Воображение помогает справиться с соблазном
Представьте себе плитку шоколада. Большую плитку вкуснейшего бельгийского шоколада – она лежит на столе перед вами и вся в вашем распоряжении. Представьте, как вы разворачиваете ее, вдыхаете сладкий аромат шоколада, отламываете кусочек и подносите к губам.
У большинства из нас (кроме тех, кто по непонятным причинам не любит шоколад) это описание вызовет непреодолимое желание съесть шоколад или что-то сладкое. Исследования показали, что описание даже не обязательно должно быть столь подробным. В одном эксперименте участникам предлагалось съесть несколько конфет. Некоторых предварительно просили представить, как они насыпают тридцать драже M&M’s в вазу. Одна только эта фантазия увеличивала количество конфет, которые они съедали после.
Но вот неожиданный поворот: если участников просили представить, как они едят M&M’s, то после этого они съедали в 1,6 раза меньше конфет, чем участники из предыдущей группы. По всей видимости, мозг откликается на внутренние зрительные образы как на реальные. Предвкушение съедания конфет увеличивает соблазн. Но если ярко представить, как разжевываешь и глотаешь конфеты, соблазн уменьшается.
Итак, как не поддаться соблазну? Нужно ярко представить себе, что вы уже это сделали.
Да черт с ним!
Во время своих деловых поездок я часто наблюдаю такую ситуацию (да и сам участвую в ней). Большая группа людей сидит вокруг стола в хорошем ресторанчике и кто-то из них заказывает несколько холодных закусок на весь стол, а также пару бутылок вина. Вместе с закусками выносят корзинки с хлебом, он также раздается всем. Затем приносят основную еду, перед каждым ставят суп или салат, стейк или другое второе блюдо. Заказывают еще вина. После этого большинство обедающих заказывают десерт и кофе, стаканчик портвейна или граппы.
|
|
|
Перед такими обедами я каждый раз обещаю себе, что съем только одну маленькую закуску, а к хлебу вообще не притронусь. Затем закажу салат с не самой ужасной заправкой и какую-нибудь здоровую пищу вроде рыбы. Никаких десертов. Никакого вина. Я настойчиво внушаю себе это, но когда начинается действо… Появляются закуски, и они так вкусно выглядят, а я так голоден, поэтому пробую сразу две или три. Затем приносят хлеб, и я думаю: «Ну, я же уже съел больше, чем планировал, почему бы теперь не съесть еще булочку». Когда подходит время основного блюда, я снова думаю: «Да и черт с ним теперь!» – и с головой ухожу в обжорство: заказываю сочный стейк вместо рыбы. К этому времени «черт с ним» прочно обосновывается в моем мозгу. Забыв о своих обещаниях, я заказываю десерт и кофе.
«Чем дальше в лес, тем больше дров»: каждому последующему соблазну противостоять все труднее. Важно осознать, что эффект «черт с ним» проявляется не только из-за отсутствия самоконтроля, а из-за неспособности достичь своей цели.
|
|
|
Джанет Поливи и ее команда решили исследовать особенности этого эффекта с помощью интереснейшего эксперимента. В нем принимали участие 106 женщин; часть из них сидели на диете. Участницам объявили, что их задачей будет пробовать печенье и оценивать его вкусовые качества. Всех попросили не есть заранее, а когда они приехали, каждой дали по куску пиццы (куски одинакового размера для всех). После этого приступили к дегустации печенья.
Вся соль эксперимента заключалась вот в чем: некоторых участниц заставили поверить, что кусок пиццы, полученный ими, был больше или меньше кусков других участниц. Это происходило так: им давали возможность увидеть кусок пиццы, предназначенный для другой участницы, а затем его уносили в другую комнату. Этот кусок был либо на треть больше, либо на треть меньше куска участницы. Но на деле другая участница получала точно такой же кусок. Другими словами, некоторых участниц заставляли поверить, что они съели больше, чем другие, хотя все съедали одинаковое количество пиццы.
|
|
|
Затем приносили три огромные тарелки с горами овсяного печенья с изюмом, печенья с шоколадной крошкой и других лакомств. Участницам объявляли, что они могут съесть столько печенья, сколько им потребуется для того, чтобы оценить его. Никто не был в курсе, что до и после эксперимента тарелки взвешивали, и исследователи точно знали, сколько было съедено печений. Когда в итоге тарелки взвесили, оказалось, что те участницы, которые сидели на диете и которые думали, что уже нарушили свои «калорийные ограничения», съели больше печений, чем те, кто не сидел на диете. Разница составила 50 %. С другой стороны, когда эти участницы были уверены, что дневной лимит калорий не превышен, они съедали точно такое же количество печенья, как и другие.
