Владислав/ РыжийШухер /МАЛЫШЕВ
Последняя встреча
Вот уже несколько часов я сидел на полу одиночной камеры и пялился на тускло горящую лапмочку. Кроме неё здесь не на что было смотреть. Ни окна, ни нар. Лишь бронированная дверь, да лампа над ней. На двери уже тридцать три раза все заклёпки пересчитал, теперь смотрел на лампочку. Думал. Хотя думать совершенно ни о чём не хотелось. Голова раскалывалась, тело ломило. Чувствовал себя так, как будто мной в футбол играли.
Последнее, что помнил, было похоже на кадры киноплёнки.
Зависли над поляной, выбросил фал для десантирования. Мат летунов, вспышка, пол вертушки уходит из-под ног, стремительно приближается земля. Снова вспышка. Темнота.
Теперь я здесь. Где? Зачем? В двери заскрежетало. Ага, похоже сейчас всё узнаем. Два раза щёлкнул замок, лязгнул засов, и дверь камеры распахнулась.
На пороге стоял рыжеволосый охранник, одетый в так называемый «болотный» камуфляж.
Ха, славное братства Монолита. Ну вот, всё вставало на свои места. А я то гадал, кому это понадобилось брать в плен военного сталкера? Оставался, правда, вопрос « для чего?», но, похоже, и на него я скоро получу ответ. Хотя, вряд ли он будет утешительным. Монолитовец направил ствол автомата мне в живот и, отойдя на несколько шагов, произнёс:
– На выход!
Опытный, сволочь. Сразу видно, к себе не подпустит, да и от себя тоже. Ладно, будем послушными, на выход, так на выход. По выходу из камеры меня ожидали два сюрприза.
|
|
|
Во-первых, монолитовцев было трое. За дверью стояли ещё один конвоир и старший
офицер. Во- вторых, лицо офицера мне было до жути знакомым. Почему до жути? Да потому, что этого человека мы похоронили шесть месяцев назад. Или думали, что похоронили. Какой делаем вывод? Как говорится, либо это, либо одно из двух. На зомби он не походил, насмотрелся я на них, на духа бестелесного тоже не тянул. Значит, рано мы комбата в покойники записали.
– Командир, какого ты тут де...
Резкий удар прикладом в солнечное сплетение выбил из меня воздух вместе со словами.
– Молчать!
Так, значит диалога не получится. Быстро затянув пластиковые наручники на моих
запястьях, один из конвоиров пинком ноги задал мне направление:
– Пошёл!
Ну, ладно, рыжий. Бог даст, ещё побеседуем.
Коридор, насколько я успел рассмотреть, был тупиковым. Одна стена глухая, на другой восемь дверей, таких же, как у моей камеры. Интересно, где эта тюрьма находится?
Пока Рыжий открывал дверь коридора, я исподтишка разглядывал человека, бывшего когда-то моим другом и командиром. То, что это был именно Лосев, сомнений не вызывало. Вот только раньше я его таким никогда не видел. Потухший взгляд, слегка обрюзгшее лицо.
|
|
|
Тычок в бок прервал мои размышления:
– Пошёл!
Да, многословием ребята не отличаются. Эх, тёщу бы к ним, на перевоспитание.
Картина, представшая моему взору, оптимизма не внушала. Коридор выходил в зал
цилиндрической формы, по окружности которого располагалось ещё семь дверей, ведущих, скорее всего, в такие же аппендиксы. У каждой стояло по охраннику. Серьёзно у них тут всё. Хотя другого ожидать было нелепо.
Судя по тем скудным сведениям, которыми обладало командование нашего батальона, секта была прекрасно оснащена и обучена. Живыми захватить монолитовцев удавалось редко, а от тех, кто попадал к контрразведчикам, даже с помощью « сыворотки правды», мало, что удавалось добиться. Все попытки военных приблизиться к центру Зоны пресекались штурмовиками-сектантами, причём с печальными последствиями для первых.
Во время одной такой операции и погиб, вернее, как оказалось, не погиб, майор Лосев. В центре зала находилась винтовая лестница, ведущая наверх. К ней то меня и повели, ткнув стволом автомата между лопаток. Язык жестов конвоиров, довольно болезненный для моего бренного тела, начинал напрягать.
– Поласковей нельзя?
С таким же успехом я мог бы обратиться к дереву. Даже у Буратино, наверное, эмоций на лице было больше, чем у моих сопровождающих, хоть и сделан он был из полена. Рыжий шагнул ко мне, и, дабы не получить ещё один удар, я счёл за благо поскорее подняться по лестнице.
|
|
|
* * *
Этот этаж резко контрастировал с нижним. Зал был разделён на две части стеной из
стекло-пластиковых секций. Почти всё пространство помещения, в котором мы находились, было заставлено контейнерами и ящиками со странной маркировкой «О». За стеклом же находились какие-то приборы, весело перемигивающиеся разноцветными огоньками, а на стенах, между сплетениями кабелей, висели мониторы. Из-под куполообразного потолка лился мягкий свет.
Лосев подошёл к дверям «аквариума», вставил прямоугольник магнитного ключа в сканер, и створки раздвинулись. Проходя через дверной проём, я обратил внимание на толщину перегородки. Судя по всему, стекло было пуленепробиваемым. Помещение чем-то походило на Центр Управления Полётами. Только на экранах вместо траектории орбиты было изображение различных участков Зоны. Некоторые были сняты с высоты птичьего полёта, скорее всего с беспилотников. И, похоже, картинка шла с камер в он-лайн режиме.
Сбоку послышалось жужжание сервомоторов, и из-за стеллажа выехала коляска, в
|
|
|
которой сидел странного вида сморчок — старичок. Он был похож на лысую измождённую обезьянку, которую для смеха усадили в инвалидную коляску. Из-под ворота и рукавов рубахи торчали провода, уходившие в ящик, закреплённый под сидением. За спинкой коляски были установлены два прозрачных баллона, напоминавших акваланг, в которых пузырилась вязкая зелёная жидкость. Две трубки, одна шла из шеи, другая откуда-то из-за спины, соединяли сморчка с этим «аквалангом».
Лось почтительно склонил голову, а Рыжий с напарником вытянулись так, что было
слышно, как хрустнули их шейные позвонки. Чудо-юдо здесь в авторитете, похоже.
– Ну-с, здравствуйте, молодой человек.
Юморист, однако, этот старичок. Сначала в камере держат, потом бьют, почём зря. А теперь здоровья желают.
– И вам не кашлять, дедушка.
– Зовите меня Экселенц. Хочу сказать, что вам трижды повезло. Во-первых, не погибли при взрыве вертолёта. Во-вторых, ваш бывший сослуживец оказался поблизости и решил, что вы можете представлять интерес для нашей организации и доставил сюда, на станцию.
Ну, а в-третьих, он оказался прав, и ваши навыки, действительно, могут быть полезными для нас.
Сморчок дёрнул плешивой головкой, и меня потащили к креслу, стоящему у дальней
стены. Срезали наручники, усадили, пристегнув руки и ноги фиксаторами. На голову
нахлобучили дуршлаг с проводами.
Кажется, приплыл ты, майор Воронько, подумал я. Не будет ни полковничьей пенсии, ни, на худой конец, прощальных речей и салюта над могилой геройски павшего товарища.
Обидно, хотелось даже уронить скупую мужскую слезу. Да вот только вид человечка в коляске вызывал у меня приступ идиотского веселья. Реакция организма на выброс
адреналина, будь оно не ладно.
Старикашка подъехал к пульту и начал щёлкать тумблерами.
– Сейчас мы дадим кое-какие вводные вашему мозгу и проверим его ответную реакцию.
– Зачем вам всё это надо, господин смо..., простите, Экселенц?
– Вы о чём? Если о себе, объясню. В результате тщательно спланированной диверсии, были отключены излучатели на Радаре. - Он махнул рукой в сторону мониторов. - Все, кому не лень, кинулись захватывать контроль над открывшимися территориями. Мы несём потери, но это поправимо. Подключим другие ретрансляторы, наши ряды вновь пополнятся теми же членами группировок, прорвавшихся к Припяти. Но это будут рядовые бойцы. Нам же нужно
среднее командное звено. Его то мы и формируем из армейских офицеров.
– А чем обработанный мозголомкой офицер будет отличаться от обычного бойца?
– Здесь всё просто, юноша. Вы верны Родине, присяге. Для вас честь мундира не пустой звук. Мы же подменим эти понятия идеей беззаветного служения Монолиту. И все ваши знания и способности начнут приносить пользу нашему общему делу.
– Вы не станете бездумной машиной, вы будете так же самостоятельны в своих решениях.
Но все они будут подчинены главному - нашей великой идее. Для этого мы и применяем индивидуальное кодирование кандидатов.
– А остальным мы просто заменяем все желания на одно единственное — фанатичное служение Монолиту.
Сморчок смешно затряс кулачками. Ох, лучше бы он от киевского «Динамо» фанател.
– Но для чего вам эта армия, промывание мозгов? Обычно, когда говорят о великой идее, где-то рядом маячат деньги и власть.
– Слишком примитивно мыслите, юноша. Основная наша цель — изменить мир вообще.
Перед нами открываются такие перспективы, которые многим даже и не снились. Мы
получили власть над мозгом человека. Мой мозг уже бессмертен, скоро закончим работы по замедлению процесса старения тела человека. Перспективы открылись просто фантастические. Армия лишь выполняет функцию защиты от излишнего внимания власть предержащих.
– Бессмертие... А как объяснить банальному кирпичу, упавшему вам на голову с пятого этажа, что ваш мозг бессмертен?
– Утрируете, конечно, но от механических повреждений никто не застрахован. Кстати, мы закончили. Результаты просто замечательные. Сейчас уже за полночь, прощаюсь до утра. К этому времени компьютер разработает индивидуальную программу вашего перевоспитания.
–Хе-хе-кхы...
Старикашка зашёлся булькающим смехом, радуясь собственной шутке и поехал прочь.
* * *
Я снова оказался в камере. Информации для размышлений было достаточно, но вся она мало, чем могла помочь в решении главного вопроса. Как избежать промывки мозгов?
