Неизменность особенностей этнопсихологии

Сергей Трофимович Алексеев

Россия: мы и мир

 

Сергей Алексеев

Россия: мы и мир

 

«Не (и)щите камн(ей) (на) дне росы (и) не п(о)днимайте, ибо камни л(е)гки в в(о)де и не (подъ)емны (на) (по)верхн(ости), а (по)влекут (на) дно с г(о)л(о)вой... Дабы (о)чисти(ть) росы, затвори(те), в(о)ду п(у)стит(е) (на) нивы. И (об)нажат(ся) камни и (прочие) (на)носы... И буд(ет) труд тяж(ел), (но) благ(о)дарен...»

Предположительно, текст наставления из Весты, XXV—XXIII тысячелетие до н.э.

 

Кто мы ныне?

 

Наставление по очистке рос пригодно не только для наших пращуров-земледельцев; оно как нельзя кстати сегодня, когда наши «оросительные каналы» забиты камнями, нечистотами и настолько обмелели, что уже не способны нести живительную влагу на плодородные нивы. Для того чтобы очистить их, и впрямь следует выпустить мутную воду, обнажить наносы и через труд тяжелый, но благородный, уподобившись археологу, снимая пласт за пластом, отыскать или, вернее, достать дна.

 

Пока мы не поймем, кто мы сейчас на самом деле – правопреемники ли рода своего, потомки ли, достойные славы дедов своих, или всего лишь тень их, жалкое отребье, незаконно рожденные, побочные дети, налогоплательщики, некое народонаселение, все еще сущее на некой территории, или электорат , как теперь презрительно нас называют; пока мы не будем отчетливо представлять себе, кто мы ныне есть, всяческие разговоры и промыслы о национальной идее, а значит, и о будущем России со всеми вытекающими – политикой, демографией, экономикой, не имеют смысла.

 

Прежде надо разобраться, какими мы вышли из горнила последних трех столетий, из огня и воды бесконечных реформ, войн, революций, «шоковой терапии» и перестроек. Как очнувшемуся от наркоза человеку, нации прежде всего следует прийти в себя, проверить, на месте ли руки, ноги, почувствовать, есть ли голова, не вынули ли душу, пока была в очередной коме. И если две последних составляющих целы, надо вставать и идти, независимо от наличия конечностей. Это отдельному человеку потребуются протезы, а у нации руки и ноги отрастут, если она действительно нация.

Чтобы двигаться дальше, мы обязаны прислушаться к своим чувствам и ощущениям и решить для себя – хотим ли мы оставаться в этническом лоне или мы уже не способны унаследовать национальные нравы и обычаи и нам уже в тягость нести русский крест. Следует включить наше чувственное мышление и определиться в пространстве, хотя бы по сторонам света, поскольку следующие триста лет нам придется идти путем, выбранным сегодня .

Почему следует осмыслить себя за последние три столетия? Да потому, что историческая периодичность, долгота одного цикла, витка спирали России – триста три года , с допустимой поправкой, обусловленной уровнем солнечной активности (+) (–), пять лет. И вертится этот штопор не от эпохи до эпохи, не от одной исторической личности до другой и даже не от значительности событий, хотя они оказывают заметное влияние на переход от цикла к циклу. Счет, например, текущего витка идет от Петровского времени, но не от его реформ и даже не от рождения или физической смерти самого Петра I, а от его духовной гибели – 26 июня 1718 года. Не реформы и не победы в войнах прославили его и сделали Великим – по сути, ритуальное убийство первородного сына Алексея, своего Наследника. Не станем гадать, как бы повернулась наша история, взойди он на престол, но его мученическая жертвенная смерть возвеличила отца и одновременно стала духовной смертью якобы первого императора России.

К сожалению, путь к великости лежит через совершение ритуального греха – детоубийство, отцеубийство, инцест. Через жертвенное действо по канонам испытания божьего , но если ангел остановил руку Авраама, то одержимую руку Петра не остановили ни ангелы, ни бесы.

Это и есть точка отсчета – конца одного периода и начала другого.

Теперь к этой скорбной дате нужно прибавить 303 года и 14 дней, чтобы было по новому стилю. Получается 10 июля 2021 года – окончание исторического, Петровского, витка. Солнечная активность последнего столетия явно повышенная (магнитные бури и связанные с ними волнения, войны), поэтому поправка скорее всего будет в минусе , но не на пять, а всего в два-три года. (Активность Солнца увеличивает линейную скорость движения Времени.)

 

История Отечества имеет глубокую мистическую, сакральную, магическую, метафизическую составляющую, имя которой –  Предание . То, что не мертвеет по прошествии времени, не уходит в небытие, а  передается !

 

 

Июля 2021 года...

Запомните эту дату!

Со школы привычная нам история своего Отечества, выстроенная лишь на датах и событиях (летописная) и поданная нам в свете календарной идеологии , на самом деле имеет глубокую мистическую, сакральную, магическую, метафизическую – в общем, независимую от нашего сознания составляющую, имя которой – Предание . Вслушайтесь в это слово – предание, то есть то, что не мертвеет по прошествии времени, не уходит в небытие, а передается . Все остальное пыль времен, культурный слой, археологический материал. Ведь человек выращивает фрукты, злаки и овощи не ради дерева, соломы, цветов, даже если они прекрасны, а чтобы получить вершки и корешки, плод, ядро. Отсюда и возникло, что «по плодам узнаем древо». Нам же все время предлагают вторичную ботву прошлого, выворачивая таким образом наизнанку известную истину, и говорят при этом, мол, вкушайте, просвещайтесь и гордитесь.

Мистический плод истории тоже не самоцель познания былых времен; великий смысл Предания заключен в его семени . А семя в вызревшем плоде – это и есть РОК, это и есть сосредоточенное в малой частице и неотвратимое БУДУЩЕЕ.

Земного и смертного, способного не только вычленить из плода семя, но еще и, мысленно прорастив его, прозреть на древо грядущего , мы готовы называть пророком, хотя на самом деле это не так. Конечно, для современного заблудшего человека, даже ученого-историка, вскормленного соломой истории, это окажется чудом, однако всякий, кто чуть напряг свою чувственную мысль и извлек зерно Предания, отлично знает, что из желудя вырастет только дуб, из икры рыбы – рыба, а если мы сегодня посеяли ветер – пожнем бурю.

Пророк – это прежде всего человек, умением и силой молитвы своей к Богу, зная грядущее, способный изменить на земле привычный ход вещей в будущем, неотвратимое сделать отвратимым .

 

 

Пророк – человек, умением и силой молитвы своей к Богу, зная грядущее, способный  изменить  на земле привычный ход вещей в будущем,  неотвратимое сделать отвратимым .

 

Срок в триста три года в целом для нации не так уж велик, тем паче если учитывать предыдущие минувшие тысячелетия существования этноса. Три века – это тот временной период, что еще поддается нашему «прямому» осмыслению; он подобен только что сваренной стали, залитой в форму времени и начавшей кристаллизоваться по периферии – там, где сильнее теплоотдача. Три столетия – это расстояние , на котором сохраняется чувство свежести памяти, живой связи, родства с предками. Например, мой прадед, которого я мог бы помнить, не будь столько войн и потрясений, мог бы застать живым родившегося при Петре I своего прадеда, обладай он хорошим здоровьем и долголетием. Погружение в более глубокие пласты времени вызывает своеобразную «кессонную» болезнь, выраженную в явном ощущении мифичности, легендарности и даже сказочности. Алексей Михайлович с Никоном и своими присными – уже Предание, от глубины которого закипает кровь.

Для ныне живущих реально то, что можно охватить своими чувствами .

Итак, триста три года с поправкой в пять лет – полный виток исторической спирали. Я не преследую цели пересмотреть и, тем паче, переписать всю отечественную историю, взглянув на нее сквозь магический кристалл Предания, однако для убедительности все-таки придется отмотать назад еще один виток и взглянуть, какое же сакральное историческое действо произошло в 1415 году. (Надеюсь, вы уже заметили закономерность расстановки цифр в датах? 1718, 2021...)

И теперь 1415 год, когда Великим князем на Руси был Василий Дмитриевич, сын Донского.

Был ли Петр I (а к нему придется обращаться не один раз) первым императором? При нем ли Россия преобразилась в Империю?

Да и нет.

 

Вечные противники Москвы титуловали императором (кстати, еще и королем Московским) ничем особенно не выдающегося на первый взгляд Великого князя, которого прежде не называли даже царем, как его отца, Дмитрия Донского. А суть состояла в том, что в период княжения Василия началось  зарождение Империи  и мир, вольно или не вольно, уже почувствовал это.

 

Предание донесло до нас иное семя, к сожалению, не замеченное, а вернее, не вычлененное отечественными историками. Существует один любопытный документ от 1417 года – договор о свободной торговле и обоюдном непропуске врагов через свои территории между Москвой и Ливонским Орденом, где Василий Дмитриевич прямо именуется титулом «император русский» . Немцы, а с ними поляки и литовцы, присутствующие при заключении договора, отлично разбирались в титулах и знали, кто есть кто и кого как называть в грамотах. Достаточно сказать, что спустя полвека они же выговаривают Иоанну III, что тот не может называться «Великим князем всея Руси», поскольку западные области (Смоленск, Новгород, Псков) находятся под властью польско-литовского королевства.

Что же такое произошло, если вечные противники Москвы титуловали императором (кстати, еще и королем Московским) ничем особенно не выдающегося на первый взгляд Великого князя, которого прежде не называли даже царем, как его отца, Дмитрия Донского? А суть состояла в том, что в период княжения Василия началось зарождение Империи и мир, вольно или не вольно, уже почувствовал это.

Если Империю рассматривать не просто как форму власти, а как отдельную, самостоятельную цивилизацию, то она, Империя, не может возникнуть и утвердиться в одночасье либо по воле некоей личности. Когда же то или иное государство, завоевав своих соседей, объявляет себя таковой, то это ни к чему не приводит, ибо насильное объединение стран еще не есть цивилизация, обладающая главным свойством и признаком – живучестью . Примеров тому много, от Империи Александра Македонского до наполеоновской Франции и гитлеровской Германии. Империя как хорошее вино, которое прежде должно выбродить несколько раз, «подмолодиться», набраться крепости, насытиться вкусом да еще и выдержаться, чтобы получить эту живучесть и с годами только крепнуть, а не прокисать, медленно превращаясь в уксус.

Зарождению России имперской способствовали три важнейших события, напрямую с ней связанных. Первое: отец Василия, Донской, не только разгромил Мамаево полчище на Куликовом поле, не только положил начало конца ордынскому игу, но в первую очередь дал генеральное сражение Востоку и победил его. Все последующие набеги Орды уже ничего не решали. Второе: спустя ровно тридцать лет после великой битвы искусными дипломатическими стараниями сына, Василия (сейчас бы сказали – манипуляциями), руками Великого князя литовского Витовта, который был ему тестем, и русскими полками из Смоленска, Киева, Полоцка, Витебска и других западных княжеств были наголову разбиты рыцари Ордена под предводительством великого магистра фон Юнгингена. И это была не просто знаменитая битва при Грюнвальде; это был смертельный удар по Западу . Никогда уже больше Ливонский Орден не мог влиять на Москву так, как прежде.

И третье событие – Византия, православная Империя, Второй Рим, стремительно погибала под нашествием турок, и православная Русь оставалась ее единственной преемницей.

Немцы вместе с папой прекрасно знали об этом и не случайно наградили Василия Дмитриевича титулом «императора русского». Так что Петр I спустя триста три года был вовсе не первым императором, и сама Империя – цивилизация – уже зародилась, хотя и оставалась признанной пока лишь в Предании. По крайней мере это семя именно тогда было брошено в удобренную почву, и сам Василий уже обладал имперским мышлением и поведением , ибо не носился по стране с полками, не воевал, как это делали его предки – Великие князья, а сидел в Москве, дергал за нитки, связанные с Востоком и Западом, и добивался прогрессивных результатов.

Для пущей убедительности открутим еще один виток и позрим на сакральные события 1112 года. Это смерть Святополка и приход к власти выборного Великого князя Владимира Мономаха, положившего конец междоусобицам внуков Ярослава Мудрого. Но свершилось не только это явное и зримое деяние. Зерно Предания все-таки состоит в том, что вскоре Русь становится не княжеством, а царством и митрополит эфесский, Неофит, посланный в Москву Алексеем Комниным (императором Византии), воскладывает на голову Мономаха царский венец, дает «скипетр и державу» – крест из древа животворящего и чашу императора Августа и при этом провозглашает царем русским . И брак его уже чисто династический, королевский: женой становится дочь Гаральда, англосаксонского короля.

Вся история была заново переписана в угоду династии Романовых, то есть представлена в таком свете, что это не Рюриковичи, а предки боярина Кобылина «построили» русское царство, воздвигли империю Российскую, поэтому и был возвеличен Петр I, а не его предшественники.

Знали ли о сем отечественные исследователи истории государства Российского, в том числе и наша «совесть нации», академик Д.С. Лихачев? Знали. Не могли не знать. И упорно молчали , дабы мы слишком не просветились и не возгордились.

 

Но вернемся в наше время и разберемся: кто мы есть ныне? Оправдываем ли мы свое самоназвание – «русские»? По праву ли носим знак принадлежности к этносу , который вычеркнули из наших паспортов, или только по привычке считаем себя и пишемся русскими, как писались обрусевшие иноземцы, а на самом деле уже не принадлежим к его Космосу? Что тут говорить, ведь многие наши соотечественники стыдятся своего происхождения, а то и открыто ненавидят все «тупое и дикое в этой стране». Дикости и тупости в самом деле хватает, как и во все времена, но назовите мне идеальный этнос без греха? Сосредоточение на самокритике – это, между прочим, положительное качество, указывающее даже не на мудрость, а на глубокую древность этноса , ибо все младосущие либо искусственно возрожденные народы сосредотачиваются на собственном восхвалении, как дети, еще только познающие мир и утверждающиеся в нем. (Самые яркие примеры – младосущие США и Израиль. Они и держатся-то в одной связке лишь потому, что «рыбак рыбака видит издалека», и одинаково стремятся управлять миром, дабы в нем утвердиться.)

 

Сосредоточение на самокритике – положительное качество, указывающее даже не на мудрость, а на глубокую  древность этноса .

 

Русский – это не национальность, это судьба.

 

 

Я уже писал об этом, но сейчас придется повторить свои давние изыскания, связанные с археологией слова. Не зря говорят, русский – это не национальность, это судьба. Единственное самоназвание национальности человека – «русский» на русском языке звучит как имя прилагательное . Какой? – русский. Все остальные названия – существительные: кто? – немец, француз, чех, папуас и т.д. То есть русским может быть человек, по крови принадлежащий к любой национальности (и пусть тут умоются злопыхатели, зрящие «природные» националистические русские корни), но непременно исповедующий три основных условия:

1. Владение русским языком в степени, позволяющей думать по-русски.

2. Владение бытовой и религиозной русской культурой .

3. Обладание русским образом мышления и манерой поведения .

 

 

Все эти обязательные условия выстроены в том порядке, когда из первого вытекает второе, из второго – третье. Это жесткое зацепление полностью исключает возможность владения или обладания чем-нибудь одним; выпадение любой части из целого лишает права называть себя русским. Например, нельзя владеть культурой, не зная языка, хотя можно быть православным по вероисповеданию и даже придерживаться русских обычаев. А не владея первыми двумя, невозможно обладать ни образом мышления, ни, тем паче, манерой поведения. Однако при этом любой человек, поставивший себе цель определиться в «этническом пространстве», довольно легко может стать русским, шагая вдоль этих пунктов, как вдоль верстовых столбов. Однажды в нашей компании случайно оказался казак-якут (когда-то были и такие казаки), на вид натуральный этнический саха, который стучал себя в грудь и утверждал, что русский. Через десять минут общения так и оказалось, причем казак был настолько выразительным, ярким человеком, что я перестал замечать его якутский образ. Не имея специального образования (только средняя школа), родившись в казачей семье, где больше говорили на якутском, он владел русским языком, как родным (то есть имел живой слух), владел культурой и отлично ее знал, но самое главное, обладал русским образом мышления и манерой поведения .

 

Язык

 

Не зря сказано – «в начале было Слово»...

Всякий язык, как и могучая река, собирается из притоков. Наши прапредки именно так и понимали этот процесс, поэтому слова «речь» и «речка» – однокоренные. И мало того, однозначны слова устье и уста . Воды этого «речного бассейна» смешиваются в единую, и даже самому искусному химику не дано расщепить ее на составляющие. При слиянии еще можно, но в общем русле, а тем более в устье этой реки – никогда.

Мы, ныне живущие , всегда черпаем и пьем из этого устья , а потому и слово, исходящее из наших уст, соответствующее.

Сразу уточню, чтобы не было разночтений. Говоря «русский язык», я имею в виду великорусский язык, который включает в себя три мощных притока, три наречия – русское (Великая Русь), украинское (Малая Русь) и белорусское (Белая Русь). Именно так и в будущем стану называть каждое из трех составляющих единый славянский народ, хотя предвижу протесты со стороны представителей малороссов, которые по неведению и короткой памяти именуют себя украинцами , таким образом вычленяют себя из единого этнического тела и отмежевываются от своей истории.