Итак, мы видим, что целеполагание и наше восприятие того, как близко или как далеко мы находимся от нашей цели, играет огромную роль. Если нам кажется, что мы далеки от цели, то в нашем сознании запускается тот самый эффект «черт с ним». Мы говорим не только о диетах. Возможно, ваша цель – бросить курить. Вы две недели держитесь и однажды оказываетесь на вечеринке с друзьями; они закуривают. Вы думаете: «Я смог продержаться две недели, а это уже достижение, поэтому я могу себе позволить закурить в данной обстановке ». Позже тем же вечером ваши друзья продолжают курить, вечеринка в самом разгаре, и вы думаете: «Ну, я ведь уже выкурил одну, так какого черта, можно и другую выкурить ». Скоро вы осознаете, что уже «профукали» свою цель и надо начинать сначала.
|
|
|
Другой вид контроля
До сих пор все, что мы обсуждали, относилось к ограничениям, которые мы налагаем на себя (или к их отсутствию), но существует ведь и еще другой тип самоконтроля, который мы применяем, даже не осознавая этого. Но для начала небольшая история.
Элтон – филантроп, занимающийся сбором денег в поддержку детских больниц по всему миру. Иногда он работает с местными агентствами, разрабатывая бизнес-планы для постройки новых больниц, зачастую в странах третьего мира, где существует острая необходимость в медицинской помощи. Иногда он работает непосредственно с потенциальными спонсорами, помогая им найти больницы, нуждающиеся в поддержке, и организует процесс передачи и применения денежных средств. За последние пятнадцать лет или больше он помог собрать почти миллиард долларов для детских больниц в пятидесяти странах. Благодаря ему более ста тысяч детей смогли получить жизненно необходимую медицинскую помощь.
В работе Элтону приходится сталкиваться со сложными этическими вопросами. Некоторые инвесторы заинтересованы не столько в поддержке детской медицины, сколько в получении благосклонности со стороны местных властей, которые в свете осуществляемых инвестиций зачастую «закрывают глаза» на сомнительные предприятия, в которые вовлечены эти инвесторы. Иногда благосклонность заключается в понижении налога, изменении некоторых норм и правил или, в самых крайних случаях, полном игнорировании откровенно незаконной деятельности. Филантроп обычно в курсе всего этого, и иногда ему приходится разрешать сложные этические дилеммы. Он понимает, почему получает от инвесторов средства. Он может отвергнуть эти «нечистые» деньги – отменить сделку или отказаться в ней участвовать. Но он этого не делает. По его мнению, все находится в балансе. Если бы он не участвовал в сделках, то детские больницы не были бы построены. Если он игнорирует незаконные действия, то ничего страшного, потому что он все-таки тратит деньги на благородное дело.
Образ мышления и поведение Элтона – яркий пример того, что психологи назвали «эффектом моральной саморегуляции». Чтобы нивелировать свои неэтичные поступки (или полное бездействие), человек склонен идти на «этическую хитрость» – совершать «балансирующие» благородные поступки. Когда мы совершаем такой «правильный» поступок, мы ощущаем нечто вроде морального очищения. Когда же мы ничего не делаем или же предпринимаем что-то аморальное (потому что нам кажется, что на нашем «моральном счету» достаточно хороших поступков), это называется моральным лицензированием.
Вспомните, к каким уловкам прибегает индустрия экологически чистой продукции. Зачастую людей побуждают покупать экологически чистые продукты, вызывая у них чувство вины. Наверняка вы видели объявления в отелях с просьбой повторного использования полотенец. В данном случае клиент отеля не получает никакого вознаграждения, кроме морального удовлетворения: «я делаю что-то для защиты окружающей среды». Но это удовлетворение компенсирует чувство вины за то, что дома он придерживается далеко не «экологичного» поведения. Тем временем, отель получает выгоду от снижения расходов, что и является основной целью таких уловок. (Замечу, что я не пытаюсь дискредитировать все кампании в защиту окружающей среды; это просто хороший пример того, как работает моральная саморегуляция.)
Действие этого эффекта так же малозаметно, как и фоновый шум, – это происходит сплошь и рядом. Нужно всегда помнить, что такие механизмы, как моральная саморегуляция, используются нами, чтобы чувствовать себя в своих действиях более непринужденно. Балансировка делает наш мозг «счастливым», а ощущение непринужденности – особенно вкусное угощение для нашего мозга.
Мы вернемся к механизмам самоконтроля чуть позже, а сейчас давайте обратимся к такому понятию, как сожаление – одному из наиболее важных, но неправильно понимаемых нами чувств.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 149; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!