Как на нас влияют наши ровесники
Бесспорно, ровесники оказывают на нас большое влияние, даже если не принимать во внимание тенденцию мозга сохранять энергию. Поведение подростков – яркий тому пример. Но психологам пришлось потрудиться, чтобы понять, что именно движет неумолимой силой влияния: это просто желание выглядеть «круче» («показуха») или влияние действительно изменяет наше сознание? Группа психологов из гарвардского университета провела исследование, основывающееся на нейронаучных методологиях. Они хотели выяснить, может ли наша оценка каких-то явлений измениться под влиянием других людей. В этом эксперименте оценивали привлекательность лица человека.
Четырнадцать мужчин оценивали 180 женских лиц, отображаемых на экране компьютера. После оценки участника на экране отображался общий рейтинг привлекательности, составленный по отзывам предыдущих участников. Но участники не знали, что исследователи сами составили этот рейтинг на основе своих оценок: иногда они были выше, чем оценки участников, иногда – ниже. Позже участникам, находящимся под наблюдением прибора МРТ, снова предложили оценить те же лица. Результаты показали, что просмотр лиц вызывал активность в тех отделах мозга, которые отвечают за оценку вознаграждения, – и характер этой активности зависел от оценок предыдущих участников. Другими словами, отзывы других людей повлияли на их собственную оценку. Это касалось даже тех лиц, которым участники ранее присвоили одинаковые оценки. Если участник узнавал, что данное лицо было оценено предыдущими участниками как более привлекательное, в его мозгу наблюдалась повышенная активность, связанная с вознаграждением, и он повышал свою оценку. И наоборот, узнав о более низких оценках, участники понижали свою собственную оценку и соответственно демонстрировали понижение активности соответствующих отделов мозга.
|
|
|
Причина этого – опять же, строение нашей нервной системы. Организаторы эксперимента сделали вывод: когда мы полагаемся на мнение других людей, в нашем мозгу задействуются те же нервные структуры, которые задействованы при получении высокоценных наград – еды, воды, возможности воспроизводства потомства. Мозг интерпретирует различия в наших оценках как сигнал к корректировке своего мнения для более эффективной оценки возможных результатов. «Это хорошо для них, значит, хорошо и для меня».
Личность подает дымовые сигналы
Другой аспект эффекта влияния имеет отношение к нашей самоидентификации .
Будучи «социальными животными», мы стремимся принадлежать к какой-либо группе (к предпочитаемому «племени», если хотите). Когда члены данной социальной группы используют или одобряют что-то, мы получаем сигнал, что это приносит пользу всем членам группы – согласуется с самосознанием племени. Для обозначения влияния, основанного или не основанного на самоидентификации, исследователи, изучающие это явление, используют термины согласованность и конвергентность . Как выяснилось, можно с большой долей уверенности предсказать, подвержен ли человек влиянию (например, в отношении покупки). Мы более склонны корректировать наше поведение в соответствии с поведением представителей нашей группы. Например, видя, что другие покупают, скажем, зубную пасту определенной марки, мы получаем сигнал, что этот продукт лучше остальных. В таком случае неважно, принадлежат ли эти люди к конкретной социальной группе – важен только выбор всей группы.
|
|
|
С другой стороны, мы более склонны относить себя к определенной группе, если видим, что ее представители приобретают дорогие товары – товары, подчеркивающие статус группы. В этом случае определенно имеет значение, кто именно покупает товар. Если общественная группа Рона тяготеет к машинам марки «Мерседес-Бенц», то он, вероятно, не купит себе «Лексус» (если только у него не будет определенной на то причины).
|
|
|
Первый пример иллюстрирует согласованность (конформность) выбора, не основанную на самоидентификации. Второй демонстрирует конвергентность, тесно связанную с самоидентификацией. В обоих случаях на выбор влияют другие люди, но конформность всегда основана на желании получить объект высшего качества; конвергентность связана с самоидентификацией и самосознанием. Любопытно, что обычно нам очень трудно объяснить, почему мы сделали тот или иной выбор. Мы склонны называть причины, не имеющие отношения к реальной причине («гламурный стиль», «мягкое управление», «впечатляющий дизайн» и т. п.). Вряд ли кто-нибудь скажет: «Эта машина лучше всего соответствует параметрам самоидентификации моей группы, а моя индивидуальность частично проистекает из индивидуальности группы, поэтому я и купил эту машину».