Название «Украина» произошло от географического месторасположения этой земли, у края , то есть тем самым выражается название места, а не государства. Эта сторона русских земель действительно находилась у самого края общего этнического пространства . Именовать так народ, а тем паче самоназываться, оскорбительно и недостойно, тем более – образовывать из этого названия национальность !

Есть простая и общеизвестная истина: как назовете корабль, так он и поплывет. Когда народ по воле политиков именует себя крайним , то он и будет всегда крайним, поскольку магия слова, и особенно выраженная в самоназвании, непроизвольно, исподволь формирует сознание, с помощью которого впоследствии и происходит материализация символа . Вспомните: словом можно убить и воскресить! И еще одна истина – очень опасно играть с изменением имени, ибо одновременно меняется и судьба . То есть, отказываясь от своей древней истории, Украина обрекает себя на положение младосущего государственного образования . Именно по этой причине большая часть благополучных и древних европейских государств никогда в корне не изменяли самоназвания, и Германию, Францию, Британию и прочих мы до сей поры называем так же, как тысячу лет назад (интерпретации не в счет). Малороссов, вероятно, оскорбляет в прошлом имени слово «Малая», поскольку «Великая» и «Белая» звучит на первый взгляд куда благороднее. Во-первых, малая-то малая, но – Русь , и размер тут не играет никакой роли. Мал золотник, да дорог, и не случайно Киев – матерь городов русских. А случилось это потому, что на берегах Днепра жили предки сколотов, о чем свидетельствует и доныне сохранившаяся традиция выбривать голову и оставлять косм волос на темени , который теперь называется оселедец. Из малой Киевской Руси (не Украины!) вышли Великая, Белая и, собственно, Малая, и не было еще тогда ни Москвы и москалей, ни Владимира, ни Смоленска и Минска. И гетмана Хмельницкого не было. (Самое любопытное, малороссы этим гордятся, но когда их спросишь, мол, значит, вы русские, – открещиваются.)

И язык был единый, разве что состоящий из множества наречий.

 

Разделение его на три самостоятельных – действо недавнее и искусственное , в разное время произведенное из-за амбициозных политических устремлений, не причастных к существованию собственно языка . Если по такому способу делить единый великорусский, то их получится десятка три – именно столько речек-диалектов существует до сей поры в живом языке. Казак с Кубани, например, не сразу разберет, о чем говорит житель с берегов Вятки, а оба вместе они станут смеяться над причудливым говором воронежских, и никто из них вообще ничего не поймет, слушая русскоустьинца с устья Индигирки или семейского старообрядца из Иркутской области. А они все говорят на одном русском.

Живой пример: мысля освободиться от братских русских уз и слиться в объятьях с Западом, нынешние украинские политики спешат перевести школьное образование на «ридну мову». Но им и в голову не приходит, что язык малороссов не приспособлен для усвоения таких наук, как химия, физика, математика, астрономия, и прочих предметов, требующих специальных понятий и терминологии. В любом случае придется использовать русский, что преподаватели и делают. Почему так? Да потому, что «мова» малороссов унаследовала древнюю магическую суть наречия сколотов, существовавшего для совершения обрядовых действ – моления, пения гимнов. Минувшие тысячелетия не стерли, не растворили таинственный вибрационный строй жреческого наречия. Ведь и само слово «мова» происходит от мовить – молвить, взывать к богам, потому и доныне радуется, плачет, трепещет всякая русская душа, когда слышит песни малороссов.

Всем нам, ныне живущим в лоне общей языковой культуры, следует уяснить и зарубить себе на носу, что разделение великорусского языка – основная проблема его существования в будущем , доныне не оцененная и способная вызвать не только разделение единого народа (Великая, Малая, Белая Русь), но и утрату нашей общей этноистории и этнопсихологии, из которой закономерно вытекает утрата основного национального признака . А когда нет собственного лица, надевают чужое, называемое маской.

И получается маскарад.

Диалектное многообразие языка только подтверждает его древность, величие и прилагательность , то есть указывает на родовую принадлежность носителей диалекта , тысячелетиями сохраняемую за счет самого языка. Тут и летописи вести не нужно, а лишь послушать говор! И все это потому, что великорусский язык – основной хранитель и носитель Предания , включающего в себя важнейшую информацию об этнопсихологии , которая так полно не сохраняется ни в летописях, ни в археологическом материале культурного пласта. Попробуйте теперь отчленить от него наречия Малой и Белой Руси!

Например, из сиюминутной политической выгоды отрезать руку, ногу! Что станет с нашим общим языком без подпитки живой и горячей кровью? Останется ли цельной в такой взаимной изоляции этнопсихология, то есть образ мышления и манера поведения ? А что произойдет с нашим общим Преданием, носителем и хранителем коего является язык?

И сохранится ли высшее его свойство – магия ?

 

Прежде чем говорить о магических свойствах звучания языка (магия – магнит, то есть притяжение, очарование ), следует разобрать этимологию этого слова. Итак, ЯЗЫК – ЯЗ-ЗЫК, переводится на современный буквально как «МОЙ ГОЛОС». (Великая певица Людмила Зыкина не случайно унаследовала голос и фамилию.) Отсюда выходит слово «ЗЫЧНЫЙ» (зычный голос – масло масленое), отсюда же название важной части голосового аппарата – языка , с помощью которого мы производим звуки. И отсюда же много позже произошло общее название древних религий – язычество, то есть буквально моление, пение голосом, взывание , а вовсе не «природность», как представляется современным лингвистам. Если погрузиться еще глубже в археологию этого слова, то знак З (впрочем, как и Ж, Г) означает «ОГОНЬ». То есть ЗЫК – огненное, знойное, жаркое слово к высшим силам. Все это говорит о том, что наши прапредки умели взывать к богам, и те внимали страстным речам, поскольку в слове молящихся была «божественная искра» – тот самый огонь, вызывающий вибрацию определенной частоты .

С магией языка мы сталкиваемся довольно часто и в обыденной жизни, правда, не всегда воспринимая ее. Как мы сейчас друг друга называем, как обращаемся к незнакомым людям? По физиологическому, половому (?) признаку! Мужчина, женщина, девушка, молодой человек... После перестройки попытались внедрить петровское «господин», а оно не прижилось, ибо в наше время произносится как насмешка.

Вдумайтесь, осознайте это, пожалуйста, и ужаснитесь. И вспомните, еще совсем недавно мы обращались друг к другу так, как и несколько тысяч лет назад, – сударь, сударыня (о молодой женщине), сударушка (о пожилой). А над нами был старший брат – государь. «СУ – ДАРЬ» – в буквальном смысле «сущий, пришедший с даром», с добром, с добрым словом. Чувствуете, как открывается магия?

Или, например, что такое поэзия? Вернее, талант стихотворца? Почему одни вирши нас оставляют равнодушными, а от других прохватывает душу так, что «над вымыслом слезами обольюсь»? Так вот, талант поэта – его дар, умение расставить слова в магический ряд, способный вызвать вибрацию той частоты, которая воздействует на нашу чувственную мысль . Это же относится к дару певцов на сцене (песни, как и древние гимны богам, – вибрационный строй ), священников, психологов, политиков и всех тех, кто непосредственно связан с таким тончайшим, ювелирным инструментом, как слово. Почему, например, практически невозможно передать все чувства и краски художественного произведения, написанного живым языком, переведя его на иностранные, особенно англогерманские языки? А потому, что магический ряд русской речи не перекладывается на другие, даже связанные общим прошлым (индо-иранским, индоевропейским), языки . Каким бы ни был талантливым переводчик, все равно получится подстрочник. Успешно переводить можно лишь серый поток детективного чтива, со словарем (количество использованных слов в произведении) в полторы или, в лучшем случае, в две с половиной тысячи слов.

 

Талант поэта – его дар,  умение расставить слова в магический ряд, способный вызвать вибрацию той частоты, которая воздействует на нашу чувственную мысль . Это же относится к дару певцов на сцене (песни, как и древние гимны богам, –  вибрационный строй ), священников, психологов, политиков и всех тех, кто непосредственно связан с таким тончайшим, ювелирным инструментом, как слово.

 

По нему сейчас и судят за рубежом о нынешней литературе.

К великому сожалению, я должен констатировать смерть магии в  современном  разговорном русском языке . Там, где был огонь, ныне холодный пепел, и только потому мы стали болтливой, говорливой и глухой нацией , пытаясь заменить сакральную суть слова на их количество, при этом не слушая друг друга. И в самом деле, что слушать-то, если слово не достигает ни ума, ни сердца? Таким образом, для сегодняшнего человека язык перестал быть характерным исключительно для великорусской речи носителем чувственной мысли , а превратился в некую сигнальную систему, которой пользовались дикие, младосущие племена. Достаточно послушать язык «тусовок» от высшего света до молодежных вечеринок, и тотчас же «клево оттянешься».

 

Я должен констатировать  смерть магии в разговорном русском языке . Там, где был огонь, ныне холодный пепел, и только потому мы стали  болтливой, говорливой и глухой нацией , пытаясь заменить сакральную суть слова на их количество, при этом не слушая друг друга.

 

И создается ощущение, что гибель магической сути современного разговорного русского языка произошла на наших глазах – по крайней мере кажется, что наши бабушки еще захватили настоящий «великий и могучий». Однако это не так, процесс начался еще триста лет назад. Можно искать причины в стремительном развитии техники и технологии последнего столетия (мол, бытие определяет сознание), можно сетовать на убыстрившееся от этого Время, на экономику и связанное с ней падение нравов, на происки врагов Отечества, желающих растворить в кислоте национальные особенности, на лагерный жаргон, вышедший из зон (мол, больше полстраны пересидело), на СМИ, на засилие иностранных терминов и прочего резко возросшего влияния на русскую жизнь. Только все это имеет слишком опосредованное отношение к языку и вряд ли может значительно на него повлиять. Русская речь имеет такие защитные механизмы, что трехсотлетнее иго Востока, а потом два века (XVIII—XIX) Запада, когда элита картавила на французском и немецком, не в силах были их разрушить. Напротив, языковое влияние славяно-русского этноса было таковым, что волжские булгары, придя на Дунай, забыли свою речь и заговорили на языке обитающих по соседству племен, а тюркский язык Орды насытился русской корневой основой. Конечно, не без взаимного проникновения, и потому на Украине можно услышать выражение «хата пид железным дахом», где «дах» на немецком – крыша.

Для того чтобы отыскать истинную причину угасания священного огня родной речи, следует открутить виток и вернуться к его началу, ибо зерно Предания там . И – в виде квинтэссенции, в состоянии семени, – но это уже доминанта, содержащая в себе будущее развитие процесса и его результат. Как и в случае с Дмитрием Донским и его сыном Василием, где первый подготовил почву, а второй посеял зерно будущей Империи, так и здесь: Алексей Михайлович расколол неприемлемое для Империи «древлее благочестие» и принял новый греческий обряд, а его сын Петр довершил дело отца – «ритуально» разорвал собственно Язык , расчленив его своим указом на две части – церковный и гражданский .

 

Человек того времени, обладая религиозным сознанием, не отчленял  быт от бытия  и, наоборот, осмысливал себя цельным везде.

 

Да, речь в реформаторском указе идет вроде бы только о светском письме, то есть, казалось бы, о знаковом способе начертания слова . Прежний «кирилловский» полуустав остался в сфере духовной, и появился некий новый гражданский шрифт. Однако при этом совершилось отделение духовного языка от обыденного «гражданского». А человек того времени никогда сам себя не делил на две ипостаси существования , обладая религиозным сознанием, не отчленял быт от бытия и, наоборот, осмысливал себя цельным везде – в трудах праведных, в битвах ратных и перед аналоем. К тому же великорусский язык всегда был письменным языком , и традиция эта уходит во времена глубокие, дохристианские, а вовсе не к явлению на Русь младосущих братьев-болгар, взявших за основу «кириллицы» более древнюю азбуку (точнее, одну из существовавших азбук). Отсюда и бесконечная вера в написанное, а точнее, начертанное слово, ибо прежде писали чертами и резами, отсюда священность книги , отношение к ней как к живому организму, который может умереть, если книга долго не читается . У старообрядцев до сих пор существует обычай, когда книгу в таком случае безвозмездно передают тому, кто будет читать, дабы без человеческого внимания не погибли изложенные в ней истины . И это неудивительно, если знать этимологию этого слова: К НИ (НЯ, НЫ) ГА, где к ни, ня, ны  – ко мне, а га – движение. То есть «приходящее ко мне»! (Сравнительное: князь-княже – буквально «приносящий ко мне огонь».)

Что же произошло с мироощущением русского человека, с его религиозным сознанием , тогда еще существующим, хотя и потрясенным предыдущим Никонианским расколом? А порвалась тончайшая, ныне не ощущаемая материя цельности души и разума, чувственности мысли . Быт отодрали от бытия, словно кожу с живого человека. Был создан прецедент, позволяющий человеку раздваиваться, жить одновременно по гражданскому и духовному закону, по совести и разуму. И случилось это потому, что великорусский язык не просто средство для общения с людьми и Богом – это прежде всего мировоззрение , тот самый хранитель и блюститель этнопсихологии.

 

Был создан прецедент, позволяющий человеку раздваиваться, жить одновременно по гражданскому и духовному закону, по совести и разуму.

 

Надо отдать должное – Петр Великий умел рубить, отсекая за один взмах, не только головы стрельцам. По молодой ярости обагрив руки. На сей раз ему бы позавидовали нынешние изощренные Инициаторы «непрямых действий», поскольку он отыскал и нанес невидимый точнейший удар в критическую уязвимую точку.

И никакой тебе крови...

Кстати сказать, знаете ли вы, отчего бояре насмерть стояли, чтоб уберечь свои бороды от петровских ножниц и бритв? Почему противились «цивилизованному» образу? А потому, что в то время на Руси брили бороды исключительно пассивные гомосексуалисты, то есть создавали себе «женский образ». Правда, их было не столько, сколько сейчас, но они были. Именно в этом грехе и подозревали бояре своего молодого и безбородого царя и, разумеется, отчаянно противились, когда он пытался придать им «блядолюбивый» образ – именно так называл Аввакум бритого молодого Шереметева. Надо отметить, что у Петра борода не росла по причине нарушения гормонального равновесия в сторону «женского», откуда и его неврастенический характер, который он всю жизнь старался скрыть подчеркнутой «мужской» жестокостью.

Не срежь он бороды с боярской элиты, «косноязычная» и набожная Русь никогда бы не пролезла в окно, прорубленное на Запад, и никого бы к себе не впустила. Но вскоре сквозь это окно проникли немцы со своим тупым инструментом и принялись обрабатывать отсеченную от языковой плоти петровским топором «гражданскую» конечность языка. Ее, как труп в медучреждении, сначала выварили, отделили и выбросили на помойку мягкие ткани, после чего вынули скелет, отбелили его хлоркой и связали кости стальной проволокой вместо сухожилий. Немецкая этимология, фонетика и морфология всем известна, поскольку, невзирая на искренние старания М.В. Ломоносова, нашу «обыденную» речь разуделали так, что не всякий русский, закончивший филологический факультет, узнает в ней родное слово и, тем паче, узрит его магию . Например, откройте любой словарь и взгляните на слово «радуга»: рад – корень, уг – суффикс, а – окончание. Утратился даже природный смысл, не то что сакральное значение. На самом же деле все лежит на поверхности: ра – солнце, дуга – дуга. То есть солнечная дуга . (Кому будет интересно, читайте этимологические словари русского языка, составленные немцами, евреями и А.Г. Преображенским, который считал, что наш язык – сплошные заимствования из других, на порядок менее развитых и слабо гармоничных языков. Это очень забавное чтение, что-то вроде тестовой игры на угадывание русской корневой основы – проверка на принадлежность к этнопсихологии.)

Да, за триста три минувших года произошла детерминация живых клеток языка, но!..

К великой радости, наш могучий хранитель мировоззрения оказался иммуностойким и защищенным не только от дураков, но и от сведущих Инициаторов «непрямых действий». Словно ящерица, он оставил в руке Петра и немцев всего лишь хвост: отсеченный «гражданский» со временем обратился в языковую надстройку – в мусорный бак, куда весь исторический цикл сбрасывались словесные «модные» отходы, абсолютно лишенные магии , и откуда теперь пополняют свой лексикон все, от политиков и СМИ до бульварных писательниц-домохозяек и «крутого» молодняка. Общий словарный запас надстройки, включая иностранные заимствования, технические термины, грязные ругательства и сленг, – примерно  две с половиной тысячи слов . Да и то первоначальный смысл их давно утрачен, и мы не задумываясь каждый день произносим слова, сути которых не знаем. Чаще всего случается смешное и курьезное: например, весь круг слов, связанный с удовольствиями, означает не то, что мы думаем (или не думаем вовсе). Само «удовольствие» – это мужской оргазм: уд – фаллос, и получается «воля уда», а не разума. «Удовлетворение» – во-летворение уда, то есть страстное желание соития. Когда вашу волю творит уд, что происходит с умом и разумом? А слово «приятно» – женский оргазм: «при яти», где яти – ять (взять) – овладеть женщиной. То есть так хорошо, как при совокуплении.