Вероятность побега была практически равна нулю. Можно было, конечно перебить охрану, захватить оружие, даже какую-нибудь тяжёлую технику. А на ней, прихватив секретную документацию, пробиться к своим. Жаль только, что я не герой боевика, а ЧАЭС не Голливуд. Ещё раз прокрутив в голове прошедшие события, я принял для себя однозначное решение. В такой ситуации главное — начать, а там уж, куда кривая выведет.
* * *
На утро меня повели знакомой уже дорогой. Правда конвоиров было всего двое, Рыжий и Лосев. Меня озадачила одна странность. Бывший майор, одевая на мои руки наручники, затянул петли не на запястьях, а выше. Что это было? Небрежность или умысел? При желании, спустив браслеты до кистей, можно было легко освободиться. Я покосился на Лосева, но его лицо не выражало ничего, кроме безразличия. Ладно, подумал я, примем, как данность.
У лестницы мы немного задержались. Охранники сбрасывали в открытый в полу люк
трупы. При этом внизу каждый раз слышался всплеск воды. Сигануть туда, что ли, мелькнула мысль. Но в этот момент в мой затылок упёрся ствол автомата. Да, Рыжий был на чеку. Господин Превосходный, потирая ладони, радостно кивнул мне как старому приятелю и произнёс:
– У вас, молодой человек, впереди большое будущее. Сейчас вам, конечно, трудно судить о всех преимуществах сотрудничества с нами, но уверяю, что нет ничего лучше, чем отдать все свои силы истинной науке. Во имя прогресса...
На этом его речь закончилась. Резко выдернув руку из захвата наручников, я рванулся к нему за спину и зажал одну из трубок — катетеров. Одновременно с этим левой рукой захватил в замок тощую шею проповедника великих идей.
– Никому не дёргаться! Я нервный, дёрну трубочку или голову оторву вашему шефу.
Для большей надёжности я просунул руку так, чтобы трубка образовала петлю на кисти.
– Так, господин бессмертный мозг. Скомандуй-ка своим псам, чтобы слушались меня, как маму с папой. Представь, что я тот кирпич, летящий тебе на голову и будь паинькой.
– Делайте, что он говорит, - просипел сморчок. - Монолит вознаградит вас.
– Рыжий, зови своих друзей с нижнего этажа. Автомат здесь брось, и они пусть оружие у лестницы оставят и поднимаются по одному сюда. Быстрее давай!
Монолитовец бросился выполнять приказ, а я обратился к Лосеву :
– Выходи в коридор, только не спеша. А мы с тобой, господин учёный, поедем следом за ним. Только не спеши и в точности выполняй мои указания, а то, ненароком, трубки оторвутся.
Я расположился так, чтобы один из контейнеров прикрывал мне спину и, дождавшись, когда последний фанатик скроется за дверями «аквариума», спросил Лосева :
– Сможешь заблокировать дверь?
Он кивнул утвердительно головой.
– Тогда давай, действуй.
То, что трюк с наручниками был не случайным, я понял по его реакции на мой «захват заложника». Вот только это никак не вязалось со словами сморчка о действенности кодировки. Видать и на старуху бывает проруха, как говорится.
– Братья, не волнуйтесь, я позабочусь о безопасности наставника. - Лось закрыл
монолитовцев в импровизированной камере и подошёл ко мне. - Что дальше?
– Не знаю, - признался я, - выход отсюда какой-нибудь есть? Что за люк внизу?
– Там коллектор. По нему вода течёт в пруд — охладитель.
– Значит нам туда, хватаем твоего наставника.
Коляска оказалась тяжеловатой, но мы всё же смогли спустить беспрерывно твердящего: -
Осторожнее, осторожнее! - старикашку ни разу его не уронив. Хотя я хотел это сделать ещё на первой ступеньке, но остановило сомнение. А вдруг разыгравшееся воображение сыграло со мной злую шутку, а Лось, в действительности, просто вынужден мне помогать, следуя приказу шефа?
Подойдя к люку, бывший майор откинул крышку и ногой подпихнул к колодцу FN
охранника.
– Давай, Ворон, хватай ствол и ныряй.
– А ты? - спросил я.
– А мне надо ещё о наставнике позаботиться.
– Так идём вместе. Кончим этого клоуна и вперёд!
– Нет, Воронок, не могу. - Лосев качнул головой, - Знаешь сколько на мне крови наших пацанов?!Сломался я тогда. Может излучателем накрыло, да ошалел немного, может ещё из-за чего, не знаю. Только, как овца покорная, дал себе мозги промыть. А тебя на Радаре увидел, и щёлкнуло что-то в голове. Чтобы не добили, сюда притащил, вдруг повезёт. Ты всегда везунчиком был. Так что это твой шанс, не мой.
– Отступник! - заверещал превосходный Экселенц, но, получив по темечку, угомонился.
Сунув руку за пазуху Лосев сорвал жетоны и протянул мне.
– На, не хочу быть без вести пропавшим.
– Да мы, вообще-то, тебя похоронили. Выскребли в БТРе всё, что смогли, разделили на пять кучек и похоронили. Там же всё выгорело.
– Тем более, воскресать мне негоже, - протянув руку, он добавил: - Я для себя всё решил, прощай!
Обняв друга, я подхватил автомат и прыгнул в открытый люк. Мощный поток подхватил меня и понёс по трубе. В этот момент, то ли послышалось, то ли на самом деле, наверху послышался взрыв. В любом случае, царство тебе небесное, брат, подумал я.
Держаться на плаву было трудновато, меня несколько раз крепко приложило о какие-то выступы. Потом я уткнулся во что-то мягкое. На ощупь, вроде бы человек. Наверняка, кто-то из тех бедолаг, что покидали сюда охранники. Покойник, видно, зацепился за что-то и теперь болтался на одном месте. Решив перевести дух, я вцепился в него мёртвой хваткой, но уже через пару вдохов раздался треск рвущейся ткани, и мы стремительно помчались дальше. С трупом, в качестве плавсредства, плыть оказалось немного легче, так что я перехватился поудобнее.
Так мы, на пару, и плюхнулись в пруд — охладитель. Вынырнув, я не увидел тела своего попутчика, зато рядом мелькнул бок какой-то здоровой твари. Не долго думая рванул к берегу, благо до него было метров семь. Очень не хотелось, вслед за сталкером, отправиться на корм здешнему обитателю водоёма.
Выбравшись на берег, я без сил опустился на землю. Пару минут на отдых, и в путь.
Впереди опять замаячила перспектива полковничьей пенсии, это радовало. Если доберусь до своих, поставлю в церкви две свечки. За упокой души Лосева и безвестного сталкера. А потом напьюсь в драбадан.
Я проверил автомат и пошёл на юг.
Жадность фраера ...
Сталкер сбросил с плеч рюкзак и опустил его на землю. Рядом положил автомат, снял разгрузку и сразу почувствовал себя голым. По спине пробежал холодок, и к чувству незащищённости добавилось ощущение близкой опасности. А как иначе должен чувствовать себя человек без оружия и экипировки в центре Зоны? Риск и Зона неразделимы, и, как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Но действия сталкера сторонний наблюдатель назвал бы не риском, а идиотизмом. Сталкер это прекрасно понимал, как понимал и то, что других вариантов нет. В тридцати метрах от него лежал артефакт. Ценная отрыжка аномалии мелко подрагивала и издавала звук, похожий на звук трещотки, за что и была прозвана "гремучкой". Артефакт был редким, и, соответственно, весьма ценным. Хотя в
редкости "гремучки" сталкер мог бы усомниться, вспомнив случай, произошедший с ним год назад.
Работая по найму на мозголомов с Янтаря он частенько забредал за озеро. Места там хоть и гиблые, зато грибные. Вот во время одного такого "рандеву", в низине, заросшей густым кустарником высотой в два человеческих роста, сталкер заметил вспышку. Подгоняемый любопытством он стал спускаться в овраг. Вблизи кустарник оказался не столь непроходимым, как казалось издали, так что проламываться сквозь него не пришлось.
Примерно через полчаса сталкер добрался до приблизительного местонахождения незнамо чего, и, обойдя очередной куст, остолбенел. На него, почти упираясь в переносицу, смотрел ствол "калаша". "Калаш", естественно, имел хозяина - здоровенного детину с небритой рожей.
"И как я этого карлика не заметил?" - подумал сталкер.
Детина же отступил на пару шагов и просипел:
- Мочить я тебя не собираюсь, так что не рыпайся и всё будет тип - топ. Артефакт мой, я его первый увидел.
- Да я не спорю, тем более у тебя аргументы уж больно весомые. -ответил сталкер.
- А ты юморист, типа шутку - юмор любишь? Давай-ка, клоун, стволы, гранаты на землю и десять шагов в сторону!
Едва сталкер отошёл на достаточное расстояние, детина начал пятиться к артефакту. Ему оставалось сделать не более пяти шагов, когда ЭТО случилось. Вибрация артефакта усилилась, и он, как магнит, прилепился к автомату детины. Вслед за этим бугая стало трясти как припадочного, и через минуту он кулём рухнул на землю, а артефакт откатился к ногам сталкера.
"Трындец." - подумал он, но ничего не происходило. Артефакт мирно трясся и трещал, не пытаясь прилепиться к человеку. И тут до сталкера дошло, что на нём не осталось практически ничего металлического. Мысленно поблагодарив своего невольного спасителя он осторожно собрал свои вещи и отправился к учёным - пусть думают, во что эту штуку упаковать.
Талисман
Борода поковырялся в густых зарослях, из-за которых получил свое прозвище, извлекая оттуда остатки вчерашней закуси. Голова гудела как колокол, во рту словно стадо коров нагадило, а тут еще срочный ремонт всякие проходимцы требуют.
- Ну что ты мне это старье приволок? Не буду я его ремонтировать. Выкинуть проще. Ты же при бабках, Грач, так чего экономишь?
- Я, Борода, не экономлю. Просто этот ПДА как талисман. Счастливый детектор,
понимаешь?
- Нет, не понимаю, он же убитый донельзя. Как он вообще у тебя работал? Купи новый, а этот талисман засунь в …, ну, хотя бы в задний карман комбеза.
- Борода, не упрямься. Припаяй на место отвалившиеся провода и все. Времени в обрез. Мне еще на Янтарь надо смотаться.
