ПОДСТРОЧНЫЙ КОММЕНТАРИЙ К НАРОДНИЧЕСКОЙ PROFESSION DE FOI 13 страница

Собственными своими рабочими силами крестьяне высшей группы не могут уже спра­виться с своими посевами и потому прибегают к найму рабочих: например, в Ново-узенском уезде 35% домохозяев высшей группы держат постоянных наемных рабочих (не считая тех, которые нанимаются, например, на жнитво и т. п.); то же и в Днепров­ском уезде. Одним словом, крестьяне высшей группы представляют уже из себя, несо­мненно, буржуазию. Сила их основывается уже не на грабеже других производителей (как сила ростовщиков и «кулаков»), а на самостоятельной организации производства: в руках этой группы, составляющей всего /5 часть крестьянства, сосредоточено более 7г посевной площади [я беру общую среднюю величину по всем 3-м уездам]. Если принять во внимание, что производительность труда (т. е. урожаи) у этих крестьян не­измеримо выше, чем у ковыряющих землю пролетариев низшей группы, — то нельзя не сделать того вывода, что главным двигателем хлебного производства является сель­ская буржуазия.

Какое же влияние должен был оказать этот раскол крестьянства на буржуазию и пролетариат [народники не видят в этом процессе ничего, кроме «обеднения массы»] на величину «рынка», т. е. на величину той доли хлеба, которая превращается в товар?  Ясно, что эта доля должна была значительно возрасти, потому что масса хлеба у кре­стьян высшей группы далеко превышала их собственные нужды и шла на рынок; с дру­гой стороны, представители низшей группы должны были прикупать хлеба на те де­нежные средства, которые давали им заработки.

Чтобы привести точные данные по этому вопросу, нам придется уже обратиться не к земско-статистическим сборникам, а к сочинению В. Е. Постникова: «Южно-русское крестьянское хозяйство». Постников описывает, по данным земской статистики, кре­стьянское хозяйство 3-х материковых уездов Таврической губер-

Основанной, конечно, тоже на грабеже, но только уже не самостоятельных производителей, а рабо­чих.

ПО ПОВОДУ ТАК НАЗЫВАЕМОГО ВОПРОСА О РЫНКАХ    Ш

нии (Бердянского, Мелитопольского и Днепровского) и анализирует это хозяйство по различным группам крестьян [разделенных на 6 категорий по величине посевной пло­щади: 1) не сеющие; 2) сеющие до 5 дес; 3) — от 5 до 10 д.; 4) 10—25 д.; 5) 25—50 д. и 6) свыше 50 дес]. Исследуя отношение различных групп к рынку, автор делит посев­ную площадь каждого земледельческого хозяйства на следующие 4 части: 1) хозяйст­венная площадь  — так называет Постников ту часть посевной площади, которая дает семена, необходимые для посева; 2) пищевая площадь  — дает хлеб для прокормления рабочей семьи и работников; 3) кормовая площадь  — дает корм рабочему скоту и, на­конец, 4) торговая  или рыночная  площадь, дает продукт, превращаемый в товар, отчу­ждаемый на рынке. Понятно, что только последняя площадь дает денежный  доход, а остальные — натуральный, т. е. дают продукт, потребляемый в самом хозяйстве.

Произведя учет величины каждой из этих площадей в разных посевных группах кре­стьянства, Постников дает следующую таблицу: [см. таблицу на стр. 112. Ред.]

Мы видим из этих данных, что чем крупнее становится хозяйство, тем более приоб­ретает оно товарный характер, тем большую часть хлеба производит для продажи [12— 36—52—61% по группам]. Главные посевщики, крестьяне 2-х высших групп (у них бо­лее /г всего посева), отчуждают более половины всего своего земледельческого про­дукта [52 и 61%].

Если бы не было раскола крестьянства на буржуазию и пролетариат, если бы, други­ми словами, посевная площадь была распределена между всеми «крестьянами» «урав­нительно», тогда бы все  крестьяне принадлежали к средней группе (сеющей 10—25 дес), и на рынок поступало бы только 36% всего хлеба, т. е. продукт 518136 посевных десятин (36% от 1439267 = 518136). Теперь же, как видно из таблицы, на рынок идет 42% всего хлеба, продукт 608 869 десятин. Таким образом, «обеднение массы», полный упадок хозяйства у 40% крестьян (бедная группа, т. е. сеющая до 10 дес),

112

В. И. ЛЕНИН

 

 

Приходится из 100 дес. посева на площадь

Получается денежного дохода

В 3-х уездах Таврич. губ.