Смысл утратился, но внутреннее наполнение слова живо.

Удивительная (не путайте, от «дива») живучесть великорусского языка обусловлена тем, что... Впрочем, нет, не стану рассказывать, чем она обусловлена, дабы не выдавать таинственных свойств родной речи, ненужных широкому читателю. Скажу обтекаемо, но понятно: самосохранение языка заключено в самодостаточности внутренней языковой системы , в обилии и многообразии наречий и говоров, которые и спасли великорусскую речь от мертвящего устаревания . Помните, если не читают книгу, истины в ней погибают? Точно так же и с языком: если на нем не говорят, его магия угасает сама по себе, как костер без топлива. Так умерло много языков на земле, даже при живых и потенциальных его носителях.

Самодостаточная система языка – это не компьютерный код банковского счета, взломать ее невозможно даже с помощью новейших технологий.

 

Впервые я был очарован звучанием живой древнерусской речи, когда к нам забрел переночевать (изба стояла на краю деревни, у дороги) богообразный сибирский старик кержак. Моя набожная бабушка сначала было заспорила с ним, как следует молиться, а потом слушала его разинув рот. Дед у меня был неверующим и неревнивым, поэтому преспокойно спал в горнице. А кержак с намасленной бородой и спокойно-горделивым взором на память читал псалмы и какие-то тексты, вероятно, из Апостола или Жития Святых, но и когда говорил произвольно, от себя, речь его мало чем отличалась от книжной и тогда показалась чудесной , поскольку я с детства слышал привычный вятский диалект дома, а на улице – разномастную, разноязыкую речь вербованных, сосланных немцев, поляков, латышей, литовцев, молдаван, «западенцев» и прочих сибирских страстотерпцев.

Рано утром гость перекрестился в пустой угол, поклонился бабушке поясным поклоном, взял котомку, посох и ушел. А я стал допытываться: почему старик говорит так, будто все время молится? И получил в ответ, что это кержак, а они, мол, почти святые, оттого у них и речь такая.

Еще долго с тех пор при упоминании о святости я вспоминал этого кержака (их скитское поселение было на р. Тонгул, в сорока километрах от нас) и думал, что святые и говорят-то чудесно. Спустя много лет, когда уже работал геологом на Ангаре, случайно нашел в тайге брошенный старообрядческий скит, в котором не жили уже лет двадцать. Кстати, еще в восьмидесятых таких скитов, в том числе и жилых монастырских, было предостаточно. Дом оказался замаскированным с воздуха потрясающе: выстроен вокруг приземистого и раскидистого кедра, так что вместо крыши просто густая крона, и потолок засыпан желтой хвоей. (Кстати, потом я выяснил, что это не просто способ маскировки и замена кровли, но еще и так называемая «сень»: эфирные масла, источаемые хвоей, отпугивают кровососущих насекомых и убивают болезнетворные бактерии.) Внутри избы ничего не было тронуто, словно люди только ушли, и разве что все иструхло и сопрело, но три окошка оказались целыми, набранными из осколков стекла. В красном углу висело два десятка меднолитых икон, в том числе и складней, и деревянный крест, а на низком столике лежали книги, двенадцать штук, сложенных пирамидой. Я забрал из скита только книги и несколько икон, поскольку все эти сокровища едва влезли в рюкзак (остальное потом растащили буровики), унес в лагерь и с тех пор, до конца полевого сезона, учился читать. Вернее, приучивал язык к чудесной речи. Насколько зрительно помню, книги были старопечатные (Федоровской печати с деревянных клише) и рукописные, написанные полууставом, с раскрашенными киноварью буквицами.

И тут выяснилось, что я неграмотный совершенно, поскольку целый месяц только разбирал буквы кириллического письма, а некоторые так и не смог расшифровать, не подозревал, что существуют титлы (подсказать было некому), поэтому мне долго не открывалось чудо древнерусской речи. Напротив, получалось что-то непонятное и уродливое. И однажды приснилось, что я читаю, причем так здорово, как тот кержак, с распевом, с ударениями. Запомнил даже текст, который читал! Проснувшись, я схватил книгу, нашел это место и точь-в-точь повторил. Но не вслух, а про себя, то есть мысленно.

Было детское ощущение, когда неграмотная бабушка научила меня читать по букварю – радости было, пожалуй, еще побольше. Как и тогда, свершилось чудо, и я до сих пор уверен, что во сне мой язык «вспомнил» древнее звучание речи . То есть это во мне уже было! А если так, значит, «вспомнить» может каждый, только надо напрячь сознание, сильно захотеть или просто сутками лежать одному в палатке, когда идут затяжные дожди и работать на природе, в горно-таежной местности, невозможно. Скорее всего генетическая память хранит не саму речь, а магию слова , которую и можно вызвать из подсознания.

Мало того, научившись читать про себя, а вернее, «слышать» звучание и повторять его мысленно, как-то спонтанно и неуправляемо я начал представлять прошлое, причем очень далекое, и в красках, с деталями, которые невозможно придумать, с запахами и звуками. Эдакие отрывочные картинки, мало связанные с прочитанным, и возникало полное убеждение, что так все и было. Еще тогда мне пришло в голову, что в этой старой бумаге слежавшихся страниц, в коже переплетов и особенно в способе начертания букв есть еще что-то , кроме того, что можно прочесть: некие тайные знаки, ключи, открывающие далекое прошлое. Среди книг оказался Пролог осенних месяцев, и вот, наткнувшись на описание убийства князя Глеба «окаянным» Святополком, увидел их обоих живыми: Глеб был невысокого роста, с проплешиной на голове, волосы редкие, слипшиеся от пота, а лицо сильно веснушчатое, злое, но белки глаз голубоватые и в руке плеть. Святополк, напротив, высокий, длиннорукий, с густой светлой бородой и когда-то разбитым, в мелких шрамах, расплющенным носом – его будто бы в детстве лягнула лошадь. Они не дерутся, но просто стоят друг против друга в непонятном месте, и, похоже, ситуация критическая, Глеб чем-то недоволен и даже взбешен, а Святополк, наоборот, спокойный и безоружный, синяя рубаха до колен и сверху расстегнутый овчинный кожушок без воротника, сшитый швами наружу. И из швов торчит шерсть.

И будто я откуда-то знаю, что Глеба не зарежут, как это сказано в житии, а задушат его же плетью, но не сейчас, а через некоторое время.

Это были не зрительные видения, а некие мысленные картины-вспышки, которые потом можно было «рассматривать» в памяти.

Естественно, рассказывать об этом я не мог, народ в отряде был хоть и романтичный, но суровый и однозначно решил бы, что у меня съехала крыша от тоски (подобное бывало). Но когда просили, я читал книги вслух у костра (причем сначала про себя и лишь потом озвучивал фразу): слушали очень-очень внимательно...

Кстати, а с моими «букварями» произошло вот что: поскольку зимой я жил в общаге, то девать их было некуда, а две книги по возвращении с поля сразу же украли. Поэтому, когда выпало лететь в Красноярск, погрузил их снова в рюкзак, отвез и сдал в областной музей. А день был выходной, поэтому какой-то дежурный студент-сотрудник сначала не хотел принимать: мол, завтра приходи, но когда заглянул в рюкзак, то принял и даже написал мне справку. Спустя полгода я снова оказался в городе и зашел в музей, чтобы узнать, что за сокровища я отыскал в ангарской тайге. И справку показал. Поднялся переполох, ибо моих книг никто не видел – студент их просто забрал себе, а мне выписал какую-то липу. Ну и ладно, все равно не пропали, а наоборот, возможно, их до сих пор читают, и истины, изложенные там, не погибнут.

 

 

Не общее образование и не ученость, а  уровень владения языком определяет уровень сознания .

 

Скажу вещь на первый взгляд неожиданную и даже парадоксальную: не общее образование и не ученость, а уровень владения языком определяет уровень сознания . Это сообщающиеся сосуды. Странным ведь кажется, что в древности, когда не было университетов, Интернета, общеобразовательных и даже церковно-приходских школ, люди вовсе не были темными глупцами, а напротив, отличались потрясающей мудростью – откуда бы тогда сформировался русский язык, содержащий в себе всю ныне научно доказанную информацию о мире и мироздании ? Это уже в средние, «просвещенные», века начали рвать языки и сжигать на кострах тех, кто пытался вольно рассуждать о Вселенной, космах небесного света (отсюда космос) и о Земле как о шаре, да еще, мол, шар этот – вертится...

 

ЗЕМЛЯ в переводе с русского на русский – Емлющая Огонь .

 

Наши необразованные прапредки, например, с потрясающей содержательной точностью давали названия планетам, как будто летали вокруг них или, на худой случай, рассматривали в мощнейший телескоп. Откройте любой этимологический словарь и взгляните на слово «Земля» – это представление современного умного человека о нашей планете. На самом деле ЗЕМЛЯ в переводе с русского на русский – Емлющая Огонь. З – знак огня, света; имать-емать-емкий-емлющий – берущий, воспринимающий. (Более знакомое – водоем .) То есть когда человек был одарен речью или, скажем так, когда формировался язык, люди прекрасно знали, что вокруг Земли холодные планеты, не емлющие огонь , а значит, не имеющие атмосферы, мертвые, не пригодные для житья. Кроме того, издревле они четко делили понятия Земли как планеты и земли как суши, почвы, и в этом случае называлась она Твердь – место существования человека. (Кстати, слово «почва» – почать (начать) – означает буквально «начало»: для землепашца это на самом деле так.) Христианство, исключающее радость земной жизни, все поставило с ног на голову, и получилось «земная хлябь и небесная твердь» – это к вопросу о магической сути языка и что происходит, когда вещи называют не своими именами. Твердь имела свой знак «Т», начертание которого означает примерно следующее: «Что из почвы (начала ) вышло (выросло), то в почву (начало ) и обратится», то есть замкнутый, вечный земной цикл существования. (Перекладина у этого знака не что иное, как отсечение от «космоса» – верхней связи, а загнутые треугольничком ее концы – зерна, семена, падающие при созревании в почву.) И все, что стоит на тверди, непременно будет иметь этот знак в сочетании со знаком «» – ст ол, ст ена, ст ан, ст олб, ст упня и т.д. Мало того, наши неученые прапредки выделили еще одно состояние земли-тверди и обозначили его как «АР» – возделанная, плодородная пашня, и отсюда появилось слово арать (орать) – пахать, или, как говорили в старину, «воскрешать» землю, где крес – огонь (кресало – огниво). Поэтому того, кто арал и воскрешал никогда не паханное поле (дикую твердь, целину), называли арьи, или арии , а потом – крести , откуда и возникло слово «крестьянин» (не от «христианин»), то есть живущий «с сохи». В Западной Сибири есть река Тара (и одноименный город), что буквально переводится как «воскрешенная земля», да и сама Сибирь еще не так давно (на картах Меркатора) называлась Тартар – буквально «воскрешенная земля в воскрешенной земле», благодать в благодати . Если вспомнить М.В. Ломоносова и запасы полезных ископаемых, то «прирастать Сибирью» в скором времени будет не только Россия. На Русском Севере течет река Тарнога, что означает «пришедшая воскрешенная земля»: там повсюду ледниковые моренные отложения, принесенные из Скандинавии, но плодородные, если возделывать. Там же неподалеку река Коченьга и село Кочвар, где коч – передвижение, кочевье в благодатную землю.

 

Разве ныне назовут планету так величественно, красиво и емко – ЗЕМЛЯ?

 

Но все-таки самое главное слово, возникшее отсюда, – творчество , когда Твердь превращают в Ар . Твар, тварение или творение – это возжигание жизни на безжизненной тверди, то есть прорыв, огненное соединение замкнутого земного цикла и Космоса.

Можно и дальше продолжать археологию этого великого слова, но у меня сейчас иная задача и хочется только воскликнуть:

– Разве ныне назовут планету так величественно, красиво и емко – ЗЕМЛЯ?

 

Усредненный, урбанизированный человек может родиться, прожить жизнь и умереть, не вкушая ничего слаще морковки, которую выдернул из языковой надстройки. Он даже может быть образованным, но только в тех пределах, которые допускает его лексикон, полученный из «раковой опухоли» языка. Я слышал фантастические лингвистические рассуждения одного из популярных, блистающих «ученостью» ведущих на ОРТ, который вывел слово «гражданин» из французского (!) языка! Фамилии называть не стану потому, что большая часть народонаселения России тоже так думает и всех не перечислить. Видно, отдал ведущий это слово французам лишь потому, что считает все «прогрессивные» слова в русском языке заимствованными из других. Так вот, специально для заблуждающихся: гражданин – житель города (града), а для человека, живущего за ограждением, горожанина, селянин – житель села (поселения).

По сути, современный человек живет в железной языковой клетке, как узник, сам себя усадивший за решетку (изгой). Чувствуя это интуитивно, он всегда будет мечтать о свободе . Из таких мечтателей собирается слепая уличная толпа, которой очень легко манипулировать и которая по команде «фас», отданной с применением довольно примитивной магии слова (возникновение неформального лидерства), готова снести не только торговые палатки, но и любую власть, вознести плебея на императорский трон.

Природу современных революций и бунтов следует искать здесь. Экономические и социальные предпосылки вторичны.

Человек, если он не маугли, а существо социально-биологическое, обладает одновременно образно-словесным и словесно-образным  мышлением . (От этого и возникают лирики и физики.) Реверсивность составляющих тут зависит от конкретной ситуации или психотипа личности. В любом случае свои образные думы он переводит в слово, если хочет их выразить, либо связка эта удлиняется, когда слово высекает искру мысли, впоследствии опять же переведенную в слово. То есть наше мышление состоит в жесткой связке с языком . Чисто образным мышлением обладают лишь глухонемые от рождения. Если человек, в том числе ученый муж, вплотную подступает к некоей образной мысли, но выразить ее не может; когда, как говорят, на «уме крутится», но в слово не воплощается, это явный недостаток владения языком. Ломоносов стал великим, потому как кроме науки занимался живой русской речью и писал стихи; немка Екатерина II, овладев великорусским, сочиняла пьесы. Многие мыслители интуитивно тянулись к познанию языка, ибо только чарующая магия его способна к творчеству – возжечь огонь и трепет мысли.

 

Владение родным языком –  ключ к сознанию и познанию мира , к той самой  чувственной мысли , чаще называемой несколько затасканным ныне словом  духовность .

 

В начале было Слово!

Как может мыслить, о чем думать развитый, «цивилизованный» человек, словарный запас которого такой же, как у первобытных дикарей? Может ли он называться русским и есть ли у него национальность вообще? Для интереса включите телевизор или откройте любую многотиражную газету (а это ведь у нас основной «источник» слова после убогой школьной программы) и посчитайте с карандашом в руке. Только не нужно говорить, что это некий журналистский, служебный, информационный язык!

Это раковая метастаза.

Владение родным языком – ключ к сознанию и познанию мира , к той самой чувственной мысли , чаще называемой несколько затасканным ныне словом духовность .

Нынешний русский человек, оказавшийся в языковом вакууме, однако интуитивно жаждущий мыслить (самый захудалый русский мужичок непременно философ), мыслит более всего образами. Но в силу своего речевого порока, тем более владея дарованной ему свободой слова, не находит самовыражения и, как следствие, самореализации личности . Он, как рыба, выброшенная на берег из родной стихии, лежит и молча хлопает ртом. Отсюда происходит психологический сдвиг – комплекс неполноценности, по природе точно такой же, как у глухонемого от рождения . А ну-ка попробуйте, поживите молча! Хотя бы неделю, месяц! Если бы глухонемые вдруг мгновенно обрели слух и дар речи, первыми их словами стали бы слова о том, как они нас, слышащих и говорящих, ненавидят.

Даром называется единственная из многих способность, которой обладает человек, – ДАР РЕЧИ . Магия этих двух слов, бережно сохраненная языком, уходит в такую глубину тысячелетий, когда люди еще помнили, Чей это Дар .

Самое жестокое наказание – вынужденное молчание , тем паче молчание говорящего человека (за исключением, пожалуй, добровольного обета молчания). Поэтому за хулу карали, вырывая язык, за выкрикнутую правду или непокорное слово заливали в рот расплавленное олово.

 

ДАР РЕЧИ.  Магия этих двух слов, бережно сохраненная языком, уходит в такую глубину тысячелетий, когда люди еще помнили,  Чей это Дар .

 

Пресловутая мрачность нашей нации, как бы ее ни пытались взвеселить всевозможные «кривые зеркала», продиктована в первую очередь неспособностью или невозможностью выразить словом переполняющие ее сознание мысли.

В этом мрачном вынужденном молчании таится мощная взрывная сила, сопоставимая с ядерной, когда высвобожденная через обретенное слово «тепловая» энергия мысли в скором времени перевернет мир.

Дело в том, что языковая надстройка, эта раковая опухоль, напоминает плотину, затворившую основное русло реки и усмирившую природную стихию. Есть даже кажущаяся польза от этого – вода крутит турбины, которые вырабатывают энергию, то есть наше санкционируемое сознание . Сразу за плотиной река превращается в застойное водохранилище, которое питается неусмиренным, живым током вод всего «речного бассейна». Это рукотворное море и есть современная литература . Всем известно, что водохранилище при определенных условиях может покрыться ряской и даже загнить на мелких местах, издавая зловоние, но, к счастью, в нем есть фарватер (стремнина, стрежень), обычно приуроченный к основному руслу реки, где глубоко и где всегда есть движение.