Неделя выдалась на редкость удачной. За четыре дня Грач набрал и сдал торговцу столько хабара, сколько и за месяц редко выходило. Осталось только на Янтарь для ученой братии заказ доставить, а потом на пару недель в «отпуск» уйти. Радионуклиды по-человечески вывести, расслабиться как следует. Грач невольно улыбнулся, предвкушая все прелести нормального ночлега и более-менее «домашней» еды. Эх, жизнь! Как мало человеку надо для счастья. Ладно, все это будет завтра. Скоро начнется поле с блуждающими аномалиями. Хотя название это не совсем точное. Сами по себе аномалии не перемещались, как это часто бывает на подходах к Припяти. Просто после каждого Выброса на месте «жарки» появлялась «карусель», а «жарка» перемещалась на место другой аномалии. Такие вот «пятнашки».
Грач достал свой видавший виды детектор. Хорошо, что уломал Бороду починить
машинку, но техник прав - пора бы купить новый. Несколько раз раритет уже глючил, а это звоночек.
На экране высветились красные мерцающие метки. Те, что редко пульсировали, указывали на слабенькие образования. Метки же с частой пульсацией предупреждали о мощных аномалиях, способных в несколько секунд превратить человека в фарш, или жаркое. А может и просто в кисель, смотря, что за «очаг аномальной активности»,если по-научному выражаться, попадется. Чем и хорош прибор - можно заранее выбрать нужное направление, а границы аномалий определять с помощью старой доброй гайки.
Выдохнув, Грач двинулся вперед. Подобравшись к скоплению из четырех аномалий, он привычным движением достал гайку с привязанным к ней кусочком бинта. Прицелился, кинул. Гайка, прощально махнув тряпицей, исчезла где-то в вышине. Что за черт! Так только солидный «трамплин» может на предметы реагировать, промелькнуло в голове Грача. А ПДА вел себя довольно спокойно. Метка на детекторе нехотя мигала, да и счетчик радиации показывал относительно низкий фон. Странно. Отойдя в сторону, Грач бросил еще одну гайку. Та отлетела с не меньшей скоростью и ударила сталкера в ключицу, повыше «броника». Грач инстинктивно подался назад и почувствовал, что кто - то тянет его за рюкзак. Резко повернув голову, он никого не увидел, зато понял другое - этим «кто-то» была «карусель»...
Борода повертел в руках ПДА старого образца, бросил его в кучу такого же хлама.
- Что вы сегодня со старьем зачастили? Ты-то ладно, на запчасти принес, а Грач утром чуть ли не с ножом к горлу - ремонтируй и все. Держи пятьдесят, больше не дам.
- Хоть полтинник, и то навар, - сталкер сунул деньги в карман. - Да, новость последнюю слышал? Накрылся Грач, «похоронка» пришла. В «карусель» попал.
Когда сталкер вышел, Борода, огорченно вздохнув, повертел один из детекторов, снял крышку корпуса и побледнел. Отбросив прибор в сторону, схватил другой, потом третий...
В Баре, за столиком в углу зала, сидела компания сталкеров и поминала бродягу Грача.
- Да, парень из преисподней мог выбраться, а тут какая-то «карусель»...
- Борода уже третий день горькую глушит. Видать крепко зацепило мужика. Все бормочет:
Грач, как же так...
Откуда им было знать, что техник в спешке перепутал контакты шлейфа, нарушив работу определителя мощности аномальной активности. А сам Борода об этом не расскажет, у каждого есть свои секреты.
Сергей ДОЛГОВ
Побег на двоих
Пролог
На улице продолжала завывать сирена, то и дело доносились приглушенные выстрелы, крики и ругань. Сидящий за столом пожилой мужчина вытащил из кармана пачку сигарет и вопросительно посмотрел на нее, будто видел впервые. Достав из упаковки последнюю никотиновую палочку, он поднес ее к носу и вдохнул табачный запах. А после, ни секунды не колеблясь, переломил сигарету и бросил ее в переполненную пепельницу.
Дверь осторожно приоткрылась, и порог переступил боец, облаченный в военное
обмундирование.
- Сбылись наши худшие опасения? – произнес мужчина, даже не взглянув на вошедшего.
- Да. Труп найден в убежище неподалеку. При нем было это, - боец положил на стол
старенький ПДА.
- Свободен, - человек дождался, пока собеседник покинет комнату, и лишь после этого прикоснулся к приемно-передающему устройству. В памяти ПДА нашлась лишь одна аудиозапись. Мужчина откинулся на стуле и нажал на “воспроизведение”.
- Здравствуйте, - донесся сухой насмешливый голос из динамика. – Мое имя Александр Нестеренко. И если вы это слушаете, значит, я уже мертв.
Лицо человека исказила гримаса ненависти, он резко вскочил и кинул ПДА в стену. Во все стороны брызнули осколки пластика. Оцепенение мужчины длилось несколько секунд.
- Он ведь делал пометки! С чего вдруг эта аудиозапись?!
Хлопнув себя по лбу, человек кинулся к тому, что осталось от ПДА. Осторожно подняв с пола маленькую флеш-карту, он поспешил вернуться за стол и вставил ее в ноутбук.
– Должна была остаться аудиозапись допроса, - шептал мужчина, нажимая на кнопки
клавиатуры. – Наконец-то! Идентификация. Нет! Этого не может быть!
Человек в сердцах скинул ноутбук со стола. За секунду до того как потух экран, на нем еще можно было заметить надпись: “Сличение завершено. Уровень соответствия голоса с учетом погрешности - 100%”.
Глухая стена в конце пути
Двенадцатью часами ранее
“Меня зовут Скиф, и я – неудачник. Настолько, что нахожусь сейчас в камере, плененный «Монолитом». И я…” – «backspace» - “и мне…” – я швырнул ПДА на пол, подавив в себе соблазн раздавить его каблуком. Черт! Эти ублюдки даже не забрали его у меня! Что это? Насмешка? Ну не ротозейство, уж точно! В любом случае сигнал ПДА что-то блокировало, и пользы от него было не больше, чем от пишущей машинки. Бред.
Сев на корточки, я осмотрел свою камеру. Голый потолок и стены. Насколько занимательным может быть подобное зрелище? Пока нас окружают сотни и тысячи предметов – это скучная и даже удручающая картина. Но если комната пуста… Человек начинает замечать мелочи только тогда, когда сконцентрирует внимание на чем-то одном, особенно если от этого зависит его жизнь. Трещины, сколы, грязь.
Я вновь провел рукой по стене в попытке найти лазейку из этой клетки. Ничего. Абсолютно никаких шансов. Железная дверь, бетонные потолок и стены были полностью непроницаемы.
Идеальная камера.
Рой мыслей вился в моей голове, тысячи вопрос и ни одного подходящего ответа. Что делать?
Как выбраться из этой каменной гробницы? Монолитовцы не стали связывать меня или придумывать другие изыски, чтобы… Что? Выбраться отсюда невозможно, помощи ждать неоткуда, а покончить с собой… Нет уж, я лучше вцеплюсь в глотку своим тюремщикам! В замке послышался лязг ключа, и дверь распахнулась. Направленное мне в лицо черное дуло автомата отбило всю охоту сопротивляться.
***
Обходились со мной на удивление мягко, если, конечно, учитывать то, что я находился в тюрьме. Зона в Зоне! Та еще хохма, правда?
Боец «Монолита» остановился около одной из дверей и толкнул меня в спину. Я поспешил войти в комнату. Небольшое помещение, оборудованное под кабинет. За деревянным столом сидел пожилой мужчина и в задумчивости вертел в руках армейский нож.
- Присаживайтесь, товарищ… - мой собеседник вопросительно посмотрел на меня.
- Сталкер.
- Предпочитаешь обходиться без имен? Предусмотрительно и похвально. Тогда с твоего позволения я буду… - мужчина осмотрелся по сторонам и подкинул в ладони холодное оружие. – Ножом.
- Буду резать, буду бить, все равно тебе водить? – горько усмехнувшись, процитировал я детскую считалку.
- Молодец, все схватываете на лету! Скажи, сталкер, какие твои перспективы на будущее?
- Находясь в заточении у «Монолита»?
- А что здесь такого? Разве я похож на сумасшедшего фанатика?
- Ты нет, а вот тот зомби, что привел меня сюда…
- Хорошо. Я вижу, ты осознаешь всю сложность ситуации, - мужчина достал из стола пачку сигарет. – Куришь?
- Бросил. Хотя теперь беречь здоровье не стоит.
- Зря. Мы ж не звери. Я предлагаю тебе компромисс. Ты нам кое-что рассказываешь, а мы отпускаем тебя. Как тебе?
- Закурите. Поберегите нервы, мой ответ вас расстроит.
- А если я скажу, что завтра ты сам нам все расскажешь? Без пыток и прочего…
- Как? Выжигатель же отключен.
- А я забыл, представляешь? - мужчина окинул меня насмешливым взглядом. – Неужели ты вправду думаешь, будто Выжигатель это все, что у нас есть?
- Если вы уже завтра превратите меня в очередного фанатика, то зачем же упрашиваете сейчас?
Мужчина не ответил. Встав, он обошел стол и склонился надо мной, смотря мне в глаза. Я не был трусом, но от его тяжелого взгляда по коже пробежали мурашки.
– Артефакт. Что он собой представляет? Как действует? Сталкер, я хочу знать все, что тебе удалось выяснить. А главное - как тебе удалось его уничтожить.
- Ты о чем?
- Я про ту горку праха вместо артефакта! Не смотря на пористую структуру, сила притяжения частиц камня настолько сильна, что потребуется высвободить чудовищную энергию, чтобы его уничтожить! Направить всю силу в одну точку вряд ли удастся, а значит, вместе с артефактом ты бы устроил небольшой локальный Армагеддон! Но ничего подобного не произошло, и в то же время камень уничтожен! Я хочу знать как.
- Я русский.
- Что?
- Ну, знаешь все эти анекдоты про сумасшедших русских? Моя история из той же серии.
Мужчина закрыл глаза и тяжело вздохнул. На его лице стали отчетливо видны скулы. Он подошел к двери и, выглянув в коридор, что-то сказал. В комнату вошел боец и кивком приказал мне покинуть помещении.
- Сталкер, - вновь окликнул мужчина. – Завтра ты станешь одним из нас. На что ты
надеешься? – человек внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь прочитать мысли. – У тебя есть время до утра. Одиннадцать часов медленного и томительного ожидания. Удачи.