Средняя, ве-

хозяйствен­ную

пищевую

кормовую

торговую

на 1 дес. посева

на 1 двор

количество десятин посева

из них под торговой площадью

личина посе­ва в каждой группе

(рубли)

У сеющих до 5 д. » » 5—10 » » » 10—25 » » » 25—50 » » » более 50 »

6 6 6 6 6

90,7 44,7 27,5 17,0 12,0

42,3 37,5 30 25 21

—39 +11,8 36,5 52 61

3,77 11,68 16,64 19,52

30 191

34 070 140 426 540 093 494 095 230 583

16 851 194 433 256 929 140 656

3,5 д. 8 » 16,4 » 34,5 » 75 »

574 1500

Итого

6

42

1 439 267

608 869

17—18 дес.

Примечание к таблице:

1) Постников не дает предпоследнего столбца; он вычислен мною.

2) Величину денежного дохода Постников определяет, предполагая, что вся торговая площадь засеяна пшеницей и высчитывая среднюю урожайность и сред­ нюю ценность хлеба.

ПО ПОВОДУ ТАК НАЗЫВАЕМОГО ВОПРОСА О РЫНКАХ    113

образование сельского пролетариата, — повело к тому, что на рынок был брошен про­дукт 90 тыс.  десятин посева.

Я совсем не хочу сказать, чтобы увеличение «рынка» вследствие разложения кресть­янства ограничивалось этим. Далеко нет. Мы видели, например, что крестьяне заводят улучшенные орудия, т. о. обращают свои сбережения на «производство средств произ­водства». Мы видели, что на рынок, кроме хлеба, поступил еще другой товар — рабо­чая сила человека. Я не упоминаю обо всем этом только потому, что привел этот при­мер с узкой и специальной целью: показать, что у нас в России действительно обнища­ние массы ведет к усилению товарного и капиталистического хозяйства. Нарочно вы­брал такой продукт, как хлеб, который везде и всегда всего позже и всего медленнее втягивается в товарное обращение. Поэтому и местность взята была исключительно земледельческая.

Возьму теперь другой пример, относящийся к области чисто промышленной, к Мос­ковской губернии. Крестьянское хозяйство описано земскими статистиками в VI и VII томах «Сборника статистических сведений по Московской губернии», содержащих ряд превосходных очерков кустарных промыслов. Я ограничусь приведением одного места из очерка «Кружевной промысел»  , объясняющего, каким образом и почему в поре­форменную эпоху особенно быстро развивались крестьянские промыслы.

Кружевной промысел возник в 20-х годах текущего столетия в 2-х соседних дерев­нях Вороновской волости Подольского уезда. «В 1840-х годах он медленно начинает распространяться по другим близлежащим деревням, хотя все еще не захватывает большого района. Зато начиная с 60-х годов, особенно за

90 733 дес. = 6,3% всей посевной площади.

«Сборник стат. свед. по Моск. губ.». Отдел хозяйственной статистики. Т. VI, вып. П. Промыслы Московской губернии, вып. П. Москва, 1880.

114   В. И. ЛЕНИН

последние 3—4 года, быстро распространяется по окрестности».

Из 32-х селений, в которых в настоящее время существует промысел, он возник

в 2-х  селениях — в 1820 г.

» 4     »  —      » 1840 г.

» 5     »  —      » 1860-х гг.

» 7     »  —      » 1870—1875.

» 14   »  —      » 1876—1879.

«Если вникнуть в причины, порождающие такое явление, — говорит автор очерка, — т. е. явление чрезвычайно быстрого распространения промысла именно в последние годы, то мы увидим, что, с одной стороны, за это время условия крестьянского быта значительно ухудшились, а, с другой стороны, потребности населения — той части его, которая находится в более благоприятных условиях — значительно возросли».

В подтверждение этого автор заимствует из Московской земской статистики сле­дующие данные, которые я привожу в форме таблицы : [см. таблицу на стр. 115. Ред.]

«Эти цифры, — продолжает автор, — красноречиво говорят, что общее  количество лошадей, коров и мелкого скота в этой волости увеличилось, но это увеличение благо­состояния пало на долю отдельных личностей, именно на категорию домохозяев, имеющих по 2—3 и более лошадей...

... Мы, следовательно, видим, что рядом с увеличением числа крестьян, не имеющих ни коровы ни лошади, увеличивается число и тех, которые перестают обрабатывать землю: нет скотины, нет и достаточного количества удобрения; земля истощается, ее не стоит засевать; для того, чтобы прокормить себя, семью,

Я опустил данные о распределении коров (вывод — тот же) и добавил процентные исчисления.