Однако нет ничего вечного, под напором вод все обращается в прах, в песок, поскольку «вода камень точит». А случаются и стихийные весенние паводки, способные в одночасье разрушить даже прочнейший железобетон...

 

Культура

 

Принимая на вооружение заимствованное из другого языка слово, следует обращаться с ним как с обоюдоострым холодным оружием, то есть осторожно, с опаской. А лучше всего отыскать синонимы в своем языке, благо что они в русской речи непременно найдутся, и оперировать ими, ибо тогда откроется смысл предмета или явления. Иноземное слово хоть и достаточно легко вплетается в языковую ткань, однако в итоге не приживляется, не врастает в плоть по той причине, что всегда будет выбиваться из магического ряда, ибо несет в себе неравнозначную энергию . Например, некоторые оголтелые поклонники русского языка (а таковые есть, ибо в обществе назревает протест против языковой метастазы) пытаются растолковать слово «культура» как культ Ра, то есть культ солнца, что по крайней мере выглядит глупо. И пусть тут не обижаются оголтелые : по древнему русскому обычаю до пояса оголяли тело те, кто в сражении шел на смерть.

Слово «культура» в русском языке и в самом деле произошло от латинского «култус» (дух, объект поклонения) и русского обобщающего и в какой-то степени освещающего «ура», по тому же принципу, как были обобщены и освещены многие иностранные слова – адвокатура, профессура и т.д. Под термином «русская культура» следует понимать не только сочетание православных христианских воззрений на мир, исконного обрядового комплекса, этнических особенностей во всех областях искусства; это прежде всего самостоятельная, независимо существующая цивилизация, сложившаяся на принципах  духотворения .

Точный синоним слова «культура» в русском языке – одухотворение . Чувствуете, как безликое слово наполнилось глубоким смыслом, красками и чарующим действием?

 

Точный синоним слова «культура» в русском языке –  одухотворение.

 

«Министерство культуры» – звучит очень знакомо и понятно современному сознанию, возникают некоторые ассоциации, хотя ведь все равно будто песок на зубах или битое стекло под ногами. А «Приказ одухотворения» (дословный перевод) – вовсе нелепость, если не сказать больше, и это потому, что культурой управлять можно, одухотворением – нет .

Должно быть, вы заметили, что в период реформ и революций (с петровских дней и до нынешних) в русском языке под видом того, что в нем якобы нет аналогов, сразу же появляются десятки чужеземных слов, призванных скрыть истинный смысл происходящего. И тут не надо быть провидцем, чтобы разглядеть, как пытаются ввести в заблуждение общество, предлагая консенсус вместо согласия, ваучер вместо доли, культуру вместо одухотворения и так далее.

Духотворность – это способ познания мира. И он заключает в себе два взаимосвязанных направления – Мировоззрение (веру) и Искусство (от искуса – искушение), то есть догмат и стихию творчества. И здесь трудно сказать, что первично, ибо познать Бога можно через искусство и наоборот. Например, рукотворная икона, выполненная простым смертным из дерева и красок, может обрести чудотворность, если она живописна , то есть наполнена жизнью, духом. Точно так же вселить дух можно в картину, литературное произведение, музыку, ювелирное изделие и даже в архитектурное сооружение. В общем, потрясти воображение и вызвать чувственную мысль может все, к чему прикасается одухотворенная человеческая рука.

Поэтому и сказано, что созданы мы по образу и подобию Божьему.

 

 

Вечное стремление не к удобству и роскоши, а к одухотворенности всего круга жизни и есть понимание русскости культуры . Иными словами, национальность определяется по способу познания мира . Не зря говорят, русский глазам не верит, ему все нужно пощупать руками, то есть прикоснуться, насытить духом, а если точнее, ладом . Отсюда возникло слово «ладонь» – дающая лад, а от ладони, например, меч-кладенец, сталь, наполненная боевым воинским духом, вложенным (кладь, клад) в нее руками кузнеца и владельца . «Владеть» – это вовсе не властвовать, как сейчас понимается, а буквально делать лад, в ладе деять , потому и «владыка» – не бесконечный властитель чего-то, но человек, способный творить лад, приводить в порядок, одухотворять. Об этом помнили еще совсем недавно, когда греческое «епископ» перевели на русский и получился владыка. Еще один красочный пример – ладья, лад-дья, где «дья» – бешенство, буйство (дьявол – буйный бык, вол). То есть ладья – усмиряющая, ладящая , приводящая в лад стихию бурного потока, моря, либо стихию Последнего Пути при переходе в мир иной, откуда и обычай хоронить (предавать огню) в ладьях.

 

 

Русский способ познания мира – приведение его в лад,  достижение гармонии  через приложение творчества.

 

Русский способ познания мира – приведение его в лад, достижение гармонии через приложение творчества. Из дикой, первозданной Тверди следует сотворить плодородный Ар. Отсюда появляется вечная жажда осмыслить этот мир и как следствие – желание изменить его: кому-то помочь (американским индейцам, когда их истребляли испанцы, испанцам, когда пришел фашизм, колониям избавиться от колониальной зависимости и т.д.), кого-то спасти (грузин, армян, болгар, малороссов от туретчины) – в общем, жизнь положить «за други своя», облагодетельствовать. (Совершенно другой вопрос, нужно ли это миру?) В этом проявляется характерное отличие русского этноса – отсутствие национального эгоизма (нам всегда совестно перед всем миром). И это же обстоятельство является специфическим признаком самостоятельной, открытой цивилизации, не похожей ни на Западную, техничную и потребительскую, ни на Восточную, созерцательную и самодовлеющую. Дабы избегнуть неясностей с иноземным словом «цивилизация», возьмем его синоним – мир.

Россия – это самосущий Духотворный Мир , существующий между двумя другими мирами – Западным и Восточным, как третья составляющая Триединства Мира .

 

Дабы избегнуть неясностей с иноземным словом «цивилизация», возьмем его синоним – мир. Россия – это самосущий  Духотворный Мир , существующий между двумя другими мирами – Западным и Восточным, как третья составляющая  Триединства Мира .

 

Пример с обыкновенным школьным магнитом, раскрашенным всего в два полюсных цвета, синий и красный. Однако у него существует третья , самая таинственная часть с совершенно иными свойствами – немагнитная середина , из которой и вырастают магнитные полюса. Эта середина, а точнее, ось двух противоположных полюсов – положение России в Триединстве цивилизаций. Если же еще точнее, то всякие точки на плоскости вращающихся полюсов будут описывать определенные круги – чем ближе к центру, тем меньше и наоборот. При этом создастся магнитное поле с изменчивым напряжением. В немагнитной оси вращения есть единственная точка, находящаяся одновременно в движении и покое . Такое состояние и есть не похожий ни на что Духотворный Мир, странная и непонятная Россия, загадочная русская душа...

Авторы идеи мировой революции отлично знали, в какую почву бросить свои зерна. Созерцательный Восток их бы не принял, ибо воспринимает мир таким, каков он есть, как, впрочем, и умозрительный Запад, выверяющий алгеброй гармонию.

Открытость не есть незащищенность или, хуже того, беззащитность; напротив, это – качество и особая форма защиты Духотворного Мира (иной и быть не может), которая часто вводила и вводит в заблуждение соседние культуры и «блуждающие кометы», составляющие буфер между мирами как на Востоке, так и на Западе. Одна только Польша, «блуждающая комета», до сей поры не приставшая ни к какому берегу, страдающая комплексом неполноценности и вечно смущенная доступностью русского престола, много раз ходила искать его и даже спровоцировала два мощных бунта внутри России (Болотников, Пугачев), заметно повлиявших на ход истории. Да и нынче нас не жалует, хотя от былого шляхетского гонора и жажды величия почти ничего не осталось. Впрочем, как и надежд на российский трон.

Неистребимая русская привычка не запирать двери на замок – в лучшем случае подпереть ее батогом, чтоб не открыло ветром, порождает вечный соблазн даже у братских, но несведущих народов, обитающих в зонах разлома культур , войти и что-нибудь взять, а то и вообще сесть в красном углу и распоряжаться. Иногда оба противоположных мира наваливались скопом, например, нашествие крестоносцев во времена монгольского ига, иногда поочередно, однако с ритмичностью в 10—30 лет. Запад и Восток стремились разодрать Россию напополам, чтобы закрутить оторванную часть в свою орбиту, того не подозревая, что тем самым пытаются разрушить неразрушаемое Триединство . Попробуйте разломить тот же магнит хоть на две, хоть на несколько частей: у каждой непременно появятся два противоположных полюса и немагнитная середина...

 

Запад и Восток стремились разодрать Россию напополам, чтобы закрутить оторванную часть в свою орбиту, того не подозревая, что тем самым пытаются разрушить  неразрушаемое Триединство .

 

Существует четыре основных признака, определяющих культуру как цивилизацию:

 

Духовно-волевой потенциал

 

Как известно, основателей Рима, Ромула и Рема, волчица вскормила своим молоком. Волчьим, от которого они получили фермент, перестраивающий генетическую природу травоядных в хищников . В результате мифическая волчица вскормила элиту будущей цивилизации. Возникшая впоследствии Римская империя (включая ее тысячелетний Византийский период), обладающая высоким духовно-волевым потенциалом, стала объектом для подражания на все времена до наших дней включительно. Как для Запада, так и для Востока. Турция (Османская империя, «правопреемница» Византии), Русь (Москва – Третий Рим, а четвертому не бывати), Франция (наполеоновская Первая империя), Германия (Священная Римская империя Оттона, Германская империя Бисмарка, Третий Рейх Гитлера). После Второй мировой войны идея Третьей Римской империи наконец-то переехала за океан, в северо-американские штаты, и поселилась на заранее построенном Капитолийском холме в Вашингтоне. (Капитолий – это один из семи холмов, где возник Древний Рим и где стоял Капитолийский храм, в котором заседал сенат.) Там она, эта идея, живет и поныне, а чтобы поддерживать духовно-волевой потенциал на высоком уровне, военно-политическая элита США до сей поры вкушает «молоко волчицы» – беспрестанно ведет холодные и горячие войны во всех регионах мира. И особенно символические войны на территориях бывших Великих империй (Ближний Восток, Афганистан, Ирак, в скором времени Иран).

Однако дело это безуспешное по нескольким причинам. США – младосущее государственное образование, и его народонаселение еще не сформировалось в нацию – этносы не могут складываться по писаным законам либо чьей-то воле и в короткий срок. Сегодняшнее состояние американского общества более похоже на партию, где жизнь собранных с миру по нитке людей регламентирована строгим уставом и программой – а как известно, партии существуют для достижения власти. Далее: военно-политическая элита Соединенных Штатов, обладая умозрительными качествами хищников, управляет «травоядным» обществом, по сути, законопослушным стадом овец. Кроме того, США – островное государство, территориально (космически) оторванное от древних культур как Запада, так и Востока (великие империи приурочены к середине Земли); американцы все время путают духовно-волевой потенциал с экономическим потенциалом, что является признаком младосущности. Создание цивилизации (империи) потребления – американская мечта.

Духовно-волевой потенциал не известен «травоядным», покуда они не получат фермента, как получили его Ромул и Рем ; он, этот фермент, не культивируется, как религия, не приобретается, как условный рефлекс, не взращивается в мирное время; он добывается исключительно в оборонительных и освободительных войнах (кроме междоусобных гражданских), как в победоносных, так и проигранных (жажда реванша), и хранится в генетической памяти носителей духовно-волевого потенциала.

Это и есть тот самый фермент, полученный из «молока волчицы».

Войны вынуждают этнос припадать к ее сосцу, возбуждать хищный нрав, дабы взрастить элиту – парадокс существования человечества, стремящегося к гуманизму.

 

* * *

 

В России уже давно идет обратный процесс, разумеется не без ненавязчивого влияния извне, причем обработка сознания ведется с раннего детства (подмена ориентиров): травоядный заяц все время обманывает и наказывает волка, символический образ героя, коему следует подражать, – бесполый, безвидовый чебурашка, лунтик и прочие суррогаты...

В общем, установка на безобидных ежиков в тумане: почуял опасность – свернись в клубок.

Философия мимикрирующего «маленького человека» была развита в русской классической литературе (Гоголь, Достоевский, Чехов и прочие гуманисты), глубоко проникла в наше сознание и практически полностью изменила наши представления о добре и зле, исказила «поганые, негуманные» понятия богатыря, героя , как сильной, храброй, мужественной личности, способной творить великое .

Последний государь Российской империи – дитя своего времени, и его конец следовало предвидеть.

Тупиковая модель «империи потребления», которая работает, например, в США, исключительно только в условиях высокого и  постоянно растущего ВВП и которая навязчиво и небезуспешно предлагается нам как мечта, в скором времени может привести к кризису, уже известному в России и на первый взгляд незаметному, поскольку он никак не выражен в денежном эквиваленте, – к выключению духовно-волевого потенциала из жизнедеятельности государства. Того самого потенциала, который за последние триста три года, несмотря на многократные реформы, революции, перестройки, неослабевающее чужеродное влияние (особенно начиная с 1903 года), довольно стабильно удерживает русский этнос (имеется в виду Великую, Белую, Малую Русь) в сфере этнокультуры (образ мышления, манера поведения, национально-историческая идентификация), а страну – от развала (это косвенно доказывает последняя перепись населения).

Но если поражение следует за поражением, и не по причине слабости и трусости солдата, а по злой воле сверху (Русско-японская, Финская, первая чеченская кампании), если по той же воле рвутся последние надежды на справедливость общества и власти, если позади все разрушено, а впереди отсутствует цель существования, то обязательно последует выключение духовно-волевого потенциала. Причем происходит это практически в одночасье, словно и в самом деле щелкнул выключатель и не свет гаснет, а мы становимся тяжелыми на подъем, ленивыми, нелюбопытными и безразличными к судьбе собственного Отечества.

А с глубокой древности известно: для того чтобы зерно проклюнулось, укоренилось, дало дружные всходы и был урожай, сеять его следует на растущей луне . Вероятно, большевики прекрасно знали об этой закономерности и весьма тонко использовали победы России в шестнадцатом году (Брусиловский прорыв), а значит, растущий потенциал и его носителей, в своих целях, подменив внешнего противника внутренним, что потом обеспечило победу в гражданской войне.

По количеству носителей потенциала можно судить о его уровне и состоянии в обществе: остановите на улице десять человек, произнесите контрольные фразы, например: «Поединок Пересвета и Челубея», «Переход Суворова через Альпы», «Гибель “Варяга”», «Брестская крепость» и посмотрите в глаза. А потом напомните о войне в Чечне и сразу же увидите результат.

В принципе мы сильнее любого вероятного противника, если сойдемся на бранном поле, потому что история войн закодировала наше сознание на открытую борьбу (принадлежность к открытой цивилизации). Конечно же, перед решающим сражением мы сначала отступим до Москвы с набитой рожей, после чего спохватимся, утрем кровь, вдохновимся – и тогда держись. И он, вероятный, прекрасно знает о таком национальном качестве, поэтому нас сейчас оберегает от прямой агрессии не искусная дипломатия, не миролюбивая политика и даже не ядерный щит, а этот самый потенциал.

Четырехлетняя Вторая мировая война закончилась не только Великой Победой. Впервые после «татаро-монгольского» ига она охватила весь народ, коснулась каждой семьи и подняла уровень духовно-волевого потенциала на незнаемую прежде высоту. (После Победы властям приходилось искусственно гасить его, потому победители пошли по лагерям.) Мы досыта вкусили горького «молока волчицы», поэтому в несколько лет одолели послевоенную разруху и создали, по сути, новое государство (которое потом назовут «империей зла»). Согласитесь, довоенный СССР с идеей мировой революции – это не послевоенный Союз – мировая держава с ядерным потенциалом, космической орбитальной станцией и прочими атрибутами современной цивилизации.

Произошло то, что уже не раз происходило в мировой истории: самая страшная война сотворила из России Империю . И Запад, более всего в лице США, монополизировавших идею Третьего Рима, ужаснулся от того влияния, которое Империя-победительница стала оказывать на Восток, да и, собственно, на Запад. Его страх был, как и у всех травоядных, потным, липким и с соответствующим запахом, ибо в памяти был свеж поверженный Берлин, а в ушах еще стоял тихий междусобойный разговор-ропот русских солдат, изведавших зубы платяной вши в окопах под Москвой, мол, надо ли останавливаться на Эльбе? А не пойти ли дальше, к Ла-Маншу, а потом и за Атлантику? Чтоб за один скрип, да и дело с концом. Это сейчас американцы расхрабрились и тянут на себя одеяло Победы, а тогда бомбили Хиросиму и Нагасаки. Это же известно: загнанный заяц от ужаса становится храбрым и способен вспороть когтями задних лап живот гончего пса.

Русский воин всегда был провидцем и предчувствовал будущую опасность.