***
И вновь меня окружают лишь серые стены камеры. Думать о будущем не хотелось. Что ж, когда идти вперед нельзя, остается лишь одно – плестись назад в надежде, что ты набредешь на счастливую развилку, которая выедет тебя из окружающего мрака.
Воспоминания… безрадостное детство, школа, театральный институт, сопровождающийся дополнительными занятиями на стезе точных наук. Бедный отец, он до последнего надеялся, что сын исправится и пойдет по его стопам – станет ученым. Когда я начал работать фокусником в европейском цирке, это его окончательно добило. А после был его инсульт и мой великий карьерный взлет, и не менее грандиозное падение.
В Зоне я оказался не по своей воле. Сила обстоятельств – добротное оправдание для неудачника? Спустя несколько месяцев, я ввязался в одну авантюру, которая должна была помочь мне вырваться из этого замкнутого круга. Главная цель – два артефакта, которые следовало забрать у торговца. Желательно силой и со смертельным исходом.
Пробраться в дом барыги было несложно, задушить несчастного старичка – тоже плевое дело. И вот, имея на руках два загадочных артефакта, больше похожих на обычные белые булыжники, я решил пойти против правил навязанной мне игры. Вместо того, чтобы отдать добычу заказчику, мною была предпринята попытка продать арты. Но для начала следовало понять, с чем я имею дело. Ученые лишь обессилено разводили руками, предлагая купить камни за сущие копейки. Отчаявшись, я начал отрабатывать другие каналы сбыта. Но чем чаще я появлялся на людях с артефактами, тем больше понимал, что заказчики, отчаявшись
ждать, буквально наступают мне на пятки. Вскоре торговцы стали бояться даже прикасаться к камням. Слава шла впереди меня.
Единственным выходом было самому изучить природу артов. Неделя бессонных ночей, сотни безрезультатных опытов и тщетных попыток не дали никакого результата. Но мой последний эксперимент в корне изменил ситуацию.
Когда колба с раствором взорвалась в моих руках, это стало последней каплей. Вытащив мелкие осколки стекла из слабо кровоточащих ладоней, я схватил один из артефактов и… замер, не веря своим глазам. Сначала камень обволокло кровью, словно некой пленкой, а после он изменил свою структуру – поры закрылись, арт стал очень гладким, будто его долго и упорно шлифовали, скрадывая неровности. Ну а потом он просто рассыпался в моей ладони. Горка праха – это все, что осталось от загадочного артефакта. Крах мечты… Каково это смотреть на пепелище, оставшееся от твоего будущего?
Виски пронзила острая боль, отозвавшаяся во всем теле. У меня перехватило дыхание, в глазах потемнело, а в груди начало нещадно жечь. Из глаз брызнули слезы. Я упал на стол, сметая с него склянки, колбы и прочую лабораторную рухлядь. Последнее, что я помнил, это то, как вдруг дверь слетела с петель, и в комнату ввалились люди. Один из бойцов склонился надо мной и что-то произнес перед тем, как ударить ногой в лицо.
Спасение утопающих – дело рук самих утопающих
Я проснулся от резкого звука, донесшегося из-за двери. Через секунду он вновь повторился.
Странно. Я продрал глаза, ругая себя за то, что поддался обессиленному организму и все же уснул. Неужели уже утро?
По коже пробежали мурашки. Что если сейчас сюда войдет тот самый боец и поведет меня, но не на допрос, как в прошлый раз, а на эшафот?
В дверном замке лязгнул ключ.
Судорожно размышляя над способами оказания сопротивления, я инстинктивно вжался в стену.
Дверь резко распахнулась, и на пороге появился «монолитовец», лицо которого закрывал противогаз. Он махнул мне рукой, приглашая следовать за ним, и исчез в дверном проеме. Я был поражен. Что тут, черт возьми, происходит? Сделав несколько неуверенных шагов по направлению к выходу, мне, наконец, удалось взять себя в руки. Выглянув из своей камеры, я обнаружил своего конвоира тут же – он стоял рядом, целясь из автомата в сторону коридора.
Секундного осмотра мне хватило, чтобы понять – рано копать собственную могилу. Двери других камер были распахнуты настежь, на полу лежало трое окровавленных
«монолитовцев».
- Надень, - боец кинул мне противогаз, а после, поколебавшись, кивнул на один из автоматов, лежащий рядом с трупами: - Вооружайся, только без особой надобности не стреляй. Моя крошка с глушителем, а вот их…
Мужчина недоговорил, двинувшись вперед по коридору. Я же кинулся выполнять его
распоряжения, полностью лишившись дара речи на ближайшие несколько минут. Да и глупо это мучить расспросами своего спасителя, находясь в смертельной опасности.
Черные провалы коридоров то и дело сменяли друг друга. Мы бежали вперед и, чем дальше удалялись от моей камеры, тем сильнее мне начинало казаться, что это всего лишь сон.
Спасительная соломинка, за которую ухватилось мое подсознание, подменяя жестокую реальность на желанную сладостную, но несбыточную мечту.
Наконец мы миновали огромные двустворчатые двери и оказались на улице. Я огляделся по сторонам, поспешно стягивая противогаз и не веря своим глазам. Сначала мне показалось, что Зона окончательно сошла с ума. В памяти тут же всплыл библейский сюжет Апокалипсиса.
Черное небо буквально пылало тысячей разноцветных огней. Крики и звуки выстрелов потонули в этом цветном великолепии. Зрелище завораживало. Казалось, весь остальной мир задернули зыбкой пеленой, ширмой, за которую не было желания заглядывать.
Мой спаситель появился передо мной, словно из воздуха, и, сказав что-то, подтолкнул в спину. Я не двинулся с места, не обращая на вялые попытки мужчины привлечь к себе внимание. Это сейчас было не важно.
Когда мне отвесили звонкую оплеуху и силой заставили опустить голову, оторвав взгляд от завораживающего неба, осознание происходящего вернулось вместе со страхом за свою жизнь… Страхом, который брал верх, убивая все остальные эмоции, и гнал вперед, запрещая оглядываться по сторонам. Я попытался бежать, но чьи-то сильные руки повалили меня на землю, закрыв ладонью глаза не давая тем самым смотреть на “огненное” небо. Сквозь ватную пелену до меня донесся голос напарника:
- Не трепыхайся! Я сейчас отпущу тебя, но прошу – не смотри на небо! Только не…
- Понял! – выдохнул я сквозь плотно сжатые зубы.
Мой спаситель еще какое-то время медлил, словно взвешивая все за и против, но спустя несколько секунд, я был рывком поднят с земли.
- За мной, - коротко бросил через плечо боец, растворившись в темноте.
Выругавшись, я кинулся следом. Мне было плевать, насколько бесцеремонно со мной обращались, главное выбраться отсюда. Когда я догнал напарника и, выверив шаг, стал неотступно следовать за ним, он вдруг произнес:
- «Алмаз».
- Что?
- Артефакт «Алмаз». Знаешь такой?
Я утвердительно кивнул и лишь после, опомнившись, брякнул «Да», сообразив, что у моего спасителя вряд ли есть глаза на затылке.
Артефакт «Алмаз» внешне и вправду напоминал драгоценный камень. Схожесть поражала. Но эйфория заканчивалась сразу после того, как его обладатель намеренно или случайно проверял прочность своей находки. Артефакт, в отличие от настоящего алмаза, был хрупок и совсем недолговечен. Кроме всего прочего, он еще и безбожно фонил. В результате «Алмаз» можно было транспортировать только в специальном противоударном контейнере. Понятно, что большим спросом он не пользовался. Единственным положительным эффектом было то, что при нагревании камень начинал таить и излучать странное свечение, которое приковывало к себе взгляд. Поистине гипнотическое зрелище.
- Ты совместил «Алмаз» с фейерверком? – наконец дошло до меня.
- Почти. Растолченный в порошок «Алмаз», фейерверк, кое-какие примеси и вуаля –
потрясающее огненное шоу готово. При выбрасывании частиц артефакта в воздух они раскаляются и испускают свечение. Понятно, что фейерверк сам по себе привлекает внимание, а дальше уже в дело вступает наш драгоценный арт. Все просто.
- Ты гений, - выдохнул я, оглядываясь назад и окидывая взглядом ЧАЭС. Фейерверк уже закончился, а вот раскаленные частицы «Алмаза», наверное, все еще витали в воздухе, отчего большинство бойцов «Монолита» напоминало сонных мух. - Куда мы сейчас?
- Мы уже пришли, - боец резко остановился, да так, что я врезался в него.
Присев на корточки он осторожно ощупал землю, а потом, подцепив пальцами
замаскированный в земле люк, отодвинул его в сторону. Ничего не объясняя, мой напарник осторожно нащупал ногой проржавевшую лестницу и стал спускаться вниз. Я, конечно, мог на все плюнуть, потребовать объяснений или просто развернуться и уйти, но что-то мне подсказывало, что скоро все само собой разъясниться.
“Главное, чтобы поздно не было”, - промелькнула у меня в голове предательская мысль, когда я начал спускаться вниз. Мои ноги только коснулись земли, а я уже был безмерно счастлив.
Слишком многое свалилось на меня за эти несколько дней.
Спустившись, мы оказались в небольшом помещении, освещенном керосиновой лампой, что стояла в углу рядом с небольшим рюкзаком. Мой взгляд наткнулся на гору тряпья, сваленную посреди комнаты. И все было бы нормально, если не обращать внимания на человеческую руку, что была видная из-под нее. Я осторожно приблизился к своей находке и приподнял куртку, которая закрывала несчастному лицо.
- Кто это? – спросил я, глядя на труп.
- «Монолитовец». Его одежда помогла мне пробраться на ЧАЭС.
- Ты убил его здесь?
- Нет, это был ты.
- Что? – я оторвал взгляд от трупа и посмотрел на своего спасителя. Как раз вовремя, чтобы заметить, как в мою сторону качнулся ствол его автомата.
- Не стоит делать резких движений. Медленно брось автомат на землю.
Я вопросительно уставился на мужчину. Абсурд. Зачем было спасать меня? Чтобы… Что? Убивать меня он не собирался, иначе бы сделал это, пока я стоял к нему спиной. Кажется, все становилось на свои места.
