это та правда, которой не нужно стесняться… - Энрике, разумеется, действовал по заказу Гранда, о чём Кэролайн не могла догадываться.
Поначалу ему было безынтересно одурманивать какую-то старуху из не самых престижных захолустий Лоса, угасало даже желание горбатиться за деньги, но… настроение уроженцев Латинской Америки – вещь непредсказуемая.
- Боюсь, вы переоцениваете мой вклад воспитателя, ведь настоящие причины заложены в самом Джошуа, в его неземной святости. Уверена, что от моего участия, от моей роли матери зависело немногое. Будь мой муж здесь, он бы повторил мои слова. Это наша старая позиция, потому что при всех плюсах того светлого периода мы не были настоящими родителями. Следовательно, я никакая не мать. Так… всего лишь шлюпка, которую смастерили, чтобы отправить спасителя в вечное плавание. Через какое-то время эта шлюпка обзавелась крупной трещиной, исполнила все свои немногочисленные функции, и спаситель бесстрашно нырнул в воду. Теперь Кэйл самостоятельно везде передвигается, и в огне, и в космосе. Я ему больше не нужна… Но меня это ничуть не оскорбляет. В конце концов, такова участь всех родителей, всех матерей! Мы оказываемся бесполезными, потому что сделали то, что от нас требовалось…
В противовес ожиданиям Кэролайн, которая выдавливала из себя по капле всю теплоту и всю искренность, Энрике выказал практически нулевую реакцию. Разочек “угукнул”.
- Угу… - это и не было реакцией вовсе.
Потом Энрике зачем-то полез в чёрный рюкзак, долго валявшийся без предназначения, без дела, и вытащил то, что, собственно, рекламировал, ворвавшись в магазин. “Предмет, дарующий, если не бессмертие, то хорошую и здоровую жизнь, огороженную от морщин и седины, долголетность” выглядел не больно фантастично и по первому впечатлению напоминал прибор для измерения артериального давления с возможностью прикреплять его к руке. Это откровенно смутило миссис Барджман. Но немного терпения и вуаля! Энрике доказал чудодейственность вещички, за которую он не возьмет с неё ни цента, а отдаст задаром – чтобы наградить и отблагодарить маму полубога, “спасительницу миллионов на всей грешной Земле”.
1-2-3…
Латиноамериканец провёл устный инструктаж по пользованию регулятором возраста. Не отходя в другую комнату, там же, на кухне, где прошло чаепитие:
- Я примерно догадываюсь, о чём все думают, сталкиваясь с подобными новациями. Некоторые ложатся без сознания! Но принцип управления до ужаса прост. Я бы сказал, даже банален. Сейчас вы сами во всём удостоверитесь! Минутку… - Энрике использовал прибор на себе. Для начала. Чтобы фермерша посмотрела на него и сказала точно, хочет ли она повторить этот “трюк”, или же её устраивает старость.
Кэролайн примерила улыбку. Болезненно широкую. Казавшиеся бредом, рассказы незнакомца оказались сущей правдой! Энрике постарел… Теперь его было не узнать. “Мама бога” потянулась. Её взгляд просил, почти требовал, чтобы ей отдали прибор. Поскорее! Чтобы “мама бога” вернулась в жизнь, ушедшую от неё безвозвратно, ушедшую так давно и столь далеко, что не дотянуться…
1-2-3…
- Так-с, видите две маленькие кнопочки?
- Угу.
- Нажимайте на левую, когда хотите включить, и на правую – когда отключаете. Важно не спутать их, иначе последствий не оберёшься. Я даже не стану… говорить, что произойдёт, если вы вдруг нажмёте не на ту! Ну, да поехали! – Энрике постарался не нажимать очень сильно, чтобы не знакомая с космо-техникой Кэролайн не испугалась раньше времени.
…)Секунды исчезали, секунды появлялись…( Фермерша позволила ему повернуть колесико вправо, услышав подводящее “это вас омолодит”. Вернее, она повернула сама. Она не металась и стояла на своём. Во все годы и в любых ситуациях “мама бога” оставалась верна себе: сторониться переделок глупо, если всё, к чему ты приучена с детства, укладывается в принцип – шагай напрямки.
- Нажимаю… - рука почтенной госпожи нисколечко не дрогнула. Пальцы прикоснулись к толстому колесику, и дисплейные зелёненькие циферки помчались на убыль.
1-2-3…
Морщины - видимые складки кожи, возникающие в результате избыточной активности мимических мышц, потерей кожей эластичности, упругости и иных причин.