 

Победа родила Империю с высочайшим духовно-волевым потенциалом. Устрашенный Запад немедленно отгородился «железным занавесом». И боялся он уже не ползучего коммунизма, не мировой революции, а именно этого потенциала, позволившего в считанные годы восстановить экономику страны, освоить и изобрести новейшие ядерные и космические технологии. Но управлять такой империей должен был император. Война перевоплотила Сталина, однако его стремление к русскости не увенчалось успехом. Средневековые кавказские нравы, густо замешенные на умозрительных коммунистических идеях, не соответствовали возрожденной Империи, поскольку такой химерический конгломерат изначально не обладал жизнеспособностью в мирное время и был хорош только в военное. Как всегда и бывало, после императора, вкусившего «молока волчицы», к власти пришли прежде униженные им травоядные и стали сеять кукурузу. Только исключительно травоядные строят авторитет своего влияния на охаивании предыдущей власти . Это о них сказано «увенчанным льстят, развенчанных топчут».

 

Не имперские амбиции и не мудрое владение духовно-волевым потенциалом народа, а опасный , неуправляемый страх США, сопряженный со своим собственным страхом, заставил травоядную власть использовать инерционное движение Империи и противостоять Западу.

Империя СССР развалилась лишь потому, что так и не обрела Императора (если хотите, национального лидера ), да и не могла его обрести в мирное время с травоядными правителями.

Стратегия «непрямых действий», которая активно проводится Западом (от Даллеса с 1957 года), направлена как раз на ослабление духовно-волевого потенциала  – это основной объект внешнего влияния. Согласно этой стратегии, нам настойчиво предлагают сойтись в рукопашной с Востоком. Первая чеченская война и поражение России не принесли ощутимого результата, поэтому была организована вторая – изнуряющая. «Комитет солдатских матерей» – блестяще придуманная штука, но тоже не сработала, как ожидалось: вместо матерей на фронт поехали отцы и, посмотрев на все мужским взором, стали не забирать сыновей с войны, а наниматься контрактниками и ходить с ними в атаки плечо к плечу. Много надежд стратеги (назовем их Инициаторы) возлагали на развал СССР, с математической точностью рассчитав, что 26 миллионов русских (столько же погибло во Второй мировой), оставшихся в «самостийных» республиках, в одночасье оторвутся от России и вместе с этим утратят собственный духовно-волевой потенциал, ибо окажутся вовлеченными в становление потенциала малых государств Востока и Запада. Это произошло бы, но Восток и Запад по причине младосущности своих государственных образований пошли по средневековому пути этнической самоизоляции и не воспользовались прекрасной возможностью в короткое время совершить качественный скачок, используя русский духовно-волевой потенциал. Однако просчитались и Инициаторы, поскольку произошел обратный процесс: брошенные российскими либеральными властями на произвол судьбы, лишенные гражданства, социальных и экономических возможностей возвращения на Родину, униженные и оскорбленные, они лишь возвысили духовно-волевой потенциал и стали истинными носителями ценностей русского мира. Тогда как некоторые благополучно живущие в России граждане снизили его до нулевой отметки, гоняясь за иными ценностями, и превратились в «травоядных».

Просчет Инициаторов был вот в чем (сейчас уже можно сказать об этом): создавать промышленное производство, строить дороги, плотины, заводы, учить и лечить народы союзных республик ехали люди, обладавшие высоким потенциалом. Иные-то просто не тронулись бы из коренной России ни по комсомольской путевке, ни за длинным рублем – разве что только на «черном воронке». Казаки, вволю вкушавшие «молоко волчицы», а позже каторжники, «забайкальские комсомольцы», имевшие хищный нрав, раскулаченные крепкие мужики осваивали когда-то (да и теперь тоже) Сибирь, Дальний Восток, Заполярье. А поскольку этот потенциал в виде фермента хранится в генной памяти, то и потомство, произошедшее от них, было соответствующим. Коренная Россия, таким образом, если не оголялась, то, во всяком случае, ряды способных припасть к соску волчицы значительно редели, ибо здесь в большей степени оставались «травоядные».

Когда Петр I вздумал прорубить окно в Европу и без разбора согнал на болотистые берега Невы крестьян-плотников, они мерли ежедневно десятками. Немецкие доктора никак не могли понять от чего, поскольку явных заболеваний не находили: живут в одинаковых условиях, едят из общего котла, но одни только здоровеют и радуются, а другие бледнеют и чахнут. Ни немцам, ни самому Петру, обученному на Западе, и в голову не могло прийти, что на вид крепкие, привыкшие к тяжелому физическому труду мужики могут умирать от смертной тоски , болезни исключительно русской. Однако подвержены ей только «травоядные», в генной природе которых отсутствует фермент, получаемый от «молока волчицы». Это вовсе не значит, что они плохие или какие-нибудь второсортные люди, – наоборот, это добропорядочные обыватели, которых достаточно во всяком народе и которые очень крепко привязаны к своей малой родине, дому, семье. Их психология – «где родился, там и пригодился». Они готовы трудиться и пахать только для себя и семьи, не любят больших городов, дальних дорог, многолюдных сборищ, яркого света, острого и соленого. Зато обожают уединенность, права человека, тишину, свободу слова и мексиканские сериалы. На великое они способны лишь от грозящей им опасности или отчаяния . На фронте они отлично воевали и чаще всего возвращались невредимыми, ибо у них повышенная способность к выживанию.

Понятно, чего опасаются теперь Инициаторы и нынешние «травоядные» либеральные правители: если вернуть домой эти 26 миллионов, обеспечив гражданство, минимум условий и равные права, в кровеносную систему вольется свежая кровь, а это значит: через несколько лет Россия заставит уважать себя как на Западе, так и на Востоке.

К вопросу о собирании нации: если отверженных когда-нибудь и позовут в свой родной дом, то непременно проведут через карантинный блок, дезинфекционную камеру, вошебойку, а параллельно вбросят в общество мысль, что, мол, понаехали иммигранты, отняли рабочие места, деньги, землю, жилье – в общем, место под солнцем. Да и вообще, русские ли они?

 

Земля отцов и могилы предков

(Этническое пространство)

 

Наша историческая наука, основанная на западных «норманнских» воззрениях, дает смутное и совершенно нелогичное представление о том, «откуда есть пошла Земля Русская». Летописные источники, несколько раз отредактированные христианскими цензорами, несут информацию о темном, мрачном прошлом, мол, наши предки жили «скотьим образом», поклонялись «идолищам поганым» и не имели государственности. И можно бы поверить этому (академик Д. Лихачев поверил), но как же быть с великим, могучим и живым свидетелем, хранителем Предания, мировоззрения и психологии – его величеством ЯЗЫКОМ? Языком, который к IX веку н.э. развился, сложился, полностью сформировался и уже не обогащался (если не считать заимствования), а напротив, стал утрачивать свое богатство в связи со сменой идеологии. Стали сказы сказывать новыми словесами и по былинам сего времени. А ведь существовала особая, «старая» литературная традиция наших предков, якобы живущих «скотьим образом». Древняя традиция, о которой Автор «Слова о полку Игореве» говорит в первых строках своего повествования: «старыми словесами... по былинам сего времени ...» И это единственное дошедшее до нас свидетельство – обращение к старой поэтической форме (еще раз к ней обратился автор Задонщины), потому и «Слово...» резко выделяется из общего ряда древнерусской литературы, сложенной «новыми словесами» по христианским (греческим) канонам.

А суть такова. Судя по летописям, а им вослед и по сочинениям историков, некие славянские племена откуда-то пришли и сели сначала по Дунаю и Висле, а потом заселили никому не принадлежащие земли по рекам Западная Двина, Полоть, Волхов и Днепр. Андрей Первозванный, путешествуя по Днепру (I в. н.э.), предсказал появление Киева, увидел и поведал миру, как славяне парятся в бане: «совершают омовенье себе, а не мученье». И получается, что с той поры славяне так стремительно размножались, что к IX веку заселили всю Восточную и половину Западной Европы. То есть территорию, по размерам равную всему остальному, тогда уже «цивилизованному» миру.

За 800 лет создали страну, которую на Западе называли Гардарики – страна городов! Городом (градом) в то время называлось поселение, имеющее огород – крепостную стену. Выходит, «младосущие», платящие дань, не способные постоять за себя славяне были не такими уж беззащитными?

И, опять же по летописям, всякое племя жило «само по себе», то есть не было государственности – некая неуправляемая территория. Якобы Киев и все южные области платили дань хазарам (должно быть, с VIII века, раньше самой Хазарии не существовало), а северные – варягам. Причем даже известно сколько – по серебряной монете и по белке от дыма!

Такая мощная организация, как Российская налоговая инспекция, имеющая свои структуры в каждом районе, вооруженная властью и полной информацией о доходах, контролирующая предприятия, банки и физические лица, не в состоянии собрать налоги в полной мере . Варягов (свиев) и хазар, вместе взятых, численно было во много раз меньше , а просторы, заселенные славянами, для тех времен необъятные . Транспорт – лошадь или ладья, скорость (с волоками) – 20—30 км в сутки, открытые реки и подножный корм – 6 месяцев в году. То есть свии и хазары должны были всем народом (включая детей и стариков) с весны до осени уходить в славянские земли и собирать дань, рискуя к зиме не вернуться домой. К тому же если славяне жили «скотьим образом», то где их было отыскать в дремучих лесах?

Практики добровольного сбора дани самими данниками (как сейчас налогов) в те времена не существовало .

Эта неуправляемая, однако же чем-то внутренне скрепленная страна жила в своих крепостях мирно и в достатке (откуда-то брали даже серебро и чеканили монеты – «щеляги»!), пока покорнейшие славяне не изгнали варягов и не дали им дани. В тот час начались распри (земля обильна, порядка нет), и тогда славянские князья позвали варягов обратно, но, видимо, других – из племени, которое почему-то носило русское название – Русь. РУС – светлый (отсюда цвет волос – русый), РОС – тоже светлый, сверкающий (отсюда – роса, росы – оросительные каналы). В именах братьев-князей звучит славянское: Рюрик (Рурик), Синеус, Трувор (Тривор). Через два года младшие братья отчего-то гибнут, а старший берет под свою власть все земли, пока что кроме Киева. Племянник Рюрика Олег после смерти дяди коварно убивает варягов Аскольда и Дира, которых зовут уже не по-русски, объявляет Киев «матерью городов русских», отказывает хазарам в дани.

 

За каких-то 40 лет варяги, если судить по истории Скандинавии, сами еще не знавшие государственности , наводят порядок, объединяют страну и утверждают великокняжескую власть!

Это физически невозможно, если этнос (или союз родственных этносов) и сами «устроители порядка» не имеют глубинного государственного опыта .

Здесь отчетливо просматривается главная задача цензоров и редакторов (переписчиков летописных сводов): отделить «скифский период» существования славян от «норманнского» . И сделано это было с единственной целью – показать Византии исконно христианский (миролюбивый, покорный) нрав «новорожденных» славян, имеющих всего-то 800-летнюю историю жизни «скотьим образом» и не запачканных деяниями варваров и вандалов. Оторвать их от истории варваров , от которых натерпелись лиха и которых хорошо помнили в христианском Средиземноморье. Именно по этой причине славяне вдруг взялись ниоткуда и заселили большую часть Европы.

 

Кстати, о варварах, вандалах и их «диком» обычае – жечь свитки, исторические хроники и прочие предметы культуры. Дело в том, что в «просвещенных, цивилизованных» империях пергамент изготовляли в основном из человеческой кожи, сдирая ее с убитых либо специально умерщвленных рабов. Но особенно ценный материал получался из кожи детей , для чего и угоняли их, нападая на поселения «варваров». Так что, делая ответные набеги, «вандалы» только совершали обряд погребения плоти своих соплеменников, предавая огню «культурное» наследие.

Но ни нрава, ни обычая, ни тем паче прошлого с помощью редактуры не оторвать. Варвары-скифы, теперь скрывшиеся под «варяжским» псевдонимом Русь, снова берутся за старое. Уже в 907 году Олег умудряется собрать из «младосущего» народа, который и воевать-то еще не умеет (покорно платит дань), дружину числом в 80 тысяч, построить 2 тысячи морских кораблей (!) и совершить победоносный поход на Византию. Мало того, кораблей, которые ходили по суше , когда на них ставили колеса! Можно сказать, это обычное преувеличение, встречаемое в летописях, но почему оно имеет место на общем фоне «преуменьшения»? А потом, чего так устрашились греки, что покорились русинам и подписали для себя абсолютно кабальный мир, ставивший их на положение не только данников Руси, но и в вассальную зависимость? Существует договор, а это исторический документ. Христианский Царьград обязался бесплатно кормить, поить «поганых» языческих купцов в течение полугода, торговать беспошлинно, даже мыть их в банях, сколько те захотят, и давать припасы, паруса, канаты, якоря на обратную дорогу!

И это могущественный Второй Рим девятого века?

Скрыть, вымарать, спрятать такие факты было невозможно, ибо они хорошо отражены в греческих и иных хрониках и древних правовых актах, чудом сохранившихся от огня «варваров». К тому же переписчики-то были все-таки людьми русскими и, независимо от новой идеологии, испытывали определенную, пусть даже тайную, гордость за свое прошлое.

А дело в том, что греки отлично знали, кто и откуда к ним пришел: старые знакомые из «Великой Скифи» – именно так говорит летописец, перечисляя племена, из которых была собрана могучая русская рать.

И привел ее Олег Вещий , то есть обладающий знаниями Весты.

Шила в мешке не утаишь.

 

Особо стоит вспомнить историю скифов. Как обычно в наших «исправленных и дополненных» летописях, они появились ниоткуда и исчезли в никуда. Разумеется, древние хроникеры еще не знали М.В. Ломоносова и его знаменитый постулат, что ничто не берется ниоткуда и не исчезает бесследно. Такое случается только у древних и нынешних историков, но не в истории.

Некогда могучий народ, довольно плотно заселивший пространства Евразии, состоящий из нескольких ветвей (царские, оседлые, кочевые), обладающий высоким духовно-волевым потенциалом, способный вести войны вне своей территории (походы на Рим, Грецию и в Малую Азию), широкую торговлю, привлекая к себе пристальное внимание всего «цивилизованного» мира, – такой народ в одночасье не может исчезнуть либо раствориться без остатка в ином этносе. В принципе.

В связи с этим следует посмотреть этимологию слов «половцы» и «печенеги» – русское название неких, якобы тюркоязычных, впоследствии так же исчезнувших народов, являвшихся на Русь из Дикополья, то есть из Приволжских и Донских степей. Название «половцы» происходит от «половы», или «плавы», больше известной как «плевела» (отсюда глагол «плавать») – кожицы, легкой шелухи, способной оставаться на воде, которая получается при обмолоте злаковых. То есть если руководствоваться логикой и представлениями наших предков, название народа очень точное, хотя с элементом должной презрительности: половцы – это отребье, отмолот некогда могучего народа, однако же сохранивший прошлую дерзость кочевых нравов, которая и влекла его пускаться в разбойные набеги на богатых недавних одноплеменников, прозываемых ныне Русь. Разве москали не схватывались с хохлами?

Не исключено, что после гибели «Великой Скифи» оставшаяся в Дикополье «полова» металась по землям с жаждой реванша и страстью восстановить былое величие, которые их толкали на объединение с тюрко-язычными и угрофинскими кочевыми племенами. А с кем еще, если в то время не было поблизости иных народов и племен, способных принять изгоев? Кипчаки и принимали. Тогда, как и сейчас, не существовало в паспорте пятой графы, впрочем, как и самих паспортов, а для «языческих» народов, тем паче испытавших могущество и помнящих свое Предание, не было «национальных» либо мировоззренческих (из-за отсутствия догматических религий) преград. Они достаточно легко объединялись, заключали обоюдовыгодные союзы, брали невест и отдавали женихов. (Помните, русские князья привозили из походов полоненных красавиц половчанок и брали их замуж – не брезговали, ибо знали, от какого корня пошли сии побеги.) В общем, истинный интернационал существовал как раз в те времена. На союз с представителями некогда могущественного государства (вот она, память!) с удовольствием шли любые малые народы, дабы через взаимные браки заполучить фермент великости . На этой основе появлялись совершенно новые «старые» народы, которые мир опять не «узнавал» (пример – нашествие Атиллы). Поэтому, ставшая несколько раскосой и двуязычной, «полова», помня, что на Севере зажиточно и с государственным размахом обитают их соплеменники – царские (сарские, оседлые) скифы, искала контакта с ними, но обычно не получалось, и тогда, из чувства мести, зорила и грабила приграничные города и селения.

 

На союз с представителями некогда могущественного государства (вот она, память!) с удовольствием шли любые малые народы, дабы  через взаимные браки заполучить фермент великости .

 

Как вы полагаете, отчего половцы, схватившись с «монголо-татарами», прибежали не куда-нибудь, а в том числе и на Русь? С криком «Нас побили и вас побьют!»?