Скинув автомат на землю, я усмехнулся и с вызовом произнес:
- Артефакт?
- И да, и нет. Но я с удовольствием тебя выслушаю, Александр.
- Откуда ты знаешь мое имя? Кто ты?
- Я? Александр Нестеренко, - продолжая держать меня на мушке, мужчина одной рукой стянул противогаз.
Я пошатнулся и оперся рукой о стену, чтобы устоять на ногах. Это было невозможно. Стоя под дулом автомата, я смотрел в свое собственное ухмыляющееся лицо… Лицо человека, как две капли воды похожего на меня.
- Артефакт, - еле слышно выдохнул я, но мой спаситель меня услышал и утвердительно кивнул головой. А после открыл висящий на поясе контейнер и осторожно достал из него белый пористый камень.
- Я вернул то, что принадлежало нам.
- Как тебе это удалось?
- Фокус! Мне удалось добыть форму и добраться до тюремных камер. Не знаю, может вербовка в «Монолит» происходит не так часто, или после того, как отключили Выжигатель, к ЧАЭС устремились все местные неудачники, но заключенных было много. После того, как я освободил их, начался настоящий бунт! Дальше было самое сложное - добраться до хранилища артов. Я чуть было не лишился руки, когда дотронулся до этого чертова камня.
Система охраны там грубая, но от этого не менее опасная. Ну и в заключении, я отыскал тебя, мотающего сопли в одной из камер. И вот мы здесь. Но на этом побег не закончен! – загадочная улыбка на лице моего спасителя мне совсем не понравилась. - Они будут искать тебя. Нас. Всех заключенных, кому удастся бежать в эту ночь. Артефакт может быть у любого.
- Ты как всегда чертовски прав. Но в мои планы не входит встреча с разгневанным
«Монолитом».
В моей голове словно щелкнул незримый тумблер, и все стало на свои места. Последняя частичка это странного пазла заняла свое законное место, показывая мне всю цельную картину моего будущего, в котором мне не было места.
- Ты убьешь меня. Убьешь и тем самым заметешь все следы. Они не будут искать мертвеца. А в это время ты попытаешься покинуть Зону. Единственное, что тебя сдерживает, это то, что ты не знаешь, как использовать артефакт? Но почему?
- Я помню абсолютно всю нашу жизнь, вплоть до того самого момента, как ты заперся в лаборатории! Но потом… - мужчина дернул головой и вдруг покачнулся. – Больно…жжет… опять.
- Ты не помнишь… не помнишь самого главного. А значит ты – это не я.
- Нет!
- Да, и ты понимаешь это! Ты клон, неудачная копия, которой не дано знать все.
- Заткнись! Мы одно и тоже! Я – это ты!
- Ты даже сам не веришь в это. Кто знает, насколько далеко зашли изменения? Может быть, ты даже не сможешь долго существовать? Через некоторое время обратишься в горстку праха!
- Заткнись!
- Я не скажу тебе ничего. Стреляй, клон, убей меня… убей себя самого, ведь ты – это я, так, кажется, ты сказал? Поставь окончательную жирную точку в жизни Александра Нестеренко. Ну же!
Мой собеседник взвыл от боли, вновь покачнулся и вдруг упал на колени, обхватив голову руками. Он закричал… закричал так, как никогда бы не смог я. Из его глаз побежали слезы, а руки начали рвать на голове волосы. Он пытался заглушить в себе ту боль, что навсегда поселилась у него внутри, ту, что стала частью его самого.
А я все также продолжал стоять и смотреть на свое жалкое подобие. Было ли мне его жалко? Нисколько. Зона в очередной раз доказала, что не может достичь того успеха, что удалось многовековой эволюции. В ее силах лишь паразитировать на том мире, что был создан до нее.
- Уходи, - прохрипел затихший на земле боец. Он вдруг протянул руку и кинул мне артефакт.
– Я отправил сообщение с ПДА «монолитовца». Его товарищи будут тут совсем скоро. Уходи.
Я осторожно поднял с земли артефакт и, не оборачиваясь, направился к лестнице. На поверхности шел дождь. Небо Зоны то и дел озарялось яркими вспышками молний.
Холодные капли дождя падали на лицо, смывая грязь, кровь и все то, что навсегда
поселилось в моей душе. Возможно, когда-нибудь я снова смогу посмотреть в зеркало.
Из люка донесся приглушенный одиночный выстрел, который тут же заглушил рев стихии.
Кажется, все было кончено.
- Свободен, - выдохнул я, глядя в ночное небо.
Кого я пытаюсь заставить поверить в это? Небо? Зону? Или себя самого?
- Свободен! – что есть сил, прокричал я, глядя на белые росчерки молний.
- Свободен, - отозвалось эхо. – Свободен…
Свободен?
Принявший Зону
В помещении было на удивление тихо и мрачно. Одинокая тусклая лампочка, висевшая над барной стойкой, покачивалась из стороны в сторону, выхватывая из темноты силуэты сидящих за столиками людей. Никто не шевелился и не произносил ни звука, словно боясь нарушить царящую тишину. В очередной раз с улицы донесся грохот, и вновь тряхнуло – послышалось звяканье посуды и тихие ругательства. И опять томительное затишье.
- Все? Закончилось вроде? – донесся из глубины зала неуверенный голос.
Ему никто не ответил. Вместо этого раздался сухой щелчок, и в помещении загорелся яркий свет. Все одобрительно зашумели – одни начали делиться с окружающими полученными впечатлениями, другие попытались растолкать своих не то заснувших от принятого на грудь, не то просто потерявших сознание товарищей, а кто-то, как ни в чем не бывало, принялся уплетать за обе щеки все, что еще осталось на столе. Выброс действовал на каждого по-разному, и ни у кого не было права осуждать своего товарища, даже за самое странное поведение.
И лишь один сталкер, до этого сидевший за столом в гордом одиночестве, поднялся и направился к барной стойке. Махнув рукой хозяину заведения, он, ехидно усмехнувшись, произнес:
- Карп, сделаешь одолжение? Ради всего того, что между нами было.
- Чего?! – взревел немолодой бармен, поперхнувшись. Его лицо пошло красными пятнами.
- У меня завтра праздник, - как ни в чем небывало продолжил мужчина. - Поздравишь? Кинь сообщение на ПДА, а то я могу совсем забыть.
- Да пошел ты! Слабо проставиться, как все нормальные парни?
- Боюсь, завтра меня уже здесь не будет.
- Ну и вали! Скатертью дорожка! Никто не расстроится! Падла!
- Я всегда знал, что наши чувства взаимны, - сталкер усмехнулся, бросив на прощанье на стол несколько мятых купюр, и направился к выходу.
Около закрытой железной двери дежурило несколько бойцов, вяло, с явной неохотой
обмениваясь короткими фразами.
- Эй, тебе чего? – один из дежурных окинул подошедшего подозрительным взглядом. – Рано еще! Кто знает, какие твари там на свет божий повылазили!
- Я тороплюсь. Помощь мне ваша не нужна, так что как только выйду, можете вновь
запереться в своем “бункере”.
- Ага, и на крики помощи не выходить! Сумасшедший!
- Не надейтесь. Я ухожу, нравится вам это или нет.
- Подожди, - поспешно произнес один из парней, во взгляде которого, в отличие от его товарищей, не было ни усмешки, ни неприязни. – Вечером мы идем на Свалку. Можем прогуляться вместе.
- Нафиг тебе этот клоун нужен? – осадил говорившего его друг, но тот пропустил замечание мимо ушей.
- Исключено. Я не играю больше в ваши детские игры. Подыхайте сами, собирая свои заветные камешки.
- О как! Смотрите, Падла у нас совсем большой мальчик!
- А куда ты пойдешь? – не унимался несостоявшийся напарник. – Может, помощь какая нужна?
- Ну уж нет, своим хабаром я ни с кем делиться не намерен! – осадил его сталкер, с
насмешкой смотря на благодетеля. – Тем более толку тебе с этого нет. Ты не понял. Я ухожу. Совсем.
- Но ты же здесь не так давно!
- Завтра будет ровно год, как я попал в этот ваш дурдом. С меня хватит.
- Так нельзя! Ты не успел пройти крещения Зоной! Она берегла тебя не для того, чтобы вот так вот просто дать уйти!
Мужчина не стал слушать. Сокрушенно покачав головой, он толкнул тяжелую дверь плечом, предварительно сдвинув два массивных железных засова.
Оставшиеся в баре бойцы с усмешкой смотрели вслед сталкеру, уже предвкушая, как через несколько часов прочтут опубликованное в сети сообщение о его смерти. И лишь один из них искренне сожалел о происходящем. Ведь всего пару лет назад он был точно таким же изгоем, затравленным, покинутым всеми одиночкой, который мечтал поскорее бежать отсюда. Но сейчас парень прекрасно понимал, что уже ничем не может помочь.
А ведь этот странный сталкер был ни в чем не виноват. Почти. Они сами сделали его
бессердечным циничным Падлой. В памяти все еще была свежа история, которая тогда всколыхнула всю Зону…
Годом ранее
Оперевшись рукой о покореженный ствол неизвестного дерева, мужчине удалось устоять.
“Сейчас чуть-чуть отдохнуть, перевести дыхание и снова в путь. Дальше, как можно дальше от этого проклятого места… Пить, господи, как же ужасно хочется пить. Но это еще не все…еще не конец… еще повоюем. Обязательно повоюем. И поживем в свое удовольствие. Еще никогда прежде не было такого сильного желания жить. А ведь пару дней назад я был готов умереть. Но только не сейчас. Только не так…”
Человек с силой оттолкнулся от дерева и медленно побрел вперед к виднеющемуся впереди просвету – границе леса. Тащившийся по земле автомат, поднять который совсем не было сил, изодранная одежда, множественные царапины и порезы, корка грязи, покрывавшая лицо вперемешку с кровью, и безумный взгляд – все это мало отличало путника от обычного зомби. Сил идти совсем не было, но мужчина все равно гнал себя вперед в не менее опасную неизвестность. Потому что он все еще отчетливо помнил зловонное дыхание, от которого по коже пробегали мурашки, продолжал ощущать на шее прикосновение желтых острых клыков и видеть перед собой уродливую морду пса, повалившего его на землю.