ПО ПОВОДУ ТАК НАЗЫВАЕМОГО ВОПРОСА О РЫНКАХ

115

Вороновская волость Подольского уезда:

 

 

В Во-роно в-ской волос­ти	Число домохозяев             1	Количество	На 100 душ об. п. приходилось	Число домохозяев	Число лошадей у хозяев	Число надельных домохозяев	лошадей	коров	лошадей	коров	мелк. скота	безлошадных	с 1 лошадью	с 2 лошад.	с 3 лошад.	более 3 лошад.	с 1 лошад.	с 2 лошад.	с 3 лошад.	более 3-х лошад.	Всего	обрабатыв. надел	не заним. хлеб	лично	наймом
В 1869 г. было	1233	1473	1472	22	22	30	276 22%	567 46%	298	70 6%	22 2%	567 39%	596	210 14%	100	1067	900 84%	92 9%	75 7%
									24%				40%		7%
В 1877 г. было	1244	1607	1726	25	27	38	319	465	313	95	52 4%	465	626	285 18%	231 14%	1 166	965	5 0,5%	196
							26%	37%	25%	8%		29%	39%				82,5%		17%

116   В. И. ЛЕНИН

не умереть с голода, недостаточно одним мужчинам заниматься промыслом, — ведь они занимались им и прежде в свободное от земледельческих работ время — нужно, чтобы и другие члены семьи искали постороннего заработка...

... Приведенные нами цифровые данные в таблицах указали нам и на другое явление; в этих селах, деревнях увеличилось  также число людей, имеющих 2—3 лошади, коровы. Следовательно, благосостояние этих крестьян увеличилось, а между тем одновременно с этим мы заявили, что «все женщины, дети такого-то села поголовно занимаются про­мыслом». Чем же объяснить себе такое явление?.. Чтобы уяснить себе это явление, нам придется посмотреть, какою жизнью живут эти села, познакомиться поближе с их до­машней обстановкой и тогда, может быть, уяснить себе, чем вызывается это сильное стремление к производству товара на сбыт?

Мы здесь, конечно, не станем подробно исследовать, при каких счастливых обстоя­тельствах из среды крестьянского населения выделяются мало-помалу более сильные личности, семьи, вследствие каких условий создается их благосостояние и вследствие каких общественных условий благосостояние это, раз появившись, может быстро воз­расти и возрастает настолько, что значительно выделяет одну часть жителей села от другой. Достаточно проследить этот процесс, указывая на одно из самых заурядных яв­лений крестьянского села. В деревне такой-то крестьянин слывет между своими одно­сельчанами за здорового, сильного, трезвого, работящего человека; у него большая се­мья, все больше сыновья, отличающиеся таким же крепким сложением и хорошим на­правлением; живут они все вместе, не делятся; получают надел на 4—5 душ. Понятно, что для обработки его все-таки не требуется всего наличного числа рук. Вот 2—3 сына занимаются отхожим или местным промыслом постоянно, и только во время сенокоса на короткое время бросают промысел и помогают семье в полевых работах. Заработок отдельных членов семьи не дробится, а составляет общее достоя-

ПО ПОВОДУ ТАК НАЗЫВАЕМОГО ВОПРОСА О РЫНКАХ    117

ние; при прочих благоприятных условиях он значительно превышает расход на удовле­творение потребностей семьи. Является сбережение, вследствие которого семья в со­стоянии заниматься промыслом при лучших условиях: может покупать сырой материал на чистые деньги из первых рук, произведенный товар продавать тогда, когда он в це­не, может обойтись без посредства разных «датчиков», торговцев и торговок и т. п.

Является возможность принанять одного рабочего, другого, или раздавать работу по домам бедным крестьянам, потерявшим возможность совершенно самостоятельно вес­ти какое-либо дело. В силу этих и других подобных условий, приведенная нами силь­ная семья имеет возможность получать прибыль не только от своего собственного тру­да. Здесь мы, конечно, не касаемся тех случаев, когда из среды таких семей развивают­ся личности, известные под именем кулаков, мироедов, а рассматриваем лишь самые обыкновенные явления в среде крестьянского населения. Таблицы, помещенные во II томе Сборника и в вып. 1 тома VI, ясно показывают, как по мере ухудшения положения одной части крестьянства является в большинстве случаев увеличение благосостояния другой, малой части его или отдельных членов.

По мере того, как занятие промыслом распространяется, сношения с внешним ми­ром, с городом, в данном случае с Москвой, становятся чаще, и некоторые московские порядки понемногу проникают в село и проявляются вначале именно в этих более за­житочных семьях. Заводится самовар, необходимая стеклянная и фаянсовая посуда, одежда «почище». Если эта чистота одежды у мужика вначале проявляется в том, что он вместо лаптей наденет сапоги, то у женщин башмаки и сапожки довершают, так ска­зать, более чистую одежду; они прежде всего увлекаются яркими, пестрыми ситцами, платками, шерстяными узорчатыми шалями и т. п. прелестями...