Осторожно: повсюду миражи
Итак, привлечение внешних ресурсов к принятию решений – не обязательно плохой выбор. Фактически это искусная стратегия сохранения энергии, которая часто приносит нам пользу. А подверженность влиянию – адаптивная стратегия нашего мозга, помогающая получать ценные ресурсы и сообщать о своей связи с социальной группой. В большинстве случаев все это прекрасно, но есть и обратная сторона медали: такие склонности делают нас уязвимыми перед всяческой пропагандой и мошенничеством.
|
|
|
Есть два фактора, которые заставляют наш мозг поддаться влиянию: повторение и так называемая когнитивная беглость . С самого начала изучения методов пропаганды во время Второй мировой войны психологические исследования демонстрировали, что чем чаще повторяется посыл, тем более мы склонны ему поверить. Особенно если обращаем мало внимания на него. Звучит парадоксально! Но именно краткие «встречи» с повторяемыми сообщениями приводят нас в ловушку «иллюзии правды». Чем более сосредоточено наше внимание на сообщении, тем менее мы подвержены влиянию.
Когнитивная беглость – склонность нашего мозга воспринимать сообщения, которые легко поддаются пониманию и легко укладываются в существующую схему (см. главу 1). При положительном применении это главный механизм обучения. Вот почему, чтобы сообщение было убедительным, оно должно быть кратким, емким и «легко перевариваемым». Наш мозг обработает его быстро, почти без участия сознания. Как гласит народная мудрость: «Чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь». В нашем случае: «Чем ближе знаешь, тем больше принимаешь». Причина тому – опять же стремление мозга сохранять ресурсы: уже знакомые сообщения требуют меньших ресурсов, а «счастливый» мозг всегда пойдет по пути наименьшего сопротивления.
И наоборот, сообщения, которые труднее обработать, производят противоположный эффект: мы менее склонны им верить. Вспомните почти анекдотическую ситуацию – политики пытаются донести до аудитории сложные вопросы и убедить нас в том, что их позиция заслуживает доверия, но каждый день на нас обрушиваются горы более простых, но действенных лозунгов. Проблема в том, что наш мозг не имеет естественной склонности обрабатывать сложные сообщения. Чтобы привлечь наше внимание к более сложным и содержательным сообщениям, требуется гораздо больше усилий, но наш мозг продолжает «клевать» только на легко усваиваемую «наживку».
Рекламщики и политики, конечно, знают об этом и используют себе во благо при работе с избирателями и потребителями. Не будет преувеличением, если я скажу, что почти каждая политическая кампания в США – битва иллюзий. Чем больше денег у кандидата для создания эффективных вербальных посылов, тем более вероятно он выиграет. Если созданная иллюзия не может противостоять доводам оппонентов и привлечь сторонников, то усилия будут бесплодны. Этот алгоритм до обидного прост, но он уже более века является доминирующим средством привлечения избирателей и потребителей.
Каково оптимальное количество повторений сообщения? Экспериментально было доказано, что мы более склонны доверять сообщению, если оно повторяется от 3 до 5 раз. Когда количество повторов превышает указанное, сообщение теряет убедительность и даже может произвести противоположный эффект.
Перенесемся в повествование
Стоит ли говорить, что наш внутренний цензор, принимающий или отсеивающий влияния, не всегда «на высоте». Вы, например, удивились бы, узнав, что даже вымышленные персонажи наших любимых телешоу могут убедить нас изменить мнение по щекотливым вопросам. К такому выводу пришли организаторы исследования, которое продемонстрировало, как выгодное представление идеи донорства в популярных телесериалах помогает привлечь к делу больше людей. Это может быть и плохо, и хорошо – в зависимости от того, как вы на это смотрите.
Уже в течение значительного времени исследования доказывают, что телевидение может способствовать социальному обучению – склонности человека при определенных условиях имитировать отношения и поведение других людей. Обязательны два условия: внимание и память. Телефильмы с привлекательным сюжетом соответствуют обоим условиям: они поглощают наше внимание и способствуют формированию памяти. Если зритель ассоциирует себя с каким-либо телегероем, эффект еще значительнее (в психологических кругах он называется сюжетным переносом ). Как раз его исследовала команда психологов, возглавляемая Лорен Мовис, профессором психологии в Университете Пердью. Они хотели выяснить, повлияет ли освещение идеи донорства органов в телефильмах «ЦРУ», «4исла», «Анатомия страсти» и «Доктор Хаус» на общественное мнение и повысит ли стимул зрителя стать донором органа. Также они хотели выяснить, как точность информации влияет (если влияет) на обучение и мотивацию.
Участникам выборочно продемонстрировали несколько серий из популярных телесериалов, сюжет которых в позитивном или негативном свете освещал донорство органов, а затем измерили различные показатели влияния сюжета на зрителя. В исследовании по сериалу «Доктор Хаус» приняли участие более пяти тысяч человек.