Человек сделал последние усилие, вырываясь из густой, обволакивающей его темноты, покидая казавшийся бесконечным лес. Он ушел. Он сделал это. Мужчина упал на колени, осторожно касаясь ладонями лица, осторожно ощупывая его, будто боясь обнаружить новые порезы и шрамы.
Заходящее солнце еще ощутимо грело, но путнику этого было мало, он поежился словно под порывом холодного ветра. В аду всегда холодно.
Шло время, а этот странный человек ничего и никого не замечал, замерев, словно каменное изваяние. И вновь открыл глаза, лишь когда почувствовал ощутимый толчок в спину.
- Прав был Авторитет, жмур-то еще не до конца окочурился!
- А это мы сейчас поправим!
Мужчину окружили трое бойцов. Хищно улыбаясь, они внимательно разглядывали жертву, не забывая при этом отпускать едкие шутки в его адрес. Двое самых болтливых держали в руках обрезы, оставшийся был вооружен стареньким Калашом, ствол которого заметно подрагивал.
- Парень, ты авторучку-то свою выбрось! - один из “обрезов” кивнул на Калаш, который человек уже плотно сжимал в руках.
- Да я сейчас сам! – вошел в кураж второй и, подойдя, рванул автомат из рук жертвы. Но, на всеобщее удивление, мужчина оружие не отпустил. Едко усмехнувшись, бандит ударил упрямца ногой в лицо и только после того, как тот упал на землю, подобрал Калаш. – Ажур, мужики. Все в поряде!
- Ты че, дал ему наркозу?! С ним Авторитет потолковать хотел!
- Да не, он в сознанке.
- Хватит! – раздался за спиной бандитов низкий, прокуренный голос, и те заметно
напряглись, перестав улыбаться. Возникший словно из-под земли Авторитет медленно подошел и склонился над жертвой, внимательно разглядывая его лицо. – Ты вставай, не бойся. Ребята погорячились. Тебя как зовут-то?
- Алексей, - гулко отозвался мужчина, осторожно поднимаясь и закрывая ладонью разбитый нос.
- Леха значит. Ну-ну. Не местный ты, первый раз здесь. Чего в Зону-то пожаловал?
- Дела.
- Какой деловой кент попался! – хохотнул кто-то из шестерок.
- Твои кенты в овраге лошадь догрызают! – отозвался в ответ мужчина.
Авторитет поспешно вскинул руку, заставляя подопечных замолчать. После чего спросил, вопросительно вскинув брови:
- Из блатных что ли?
- Почти авторитет.
- Даже так. Тезка значит? Ты вообще чей будешь? Ксивы-то какие-нибудь есть?
- Откуда. Я сюда своими ногами пришел.
- Вперед ими же и вынесут, - кинул один из бандитов.
- Пасть закрой! – рявкнул Авторитет и начавшие было смеяться шестерки замолчали. – Да, задал ты задачку, Леша. Как теперь понять, что ты не вшивый? Ксив нет, видеть тебя никто не видел, знать не знает.
- Я зато… - подал голос мужчина, но Авторитет не дал ему договорить, жестом заставив замолчать.
- То, что ты людей сильных знаешь, так это у тебя на лбу написано. Только вот неизвестно, зону ты с ними топтал или прокурору показания давал, – Авторитет на секунду задумался. – Ты сюда сам пришел?
Мужчина отвел взгляд и ответил не сразу, словно решал, стоит ли говорить правду:
- С проводником.
- А теперь он где?
- На нас собаки напали, сразу, как только мы от военных кордонов немного отошли.
Проводника загрызли, а мне вот уйти посчастливилось.
- Складно поешь. Да и слухи твою историю подтверждают. Частично. Нашли тут военные неподалеку вольного ходока. Только он живой был. Раненый серьезно, это есть, но живой. Да и псин побитых в округе полно. Тут в другом вопрос – правда ли ты думал, что загрызли его, или просто убежал, решив не ввязываться? Молчишь? Странный ты какой-то. Хоть и с гнильцой, но свой, фартовый. Да и нравишься ты мне, Леша. Ладно, собирайтесь, потом разберемся, - Авторитет отвернулся и хотел было уже идти, как вдруг заулыбался, указывая вперед, туда, где среди пожухлой желтой травы светилось что-то тусклое. – А наш Леха и вправду Зоной отмеченный! Давно нам так не везло. Только вот… Леха, сходи, подними цацку. А мы пока соберемся.
Мужчина окинул компанию подозрительным взглядом, но все же пошел. Деваться теперь было некуда, тем более что бандиты – вполне привычный круг общения, пусть и не такие матерые, как эти, но выбирать не приходилось.
Приблизившись достаточно близко к странному светящемуся шару, Алексей замер в
нерешительности. Сейчас он пытался вспомнить все, что знал о Зоне из тех немногих советов, рассказанных накануне проводником. Это, безусловно, был артефакт, и вроде бы они были не опасны, вот только…
Мужчина протянул руку и коснулся странного шара. Сначала ничего не изменилось – в ладонь словно попал слабо тлеющий уголек, который продолжал приятно греть кожу, - но в следующую секунду из-под земли вырвался столп пламени, целиком охвативший незваного гостя. Парень истошно закричал, вырвавшись из объятий огненного смерча, и упал на землю, в надежде сбить с себя пламя.
Авторитет отреагировал мгновенно – выхватив из-за пояса пистолет, он взвел курок и, не целясь, дважды выстрелил в сторону жертвы. Алексей тут же затих, оставшись лежать на земле.
- Ну надо же, - процедил сквозь зубы стрелявший. – Жалко парня. Значит и вправду не мусор и не сапог. Да и о Зоне ничего не знал. Жаль. Эй, отмычка, сбегай, принеси артефакт.
Парень, закинувший на плечо автомат, шумно вздохнул и быстро побежал в сторону трупа.
Следом за ним направился один из “обрезов”, явно не доверяя “зеленому” товарищу.
- Тут ничего нет! - крикнул бандит, в то время как отмычка с отвращением осматривал труп, - Сожрал он его что ли? У падла! Фу! Ну и вонь тут! Может аномалия того? Заглотила арт обратно?
Авторитет лишь махнул рукой и, не оглядываясь, зашагал вперед. Его подчиненные, не сговариваясь, кинулись следом.
Прошло не больше получаса, а небо Зоны уже успели затянуть тучи, начался дождь.
Одинокий слепой пес высунул морду из кустов и, звонко тявкнув, направился к лежащему на земле человеку. Обнюхав свою добычу, тварь одобрительно заурчала, предвкушая скорый пир и собралась уже было вцепиться зубами во все еще теплое мясо, когда навстречу склонившейся морде взметнулась рука несостоявшейся жертвы. Пронзительный животный визг и хруст шейных позвонков разнесся по округе. Человек, тяжело дыша, поднялся, его всего бил озноб, руки не слушались, и почти невозможно было ровно стоять на ногах.
Трясущейся ладонью он провел по правой руке. Той самой, которой дотронулся до
неизвестного артефакта. Той самой, которой сломал шею собаки, чья кровь все еще
оставалась на руке. Осторожно дотронувшись до растрескавшейся и почерневшей кожи, Алексей подцепил ее ногтем, сдирая и внимательно рассматривая собственную конечность.
Не было ни ужасных ожогов, ни рубцов, ни шрамов. Никакого намека на случившееся. Свежая, розовая кожа, словно на только что затянувшейся ране. От закипающей внутри ненависти мужчина сжал правую ладонь в кулак и тут же зажмурился от ослепительно яркой вспышки.
Прогремел гром, и черное небо рассекла огромная молния, словно отголосок только что произошедших на земле событий.
Настоящие дни
- Может, все-таки поможете? – в который раз спросил Алексей, не сводя глаз со своего собеседника.
- Исключено, сталкер. Я не стану рисковать своими людьми, - Лебедев выразительно
посмотрел на мужчину, давая понять, что способен выдержать его проницательный взгляд. - Ни ради тебя, ни ради…
- Да ладно вам, док. Не маленький, понимаю, Падла не тот человек, ради которого стоит напрягаться.
- Ты сам это сказал. Без обид. У меня к тебе нет никаких претензий, а вот у «Чистого Неба»…
- Точнее у некоторых его представителей, - едко подметил Алексей.
- Вряд ли у нас получится конструктивный разговор, - холодно произнес Лебедев.
- Ладно, но я хотел еще кое-что спросить. Не просьба, просто вопрос, - поспешно добавил сталкер, заметив, как док напрягся при его словах. – Старая церковь на болотах неподалеку от вас. В последнее время там не было ничего интересного?
- Ничего, что бы могло тебя заинтересовать. С тех пор, как мы вытеснили отсюда ренегатов, наступило относительное затишье. Если бы в тех краях появились незнакомцы, будь уверен, мы бы их заметили.
- Значит, скоро заметите. Удачи док, - Падла поднялся, обведя взглядом убранство кабинета Лебедева, усмехнулся и, не прощаясь, направился к выходу.
- Ты что-то знаешь? – окликнул его ученый.
В ответ сталкер лишь многозначительно хмыкнул, перед тем как громко хлопнуть дверью. Старик тяжело вздохнул, сокрушенно покачав головой.
Алексей интересовался местной разрушенной церковью совсем не из праздного
любопытства, а с конкретной целью. И он совсем не врал, когда говорил про незваных гостей. Они действительно вскоре прибудут, главное было понять, не опередили ли они его.
Кажется, ему вновь повезло. Конечно, в противном случае ничего ужасного бы не случилось, но Падла любил первым появляться на месте будущей встречи, дабы внимательно и скрупулезно изучить обстановку. Тем более, когда это касалось дела, от которого зависела вся дальнейшая жизнь.
«Чистому Небу» можно было верить, собственно как и Лебедеву, который возглавлял эту группировку. Они уже давно хозяйничали в этой местности и уж точно были в курсе всех событий. А значит и вправду для Алексея все складывалось наилучшим образом. Безумный год скитаний подходил к концу, и ему хотелось искренне верить, что самый ужасный период жизни закончен. Все вновь должно было наладиться. Просто обязано.
“Жизнь задолжала мне слишком многое, и сегодня она просто обязана, наконец, рассчитаться по счетам”.
Сталкер усмехнулся, внимательно осмотревшись по сторонам, и уверенно зашагал вперед.