Что касается печенегов. Название этого народа состоит из сложного, двойного слова: печь (пещь) и нега. В Мурманской области, где уж точно не бывал ни один печенежин, есть река Печенега . В случайное совпадение я не верю, потому что у нас в деревне тех, кто любил понежиться на печи (особенно стариков и ребятишек), называли точно так же. Думаю, это та же «полова», только более ранняя и получившаяся при обмолоте оставшихся от «Великой Скифи» более жирных, избалованных «снопов» (возможно, высших по прошлому положению и оседлых), ибо кочевые половцы жили в седле и не любили нежиться на печах, коих вовсе не имели. В то, что они, испытав поражение в битве 1036 года, когда старший огосударствленный брат по имени Русь накостылял им по первое число, после чего печенеги рассеялись и бежали в Венгрию, я верю искренне. Потому что то же самое спустя двести лет проделали и половцы, получив по зубам от «татаро-монгол» – опять часть бежала в Венгрию .

Может, у них одна венгерская мама была? Ведь мадьяры-то притопали в центр Европы и сели на Дунае (IX век) из тех же волжских краев.

 

* * *

 

Но более точно и на вечные времена этническое пространство Руси (еще до скифо-сарматской) пропечаталось в языке, а точнее, в топо– и гидронимике, которые естественным образом создали Карту России. Карта, кстати, тоже вымарывалась не один раз всевозможными переименованиями, в основном по идеологическим соображениям.

 

На вечные времена этническое пространство Руси (еще до скифо-сарматской) пропечаталось в языке, а точнее, в топо– и гидронимике, которые естественным образом создали Карту России.

 

Начнем со слова «карта». К сожалению ведущего ОРТ, оно исконно русское и означает «относящееся к земной тверди», где АР – облагороженная земля. Кстати, «старая карга» — буквально идущая к земле, согнутая, горбатая, где ГА – движение. Вся топо– и гидронимика на этой Карте, на первый взгляд даже не выразительная для изгоя, содержит в себе максимум информации о географическом положении и характере местности или водоема. Рюрик не случайно сел не в Новгороде, а в Ладоге, городе на берегу одноименного озера, ибо этот варяг отлично знал, из какого места можно владеть (володеть) русскими землями. ЛАДОГА – буквально «движение лада». И в самом деле, отсюда шли водные пути как на Север – Юг (путь из варяг в греки), так и на Запад – Восток (Соляной (Солнечный) путь). А кто сидит на путях сквозь земли, тот и правит ими, тот и творит лад, ибо его-то и не было до призвания варяжского племени Русь. Кстати, этимология слова «варяг» (варяже, вараже, враже, враг) довольно проста – солнцепоклонники. Или, точнее, поклонники солнечному огню . А если совсем точно – КРАМОЛЬНИКИ, то есть «к солнцу молящиеся». Отсюда и племя РУСЬ – светлое, светоносное, а санскрит (о нем позже) толкует «варяже» как «благородный». Слово «враг» (впрочем, как и крамола) получило отрицательное значение задолго до христианства, когда произошла Ранняя смена идеологии , отчего впоследствии и разрушился порядок в земле «обильной». К этому же периоду относится трансформация языка – насыщение его гласной «О» (процесс растворения языкового лада, магической, солнечной сути слова), и «град» превратился в «город», «крава» (священная, кричащая к солнцу) – просто в «корову», Вранеж стал Воронежем, младец – молодцем, владеть – володеть и т.д. Говорю об этом мимоходом, поскольку это предмет специальных исследований и имеет косвенное отношение к рассматриваемому вопросу.

 

Корневая основа топо– и гидронимики на территории современной России и в наши дни примерно на 70% состоит из корней праславянского слогового языка . Назовем его так, поскольку «арийский» – более обобщенное понятие и объединяет целую семью (иранодардо-индийскую) языков. К тому же арии (арьи), буквально «земные», и входящие в эту же группу сколоты (рать) – «пришедшие с коло на твердь, с солнца на землю», то есть «небесное воинство» (указание на происхождение, кастовость), пользовались разными наречиями одного языка. Земная, бытовая речь ариев-землепашцев, имея общую корневую основу, была ближе к иранской, а речь сколотов более напоминала русский язык и была принадлежностью жреческого волхвующего сословия. Это была в полном смысле знать – ведуны, обладающие знаниями, коих можно было узнать по «прическе» – косму волос на темени, символу связи с космосом, Правью. Варяжское племя Русь, сохранившее древние традиции в первозданном виде благодаря уединенному островному существованию, принадлежало к благородным сколотам, и потому Великий князь Святослав (впрочем, как и все рюриковичи до принятия христианства) носил на голове оселедец.

 

Сколоты в прямом смысле были учителями ариев, ибо от названия этой касты (знати) произошло слово «школа» (на литовском языке и сейчас скола). Из наречий арьев и сколотов и сформировался праславянский язык, который позже назовут русским. Язык, который ныне, конечно же, отчасти требует перевода и который полностью совпадает или очень близок к корневой основе санскрита – индо-арийского литературного языка. И это то, что сохранилось в чистом виде либо требует «археологического» очищения от инородных наносов.

Ареал рассеивания праславянских названий мест, урочищ, гор, земель, морей, рек, озер, островов, мысов и т.д. неоднороден, в большей степени приурочен к приполярной, северной части России и в меньшей – к средней и южной полосе. Что касается распространения с востока на запад, то наибольшая плотность прослеживается от Урала до реки Одра (одр – конь , кон – алтарь, жертвенник; отсюда закон ) и Балканского п-ва (бала – сияющий, белый; кана – власть) на юге и Кольского п-ва (коло – круглый, диск солнца) на севере. На восток же от Урала до верхнего и нижнего течения Индигирки (инд – божество, относящееся к божественному (Индра – бог богов), гирка – гира – гара – гора: буквально, божественные горы ). Для русскоустьинцев это «божественное горло», или «горло бога», поскольку они толкуют «гирка» как гирло, горло. В это можно верить, ибо, во-первых, когда Индигирка прорезает хребет Черского, каньоны действительно напоминают горло, а во-вторых, эти русские люди живут в устье реки многие тысячи лет и сохранили древнее Предание. Весь Уральский хребет от Новой Земли до южной его степной части – это котел , в котором «варился» праславянский этнос и растекался – сначала на Запад и Восток и потом, с оледенением континента, на Юг.

Откуда вышло нынешнее население Египта, Индии и Ирана, кажется, уже не подвергается сомнению, впрочем, как и то, когда они переселились на почти безлюдный тропический полуостров и в восточные горные и песчаные пустыни, тогда бывшие благодатными. Суть дела состоит в ином: довольно быстро наступавший ледник выдавил из приполярной части материка не всех его обитателей. Ушли арии – земные люди, живущие «с сохи », то есть земледельцы, в большей степени «травоядные». Пережидать лютую стужу (туга, тужить – печалиться) на обледеневшей, с суровым климатом и под вечно пасмурным небом земле остались самые выносливые, сильные и «знающие» люди, потомки сколотов, которые жили «с лова», то есть с охоты и рыбной ловли. Отсюда и олений культ, отраженный в орнаменталистике, как своеобразное письмо словен.

Здесь начинается история праславян – носителей и хранителей топо– и гидронимики. По тому, где они обитали, и составляется Карта этнического пространства. Охотники и рыболовы жили там (или перекочевывали), где была добыча и топливо , – это среднее течение и низовья рек, текущих на север и вскрывающихся на короткий период из-за относительно теплых истоков. Сюда мигрировали птицы, олени и шла рыба на икромет, и сюда же с лесных верховий сносился плавник. Привлекали также большие озера, укрытые от ветров побережья замерзших морей, заливов, бухт, речных губ и моренные поля, к ним приуроченные. Дело в том, что ледник принес на себе огромное количество грунта – моренные (Морена – богиня смерти), то есть мертвые для земледелия отложения. Кстати, в некоторых районах Заполярья по этой причине ледник не растаял до сих пор (в частности, Таймырский п-ов) и под толщей вечной мерзлоты встречаются линзы реликтового льда мощностью в десятки метров, с включением флоры и фауны времен мамонтов. (Из найденного в леднике неизвестного семени в банке на окошке за шесть месяцев удалось вырастить метровый ивовый побег, тогда как свежее семя тундровой угнетенной ивы выросло лишь на 4 см.) И вот на этих каменистых, песчано-глинистых почвах достаточно быстро даже при малых плюсовых температурах начали расти мох (ягель), лишайники и грибы, размножающиеся спорами, – основная пища оленей, что вызвало их естественную миграцию с юга.

Наши пращуры никогда не покидали своего этнического пространства . В противном случае не сохранилось бы ни единого доледникового названия. Приведу лишь несколько характерных примеров и начну со средней полосы России, со стольного града, получившего название от Москвы-реки. Москва – Масква (именно так произносилось и ныне произносится на московском акающем диалекте); «мас» – месяц, луна; «ква» – где. То есть река находится там, «где луна» или Подлунная река. Если взирать с берегов Ладоги, то Москва-река всегда будет там, где ходит луна. Волга – всем известно, это река Ра. А Волга буквально «движущаяся вода»: столь примитивное переименование Реки Солнца совпадает со временем Ранней смены идеологии (во время Поздней смены Волгу вообще называли хазарским псевдонимом Итиль). Ее правый приток Кама перевода с русского на русский не требует – это бог любви , впрочем, названия основных рек камского бассейна также почти не нуждаются в толковании. Урал – у Ра, знак Л – люди, то есть «Люди у Солнца». Если смотреть опять же с берегов Ладоги, солнце появляется из-за этих гор. Урал можно назвать Великим Водоразделом, истоком сотни рек, разбегающихся во все стороны света. Топоним «Урал» произошел от одноименной горы, расположенной по соседству с горами Манарага (манящая к солнцу ) и Нарада, переименованной при Советской власти в Народную (Последняя смена идеологии), однако смысл почти не изменился. Русский европейский Север вообще изобилует (до 90%) топо– и гидронимикой на праславянском языке. Приведу в пример только замечательные: река Ура на Кольском полуострове и русский боевой клич перевода не требуют, поскольку известны всем. Река Печора (берет начало из уральских пещер) – пещёра – пещера – буквально «расписная»: пещь, печь, а отсюда «писать, расписывать» хранит в себе память о пещерных росписях на стенах и отсюда же традиция украшать и расписывать русские печи. Карское море – море, примыкающее к возделанной, благодатной земле (ныне это тундра). Уже упоминаемая Тарнога на самом деле течет по мощнейшим моренным отложениям с валунами до нескольких метров в диаметре. До сей поры находят древние святилища с такими алтарными камнями, расписанными руническим письмом. И до сей поры приезжие индийцы (серьезные ученые люди) на них молятся .

А в Вологодской области есть река Ганга . И тут, как говорят, комментарии излишни.

 

Неизменность особенностей этнопсихологии

 

Итак, прослеживаются три глобальных смены идеологии, смысл и назначение которых – все возрастающее усиление власти самодержца .

● Ранняя – растворение в общей арийской массе элиты праславянского мира – сколотов (людей с солнца) и, как следствие, отречение от крамолы , древнего православия и возвышение домашних княжеских богов – пантеон во главе с Перуном, что говорит об усилении княжеской власти (самодержавия) против вечевого правления , владения .

● Поздняя – отречение от «язычества поганого» и принятие христианства , вначале в виде арианства (Александрийская церковь), которое охватило большую часть Европы, затем в форме греческой Константинопольской церкви. (Отсюда и двойное крещение княгини Ольги.) Называться «русским православием» христианство стало много позже, и по причине компромисса с язычеством. Утверждение самодержавия , когда владение превращается во владычество .

● Современная (последняя) – отречение от православного христианства и погружение в хаос примитивного суеверия и полного беззакония . Торжество самодержавной власти , безраздельное владычество , независимо от ее формы и «карманных» демократических институтов.

И торжество это началось опять же с Петровских времен, и если точнее, то с подготовки этого триумфа – Никонианского раскола. То есть мы целый исторический виток, независимо от формы власти (режима), стабильно живем под рукою всемогущих самодержцев, которые лукаво «даруют» нам некие «свободы» (особенно в период беззакония, когда нас освободили от всякой религии), а сами тем временем торжествуют от исключительности собственной власти.

Церковные реформы Алексея Михайловича раскололи надвое не только Русский Мир, но и сознание. Вкусившие «молока волчицы» блюстители «древлего благочестия» (последователи старца Григория и Аввакума) добровольно пошли на костер или были сожжены. «Всеядные», более приспособленные ко всяким перестройкам, бежали в леса и там затаились на целых триста лет, дабы сохранить вместе с обрядом и мироощущение. «Травоядные» ужаснулись, приняли реформы и стали сажать на огонь непокорных, ибо им было все равно, сколькими перстами накладывать крестное знамение: важнее веры для них пастбище и пастух с кнутом. Вообще христианство, еще даже не утвердившись как идеология, начало раскалываться на апостольском этапе. Только гонения на первых последователей заставили их кое-как сплотиться и уйти в пещеры, да и то катакомбная церковь еще не была чисто христианской, а скорее некой смесью с митраизмом, тогда развитым и существовавшим в Римской империи вместе с римским язычеством, мандеизмом и гностицизмом. Но, выйдя из пещер, как всякое младосущее религиозное течение, христианство еще не обладало веротерпимостью и насмерть схватилось со всеми другими верованиями, до того мирно живущими, в том числе и с последователями Митры. Константин I тоже не захотел ни с кем делить власти (до него была тетрархия), поэтому принял христианство, сделал его, по сути, официальной религией (313 г.) и, став единым самодержцем, как и Петр I, перенес столицу на границу Европы и Азии, таким образом утвердив Второй Рим. Но в тот же час последовал первый сильнейший раскол – арианство (основоположник александрийский священник Арий, 320 год от Рождества Христова). Это не считая уже существовавших более 150 самых разных ересей .

Спор о единосущности Троицы длился до VI века (300 лет). Вселенские соборы то осуждали арианство как ересь, то признавали его за истину. Едва утихли страсти, как еще через 300 лет последовал следующий раскол на Вселенском соборе 1054 года. 150 лет христианство разделялось на православных и католиков. Потом опять через 300 лет от католицизма откололся протестантизм, растрескавшийся уже как битый лед на реке – англиканская церковь, лютеранство, методисты, кальвинизм, баптисты и прочие секты.

В XVII веке случился самый огнепальный раскол православия – Никонианский.

О таком явлении, как европейская инквизиция, унесшей жизни миллионов, и в большей степени красивых женщин, можно не рассказывать – папа за нее извинился...

(К примеру, индуизм существует 3000 лет и имеет всего два взаимосвязанных течения – вишнуизм и шиваизм.)

 

Все это происходило из-за отсутствия учения Христа как такового. Существует первоначальная ошибка: Христос являлся на землю СПАСАТЬ, а не учить – учил людей Бог-отец, но ему не вняли и погрязли в грехах. Собственно, и Христу не вняли и решили, что если нет учения, то христианство – это религия толкования Библии (Ветхого Завета). Поэтому и появились канонические сочинения «отцов церкви» (Иоанн Златоуст, Василий Великий, Григорий Нисский и др.), которые теперь толкуются наравне со Священным Писанием. Когда же люди образованные, но смертные берутся толковать явления божественные, из этого обычно ничего, кроме расколов и инквизиции, не выходит.

И еще хуже, когда такое сакральное явление человеческой сущности , как Вера, власть имущие используют в политических целях – более всего для укрепления самодержавия , порождая тем самым всяческое беззаконие .

 

 

Существует первоначальная ошибка: Христос являлся на землю  СПАСАТЬ, а не учить – учил людей Бог-отец.

 

Говорю об этом потому, что устойчивость особенностей этнопсихологии напрямую связана с религиозностью сознания . Сейчас, когда многие понятия полностью размыты, представить себе, что же это такое, очень трудно. Считается, что если человек (особенно тот, что вчера публично сжег партбилет) окрестился и теперь иногда заходит в церковь, стоит на службе, один раз в году говорит «Христос воскресе», отмечает праздники, постится, причащается и читает молитву перед трапезой, он уже воцерковленный и добропорядочный христианин.

Если бы так было, Россия не оказалась бы в том духовном вакууме и беззаконности, в которых находится сейчас . Да, Русская православная церковь вроде бы оживает, строятся храмы, открываются монастыри и новые приходы, даже восстановили храм Христа Спасителя и теперь по телевизору показывают великолепие золоченого убранства и одежд служителей. Но все это пока хозяйственная часть церкви, обязательный официоз, в большей степени инициированный государством.

Увы, незрелое религиозное сознание начинает угасать от блеска злата, и об этом прекрасно знают «самодержцы».

Не сверкали ли храмы и монастыри в 1917 году, ограбленные и разрушенные через три-четыре года? Не усерднее ли, не искреннее ли молились облаченные в праздничные рясы священники, коих вскоре пачками ставили к стенке и коими набивали лагеря? Или скажите, пришли откуда-то бесы, нелюди, антихристы и все разрушили и сгубили? Ведь нет, все было сделано руками русских людей , недавних добропорядочных христиан, правда, угоревших от гражданской войны и братской крови испивших. Да, бесы были, но они лишь крутили взрывную машинку, кричали: «Задерем подол матушке России!», а бурили шпуры в стенах храма Христа Спасителя, набивали их динамитом и задирали подол наши православные соотечественники.

Будь у них религиозное сознание , послушались бы они бесов?

