Января 1945 года (пятница). Пятый день операции «Конрад»
«Температура от -4 °C до -6 °C. Туманно. Плохая видимость. Состояние дорог и трасс — неизменное. Состояние льда на озере Балатон — неизменное».
Несмотря на постоянно усиливавшуюся советскую оборону, части IV танкового корпуса СС продолжали попытки наступать. Теперь продвижение вперед оплачивалось огромными жертвами. На правом фланге у Фельшёгаллы советские войска впервые за время всей операции «Конрад» предприняли крупное контрнаступление. В ходе его удалось отвоевать значительную территорию и погрузиться в позиции немцев на глубину в 3 километра. Немцам пришлось самим устраивать контратаку.
Тем временем 6-я танковая дивизия смогла вырвать из окружения чуть севернее деревни Чабди разведывательный отряд «викингов». После этой небольшой операции немецкие танкисты продолжили свое наступление в юго-западном направлении. К вечеру 5 января они смогли занять одну из усадеб, находившихся в 3 километрах на северо-запад от Чабди:
«Танковый полк 5-й танковой дивизии „Викинг“ и части панцергренадерского полка „Германия“ выступили в юго-восточном направлении из местности, расположенной в 5 километрах северо-западнее населенного пункта Мань. В 7 часов 10 минут они достигли дороги, ведущей из Мани в Бичке. Столкнувшись с противотанковыми укреплениями, они направились на юг, к Бичке. Основная масса служащих панцергренадерского полка „Германия“ прикрывала фланги передового отряда, который постоянно подвергался ожесточенным нападениям неприятеля в районе населенных пунктов Чабди и Мань. Ранним утром 2-му панцергренадерскому полку „Вестланд“ удалось отразить контратаку неприятеля, предпринятую у Дьермея.
|
|
|
Ночью группа Эйке из состава 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“ вела бои по обе стороны от трассы, связывающей Байну и Сомор. Несмотря на ожесточенное сопротивление противника, удалось продвинуться дальше и даже взять северную окраину Сомора. При этом группа столкнулась здесь с 45 танками неприятеля и ураганным огнем противотанковой артиллерии, а на высотах юго-западной окраины — с 18 танками, которые держали позиции за противотанковыми сооружениями. Во время кровопролитного боя в Сомор удалось прорваться мотострелкам 2-го панцергренадерского полка и панцергренадерского полка Эйке дивизии „Мертвая голова“. Продолжаются ожесточенные уличные бои. Танковому полку дивизии „Мертвая голова“ удалось прорваться сквозь Сомор в юго-западном направлении. Сейчас он удерживает окрестности развилки дорог в 2 километрах на юго-запад от этого места. Заняв территорию близ Дьермея, полк позволяет связать воедино свои действия с действиями 2-го панцергренадерского полка „Вестланд“. 3-й танковый полк дивизии „Мертвая голова“ выдвинулся из окрестностей Эпёла в северо-восточном направлении. В результате он блокировал дорогу на Шаришан в 2,5 километра на юго-восток от этого местечка. Атаки 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“, несмотря на огонь противотанковых орудий и превосходящие силы противника, находящегося в обороне, продолжаются на высотах к северо-западу от Дага.
|
|
|
Правофланговая атакующая группа 96-й пехотной дивизии (283-й пехотный полк) начала наступление из деревни, расположенной в 4 километрах на юго-восток от Саркаша в обозначенном юго-восточном направлении. Во время атаки был а взята господствующая высота 457 и территория, прилегающая к ней с юга. Средняя и левофланговая атакующие боевые группы начали наступление в направлении Кёртелеша с территории Токода. Наступление было остановлено превосходящими силами противника на юго-западной и северо-западной окраинах этого населенного пункта. 711-я пехотная дивизия с прибывшими частями под прикрытием темноты смогла прорваться из Токода в направлении Чидорди, чтобы наступать в юго-восточном направлении на Кестёльц и Чев».
|
|
|
Генерал Герман Балк, командующий 6-й армией («Армейской группой Балка»)
Как уже говорилось выше, с этого дня дивизионная группа Папе с подначальной ей 6-й танковой дивизией (без учета боевой группы Бибера, которая была отдана в подкрепление 217-й народно-гренадерской дивизии) подчинялась приказам командования IV танкового корпуса СС. Но вместе с тем, сам корпус более или менее организованно мог вести бои лишь на правом фланге затухающего наступления. Почему решение о столь необходимом во время наступления единоначалии было принято так поздно, есть разные объяснения. Скорее всего, Балк не хотел отдавать нити управления операцией в руки Гилле. Одновременно с этими перестановками, «соседу» по наступлению — корпусной группе Брайта (III танковый корпус) — указывалась новая линия наступления: Коч — Кёрнье — Вертешбоглар — Ача.