Поседение – изменение окраски волос в серебристо-белый цвет вследствие уменьшения количества пигмента
Старость - период жизни человека от утраты способности организма к продолжению рода до смерти…
Всё перечисленное куда-то исчезло в один миг, как будто миссис Барджман никогда не старела, никогда не покидала образ девушки. Кожа изменилась, побелела, неэстетические складки сузились и затянулись. Через минуту они перестали быть заметны. Словом всё лицо претерпело ряд улучшений! Губы похудели и покрылись блеском. Волосы распушились и подпрыгнули! Ногти также стали другими. Уменьшились, избавились от ломкости!
Энрике был крайне доволен результатом: впервые кто-то похорошел при его непосредственном присутствии. А ведь раньше ему отводилась жалкая роль слушателя. Но только не теперь…
- Вау! – перекатывающиеся волны душевного восторга с потрохами заглотали дарителя молодости. Энрике улыбнулся, как никогда! Почувствовал ли он себя видящим, духом всякой плоти? Тем, в чьих силах – созидать подобие и лепить по нему. Едва ли. Зато он ощутил, что такое находиться в одной душной кухне с самой красотой, и вкушать ответственность за её возникновение. Если это не наиудачнейший день в жизни прихиретника, то можно сказать с уверенностью – удачных дней у него не было.
1-2-3…
Кэролайн Барджман не могла выронить ни звука. Долгое время она не приходила в себя, стоя у настенного зеркала, в ванной. Значит, фермерша представила, вселенная не предусмотрела, что произойдёт, если внезапно женщине за семьдесят подсунуть тело девушки за двадцать. Жаль… Позитивность её мнения касательно вселенной, возможно, поисчезнет, если не найдётся чего-то, что гармонизирует – докажет обоснованность данного события и выкупит прощение у всевышнего.
1-2-3… 4-5-6…7-8-9…20:40…9-8-7…6-5-4…3-2-1
Пока Кэролайн стояла в ванне, трогала себя за грудь, за лицо, телефон Энрике присылал SMS-ки. Одну за другой. Латиноамериканец получил порцию новых указаний от Адвоката. Настойчивый заказчик потребовал “сменить политический курс”, но не раньше, чем мамаша Кэйла снимет лифчик и отдастся ему.
Латиноамериканец, безусловно, выслал “ок”. Соблазнение посвежевшей миссис Барджман – дело пары комплиментов, уверялся злодей. Ещё чуть-чуть и вечная домохозяйка, у которой давно не было мужчины, раскроет сундук природных прелестей.
Забавно, однако, именно так всё и произошло.
I look at the world and everywhere I see absurdity. People incessantly do strange things, to such an extent strange that we manage them not to notice. Therefore I love coffee houses — there all on a look. David Lynch
(Я смотрю на мир и повсюду вижу абсурд. Люди непрестанно делают странные вещи, до такой степени странные, что мы умудряемся их не замечать. Поэтому я люблю кофейни - там все на виду. Дэвид Линч)
1-2-3… 4-5-6…7-8-9…21:30…9-8-7…6-5-4…3-2-1
Температура в спальне при соитии значительно выше, чем, когда не трахаются. Это прочувствовал дом, эту истину постигла постель, этот постулат поведался подушкам, познался одеялу! Кэролайн уже не была для себя чужой, как, где-то, час назад, но и сродниться на все сто не успела. Ей придётся заниматься “этим” до самого утра, чтобы заесть (или запить) непривычку эмоциями, чтобы раздавить раскаяние, обратившись к забаве и изрядности, к лихому балдежу!
Энрике признался, как однажды познакомился с девушкой на выходе из супермаркета. Ему было девятнадцать. Девчуля была старше. Всего на два года. Но его это… бесило. Несмотря на тему, которую лучше не лить в уши партнёршам по сексу, Барджман с радостью слушала рассказы того, кто, подобно Санта-Клаусу, наведьмачил счастье, нашептал радугу, заколдовал, обворожил и теперь надкусывает пирог собственного приготовления. А ведь в нынюю невзрачную эпоху так мало тех, кто умеет куролесить и причудничать, доставляя, помимо вреда, ещё и радость. Но на самом деле такого человека сложно найти даже на протяжении нескольких тысяч лет. Такого человека сложно НЕ оценить.
1-2-3… 4-5-6…7-8-9…21:30…9-8-7…6-5-4…3-2-1
Кэролайн решила вторично проявиться, по новому кругу, обострилась в подаче кроватного таланта, в кураже, поэтому резво насадилась на член Энрике верхом, начав скакать на нем, как опытная. Эти “игры” обещали протянуться до утра…
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 162; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!