... В крестьянской семье «испокон веку» водится, что жена одевает мужа, себя и де­тей... Пока лен сеяли свой,

118   В. И. ЛЕНИН

приходилось менее тратить денег на покупку материала и предметов, необходимых для одежды, и эти деньги добывались продажей курицы, яиц, грибов, ягод, оставшегося мотка ниток или лишнего конца холстины. Остальное все производилось дома. Именно такими условиями, т. е. домашним производством всех тех произведений, которые тре­бовались от крестьянок, и тем, что на это уходило все их свободное от полевых работ время, объясняется в данном случае чрезвычайно медленное развитие кружевного про­мысла в селениях Вороновской волости. Кружева плелись преимущественно девушка­ми из более обеспеченных или более многочисленных семей, где не было необходимо­сти, чтобы все наличные женские руки занимались прядением льна, тканьем холста. Но дешевые ситцы, миткаль, понемногу стали вытеснять холстину; к этому прибавились и другие условия: то лен не уродится, то захочется мужу сшить рубашку кумачную и се­бе «шубку» (сарафан) понаряднее, и вот мало-помалу вытесняется или очень сильно ограничивается обычай ткать дома различные холсты, платки для крестьянской одеж­ды. И одежда сама изменяется, отчасти под влиянием вытеснения тканей домашнего производства и замены их тканями, произведенными на фабриках...

... Этим объясняется необходимость для большинства населения стремиться к произ­водству товара на сбыт и привлечение даже детских рук к такому производству».

Этот бесхитростный рассказ внимательного наблюдателя наглядно показывает, ка­ким образом идет в нашей крестьянской массе процесс разделения общественного тру­да, как это ведет к усилению товарного производства [а следовательно, и рынка] и как это товарное производство, само собою, т. е. силою тех самых отношений, в которые оно ставит производителя к рынку, приводит к тому, что «самым обыкновенным явле­нием» становится купля-продажа человеческой рабочей силы.

ПО ПОВОДУ ТАК НАЗЫВАЕМОГО ВОПРОСА О РЫНКАХ      119

VIII

В заключение не лишним, может быть, будет иллюстрировать спорный вопрос, — слишком уже, кажется, загроможденный абстракциями, схемами и формулами, — раз­бором рассуждений одного из новейших и виднейших представителей «ходячих воз­зрений».

Я говорю о г. Николае —оне .

Крупнейшее «препятствие» развитию капитализма в России он видит в «сокраще­нии» внутреннего рынка, в «уменьшении» покупательной способности крестьян. Капи­тализация промыслов — говорит он — вытеснила домашнее производство изделий; крестьянину пришлось покупать себе одежду. Чтобы добыть для этого денег, крестья­нин обратился к усиленной распашке земель и вследствие недостаточности наделов расширил эту запашку далеко за пределы, полагаемые разумным хозяйством; он поднял до безобразных размеров плату за арендные земли — ив конце концов разорился. Ка­питализм сам вырыл себе могилу, привел «народное хозяйство» к страшному кризису 1891 года и... остановился, не имея под собой почвы, не будучи в силах продолжать «идти тем же путем». Сознавши, что «мы  уклонились от освященного веками народно­го строя», Россия и ждет теперь... распоряжений начальства о «прививке крупного про­изводства к общине».

В чем состоит нелепость этой «вечно новой» (для российских народников) теории?

В том ли, что автор ее не понимает значения «производства средств производства для средств производства»? Конечно, нет. Г-н Ник. —он хорошо знает этот закон и упоминает даже о том, что он проявил себя и у нас (стр. 186, 203—204). Правда, в силу своей способности самому побивать себя противоречиями, он иногда (ср. с. 123) забы­вает об этом законе, но ясно, что

Разумеется, не может быть и речи здесь о разборе всего его сочинения — для этого нужен особый труд, — а только о разборе одного  из его любимых аргументов.

120   В. И. ЛЕНИН

исправление подобных противоречий нимало не исправило бы основного (вышеприве­денного) рассуждения автора.

Нелепость его теории состоит в том, что он не умеет объяснить нашего капитализма и свои рассуждения о нем строит на чистейших фикциях.

«Крестьянство», которое разорилось от вытеснения домашних продуктов фабрич­ными, г. Ник. —он рассматривает как нечто однородное, солидарное внутри себя, реа­гирующее на всякие жизненные явления как один человек.

Ничего подобного нет в действительности. Товарное производство не могло бы и возникнуть в России, если бы не существовало обособленности производительных еди­ниц (крестьянских дворов), и всякий знает, что наш крестьянин на самом деле хозяйни­чает каждый отдельно и независимо от других; ведет производство продуктов, посту­пающих в его частную собственность, на свой лично риск и страх; вступает в сношение с «рынком» поодиночке.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!