В течение этого дня на станцию прибыли последние эшелоны с отставшими частями дивизий «Викинг» и «Мертвая голова». Они почти тут же посылались на поле боя к остаткам уже изрядно потрепанных дивизий, вступивших в бой пять дней назад. К этому моменту почти полную численность (если не считать боевых потерь) обрела 96-я пехотная дивизия. 711-я дивизия должна была оказаться полностью укомплектована с часу на час. Но, вопреки ожиданиям командования группы армий «Юг», эти прибывшие эшелоны не стали ощутимым пополнением рядов дивизий. Они стали лишь частичным усилением, так сказать, восполнением боевых потерь, понесенных в предыдущие дни боев. В итоге ожидаемого количественного и качественного толчка для дальнейшего развития наступления не произошло.
|
|
|
Будапешт перестали снабжать даже по воздуху. Кольцо окружения неумолимо сжималось. В тот день группа армий «Юг» столкнулась с рядом сюрпризов. Например, с семью бомбардировщиками «Юнкерс-87», которые обрушили град бомб на позиции 8-й (немецкой) армии. Не имея времени разбираться в этом инциденте, командование группы армий списало его на румын, которые вместе с предоставленной им когда-то немцами техникой летом 1944 года перешли на сторону Советского Союза, а теперь активно участвовали в штурме Будапешта.
Утром на специальном поезде в расположение группы армий «Юг» прибыл генерал-полковник Гудериан, которого сопровождал начальник Генерального штаба сухопутных войск полковник фон Бонин. Гудериан, которому казалось, что наступление развивается слишком медленно, хотел сам проследить за ходом боевых действий. В своих мемуарах он несколько «опережал» события, когда писал: «Меня информировали о причинах затухания наступления по деблокированию Будапешта». Дело в том, что когда командующий сухопутными силами прибыл на место, то наступление, хоть и с огромным трудом, но все-таки продолжалось.
После того как немецкая разведка доложила о расположении советских частей, в армейской группе Балка планировали, что 6-я советская гвардейская танковая армия будет двигаться строго на запад, не разворачиваясь на южном фланге. Ничто не изменилось в собственных немецких планах. Как и прежде, 3-я танковая дивизия должна была отойти, чтобы начать наступление в районе Секешфехервара. То есть предполагалось все-таки перенести направление основного удара на юг. Продолжение наступления силами дивизии СС «Викинг» считалось невозможным. А потому командование армейской группы Балка отдало приказ лишь о незначительном расширении клина в западном направлении, что должно было создать перемычку, позволяющую соприкоснуться флангами с 6-й танковой дивизией.
Между тем штаб IV танкового корпуса СС, равно как и сам командир дивизии СС «Викинг», планировали повернуть на северо-восток, чтобы отбросить советские части с фланга дивизии СС «Мертвая голова» под Сомором, а затем все-таки продолжить наступление. В подобных действиях была своя логика. По крайней мере, так было проще достигнуть поставленных целей. Но в штабе армейской группы Балка более пристальное внимание уделяли южному направлению и запланированной на 7 января в данном направлении наступательной операции. Удар по советским позициям предполагалось нанести в окрестностях Мора и чуть севернее Секешфехервара. При этом должно было стать ясно, какими силами и какими резервами на отрезке между озером Веленце и Будапештом располагала Красная Армия. Но вместе с тем, почему-то не учитывалось, что на южном направлении советские войска могли оказать не в пример более сильное сопротивление, чем на северном. Для успеха наступления на южном направлении у немцев просто-напросто не было сил.
Тем временем на левом фланге IV танкового корпуса СС силами 711-й пехотной дивизии напротив Грана по обе стороны от Жидоди стали возводиться мощные противотанковые укрепления, которые должны были не только прикрыть Гран с юго-востока, но и блокировать продвижение советских танков в направлении Пилишсентлелека и Сентэндре.
Генерал-полковник Гудериан согласился с изложением обстановки и планами, разработанными Балком. Кроме того, Гитлер, который хотел, чтобы ему каждодневно докладывали о положении в Западной Венгрии, высказал идею, что на южный фланг армейской группы Балка надо дополнительно перекинуть еще 20-ю танковую дивизию. То есть тем самым фюрер сам «предвосхитил» замысел, которого все активнее и активнее придерживался Балк. Сам Гудериан видел опасность, которая местами нависала над 8-й армией. Он хотел направить 20-ю танковую дивизию, дабы та устранила угрозу, нависшую над 24-й танковой дивизией. 8-я танковая дивизия, которая первоначально была перекинута через Дунай, позже была снята с фронта, оказавшись в оперативном резерве. Она стояла близ Грана бок о бок с венгерской пехотной дивизией «Сент Ласло».
Немцы должны отдать должное Гудериану, который хотя и целыми днями был занят делами группы армий «Юг», вовремя заметил опасность предстоящего генерального советского наступления, которое должно было стартовать с барановского плацдарма, расположенного восточнее Варшавы. После возвращения из поездки по Венгрии 9 января он попытался убедить Гитлера в том, что готовящееся советское наступление угрожает Германии куда больше, чем действия Красной Армии в Венгрии. Он просил, чтобы в распоряжение группы армий «Центр» было передано подкрепление. Но все старания Гудериана были тщетными. В ходе дискуссии, которая велась на повышенных тонах, разозленный Гитлер потребовал отправить генерал-майора Гелена (после войны он возглавит разведку ФРГ) в сумасшедший дом. Гитлера раздражали его военные прогнозы относительно общей ситуации на Восточном фронте. При всем этом Гитлер кричал, что на Восточном фронте как никогда много резервов. На это Гудериан спокойно возражал: «Восточный фронт рушится, как карточный домик. Достаточно прорыва хотя бы на одном участке фронта, и процесс крушения станет необратимым». Но эти слова не произвели на Гитлера никакого впечатления.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 191; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!