Результаты показали, что зрители, никогда не бывшие донорами органов, после просмотра сериала были более склонны стать ими, если донорство было освещено в положительном ключе и герои явно поощряли эту идею. Зрители, выказавшие эмоциональную вовлеченность в действие, были значительно более склонны стать донорами органов. И, наконец, зрители совершенно точно усваивали новые знания – неважно, были ли они точными или неточными.
И здесь самую важную роль играло отношение участника к вопросу. Эксперимент выявил различия: эмоциональная вовлеченность влияет на мнение зрителя и его восприятие информации (которая, вполне вероятно, может быть и неправильной). Большинство людей, наверное, согласятся, что донорство органов – социально значимый поступок; если телесериалы поощряют его – это к лучшему. Но проблема в том, что такого рода влияние может послужить и аморальным целям. Именно так распространяются всяческие псевдонауки, истерии, связанные с прививками, и медицинское шарлатанство.
В другом эксперименте исследователи хотели выяснить, оказывает ли кино такое же воздействие на зрителя. На этот раз в качестве модели послужило курение. Если зритель прочно ассоциирует себя с героем фильма, повлияет ли на него имидж героя и изменит ли его мнение насчет курения?
Оказывается, повлияет. Большая степень идентификации себя с курящим героем вызывает: 1) более прочные «имплицитные ассоциации[3]» между зрителем и курением (и у курильщиков, и у некурящих); 2) повышенный стимул для курильщиков закурить сигарету.
Исследователи заключили, что при просмотре фильма мы зачастую ассоциируем себя с одним из героев по ряду причин. Его эмоции и поступки притягивают нас, и мы «влезаем в его шкуру» и подвергаемся его влиянию. Чем сильнее это ассоциирование, тем большему воздействию мы подвержены и тем больше подстраиваем свое поведение.
Сила метафоры
Одна из самых мощнейших сил, оказывающая влияние на наше мышление, заключена в нашем языке. Это метафоры. Представьте, что мы с вами разговариваем о городах, которые посетили или хотели бы посетить, и я упоминаю один город, в котором еще не был, но вы уже ездили. Вы говорите: «Это огромная вонючая клоака, наполненная мусором и всевозможной грязью». Мой мозг тут же рисует картинку мутного отстойника, покрытого отбросами, заваленного мусором и кишащего крысами и тараканами. Насколько близко выбранная вами метафора описывает город – еще вопрос, но через пару минут разговора это уже неважно. Вы уже дали мне метафорическую базу для создания образа, который теперь ассоциируется у меня с этим городом. Однажды я, возможно, посещу его и пойму, что ваша метафора была неправильной, или же полностью соглашусь с ней. Но до тех пор – или пока я не натолкнусь на какую-нибудь информацию, противоречащую вашему описанию, – образ будет жить в моем мозгу. И даже после мне будет очень трудно противостоять его действию.
Такова сила метафоры, причем ее воздействие настолько тонко и подспудно, что мы едва замечаем его.
Исследователи Пол Тибодо и Лера Бородицки из Стэнфордского университета продемонстрировали, насколько сильным может быть воздействие метафоры на наше восприятие, проведя ряд экспериментов. Сначала 482 студентов попросили прочитать один из двух отчетов о криминальной обстановке в городе Аддисон. Позднее им нужно было предложить методы решения проблемы. В первом отчете преступность описывалась как «дикое чудовище, пожирающее город» и «скрывающееся в подворотнях». После прочтения этого отчета 75 % участников в качестве решения проблемы предложили ужесточить наказания, построить больше тюрем и призвать на помощь армию. Только 25 % студентов предложили провести социальные реформы: укрепить экономику, улучшить образование, обеспечить хорошее здравоохранение. Второй отчет содержал те же цифры, но преступность называлась «вирусом, поразившим город» и «заражающим» общество. После его прочтения только 56 % респондентов выбрали ужесточение законов, а 44 % предложили социальные реформы.
Интересно, что очень немногие из участников осознавали, насколько на них влияют эти описательные метафоры. Когда Тибодо и Бородицки попросили их определить, какая часть текста наиболее сильно повлияла на их решение, большинство респондентов указало на статистику преступлений, но никак не на язык. Только 3 % участников обратили особое внимание на метафоры. Исследователи подкрепили этот результат дополнительными экспериментами, в которых использовались те же отчеты, но без выразительных слов. Преступность сравнивалась с чудовищем или вирусом только единожды, но тенденция повторилась.
Исследователи также узнали, что сами по себе слова без определенного контекста не оказывают влияние на участников. После того, как Тибодо и Бородицки попросили участников придумать синонимы к словам «чудовище» или «вирус» перед прочтением идентичных отчетов, выбор участников не изменился. Другими словами, метафоры «срабатывали», только если встречались непосредственно в тексте. Однако если они появлялись в конце отчета, то не оказывали заметного воздействия.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 199; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!