Боярыня Феодосья Морозова, молодая вдовица, красивая и богатейшая в то время на Руси женщина, первая наперсница государыни, имеющая влияние на Алексея Михайловича, в одночасье отринула все, приняла тайный постриг, дабы укрепить дух, зная, что будут пытать огнем на дыбе, и с великим достойным спокойствием умерла в земляной яме Боровского монастыря. Перед смертью просила стражника об одном – постирать сорочку, поскольку негоже предстать перед Господом в грязной...

Это вовсе не оголтелый фанатизм, как сейчас представляется; это и есть нормальный градус религиозного сознания . Но именно этот градус и мешал государю стать владычным самодержцем . Управлять, манипулировать народом, обладающим таким сознанием, очень трудно или вообще невозможно. У него, народа, всегда будет превыше Бог, а не царь.

Объявили ли великомученицу инокиню Феодосью святой? Нет, а это значит, раскол продолжается и доныне .

Утратилось это сознание, и началось сознательное беззаконие не с приходом безбожных большевиков, а намного раньше. «Прогрессивный» царь Петр Великий в первую очередь отстранил мешающих ему православных иерархов от прямых обязанностей одухотворения нации и власти, упразднив патриаршество. А дорогу к этому пробил родной отец-реформатор, посадив стеречь Церковь «травоядных» пастырей. Сын Алексей попытался заступиться за православие, угодил под пытки и поплатился жизнью. И он тоже не просияет святым в Земле Русской. Никогда.

Потому что здесь не религия, а политика.

Так и не построенный коммунизм рухнул в одночасье, будучи на стадии «развитого социализма», не оставив после себя ни единого праведника или великомученика, принявшего смерть за идею. Будь хоть один, с ним спаслись бы многие. А случилось это закономерное явление потому, что в коммунизм, облаченный религиозным ореолом, уже никто не верил , тем паче сами «травоядные» партийные чины. Иначе бы американцам как ушей своих не видать победы в «холодной войне».

Умозрительная чужеземная идеология, возросшая на крови и несчастье, не способна выработать хоть сколь-нибудь стойкого сознания, ибо сама ее природа беззаконна . Даже несмотря на то что марксисты точно просчитали нравы русского этноса и его вечное стремление к общинности жизни.

 

Когда счет потерям невозможен из-за их размеров, лучше посчитать, что осталось, если хотим понять, кто мы ныне и как выжить в беззаконном мире. Оледенение евразийского континента, казалось бы, стерло с его северной части всякую жизнь, превратив некогда благодатный субтропический край в безжизненную холодную пустыню. Однако стихия Природы, обладающей гармоничным многообразием (и в этом есть ее божественная суть), предусмотрела и такой вариант развития событий. Погибли все семенные (двуполые), в том числе голосеменные, растения, однако остались бесполые , способные размножаться спорами, которые не берет ни мороз, ни время и которым не нужен даже свет. (Кстати, по этим спорам в геологии определяют возраст осадочных пород.)

Точно так же и в стихии существования человечества. Остаются некие вечные «споры», не подверженные никаким внешним воздействиям.

Стремление к общинности (братству) жизни – это лишь первый спасательный круг, брошенный нам еще в глубокой древности и доныне удерживающий Россию на поверхности. Традиция вечевого управления имеет настолько глубокие корни, что память о ней существует на генном уровне, а поэтому неистребима. Благодаря этой центростремительной силе мы выстояли во время «татаро-монгольского» ига, когда политика Орды была совершенно определенной – разделяй и властвуй. Несмотря на усобицы, инспирированные Востоком, и всегдашнее вялотекущее клятвопреступление – целовали крест, а потом шли друг на друга (низкий уровень религиозного сознания), Русь не разбрелась, иначе некому было бы топить крестоносцев на Чудском озере, и, тем паче, никогда бы не собрались на Куликовом поле бить Мамая (куда, напомню, Белозерский полк шел с севера пешим и боялся опоздать, а тогда ведь не было военкоматов).

 

Стремление к  общинности  (братству) жизни – это лишь первый спасательный круг, брошенный нам еще в глубокой древности и доныне удерживающий Россию на поверхности. Традиция вечевого управления имеет настолько глубокие корни, что память о ней существует на генном уровне, а поэтому неистребима. Благодаря этой  центростремительной  силе мы выстояли.

 

Мы прошли через столыпинскую реформу, когда малоземельные деревни пытались рассадить по хуторам и отрубам. В средней полосе России выделившиеся из общины индивидуалисты начали огораживать свои земли, чем вызвали у общинников сначала тихий ропот, потом, когда пришлось на них батрачить, неприязнь. Поэтому раскулачивали истинных мiроедов (а таких было сколько угодно) без всякого сожаления. И напротив, всем миром ревели в голос, когда делали это несправедливо. В Сибири подобные хутора через несколько лет сбегались в деревни, наплевав на приволье и возможность разжиться. «Мiром и тятьку бить легче» – ни у одного народа нет больше похожей пословицы. Русская душа всегда тяготилась одиночеством и не могла жить без мира, а точнее, мiра – так называлась община, общество (у Толстого роман назывался «Война и мiр», а это звучит совершенно иначе).

И вот теперь вместе с капитализмом пришел индивидуализм , тяжелый, непроницаемый, как свинец: человек человеку – волк! Закон рынка – беспощадная конкуренция, где выживает сильнейший. Она, конкуренция, должна якобы повысить градус духовно-волевого потенциала, заменить религиозное сознание и стать мерилом нашей европейской «цивилизованности».

Эти мысли проповедуются всеми четырьмя властями и избранными самодержцами. И одновременно с этим они же проповедуют и пытаются создать в России гражданское общество ! (Его институт – Общественная палата – уже создан.) Если это не лукавство , то абсолютный маразм, продолжение «научных изысканий» Ельцина, когда он собрал ученых, запер на даче и заставил изобрести и сформулировать государственную идею ! Если это вам сейчас не кажется бредом больного разума, погодите немного, скоро покажется. Всякое бывало: Гитлер держал в бункере тибетских монахов, дабы те, медитируя, останавливали русские танки, идущие на Берлин; Сталин сажал ученых в шарашки, чтоб они придумывали ядерную бомбу. Но чтобы государственную идею – такого еще мир не ведал!

Впрочем, как не ведал он и расстрела собственного парламента.

Иногда создается ощущение, будто управляют Россией некие пришельцы или чужеземцы, не понимающие простых вещей или принципиально не желающие ничего понимать . Конечно, брать готовые, отработанные модели и приспосабливать их к своей машине проще и легче, но подобная технологичность годится лишь на сборочном конвейере. Даже и здесь вы никогда не воткнете европейскую вилку в нашу розетку, поезд на наши рельсы не поставите – ширина колеи другая.

Потому и многие реформы по ним «не идут».

На Западе, где индивидуализм – неотъемлемая принадлежность его культуры, гражданское общество существует нормально, поскольку там иные правила игры. Но даже и здесь, особенно в последнее время, проявляются бледные, как трава под кирпичом, ростки стремления к общинности, ибо жесткий индивидуализм обрекает человека на одиночество и противоречит самой человеческой природе. Однажды наблюдал это смешное и печальное действо в США, когда взрослые американцы собираются в каком-нибудь арендованном помещении (не в клубах!), становятся в круг и пытаются танцевать. Поскольку же у белых американцев нет своей культуры, в том числе и танца, а африканские ритмы, от которых уже притомились, они не приемлют принципиально, то получается два притопа – три прихлопа. И обязательно стараются прикоснуться руками друг к другу (контакт осязательный – как компенсация дефицита общения вообще). Подобное камлание длится часа полтора, зрелище напоминает наш детский сад, совмещенный с чукотским шаманизмом и топтанием слонов (они все толстые, особенно женщины), однако глаза у людей оживают, расслабляются мышцы лица – по крайней мере сходят обязательные приклеенные улыбки, более напоминающие оскал измученной в неволе души.

 

На Западе, где  индивидуализм – неотъемлемая принадлежность культуры , гражданское общество существует нормально. Но в последнее время проявляются ростки стремления к общинности, ибо жесткий индивидуализм обрекает человека на одиночество и противоречит самой человеческой природе.

 

 

Стремление к общинности (братству) – это естественная, природная составляющая этнопсихологии, и в основе ее лежит вовсе не жажда выживания, например, или спасения собственно жизни, а чувство любви . И тут невозможно определить, что первично: общинности не может быть без любви и любви – без общинности. (Индивидуализм – это всегда любовь к себе.) На этой взаимосвязи стояло древнее православие (пра-во, пра-ва – дух (свет) высший, дух, буквально «парящий в небе»; славие – слава перевода не требует), и не случайно русское христианство стало официально называться православным (с 1448 года, чтобы отгородиться от Римской Церкви, засылающей своих митрополитов), ибо в его основе тоже лежит любовь и общинность .

 

Понятие «братская любовь» настолько древнее и настолько стойкое, что, пожалуй, больше нет подобных, дошедших до нас в неизменном виде . Если ПРА – столп духа, устремленный вверх (столп света), где знак «П» означает «столп» (Стоунхендж), и поэтому все слова с «пра» будут иметь духовный (небесный) смысл: правда, прах, Пра (приток Оки), Прага (идти вверх), прадед, праматерь, праздник и т.д., то БРА – дух (свет) земной, сотворенный на земле, где начертание знака «Б» (бог) означает земную (самодостаточную) систему, замкнутую на себя (кому интересно, можно посмотреть начертание древнерусских буквиц). Все слова с «бра» несут непременно земной смысл – брань, брага, брак (супружество), обра з (вот почему всегда следует уточнение какой: земной или небесный). Наконец, слово «брат» утверждает принадлежность этого духа (света) к земной тверди (Т), а в слове «братство» это утверждение лишь усиливается за счет сочетания знаков СТ (все, что стоит на земле).

Слова «люди» и «любовь» – однокоренные и одинаковы по смыслу. Уникальность их в том, что корни ЛЮД и ЛЮБ не изменяются, не теряют ни единого звука ни в какой форме. Это указывает на их невероятную живучесть и мировоззренческое начало, ибо они несут высокую сакральную нагрузку. Знак Д – добро, знак Б – бог (...бога ведая, глаголь добро – азбучная истина). А ЛЮ (как и ЧУ) передает космическую вибрацию (сигнал, внушение, волшебство), настраивающую сознание , преобразующую его в человеческое (людское чувственное) еще в колыбели (люльке) с помощью колыбельных песен. (Кстати, «колыбель» вовсе не от слова «колыхать», а от коло – солнце и белый – светлый, что говорит о потрясающей любви к детям.) Стоит изменить Д (добро) или Б (бог) на Т (твердь) – и получается нелюдь – ЛЮТ. То есть происхождение этих слов относится к глубокой древности, когда по земле ходили люди илюты – нелюди (возможно, неандертальцы), «лютые звери», безъязыкие, не знающие бога и добра. (Это к вопросу, как язык может хранить Предание.)

 

Слова «люди» и «любовь» – однокоренные и одинаковы по смыслу. Уникальность их в том, что корни ЛЮД и ЛЮБ  не изменяются , не теряют ни единого звука ни в какой форме. Это указывает на их невероятную живучесть и мировоззренческое начало, ибо они несут высокую сакральную нагрузку.

 

Любовь – самое неискоренимое чувство, не подвластное ни времени, ни пространству, обладающее потрясающим постоянством в изменчивом мире. Интуитивная потребность человека в любви (к жизни, к родителям, к женщине, к детям, Богу и т.д.) не позволяет ему превращаться в нелюдь. Она остается даже у самых закоренелых преступников и убийц, казалось бы утративших человеческое лицо, – редко кто из них пожелает, например, своим родителям или детям зла, ненависти, смерти, нелюбви . Если в самом падшем человеке остается хотя бы искра любви, еще не все потеряно. Поскольку он люд, а не лют.

Воистину, Бог есть любовь!

Третий спасательный круг нынешнего Духотворного Мира – воля , одна из составляющих духовно-волевого потенциала .

Любимое ныне слово «свобода» имеет очень короткий век – родилось в конце девятнадцатого, с началом народовольческого движения и является производным от слова «слобода». Замена «Л» на «В» произошла из-за дефекта речи, присущего инородцам, поэтому не имеет и не может иметь вразумительной корневой основы. В России есть добрая сотня деревень и городских районов с названиями Слобода, Слободка, и произошли они от слов «слабина», «послабление». Все это опять же восходит к общинной жизни: когда, например, в деревенской общине не хватало земель (а они были общинными) и начиналось перенаселение, то молодые семьи отпускали на слободу, то есть выводили из-под власти общины и садили вольно на пустые земли, чаще всего неудобья. И со временем там образовывалась новая община. То есть слобода (свобода) всегда была вынужденной, связанной с теснотой, ибо для человека еще XIX века было страшно оторваться от общины, как от родной семьи. (Деревни с названием Выселки образовывались, когда людей исключали из общины за провинности и выселяли.) Поэтому слово «свобода» у нас имеет совсем иное значение, чем, например, в странах, бывших под долгой оккупацией или колониальной зависимостью. Вообще это «сладкое слово» напрямую связано с рабством, ибо искренне могут жаждать ее только невольники . В США возвели его в культ лишь потому, что двести лет боролись с английским протекторатом и вот уже двести лет – сами с собой. Теперь наслаждаются «свободой», исполненной в духе всякого младосущего государственного образования – абсолютная зарегламентированность жизни, ставящая человека в положение раба, которую почему-то называют законом . Мало того, предлагают, а точнее, навязывают ее старой Европе!

Образ американского кумира известен всему миру: на статую женщины они водрузили солнечный венец Митры (он был мужчиной !), а в руку дали греческий факел жреца...

С миру по нитке, голому символ свободы.

 

На Руси во все времена существовало и ныне существует иное понятие, которое невозможно точно перевести на другие языки (за неимением аналогов), – воля . «Свободный казак», например, звучит глупо, ибо он вольный. Человека по суду лишают свободы , а выходит он на волю . Первая тайная революционная организация разночинцев так и называлась «Земля и воля» – хотели дать народу то, чего не хватало. Крепостному крестьянину писали вольную грамоту, но он не становился от этого свободным, поскольку не мог жить в одиночку и опять же примыкал к общине, живущей по неписаным законам, добровольно передавая ей часть своих полномочий (обычно мiром управляли старики по принципу вече). А неписаный закон – это закон совести , которым не может обладать бывший раб. Совесть – качество человека вольного и владеющего знаниями – вестью.

Воля – понятие первичное, сочетающее в себе природную независимость, личностную самостоятельность и силу характера. Это вовсе не «слобода», которая всего-то избавляет человека от братской зависимости и делает его индивидуалистом. Вольным можно остаться даже сидя в темнице, ибо воля – это состояние сознания . Парадоксальный пример: солдат – человек подневольный, выполняющий уставы и чужие приказы, но, если он не обладает волей , он не солдат.

А состояние духа вольного человека всегда обременено активным чувством справедливости . Именно обременено , потому что жить с этим чувством в несправедливом мире трудно, а когда бывает невыносимо, происходят бунты, восстания и революции. Справедливость («пра ведать», где пра (правь) – высшее, небесное, божественное) – это и есть ЛАД, который призваны творить власть имущие, поэтому власть – всегда бремя , а не удовольствие.

 

Далее, если дух – мужского рода, то воля – женского, и это не случайно, ибо в «великом и могучем» Хранителе нет случайностей. Сильного духом человека можно назвать волевым, однако это вовсе не одно и то же. Сила духа (двигатель) будет находиться в статическом состоянии до тех пор, пока не появится сила воли (энергия) как желание, страсть, стремление к действию. То есть, как и во всем ином, процесс творения возможен лишь при совокуплении мужского и женского начала . Это важнейшая характеристика особенностей этнопсихологии . Наше мироощущение формировалось при обязательном присутствии женского рождающего начала. Все слова, касаемые результата творения , будут непременно женского рода – Жизнь, Родина, Слава, Доля, Судьба, Радость, Честь, Обида, Война, Кровь, само слово Воля, и это не атавизм матриархата, как сейчас считают. А слова, связанные с самим творцом, – мужского рода: Бог, Огонь, Господь, Отец, Путь, Воин, Рок, Дух. И средний род в том, что существует без участия мужского и женского начала, – Солнце, Небо, Сердце, Древо, Зло и т.д.

ЗЕМЛЯ – емлющая семя, Огонь.