Лагерь «Чистого Неба» удалось покинуть без приключений, но на болотах ситуация
несколько раз осложнялась появлением поблизости болотной твари, но каждый раз Падле удавалось миновать этого малопримечательного монстра. Открывать пальбу и оглашать окрестности о своем приближении мужчина был не намерен, уповая на ловкость, совсем не коренастое телосложение и природную хитрость вкупе с изворотливостью. Иначе, как бы ему удалось протянуть целый год в таком месте, как Зона?
Местную полуразрушенную церковь Алексей приметил еще издалека. Осторожно
высунувшись из камышей, сталкер внимательно оглядел окрестности в бинокль, изучая каждый подозрительный камешек. Ничего примечательного. Никаких следов пребывания людей. “Что ж, значит, парни Лебедева еще не растеряли сноровки”, – промелькнуло в голове у мужчины, когда он зашагал к зданию, держа наготове автомат.
Почему местные сталкеры не облюбовали эту маленькую церковь, он не знал, да и не особо хотел вникать в местные дела. Его абсолютно все устраивало. Лучше и быть не могло. Замерев в нерешительности около дверей церкви, Падла, наконец, решился и переступил порог, борясь с искушением цинично пошутить и перекреститься. Играть на публику, когда в округе не было зрителей, не имело смысла. Хотя…
- Эй! Господь Всемогущий, ты меня слышишь? – прокричал Алексей, осматривая
разрушенное нутро церкви. Проломленная в нескольких местах крыша, обшарпанные и кое- где даже посеченные осколками стены, прогнившая лестница, ведущая куда-то наверх, валяющийся на полу хлам и рухлядь - остатки некогда стоящей здесь мебели. Все это никак не способствовало внутреннему умиротворению и не располагало к молитвенным службам.
Тоска, отчаянье и запустение – таков был сегодняшний облик храма Божьего, где когда-то каждый мог найти понимание, надежду и душевное исцеление.
– Ну же, Всевышний, ответь своему ничтожному рабу! Или тебе плевать?
- Нисколько, - донеслось с лестницы, хотя Падла готов был поклясться, что секунду назад там никого не было. – Пришло время платить за грехи свои, сын мой.
Сталкер вскинул автомат, выпуская длинную очередь в направлении неведомого противника.
А в следующее мгновение до него донесся издевательский смех, а на затылок обрушился чудовищной силы удар. В глазах потемнело, ноги предательски подкосились, руки выпустили верный Калаш, который с гулким звуком упал на пол, туда же, куда секундой позже повалился потерявший сознание Алексей.
- Он нас слышит?
- Вероятно. Но вряд ли мозг способен адекватно воспринимать и анализировать
поступающую из внешнего мира информацию. Такой удар… Как бы не было сотрясения.
- Тебя это беспокоит?
- Меня нет, а вот вас должно. Препарат предназначен для здоровых людей.
- Тогда это твои проблемы. Если он сдохнет, следующим подохнешь ты. И поверь мне, ты еще будешь завидовать этому ублюдку.
В ответ донеслось лишь невнятное бормотание и ругательства.
- Можно начинать?
- Валяйте, док. Шпигуйте нашего друга вашим болотным зельем.
- Это прогресс для всей науки! Да что вы понимаете… бандюки.
- И горжусь этим.
Алексей почувствовал, как кто-то смазал ему шею чем-то влажным, после чего холодная игла коснулась кожи, и последовал укол, заставляющий поежиться и застонать.
- Он приходит в сознание. Помните, только один четкий вопрос! Повторная инъекция его просто убьет.
Падла запрокинул голову и попытался закричать, но ничего у него получилось. Внутри, где- то у самого сердца, словно запылал огонь, огромное пламя, которое теперь волнами распространялось по всему телу, заставляя свою жертву выгибаться дугой. Сталкер еще какое-то время бился в судорогах, а потом затих, перестав дышать.
- Разве так и должно быть?
- Не знаю. - Доктор кинулся к привязанному в кресле мужчине и попытался нащупать пульс.
А потом поднял глаза на своего собеседника, в которых читались лишь страх и отчаянье. Алексею удалось разобрать какие-то странные приглушенные монотонные звуки, которые раз за разом повторялись, время от времени меняя периодичность и частоту. Они мешали, то и дело возвращая его в реальность, не давая окончательно провалиться в забытье. Сталкер вздрогнул и резко открыл глаза – его разум, наконец, прояснился, он вспомнил все, что совсем недавно с ним произошло. Мужчина, борясь с охватившим его приступом паники, попытался встать, но ничего не вышло – он был прочно привязан к креслу и путы не давали даже пошевелить рукой. Падла осмотрелся, не понимая, что происходит. Он был в той самой
церкви, только вот теперь она не была столь запущена, скорее наоборот – стены, украшенные ликами икон и отделанные каким-то желтым материалом, издалека напоминающим золото, сверкали, заставляя отвести взгляд, кое-где виднелись вычурные образа святых, украшенные витиеватыми узорами, повсюду стояли подсвечники, полные горящих свеч, откуда-то доносилась странная протяжная музыка.
- Где я?! – закричал Алексей, срывая голос, но из горла донесся лишь тихий неразборчивый хрип.
- Смотри на меня, слушай внимательно, делай, что я говорю, сознательно. И подчиняйся мне добровольно, даже если от этого больно.
Тихий шелестящий голос доносился словно из неоткуда. Плотный белый дым, идущий от горящих свеч, не улетучивался, клубясь и заполняя собой комнату, он обволакивал предметы, стирая их силуэты и очертания, и медленно, но верно приближался к сталкеру. Падла в который раз приподнялся, пытаясь встать, но веревки с такой силой впились в кожу, что он закричал, обессилено рухнув на кресло.
- Я знаю все, о чем ты мечтаешь, что ты стыдливо себе запрещаешь. Мне бесполезно сопротивляться, проще и правильней сразу же сдаться.
Алексей заплакал. Не от боли и усиливающейся злобы, а от бессилия. Он не мог ничего изменить, не мог ни на что повлиять, превратившись в бездушную куклу, которой было дозволено лишь наблюдать за происходящим.
Вдруг, среди клубов дыма, в центре церкви появился человеческий силуэт. Он не двигался, замерев неподвижно, словно испытывая нервы сталкера.
- Смотри на меня когда я говорю, я склонюсь к тебе и повторю, - Падла почувствовал, как чья-то ладонь легла на его плечо, а после незримый собеседник склонился и прошептал, почти касаясь губами уха сталкера: - Ты побежишь куда я укажу, и скажешь то, что я тебе скажу. Заплачешь, если я обижу, возненавидишь тех, кого я ненавижу, улыбнешься, если я улыбнусь, а если убьешь меня, я тенью вернусь.
Алексей запрокинул голову и закричал, запоздало замечая, что у церкви нет крыши, и он устремляет взгляд в бездонное пылающее небо, которое напоминало собой огромный огненный смерч. Так больше не могло продолжаться. Он совсем не думал о боли, рванувшись вперед, чувствуя, как веревки вгрызаются в податливую плоть, разрывая его на части.
Брызнула кровь, и мужчина почувствовал, как путы его отпускают, и он валится на пол. Перевернувшись на спину, Падла посмотрел на небо, которое, казалось, стало намного ближе. От него словно веяло раскаленным воздухом. А в следующую секунду оно обрушилось вниз, охватывая все вокруг адским всеобъемлющим пламенем, жадно пожирающим саму землю.
- Я твое отраженье, я твои ложь и сомненья, я твоя истина, непреодолимая стена. Тебе меня не победить, и не переубедить, я буду вечно с тобой, у тебя нет власти надо мной…
Сталкер открыл глаза, чувствуя, как чьи-то заботливые руки усаживают его обратно на стул.
- Он пришел в себя, - крикнул немолодой незнакомый мужчина, доставая фонарик и светя в глаза Алексею. – Вы нормально себя чувствуете?
- Как обдолдбанный наркоман после первой брачной ночи, - произнес мужчина, с трудом ворочая языком.
- Шутит, значит здоров, - доктора небрежно оттолкнули в сторону, и двое громил, не
церемонясь, принялись вновь привязывать “пациента” к креслу.
Сталкер не сопротивлялся, прекрасно понимая, что у него просто нет на это сил. Он был опустошен, любое движение отзывалось во всем теле нестерпимой болью. Оставалось лишь осторожно оглядываться по сторонам. Когда работа была окончена и Падла вновь был обездвижен, к нему, наконец, приблизился тот, кого он сейчас хотел видеть меньше всего на свете.
- Ну, здравствуй, Карфаген, - произнес Алексей, вкладывая в эти слова всю ненависть, на которую был только способен. – Ты даже не представляешь, как долго я ждал этой встречи.
- Здравствуй, Леша, здравствуй. Или тебя теперь лучше звать Падлой? – мужчина
усмехнулся, особо не церемонясь, ухватил пленника за подбородок, заставив того повертеть головой, внимательно его осматривая. – А ты ничуть не изменился. Ну, может, постарел лет на десять.
- Год за десять. Для тебя это нормальная арифметика?
- Вполне, если учесть, какие проблемы ты нам доставил.
- Во время нашей последней встречи ты говорил другое. Карфаген, как же так? Ты обещал, что вытащишь меня из всего этого дерьма. Говорил, что достаточно всего год пересидеть в Зоне, и ты все уладишь! Так что же изменилось? Вот ты здесь, но это совсем не похоже на спасательную миссию.
- Незачем было брать чужое!
- Будь ты проклят! Ты ведь знаешь, что там произошло на самом деле. Знаешь, что у меня на хвосте были все местные фараоны! И не только они. Теперь-то я понимаю, что ты сам устоял перед соблазном лишь потому, что боялся мести со стороны наших парней.
- Леша, ты сам во всем виноват. Ты всегда был преуспевающим ублюдком, но забрать с собой все активы, до каких ты тогда смог добраться… Это круто даже для тебя.
- Я выполнял приказ! Когда шефа пристрелили на моих глазах, он понимал, что может начаться!
- И назначил тебя верным хранителем нашего очага? – Карфаген издевательски усмехнулся.
- Да!
- Тогда почему ты мне не сказал ни слова?!
- Потому что эти деньги были моей гарантией! Гарантией того что вы вытащите меня и докажите, что я невиновен! Ты знаешь, что я не мог застрелить шефа! Он был для меня как отец!