Матриархата как такового на праславянском пространстве не существовало. Были совершенно иные межполовые отношения. Например, еще до Поздней смены идеологии все вольные женщины имели право носить на груди оружие – нож, что говорило о ее равноправии с мужчиной и что поражало арабских путешественников. (Кстати, первой женщиной-государыней в христианском мире была тоже наша княгиня Ольга.) Мало того, в скифо-сарматский период девы до замужества наравне с мужчинами овладевали воинским искусством и наравне с ними ходили в военные походы. Только убив врага, дева могла стать невестой. После замужества она не только не воевала, но даже не ездила верхом, чтобы не деформировать хрящи и кости таза, важные при деторождении. Такое явление, как амазонки (омуженки), могло произойти исключительно в праславянском мире, где существовало социальное и психологическое равенство полов. Омуженки произошли от скифов (саров), и до изгнания на горное побережье Черного моря их могущественное царство было в низовьях Дона. Амазонками их называли греки, поскольку не могли выговорить слова «омуженки». Их образ жизни общеизвестен, но есть одна деталь, выдающая зерно Предания: состарившиеся омуженки, уже не способные ни рожать, ни воевать, назывались ягинями , и вот эти старухи, дабы не отягощать подвижную жизнь своих единоплеменниц, уходили к скифам, считай к славянам, на север, из степей в леса, где уединенно селились близ деревень и городов, в избушках, если верить сказкам, на курьих ножках. Занимались они в основном лекарством хворых и обучением младых девиц правилам хорошего тона и воинскому искусству. То есть, по сути, ягини были среди славян чужеземками и только поэтому, заслыша поблизости пешего или конного, говорили: «Фу-фу! Русским духом пахнет!» Так может говорить иностранка, имеющая совсем другие запахи. А еще эти ведуньи непременно спрашивали: «Гой еси, добрый молодец?» – и тот обязан был ответить честно, поскольку вещие эти старухи изгоя и без вопросов за версту чуяли.

Показатель неизменности особенностей этнопсихологии – устойчивое материнское начало. Кричать «мама», если страшно, восходит к временам, когда существовал мат – охранительные заклинания, молитвы-обереги к матери, к женскому рождающему началу. После Ранней смены идеологии они получили отрицательное, «ругательное» значение, однако и до сей поры, когда наши солдаты идут в атаку, все еще кричат «у-Ра!» и матерятся. «Криком полки побеждаша». Изменить этот «безусловный рефлекс» не в состоянии было ни «онемечивание» армии при Павле I, ни даже христианство, запрещающее упоминать Бога всуе и, тем паче, ругаться, используя имя Христа, Богородицы и всех святых (богохульство).

Еще один показатель – вечное устремление русской женщины социально и психологически быть равной мужчине — также не вытравился с принятием христианства, где существует известное подавление женщины как личности – объявление ее (по иудейской кальке) поганой, не достойной входить в алтарь. Мало того, только на русской почве могло возникнуть крайнее, неприемлемое противоречие – почитание Божьей Матери на уровне с Христом.

Запад, где изначально превалирует мужское начало, в частности протестантизм, вообще отмел богородичный культ. Это так или иначе позволило инквизиции начать «охоту на ведьм», в результате которой в Европе были сожжены и утоплены сотни тысяч женщин, в том числе и спасительница Франции Жанна д’Арк. Причем предавали огню чаще красивых девушек, полагая, что красота от сатаны. Подобная дикость возможна только в Западной «цивилизации», напрочь лишенной материнского начала.

А у нас всегда говорили – красота от Бога.

Об отношении к женщине на Востоке известно всем, и его обсуждение в этой работе неуместно.

 

Противостояние культур

 

Еще со школы мне всегда казалось странным: ситуация, когда буквально через год после покорения Руси Батыем (разорено и выжжено 90% русских княжеств, и все уже платят дань, испрашивают в Орде ярлыки на княжение) Новгородский князь Александр Ярославич продолжает действовать, как будто бы ничего не случилось . В 1240 году шведские крестоносцы приплывают в Неву, куда Александр приходит с войском и разбивает их наголову. За что получает прозвище Невский, а шведский король Биргер всю жизнь носит печать на лице, оставленную копьем князя. Через год Александр наносит поражение Ливонскому ордену, вторгшемуся в Новгородские пределы, и отнимает захваченные города. Еще через год происходит знаменитое Ледовое побоище, в котором Невский, получив помощь из Суздаля (в то время покоренного Батыем!), вдребезги разбивает крестоносцев-немцев и увязавшуюся с ними чудь. После чего заключает выгодный мир с ливонцами и еще через два года бьет литовцев под Усвятом.

Достоверно известно, что в составе войск Новгородского князя не было ни «татар», ни «монгол» . (В кавычках, потому что речь о том, кто такие «татаро-монголы» и что это за нашествие, пойдет ниже.) В то время Батый штурмовал европейские города в Польше, Силезии и Венгрии, опустошил и предал огню три четверти этих территорий.

По логике вещей кажется, если Русь уже платит дань Орде, то та обязана защищать ее рубежи, чтобы серебряные монеты, белка от дыма и прочее добро не уходили в чужие руки. Однако Батый словно и не замечает крестоносцев, продолжая путь на Запад. Враг Руси – Ливонский орден должен бы стать врагом и Орде, но этого не происходит. А дело в том, что для Руси борьба с Востоком имела характер чисто «экономический» , кочевники не вмешивались в культурную жизнь государства, их интересовала только дань. Когда Батый проводил перепись населения Руси, церкви, монастыри и сами священники не подлежали учету (чем потом и воспользовался Сергий Радонежский). Но в то же время Запад в лице Ливонского ордена стремился не только к захвату русских земель, но прежде всего боролся за расширение своего духовного влияния, за подчинение Руси Папе Римскому. (Ему удалось оторвать лишь Галицко-Волынское княжество, и князь Даниил Романович стал королем.)

Это уже была идеологическая борьба культур .

На первый взгляд евроазиатское расположение России подвергало ее, кроме военных, еще и чисто идеологическим нагрузкам на разрыв между культурами Востока и Запада, но ничего подобного в истории не происходило. Восток всегда претендовал лишь на территорию и богатства, то есть на экономику. Могучая Османская мусульманская империя, покорив Балканы и часть Малой Руси, оставила там после себя лишь десятка два турецких слов, заметную черноту волос туземного населения да широкие шаровары. Мусульманство, впрочем как и буддизм, подпирающие Россию с востока и юга, в те времена не были воинствующими идеологиями и не стремились к самоэкспорту и широкому распространению на чужих территориях, в отличие от христианского Запада. Войны, навязанные Западом, практически всегда носили признаки борьбы культур.

Мудрые ученые головы политиков, размышляющих по поводу миссии России, свели ее к тому, что якобы мы послужили буфером между «развитой цивилизацией» Запада и «диким варварским» Востоком, не позволив последнему внедриться в его глубины и разрушить «общечеловеческие ценности». И спасибо, что хоть такую роль отвели, а то бы и вовсе могли не заметить некий прыщ, всей своей историей претендующий на особую Третью цивилизацию. Судя по школьным учебникам истории и утверждениям западных аналитиков, мы, оказывается, не разбивали Наполеона и не гнали его до Парижа – сам замерз и оголодал в Москве; не повергали монстра гитлеровской Германии, которому сдавалась без боя и от которого трепетала вся Европа, – это сделали «союзники»: США, Великобритания и генерал Мороз, а с ними французское Сопротивление и польские четыре танкиста с собакой. Квантунскую армию мы тоже не выбивали из Маньчжурии – сдалась сама, когда американские парни сбросили ядерные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.

И теперь у нас появляется уникальная возможность продемонстрировать всему миру, что мы на самом деле значим. Нам сейчас следует отступить в сторону и наблюдать, как набирающий силу, но будто бы нецивилизованный, варварский Восток, растравленный теми же американскими парнями, словно тигр в клетке, набросится на Запад. Тем паче ждать осталось недолго, очень скоро США развяжут войну с Ираном , для чего и наращивают группировку войск в Ираке, чтобы сразу же начать наземную операцию с применением тактического ядерного оружия (поэтому у США ядерные претензии к Ирану).

Это и станет началом конца младосущего и потому претенциозного государственного образования, претендующего на роль Третьего Рима.

 

Но мы не можем наблюдать за тонущим в пруду ребенком. Сверхзадача Духотворного Мира (цивилизации) состоит в том, чтобы не властвовать в мире, не владычествовать, но владеть им, то есть творить ЛАД, уравновешивать магнитные полюса с их полями, оставаясь в своем собственном немагнитном поле. На стыках культур всегда существуют страны, подобные Прибалтийским республикам и Польше на Западе и среднеазиатским бывшим советским республикам на Востоке. Это «блуждающие кометы», которые, попадая в магнитное поле той или иной цивилизации, могут закручиваться в спираль их орбит и находиться там, пока сила этого поля будет способна удерживать их массу. При ослаблении магнитного поля они тотчас оторвутся и притянутся к более сильному, но никогда не станут единой плотью с какой-то культурой . В любом случае баланс сил от «блуждающих комет» не нарушается.

Но как только мы встанем на какую-то сторону, в тот же миг резко увеличится критическая масса одного полюса и начнется, по сути, ядерная реакция, вследствие чего мир надолго провалится в хаос. Так что нет у нас пути ни на Запад, ни на Восток.

Но понимать это должны не только мы, а прежде всего полюсные культуры .

 

 

Сверхзадача  Духотворного Мира  в том, чтобы не властвовать в мире, не владычествовать, но владеть им, то есть творить ЛАД, уравновешивать магнитные полюса с их полями, оставаясь в своем собственном немагнитном поле.

 

На самом деле признаков, определяющих культуру как цивилизацию, не четыре, а больше. Например, наличие тех же «блуждающих комет», способность культуры поглощать (растворять в себе) малые культуры, способность «держать удар» при столкновении с другими цивилизациями, способность к самоорганизации и так далее. В процессе работы я буду возвращаться к этим признакам, однако они требуют отдельного рассмотрения, что не входит сейчас в мою задачу разобраться, кто мы ныне.

Все иные «ценности» цивилизации, кроме перечисленных, как то: «прогрессивные» способы управления обществом (демократия, социализм, коммунизм), развитие науки, техники, экономики, могущество армий и вооружений, материальный уровень жизни – всегда будут признаками второстепенными, поскольку определяют быт, а не бытие .

 

И сейчас вернемся к вопросу, что же это было такое – «татаро-монгольское» нашествие и последующее трехсотлетнее иго, поскольку это одно из главнейших событий: столкновение с культурой Востока, которое до сих пор не дает покоя и историкам, и даже математикам.

То, что нашествие было, кажется, никто не сомневается, да и трудно оспаривать, ибо существует мощный пласт летописной и «художественной» литературы, называющей имена исторических личностей, даты, места сражений и т.д., вполне сопоставимые с археологическими материалами. Однако при всем том, иго это было каким-то странным, нелогичным, отчего возникает множество версий, кто напал и почему и отчего, например, эта «тьма», полчище, так легко покорила среднюю (Владимирскую) и южную Русь и вторглась в Европу (Польша, Силезия), покорив пространства, для тех времен необъятные, и всего за каких-то три года (с 1237 по 1240).

Существует даже версия, будто сами на себя напали. И в ней есть доля истины...

Как известно, до пятнадцатого века на географических картах (Меркатора) Гиперборея (на греческом), находящаяся за Рипейскими горами, обозначалась как Тартар . Если перевести это слово с русского на русский, то означает оно буквально «Земля в земле» (Т – знак тверди, АР – земля). За счет переогласовки получилось «татар», откуда и пошло название жителей Сибири – татары . Нужно заметить, что это не самоназвание какого-то определенного народа, а одно, общее для всех, кто живет в Тартаре. (Например, казанские татары называют себя Булгарами, и правильно делают. Пора бы восстановить справедливость.) Татары, или тартары , жили повсюду, от Урала до Монголии и Китая, и являлись совершенно разными народами и племенами, а некоторые из них и в самом деле были тюркоязычными (например, кыргызы, населявшие тогда некоторые области Восточной Сибири и входившие в состав войск Чингисхана). Первого японца, оказавшегося в России при Петре, в Артиллерийском Приказе называют прямо: «Апонского государства татарин именем Денбей». До сих пор в Сибири всех нерусских чохом называют татарами, не вдаваясь в подробности. Так, живущие на р. Кеть угрофинские племена кетов и селькупов (а также зырян и «ясашных» эвенов) именуют татарами, а они и не противятся.

Но что удивительно, вся основная топо– и гидронимика Сибири, и особенно Восточной , где, казалось бы, и русским духом не должно пахнуть, на 90% состоит из праславянских названий. По крайней мере имеет обязательную индо-арийскую корневую основу, чуждую тюркской. Судите сами – Обь (обло – поверхность круга), Ангара (бегущая от солнца, то есть с востока на запад), Лена, Оленек, Селенга, Алдан, Амга, Яна, уже упоминаемая Индигирка, Киренга, Мама, Ока (в Иркутской обл.), Шилка и даже ее приток ОНОН, на котором и родился Чингисхан (Темучин) – высокий, голубоглазый, широколобый, длиннобородый и крепкого телосложения человек, никак уж не похожий на низкорослого желтолицего монгола.

Раскопки сибирских курганов академиком Окладниковым в прошлом и последние археологические экспедиции, например, в Туве, граничащей с Монголией (в долине царей), совершенно определенно и наглядно доказывают, что Тартар, и особенно Восточный, – это страна скифов , которые, возможно, и считали себя тартарами , наследниками гиперборейцев. Разумеется, это был разнородный и наверняка двуязычный этнос, который чудесным образом сохранился до наших дней . Упоминаемые Русскоустьинцы – потомки скифов Тартар: они и доныне двуязычные и говорят на смешанном славянотюркском языке.

Народ Тартар населял и северную Монголию, где родился Темучин, поскольку известны так называемые татары Ниучи (звучание совсем не тюркское, впрочем, как и в имени). По соседству жили Уйгуры (Игуры), почему-то владевшие арамейским (?) письмом, и даже несторианские христиане Кераиты. Это в такой-то глубине Востока!

Получив титул Великого Хана, Темучин, казалось бы, будучи типичным восточным властителем, начинает войну с Китаем . То есть в то время, возглавив империю Тартар и Монгол, он не относил себя к Востоку , и до 1223 года, пока не случилась битва на Калке, он воевал и  покорял исключительно Восток ! Вспомните тактику действий татаро-монгольской конницы – один в один родная, скифская. Низкорослые, выносливые, не боящиеся морозов монгольские кобылицы, требующие мало корма, способные добывать его из-под снега и питаться мелким ивняком, однако при этом дающие молоко и мясо – пища была с собой. (А если еще вспомнить полчища Атиллы?)

И, покорив Восток, стал собственно Востоком , впервые в истории объединив его в Империю. Он испил его, как чашу кобыльего молока, и впитал в кровь. И внук его, Батый, уже был истинным представителем Востока. Однако и он отлично знал, что есть Русь, и не посягал «на своих», хотя дважды, возвращаясь с Кавказа, проходил по границам южных земель. Напротив, разгромил врагов Руси – половцев, которые бежали к Киеву, прося защиты.

Половцы и спровоцировали горячих молодых князей. При первой встрече на Днепре у Заруба, супротив Варяжского острова, когда впервые встретились русские и тартарские послы, они узнали друг друга ! Но гордая, уже «цивилизованная» христианством Русь не могла «замириться» с «поганым языческим» Востоком, тем паче тартары были потомками кочевых скифов, а славяне сарские (царские), то есть благородные. Ощущая превосходство и силу свою, по наущению половцев – «Нас побили, придут и вас побьют!» (святая простота!) – нарушили древний обычай и перебили послов . Однако Батый, к его чести, не напал, как подобает коварному восточному императору, а прислал новых! Которые благородно объявили войну...

 

Чем окончилась битва на Калке – первое соприкосновение с Востоком, известно. Однако Батый еще четырнадцать лет не трогал Русь, которая, испытав первый удар, отчего-то жила бездумно, с обычными междоусобицами и не готовилась к войне , хотя только слепой не видел, какая силища уже подбирается со стороны Волги, подминая под себя булгар, башкир, мордву и прочие народы.

И еще одно любопытное явление: Батый не тронул Северную Русь, хотя Новгород, например, стоящий на торговом пути, был в то время богатейшим городом. И Александр Невский тем часом делал свои дела – воевал со шведами и немцами, словно за спиной надежный тыл. А еще не разрушал церквей и монастырей, если не считать рязанских, не обкладывал данью, не преследовал священников, тогда как, гуляя по мусульманскому Востоку, ровнял с землей мечети и минареты.

Если рассматривать стратегию и тактику действий Батыя и его военачальников, то создается впечатление, что он, прежде воевавший только на Востоке, отлично знал нравы русских, их образ мышления, манеру поведения, стратегию, тактику действий вооруженных сил и географию Руси. Помните, Дарий, пришедший воевать скифов, много месяцев гонялся за ними по донской степи, в результате заблудился, растерял свои отряды, от голода войска поели коней, и, ни разу не сойдясь с противником в битве, он бежал побежденным. Здесь же ничего подобного не происходит, батыевы полчища идут, словно по картам, рубят дороги через дремучие леса, знают, где есть пастбища, куда текут реки и где пересидеть лютую зиму.

И русские князья знали, кто к ним пришел, отчего и кричали, что это нашествие – кара Господняя за грех междоусобиц, и не потому ли всего лишь два города из нескольких десятков, Рязань и Козельск, оказали ожесточенное сопротивление, дрались по-русски, насмерть. И если Батый назвал Козельск злым городом, то, выходит, остальные были добрые ? Княжеская элита того времени была не робкого десятка (Изяслав Галицкий один чего стоил!), однако почему-то не смогла, имея свежие силы , организовать мощное сопротивление, навязать генеральное сражение, подобное Куликову полю. А в северной Руси тем временем была могучая армия, способная громить шведов и немцев, что и делал Александр Невский, словно забыв о нашествии с Востока.

 

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 76; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!