- Знаю, но мнение общественности такая сложная штука…
- Ублюдок, - выдохнул Алексей. До него, наконец, начал доходить смысл слов, сказанный его бывшим напарником. – Ты даже не пытался ничего исправить. Ты специально сплавил меня в Зону, чтобы…
- Чтобы через пару дней вывезти отсюда цинковый гроб и уверить всех, что старина Леха откинул копыта. Я почти по-настоящему плакал на твоей могиле. Это было так… - Карфаген на секунду задумался, подбирая слова, - так приятно! Осознавать, что через год, когда все искатели справедливости поверят в твою смерть и прекратят поиски украденных денег, я смогу спокойно вернуться сюда и забрать все себе. Спасибо, что сохранил мои денежки. Но ты мне там не нужен. Ты балласт, лишний груз, который подлежит списанию и утилизации.
Алексей сокрушенно покачал головой. Год, целый год он жил ради этого дня. Убивал и предавал, лишь бы найти себе высоких покровителей и дожить, дотянуть до этой заветной минуты. Ради этого он стал Падлой. Теперь от него отвернулись абсолютно все, никому не нужен идущий по головам ублюдок, предающий направо и налево, по нескольку раз торгующий одной и той же информацией и помогающий лишь тогда, когда в том была его собственная выгода. Но он выжил. Ему было плевать, оставаться здесь Алексей был не намерен, главное дотянуть до заветного дня. И теперь все впустую? Зря переступил через себя? Зря заставлял самого себя поверить в то, что в Зоне живут совсем не люди? Что все они отбросы общества, которые не заслуживают снисхождения? В конечном итоге он сам стал хуже тех, кого так долго заставлял себя ненавидеть.
- Не дождешься, слышишь, Карфаген? Ты никогда не получишь свои проклятые деньги! Я уничтожу их, уничтожу, чего бы мне это ни стоило!
- Успокойся, старина, и кончай блефовать. По сути, ты мне уже не нужен, и я веду этот разговор из чистой вежливости и уважения к нашему общему прошлому. Нашему беззаботному детству, - Карфаген вновь усмехнулся, похлопав Алексея по плечу. – Мы уже все знаем, благодаря доктору и его чудо препарату…
- Моя дочь… вы обещали… - пролепетал трясущийся в углу мужчина.
- Заткнись! Я же сказал, что все с твоей дочкой будет нормально. Ты помог нам, мы поможем тебе. Все у всех будет хорошо. Ну, за исключением тебя, Леша. Для тебя все будет не так сладко. Пойми, ты опасен для меня. И уже не нужен. Как только док ввел тебе свою чудо-вакцину, мы подумали, что ты отдал Богу душу. Ошибки быть не могло. А когда, стоя на улице, стали всерьез присматривать тебе могилку, из церкви донесся жуткий вопль. Ты знаешь, у меня богатая фантазия, но это было… В общем, вряд ли нормальный человек на такое способен. Когда мы вбежали, ты лежал на полу, каким-то чудом порвав веревки. Как тебе это удалось, ты и сам вряд ли объяснишь. Но тогда препарат еще действовал, и я задал тебе самый главный вопрос. Как думаешь, что это было?
- Сволочь, - выкрикнул Алексей, дергаясь на стуле.
- Ну-ну, потише, резвый ты наш. Деньги в твоем тайнике на Свалке. Ты всегда был неплохим затейником, а уж упрятать мои денежки и впрямь смог знатно. Но откуда тебе было знать про достижения современной медицины.
- Карфаген! – донеслось с улицы и вскоре в помещение вошло трое бойцов, двое из которых тащили по две большие сумки. – Там добра было немеренно! Арты всех мастей и раскрасок! Этот парень настоящая золотая жила!
- Деньги?
- На месте. Все в лучшем виде.
- Ну, вот и все, мой милый друг Леша. Да, за последний год ты стал знатным ублюдком, но…Мне правда жаль, но по сценарию нашей пьесы зрители сейчас должны пустить скупую слезу, - Карфаген достал пистолет и, приставив его к виску Падлы, взвел курок. – Скажешь что-нибудь на прощанье?
ПДА на руке Алексея завибрировал, извещая о новом сообщении, и все вокруг вздрогнули, словно от прогремевшего выстрела. Карфаген сорвал приемо-передающее устройство и засмеялся:
- Тебе кто-то на прощанье желает счастливого пути! Бармен Карп пишет следующее: “С Днем Рождения, проклятый ублюдок! И приятного тебе возвращения в твою преисподнюю!” Ну надо же, как трогательно!
Но Падла совсем не слушал окружающих его людей, запрокинув голову, он не сводил глаз со сводов церкви. ПДА вновь завибрировал, на этот раз выполняя заложенный в него алгоритм и отправляя сообщение. В одной из сумок раздался еле различимый писк – сообщение достигло адресата.
- Я подчиняюсь тебе добровольно, - одними губами прошептал Алексей, закрывая глаза и до боли сжимая подлокотники кресла. Правую руку словно пронзили раскаленной спицей, послышался треск дерева, и на секунду помещение заполнила ослепительно яркая вспышка.
А потом раздался взрыв.
В баре было на редкость шумно, все местные сталкеры вовсю веселились, отмечая какое-то знаменательное событие. Суета царила такая, что на вошедшего человека, облаченного в плащ с плотно надвинутым на глаза капюшоном, никто не обратил внимания. Незнакомец осторожно протиснулся к барной стойке и жестом привлек внимание хозяина. Но стоило Карпу только открыть рот, намериваясь прорычать что-то неприветливое, как странный гость слегка сдвинул капюшон, демонстрируя свое изуродованное лицо.
- Падла? Черт бы тебя побрал… Кто это тебя так?
- Поджарился. Чуть-чуть. Кстати, спасибо за поздравление. Ты мне жизнь спас.
- Уж не знаю, радоваться мне или расстраиваться, - сконфуженно усмехнулся бармен, продолжая таращиться на капюшон.
- Все равно спасибо. Слушай, мне надо найти того парня, что дежурил в день нашего с тобой расставания.
Карп скривился, но все же ответил:
- Тебе, наверное, Отшельник нужен.
- Отшельник? – в голосе Алексея было слышно удивление.
- Ну да. Он раньше другим был. Почти таким же как ты, падлой, - бармен оскалился,
довольный собственной шуткой. – Он тут недалеко квартирует. Если нужен адресок, вруби ПДА.
- Угу.
- Секунду... Все, принимай координаты их убежища. Уж извиняй, но я предупрежу парней о твоем визите. Ты у нас гость знатный. Кстати, с тебя пять сотен за информацию!
- Обойдешься, - кинул сталкер, разворачиваясь и направляясь к выходу.
- Вот падла! Стой!
- Еще увидимся, барная крыса!
- Ублюдок! Что б тебя! Жаль, что в тебе вся твоя желчь не выкипела!
- Я тоже тебя очень люблю.
В тексте использованы слова песни «Война» - Otto Dix
Заветный артефакт
Яркое солнце пекло голову, но высокий, широкоплечий мужчина с мягкими чертами лица не
обращал на это внимания. Аккуратно сложив в сарае дрова, он поправил великоватый
старенький совсем не летний плащ. Вытерев со лба пот, человек с сомнением посмотрел на
покосившуюся дверь. Подняв с земли проржавевший погнутый навесной замок, мужчина
спрятал его под полы плаща. Раздался неприятный скрежет, а через секунду выгнутый замок
висел на двери, не давая той открыться.
Окинув взглядом результат своей работы, мужчина направился в дом. И как раз вовремя,
чтобы столкнуться на пороге со стариком, который кряхтя, тащил старый телевизор, поверх
которого был наброшен увешанный медалями военный парадный китель.
- Ничего ты не понимаешь! - крикнул дед вглубь дома. - Фигляция под тыщу процентов!
- Инфляция, - поправил мужчина.
- Во! Инфляция! - замогильным голосом изрек дед и кинулся к калитке.
Иван замер на пороге. Прислушавшись к доносящимся из дома звукам и разобрав женский
плач, он решительно зашагал вслед за дедом.
По пути то и дело встречались люди, тащившие самые разные вещи. Их несли в руках,
мешках, везли в телегах или тачанках. Людской поток медленно тянулся к главной
деревенской площади, где и сваливал все добро в одну кучу. А руководил всем всего-навсего
один человек, со странной уродливой внешностью. Заметив Ивана, он ехидно спросил:
- Тоже решил присоединиться?
- Зона с тобой, - мужчина коротко кивнул в знак приветствия. - Зачем тебе все это?
- Решил затариться артами!
- Здесь один хлам.
- Ну, не скажи! Порой встречаются интересные вещи.
- Дело твое. Я возьму лишь это, - Иван забрал китель из рук замершего с остекленевшими
глазами деда.
- А я так не думаю, - ехидно усмехнулся контролер. - Ничего личного, это скорее дело
принципа.
Монстр не успел договорить, как метнувшаяся из-под полы плаща Ивана огромная уродливая
клешня рассекла воздух в нескольких миллиметрах от непропорционально большой головы
твари. Окружающие их люди запоздало отреагировали, медленно двинувшись на мужчину.
- Твои силы на пределе, - произнес Иван, вглядываясь в бегающие от страха зрачки
контролера. - Я быстрее.
- Уходи, Излом! - прорычал монстр, отступая назад.
Мужчина кивнул и, не оборачиваясь, направился обратно к дому.
Лежавшая на кровати парализованная старушка лишь заплакала при виде Ивана.
- Спасибо, - наконец произнесла бабушка. - Ты многое для нас сделал. Моего сына тоже
Ванькой звали. Так он и сгорел в Зоне-то этой, - на ее глазах вновь навернулись слезы. - Я
даже не знаю как тебя отблагодарить.
- Знаете.
Старушка кивнула и указала на тумбочку, а потом, подумав, добавила:
- Я вижу у тебя что-то случилось. Что-то очень нехорошее. Но Господь с тобой. Иди, сынок,
иди с Богом.
- Спасибо, - почти шепотом произнес Иван, беря с тумбочки свой заветный артефакт -
старенькую потертую библию и икону.
Обернувшись в дверях напоследок, мужчина заметил, как старушка, провожая его взглядом
полным любви и заботы, смахнув выступившие слезы, медленно перекрестилась, шепча
слова очередной молитвы.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 116; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!